(б) Проблемы, связанные с уголовными расследованиями
182. Власти признали, что при расследовании рассматриваемой категории приступлений широко распространен ряд проблем. Они подчеркнули сложности, испытываемые в общем контексте событий в Чечне в период рассматриваемых событий. Проведение неотложных следственных мероприятий было невозможно в связи с угрозой безопасности, что часто подвергало риску последующие попытки раскрытия преступлений. Власти также указали на трудности при установлении личности виновных:
«2. Большая часть [данных] уголовных дел, [которые являются] предметом рассмотрения Европейским Судом, [была] возбуждена [в результате] похищений [имевших место] при проведении местных специальных операций в Чеченской Республике для установления местонахождения и задержания членов незаконных вооруженных формирований…
3. Как правило, похищения [в Чеченской Республике] происходили ночью. Лица, проводившие похищения, были в масках и не имели знаков отличия на [своих] формах. Трудности при расследовании были вызваны одновременным задействованием значительного количества сил и ресурсов в контртеррористических и специальных операциях (Министерство обороны, Министерство внутренних дел, Федеральная служба безопасности [и] внутренние войска Министерства внутренних дел); секретностью специальных операций; кратковременным присутствием отдельных специальных подразделений [в Чечне]; периодической сменой персонала, выезжающим на постоянное место дислокации, а в некоторых случаях отсутствием индивидуальных идентификационных номеров на бронированных автомобилях, авиатехнике и транспортных средствах».
183. Власти подтвердили, что в большей части таких дел расследования начинались несвоевременно, а также что в них присутствовали задержки в проведении важных мероприятий. Они еще раз подчеркнули трудности, существовавшие в Чечне в период «активной стадии контртеррористической операции» [контртеррористическая операция в Чечне завершилась 16 апреля 2009 г.], включая угрозу безопасности и частую смену персонала.
(в) Работа Следственного комитета
184. Власти также утверждали, что в сентябре 2007 г. Российской Федерацией был создан Следственный комитет при прокуратуре, и 28 декабря 2010 г. ему была предоставлена независимость в соответствии с законом «О Следственном комитете». Целью Комитета является обеспечение единого, эффективного и независимого уголовного процесса, лишенного предыдущих проблем межведомственного конфликта. 15 января 2011 г. в Управлении Следственного Комитета по Чеченской республике создан специальный отдел («3-й отдел по расследованию особо важных преступлений»), которому было поручено проведение расследований по факту похищений и убийств, совершенных в предыдущие годы, которые рассматривались Европейским Судом. Создание данного отдела обеспечило единый подход к расследованию таких преступлений, оптимизировало надзор за расследованиями и позволило осуществлять более тщательное наблюдение за данным процессом.
185. Усилия данного подразделения привели некоторым важным изменениям: были установлены и опрошены районные военные начальники, сотрудники временных районных отделов внутренних дел и другие должностные лица; кроме этого, из центральных архивов служб безопасности и правоохранительных органов была произведена выемка соответствующих документов. Следователи устранили пробелы в расследованиях: они осмотрели места преступлений, провели дополнительные допросы и распорядились о назначении экспертиз. Власти перечислили шесть дел, которые были раскрыты в результате работы данного отдела, без предоставления подробностей относительно характера проделанных работ.
186. Власти заявили, что Следственный комитет издал подробные указания для обеспечения того, чтобы такие преступления, как похищение, безотлагательно фиксировались, и чтобы эффективное расследование проводилось даже в том случае, если похищение было совершено давно. Вся соответствующая информация о работе Следственного комитета доступна в его отделах и доступна в сети Интернет. 14 мая 2009 г. Следственный комитет издал практическое руководство № 59/211, в котором приведен ряд мер, которые должны быть приняты для приведения предварительных расследований в соответствие с применимыми международными стандартами.
187. Главное Управление Следственного комитета по Южному федеральному округу ведет электронную базу данных, содержащую информацию обо всех тяжких насильственных преступлениях, совершенных в регионе, таких как убийства и террористические акты, а также об установлении и задержании лиц, подозреваемых в похищениях. Эти данные были предоставлены соответствующими подразделениями Следственного комитета, военными следователями и Министерством внутренних дел.
188. В 2011 г. Следственный комитет начал делать запросы о проведении тестов ДНК близких родственников пропавших без вести лиц с целью создания базы данных для сопоставления с неопознанными останками. К октябрю 2011 г. было назначено семьдесят судебно-медицинских экспертиз, сорок семь из которых было выполнено.
189. Власти объяснили, что такие дела по-прежнему остаются сложной задачей для Следственного комитета в связи с тем, что со времени преступлений прошло много времени (утрата следов преступлений, стершиеся со временем воспоминания потерпевших и свидетелей). Они также объяснили, что у них были достаточные основания подозревать, что некоторые преступления были совершены членами незаконных вооруженных формирований, целью которых была дискредитация сил безопасности; в каждом случае следствием предпринимались меры для проверки такой возможности. Кроме того, многие важные официальные и военные документы, датированные рассматриваемым периодом, были уничтожены
(г) Сотрудничество с военными и прочими органами
190. Власти утверждали, что военные следователи, которые входили в состав отдельного подразделения Следственного комитета и были независимы от Министерства обороны, проверили информацию о возможной причастности военнослужащих к рассматриваемым преступлениям. Их привлечение было вызвано подозрением о том, что преступники могли являться военнослужащими, даже если их личности и воинская часть не были установлены.
191. Кроме того, Следственный комитет может привлекать должностных лиц других правоохранительных органов в случае необходимости. Он активно сотрудничает с правоохранительными органами и органами служб безопасности, получая ответы на свои запросы о предоставлении информации и устанавливая лиц, участвовавших в контртеррористических операциях. Местным правоохранительным органам было поручено рассматривать в первоочередном порядке любые запросы, касающиеся похищений.
192. Генеральная прокуратура Российской Федерации сохраняет полномочия по общему надзору за уголовными расследованиями. Военные прокуроры осуществляют надзор за работой военных следователей. Их доступ к информации других государственных органов в процессе работы неограничен и основывается на соответствующих положениях закона «О прокуратуре» от 17 января 1992 г. с последующими изменениями (Федеральный закон № 2202-01).
193. Совместная работа следственных органов с ФСБ регулируется соответствующим законодательством (см. пункт 59 выше). Власти также ссылались на положения, обязывающие все государственные органы выполнять запросы об информации, направленные ФСБ, и на практику сохранения специальных представителей ФСБ в военных и правоохранительных органах, способствующих обмену информацией.
(д) Проблемы, связанные с конфиденциальностью
194. Власти утверждали:
«34. Получение полной информации в ответ на запрос представляет сложность ввиду давности событий, а также ввиду того, что иногда запрашиваемая информация в соответствии с российским законодательством представляет государственную тайну, имеет различные степени секретности и считается конфиденциальной».
Власти ссылались на принцип конфиденциальности как на одно из оснований контртерротистической деятельности. Они подчеркивали важность соответствующей инструкции Следственного комитета, регулирующей доступ к потенциально конфиденциальным документам (см. пункт 58 выше). Они пояснили, что даже если запросы о предоставлении информации могут быть обоснованы с процессуальной точки зрения, необходимо принимать во внимание риск того, что они могут использоваться в целях личной мести членам сил безопасности.
(е) Поиск пропавших без вести
195. Помимо прокуратуры и Следственного комитета, Власти перечислили другие компетентные органы, участвующие в поисках пропавших без вести. Ряд постоянно действующих рабочих групп, созданных под эгидой Следственного комитета в Южном федеральном округе и в Чечне, проводят анализ материалов уголовных дел по делам, рассматриваемым Европейским Судом, и сотрудничают с другими компетентными органами. Рабочие группы включают сотрудников Министерства внутренних дел и ФСБ. Власти не предоставили подробных сведений о структуре, компетенции или результатах рабочих групп.
196. Власти сообщили о том, что Парламент Чечни создал комитет по поиску лиц, пропавших во время контртеррористической операции, который работает в тесном сотрудничестве со Следственным комитетом и Министерством внутренних дел. Никакой другой информации о работе данного комитета также не было предоставлено.
197. Министерство внутренних дел Российской Федерации создало в рамках управления по борьбе с организованной преступностью подразделение, специализирующееся на похищениях и торговле людьми. Эксперты, работающие в данном отделе, регулярно посещают Чечню, Ингушетию и другие регионы Северного Кавказа; в период с 2009 по 2011 годы они побывали в данном регионе семь раз. Закон «О полиции» от 7 февраля 2011 г. (Закон № 3-ФЗ) предусматривает, что полиция должна предпринимать неотложные меры сразу по получению информации о похищении вне зависимости от того, было ли возбуждено уголовное дело. Министерство внутренних дел Чечни и Ингушетии, а также на федеральном уровне ведет специальную базу данных, в которой собрана вся информация о пропавших без вести лицах и неопознанных телах.
198. Прокуратура в Чечне и Ингушетии осуществляет мониторинг статистики таких преступлений и ведет электронную базу данных убийств и похищений, а также электронную систему регистрации всех предпринятых процессуальных мер в делах проводимых уголовных расследований. К этой базе данных имеют доступ Министерство внутренних дел, ФСБ, Следственный комитет и военные следователи и прокуроры.
199. Кроме того, Власти описали два документа, принятые в 2007 и 2011 году соответственно, которые предусматривают комплексные программы, направленные на предотвращение похищений и содействие поиску пропавших без вести. Наиболее поздний документ содержит программу действий, которые должны быть предприняты с 2011 по 2014 годы, включая создание единой базы данных, а также проведение регулярных собраний межведомственных групп.
200. Бюро судебно-медицинской экспертизы функционирует в Чечне с 2002 г., но до марта 2008 г. оно не имело возможности проводить вскрытия. Ко времени подачи данных замечаний в бюро работало 26 судебно-медицинских экспертов, способных проводить различные биологические, химические и медицинские исследования, включая вскрытие.
201. Власти перечислили ряд других постоянно действующих рабочих групп и совещаний, направленных на дальнейшее повышение эффективности расследований по факту похищений в регионе и предотвращения таких преступлений. Они включают в себя различные правоохранительные органы и работают в сотрудничестве с представительствами Уполномоченного по правам человека, НПО, международными органами, таких как МККК, и средствами массовой информации.
(ж) Работа, проводимая с семьями жертв
202. Власти утверждали, что предоставление родственникам полной и актуальной информации считается главным приоритетом государства. Следственный комитет реализует комплексную программу по работе с потерпевшими. Во всех делах потерпевшие получают информацию о важных процессуальных мерах, таких как приостановление или возобновление их дел; им также предоставляется доступ к материалам дела согласно соответствующему законодательству. Им предоставляется полная информация о любых решениях, которые могут служить основой обращения с жалобой к вышестоящим прокурорам или в суд.
203. В соответствии с международными стандартами Следственный комитет проводит регулярные собрания с участием потерпевших, разрабатывает анкеты для получения оценки своей работы и учета пожеланий потерпевших, составляет подробные отчеты о ходе работ и результатах каждого уголовного дела (в соответствии с приказом руководителя Следственного комитета Ингушетии № 44/216-р от 14 апреля 2010 г.).
204. Власти подчеркнули, что в рамках уголовного расследования потерпевшим были доступны обычные средства правовой защиты, например, жалобы в прокуратуру и суд в соответствии со статьями 124 и 125 Уголовно-процессуального кодекса. Они ссылались на соответствующие постановления Верховного Суда и Конституционного Суда, направленные на защиту прав потерпевших. В настоящее время пределы доступа потерпевших к материалам рассматриваемых дел должны определяться следователями, которые в каждом конкретном деле находят компромисс между интересами правосудия и правом потерпевшего на предоставление информации. Во всех случаях такие решениях должны быть обоснованы и открыты для рассмотрения осуществляющими надзор прокурорами и судами. В любом случае потерпевшие имеют право доступа к ряду важных процессуальных документов.
205. Власти ссылались на трудности, связанные с поиском родственников пропавших без вести, многие из которых покинули Россию, не оставив контактных данных.
206. Они также упоминали о планах по реформированию законодательства в целях усиления защиты потерпевших в рамках расследования уголовных дел. Законопроектом вводится право пострадавшего на получение информации о ходе уголовного разбирательства и возможности получения компенсации от государства за ущерб, причиненный в результате преступления.
(з) Компенсация
207. Власти ссылались на положения Гражданского кодекса, который предоставляет возможность получения компенсации в результате правонарушений, совершенных чиновниками и государственными должностными лицами, а также за неправомерные действия судей, прокуроров и сотрудников правоохранительных органов. Гражданский кодекс также предусматривает компенсацию морального вреда (см. пункты 54–56 выше). Жертвы преступлений в Чечне и Ингушетии до сих пор не воспользовались данными средствами правовой защиты.
208. Власти также ссылались на внутреннее законодательство, предусматривающее помощь при потере кормильца в случае смерти или официального признания судом того, что человек является без вести пропавшим.
209. Наконец, Власти сообщали о планах по созданию нового компенсационного средства правовой защиты для жертв террористических актов и потерпевших в результате контртеррористических операций. В статью 18 закона «О противодействии терроризму» могут быть внесены изменения касающиеся предоставления компенсации, если ущерб был причинен в результате законных действий государственных должностных лиц или личность преступников не была установлена. В случае исчезновения лица компенсация может присуждаться, если суд объявит такое лицо без вести пропавшим или погибшим. Введение такого средства правовой защиты не лишит потерпевших возможности требовать возмещения материального ущерба и морального вреда в соответствии с положениями Гражданского кодекса.
Б. Общие принципы
210. Суд напоминает, что статья 46 Конвенции, толкуемая с учетом статьи 1, налагает на государство-ответчика юридическое обязательство по исполнению соответствующих мер общего и (или) индивидуального характера под контролем Комитета министров для обеспечения права заявителя, которое Суд признал нарушенным. Обязанность Договаривающихся государств в международном праве по соблюдению требований Конвенции может предусматривать принятие мер государственными органами, включая законодательные органы. Такие меры также должны быть приняты в отношении других лиц в положении заявителя, в частности, путем решения проблемы, которая привела к установлению нарушения Судом (см. постановления Европейского Суда по делам «Скоццари и Джунта против Италии» (Scozzari and Giunta v. Italy) [GC], жалобы №№ 39221/98 и 41963/98, пункт 249, ECHR 2000–VIII; «Кристин Гудвин против Соединенного Королевства» (Christine Goodwin v. the United Kingdom) [GC], жалоба № 28957/95, пункт 120, ECHR 2002–VI; «Лукенда против Словении» (Lukenda v. Slovenia, жалоба № 23032/02, пункт 94, ECHR 2005–X; «S. и Марпер против Соединенного Королевства» (S. and Marper v. the United Kingdom) [GC], жалобы №№ 30562/04 и 30566/04, пункт 134, ECHR 2008 …; и «M. и другие против Болгарии» (M. and Others v. Bulgaria), жалоба № 41416/08, пункт 136, от 26 июля 2011 г.). Данное обязательство неизменно подчеркивалось Комитетом министров, осуществляющим контроль за исполнением постановлений Суда (см., среди многих других прецедентов, Промежуточные резолюции DH(97)336 по делам, касающимся длительности судопроизводства в Италии; DH(99)434 по делам, касающимся действий сил безопасности в Турции; ResDH(2001)65 по вышеуказанным делам «Скоццари и Джунта против Италии»; и ResDH(2006)1 по делам «Рябых против России» (Ryabykh v. Russia), жалоба № 52854/99, ECHR 2003 IX и «Волкова против России» (Volkova v. Russia), жалоба № 48758/99, от 5 апреля 2005 г.).
211. По существу, определение целесообразных мер правовой защиты для государства-ответчика в соответствии с обязательствами по статье 46 Конвенции не является обязанностью Суда. Задачей Суда является содействие быстрому и эффективному устранению недостатков национальной системы защиты прав человека (см. постановление Европейского Суда по делу «Дриза против Албании» (Driza v. Albania), жалоба № 33771/02, пункт 125, ECHR 2007 XII (выдержки)).
212. Суд может счесть, что растущая масса аналогичных дел служит подтверждением вывода о существовании «системной практики, противоречащей Конвенции»: накопление идентичных нарушений, которые достаточно многочисленны и взаимосвязаны, чтобы составлять не просто отдельные инциденты или исключения, а модель или систему. Такие нарушения свидетельствуют о наличии продолжающеся ситуации, которая до сих пор не устранена и в отношении которой истцы не имеют внутренних средств правовой защиты. Это накопление нарушений представляет собой практику, противоречащую Конвенции. Невозможно поверить, что высшие органы государства не знают или, по крайней мере, могут не догадываться о существовании такой практики. В соответствии с Конвенцией, власти государства-участника несут строгую ответственность за поведение своих подчиненных — они обязаны диктовать им свою волю и не должны выбирать в качестве оправдания свою неспособность обеспечить их подчинение своей воле (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Ирландия против Соединенного Королевства», пункт 159, и постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Ботацци против Италии» (Bottazzi v. Italy), жалоба № 34884/97, пункт 22, ECHR 1999 V).
213. Суд повторяет, что в делах, касающихся лишения жизни, Договаривающиеся государства имеют обязательства по статье 2 Конвенции по проведению эффективного расследования, способного привести к установлению и наказанию виновных. Суд считает, что это обязательство будет иллюзорным, если в отношении жалоб по статье 2 Конвенции единственным средством защиты, полагаемым заявителю в связи с его статусом потерпевшего, будет возмещение вреда (см., mutatis mutandis (с необходимыми изменениями), постановление Европейского Суда от 2 сентября 1998 г. по делу «Яша против Турции» (Yaşa v. Turkey), пункт 74, Сборник постановлений и решений 1998 VI, и постановление Европейского Суда от 20 декабря 2007 г. по делу «Николова и Величкова против Болгарии» (Nikolova and Velichkova v. Bulgaria), жалоба № 7888/03, пункт 55, а также дела, приведенные выше).
214. Таким образом, процессуальное обязательство в делах, связанных с исчезновениями, вероятно, будет сохраняться до тех пор, пока судьба человека не станет известной; длящееся непроведение необходимого расследования будет расцениваться как продолжающееся нарушение (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Варнава и другие против Турции», пункт 148). Установление обстоятельств убийства, поиск и наказание виновного не являются единственной целью расследования по факту исчезновения. Принципиальная разница расследований по факту исчезновения состоит в том, что путем проведения расследования органы власти также стремятся найти пропавшего человека или узнать, что с ним произошло. При проведении расследований по факту исчезновения органам власти часто приходится начинать при наличии очень малого количества доказательств, и они должны искать доказательства для того, чтобы обнаружить пропавшего без вести или узнать его участь. Важные доказательства могут быть обнаружены со временем. Кроме того, в международном праве существует согласованное мнение о том, что должна существовать возможность привлечения лиц, виновных в таких преступлениях, к ответственности спустя годы после таких событий (см. постановление Европейского Суда от 31 июля 2012 г. по делу «Эр и другие против Турции» (Er and Others v. Turkey), жалоба № 23016/04, пункты 55–57, а также содержащиеся в нем ссылки).
215. Статья 3 Конвенции требует от государства-ответчика проявлять сострадание и уважение к обеспокоенности родственников погибших или пропавших без вести, а также содействовать им в получении информации и выявлению соответствующих фактов. Замалчивание со стороны властей государства-ответчика несмотря на реальную обеспокоенность родственников может быть расценено лишь как бесчеловечное обращение (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Варнава и другие против Турции», пункт 201).
|
