Б. Юридическая практика других государств, ранее описанная в постановлениях Суда
65. Суд уже рассматривал обвинения в насильственном исчезновении и ненадлежащем расследовании в других государствах-участниках Конвенции. В его постановлениях обобщены национальные законодательные и практические меры, направленные на решение таких проблем.
66. Так, Суд рассматривал «модель насильственных исчезновений», имевших место преимущественно в период с 1992 по 1996 гг. в юго-восточной Турции (см., среди прочих прецедентов, постановления Европейского Суда по делам «Османоглу против Турции» (Osmanoğlu v. Turkey), жалоба № 48804/99, от 24 января 2008 года; «Акдениз против Турции» (Akdeniz v. Turkey), жалоба № 25165/94, от 31 мая 2005 года; «Ипек против Турции» (İpek v. Turkey, жалоба № 25760/94, ECHR 2004 II (выдержки); «Акдениз и другие против Турции» (Akdeniz and Others v. Turkey), жалоба № 23954/94, от 31 мая 2001 года; «Таш против Турции» (Taş v. Turkey), жалоба № 24396/94, от 14 ноября 2000 года; «Тимурташ против Турции» (Timurtaş v. Turkey), жалоба № 23531/94, ECHR 2000 VI; «Эртак против Турции» (Ertak v. Turkey), жалоба № 20764/92, ECHR 2000 V; и «Чакыджы против Турции» (Çakıcı v. Turkey) [GC], жалоба № 23657/94, ECHR 1999 IV). В постановлении по делу «Ипек против Турции», в частности, были изложены соответствующая национальная законодательная база, в том числе положения о расследовании уголовных дел и гражданской ответственности государственных должностных лиц за причинение своими действиями материального ущерба и морального вреда, а также конкретное законодательство о борьбе с терроризмом и распределении ответственности в связи с преступлениями, якобы совершенными силами безопасности (см. пункты 92–106).
67. Кипрский конфликт привел к многочисленным исчезновениям людей в 1960-е годы и в 1974 г. Этот вопрос должен рассматриваться в контексте достаточно продолжительного исторического развития. Соответствующие выводы можно обнаружить в постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу «Кипр против Турции» (Cyprus v. Turkey), жалоба № 25781/94, ECHR 2001 IV, и в вышеуказанном постановлении по делу «Варнава и другие против Турции» (Varnava and Others v. Turkey). Как можно увидеть из данных постановлений, изначально были предприняты усилия по созданию механизма для борьбы с проблемой исчезновения людей. В 1981 г. под эгидой Организации Объединенных Наций была создана Комиссия по лицам, пропавшим без вести. Фактически ее работа началась в 1984 г., также некоторые следственные меры предпринимались в течение следующих лет. С 2004 г. Комиссия организовала эксгумацию и приступила к установлению местонахождения и опознанию останков (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Варнава против Турции», пункт 168). Было эксгумировано, опознано и возвращено родственникам более 230 тел, принадлежащих без вести пропавшим лицам. Расследования по уголовным делам, возбужденным в связи с результатами эксгумаций, все еще продолжаются (см. решение Европейского Суда от 3 апреля 2012 г. по делу «Хараламбус и другие против Турции» (Charalambous and Others v. Turkey),жалоба № 46744/07 и др., и решение Европейского Суда от 3 апреля 2012 г. по делу «Эмин против Кипра» (Emin v. Cyprus), жалоба № 59623/08 и др.).
68. Перечень законодательных и практических мер, направленных на решение проблемы исчезновений и военных преступлений в Боснии и Герцеговине, можно найти в постановлении Европейского Суда от 15 февраля 2011 года по делу «Палич против Боснии и Герцеговины» (Palić v. Bosnia and Herzegovina) (жалоба № 4704/04, пункты 7, 8, 36–40). В частности, Суд установил:
«Хотя национальные власти действительно не достигли больших успехов в течение нескольких послевоенных лет, с тех пор они предпринимают значительные усилия для обнаружения и опознания лиц, пропавших без вести в результате войны, и для борьбы с безнаказанностью. Для начала, Босния и Герцеговина провели комплексную проверку назначений в полицейских и судебных органах… Во-вторых, в соответствии с Законом о пропавших без вести лицах 2004 г. был создан национальный Институт пропавших без вести лиц (см. пункт 40 выше). К настоящему времени было проведено большое количество эксгумаций и опознаний; например, за семь месяцев 2009 г. Институт пропавших без вести лиц опознал 883 человека. В-третьих, создание Суда Боснии и Герцеговины в 2002 г. и его подразделений по военным преступлениям в 2005 году дало новый толчок для внутреннего уголовного преследования военных преступлений. К настоящему времени данный суд приговорил более 40 человек. Более того, значительно возросло число обвинительных приговоров, вынесенных муниципальными и окружными судами, которые сохраняют юрисдикцию над менее сложными делами. В-четвертых, в декабре 2008 г. национальные власти приняли Национальную стратегию по борьбе с военными преступлениями, предусматривающую систематический подход к решению проблемы большого количества дел, связанных с военными преступлениями. В ней установлены временны́е сроки, полномочия, критерии и механизмы управления такими делами, стандартизация судебной практики, вопросы регионального сотрудничества, защиты и поддержки жертв и свидетелей, а также финансовые аспекты и надзор над реализацией Стратегии… Наконец, национальные власти внесли свой вклад в успешную работу международных органов, созданных для борьбы с исчезновениями и другими серьезными нарушениями международного гуманитарного права, совершенными в Боснии и Герцеговине…»
IV. МЕЖДУНАРОДНЫЕ И ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДОКЛАДЫ ОБ ИСЧЕЗНОВЕНИЯХ В ЧЕЧНЕ И ИНГУШЕНИИ
А. Отчеты международных межправительственных и неправительственных организаций
1. Документы Комитета министров Совета Европы
69. В соответствии с документом CM/Inf/DH(2010)26E от 27 мая 2010 г. под названием «Действия сил безопасности в Чеченской Республике Российской Федерации: меры общего характера, направленные на исполнение постановлений Европейского Суда», в рамках Следственного комитета Чеченской Республики было создано специальное подразделение для урегулирования вопросов, поднятых в постановлениях Суда. В информационном документе, представленном российскими Властями в марте 2011 г. (DH-DD(2011)130E), говорилось, что из 136 обсуждаемых дел (так называемой «группы дел Хашиева», касающейся нарушения основных прав на Северном Кавказе) было завершено только два дела (одно из которых было прекращено в связи со смертью подозреваемого). Остальные дела завершены не были; большинство из них были приостановлены из-за неустановления лиц, подлежащих привлечению к уголовной ответственности.
70. Соответствующие части Предварительной резолюции CM/ResDH(2011)292 от 2 декабря 2011 г. «Исполнение решений Европейского Суда по правам человека по 154 делам против Российской Федерации, связанным с действиями сил безопасности в Чеченской республике Российской Федерации» гласят:
«2. Поиск пропавших без вести лиц
Учитывая, что во всех постановлениях, связанных с исчезновениями, Суд также устанавливал нарушения статьи 3 Конвенции в связи со страданиями, испытанными заявителями в результате исчезновения их родственников и неспособности выяснить, что с ними случилось;
Отмечая меры, направленные на усовершенствование нормативно-правовых рамок, регулирующих поиск исчезнувших в целом и на активизацию поиска таких лиц, в особенности в Чеченской Республике, с помощью новых методов с использованием данных экспертизы ДНК родственников исчезнувших;
Отмечая, однако, с особой озабоченностью, что до сих пор прогресс в этом отношении незначителен и в Суд поступают новые жалобы, касающиеся исчезновений;
Учитывая, что многочисленные исчезновения, имевшие место в Чеченской Республике, представляют собой специфическую ситуацию, которая требует дополнительных инструментов и средств;
Подчеркивая в этой связи необходимость дальнейшего усиления поиска исчезнувших, в частности посредством улучшения координации между различными участвующими в нем органами, сбора, централизации и совместного использования информации и данных об исчезновениях, между различными участвующими в расследовании органами власти, укрепления местных криминологических институтов, укрепления сотрудничества с родственниками исчезнувших, установления возможных мест захоронений и других необходимых практических мер;
Подчеркивая, что необходимость в таких мерах тем более настоятельна в тех делах, где продолжающееся неустановление местонахождения и участи исчезнувших лиц порождает длящееся нарушение Конвенции;…
Подчеркивая необходимость продолжения усилий, направленных на обеспечение тесного сотрудничества с семьями жертв и дальнейшего совершенствования правового регулирования в сфере участия жертв в расследовании на национальном уровне;…
ПРИЗЫВАЕТ российские власти прилагать еще большие усилия по проведению независимых и тщательных расследований по фактам всех нарушений, установленных в решениях Суда, в частности обеспечив как можно более полное использование следственными органами всех имеющихся у них средств и полномочий и гарантировав эффективное и безусловное сотрудничество всех правоохранительных и военных органов в таких расследованиях;
НАСТОЯТЕЛЬНО ПРИЗЫВАЕТ российские власти незамедлительно принять необходимые меры, направленные на активизацию поиска пропавших;
ПРИЗЫВАЕТ российские власти продолжать прикладывать усилия по обеспечению участия потерпевших в расследованиях и повышению эффективности имеющихся у них средств защиты в соответствии с российским законодательством;
ПРИЗЫВАЕТ российские власти принять все необходимые меры к тому, чтобы сроки давности не оказывали отрицательного воздействия на полноту исполнения решений Суда».
2. Доклады других органов Совета Европы
71. В период с 2001 по 2007 г. Европейский комитет по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения (ЕКПП) опубликовал три публичных заявления в связи с ситуацией в Чечне, выражая сожаление по поводу отсутствия сотрудничества при расследовании предполагаемых нарушений. В публичном заявлении от 13 марта 2007 г. говорилось, что «похищения (насильственные исчезновения) и связанная с ними проблема незаконного содержания под стражей… продолжает оставаться тревожным явлением в Чеченской Республике».
72. 4 июня 2010 г. Комитет ПАСЕ по юридическим вопросам и правам человека представил доклад под названием «Средства правовой защиты в случаях нарушения прав человека в Северокавказском регионе». На основании данного доклада 22 июня 2010 г. ПАСЕ приняла Резолюцию № 1738 и Рекомендацию № 1922, в которых выражалось сожаление по поводу отсутствия эффективного расследования серьезных нарушений прав человека в регионе, в том числе исчезновений, и судебного преследования ответственных за них лиц. В них говорилось, что «боль близких тысяч пропавших без вести и невозможность перешагнуть через нее составляют основное препятствие для настоящего примирения и устойчивого мира в регионе». Среди прочих мер, Резолюция призывала российские власти:
«13.1.2. в соответствии с законом привлечь к суду всех нарушителей прав человека — в том числе сотрудников сил безопасности — и раскрыть многочисленные оставшиеся безнаказанными преступления…;
13.1.3. усилить сотрудничество с Советом Европы в рамках исполнения постановлений Европейского Суда по правам человека, в особенности в части усиления применения мер индивидуального характера, направленных на раскрытие преступлений, в частности похищений, убийств и пыток, в которых Суд установил отсутствие эффективного расследования;
13.1.4. использовать пример других стран, столкнувшихся с терроризмом, особенно в том, что касается применения мер, способствующих сотрудничеству подозреваемых с органами правосудия для нейтрализации террористических сетей и преступных структур в органах правопорядка, а также для предотвращения других актов насилия, предпринять необходимые общие меры для предотвращения таких нарушений в будущем;
…
13.1.6. реализовать предложения Международного Комитета Красного Креста, направленные на решение, в той мере, в какой это возможно, серьезной проблемы пропавших без вести, и создать благоприятные условия для возобновления посещений представителями Международного Комитета Красного Креста заключенных, задержанных и содержащихся под стражей в связи с ситуацией на Северном Кавказе;
…
13.2. обе палаты российского парламента уделять наиболее пристальное внимание ситуации на Северном Кавказе, требовать от органов исполнительных и судебных властей подробных отчетов о нарушениях, наблюдаемых в регионе и упомянутых в настоящей резолюции, а также требовать применения необходимых мер».
В Рекомендации № 1922 ПАСЕ предлагает Комитету министров:
«2.1 уделять наиболее пристальное внимание развитию ситуации с правами человека на Северном Кавказе;
2.2 в рамках исполнения постановлений Европейского Суда по правам человека, касающихся этого региона, делать упор на скорейшее и полное раскрытие дел, в которых Суд установил отсутствие эффективного расследования;…»
73. В Резолюции 1787 (2011) под названием «Исполнение решений Европейского Суда по правам человека» ПАСЕ считает факты гибели людей и жестокого обращения со стороны сотрудников правоохранительных органов, а также отсутствие реального расследования этих случаев одним из четырех «значительных системных недостатков, которые являются причиной большого числа повторяющихся фактов нарушения Конвенции и серьезно подрывают принцип верховенства права в соответствующих государствах».
74. В докладе от 6 сентября 2011 г. Комиссара Совета Европы по правам человека Томаса Хаммарберга, подготовленного по итогам визита в Российскую Федерацию с 12 по 21 мая 2011 г., говорится о ряде положительных сдвигов, направленных на улучшение повседневной жизни в республиках, которые он посетил. Несмотря на эти положительные сдвиги, Комиссар указал в качестве нескольких наиболее серьезных вопросов, касающихся мер борьбы с терроризмом, похищениями, исчезновениями и жестоким обращением, борьбой с безнаказанностью и положением правозащитников. Доклад включал замечания Комиссара и его рекомендации по данным вопросам.
75. В частности, Комиссар был глубоко обеспокоен продолжавшими поступать сообщениями и иной информацией о похищениях, исчезновениях и жестоком обращении с лишенными свободы лицами на Северном Кавказе. Несмотря на то, что количество сообщений о похищениях и исчезновениях людей в Чечне, возможно, в последнее время и снизилось по сравнению с 2009 годом, ситуация по-прежнему далека от нормальной. Ссылаясь на далеко идущие последствия исчезновений для общества в целом, Комиссар поддержал предложение Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека о создании межведомственной федеральной комиссии для выяснения участи лиц, пропавших без вести в течение всего периода контртеррористической операции на Северном Кавказе. Комиссар также подчеркнул важность систематического применения норм, запрещающих ношение масок или нестандартной униформы без знаков, а также использование немаркированных автомобилей в ходе следственных мероприятий.
76. Комиссар также указал, что устойчивая тенденция безнаказанности за серьезные нарушения прав человека являлась одной из самых трудноразрешимых проблем и оставалась для него источником серьезной озабоченности. Безусловно, был предпринят ряд положительных мер, таких, как создание структур Следственного комитета, поощрение участия потерпевших в уголовном судопроизводстве и принятие различных директив, связанных с проведением расследований. Несмотря на указанные меры системного, законодательного и регулятивного характера, сведения, собранные в ходе визита, заставили Комиссара прийти к выводу о том, что в действительности ситуация по сравнению с сентябрем 2009 г. изменилась незначительно. Он призвал российское руководство содействовать в создании необходимой решимости среди соответствующих следователей, однозначно заявив о недопустимости дальнейшей безнаказанности.
3. Доклад Международного Комитета Красного Креста (МККК)
77. В августе 2009 г. Международный Комитет Красного Креста (МККК) опубликовал доклад «Семьи лиц, пропавших без вести, и их потребности». Было опрошено сто семей, проживающих на Северном Кавказе. Большинство похищений произошло в период с 2000 по 2004 годы. В докладе говорилось:
«В целом, семьи не способны нормально жить, не вспоминая постоянно о пропавшем без вести родственнике. Многие ограждают себя от общества, игнорируя собственные нужды и потребности своих детей (например, в некоторых семьях не позволяется отмечать дни рождения детей) и сосредотачиваются исключительно на розыске родных и близких. Таким образом, эти люди, часто ощущающие вину, если они делают что-то просто для себя, оказываются в социальной и физической изоляции».
В докладе также отмечается, что 90% семей обращались в органы прокуратуры для возбуждения уголовных дел, но большинство дел было приостановлено. Невозможность получить ответы на свои вопросы «вызывает у них чувство безнадежности». В докладе подчеркивалась важность нахождения тел и проведения похоронных обрядов, так как большинство семей не могли поверить в смерть, пока им не вернут тело. В заключение, в докладе отмечалось, что семьи пропавших без вести лиц «справляются со своим трудным положением фактически в одиночку». В нем содержался ряд рекомендаций, адресованных российским властям, в частности, необходимость создания государственной комиссии высокого уровня по делам лиц, пропавших без вести, — прозрачного и вызывающего доверие органа с четким гуманитарным мандатом, независимого от судебной системы. Семьи пропавших без вести лиц должны принимать участие в поиске, и им должна предоставляться информация обо всех важных достигнутых результатах, достигнутых в рамках расследовагния, а также о шансах на успешное разрешение. Кроме того, МККК также предлагал внести изменения в законодательство, которые бы более четко отражали международные обязательства России, для предотвращения насильственных исчезновений в будущем, а также для защиты семей пропавших лиц. В нем также был изложен ряд других рекомендаций по улучшению психологической, социально-экономической и правовой помощи таким семьям.
4. Доклады НПО
78. В сентябре 2009 года Human Rights Watch (далее — «HRW») опубликовала доклад под названием «Кто мне скажет, что случилось с моим сыном? Исполнение Россией постановлений Европейского Суда по жалобам заявителей из Чечни», в котором серьезной критике подверглось отсутствие прогресса в расследованиях по делам пропавших без вести.
79. 20 апреля 2011 г. HRW и две российские неправительственные организации, Комитет против пыток и Правозащитный центр «Мемориал», опубликовали открытое письмо Президенту Российской Федерации. В нем говорилось о «фактической неспособности следственных органов Чеченской Республики расследовать похищения жителей Чечни при помощи местных правоохранительных и силовых структур», «системном саботаже расследований со стороны чеченских органов внутренних дел и неспособности Следственного комитета исполнять свои непосредственные обязанности по расследованию преступлений».
|
