Первая секция дело «аслаханова и другие против россии» (Жалобы №№2944/06 и 8300/07, 50184/07, 332/08, 42509/10) постановление
Скачать 1.23 Mb.
|
В. Применение к настоящему делу 1. Жалоба № 2944/06 «Сацита Аслаханова против России» (Satsita Aslakhanova v. Russia) 103. Несколько свидетельских показаний и другие документы, собранные заявительницей, подтверждают, что ее муж, Автаев, был похищен в Грозном 10 марта 2002 г. группой вооруженных людей, которые передвигались на военных автомобилях. Решением районного суда муж заявительницы был объявлен пропавшим без вести и считается таковым начиная с указанной даты (см. пункты 10, 13 и 15 выше). С учетом всех материалов, находящихся в его распоряжении, Суд считает, что заявительница представила prima facie (первоочередные) доказательства того, что ее муж был похищен представителями государства при описанных ею обстоятельствах. 104. Несмотря на то, что Власти оспаривали некоторые представленные заявительницей доказательства, они не предоставили каких-либо документов из материалов уголовного дела и не исчерпали бремя доказывания каким-либо иным образом, например, путем предоставления удовлетворительного и убедительного объяснения рассматриваемым событиям. 105. Учитывая общие принципы, изложенные выше, Суд считает установленным факт взятия Автаева под стражу представителями государства 10 марта 2002 г. Ввиду отсутствия каких-либо известий о нем с этого дня и угрозе для жизни, присущей такому задержанию (см. пункты 101 и 102 выше), Суд также приходит к выводу, что Автаев должен считаться погибшим после его непризнанного задержания. 2. Жалобы № 8300/07 «Баршова и другие против России» (Barshova and Others v. Russia) и № 42509/10 «Ахмед Шидаев и Белкис Шидаева против России» (Akhmed Shidayev and Belkis Shidayeva v. Russia) 106. Заявители представили значительное количество доказательств, включая собственные подробные заявления Ахмеда Шидаева о том, что ранним утром 23 и 25 октября 2002 г. группа вооруженных людей проезжала через военный блокпост, расположенный на мосту через реку Сунжа в Грозном, на автомобиле УАЗ. Группа обыскала несколько домов и задержала четверых людей, трое их которых впоследствии пропали без вести. Четвертый человек, Ахмед Шидаев, был освобожден похитителями через несколько дней и дал подробные показания о похищении и содержании под стражей, из которых можно заключить, что он содержался под стражей на военном объекте вместе с тремя пропавшими без вести. Документы, рассмотренные Судом, свидетельствуют, что уголовное расследование подтвердило данные существенные факты (см. пункты 17, 20–23 выше). Суд считает, что заявители представили prima facie (первоочередные) доказательства того, что их родственники, братья Баршовы и отец Ахмеда Шидаева, были похищены представителями государства. 107. Власти ссылаются на то, что уголовное расследование еще не завершено, и на отсутствие доказательств о проведении специальных операций и задержания, а также смерти родственников заявителей. Тем не менее, Суд считает тот факт, что следственным органам удалось установить лишь основные факты, не должен иметь отрицательного влияния на доводы заявителей. Власти также ссылаются на вероятность того, что похитители могли не являться российскими военнослужащими. Однако, данное предположение не подтверждается какими-либо достоверными доказательствами, рассмотренными Судом, и противоречит установленным обстоятельствам дела. Суд считает, что Власти не смогли исчерпать свое бремя доказывания при помощи выдвинутых ими доводов. 108. По изложенным выше причинам Суд считает, что Сулумбек Баршов, Анзор Баршов и Абуязид Шидаев должны считаться погибшими после их непризнанного задержания. 3. Жалоба № 50184/07 «Малика Амхадова и другие против России» (Malika Amkhadova and Others v. Russia) 109. Заявители представили свидетельские показания, сделанные и собранные ими для подтверждения того, что Аюб Темерсултанов был задержан в собственном доме в Грозном 1 июля 2004 г. Похищение было осуществлено группой численностью около двадцати лиц, хорошо вооруженных и одетых в камуфляжные формы, которые переговаривались по рации. Группа обыскала квартиру заявителей и соседние квартиры и проверила у жителей удостоверяющие личность документы. Автомобили, на которых они прибыли (некоторые из автомобилей были бронированы), не имели номерных знаков и проехали колонной через милицейский блокпост. Два других человека, задержанных вместе с Темерсултановым, были отпущены в тот же день и дали показания о содержании под стражей и допросе (см. пункты 32 и 33 выше). Материалы расследования по уголовному делу, предоставленные Властями, подтверждают данные заявления. 110. По изложенным выше причинам Суд считает, что заявители представили prima facie (первоочередные) доказательства относительно заключения Темерсултанова в ходе непризнанной операции по обеспечению безопасности. Помимо этого, Суд считает, что ссылки Властей на незавершенное расследование или даже на вероятность того, что похитители могли не являться представителями государства, не могут заменить удовлетворительное и убедительное объяснение происшедших с ним событий 1 июля 2004 г. Суд также считает, что при данных обстоятельства дела Темерсултанов должен считаться погибшим. 4. Жалоба № 332/08 «Сагаипова и другие против России» (Sagaipova and others v. Russia) 111. Заявления сторон и материалы расследования уголовного дела содержат множество доказательств того, что ранним утром 22 февраля 2003 г. группа численностью около десяти человек в камуфляжных формах и масках, вооруженная автоматическим оружием, ворвалась в несколько домов в селе Дачу-Борзой Грозненского района. Мужчины, говорившие по-русски и переговаривавшиеся с командованием по рации, увели их с собой, босых и в нижнем белье, к мосту через реку Аргун, где их посадили в военные автомобили, среди которых были УАЗ и БТРы. Колонна миновала постоянный блокпост и военную базу (см. пункты 34–37). Следовательно, Суд убежден, что были представлены prima facie (первоочередные) доказательства того, что похищение было совершено представителями государства. 112. По вышеизложенным причинам Суд не считает, что Власти исчерпали свое бремя доказывания в отношении обратного. При этом в данных обстоятельствах Суд считает, что Аюб Налбиев, Бадрудин Абазов и Рамзан Тепсаев должны считаться погибшими. Г. Заключение 113. Суд считает, что, как и в других делах, по которым он выносил решения, родственники заявителей были похищены группой вооруженных людей в формах, действия которых были характерны для операций по обеспечению безопасности. Эти группы могли беспрепятственно проезжать через милицейские блокпосты и блокпосты служб безопасности и передвигались на автомобилях, которые, по всей вероятности, не могут использоваться никем, кроме военнослужащих. Утверждения заявителей подкреплены свидетельскими показаниями, собранными ими или следственными органами. В своих заявлениях, поданных в органы власти, заявители постоянно утверждали, что их родственники были похищены представителями государства. Следственные органы государства приняли фактические предположения, высказанные заявителями, и приняли меры для того, чтобы проверить, были ли правоохранительные органы причастны к похищениям. Как видно из документов, следственные органы рассматривали возможность похищения военнослужащими как единственное или, по крайней мере, как основное достоверное объяснение событий. 114. В целом, обстоятельства каждого дела содержат достаточное количество элементов, позволяющих Суду прийти к выводу о проведении операции по обеспечению безопасности и, таким образом, об осуществлении исключительного контроля над задержанными (см., среди многих других прецедентов, постановление Европейского Суда от 29 мая 2008 г. по делу «Бетаев и Бетаева против России» (Betayev and Betayeva v. Russia), жалоба № 37315/03, пункты 69–70). Доводы Властей ограничиваются ссылками на незавершенность уголовного расследования, что само по себе поднимает вопросы о соблюдении Конвенции, или имеют гипотетический характер и противоречат доказательствам, рассмотренным Судом. В любом случае они являются недостаточными для исчерпания бремени доказывания, которое в данном случае возлагается на Власти. 115. Содержание под стражей каждого из восьмерых мужчин при обстоятельствах, свидетельствующих об угрозе жизни, и продолжительное отсутствие каких-либо сведений о них дают Суду основания сделать вывод о том, что их следует считать погибшими. IV. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 2 КОНВЕНЦИИ 116. Заявители жалуются на двойное нарушение права на жизнь: их родственники пропали без вести и по фактам таких исчезновений также не было проведено эффективного расследования. Статья 2 Конвенции гласит: «1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание. 2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы: (а) для защиты любого лица от противоправного насилия; (b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях; (с) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа». А. Приемлемость жалобы 117. Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта «а» пункта 3 статьи 35 Конвенции. Суд также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой. Б. Существо жалобы 1. Предполагаемое нарушение права на жизнь 118. Суд уже установил, что члены семей заявителей должны быть признаны погибшими в связи с их непризнанным задержанием представителями государства. Ответственность за предполагаемые смерти возлагается на государство-ответчика. Отмечая, что Власти не полагаются на какие-либо основания для оправдания их смерти, Суд считает, что в отношении Апти Автаева, Сулумбека Баршова, Анзора Баршова, Абуязида Видаева, Аюба Темерсултанова (также известного как Руслан Тупиев), Аюба Нальбиева, Бадрудина Абазова и Рамзана Тепсаева было допущено нарушение права за жизнь. 2. Предполагаемая недостаточность расследования по факту похищений (а) Доводы сторон 119. Заявители утверждали, что расследование по факту похищений их родственников было неэффективным и недостаточным в нарушение требований, вытекающих из статьи 2 Конвенции. Они указывали на задержки при принятии наиболее важных следственных действий, неустановление свидетелей помимо заявителей и их соседей и непроведение их допросов, неоднократное приостановление и повторное возбуждение расследований, а также непредоставление потерпевшим информации об их ходе. 120. Власти считали, что расследование было эффективным и что заявители были должным образом проинформированы обо всех важных шагах. По их мнению, заявители не полностью воспользовались их процессуальным статусом в качестве потерпевших и, таким образом, не исчерпали внутренних средств правовой защиты. (б) Оценка Суда 121. Суд неоднократно указывал, что обязательство по защите права на жизнь, закрепленное в статье 2 Конвенции, также предполагает необходимость проведения эффективного расследования в случае убийства лица в результате применения силы. Им был разработан ряд руководящих принципов, которым необходимо следовать для того, чтобы расследование соответствовало требованиям Конвенции. В соответствии с установившейся прецедентной практикой Суда, чтобы расследование предполагаемого незаконного убийства представителями государства было эффективным, независимость от лиц, причастным к событиям, может, в целом, рассматриваться как необходимость для тех, кто отвечает за расследование и занимается его проведением (см. постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Рамсахай и другие против Нидерландов» (Ramsahai and Others v. the Netherlands), жалоба № 52391/99,пункт 325, ECHR 2007 II, и постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Огур против Турции» (Öğur v. Turkey), жалоба № 21954/93, ECHR 1999-III, пункты 91–92). Расследование должно быть эффективным в том смысле, что оно должно быть способно привести к установлению того, было ли применение силы обоснованным при соответствующих обстоятельствах, а также к установлению и наказанию виновных лиц. Это обязательство касается не результата, а используемых средств. Власти должны были предпринять все доступные меры для обеспечения доказательств, касающихся происшествия, включая, среди прочего, свидетельские показания очевидцев и результаты экспертиз. В данном контексте заложено требование оперативности и разумной срочности. Любой недостаток расследования, который подрывает его способность установления обстоятельств дела или личности преступника, может привести к тому, что оно будет не соответствовать требуемому стандарту эффективности (см. постановление Европейского Суда от 8 января 2009 г. по делу «Леонидис против Греции» (Leonidis v. Greece), жалоба № 43326/05, пункт 68, и постановление Европейского Суда по делу «Ангелова против Болгарии» (Anguelova v. Bulgaria), жалоба № 38361/97, пункт 139, ECHR 2002-IV). Кроме того, расследование должно быть открытым для семьи жертвы в том объеме, который является необходимым для обеспечения их законных интересов. Также должен присутствовать достаточный элемент общественного контроля над расследованием, степень которого может варьироваться в зависимости от дела (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Варнава и другие против Турции», пункт 191, и постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Джулиани и Гаджо против Италии» (Giuliani and Gaggio v. Italy), жалоба № 23458/02, пункт 303, ECHR–2011 (выдержки)). 122. Исчезновение является особым явлением, характеризуемым длящейся ситуацией неопределенности и отсутствия наказания виновных, при которой отсутствует информация или даже имеет место преднамеренное сокрытие происшедших событий. Данная ситуация очень часто длится в течение долгого времени, продлевая страдания родственников жертвы. Таким образом, процессуальное обязательство, вероятно, будет сохраняться до тех пор, пока судьба человека не станет известной; длительное отсутствие необходимого расследования будет расценено как непрерывное нарушение. Это верно даже в том случае, когда впоследствии может быть сделано допущение о смерти (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Варнава и другие против Турции», пункт 148). 123. Более конкретно, в контексте исчезновений, происходивших в Чечне и Ингушетии в период с 1999 по 2006 годы, Суд ранее определял следующие общие недостатки уголовных расследований: задержки при возбуждении расследования и проведении принципиальных действий; длительные периоды бездействия; невыполнение основных следственных действий, в особенности направленных на установление и допрос военнослужащих и сотрудников служб безопасности, которые могли бы являться свидетелями или участниками похищения; непривлечение к расследованию военных прокуроров даже при наличии достаточных доказательств причастности военнослужащих к преступлению; неспособность проследить транспортные средства, их происхождение и прохождение через блокпосты; задержки при признании родственников жертвы потерпевшими; неспособность обеспечить контроль со стороны общественности путем информирования ближайших родственников о важных следственных мерах и предоставления им доступа к результатам расследования. В таких случаях Суд неоднократно отмечал, что сочетание данных факторов делает уголовное расследование неэффективным и, таким образом, делает внутренние средства правовой защиты, потенциально доступные жертвам, неэффективными (см., среди многих прочих примеров, постановления Европейского Суда по делам «Вахаева и другие против России» (Vakhayeva and Others v. Russia), жалоба № 1758/04, пункт 157, от 29 октября 2009 г.; «Шоккаров и другие против России» (Shokkarov and Others v. Russia), жалоба № 41009/04, пункт 107, от 3 мая 2011 г.; и «Умарова и другие против России» (Umarova and Others v. Russia), жалоба № 25654/08, пункт 94, от 31 июля 2012 г.). 124. Суд далее рассмотрит общую эффективность мер уголовного расследования по делам, связанным с исчезновениями. В рассматриваемых делах следствие продолжалось в течение многих лет, не принося каких-либо существенных результатов в отношении установления личностей преступников или относительно участи пропавших без вести родственников заявителей. Хотя обязательство по проведению эффективного расследования касается не результата, а используемых средств, Суд отмечает, что уголовные расследования по каждому из четырех дел, возбужденных районной прокуратурой, страдали от совокупности тех же недостатков, которые были перечислены в предыдущем пункте. Например, задержки в возбуждении уголовного дела составляли от семи дней в случае Абуязида Шидаева (см. пункт 21 выше), до более чем пяти месяцев в случае Апти Автаева (см. пункт 12 выше). Свидетели похищений допрашивались с существенными задержками, например, семь и девять месяцев в деле о похищении братьев Баршовых (см. пункты 22 и 23 выше). По каждому из рассматриваемых дел несколько раз выносились постановления о приостановлении расследования, за которыми следовали периоды бездействия, которые еще больше снижали вероятность раскрытия преступлений. По всем четырем уголовным делам не было предпринято никаких мер для установления личностей и допроса военнослужащих, которые могли быть свидетелями операции, принимать участие в составлении касающихся ее документов или участвовать в ней. 125. Даже при наличии достаточных доказательств участия военнослужащих или сотрудников органов безопасности в операции, материалы дела не передавались военным прокурорам для расследования, как в деле о похищениях в Дачу-Борзой (см. пункт 36 выше). Данное дело в особенности ярко демонстрирует низкий уровень сотрудничества со стороны органов безопасности, которые отказывались предоставить правоохранительным органам требуемую информацию (см. пункты 39–41). Как и во многих предыдущих делах, осуществляющие надзор прокуроры и суды знали о недостатках расследования (см. пункты 14, 28–30), но их указания не повлекли за собой каких-либо положительных изменений. Наконец, даже когда заявители пытались получить доступ к материалам дела, их запросы были отклонены (см. пункты 14 и 28). Таким образом, они были лишены возможности самостоятельно знакомиться с ходом расследования и эффективным образом защищать свои процессуальные интересы. 126. Суд принял решение о рассмотрении предварительного возражения Властей о неисчерпании внутренних средств правовой защиты в отношении уголовного расследования вместе с существом жалобы. С учетом вышеизложенного, Суд приходит к заключению, что данное возражение должно быть отклонено, поскольку средство правовой защиты, на которое ссылаются Власти, было при данных обстоятельствах неэффективным. 127. В свете вышеизложенного, Суд считает, что власти не провели эффективного уголовного расследования по обстоятельствам исчезновения Апти Автаева, Сулумбека Баршова, Анзора Баршова, Абуязида Видаева, Аюба Темерсултанова (также известного как Руслан Тупиев), Аюба Нальбиева, Бадрудина Абазова и Рамзана Тепсаева. Следовательно, имело место нарушение процессуального аспекта статьи 2 Конвенции. V. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬЕЙ 3 И 5 КОНВЕНЦИИ В ОТНОШЕНИИ НЕЗАКОННОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПОД СТРАЖУ И ИСЧЕЗНОВЕНИЯ РОДСТВЕННИКОВ ЗАЯВИТЕЛЕЙ 128. Заявители жаловались на нарушение статей 3 и 5 Конвенции в связи с душевными страданиями, причиненными им исчезновением родственников и их незаконным заключением под стражу. В частях, имеющих отношение к настоящему делу, статьи 3 и 5 гласят: |
Похожие:
 | Настоящее постановление вступило в силу в порядке, установленном в пункте 2 статьи 44 Конвенции. Может быть подвергнуто редакционной... | | Настоящее постановление станет окончательным в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции. Постановление может подвергаться редакционной... |
 | Настоящее постановление вступило в силу в порядке, установленном в пункте 2 статьи 44 Конвенции. Может быть подвергнуто редакторской... | | Настоящее постановление вступило в силу в порядке, установленном пунктом 2 статьи 44 Конвенции. Может быть подвергнуто редакционной... |
| Настоящее постановление вступит в силу в порядке, установленном в пункте 2 статьи 44 Конвенции. Может быть подвергнуто редакторской... | | Настоящее постановление вступило в силу в порядке, установленном в пункте 2 статьи 44 Конвенции. Может быть подвергнуто редакционной... |
| По делу "Абдулхаков против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе | | Европейский Суд ло правам человека (Первая Секция), заседая Палатой, в состав которой вошли |
| Российской Федерации: Крупко Николаем Алексеевичем, Буренковым Дмитрием Геннадьевичем, Аноровым Павлом Анатольевичем и Соловьевым... | | Жалобы №№25114/03, 11512/03, 9794/05, 37403/05, 13110/06, 19469/06, 42608/06, 44928/06, 44972/06 и 45022/06 |