Проблемы общей и прикладной конфликтологии
Н.И. Леонов
Конфликтология, динамично развиваясь, представлена в науке различными направлениями прикладного характера: педагогическая, организационно-управленческая, политическая, этническая и др. По сути, констатируется факт, что конфликт присущ всем сферам жизнедеятельности человека, что требует систематизации и обобщения проблем, существующих в области современной конфликтологии.
В организационном плане: в России прошло уже два Международных конгресса конфликтологов (2000 г. – г.Казань, 2004 г. – г.С-Петербург), Международная конференция «Конфликт и личность в изменяющемся мире» (2000г.-г.Ижевск). Как и прежде, лидерство в развитии прикладной конфликтологии принадлежит представителям социологического направления. При этом необходимо отметить, что четко обозначены тенденции развития общей и прикладной конфликтологии.
Во-первых, междисциплинарный статус конфликтологических знаний, что позволяет выявлять как частные, так и общие закономерности возникновения и развития конфликтов.
Во- вторых, отмечается окончательная смена парадигмы безконфликтности на конфликтологическую парадигму в развитии общества. Всеми признаваем факт, что конфликты, являясь составной частью каждого индивида, порождают проблемы как индивидуального, так и социального характера.
Разные по масштабу, причинам, структуре, длительности и «стоимости», они требуют иной методологии, как в исследованиях, так и в практическом их урегулировании.
В-третьих, идут поиски методологической основы, которая позволила бы концептуализировать прикладные аспекты конфликтологии. Несомненно, что прикладные направления, развиваемые российскими конфликтологами, опираются на такой критерий, как наукоемкость.
В-четвертых, ощутим дефицит методов исследования конфликтов. Известно, что программа исследования социальной напряженности на микро- и макросредовом уровнях не лишены как достоинств, так и ограничений. Собственно социально-психологическая диагностика конфликтов разного типа и уровня протекания представлена такими авторами как Анцупов А.Я., Гришина Н.В., Ерина С.И., Кашапов М.М., Леонов Н.И., Хасан Б.И., Фанталова Е.Б, Тащева А.И. и др. Таким образом, мы видим продвижение в области разработки психологического инструментария для изучения социально-психологических и психологических конфликтов.
В-пятых, актуализируется проблема повышения конфликтологической компетентности субъектов разных сфер деятельности. Особенно остро эта проблема обозначена в профессиях социономического типа. На сегодняшний день идет запрос от организаций на такие социально-психологические программы как «Конструктивное разрешение конфликтов», «Эффективное взаимодействие подразделений» и др. Практика проведения тренингов показывает, что руководителей уже недостаточно обучать только разрешению конфликтов, более актуальным является обучать эффективному управлению конфликтными ситуациями.
Таким образом, обобщая спектр проблем общей и прикладной конфликтологии, необходимо отметить, что в настоящее время продолжается дифференциация направлений прикладной конфликтологии, осуществляется разработка единого понятийного научного аппарата конфликтологов, реализуется принцип наукоемкости в прикладной конфликтологии, и конфликтологами разрабатываются программы и методы, адекватные современной ситуации социального развития, где конфликтологическая парадигма приобретает все большее признание не только в науке, но и в реальной практике управления социальными процессами.
О некоторых методологических проблемах практической и прикладной психологии
В.А. Мазилов
Практическая психология в настоящее время, как можно полагать, находится в состоянии оформления в самостоятельную дисциплину. По известному определению В.Н. Дружинина, практическая психология отчасти остается искусством, отчасти базируется на прикладной психологии как системе знаний и научно обоснованных методов решения практических задач. В целом эта констатация справедлива, так как практическая психология чрезвычайно неоднородна и, несомненно, включает в себя названные составляющие. Но, как можно полагать, в настоящее время происходит формирование практической психологии как особого направления внутри психологической науки. При чрезвычайной неоднородности практической психологии (в качестве таковой выступает и академическая психология, «дополненная» примерами «из жизни», и прикладная психология как таковая, и различного рода ненаучные концепции, основывающиеся на эзотерических учениях, мистике, астрологии и т.п., и так называемая «pop-psychology» – психология для массового читателя, и т.д.), тем не менее, уже сегодня можно говорить о формировании парадигмы собственно практической психологии как отрасли психологической науки, имеющей специфические цели и задачи, методы, способы объяснения и т.д.
Будем различать прикладную и практическую психологии. Прикладная психология представляет использование научных психологических знаний в конкретных видах деятельности в целях решения определенных практических задач (в медицине, в образовании, в промышленности и т.д.). Таким образом, собственно прикладная психология представляет собой ветвь научной психологии. Представляется, что интенсивно развивающаяся сейчас практическая психология во многих отношениях отличается от традиционной прикладной психологии. Как уже упоминалось, практическая (практико-ориентированная) психология внутренне неоднородна. Если попытаться вычленить ядро современной практической психологии, то, по-видимому, это будут многочисленные концепции различных психологических практик, направленных на работу с личностью (обзор подобного рода психопрактик и их классификацию смотри [Карицкий, 2002]).
Повторим, сейчас интенсивно складывается парадигма современной практико-ориентированной психологии, поэтому представляется полезным дать эскиз этой парадигмы. Итак, что такое практическая психология сегодня? Во-первых, это наука, которая определяется не через предмет, а через объект. В практическом отношении всегда важнее дать общую (целостную) характеристику личности. В медицине, праве, педагогике, искусстве и т.п. куда важнее определить, кто находится перед тобой, чем следовать исторически сложившимся (поэтому неизбежно исторически ограниченным) канонам научности. Уместно заметить, что в качестве такового обычно принимается «стандарт», сформировавшийся и оформившийся в сфере естественных наук. В соответствии с таким стандартом выделяется «клеточка», из которой должно «выстроиться» искомое «целое». Напомним, еще В. Дильтей в конце XIX столетия предупреждал, что такая стратегия в области психологии малоперспективна. Поэтому практическая психология исходит не из предмета, а из объекта. Объект принципиально целостен. Как нам представляется, здесь необходимы некоторые пояснения. Попытаемся их дать. Предметом научной академической психологии традиционно полагается либо психика, либо поведение (в зависимости от того, к какой научной школе принадлежит интервьюируемый психолог-исследователь). Это на уровне деклараций. Реально подлежат изучению либо явления поведения (доступные внешнему наблюдению), либо феномены самосознания (которые фиксируются с помощью самонаблюдения). Исходя из этого реального предмета строится гипотетическая конструкция – так называемый предмет науки. Как правило, это – результат мыслительной деятельности познающего, т.е. нечто имеющее опосредствованный характер (например, та же психика). Из этого предмета должно быть выведено все богатство явлений, относящихся к сфере данной науки – совокупный предмет. Важно подчеркнуть, что реальный совокупный предмет получается в результате «конструктивной» (в смысле В. Дильтея) деятельности. Таким образом, в данном случае путь науки: от «единиц» к «целому». В практической психологии путь принципиально обратный. Это достигается за счет того, что в качестве исходного берется не предмет, а объект. Объект принципиально целостен. В качестве объекта (в практической психологии) выступает личность. Следует специально подчеркнуть, что понимание личности в практической психологии существенно отлично от трактовки личности в академической психологии (можно указать, по меньшей мере, десять принципиальных отличий) (Мазилов, 2001). Как практически-ориентированная область знания она исходит из представления о целостном объекте, не пытаясь «выстроить» его из предполагаемых (и, естественно, гипотетических) «единиц», но пытаясь охватить целиком. Отсюда следует и специфический метод: он может быть определен как гуманистический, предполагающий диалог исследователя и исследуемого (поскольку последний является носителем сознания), и игнорирование этого обстоятельства, по меньшей мере, недальновидно. Исходными принципами практической психологии могут быть названы целостность и типологичность (в противоположность «элементаризму» и «конструктивизму» научной психологии, которые были зафиксированы еще В. Дильтеем (1894)). В качестве идеала научности практическая психология имеет описание и предсказание (поведения личности), а не объяснение. Средством видит не построение научных моделей, но разработку типологий (многочисленных, по разным основаниям), классификацию и описание индивидуальных случаев.
Вряд ли стоит специально подчеркивать, что конечной целью практической психологии является выход на психотехники и психотехнологии, так как практическая психология изучает собственный объект для того, чтобы в том или ином отношении его изменить (в скобках заметим, что цель академической психологии – обнаружить общие законы и «вписать» предмет изучения в общую картину мира). Естественно, что различается и представление об «итоговом продукте»: в научной психологии это построение возможно более убедительной теоретической модели, в которой получили воплощение общие «законы жизни» научного предмета, в практической психологии это «всего лишь» описание или типология, предполагающая ту или иную квалификацию «индивидуального» случая.
Возникает один (причем важнейший для современной методологии психологии) вопрос: есть ли непосредственная связь между методологией психологической науки и методологией психологической практики (методологией практической психологии), либо они обречены на параллельное и относительно независимое существование?
Наш ответ однозначен: мы полагаем, что такая связь существовать должна, просто в настоящий момент она не эксплицирована (в первую очередь из-за теоретической неразработанности проблемы предмета психологии). Остановимся на этом моменте более подробно.
Мы полагаем, что эффективное взаимодействие между практической и научной психологией станет возможным благодаря методологии, причем методологии коммуникативной. Для этого необходима теоретическая разработка проблемы предмета психологии. На наш взгляд, необходимо создание теоретической модели предмета психологии. Как представляется, предмет психологии имеет сложное уровневое строение [Мазилов, 1998].
Можно полагать, что единый предмет психологии – психика – будет находить различное воплощение в частичных предметах. Вспомним о предпринимавшихся попытках построить систему психологических понятий. В качестве примера приведем концепцию, разрабатываемую А.А. Тюковым. «Я предлагаю собственную конструкцию категориального ядра новой психологии в целостной картезианской картине «пространства существования и развития человеческой души», задающего предмет психологии в целом как предмет комплексной науки и базовые предметы – как разделы психологической науки. Привычные и знакомые нам категории личности, сознания и деятельности вводятся как независимые и задающие отдельные базовые предметы и, соответственно, теории: личности, сознания, деятельности, а главное – возвращающие «душу» в качестве действительности психологического изучения» [Тюков, 2001, с.8]. Нельзя исключить того, что на последующих этапах интеграции психологического знания именно эти категории – личность, сознание, деятельность будут играть организующую роль.
Мы полагаем, что условием интеграции психологического знания в целом и эффективного взаимодействия научной и практической психологии является дальнейшая разработка проблемы предмета психологии.
|
