*Сегодня 7 декабря 2004 года, вторник
Скачать 6.02 Mb.
|
@Итак, я жил тогда в Одессе. Получившие назначение в Одессу прибывали к месту работы постепенно, добирались из родительских домов с разных направлений. Моего друга Игоря Черепова в городе не было, он находился у своей невесты Риты Полонской во Львове, где она училась. Договорившись с Амираном Махачадзе, мы вместе оформили проездные билеты и на пассажирском лайнере "Адмирал Нахимов" направились к месту нашей будущей работы. Переход в Одессу в период летних отпусков представлял нескончаемый источник празднества. Часть пассажиров отдыхала по путёвкам, с экскурсиями по всем портам захода судна и даже совершала поездки в более отдалённые места. Так, во время стоянки, в порту Сухуми желающие могли совершить экскурсию на высокогорное озеро Рица, с заездом и осмотром сталактитовых пещер в Эшерах. Но нам с Амираном было не до этого. На пароходе было так много интересного: днём - плавательный бассейн, а во время стоянок - прогулки по курортным городам и их пляжам. В черноморских портах во время летнего сезона в любое время суток улицы были переполнены праздно гуляющей публикой, среди которой множество очаровательных женских лиц и подобных статуэткам фигурок. Полуодетые, в цветастых сарафанчиках, не скрывающих всех прелестей их загорелых, пышущих здоровьем соблазнительных тел, они радовали глаз. Мимолётные, ни к чему не обязывающие знакомства, обмен улыбками, откровенными оценивающими взглядами и жестом, указывающим на то, что наше время, к сожалению, ограничено – всё равно радовали нас. Вечером мы, как правило, отходили из порта, и на судне начинались танцы. На таком гиганте-утюге как "Адмирал Нахимов" море и его лёгкая летняя зыбь почти не ощущаются и, танцуя, под ногами чувствуешь достаточно твёрдую опору. Вот где можно поухаживать посерьёзней и не так как во время прогулок по улицам, а с перспективой на более реальное продолжение. Сложность здесь заключалась в другом - есть желание, взаимное желание, да вот уединиться негде. Каюта у нас с Амираном четырёхместная. Двое посторонних. Особо не разгуляешься. Но охота пуще неволи. Мы себя так вели и чувствовали, как будто вырвались из многолетнего заточения на волю и дышим, и не можем надышаться, вдохнув воздух полной грудью. А между тем, пароход всё ближе и ближе подходил к Одессе. Утром 7 сентября 1961 года с чемоданами в руке мы стояли на пассажирском причале. Рядом с проходной через дорогу располагался отдел кадров пароходства. И вот мы уже оформляемся. Подготовлен приказ о нашем зачислении матросами с окладом четвёртого помощника капитана, получаем удостоверения личности и направление в общежитие, которое находилось невдалеке от отдела кадров, чуть дальше в сторону Таможенной площади по припортовой улице Суворова, за Потёмкинской лестницей. Когда мы оформлялись в общежитие, то узнали, что кое-кто из наших ребят уже поселился раньше нас. Все формальности прошли без проволочек, и в скорости мне сообщили, что направляют на танкер "Москва". Осталось в ожидании подхода судна "погулять" недельку. За это время я успел повидаться со своим другом детства Юрой Ломтатидзе, курсантом Одесской Высшей Мореходки, познакомился с поселившимся и обосновавшимся в Одессе своим двоюродным братом подполковником Николаем Тверским и его семьёй, посетил соседствующую с нами во время войны семью Мархбеин. Несколько свободных вечеров уделил Оперному театру. Моим напарником по посещению театра был Амиран. Первый раз в жизни он посетил оперу вместе со мной, и ему там понравилось. Затем мы пошли на балет, и здесь ему тоже не было скучно. После этих посещений можно было часто от него услышать: - Эмика, цавидет театрши дгес? [35] - бросал он мне, как бы, между прочим, прекрасно зная, что за мной дело не станет. Билеты мы брали самые дешёвые. Трудно себе представить, но на галёрку билет тогда стоил 30 копеек! Я наслаждался музыкой и балетом, для моей же спутницы, с которой здесь же познакомился, билет в театр был отмазкой. Она его представляла своим родственникам, у которых остановилась, чтобы оправдать свои поздние возвращения домой. Из театра мы с Амираном возвращались разными дорогами: он сразу от театра спускался по Таможенному спуску к общежитию, а я и моя московская знакомая - через Парк Шевченко. Затем, посадив её в автобус, я возвращался к себе в общагу. 15 сентября я позвонил на нефтегавань по номеру 9-35-75 и, получив информацию, что судно уже стоит у причала и ночью отойдёт в рейс, выписался из общаги, схватил такси и понёсся на нефтегавань. Через полчаса я был у трапа танкера "Москва". Я раньше видел это судно, но никогда не подозревал, что буду работать на этом легендарном, старом танкере. Вид у него был соответствующий, но это касалось только его довоенной архитектуры. На самом деле судно вблизи выглядело очень прилично. Корпус покрашен тёмно шаровой краской, надстройки блестели белизной, а грузовая палуба напоминала лужайку светлозелённого цвета. На трапе меня встретил вахтенный матрос. Он и проводил к старшему помощнику по фамилии Бугаенко. Тот обрадовано меня встретил и принял моё направление, паспорт моряка, диплом, санитарный паспорт. - Иди, - говорит, - отдыхай, а утром будешь накрывать на стол в столовой команды. - Да, но вы меня неверно поняли, вы прочтите моё направление! Там указана должность матроса первого класса, с окладом 4-го помощника капитана, - говорю я. - Если у вас нет вакансии, отметьте это в моём направлении и отправьте меня в кадры. У меня к вам нет никаких претензий. Нет, так нет. - Он помялся, вышел из каюты и через короткое время вернулся уже с более решительным видом. - Ладно, решено. Пока иди, отдыхай, а ночью после отхода заступишь на вахту, - и показал на свободную каюту. Я прилёг и проснулся оттого, что меня разбудили накрывать на завтрак. Судно уже находилось в море. Оно снялось без таможенного и пограничного досмотра, потому что было изменено назначение груза и вместо Италии, груз предстояло выгрузить в Туапсе. Была старпомовская вахта, и я поднялся на мостик. - Извините, - говорю - но не понятно, что же произошло, и почему меня не разбудили на отход и не поставили на вахту? - он помялся и говорит: - Это распоряжение капитана. - О.Кей, я иду накрывать, но это продлится до первого советского порта, там я сойду и выеду в отдел кадров. Через полчаса мой рапорт с моим предупреждением, лежал на столе у капитана. А пока я кормлю рядовой состав. К завтраку вышли только члены экипажа, заступавшие и сменившиеся с вахты. Остальные моряки после ночного бдения отдыхали. Обед уже накрывал Володя, матрос-дневальный, который занимал эту должность до моего прихода. К обеду на ногах был весь экипаж. Судно, медленно покачиваясь на небольшой морской зыби, держало курс на Туапсе. Я познакомился со своими коллегами, матросами: Яшей, Борисом, Сашей, Феликсом, Володей. - Эмиль, а ты в какой каюте разместился? - спросил меня Яша - Да он в повешенной, - за меня ответил Феликс. - Бери свой чемодан и перебирайся в мою каюту - продолжил свою мысль Яша. И здесь мне рассказали о том, что в этой каюте жил повар и, однажды, когда к нему приехала жена, у него с ней никакой близости не получилось. Такое иногда случается от долгого ожидания и волнения. Он очень переволновался, и чем больше нервничал и переживал, тем усугублял ситуацию. После отхода судна он выпил, закрылся в каюте, привязал себя за шею к койке и сполз..... После этого случая каюту назвали "повешенной" и никто в ней больше не захотел жить. Хотел старпом её подсунуть новенькому, но ребята не позволили. И я почувствовал, что с этими парнями можно и работать, и дружить. Потом этому было много подтверждений. После нескольких каботажных рейсов и одного рейса на Италию, судно становилось на ремонт во втором заводе в Одесском порту. Экипаж частично оставили для выполнения саморемонтных работ [36]. На подмену нашему боцману пришёл пожилой боцман-пенсионер Вдовин. Под его руководством мы, палубная бригада, проделали множество работ. "Перевернули" шлюпочные тали [37], чтобы освежить работающие лопаря, изготовили новые швартовые стопора [38], подбили новые огоны [39] на стальные пожарные концы, очистили и покрасили цементом имеющиеся на судне множество цистерн пресной воды, освежили покраску палубы, корпуса, надстройки. И эту работу проделали всего несколько матросов. Боцман был очень опытный и когда давал нам задание "на шабаш", мы никогда не укладывались в рамки рабочего дня. Сначала мы радовались, когда он выдавал работу таким образом, а потом поняли, что он посмеивается над нами, но не зло. Когда же он видел, что кто-нибудь из нас возвращался на судно к утру, то давал выспаться, а уж потом, к полдню, можно было услышать в коридоре его зычный голос: - Коганооович! Пооодъём! - а затем уж, отправив предварительно пообедать, даст рабочее задание. Это был один из "последних могикан" флота Российского. Воспользовавшись столь продолжительным пребыванием в Одессе, я подал заявление для поступления на заочное отделение в Высшую мореходку. Получив вызов на сдачу вступительных экзаменов, начал подготовку. Начало экзаменов намечалось на 22 декабря, а окончание ремонта на 25-е число. Я не успевал сдать экзамены в процессе ремонта, написал рапорт, и мне предоставили замену. Судно благополучно и в срок вышло из ремонта, а я переселился в наше общежитие. Как-то, случайно, я познакомился с заочником из Высшей мореходки, и он мне предложил познакомить со своим приятелем, который работает там, в училище, лаборантом на кафедре физики. Встреча наша произошла в уже знакомом мне ресторане "Южный". И на этот раз, как и прежде, нас обслуживала всё та же официантка Ася. Она узнала меня и с опаской посмотрела в сторону соседнего столика. Я понял, что там сидит тот самый тип, которого наш Кривозуб наказал за слово жид. Но прошёл год, и у меня не было никакой злости, и я не собирался повторять уже однажды совершённого наказания. Я только со смехом рассказал своим новым знакомым ту уже давнюю историю. Алексей Лавров, так звали моего нового знакомого, действительно работал в Высшей мореходке, но он мне объяснил, что никакого содействия в поступлении он мне оказать не может, но будет рад оказать помощь в подготовке к экзаменам по математике и физике. Мне это даже очень понравилось, ибо мне необходимо было повторить предметы перед экзаменами. И я в эти декабрьские, рано спускавшиеся сумерки, пересекая влажные и скользкие от грязи одесские улицы, ежедневно ходил к нему в дом на улице Островидова, где располагался со своими тетрадками и книжками и усердно занимался математикой и физикой. Программные школьные сочинения у меня были, но я надеялся написать сочинение на свободную тему по принципу "меньше слов - меньше ошибок". Перед отходом судна из ремонта, моторист Мазур мне говорит: - Если хочешь, зайди по этому адресу, это недалеко, в Палерояле, и передай от меня привет. Там живёт очень симпатичная женщина, молодая и красивая, она тебя видела, когда мы проходили мимо тебя по улице, и она попросила меня, вас познакомить. - Что же ты не познакомил? - А я надеялся, что у меня самого получится. Только ничего у нас не получилось, так я тебе сейчас, перед отходом это и сообщаю. Не буду же я собакой на сене. Я пришёл по адресу вечером и ничего другого придумать не мог, как сказать, что судно снялось в рейс, а я остался на экзамены и идти мне больше некуда. Она приняла условия игры, прекрасно понимая, что я вру, поселила меня в маленькую отдельную комнатку. Я оставался у неё до конца экзаменов - до 31 декабря. На экзамены я приходил подготовленный, немного утомлённый, но просветлевший. Экзамены для меня проходили легко без особого волнения, и даже на устной математике, отстаивая свой способ решения, я услышал реплику преподавателя-экзаменатора Коровина: - Вот такие курсанты нам нужны! Но только вы, товарищ абитуриент, на экзаменах больше не спорьте с преподавателем. - И было видно, что именно этой своей уверенностью я ему как раз и понравился. В результате в этот раз в Высшую мореходку я так и не попал - получил по непрофилирующему предмету, русской литературе, двойку. Однако, мой знакомый Алексей, к которому я ходил заниматься, сумел увидеть мою работу и сообщил мне, что работа была написана на четвёрку. В этот день я спустился в забегаловку "ниже ватерлинии", в подвале "У двух Карлов" и впервые за долгое время напился. Пришел я к женщине, приютившей меня, поздно вечером в соответственно разобранном виде и объявил, что утром иду на пассажирский пароход и возвращаюсь домой в Батуми. Она видела и понимала моё состояние и не останавливала. На прощание я, как форменный идиот, вместо того, чтобы искренне поблагодарить её за приют, начал высказывать совершенно ненужные в тот момент, хотя и искренние назидательные пожелания быть ей хорошей девочкой и устроить свою личную жизнь. Эту свою глупость я тогда не смог оценить по достоинству, о чём сожалею до сих пор. Переход на пассажирском судне в Батуми в этот раз, несмотря на новогоднюю ночь и последующие новогодние дни, а может именно поэтому, был грустным и одиноким. Моё ощущение обиды, неустроенности, не могло быть скомпенсировано музыкой, танцами и прочими развлекательными мероприятиями. Деньги тоже ограничивали мои возможности, но это было не главное. Холодное и не очень спокойное море, размеренное, монотонное покачивание судна в такт проплывающим мыслям, моего состояния не улучшали, а прогулки по достаточно продуваемым, сырым палубам вызывали лёгкий озноб. Дома я должен был ожидать вызов на судно от капитана. И вот я на Шаумяна 8, дома. А пока я дома, то наслаждаюсь домашним уютом, общением с родными, прогулками со своими батумскими знакомыми. Мои друзья в это время или учились в других городах, или находились на судах в море. Иногда, по вечерам, я прогуливался по улицам города с бывшим начальником мореходного училища, Беридзе Ираклием Михайловичем. Будучи тогда возрастным холостяком, он оказался не у дел, так как был освобожден за драку, которую учинили наши курсанты-практиканты на учебном судне "Горизонт" в порту Туапсе. В этом городе, в то время как впрочем, и всегда, было много хулиганствующих забияк, и наши курсанты, конечно же, не оставались в долгу. Были открыты уголовные дела с последующим увольнением нескольких курсантов. Не прошло это бесследно и для начальника училища... На эту должность был возвращён бывший начальник училища Яков Александрович Оганезов. Но вот и пришёл мне вызов на судно. Капитан уточнил приход танкера "Москва" в батумский порт на 28 января. К приходу судна я уже был на причале и вместе с береговыми матросами принимаю швартовые концы, укладывая их на береговые швартовые пушки. Ребята с борта судна радостно приветствуют меня, помахивая, снятыми с рук рукавицами. Выгрузив сырую нефть, мы снялись на Новороссийск. К приходу, совершенно неожиданно для всех и, прежде всего для меня, капитан получил указание срочно меня направить в распоряжение отдела кадров в Одессу. Ничего не поделаешь. Приказ есть приказ. Мы выясняем через диспетчерскую порта, что сейчас на отходе назначением в Одессу т/х "Фастов", переговорили с капитаном и, получив его разрешение, вызвали катер, на котором я переправился с судна на судно. @На «бичу». Ещё сутки и я в Одессе. Началась ещё одна эпопея, ожидание получения разрешения моего возвращения на судно и выход в рейс. Хожу, день за днём к инспектору отдела кадров Данилову, получаю своё "приходи завтра" и ухожу. Так день за днём. Потом стал в резерв плавсостава. Отсюда меня направили на работу в судоремонтный завод на ремонтирующееся судно, отбивать ржавчину. Был как-то случай, что нашу бригаду направили в Хлебную гавань на теплоход "Профессор Боткин", где мы устанавливали в трюмах шифтинги [40], деревянные продольные перегородки для перевозки зерна. В то время у нас не было специализированных балкеров [41], и для предотвращения пересыпания зерна на один борт во время качки устанавливали шифтинги. Иногда на ремонтирующемся судне, когда экипаж уже был накормлен, нам доставалось съесть горячее: на первое - суп или борщ, чаще это было после рабочего дня, когда экипаж отправлялся по домам или по злачным различным местам. В такие дни, поев горячего, мы расходились усталые, но сытые. В один прекрасный день инспектор резерва плавсостава, который располагался на списанном судне "Славянск", стоявшем на приколе в порту, меня как штурмана направил в контору капитана Одесского порта. Там я и остался работать до направления на судно под руководством очень интересной женщины Аллы Король, начальника дипломно-паспортного отдела. Мне поручили перебрать, рассортировать, перерегистрировать папки с аварийными делами. Каких я только не увидел здесь аварийных дел, причём аварий самых именитых капитанов: и сидящих на мели, и получавших пробоины, при столкновениях и при навалах судов на причалы. Мне вспоминаются слова известного капитана Мана (рассказанные его бывшим старшим помощником, а позднее уже моим капитаном в Грузинском морском пароходстве Теймуразом Гадамайщуком). После совершения навала и получения пробоины на пассажирском д/э "Россия" в порту Сухуми, капитан Ман пояснил, что "аварию может совершить каждый капитан, а выйти из неё с честью и минимальными неприятностями способен только умный и грамотный". |
Похожие:
 | В редакции Законов кр от 7 июля 1999 года n 65, 28 марта 2004 года n 50, 28 марта 2004 года n 51, 9 августа 2007 года n 139, 26 января... | | В понедельник, 3 апреля налоговые органы Брянской области будут принимать посетителей с 9: 00 до 18: 00; во вторник, 4 апреля с 9:... |
| С изменениями от 24 декабря 1993 г., 2 марта 1998 г., 20 декабря 1999 г., 2 декабря 2000 г., 10 января, 27 февраля, 30 июня 2003... | | Российской Федерации от 5 ноября 2004 года n 297 "О порядке выбора уполномоченным органом в делах о банкротстве и в процедурах банкротства... |
| Российской Федерации от 5 ноября 2004 года n 297 "О порядке выбора уполномоченным органом в делах о банкротстве и в процедурах банкротства... |  | Июля 1996 г., 7 августа 2000 г., 13 июля 2001 г., 28 декабря 2004 г., 23 июля 2005 г., 29 декабря 2006 г., 26 июня, 1 ноября 2007... |
| Основные принципы перемещения товаров (ст ст. 12 17) и транспортных средств через | | Федеральный закон от 30 декабря 2004 г. №214-фз «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости... |
| Сегодня «РГ» публикует постановление правительства «О программе государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской... | | Настоящее положение разработано в соответствии с Конституцией Российской Федерации, Законом РФ от 10 июля 1992 года №3266-1 «Об образовании»,Законом... |