Глава I. Политика США, Великобритании, Франции и Германии
на Южном Кавказе в 1990-е годы
1.1.Этнополитические конфликты в Грузии
в начале 90-х гг. XX в. и позиция Запада
До распада Советского Союза и даже некоторое время после него никакой особой стратегии в отношении региона Южного Кавказа ни у США, ни у ведущих стран ЕС не имелось. Выработке этой стратегии мешали этнонациональные конфликты, которыми сопровождался распад СССР.
За этими процессами внимательно следили на Западе. Уже в конце 1980-х гг. в Грузии росли националистические настроения, все чаще звучали голоса сторонников выхода республики из СССР, звучали призывы к ликвидации автономных образований на территории Грузии. На момент распада СССР в состав Грузинской ССР входили три автономных образования: Абхазская Автономная Советская Социалистическая Республика, Аджарская Автономная Советская Социалистическая Республика и Юго-Осетинская автономная область59.
В 1988-1989 гг. в Грузии образовались националистические партии и группы. В мае 1988 г., во время визита Р. Рейгана в Москву, один из лидеров грузинских сепаратистов З. Гамсахурдия был приглашен в американское посольство в числе других советских диссидентов60. В ноябре 1988 г. в Тбилиси состоялся ряд демонстраций, организованных националистами, к участию в которых широко привлекалось студенчество. 4 апреля 1989 г. началась крупнейшая демонстрация в Грузии, связанная с событиями в Абхазии, взявшей курс на выход из состава ГрузССР. Среди протестующих звучали лозунги независимости Грузии и упразднения абхазской автономии; часть радикально настроенной молодежи была готова пойти на штурм правительственных зданий. Одним из лидеров демонстрантов был З. Гамсахурдия. Для подавления беспорядков и во избежание обострения ситуации в Тбилиси были введены части Советской Армии. 9 апреля, после отказа митингующих разойтись, демонстрация была разогнана.
На Западе события в Тбилиси широко обсуждались, но западные лидеры не хотели разочаровываться в образе Горбачева-реформатора. Тем не менее, «грузинский вопрос» поднимался на встрече М.С. Горбачева 11 апреля 1989 г. в Москве с руководством Социал-демократической партии Германии во главе с ее руководителем Х.-Й. Фогелем. В ходе беседы Горбачев вполне справедливо назвал демонстрантов «отъявленными врагами Советского Союза», а разгон демонстрантов оправдал необходимостью защиты «перестройки»61.
События 9 апреля 1989 г. лишь усилии позиции националистов в Грузии. З. Гамсахурдия на одном из митингов в селе Эредви в сентябре 1989 г. заявил: «Осетины - это не народ, а мусор, который надо вымести отсюда грузинской метлой»62.
В марте 1990 г. несколько грузинских националистических партий создали блок «Круглый стол – Свободная Грузия» во главе с З.К. Гамсахурдия. После победы блока на выборах 28 октября 1990 г. в Верховный совет ГрузССР и избрания 14 ноября 1990 г., З.К. Гамсахурдия председателем Совета Грузия взяла курс на выход из состава СССР. З. Гамсахурдия стремился найти поддержку США в вопросе о признании суверенитета Грузии. По свидетельству А.А. Собчака, весной 1991 г. З. Гамсахурдия встречался в американском посольстве с госсекретарем США Дж. Бейкером и заявил: «В прошлом Соединенные Штаты освободили от рабства людей. Теперь настало время, когда они должны освободить от рабства народы. Грузия является порабощенной страной, поэтому мы просим помочь нам освободиться от рабства и ввести в Грузию американские войска»63. Такого поворота не ожидали ни Дж. Бейкер, ни другие присутствующие на встрече лидеры союзных республик. А.А. Собчак быстро перевел разговор на иную тему.
События в Грузии развивались стремительно. 31 марта 1991 г. референдум одобрил провозглашение независимости. 9 апреля Верховный совет Грузии принял Акт о восстановлении государственной независимости Грузии. 14 апреля 1991 г. З.К. Гамсахурдия на заседании Верховного совета был избран президентом Грузии.
Но З.Гамсахурдия недолго оставался у власти. В стране назревала гражданская война. 22 декабря 1991 г. части Национальной гвардии Т. Китовани подняли мятеж в Тбилиси. По словам бывшего сотрудника МИД Абхазии С.К. Жидкова, «европейское сообщество встретило известия о событиях в Тбилиси молчанием, никто не выступил в защиту свергаемого «диктатора»64. З. Гамсахурдия бежал сначала в Армению, затем в г. Грозный.
З. Гамсухурдия не пользовался поддержкой ни грузинской элиты, ни России, ни Запада. В Брюсселе, Вашингтоне и Москве предпочли иметь дело с Э.А. Шеварднадзе. Будучи министром иностранных дел СССР, он часто шел на уступки Западу на переговорах, считался один из лидеров «перестройки». По свидетельству бывшего министра государственной безопасности Грузии И. Гиоргадзе, «люди из Москвы» непосредственно помогали Э.А. Шеварднадзе прийти к власти65.
11 октября 1992 г. в Грузии прошли парламентские выборы. По официальным данным, триумфальную победу одержали сторонники Э. Шеварднадзе. На пресс-конференции 13 октября президент Вашингтонского национально-демократического института международных отношений Б. Атвуд отметил, что «никаких нарушений избирательного процесса отмечено не было...». Совершенно иное мнение сложилось у руководителя группы наблюдателей от Американского института республиканцев США К. Бэнкса: «На выборах имели место грубые нарушения, как процедурных норм, так и прав человека, гражданских свобод. Свобода волеизъявления не была предоставлена народу. Значительная часть населения была явно затерроризирована и запугана. Органами правопорядка и госбезопасности составлялись списки сторонников законной власти, и их потом насильственно заставляли явиться на избирательные участки, несмотря на то, что большинство населения негативно относилось к выборам 11 октября»66.
Тем не менее, Э. Шеварднадзе был признан легитимным правителем Грузии, но большего от Запада ему добиться не удалось, хотя Тбилиси очень рассчитывал на внешнюю помощь в решении внутренних проблем в стране и национальной самоидентификации. Запад воспринимался в сознании населения как идеал справедливости и благоденствия, который обязательно должен помочь «бедной стране». По словам грузинского политолога Г. Нодия, система ориентиров обозначалась следующим образом: «с одной стороны была тоталитарная Россия, силой завоевавшая Грузию и желающая сохранить контроль над ней с помощью прямых силовых или завуалированных методов, на другой же стороне стоял Запад – олицетворение свободы и справедливости, – который должен был прийти на помощь»67.
На робкие призывы к США и НАТО о возможном военном присутствии в проблемных грузинских регионах американские чиновники отвечали отказом. НАТО в 1992-1993 гг. еще была не готова к введению войск на Южный Кавказ. Генеральный секретарь НАТО М. Вернер, выразив озабоченность ситуацией в Грузии, в то же время заявил: «У нас без того достаточно конфликтов, кризисов и войн в евроатлантическом регионе, нам не нужно новых»68. Запад пока не ставил перед собой задачи немедленной вестернизации Грузии. Дело ограничилось принятием Грузии в границах ГрузССР 1991 г. в важнейшие международные организации. 24 марта 1992 г. в ходе Хельсинкской дополнительной встречи Совета СБСЕ Грузия была принята в СБСЕ69. 31 июля 1992 г. Грузия последней из бывших советских республик была принята в ООН. Задержка была связана с неясностью государственной границы и гражданской войной в республике.
Грузия была признана международным сообществом в границах Грузинской ССР 1991 г., что являлось нарушением Закона СССР от 3 апреля 1990 г. «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР»70. «Грузия на тот момент (принятия в ООН. – В.С.) не представляла собой единое политическое образование, ее юрисдикция не распространялась на Абхазию, Южную Осетию, частично на Аджарию, а в Мингрелии в тот период шла гражданская война со сторонниками экс-президента. …Но, как мы видим, Грузию, вместе со всеми ее нарушениями международного права, военной экспансией, геноцидом и военными преступлениями, ООН включила ее в свои ряды. Европейские государства с радостью и почетом ввели ее в состав Совета Европы»71, - пишет д.ю.н., профессор Т.М. Шамба.
Таким образом, юридически выход Грузии из состава СССР был незаконен и нелегитимен, как и ее признание в границах 1991 г. Россия, как и Запад, совершила ошибку, признав Грузию в советских границах. По словам профессора Центра современной Центральной Азии и Кавказа Лондонского университета Дж. Хьюитта в 1992 г. «…Тбилиси нужно было заставить выйти из придуманного им мира, заставить начать размышлять о том, как строить зрелые отношения с абхазами и осетинами… Это решение (признать Грузию в советских границах - В.С.) выросло из опасной комбинации невежества относительно того, что происходило в Грузии, и желания Запада протянуть руку тому, кого считали близким другом (Э.А. Шеварднадзе – В.С.)»72.
Вице-канцлер и министр иностранных дел ФРГ Г.-Д. Геншер в ходе визита в Грузию в апреле 1992 г. сообщил Э. Шеварднадзе, что Евросоюз решил предоставить Грузии в виде экстренной (гуманитарной) помощи 300 тыс. долл.73. Грузинский президент во время встречи с американским госсекретарем Дж. Бейкером в мае 1992 г. высоко оценил поддержку Грузии со стороны США, отметив, что они «стали нашей защитой, щитом»74.
21 января 1994 г. во время официального визита Э. Шеварднадзе в Париж был заключен договор о дружбе, взаимопонимании и сотрудничестве между Грузией и Францией75. Договор предусматривал экономическое, культурное сотрудничество двух стран, а также содействие становлению в Грузии демократических институтов.
Однако широкой западной помощи Э. Шеварднадзе так и не дождался. США и ведущим странам-членам Евросоюза в 1992 г. было не до Грузии. После окончания «холодной войны» они проявляли интерес прежде всего к Восточной Европе. Э. Шеварднадзе был вынужден принять поддержку России, включил Грузию в СНГ и снял требования о немедленном выводе российских войск с территории Грузии, поскольку за неимением надежной военной силы он рассчитывал на их поддержку в борьбе с звиадистами и Абхазией. Расчеты Э. Шеварднадзе привлечь западные страны, прежде всего США, в качестве посредников на переговорах не увенчались успехом76. Известный грузинский политолог, директор Кавказского института мира, демократии и развития Г. Нодия признает данный факт: «Ожидали, однако, большего. Гуманитарная помощь – это хорошо; однако, прежде всего, Запад – могущественный и благосклонный покровитель – должен был защитить Грузию и гарантировать ее безопасность перед лицом той силы, от которой исходил основной вызов ее независимости, – России»77.
В Цхинвале очень настороженно следили за событиями в Тбилиси. Осетины с трудом уживались в советской Грузии, и уж никак не желали жить в независимой Грузии. Националистическая риторика Тбилиси не давала поводов для оптимизма. В Южной Осетии помнили о событиях гражданской войны, когда грузинские вооруженные отряды проводили этнические чистки в осетинских селах.
26 ноября 1991 г. Верховный Совет Южной Осетии провозгласил республику Южная Осетия. 13-14 декабря во Владикавказе состоялся I съезд осетинского народа, приняв Декларацию «О восстановлении национально-политической и территориальной целостности Осетии». Съезд призвал Россию и другие государства признать право осетинского народа на воссоздание единого государства78.
Западные государства и ООН проигнорировали просьбы осетин, и продолжали поддерживать националистические режимы в откалывающихся от СССР республиках.
Смена режима в Грузии не изменила политики Тбилиси в отношении Южной Осетии. Блокада и обстрелы Южной Осетии продолжились. Ситуация резко обострилась в мае 1992 г., когда Цхинвал подвергся обстрелу из систем залпового огня «Град». 20 мая на Зарской дороге, связывающей Южной Осетию с Россией, грузинский боевики расстреляли колонну с беженцами79.
Однако ни ООН, ни Евросоюз не сделали ничего для предотвращения грузинской агрессии. В этой ситуации роль миротворца была вынуждена взять на себя Россия. Москва официально осудила действия Грузии в Южной Осетии.
29 мая 1992 г. сессия Верховного Совета Южной Осетии приняла Акт о независимости Южной Осетии. В ответ в июне 1992 г. грузинские войска пошли на штурм Цхинвала, отбитый осетинскими ополченцами. Но положение Грузии было не столь прочным, чтобы в этот момент пойти на открытую конфронтацию с Россией. В то же время в Грузии обострился и абхазский вопрос. Давление со стороны России сыграло свою роль, и Э. Шеварднадзе был вынужден пойти на переговоры при посредничестве России. 24 июня 1992 г. в Сочи на встрече между Б.Н. Ельциным и Э. Шеварднадзе были заключены Дагомысские соглашения. Предполагалось создание смешанной контрольной комиссии и ввод в Южную Осетию трех батальонов миротворцев – российского, грузинского и югоосетинского. 14 июля миротворцы вошли в зону конфликта, и кровопролитие было остановлено.
В конце 1980-х гг. резко обострилась ситуация и в Абхазии. К моменту распада СССР она обладала очень пестрым национальным составом. На 1989 г. в автономии насчитывалось до 45% грузин. Их число росло на протяжении всего советского периода. В этих условиях в Абхазии, как и в Южной Осетии, росло число сторонников размежевания с Грузией и вхождения в состав СССР на правах союзной республики, а после распада Союза – к независимости.
С марта 1989 г. по июль 1992 г. грузино-абхазский конфликт носил политико-правовой характер. Верховный совет Абхазии ставил вопрос о правомерности вхождение республики в состав Грузинской ССР, о необходимости создания Абхазской ССР80. Верховный совет Грузии, в свою очередь, признавал подобные документы не имеющими юридической силы. В самой Абхазии началась полоса столкновений между абхазами и грузинами, самые крупные из которых состоялись 15-16 июля 1989 г. в Сухуме81.
В Абхазии, в отличие от Грузии, 17 марта 1991 г. прошел референдум о сохранении СССР, и 98,4% участников плебисцита высказались за сохранение союзного государства82. Грузинское население Абхазии в голосовании не участвовало. Сам факт проведение референдума вызвал резкое недовольство в Тбилиси, ведь Верховный совет Грузии 28 февраля 1991 специальным постановлением запретил проведение референдума83. После провала подписания нового союзного договора в августе 1991 г. в Абхазии взяли курс на создание независимого государства. СССР был обречен, и в Абхазии опасались остаться в составе независимой Грузии. Руководство республики приняло меры по обеспечению экономической самостоятельности Абхазии, началось формирование собственных вооруженных сил и службы государственной безопасности.
После падения режима З. Гамсахурдия в самой Грузии, особенно в Мингрелии, оставалось немало его сторонников. В феврале 1992 г. по приказу министра обороны Т. Китовани под предлогом борьбы с звиадистами на территорию Абхазии были введены части национальной гвардии Грузии. Ввод грузинских войск в Абхазию и фактическое введение здесь чрезвычайного положения еще больше накалили ситуацию.
Дагомысские соглашения от 24 июня 1992 г. об урегулировании грузино-осетинского конфликта, с одной стороны, означали поражение Грузии в грузино-осетинском конфликте, но с другой стороны позволяли грузинской стороне перебросить все силы на абхазское направление.
Решение Верховного Совета Абхазии 23 июля 1992 г. о прекращении действия Конституции Абхазской АССР 1978 г. и введение в действие Конституции 1925 г., где Абхазия провозглашалась суверенным государством, в Тбилиси восприняли как грубое нарушение законодательства Грузии, с этого момента война стала неизбежной. 14 августа 1992 г. грузинские войска национальной гвардии провели операцию «Меч», по итогам которой большая часть территории Абхазии контролировалась грузинскими властями.
3 сентября 1992 г. в Москве по инициативе России состоялись мирные переговоры с участием Грузии и северокавказских республик. Стороны подписали «Соглашение о прекращении огня и урегулировании конфликта»84. Однако это соглашение не соблюдалось, как и другие соглашения, подписанные противоборствующими сторонами при посредничестве Москвы. Военные действия шли с переменным успехом.
В начале октября 1992 г. абхазы перешли в контрнаступление, освободив к 1994 году большую часть территории республики. Под контролем Грузии оставалось лишь труднодоступное Кодорское ущелье, которое было освобождено лишь в августе 2008 г. Сам Э.А. Шеварднадзе едва не попал в плен. Только посредничество России спасло грузинского лидера.
14 мая 1994 г. в Москве между грузинской и абхазской сторонами при посредничестве России было заключено новое соглашение о прекращении огня и разъединении сил85. Согласно документу, в зону конфликта вводились миротворцы из стран СНГ и международные наблюдатели, в т.ч. наблюдатели от ООН. Между противоборствующими сторонами создавались зоны безопасности и зоны ограничения вооружений. Вопрос о статусе Абхазии оставался открытым и подлежал урегулированию с участием международных посредников. Второй, военный, этап грузино-абхазского конфликта был завершен. Начались длительная «холодная война» между Грузией и Абхазией и попытки международной дипломатии найти устраивающий обе стороны выход из конфликта.
Региональные конфликты в Грузии в начале 1990-х гг. мало интересовали западные державы. По словам К.Ф. Затулина, «…грузино-абхазский конфликт до последнего времени находился на периферии его (Запада – В.С.) политического внимания… Запад плохо представляет как исторический фон конфликта, так и складывающуюся конкретную ситуацию в грузино-абхазских отношениях. Соответственно у западных стран нет своих разработанных предложений и планов по выходу из кризиса»86. Те же слова можно отнести и к грузино-осетинскому конфликту, с той лишь разницей, что Запад интересовался им меньше, нежели грузино-абхазским противостоянием.
ООН, где после распада СССР резко усилились позиции США и других западных держав, лишь с конца 1992 г. стала участвовать в разрешении грузино-абхазского конфликта. По словам бельгийских политологов О. Пэ и Э. Ремакля, «Южная Осетия уже не была чрезвычайным случаем для ООН, когда Грузия стала полным членом этой всемирной организации 31 июля 1992 г. Так как СБСЕ уже занималось осетинским конфликтом, ООН не сочла возможным вмешаться самой». Причинами слабой заинтересованности ООН в разрешение грузино-абхазского конфликта были:
- рост вовлеченности ООН в другие внутренние конфликты затрагивал в основном более старые региональные споры, истоки которых уходят в противостояние Восток-Запад, и эта вовлеченность заключалось лишь в поддержании мира, направленном на упрочение мирного соглашения (Ангола, Сальвадор, Камбоджа);
- финансовые ограничения помешали ООН внести свою лепту в ликвидацию всех очагов нестабильности в мировом масштабе (Судан, Шри Ланка, Либерия, Мьянма); значительная часть бюджета безопасности ООН ассигновалась на урегулирование конфликта в Югославии, что сокращало финансовую базу для международного вмешательства в других частях мира;
- первостепенную роль в разрешении региональных конфликтов стремилось играть СБСЕ 87.
ООН и СБСЕ неформально разграничили свою миротворческую деятельность в конфликтах на территории Грузии. ООН брала на себя главную роль в грузино-абхазском урегулировании, СБСЕ (с конца 1994 г. – ОБСЕ) – в грузино-осетинском.
Совет Безопасности ООН рассмотрел ситуацию вокруг грузино-абхазского конфликта только 8 октября 1992 г., после начала грузино-абхазской войны. Своим решением он командировал в Грузию делегацию во главе с заместителем генерального секретаря А. Бланком, который встретился не только с Э. Шеварднадзе, но и с абхазским лидером В. Ардзинбой в Гудауте. Серьезных результатов А. Бланку добиться не удалось, переговоры с абхазской стороной зашли в тупик, во многом из-за самих международных дипломатов, которые пытались умиротворить абхазскую сторону и убедить принять грузинские условия. Тогда же Абхазию посетила и делегация СБСЕ во главе с И. Гярмати. Переговоры также не принесли результатов, т.к. посредники ставили во главу угла принцип территориальной целостности Грузии.
Грузия рассчитывала получить от ООН поддержку: ведь после успехов августа 1992 г. грузинская армия терпела поражение за поражением. На заседании Совета Безопасности ООН 29 января 1993 г., с докладом выступил представитель Грузии Кавсадзе, заявив, что войну в Абхазии начали не грузинские войска, а «абхазские незаконные вооруженные формирования»88.
К ситуации в Абхазии Совет Безопасности вернулся в начале июля 1993 г. 9 июля была принята Резолюция №849(1993). В ней предлагалось направить в зону конфликта международных наблюдателей, в том числе 50 военных, как только будет осуществлено прекращение огня. Специальным представителем Генсека ООН был назначен швейцарский дипломат Э. Бруннер89. В задачи Э. Бруннера входили: а) достижение соглашения о прекращении огня; б) оказание сторонам содействия в оживлении процесса переговоров с целью найти политическое решение конфликта; в) обеспечение поддержки со стороны соседних стран и других заинтересованных сторон в достижении вышеуказанных целей90.
Э. Бруннер проработал на своем посту до июля 1997 г., особых успехов при этом не добился, лишь изредка посещая зону конфликта. «Неспособность ООН взять на себя большую долю ответственности явилась одним из нескольких факторов, которыми объясняется очевидное отсутствие прогресса на пути к политическому урегулированию в 1994-96 гг.»91, – считает профессор Оксфордского университета Н. Макфарлейн. В ООН плохо разбирались в политической обстановке в Грузии в 1990-е гг., конфликт был слабо изучен международными дипломатами, бытовала слепая вера в могущество ООН, одно вмешательство которой могло остановить конфликт.
В августе 1993 г. Совет Безопасности провел несколько заседаний, посвященных событиям в Грузии. Важное решение было принято на заседании 24 августа. Участники заседания приветствовали заключение соглашения о прекращении огня от 27 июля 1993 г. и выразили надежду, что стороны будут соблюдать соглашение. Было принято решение о создании специальной миссии ООН, которая должна была стать главным миротворческим инструментом ООН в Грузии.
Миссия Организации Объединенных Наций по наблюдению в Грузии (МООННГ) была учреждена 24 августа 1993 г. резолюцией № 858 (1993) Совета Безопасности для проверки выполнения соглашения о прекращении огня от 27 июля 1993 г. Мандат миссии первоначально был ограничен 6 месяцами, но в дальнейшем неоднократно продлевался. Целями миссии обозначались:
а) проверка выполнения соглашения о прекращении огня от 27 июля 1993 г.; особое внимание уделялось положению в г. Сухуми;
b) расследование сообщений о нарушениях прекращения огня и осуществление усилий по урегулированию подобных инцидентов с вовлеченными сторонами;
с) представление Генеральному секретарю докладов об осуществлении своего мандата, включая, в частности, нарушения соглашения о прекращении огня92.
После того, как первоначальный мандат МООННГ утратил свою силу в связи с возобновлением боевых действий в Абхазии в сентябре 1993 г., СБ ООН предоставил миссии временный мандат. После подписания в мае 1994 г. грузинской и абхазской сторонами соглашения о прекращении огня и разъединении сил действие мандата было возобновлено.
Первоначально в составе МООННГ работало 88 человек, а после расширения ее мандата – 136 наблюдателей. Возглавлял МООННГ спецпредставитель Генсека ООН по Грузии. Структура МООННГ представляла собой: Зугдидский сектор на трех постах, Галльский сектор на трех постах, штаб в Сухуме, офис в Тбилиси. Кроме того, в состав МООННГ входило Отделение по правам человека (с 1996 г.)93.
Важной победой Грузии на международной арене стало принятие Советом Безопасности ООН Резолюции №876(1993) от 19 октября 1993 г. Совбез подтвердил суверенитет и территориальную целостность Грузии и призывал все государства ООН не допускать предоставления абхазской стороне любой помощи, помимо гуманитарной, в частности поставок любых видов оружия и боеприпасов94. Это означало введение санкций против Абхазии. Отметим, что это была первая резолюция Совета Безопасности ООН, где был прописан принцип суверенитета и территориальной целостности Грузии. Этот принцип лег в основу западной политики в отношении Грузии.
Принцип территориальной целостности Грузии как основа для мирного урегулирования грузино-абхазского конфликта в западной дипломатии был закреплен и в резолюции Европарламента от 12 ноября 1996 г.: «…окончательное мирное урегулирование конфликта в Абхазии должно основываться на всеобъемлющем политическом урегулировании и предусматривать уважение к суверенитету и территориальной целостности Грузии в пределах международно-признанных границ»95.
Еще одним направлением деятельности ООН в процессе мирного урегулирования помимо создания специальной миссии, стала организация прямых переговоров между грузинской и абхазской сторонами. 30 ноября – 1 декабря 1993 г. в Женеве состоялась первая встреча полномочных грузинской и абхазской делегаций, положившая начало переговорному процессу по достижению полномасштабного урегулирования грузино-абхазского конфликта. Встреча проходила при посредничестве представителей России, ООН и СБСЕ. Хотя никаких письменных договоренностей принято не было, сам факт начала переговорного процесса между грузинской и абхазской сторонами носил позитивный характер. По итогам переговоров была принят «Меморандум о понимании между грузинской и абхазской сторонами на переговорах в Женеве»96, который предусматривал прекращение огня на время переговоров (договоренность так и не была выполнена) и обмен военнопленными. Также было принято решение о создании группы экспертов, включающей в себя представителей России, Грузии, Абхазии, ООН и СБСЕ, которая должна подготовить свои рекомендации о статусе Абхазии. Эксперты собрались в Москве 15-16 декабря 1993 г., однако приемлемого для обеих сторон конфликта варианта выработано не было.
11-13 января 1994 г. в Женеве состоялся второй раунд грузино-абхазских переговоров при посредничестве России, ООН и ОБСЕ. Стороны приняли обращение к ООН с просьбой расширить деятельность МООННГ в зоне конфликта и ввести миротворческие силы, санкционированные Советом Безопасности ООН97.
Переговорный процесс между Грузией и Абхазией продолжился: в феврале – апреле 1994 г. Состоялись три раунда переговоров в Женеве, Нью-Йорке и Москве. 4 апреля 1994 г. было принято совместное заявление, подписанное представителями России, Грузии, Абхазии, ООН и СБСЕ, согласно которому было принято решение о добровольном возвращении беженцев и перемещенных лиц и создании специальной комиссии, занимающейся данной проблемой. Стороны согласились, что Абхазия должна иметь свою конституцию и законодательство, были определены области совместного ведения Тбилиси и Сухума, включающие в себя внешнюю политику и оборону, пограничную и таможенную службу и т.д.98. Было подписано четырехстороннее соглашение о добровольном возвращении беженцев и перемещенных лиц, между Грузией, Абхазией, Россией и Верховным Комиссаром ООН по делам беженцев Х. Амунатеги.
Женевский процесс стал фактически первым успехом западной дипломатии в грузино-абхазском урегулировании. Стороны сели за стол переговоров при международном посредничестве, услышали друг друга, даже достигли определенных договоренностей, но которые, однако, редко соблюдались. Необходимо было решительная мера, положившая конец боевым действиям. И эта задача была выполнена, но не в Женеве, а в Москве.
14 мая 1994 г. в Москве было грузинская и абхазская стороны подписали Соглашение о прекращении огня и разъединении сил, положившее конец двухлетней кровопролитной грузино-абхазской войне. Соглашение установило статус-кво в регионе фактически до 2006 г., когда Грузия незаконно в нарушение этого соглашения ввела войска в Кодорское ущелье. 30 августа 2008 г. Грузия вышла из Соглашения в ответ на признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии. Впрочем, этот шаг уже не играл никакой роли, положение на Южном Кавказе резко изменилось после 5-дневной войны.
Международное сообщество было вынуждено признать достижения России в мирном урегулировании региональных конфликтов в Грузии и санкционировать миротворческую миссию вооруженных сил СНГ в зоне грузино-абхазского конфликта. 21 июля 1994 г. Совет Безопасности ООН принял Резолюцию №937 (1994)99, в которой приветствовал Соглашение о прекращении огня и разъединении сил, подписанное в Москве 14 мая 1994 г. Помимо этого, был дополнен мандат МООННГ, в задачи которого теперь входили контроль за соблюдением сторонами московского соглашения, наблюдение за выводом войск Республики Грузия из Кодорского ущелья в места за пределами Абхазии, Республика Грузия, регулярное патрулирование Кодорского ущелья, наблюдение за операцией миротворческих сил СНГ, костяк которых составляли части российской армии. Поддержание тесных контактов с обеими сторонами в конфликте и сотрудничестве с миротворческими силами СНГ, а также благодаря своему присутствию в районе в содействии созданию благоприятных условий для безопасного и упорядоченного возвращения беженцев и перемещенных лиц100.
Западная дипломатия пыталась установить контроль над миротворческой миссией СНГ. В частности, с подобным предложением в январе 1995 г. выступил представитель Чехии. Однако ни ООН, ни ОБСЕ не могли предложить альтернативы миротворцам стран СНГ (прежде всего российским миротворцам). Западные институты не могли дать адекватный ответ на вызовы кавказских региональных конфликтов. По словам заведующего отделом европейской безопасности Института Европы РАН Д.А. Данилова, их неадекватность проявлялась в двух основных плоскостях: «горизонтальной: отсутствие единой системы легитимных практических механизмов предупреждения, локализации и урегулирования конфликтов, позволяющих международному сообществу эффективно противодействовать кризисам нестабильности в зоне СБСЕ (ныне ОБСЕ); вертикальной: слабость «восточного полюса» европейской безопасности, в значительной мере связанная с относительно медленным формированием партнерства между Западом и Востоком, отсутствием ясной перспективы их взаимодействия, нежеланием или неспособностью западных стран и европейских институтов принимать на себя бремя ответственности на Востоке, аналогичное тому, которое они несут на «западном полюсе»»101.
В 1994 г. была образована «Группа друзей Генерального секретаря ООН по Грузии» (ГДГ), в составе Великобритании, Германии, Франции. США и России. Но долгое время «Группа друзей» фактически бездействовала, неясны были статус и роль группы в мирном процессе. За рамки очередного бюрократического органа при ООН ГДГ так и не вышла. Абхазская сторона справедливо упрекала ГДГ в явной прогрузинской ориентации. В Тбилиси лишь потворствовали этому, желая использовать западную дипломатию в своих интересах. По словам бельгийского политолога Б. Коппитерса, «характерное для Запада отсутствие равновесия в подходе к двум сторонам, будучи легко объяснимым, осложняет положение «Друзей Генерального секретаря ООН по Грузии», которые, стремясь повысить свою посредническую роль в конфликте, не хотят восприниматься как «Друзья Грузии»102. Однако на деле чувствовалась четкая поддержка западной дипломатии грузинской стороны. «Группа друзей» по уровню своей эффективности даже не достигла уровня Минской группы ОБСЕ. Самым эффективным институтом ООН на Кавказе оставалась МООННГ, при всех своих очевидных недостатках.
Региональные конфликты в Грузии не стали для мирового сообщества катастрофой вселенского масштаба. Совет Безопасности ООН явно не спешил прикладывать сверхусилий в миротворческом процессе в Грузии. Неспособность ООН взять на себя большую долю ответственности явилась одним из факторов, которыми объясняется очевидное отсутствие прогресса на пути к политическому урегулированию в 1994-96 гг.103. Грузия для ООН и для всего западного сообщества оставалась глубокой периферией международной политики.
Провал мирного урегулирования в Грузии был вынужден признать даже Совет Безопасности ООН. В резолюции №1036(1996) от 12 января 1996 г. говорилось, что СБ ООН «выражает свою глубокую озабоченность сохранением тупиковой ситуации в деле достижения всеобъемлющего урегулирования конфликта в Абхазии, Грузия»104. Подобная формулировка переходила из резолюции в резолюцию на протяжении нескольких лет.
Начальный этап мирного урегулирования грузино-абхазского конфликта был ООН проигран, дальше кабинетных решений и высоких заявлений международная дипломатия не вышла. Основную тяжесть миротворчества несла на себе Россия. Единственным успехом стало создание МООННГ, но ее потенциал и очевидные возможности для разрешения этнонациональных конфликтов в Грузии не были использованы в полной мере.
В 1997 г. после трехлетнего перерыва возобновились грузино-абхазские переговоры в Женеве. Первый раунд состоялся 23-25 июля, но он не принес ощутимых результатов. Но возобновление женевского процесса помогло выходу из тупиковой ситуации в грузино-абхазском урегулировании. Второй раунд переговоров в Женеве состоялся 17-19 ноября 1997 г. при участии «Группы друзей» под руководством специального представителя Генерального секретаря ООН по Грузии румынского дипломата Л. Бота. Переговоры состоялись после личной встречи Э. Шеварднадзе и В. Ардзинбы при посредничестве министра иностранных дел РФ Е.М. Примакова в Тбилиси 14 августа 1997 г. В Женеве стороны рассчитывали на выход из тупика. В ходе ноябрьских переговоров было принято решение о создании Координационного совета под председательством Специального представителя Генерального секретаря ООН по Грузии в первую неделю декабря 1997 г.105
Первое заседание Координационного совета состоялось 18 декабря 1997 г. в Сухуме. Заседание проходила под председательством спецпредставителя Генсека ООН по Грузии Л. Бота с участием представителей ГДГ – России, Франции, Германии, Англии и США. На первом заседании было принято Положение о Координационном совете106, основываясь на принципах, принятых в ходе переговоров в Женеве. Предателем Совета являлся Спецпредставитель Генсека ООН по Грузии. В состав Совета входило по три представителя от абхазской и грузинской сторон, в работе Совета также принимали участие представители ГДГ. Заседание совета должны были проходить не реже одного раза в два месяца, также каждая из сторон имела право на созыв внеочередного заседания Совета. В компетенции Совета входили «вопросы устойчивого невозобновления огня и проблемы безопасности». В качестве исполнительных органов Совета внутри его были созданы три рабочие группы: по вопросам безопасности и невозобновления огня, по вопросам беженцев и по социально-экономическим вопросам.
Создание Координационного совета стало важным успехом международных усилий по мирному урегулированию региональных конфликтов в Грузии, хотя и единственным. Совет Безопасности ООН в резолюции №1150(1998) от 30 января 1998 г. отметил, что «воздает должное сторонам за конструктивный подход, проявленный на встрече в Женеве 17-19 ноября 1997 года, приветствует в этой связи учреждение и первые заседания Координационного совета и, в его рамках, рабочих групп под председательством Специального представителя Генерального секретаря и подчеркивает важное значение эффективной работы этих органов в целях содействия прогрессу в деле урегулирования»107.
Первое боевое крещение Координационного совета состоялось в мае 1998 г., когда абхазские войска осуществляли зачистку Гальского района от грузинских банд, совершавших набеги на абхазские села. 25 мая в Гаграх при посредничестве председателя Координационной группы Л. Бота, а также командующего Коллективными силами по поддержанию мира (КСПМ) СНГ генерал-лейтенанта С.Н. Коробко был подписан протокол о прекращении огня108. Грузия была вынуждена принять обязательство о выводе всех вооруженных формирований из Гальского района.
На Западе вину за Гальский конфликт возложили на Абхазию. Европарламент принял 17 июля 1998 г. резолюцию следующего содержания: Европарламент «строго осуждает осуществленное недавно в Гальском районе Абхазии (Грузия) насилие против грузинского населения». Кроме того, депутаты Европарламента отметили «тот факт, что в течение последнего года неоднократно имели место попытки дестабилизации процесса демократического и политического развития в Грузии, в том числе наиболее серьезным был факт попытки посягательства на жизнь президента Шеварднадзе»109.
Ситуация в Гальском районе обсуждалась на очередном раунде грузино-абхазских переговоров в Женеве 23-25 июля 1998 г.110. Хотя противоборствующие стороны обвиняли друг друга в эскалации конфликта, им удалось договориться соблюдать перемирие, заключенное в Гаграх.
Совет Безопасности ООН принял 30 июля 1998 г. резолюцию № 1187(1998)111. Он осудил боевые действия в Гальском районе, акты насилия против персонала МООННГ, возобновление установки мин в Гальском районе, а также нападения вооруженных групп, действующих в Гальском районе с грузинской стороны реки Ингури, на миротворческие силы СНГ и потребовал от сторон, в частности от грузинских властей, принятия решительных мер к тому, чтобы положить конец подобным актам, которые подрывали мирный процесс. Тем самым Совет Безопасности прислушался к фактам, изложенным абхазской стороной, о нападении грузинских боевиков на миротворцев и мирных жителей в Гальском районе.
По приглашению премьер-министра Греции К. Симитиса в Афинах 16-18 октября 1998 г. состоялись грузино-абхазские переговоры под председательством представителя Генсека ООН Л. Бота. В переговорах участвовали представители ГДГ. Афинская встреча стала наиболее представительной со времени окончания вооруженного конфликта в 1993 году. Делегации возглавляли: с грузинской стороны государственный министр В. Лордкипанидзе, с абхазской – председатель правительства республики С.В. Багапш. В их состав входили представители правительственных органов, члены парламентов, бизнесмены, деятели культуры, представители академических кругов, члены неправительственных организаций и журналисты. Такая встреча предоставила возможность обсудить широкий спектр вопросов, представляющих взаимный интерес. Каких-либо сенсационных решений переговоры не принесли, но то, что они проходили в доброжелательной обстановке, уже дорогого стоило. В итоговом протоколе стороны договорились о недопущении нарушения соглашения о прекращении огня и совместном расследовании подобных актов112.
Однако западные государства оказались неспособны эффективно осуществлять миротворческую миссию. Их политика была односторонней и заключалась в постулате о территориальной целостности Грузии. Совет Безопасности ООН в резолюции №1225(1999) был вынужден признать, что «сторонам после двусторонних контактов и проведения 16-18 октября 1998 года Афинской встречи по мерам укрепления доверия не удалось заключить соглашений по безопасности и неприменению силы, возвращению беженцев и перемещенных лиц и восстановлению экономики» 113. Ответственность за саботирования мирного процесса была возложено на противоборствующие стороны.
Очередной раунд грузино-абхазских переговоров состоялся в Стамбуле 7-9 июня 1999 г. По итогам встречи было сделано совместное заявление по выработке мер доверия114. Стороны подтвердили ранее достигнутые договоренности и обязались содействовать деятельности рабочих групп в рамках Координационного совета. Более существенных результатов достичь не удалось.
Касаясь вопроса о продолжении грузино-абхазских переговоров по укреплению доверия, отметим лишь, что эти переговоры прошли 15-16 марта 2001 г. в Ялте. Первоначально эта встреча должна была состояться годом ранее, как это было решено еще на переговорах в Стамбуле. Но стороны так и не смогли преодолеть противоречия и сесть за стол переговоров. Лишь по требованию Совета Безопасности ООН, который напомнил сторонам приглашение Украины, грузинские и абхазские делегации прибыли в Ялту. В рамках переговоров с их участниками встретился глава Украины Л. Кучма. Как и две предыдущие, ялтинская встреча увенчалась лишь одними обещаниями. Стороны одобрили программу действий по укреплению доверия и сделали совместное заявление115.
ОБСЕ (до конца 1994 г. – СБСЕ) в грузино-абхазском урегулировании занимала второстепенные роли, явно признавая приоритет ООН. Между двумя международными организациями прошло негласное разделение функций: ОБСЕ отвечала за мирное урегулирование в Нагорном Карабахе, а ООН – в Абхазии. Но определенные шаги в отношении урегулирования региональных конфликтов в Грузии ОБСЕ все же предпринимала.
Первая миссия СБСЕ прибыла в Сухум еще в конце июля 1992 г., где делегатов принял председатель Верховного Совета Абхазии В. Ардзинба. Несмотря на все заверения представителей СБСЕ о гарантиях мира в регионе, войны предотвратить не удалось. Сразу обозначилась явно прогрузинская позиция СБСЕ: она исходила из принципа территориальной целостности Грузии.
Помимо грузино-абхазского мирного процесса, СБСЕ участвовала в грузино-югоосетинском урегулировании. Совещание направило свою миссию в Южную Осетию в декабре 1992 г. Основной целью миссии было обозначено «способствовать переговорам между враждующими сторонами в Грузии, направленным на достижение мирного политического урегулирования»116. Миссию СБСЕ в Грузии возглавил венгерский дипломат И. Дьярмарти.
Первые попытки СБСЕ участвовать в урегулировании этнонациональных конфликтов в Грузии можно назвать робкими и неумелыми. В отличие от карабахского урегулирования, ситуация в Грузии была для международной организации второстепенным вопросом. Кроме посещения проблемных регионов малочисленными миссиями и заявлений, не подкрепленных какими-либо конкретными действиями, СБСЕ никаких шагов на пути к миру в Грузии не предпринимала.
Ситуация в Грузии обсуждалась в ходе Будапештской встречи ОБСЕ на высшем уровне в декабре 1994 г. Западные участники, прежде всего представители США, Великобритании, Франции и Германии, осудили принятую 26 ноября 1994 г. Конституцию Абхазии, провозгласившую республику суверенным государством и субъектом международного права. Россия в те годы также придерживалась принципа территориальной целостности Грузии. Ее политика вполне отвечала интересам Запада, сделавшего ставку на бывшие советские республики в Закавказье. Грузия получила поддержку ОБСЕ в итоговой декларации саммита117. Как видно из документа, политика западных держав в ОБСЕ в отношении региональных конфликтов в Грузии ничем не отличалась от политики их в ООН. В ее основу также был положен принцип территориальной целостности Грузии. В адрес Абхазии звучали обвинения в этнических чистках, эскалации ситуации в зоне конфликта, препятствиях в возвращении беженцев.
Первые определенные шаги в грузино-осетинском урегулировании ОБСЕ предприняла лишь в 1995 г. 30 октября 1995 г. во Владикавказе состоялась встреча представителей России, Грузии, Южной и Северной Осетии при участии представителя ОБСЕ Д. Бодена. Каких-либо решений в ходе встречи принято не было, но стороны договорились начать переговорный процесс незамедлительно. Итогом переговоров в указанном формате стало подписание 16 мая 1996 г. Меморандума, согласно которому стороны в конфликте отказывались от применения или угрозы применения силы, от оказания политического, экономического и иных форм давления друг на друга118. Следующий раунд переговоров прошел 4-5 марта 1997 г. в Москве с участием югоосетинской и грузинской сторон при посредничестве России и ОБСЕ. Прорывов по основным вопросам достигнуто не было, стороны ограничились заявлением, в котором обещали продолжить переговорный процесс. В 1996 и 1997 гг. президент Грузии Э. Шеварднадзе провел двусторонние переговоры с главой Южной Осетии Л. Чибировым соответственно во Владикавказе и Джаве.
Политика США, Великобритании, Франции и Германии в грузино-абхазском урегулировании, основанная на принципе территориальной целостности Грузии, негативно сказалось на экономической ситуации в Абхазии. Большой удар по абхазской экономики был нанесен и решением Совета глав государств СНГ 19 января 1996 г.119. Государства-члены СНГ, признавая Абхазию частью Грузии, обязались без согласия грузинского правительства не осуществлять торгово-экономические, финансовые, транспортные, иные операции с властями абхазской стороны. По словам Д. Коэна, «торговые ограничения создают большие трудности в Абхазии, но вместо того, чтобы вынудить абхазов пойти на политические уступки, изоляция порождает осадный менталитет, который уменьшает склонность идти на компромисс»120.
На Лиссабонском саммите ОБСЕ 2-3 декабря 1996 г. грузинский вопрос нашел свое место в итоговой декларации встречи на высшем уровне. Никаких новых решений принято не было, стороны вновь выразили всемерную поддержку суверенитета и территориальной целостности Грузии. Кроме того, Абхазия была голословно обвинена в этнических чистках. Власти Абхазии и Южной Осетии, законно избранные своими народами, были названы сепаратистами, которые своими деструктивными действиями затягивают процесс мирного урегулирования121.
Ранее, 12 ноября 1996 г. с аналогичным заявлением выступил и Европарламент122.
1-3 декабря 1998 г. в Осло состоялась встреча Совета министров ОБСЕ по Грузии. В итоговом решении123 вновь подчеркивался принцип территориальной целостности Грузии, осуждались акты насилия в Гальском районе. Министры отметили, что Женевский процесс является ведущим форматом для мирного урегулирования конфликтов в Абхазии, Грузии, и что ООН несет главную ответственность за продвижение этого процесса. На встрече было предложено активизировать усилия ОБСЕ в процессе мирного урегулирования, выдвинуто предложение открыть бюро ОБСЕ в Гальском районе, как наиболее опасном районе в зоне конфликта.
В ноябре 1999 г. в Стамбуле состоялся саммит ОБСЕ на высшем уровне. Итоговая декларация саммита вновь выражала поддержку территориальной целостности Грузии. Западные участники фактически подержали Грузию и в майском конфликте в Гальском районе. В итоговом документа события в Гальском районе назывались этнической чисткой, приведшей к массовому уничтожению и насильственному изгнанию преимущественно грузинского населения в Абхазии, Грузии, и актам насилия в мае 1998 года в Гальском районе. В связи с внушающими опасения положением вернувшихся лиц содержалась рекомендация, чтобы в начале следующего года в Гальский район была направлена миссия по установлению фактов с участием ОБСЕ и ООН для оценки, в том числе, сообщений о случаях продолжающейся «этнической чистки»124. Даже ОБСЕ была вынуждена признать, что мирный процесс фактически зашел в тупик, но выдвинуть какие-либо новые предложения, предложить новые форматы урегулирования она была не в состоянии, так как для этого ей бы пришлось отказаться от основополагающего принципа западной политики в отношении региональных конфликтов в Грузии – принципа ее территориальной целостности.
Намерение ОБСЕ усилить свою участие в грузино-абхазском урегулировании в полной мере реализовалось только 23 февраля 2001 г., когда парламентская ассамблея ОБСЕ приняла решение о создании специального комитета, который был призван способствовать расширению политических возможностей для достижения мирного и справедливого урегулирования конфликта, а также стабильности в Грузии, поддерживать активное присутствие ОБСЕ в регионе, способствовать повышению уважения к правам человека и основным свободам, оказывать поддержку в развитии правовых и демократических институтов и процессов, а также предлагать сторонам, участвующим в процессе разрешения конфликта, рекомендации по предотвращению подобных конфликтов в будущем125.
Реально влияние комитета ОБСЕ было незначительным. Абхазия отнеслась к нему с недоверием, поскольку комитет был создан по инициативе грузинской стороны. Если ООН сумела достичь ряд практических результатов в грузино-абхазском урегулировании, то ОБСЕ скорее лишь обозначала свое участие в процессе. К тому же, ОБСЕ из-за позиции западных держав очень далеко ушла от роли третейского судьи, всегда и во всем поддерживая Грузию.
***
Политика западных держав (США, Великобритании, Фроанции и Германии) и ведущих международных организацией, таких как ООН и ОБСЕ, в отношении Грузии и этнонациональных конфликтов на ее территории, исходила из нескольких основных позиций. Во-первых, западные державы стремились всеми силами способствовать укреплению суверенитета Грузии, началу ее «вестернизации» и интеграции в евроатлантическое пространство. Для достижения этой цели необходимо было постепенное уменьшение влияния России в регионе. Однако на пути мирного урегулирования этнонациональных конфликтов в Грузии западная дипломатия столкнулась с неразрешимыми трудностями и не могла справиться с ними самостоятельно, без ведущей роли России. На Западе прекрасно понимали, что позиции России на Кавказе еще очень сильны, ее миротворцы обеспечивали мир в Абхазии и Южной Осетии, ее войска находились на территории Грузии. Бывший министр иностранных дел Абхазии С.М. Шамба отметил: «Политика Запада и, в первую очередь, США по отношению к новообразованному грузинскому государству поначалу была осторожной, чтобы не провоцировать Россию на агрессивные действия в ее ближнем зарубежье»126.
Во-вторых, дипломатия США, Великобритании, Франции и Германии исходила из принципа территориальной целостности Грузии в урегулировании этнонациональных конфликтов. Такая однобокая позиция не оставляла пространства для маневра и не могла привести к выработке решения, устраивающего все противоборствующие стороны. Запад изначально занял прогрузинскую позицию.
В-третьих, Грузия не являлась приоритетным регионом ни для западной дипломатии, ни для международных институтов. Нельзя говорить о выработке отдельной кавказской политики в данный период. Западные государства рассматривали ситуацию в Грузии лишь на больших международных саммитах в контексте других проблем – на саммитах ОБСЕ в Будапеште, Лиссабоне и Стамбуле, отдав ее решение на откуп второстепенным дипломатам.
«Истоки нынешней политики ряда западных правительств, направленной на сдерживание влияния России в этом регионе, восходят к имперскому прошлому этих государств, – считает Б. Коппитерс. – ...Западный подход – в ООН и СБСЕ – к российской политике в Закавказье в последние годы имел ту же цель, даже если желание ограничить российское присутствие на Кавказе отступает перед более важной целью – маргинализацией роли Исламской Республики Иран. Уже в феврале 1992 г. госсекретарь США Джеймс Бейкер выразил поддержку своего правительства активной политике СБСЕ в надежде не допустить односторонних действий Ирана и России»127.
Британский аналитик Н. Макфарлейн обвинил в фактическом провале МООННГ Россию. По его мнению, «параллельное участие ООН и России в переговорном процессе тормозило усилия по достижению компромисса»128. Макфарлейн обвинял Россию в том, что она заняла в конфликте абхазскую сторону. Подобные обвинения не имели под собой должного обоснования. Стоит напомнить, что именно усилия российской, а не международной дипломатии, способствовали заключению соглашения о прекращении огня в 1994 г.; именно российские миротворцы взяли на себя тяжелейший труд по поддержанию мира и спокойствия в регионе и успешно справлялись со своей задачей на протяжении 14 лет. Наконец, Россия пунктуально соблюдала все международные договоренности и свято хранила территориальную целостность Грузии вплоть до августа 2008 г., когда грузинский диктатор М. Саакашвили развязал агрессию против Южной Осетии, сделав, тем самым, мирный процесс невозможным.
|
