Нные традиции гуманитарного знания: история и современность материалы IX научно-практической конференции 27 мая 2013 г. Санкт-Петербург 2013
Скачать 4.17 Mb.
|
С.В. Стрельников Санкт-Петербургский государственный экономический университет ВКЛЮЧЕНИЕ РОСТОВСКОГО КНЯЖЕСТВА В СОСТАВ ФОРМИРУЮЩЕГОСЯ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА: ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ ОБЗОР В работах В.Н. Татищева, М.М. Щербатова, Н.М. Карамзина, С.М.Соловьева, Д.А. Корсакова, А.В. Экземплярского, А.Е. Преснякова затрагивались многие вопросы, связанные с присоединением Ростовского княжества к Москве в XIV-XV вв., но в отдельную работу они выделены не были. Серьезный научный прорыв в рассмотрении этой темы произошел в отечественной исторической науке в 1970-1980-е гг. Наиболее полно общую картину развития московско-ростовских отношений в XIV-XV вв. представил В.А. Кучкин. Основные его выводы были следующими. Раздел Ростова на 2 половины - Сретенскую и Борисоглебскую - между братьями Федором и Константином Васильевичами Ростовскими произошел не позднее 1331 г., когда умер старший брат Федор. Федору досталась первая половина, Константину - вторая. При этом произошло не только деление власти между ростовскими князьями, но и, вероятно, территории Ростовского княжества. Присоединение Сретенской половины Ростова следует относить к 1332 г., а Борисоглебской - к 1474 г. В период борьбы за великокняжеский престол между Дмитрием Московским и Дмитрием Суздальским ростовский князь Константин Васильевич, получив ярлык в Орде, захватывает все Ростовское княжество, в том числе приобретение Калиты - село Богородичское. Однако в 1363 г. князь Андрей Федорович, сын Федора Васильевича, изгоняет своего дядю из Ростова, который вынужден был в 1364 г. удалиться в Устюг - удельное владение ростовских князей на севере. В двинских землях, в Заволочье (так называемая “Ростовщина”) ростовские князья Борисоглебской линии располагали обширными земельными владениями. Князь Андрей Федорович, представитель Сретенской линии князей, в 30-60-е гг., когда в Ростове правил Константин Васильевич, вероятно, находился в другом северном уделе - Бохтюге, - который на рубеже XIV-XV вв. принадлежал его потомкам. Наличие ростовских двуименных монет, на которых сосуществовали имена представителей обеих княжеских линий, отразило деление власти и территории Ростова в конце XIV-начале XV в. Обладание Сретенской половиной Ростова было прерогативой только великого князя Владимирского. Поэтому она не входила в состав домена московских князей XIV в. В.Л. Янин не согласился с точкой зрения В.А. Кучкина о присоединении первой половины Ростова к Москве при Калите. Главным аргументом В.Л.Янина о присоединении Сретенской половины Ростова к Москве при Василии II служит чеканка двуименных монет ростовских князей, что могло отражать владельческие права обеих линий ростовских князей на половины Ростова при Василии Дмитриевиче, поскольку лишь духовная Василия II фиксирует владение первой половиной Ростова. В.Б. Кобрин обратил внимание на то, что Василий II завещает не часть Ростовской земли, а Ростов “со всем, что к нему потягло”. Ростовские князья - уже не полные собственники: они только “ведают” и “держат” свои владения, причем не сами по себе, а лишь “при великом князе” и “при... княгине”. По В.Б.Кобрину, духовная Василия II говорит о судебном двоевластии в Ростовской земле. Покупку московскими князьями сел в Ростовском княжестве В.Б. Кобрин рассматривает как нарушение общепринятых тогда норм междукняжеских отношений. Относительно продажи второй половины Ростова в 1474 г. В.Б.Кобрин предположил, что ростовские князья продали не часть географической территории, а оставшуюся к 1474 г. часть судебной власти. Г.В.Семенченко не согласился с последним положением В.Б. Кобрина, отметив территориальный характер “половин” Ростова, их тяготении к расположенным в разных частях города ростовским церквам Сретенья и Бориса-Глеба. Исследователь вслед за В.А. Кучкиным и В.Л.Яниным полагает, что не только город, но и весь уезд был поделен. Г.В.Семенченко отметил связь покупки половины Ростова в 1474 г. с острым конфликтом внутри великокняжеской семьи, возникшим за обладание уделом Юрия Дмитровского, так как, согласно завещанию Василия II, Ростов в случае смерти княгини Марии Ярославны передавался её сыну Юрию. Следовательно, в великокняжеской семье возник вопрос о перераспределении земель, входивших в удел Юрия, и тех земель, которые могли бы войти, если бы умерла Мария Ярославна. Чтобы обезопасить себя в будущем от претензий братьев, Иван III зимой 1473-1474 гг. оперативно покупает у ростовских князей оставшуюся половину Ростова. Вновь обратился к событиям, связанным с присоединением ростовских половин, К.В.Баранов, отметив, что коренной перелом во взаимоотношениях Великого княжения Владимирского и Ростовской земли произошел в период правления Василия Темного, когда «территория Сретенской половины… потеряла последние остатки самостоятельности и фактически превратилась в собственность князей московского дома». Начало присоединения Сретенской половины автор вслед за В.А. Кучкиным относит ко временам Калиты (около 1332 г.). Н.Л. Коньков, обратившись к событиям 1397-1398 гг. в двинских землях, оспорил мнение В.А. Кучкина о том, что двинские земли в середине XIV в. принадлежали ростовскому князю Константину Васильевичу. По мнению Н.Л. Конькова, «Список Двинских земель» необходимо связать с событиями 1397-1398 гг., когда Двинская земля временно вошла в состав Великого княжения Владимирского. Упомянутые в списке четыре ростовских князя являлись московскими наместниками на Двине, подобно ростовскому князю Юрию Андреевичу – московскому наместнику на Устюге. Ю.В. Кривошеев приравнял «купли» Белоозера, Галича и Углича к «насилованию» в Ростове при Иване Калите, что, по его мнению, было связано с правом откупа сбора ордынской дани в этих городах. Оригинальное мнение высказал К.А. Аверьянов, предположивший появление первых московских владений в Ростовском княжестве «не при Иване Калите, а еще раньше – при его старшем брате кн. Юрии Даниловиче». По мнению исследователя, Галич, Белоозеро и Углич, которые Дмитрий Донской в своем завещании 1389 г. именует «куплями своего деда», являлись ничем иным, как землями, полученными в приданое московскими князьями Иваном, Афанасием и Юрием Даниловичами. Вместе с Угличем Юрий Данилович получил в качестве приданого от своей невесты из Ростовского княжеского дома ростовское село Василевское. Изучению политической истории Ростова XIV-XV вв. я посвятил несколько работ. По моему мнению, процесс присоединения Ростова к Москве растянулся почти на два столетия. С момента (1328 г.) получения ярлыка на Великое княжение Владимирское при Иване Калите Ростовское княжество стало частью великокняжеских владений. Власть великого князя над Ростовом стала не номинальной, а реальной. Ростов необходимо рассматривать в контексте купель Ивана Калиты – Галича, Белоозера и Углича. К Великому княжению при Калите было присоединено всё (а не часть!) Ростовского княжества. Местные князья перешли на положение служебных князей. Их положение в Ростове свелось, по сути, к наместничьему существованию с какими-то регламентированными правами. В начале 30-х гг. XV в. ростовские князья устраняются от судебного управления Ростовом. С этого времени в Ростове появляются наместники не из Ростовского княжеского дома. Василий II свободно распоряжается ростовскими селами, выдает на них грамоты, прибавляет к своему титулу дополнение «Ростовский» и завещает Ростов своей супруге Марии Ярославне, оговаривая компетенцию ростовских князей, один из которых является по совместительству московским наместником в Пскове. С 1472 г. великий князь Иван III берет курс на упразднение остатков ростовского суверенитета, в результате чего проводит ревизию феодального землевладения в Ростовском княжестве. Земли местных землевладельцев раздаются в вотчины и поместья пришлым служилым людям, а сама титулованная и нетитулованная ростовская знать частично оказывается испомещенной в различных уездах Русского государства, особенно в Новгороде. А.А.Горский высказал мнение, что Сретенская половина Ростова могла отойти Ивану Калите вместе с великим княжением в 1328 г., а Борисоглебская половина – в 1363 г. Передача ярлыка хана Абдуллы на великое княжение Дмитрию Ивановичу Московскому включала и переход всего Ростовского княжества, в том числе Борисоглебской половины, под власть великого князя, а ростовские князья становились его служебными князьями. Подводя итог краткому историографическому обзору по данной проблематике, замечу, что данную тему нельзя считать закрытой в связи с противоречивостью и неполнотой источников. Продвинуться в этом вопросе можно будет лишь после выявления и введения в научных оборот новых документов. А.М. Судариков Государственная полярная академия РУССКАЯ НАУКА XX В.: ПАТРИОТИЧЕСКИЕ И ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ Под патриотическими тенденциями в науке, как нам представляется, следует понимать стремление ученых своей деятельностью содействовать благополучию, процветанию и славе своей Родины. Учёный-патриот, даже работая за границей, всегда стремится закрепить за своим отечеством приоритеты сделанных открытий, старается, чтобы его труд шел на пользу родной стране. Проявление тенденций такого рода в первую очередь характерно для ученых, так или иначе связанных с обеспечением безопасности своего государства. Под интернациональными тенденциями в данном случае следует понимать развитие международного научного сотрудничества, беспрепятственное движение научных идей, теорий и ученых, свободу выбора ученым страны, в которой он проводит свои научные исследования. После февральской и Октябрьской революции ученым нашей страны пришлось испытать тяготы Гражданской войны. Голод и нехватка топлива, другие лишения больно ударили по российской интеллигенции, мало приспособленной для борьбы за выживание в подобных условиях. Один только Московский университет похоронил в 1919-1920 учебном году 12 профессоров, не выдержавших голода и моральных страданий. Нет ничего удивительного, что в таких условиях масса русских людей устремилась за границу. На Западе выходцев из России отнюдь не ожидали условия, сколько-нибудь близкие к привычным условиям для научной и педагогической деятельности. Большинство русских ученых и преподавателей, оказавшись за пределами родины, видели свою задачу не только в том, чтобы найти лабораторию или кафедру для продолжения личных научных занятий. Не менее важной целью стало воссоздание русского научного (академического) сообщества возможность публикации и обсуждения научных трудов на русском языке, обеспечение квалифицированного образования и передачи традиций российской науки. В 20-е и первой половине 30-х гг. на волне создания новых и расцвета старых физических центров флагманом международных контактов стала атомная физика. Это в огромной степени содействовало высокой эффективности научного творчества. Взаимодействие физиков-атомщиков было настолько интенсивным, что некоторые научно-исследовательские коллективы в шутку называли себя «лигами наций». Активное научное сотрудничество, утвердившееся в известных школах физиков-теоретиков, существенно корректировало тематику, принципы исследовательской работы. Не была в тот период закрытой и наша, отечественная, физическая школа. Разумеется, контакты наших физиков с зарубежными коллегами были более ограниченными по сравнению с контактами западноевропейских ученых. Но практика научных стажировок в физических центрах Европы была распространена довольно широко. Наши молодые и перспективные физики активно участвовали в международных встречах и конференциях, работали в исследовательских лабораториях Германии, Англии, Дании, Голландии, внося свой вклад в построение и уточнение теории современной ядерной физики. Россия в начале ХХ века впервые столкнулась с проблемой «утечки умов» (термин, который пришел в Россию из английского языка как буквальный перевод словосочетания «brain drain»). Руководство Советской России достаточно быстро оценило опасность эмиграции ученых и специалистов, которая во второй половине 20-х годов приняла характер «невозвращенчества». Борьба с этим явлением велась по линии, главным образом, запретительных мер. Так 26 мая . Президиум ЦИК СССР принял секретное постановление о строгой ответственности во внесудебном порядке лиц, допущенных к работе в «закрытых» организациях. За разглашение служебной тайны, предательство, расхлябанность и ротозейство виновные карались расстрелом без судебного разбирательства. В принятом 7 мая . постановлении Политбюро «О командировках за границу» всем народным комиссариатам, центральным и местным организациям запрещалось без санкции комиссии ЦК посылка за границу каких бы то ни было представителей и делегаций. Несмотря на принятые меры в 20-30-х годах в СССР не возвратились такие крупные ученые как Г.А.Гамов, Ф.Г. Добржанский, В.Н.Ипатьев, В.А. Костицын, Д.П. Рябушинский, Н.В. Тимофеев-Ресовский, А.Е.Чичибабин [1]. По сведеньям Г.А. Гамова НКВД в . приговорил его к расстрелу за «отказ возвратиться из-за границы в СССР» [2]. Действительно, 21 ноября . утвержден на заседании Политбюро и издан от имени ЦИК СССР закон «Об объявлении вне закона должностных лиц – граждан СССР за границей, перебежавших в лагерь врагов рабочего класса и крестьянства и отказывающихся вернуться в СССР». В нем говорилось: «Отказ гражданина СССР – должностного лица государственного учреждения или предприятия СССР, действующего за границей, на предложение органов государственной власти вернуться в пределы СССР рассматривать как перебежку в лагерь врагов рабочего класса и крестьянства и квалифицировать как измену». Лица, отказавшиеся вернуться в СССР, объявлялись вне закона, что влекло за собой: «а) конфискацию всего имущества осужденного; б) расстрел осужденного через 24 часа после удостоверения его личности» [3]. Академик П.Л. Капица был решительным сторонником «наднационального» характера науки и развития широкой международной научной кооперации. Тем не менее, в январе . в письме И.В. Сталину Петр Леонидович обратил внимание вождя на книгу историка науки и техники Л.И. Гумилевского «Русские инженеры». П.Л. Капица писал, что книга создана по его предложению и в ней собраны примеры замечательных открытий русских ученых и техников, намного опередивших западных коллег. Капица подчеркивал: «Из книги ясно: 1) Большое число крупнейших инженерных начинаний зарождалось у нас. 2) Мы сами почти никогда не умели их развить (кроме как в области строительства). 3) Часто причина неиспользования новаторства в том, что обычно мы недооценивали свое и переоценивали иностранное» [4]. «Один из главных отечественных недостатков», согласно мысли Капицы, – «недооценка своих и переоценка заграничных сил. Ведь излишняя скромность – это еще больший недостаток, чем излишняя самоуверенность. Для того чтобы закрепить победу и поднять наше культурное влияние за рубежом, необходимо осознать наши творческие силы и возможности. Ясно чувствуется, что сейчас нам надо усиленным образом подымать нашу собственную оригинальную технику… Успешно мы можем это делать только, когда будем верить в талант нашего инженера и ученого…, когда мы, наконец, поймем, что творческий потенциал нашего народа не меньше, а даже больше других… Что это так, по-видимому, доказывается и тем, что за все эти столетия нас никто не сумел проглотить» [5]. Очевидно, что виднейший ученый, уделявший огромное внимание общему состоянию отечественной науки, своевременно выразил в письме главе государства осознание настоятельной потребности в жизни науки. При всех огромных издержках, перехлестах и глупостях взятый в . патриотический курс опоры на собственные силы позволил СССР создать стратегическое оружие, обеспечившее длительный мир. Этот курс привел к тому, что в . в нашей стране начала работать первая в мире атомная электростанция, а в . был запущен первый в мире искусственный спутник Земли. Потребность опираться в развитии науки, прежде всего, на собственные силы многие ученые осознали еще задолго до письма П.Л. Капицы. Например, ученик крупнейшего русского химика академика В.Н. Игнатьева профессор А.В. Фрост 28 марта . послал письмо члену ГКО В.М. Молотову. В целом письмо содержало критику деятельности группы физико-химиков, возглавляемых академиками А.Н. Бахом и А.Н. Фрумкиным. Профессор А.В. Фрост писал: «Ясно, что ученые нашей страны не могут слепо доверять зарубежным и слепо равняться на их образцы. Мы должны строить свою науку, основанную на наших особенностях, особенностях потребностей и ресурсов нашего государства. Нужно воспитывать в наших ученых критическое отношение к фактам, теориям, учить мыслить их самостоятельно, чтобы не попасть на удачу к врагу» [6]. Ученые, которые принимали участие в работе по атомному проекту, верили, что Советский Союз нуждается в собственной бомбе для самозащиты, а не для нападения. Российские ученые приняли брошенный советской науке вызов, на который они могли ответить созданием отечественного ракетно-ядерного щита, и как можно скорее. Американская атомная бомба была вызовом советским ученым и инженерам, которые стремились зарекомендовать себя столь же хорошими исследователями, как и их зарубежные коллеги. Российские ученые старались показать свои возможности в этом заочном соревновании. Американский приоритет уменьшал тяжесть ответственности, ложившейся на советских ученых при разработке этого смертоносного оружия. Не российские ученые явились инициаторами атомного соперничества, они лишь отвечали американцам на их вызов. Советскому Союзу нужна своя бомба, как необходимый ответ на существование американской – такие мысли снимали в определенной степени моральную ответственность за создание самого разрушительного оружия, которое могло погубить миллионы людей. Верный патриотическим традициям в науке, академик П.Л. Капица говорил: «Мы – ученые – прежде всего патриоты и слуги своего отечества, но в то же время мы испытываем чувство особой гордости, когда плоды наших работ могут оказать влияние на развитие мировой науки, которая служит человечеству» [7]. Научный руководитель советского атомного проекта И.В Курчатов был не только величайшим патриотом в науке, но и убежденным сторонником международного научного сотрудничества. Е.П. Славский о поездке Игоря Васильевича в Англию вспоминал: «Он выступал там. Доклад готовил. Поделился с англичанами «термоядом», который был засекречен, а мы были впереди. Такой эффект произвел, что по его предложению работы по управляемой термоядерной реакции были рассекречены во всем мире. Авторитет Курчатова стал огромнейший» [8]. Е.П. Славский вспоминал слова И.В. Курчатова: «Знаешь, страны сейчас вроде как соревнуются по оружию, а наука и её достижения будут все-таки равновсемирными. Вот большие ускорители стоят чудовищно дорого, а на них науку развивать надо – достижения будут всемирными и войны от этого не может быть. Давай, пойдем в правительство и предложим на кооперативных началах с американцами и с учеными других стран строить ускорители большой мощности» [9]. Перспектива более жесткого вмешательства государства и общества в организацию и проведение научных исследований задевает амбиции части ученых, которые привыкли к атмосфере почти неограниченного творчества. Однако суровая реальность полунищенского существования последних лет должна убедить многих в необходимости радикальных организационных перемен. Классическая наука стремительно меняется. Индивидуальные достижения растворяются в коллективных усилиях междисциплинарных команд. Современные средства коммуникаций делают исследования глобальными, а сложная аппаратура все более дорогими. Наука становится слишком дорогостоящим институтом для общества, чтобы можно было позволить ей следовать своим собственным путем. Мировой опыт последних десятилетий показывает, что сейчас для решения многих конкретных задач нужна наука небольших и динамичных коллективов. Это конкурентная наука, где исследователи соревнуются за финансирование, наука молодых быстро достигающих зрелости работников, которая сочетает обучение новичков с их участием в передовых исследованиях. Для функционирования такой науки надо научиться вырабатывать и проводить в жизнь единую научно-техническую политику, согласованную с национальными интересами и целями России. Осуществлять это нужно в постоянном сотрудничестве ученых и общества, под эгидой органов исполнительной и законодательной власти. Литература 1. Российская научная эмиграция: Двадцать портретов / Под ред. Г.М. Бонгарда-Левина и В.Е. Захарова. М.: Эдиториал УРСС, 2001. 2. Френкель В.Я., Чернин А.Д. Гамов в Новом свете / Российская научная эмиграция: Двадцать портретов. М.: Эдиториал УРСС, 2001. 3. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 766. Л. 15. 4. Капица П.Л. Письма о науке. 1930–1980. М., 1989. С.247. 5. Там же. С. 247–248. 6. Мухин Ю.И. Убийство Сталина и Берия. Научно-историческое расследование. М.: Крымский мост-9Д, 2002. С. 458. 7. Великие ученые XX века / Авт.-сост. Г.А. Булыка, Е.В.Лисовская, Г.А. Яхонтова. М.: Мартин, 2001. С. 153. 8. Славский Е.П. Когда страна стояла на плечах ядерных титанов // Военно-исторический журнал. 1993. №9. С. 23. 9. Там же. С. 23. М.А. Ушакова Санкт-Петербургский государственный экономический университет О ПРИРОДЕ НЕКОТОРЫХ ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ РАЗНОГЛАСИЙ МЕЖДУ РОССИЕЙ И АНГЛИЕЙ В 16 ВЕКЕ Титул русского царя Фёдора Иоанновича в английском переводе имел следующий вид (с сохранением орфографии первоисточника, как в письме от царя): By the grace of God great Lord and great Duke Theodore Ivanovich governour of Russia, Volodimer, Mosco, and Novgorod, King of Kazan and Astracan, Lord of Vobsko, and great Duke of Smolensco, Otver, Ughori, Perme, Viatsky, Bulgary, and other regions, Lord and great Duke of Novgorod in the low country, of Chernigo, of Rezan, Polotsko, Rostove, Jeroslave, Bealozera, and of Lifland, of Udorsky, Obdorsky, Condinsky, and all the country of Sibery, and commander of all the North parts, and Lord over the country of Iversky, and Ring of Grusinsky, and of the country of Kabardinsky, Cherchasky, and duke of Igorsky, Lord and ruler of many countreys more, &c. Титул английской королевы Елизаветы (с сохранением орфографии первоисточника, как в письме королевы, 1591г.): Elizabeth by the grace of God Queene of England, France, and Ireland, defender of the faith, &c. Т.е. титул русского царя был значительно длиннее. Английский посол стремился не произносить его полностью, а упоминал лишь несколько начальных наименований, считая, что и так сказал уже достаточно, однако его принуждали продолжать и перечислять всё, к великой радости бояр, которые усматривали в более длинном титуле несомненное преимущество русского царя и некоторую насмешку над английской королевой. Строптивость посла, а также сокращение титулов на письме вызвали неудовольствие царя, о чём он и сообщил королеве. Королева в ответном письме выразила сожаление о возникшем недоразумении и заверила, что впредь установленный царём стиль будет соблюдаться. Она также заметила, что её титул включает общие названия территорий, а именно Англию, Францию и Ирландию, каждая из которых, в свою очередь, включает в себя графства, герцогства и т.д., что могло бы значительно удлинить её титул, однако она не считает для себя зазорным пользоваться сокращённым вариантом. На этом инцидент был исчерпан, царь был удовлетворён. С точки зрения современности хочется отметить, что во многих случаях речь шла о территориях, несопоставимых с точки зрения размера, т.е. Англия, Франция и Ирландия вместе взятые меньше, чем одна Сибирь. И не следует забывать, что за каждым словом в титуле русского царя, который (титул), может быть, кажется архаичным, стоит громкая русская победа – это взятие Казани, взятие Астрахани, живая по тем временам история. Литература
М.А. Ушакова Санкт-Петербургский государственный экономический университет АНГЛИЙСКИЙ ШПИОНАЖ 16 ВЕКА Мореплаватели М.Артур Пет и Чарльз Джекмен, снаряжённые и отправленные английскими купцами для обнаружения северо-восточного прохода, т.е. с совершенно мирной задачей, получили, помимо устных особо секретных указаний, следующие письменные инструкции (Notes in writing, besides more privie by mouth, that were given by M. Richard Hakluyt of Eiton in the Countie of Hereford, Esquire, Anno 1580: to M. Arthur Pet, and to M. Charles Jackman, sent by the Merchants of the Moscovie companie for the discovery of the Northeast straight, not altogether unfit for some other enterprises of discovery, hereafter to be taken in hand). Наряду со сбором совершенно адекватной для такой миссии информации, а именно – какие товары можно продать и купить, удобные места для стоянки, нравы и обычаи местных жителей, а также создания коллекции семян трав, цветов и плодовых деревьев, следует: - обратить внимание на морские и сухопутные вооружённые силы, а именно мощь, размер, строение и типы кораблей, паруса, такелаж, якоря, вооружение и боеприпасы; - что касается укреплений городов – крепость стен и валов, артиллерию, калибр орудий, порох и дальность стрельбы; - обратить внимание на доспехи, мечи, пики, алебарды и топорики; - обратить внимание на лёгкую и тяжёлую кавалерию; - прочее, необходимое для составления полной картины о морских и сухопутных силах страны. С тех пор, похоже, мало что изменилось. Также предписывалось не допустить потери ни одного человека ввиду их вообще малого количества, а также взять с собой разные английские серебряные монеты, как ту вещь, которая «на языке молчания может сказать людям умным гораздо более того, чем вы можете себе представить». СЕКЦИЯ ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Е.В. Абрамова Санкт-Петербургский государственный экономический университет ОСОБЕННОСТИ АССИМИЛЯЦИИ СМЫЧНЫХ СОНАНТОВ В НИДЕРЛАНДСКОМ ЯЗЫКЕ В современной отечественной и зарубежной научной литературе, посвященной описанию фонологической системы нидерландского языка, очень мало уделено внимания ассимиляции согласных. В данной работе модификации смычных сонорных согласных нидерландского языка, представленные губно-губным /m/, переднеязычным /n/ и заднеязычным /ŋ/, рассматриваются с учетом позиций фонологической школы Л.В. Щербы. В потоке речи звуки изменяются в результате их взаимовлияния, взаимоприспособления, позиции в слове или синтагме, ударения, темпа речи. В результате данных факторов происходит модификация фонем в речи. При сочетании двух согласных звуков их взаимоприспособление возможно по способу артикуляции, действующему органу и участию голоса. Поскольку сонанты характеризуются формантной структурой, преобладанием тона над шумом, дифференциальный признак звонкость-глухость у них отсутствует. Как и звонкие шумные они образуются при участии голосовых связок, но не имеют глухих парных фонем. Но в потоке речи сонорные согласные могут произноситься без голоса, образуя фонемные оттенки соответствующих сонантов. Смычные сонанты подвержены оглушению в меньшей степени, чем плавные. По активному действующему органу сочетания двух и более согласных делятся на гомоорганные и гетероорганные.84 В современном нидерландском языке сочетания со смычными сонантами представлены следующими комбинациями: смычный + смычный, смычный + щелевой, смычный + дрожащий, щелевой + смычный, дрожащий + смычный. В случае гомоорганного сочетания смычного со смычным отмечается закономерное удлинение соответствующего согласного: vannacht → /vɑ'nɑxt/ (сегодня вечером). В сочетаниях смычного с дрожащим, щелевого со смычным и дрожащего со смычным взаимоприспособление по способу образования не приводит к существенным изменениям: omroepvereniging → /ɔmrupfərenəgɪŋ/ (радиовещательное общество), omreis → /ɔmrɛis/− объезд; smaak → /sma:k/ (вкус), afnemen → /ɑfnemə/ (отбирать, отнимать), ornament /ɔrnɑ'mɛnt/ → (орнамент), urmen → /ʌrəmə/ (беспокоиться, тревожиться). В сочетаниях смычный + взрывной наблюдается регрессивная частичная ассимиляция: onkundig → /oŋkundix/ (незнающий, несведущий). Такие же процессы наблюдаются и в современном фризском языке85: ynbine → /ĩmbinə/, (застревать, заедать), - переднеязычный /n/ реализуется в губно-губном /m/ inkomme → /ĩŋkomə/ (войдите) [1, С. 27]. Как показано в примере, в данном случае происходит назализация гласных. Согласно М. Тромлину в гетероорганных сочетаниях смычный + шумный зубной щелевой происходит выпадение переднеязычного /n/: ynfalle → [ifɑlə] (случайно встретиться). Такой тип ограниченной ассимиляции характерен и для других германских языков, например для норвежского и немецкого [2, 3]. Из примера следует, что в гетероорганных сочетаниях смычный + щелевой, отсутствуют условия для аккомодации по способу образования. Й. Пэджетт в своей работе «Stricture and Nasal Place Assimilation» определяет следующую закономерность: при ассимиляции, например по месту образования, в сочетании носовой + щелевой, щелевой выпадает [4]. Однако обобщение Й. Пэджетта не совсем точно, поскольку нидерландский язык представлен различными вариантами. Так, в стандартном нидерландском (ABN - Аlgemeen Beschaafd Nederlands) предполагается наличие регрессивной ассимиляции в гетероорганных сочетаниях, например: kamfer → [kɑɱfər] камфара, onverstandig → [ɔɱvərstɑndəx] (неразумный, безрассудный), infaam → [ɪɱfɑːm] (бесчестный, подлый) [5]. В тоже время, выводы Й. Пэджетта имеют инаходят отражение в некоторых диалектах фризского языка. Так, в одном из его западных диалектов (Klaaifrysk) носовые могут нести слогообразующую функцию: biezem → [biəzṃ] (метла), iepen → [iəpṃ] (открытый). Однако на месте слогового с предшествующим гомоорганным щелевым слогообразующие носовые согласные не встречаются, на его месте реализуется гласный среднего ряда среднего подъема: even → [evən] (немного). Ассимиляция по способу образования в гомоорганных сочетаниях наблюдается и в спонтанной речи голландцев, например: laat maar → [la:m ma:r], (поздний обед). В большинстве вышеописанных случаев, ассимиляция согласных стандартного нидерландского языка носила регресссивный характер: носовые ассимилировались на месте предшествующего смычного. Приспособление по действующему органу возможно только в гетероорганных сочетаниях и, в основном, представлено регрессивной ассимиляцией, т.е. уподоблением предыдущего согласного последующему. Например, перед шумными губно-губными /p, b/ наблюдается регрессивная ассимиляция: in principe → /im prinsipə/ (в принципе, принципиально), impopulair /inpopulαr/ (непопулярный), loonbelasting → /lo:mbəlαstiŋ/ (налог на заработную плату). В обоих случаях под влиянием шумных смычных взрывных /p, b/ смычный переднеязычный сонант /n/ ассимилируется в смычный губно-губной /m/. В сочетании переднеязычного с губно-губным наблюдается полная ассимиляция переднеязычного /n/ по способу артикуляции: vanmiddag → /vɑ'mɪdɑx/ (сегодня днем), vanmorgen → /vɑ'mɔrəgə/ (сегодня утром). Из всех представленных возможных сочетаний существенные ассимилятивные процессы представлены только в гетероорганном сочетании переднеязычного /n/ с губно-губным /m/, где под влиянием билабиального сонанта имеет место полная ассимиляция апикального /n/. В данном типе аккомодации (по действующему органу) имеет место также регрессивная ассимиляция гетероорганных согласных. Таким образом, вышеприведенный анализ сочетаний смычных сонантов нидерландского языка позволяет говорить о достаточно разнообразной картине сочетаемости и взаимовлияния отдельных согласных друг на друга. Литература
Е.В. Абрамова Санкт-Петербургский государственный экономический университет К ВОПРОСУ О СОСТАВЕ УВУЛЯРНЫХ И ФАРИНГАЛЬНЫХ СОГЛАСНЫХ СОВРЕМЕННОГО НИДЕРЛАНДСКОГО ЯЗЫКА Несмотря на то, что современные фонетические исследования, описывающие звуковой строй современного нидерландского языка, представлены работами голландских и фламандских исследователей, вне поле зрения остаются вопросы состава отдельных групп согласных, требующих некоторого уточнения. Особенность нидерландского языка обусловливается его реализацией в двух вариантах: северном (голландском), функционирующем в Нидерландах, и южном (фламандском), представленном в северной части Бельгии - Фландрии. Вариантность нидерландского языка определяет некоторые фонологические особенности, присущие каждому из вариантов, и требует отдельного исследования как голландского, так и фламандского86. Хотя в трудах современных зарубежных фонетистов можно найти описание фонетической системы нидерландского языка, большинство из них представлено работами только голландских исследователей, а само описание носит достаточно неструктурированный и безсистемный характер. Такая ситуация обусловлена отсутствием единого фонологического подхода, что затрудняет найти исследование, четко определяющее фонемный состав согласных нидерландского языка, и особенно его южного варианта. Различия в подходах при интерпретации звукового строя нидерландского языка проявляется в отсутствии единой точки зрения на количественный состав и качественные характеристики согласных среди зарубежных фонетистов. Все это вызывает необходимость уточнить инвентарь увулярных и фарингальных согласных как северного, так и южного варианта нидерландского языка. В основе описания данных согласных лежит концепция ленинградской фонологической школы Л.В. Щербы, поэтому их качественная характеристика будет основываться на таких универсальных параметрах, как способ образования и действующий орган. Данная работа отпирается на исследования как отечественных, так и зарубежных лингвистов, среди них С.А. Миронов (Миронов 1965) [1], В. И. Золхоев [2], Е. Бланкерта (Blanсquaert 1969) [3]; A. Teрмоте, Л. Тиммерман (Termote, Timmerman 1982) [4]; Б. Коллинса, И. Миса (Collins, Mees 1984) [5]. Состав группы увулярных согласных в большинстве названных работ представлен по-разному. Почти все исследователи включают в состав этой группы согласные, обозначаемые [χ] и [Ɣ]. Так, В. И. Золхоев характеризует согласный [Ɣ] как плоскощелевой звонкий, а [x] - как плоскощелевой глухой. Данную классификацию можно считать корректной только в отношении фонемы /χ/, которая составляет инвентарь увулярных согласных северного варианта нидерландского языка фонемы. В южном варианте реализуется увулярный /Ɣ/. Разница в произнесении заднеязычного и увулярного в речи фламандцев и голландцев очень хорошо видна на примере слова geven (давать). Так, во Фландрии оно будет реализовано как [Ɣevə], а в Нидерландах как [χevə]. Почти такой же состав увулярных представлен и в описаниях отечественного исследователя С.А. Миронова и фламандского фонетиста Е. Бланкерта (см. табл. 1). Таблица 1 Система увулярных в описании С.А. Миронова и Е. Бланкерта
Единственно правильная классификация увулярных согласных северного варианта нидерландского языка с позиции фонологической школы Л.В. Щербы представлена в описаниях Б. Коллинса и А. Термоте, где /χ / - увулярный щелевой, а /R/ - дрожащий сонант (см. табл. 2). Таблица 2 Система увулярных в описании Б. Коллинса и А. Термоте
|
Похожие:
 | Вишняков-Вишневецкий Константин Константинович, доктор исторических наук, профессор, ректор наноо «Санкт-Петербургский институт гуманитарного... |  | «Приоритеты мировой науки: эксперимент и научная дискуссия»: Материалы I международной научной конференции 30-31 мая 2013 года, г.... |
| Материалы VII научно-практической конференции педагогических работников «Инновационная деятельность педагога». Ангарск, 29 мая 2015г.... | | Материалы IV молодёжной международной научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых учёных 26-27 ноября 2012 года,... |
| «Компетентностный подход: традиции и инновации в профессиональном образовании»: материалы региональной научно-практической конференции... | | Материалы III международной научно-практической конференции 1-2 июня 2012 года г. Санкт-Петербург |
| Инновации: перспективы, проблемы, достижения: материалы международной научно-практической конференции. 27 мая 2013 г./ под ред. А.... | | Инновационная экономика и промышленная политика региона (экопром-2014) / Под ред д-ра экон наук, проф. А. В. Бабкина: Труды международной... |
| «Проблемы и перспективы инновационного развития животноводства». Материалы международной научно производственной конференции. Белгород,... | | Современные проблемы борьбы с преступностью. Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Изд-во: Томский цнти, 2011... |