Государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования «московский государственный областной социально-гуманитарный инстиут»

ситуациях обеспечивало успешное выполнение различных боевых задач. Римская армия воистину была торжеством организованности. Её можно сравнить с гигантским конструктором, где каждый компонент – от пехоты до кавалерии, от артиллерии до вспомогательной лёгкой пехоты – можно было легко присоединить к другому и получить прочную самодостаточную боевую машину.

Ловягин Н.В.

(МГОСГИ, г. Коломна)
НАЦИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА США

В ОТНОШЕНИИ ИНДЕЙЦЕВ ПЛЕМЕНИ ЧЕРОКИ

В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.
После окончания войны за независимость, перед правительством США встал вопрос о западных землях, которые принадлежали многочисленным племенам индейцев. В результате властями был намечен курс на насильственную ассимиляцию индейских племён. В рамках данной публикации мы рассмотрим отношения правительства США и племени чероки на договорном этапе, так как наибольшее число доступных в настоящее время для исследователя договоров было заключено именно с этим племенем.

О культуре и общественном устройстве чероки до XIX века писал американский писатели Джон Говард Пейн. Его записи, сделанные со слов старейшин чероки, описывают традиционное двухслойное общество. «Белая» организация старейшин, или «ани-кутани» представляла семь кланов. По словам Пейна, эта группа, бывшая наследственной и жреческой по своей сути, отвечала за религиозные действа вроде лечения, очищения и молитвы. Во вторую группу, «красную» организацию, входили более молодые мужчины, отвечавшие за военные действия. Конечно, уже к XVIII веку такая организация исчезла, но жречество как род деятельности сохранилось¹⁶⁹.

Важным источником информации являются материалы, записанные в XIX веке шаманами чероки, после того, как Секвойя в 1820-х создал алфавит чероки. Изначально эти материалы изучались и использовались только самими жрецами и считались крайне могущественными в духовном плане. С течением времени, однако, и алфавит, и эти записи были приняты и изучены большинством народа чероки, что сделало в культурном аспекте данный племенной союз до определенной степени однородным.

Представители племени перешли к оседлому образу жизни. К 1830 году ими было основано 18 школ. Среди чероки были и крупные землевладельцы, в собственности которых имелись даже чернокожие рабы¹⁷⁰.

Первый из серии договоров с данным племенем был заключен в 1804 году. «Народ Чероки уступает Соединенным Штатам участок земли… (далее идет географическое описание участка); вторая содержит обязательства США: «доставить Чероки полезные товары или деньги на сумму пять тысяч долларов. Кроме того, ежегодно США будут уплачивать Чероки полезными товарами или деньгами одну тысячу долларов»¹⁷¹.

Еще один договор датирован 1816 годом. Предметом данного соглашения являлся спорный участок земли, принадлежащий чероки и включенный в состав штата Южная Каролина. Договор включал следующие статьи:

1. 
   суть претензии и описание земельного участка;
   
2. 
   предполагаемое решение, с условием ратификации соответствующими органами: на федеральном уровне, на уровне штата и на уровне племени: компенсация племени в размере пяти тысяч долларов.¹⁷²
   

Следующим важным договором является соглашение от 1828 года, имевшее следующее название: «Статьи Конвенции, заключенной ….между Джеймсом Барбором, военным министром, будучи специально уполномоченными для этого президентом Соединенных Штатов, и нижеподписавшимися, вождями и главами индейцев племени чероки к западу от Миссисипи, должным образом уполномоченными их нацией»¹⁷³. Название договора показывает, что власти США рассматривали индейцев в качестве нации, но не единой, поскольку выделяют «нацию чероки», уполномочившую своих вождей. Меж тем, не учитывалось, что чероки, исходя из собственного понимания права, никого не могли уполномочить распоряжаться землями и судьбами всей общины, так как вождь рассматривался первым среди равных. Следствием этого явился конфликт властей США и чероки. Первые рассматривали уполномоченных наделенными правоспособностью совершать подобные сделки, а для большинства индейцев это впоследствии оказывалось неприятным сюрпризом. В тексте договора в частности говорилось: «5. Правительство чероки единовременно получает 50 000 долларов не позднее июля следующего года, а также по 2000 долларов каждый год в течение трех лет. 1200 долларов получает лично вождь Томас Грейвс, это компенсация как материального, так и морального ущерба – он некоторое время просидел в тюрьме по ложному уголовному обвинению. Секвойя за свое изобретение получает 500 долларов и право бесплатно занять любой земельный участок в районе Лиз Крик по своему выбору. В течение 10 лет США обязуются выделять ежегодно 2000 долларов на образование молодых чероки, 1000 долларов на поддержку книгопечатания и газетного дела и, по аргументированному требованию властей чероки – до 3500 долларов в год на другие нужды.

6. Любая семья чероки может бесплатно вызвать геодезиста, который точно измерит границы их земельного участка и выдаст соответствующий документ.

7. Чероки освобождают часть земель, занятых ими в Арканзасе. Резервация чероки перемещается северо-западнее, на территорию будущего штата Оклахома.

8. Каждый глава семейства чероки, проживающий в пределах штата Джорджия и желающий переехать в новую резервацию, получает от правительства США справедливую компенсацию за оставленную недвижимость, хорошее нарезное ружье, чайник, пять фунтов табака и по одному одеялу на каждого члена семьи. Эмигранты обеспечиваются бесплатным транспортом, а также бесплатным питанием в дороге и в течение первого года на новом месте. По прибытии на новое место жительства каждое семейство эмигрантов получает единовременное пособие в размере 50 долларов»¹⁷⁴.

Таким образом, границы территории чероки были смещены на запад. 1828 год принес еще ряд немаловажных изменений для данного племени: 21 февраля 1828 года в Нью Эчота был отпечатан первый выпуск еженедельной газеты «Чероки Феникс». Основателем и редактором газеты был 26-летний Галагина Увати, он же Элайя Будино. Газета издавалась в двух вариантах – только на языке чероки и на двух языках: английском и чероки. Данный номер содержал обзор некоторых законов, принятых Советом Нации чероки в 1824 и 1825 годах. Например:

- дети белых женщин, вышедших замуж за мужчин чероки, считаются принадлежащими к нации чероки, как если бы их матери тоже принадлежали к нации чероки (раньше у чероки национальность определялась только по матери, как у евреев);

- запрещается многоженство;

- устанавливается порядок взыскания долгов с должников и банкротов.

- налог на бильярд – 200 долларов в год на каждый бильярдный стол¹⁷⁵.

В октябре-ноябре 1828 г. состоялся очередной съезд Совета Нации чероки, результатом работы которого стало утверждение конституции племени. Вильям Хикс, последний король чероки, сложил свои полномочия, верховным лидером нации отныне становился демократически избираемый президент, а титул «первый вождь» стал отныне считаться не королевским, а президентским.

22 октября 1828 г. в «Чероки Феникс» была опубликована большая статья, в которой авторы заявляли о нерушимости юго-восточных границ страны чероки и о недопустимости каких-либо территориальных претензий со стороны штата Джорджия¹⁷⁶. Возникшие претензии были обусловлены тем, что на севере Джорджии, на территории, занимаемой чероки, было обнаружено богатое месторождение золота. А 13 декабря в штате Джорджия был принят закон, по которому все белые люди, находящиеся на территории Джорджии, должны подчиняться исключительно законам Джорджии, но не местным законам чероки и крик. С 1 июня 1830 г. это правило должно было распространиться на всех индейцев, проживающих на территории штата Джорджия. «Чероки Феникс» прокомментировал этот закон в следующих выражениях: «не может быть конституционно одобрен христианской нацией», «глупость белого человека», «беззаконие и произвол»¹⁷⁷. Кроме того, штат Джорджия перестал платить чероки выплаты по старым договорам. Впоследствии, все закончилось «Дорогой слез» и гибелью по разным оценкам до 4 тысяч индейцев. Алексис Токвиль, приехавший в 1831 году в США, чтобы написать книгу об американской демократии, был потрясён увиденным: «Невозможно вообразить ужасные страдания, сопровождающие эти вынужденные переселения. К тому моменту, когда индейцы покидают родные места, число их уже убыло, они измучены. Края, где они собираются поселиться, заняты другими племенами, которые смотрят на вновь пришедших с тревогой и подозрением. Позади у них — голод, впереди — война и повсюду — беды. […] В том году [в конце 1831 года] стояли необычайные холода… Индейцы шли с семьями, с ними были раненые, больные, новорожденные дети и близкие к смерти старики. У них не было ни палаток, ни повозок, только немного провизии и оружие. […] Думаю, что индейская раса в Северной Америке обречена на гибель, и не могу отделаться от мысли, что к тому времени, когда европейцы дойдут до Тихого океана, она уже не будет существовать».¹⁷⁸

Таким образом, прослеживая динамику развития отношений по данным договорам, можно прийти к заключению, что первые соглашения носили частный характер. Документ 1804 года, по сути, являлся обычным договором аренды, так как предусматривал ежегодную уплату определённой суммы. Его заключению возможно способствовали корыстные устремления элиты чероки. С другой стороны, чероки стремились развиваться, активно перенимая европейский опыт, а для этого нужны были деньги. Причиной заключения второго договора стали разногласия с правительством штата, а территория фактически выкупалась на тех же условиях, за исключением отсутствия ежегодной платы за эту землю. Таким образом, второй договор являлся договором купли-продажи. Но если в первом договоре о ратификации на всех уровнях не упоминается, то второй содержал специальные условия на этот счет. В данном вопросе власти США действовали в рамках закона – пока никто не был экономически заинтересован в землях чероки, а территориальные споры вызывались необходимостью естественного расширения штатов. Федеральное правительство выступало в роли арбитра, которое считало своим долгом примирить нации, применяя маску заботливого друга народа чероки.

Третий договор являлся органическим продолжением второго: необходимость передвинуть территории чероки на северо-запад при значительной компенсации диктовалось все той же необходимостью. Но этот договор предусматривал более серьезное территориальное изменение. Меж тем, данный договор заканчивал серию соглашений первого этапа, когда обе стороны действовали в рамках права.

В этот же период наблюдался значительный культурный и экономический подъем чероки, вследствие чего, стало понятно, что через некоторое время переместить индейцев с этих земель будет чрезвычайно трудным делом.

Сидорова Д.О.

(МГОУ, г. Москва)
РОЛЬ МАРГАРИТЫ ЦАРФАТТИ В СТАНОВЛЕНИИ

НОВЫХ ТЕЧЕНИЙ В ИСКУССТВЕ ИТАЛИИ 1920-1930-Х ГГ.
Так кто же была эта хрупкая женщина в кудряшках, которую английские журналисты прозвали «некоронованной королевой Италии»? Как говорила сама Маргарита, семья её была не просто обеспеченной, а «ультрабуржуазной». Мама её Эмма Леви была католичкой из знатной семьи, но поощряла все амбиции любимой дочери. Отец Амедео Грассини правоверный иудей, потомственный адвокат, который умел заводить друзей. Один его старинный приятель Джузеппе Сарто стал папой римским Пием X и сделал Грассини кавалером ордена св. Маурицио и Лаццаро. Другой знакомый, король Италии Умберто I, за государственную деятельность наградил его рыцарским титулом. Сама Маргарита была личностью не заурядной и весьма талантливой. К 10 годам она знала три европейских языка, не считая итальянского. В 12 лет она увлеклась работами Джона Рёскина. В своей вышедшей в 1849 году книге «Семь светильников архитектуры» английский критик призвал своих современников к войне за сохранение человеческих ценностей, против распада эстетики. Идеи Рёскина произвели большое впечатление и юная Маргарита начала самостоятельно участвовать в аукционах и скупать произведения искусства. Одним из её учителей был основатель Венецианской Биенале Антонио Фраделетто, который говорил: «история нации есть история её культуры, как и её войн!». В 15 лет увлеченная искусством Маргарита заинтересовалась социалистическими идеями. В 1898 году она против воли отца вышла замуж за адвоката Чезаре Царфатти. Он был небогат и на 14 лет старше Маргариты, но был мягким по характеру и не ограничивал её свободу. Вместе с Маргаритой они стали активистами социалистической партии и завсегдатаями салона русской эмигрантки марксиста Анны Кулишовой. Маргарита помогала продвижению Чезаре по карьерной лестнице в партии, а он в качестве адвоката успешно защищал на судебных процессах её друзей: художников, писателей и поэтов. Маргарита ещё в довоенный период начала активно заниматься журналистикой и публиковать искусствоведческие критические статьи. Таким образом, в 1912 году назначенный главным редактором газеты «Аванти!», Бенито Муссолини познакомился с умной, очень образованной женщиной, которая была решительна в своих действиях, безкомпромисна в суждениях и амбициозна в своих идеях.

И так мы выяснили, что Маргарита имела черты настоящего лидера, что позволяло ей осуществлять намеченные цели. Такая яркая личность не могла остаться незамеченной. Но была ли у неё возможность для осуществления своих планов? Одним из главных преимуществ Царфатти была близость к Дуче. Любовные перипетии их отношений вряд ли возможно оценить из-за недостатка источников (Письма Маргариты к Муссолини были сожжены его женой Ракель, а ответы на эти письма Царфатти отказалась опубликовать). Напротив, деловое сотрудничество их было весьма плодотворно. Когда Муссолини пришел к власти, Маргариту стали называть его «духовной наставницей», в современном мире её назвали бы специалистом по связи с общественностью. Царфатти подбирала цитаты для его выступлений, присылала ему нужную литературу, писала статьи о Дуче на иностранных языках для заграничных изданий. О её книге под названием «Жизнь Бенито Муссолини» американские критики писали: «История фашизма в Италии выглядит мирной революцией, сделанной святым гением!» Простые итальянские женщины присылали Маргарите письма с различными просьбами. Она разбирала эту корреспонденцию и передавала личному секретарю Дуче с пометкой: «Стоит помочь. Хорошая пропаганда».

Но главное за что ценил её дуче, это обширные знания и огромный авторитет в сфере культуры и искусства. Маргарита была «крёстной матерью» большей части творческой интеллигенции Рима, она обладала острым чутьем на таланты и безупречным вкусом. Бенито не обладал глубокими познаниями в сфере культуры. Например, Муссолини во время совместного с Гитлером посещения галереи Уффици не мог вынести созерцания более трех картин, за что был четко охарактеризован фюрером: «В том, что касается искусства, этот человек непробиваем!».

После захвата власти фашистской верхушке необходимо было привлечь как можно больше интеллигенции для создания нового итальянского искусства, которое будет выражать идеалы и идеи фашизма. Для этих целей Муссолини в марте 1925 года в Болонье созвал «Конгресс во имя фашистской культуры». В приветственной речи Дуче сказал: «Конгресс в Болонье полностью опровергает нелепые басни, якобы интеллигентность и фашизм – понятия несовместимые». Этот конгресс показал, что место главного фашистского стиля вакантно. Царивший в итальянском искусстве в начале века футуризм не мог занять это место. Футуристы были порождены духом хаоса. Они были незаменимы в раскачивание либеральных и демократических устоев, но стали абсолютно бесполезны при концентрации сил для решения сверх задачи.

Таким образом, место приоритетного стиля в фашистском государстве заняло детище Маргариты Царфатти – движение Новеченто. Еще в 1922 году она взяла под своё покровительство таких художников как: Акиле Фуни, Карло Карра, Леонардо Дудревилль, которые имели «футуристическое» прошлое, но стремились восстановить преемственность традиций, прерванных авангардистским искусством начала XX в. Как сообщает её биограф Маргарита «была убеждена, что должна создать своё движение, основанное на «сугубо римских корнях»…». Деятельность Царфатти увенчались успехом в 1926 году, Дуче лично открыл выставку «Новеченто», что стало знаком официального признания нового направления. Маргарита, знавшая что необходимо власти, написала об этом в «Иль пополо д'Италия», что «стиль классического Новеченто и есть фашистский стиль, он строгий и ясный как речи Муссолини».

Именно Маргарита определила программу Новеченто – ясность формы и сдержанность концепций, никакого химического разложения, ничего эксцентричного, растущее исключение всего произвольного и темного. Гениальность этой программы была в том, что Царфатти смогла выразить ориентацию на классические формы, но при этом не установить строгих требований школы. То есть она наметила направление движения, но оставила художникам свободу самовыражения. Маргарита задействовала все свои силы для популяризации движения: она читала лекции, устраивала вставки, продавала картины своим влиятельным друзьям, печатала в прессе статьи о художниках Новеченто и их работах.

Амбициозные устремления Маргариты были реализованы. Но судьбу движения определило изменение отношения Маргариты к политике Муссолини. Новеченто было неразрывно связано с её именем, и основано на её авторитете. И как только Маргарита высказала критику в адрес дуче в связи с вовлечением Италии в агрессивный военный союз с нацистской Германией, недруги Царфатти подняли головы, движению был подписан смертный приговор. С разрешения Муссолини член Великого совета Роберто Фариначчи начал настоящую травлю Маргариты в прессе. Он обвинял ёе в антипатриотических настроениях и сионистских устремлениях. Повредило репутации Царфатти и то, что в 1934 году её кузен Джузеппе Леви был арестован на швейцарской границе за попытку провезти антифашистскую литературу. Клеветнические статьи выходили в свет одна за одной в течение нескольких лет, но последней каплей стало обвинение в том что, она позорит своего сына Роберто, героически погибшего на фронте во время первой мировой войны и награждённого медалью за отвагу. Царфатти уехала в Латинскую Америку и вернулась в Италию после окончания войны. Умерла на 81 году жизни городе Кавалласка на севере Италии. Маргарита и Новеченто составляли в глазах итальянского общества единое целое, поэтому крах первой неизбежно привел к забвению второго.

При этом нельзя недооценивать вклад Маргариты Царфатти в развитие итальянской культуры. Работы Маргариты очень разнообразны: это и антология критических статей «Цвет, линии и свет», монография «История современной живописи», сборник эссе «Знаки меридиана», художественный роман «Усадьба», воспоминания о путешествиях в Тунис, Америку и Францию. Но главная её заслуга в том, что проникнув в систему фашистской власти, благодаря своему уму и знаниям, она смогла сохранить для будущих поколений художников самое ценное – традиции классического итальянского искусства.