Верстаков От "Правды"
Скачать 3.48 Mb.
|
Глава 18. ПОКОЛЕНИЕ ОКТЯБРЯ, БОРЦЫ И СТРОИТЕЛИ КОММУНИЗМАСейчас, через двадцать лет, повседневная газетная и личная жизнь в 1986-1987 годах видится мне чрезвычайно насыщенной и даже счастливой. Неприятно вспоминается разве что история с новым редактором военного отдела А.Гороховым, начало которой я изложил тремя главами ранее. Продолжение было скандальным, причем я сам выглядел и вел себя далеко не безгрешно, однако историю все-таки доскажу, поскольку она прояснила многое во внутренней жизни и кадровых загадках "Правды", да и привела к нескольким неформальным общениям с Главным. В октябре 1986-го, когда Горохов в очередной раз отказался хотя бы посмотреть подготовленные мной авторские материалы, я не сдержался и обозвал его нехорошим словом. Далее - по дневнику: 19 октября 1986. "Вызывал Карпычев. Беседа о конфликте с Гороховым. "Работай спокойно, в обиду тебя не дадим". Оказалось, разбирали дело на главной редакции, в присутствии Афанасьева. Королев зол. Сообщил, что я ругаюсь на Горохова матом. Карпычев переспросил об этом вскользь, явно призывая, чтобы я не подтверждал. Интересно, "мудак" - мат или нет?" 24 ноября 1986. "Горохов написал Главному письмо против меня. Главный ошалел: почти дословно ленинское "Письмо к съезду". Якобы, вызвал его и сказал: "Алексей, ты сошел с ума. Забери и порви". 17 февраля 1987. "Безумное совещание у Королева. Вышел в коридор. Идет Главный. Я к нему: - Виктор Григорьевич, мы сейчас с Королевым ругались... А Королев, оказывается, тоже вышел - чтобы идти на обед. Я поправился: - Мы только что говорили с Михаилом Яковлевичем - когда меня переведут из отдела? Главный: - Я не против, но со Смирновым ты говорил? (Смирнов - редактор по отделу информации). - Говорил, он согласен. - Мне неудобно сверху делать, пусть Смирнов бумагу напишет. Снова показалось, что Главный избегает прямого общения со мной, пытается его сократить; возможно, тоже считает, что "могу что-нибудь выкинуть". Ничего я больше не выкинул. Даже напротив: по совету неблизких, но все же приятелей из редакционной "нерусской партии" принял смиренный вид и пошел на беседу к В.Губареву, поскольку он в этой партии верховодил. Володя принял меня спокойно, слегка пожурил и сказал, чтобы я больше не волновался. После этого Королев внезапно утих, а Смирнов написал-таки бумагу на мой перевод. Вместо формального вывода вспоминается мысль Льва Толстого, что самые несвободные на земле люди - это люди, обладающие внешней властью. Слишком много им приходится учитывать, принимая решения, слишком от многих непредсказуемых обстоятельств эти решения зависят. А в итоге получается то, чего сами "великие" и не хотели. Главный хотел избавиться от Гайдара, "нерусская партия" подсунула на редакторство другого "родного человечка", тот надурил и развалил отдел вовсе, Главный выразил недовольство, "нерусская партия" успокоила его моим переводом и повышением - я стал заместителем редактора по отделу информации… Действительно, все мы в редакции знали, что в газетных делах Главного можно было убедить и переубедить, что он загорался и остывал, начинал и порой не заканчивал. Более последователен он был в науке и в защите близких ему по взглядам людей. Самым ярким из "подзащитных" был Побиск Георгиевич Кузнецов. Почти ровесник Афанасьева, тоже фронтовик (командовал взводом разведки танковой бригады), тяжело раненый в конце войны, он - еще в госпитале - затеял создание "научного общества по изучению проблем возникновения жизни", в результате чего на десять лет загремел в лагеря, где сблизился с уже сидевшими большими учеными. После отсидки защитил кандидатскую диссертацию, возглавил Лабораторию систем управления при Московском государственном пединституте имени Ленина. Увы, лаборатория была хозрасчетной, а Побиск (имя ему придумал отец и означало оно Поколение Октября, Борцы И Строители Коммунизма) был углублен только в науку и наивно-доверчив. Финансовые дела лаборатории совершенно запутались, и Побиска опять посадили. Афанасьев к этому времени уже знал его как ученого и как человека, подписал ходатайство о его освобождении, затем - о восстановлении в партии, а в июле 1986-го взял на работу в "Правду" (формально - в отдел Автоматизированных систем управления издательства). Главный дал Побиску комнатку на восьмом – начальственном - этаже редакции, где установили два добротных, новомодных тогда персональных компьютера, и где я тоже частенько сиживал поздними вечерами. До перевода "Правды" на полностью автоматизированный набор, верстку и выпуск оставалось всего полшага, пора было закупать технику - десятки дорогостоящих электронных устройств, но на этот риск (в стране подобных систем еще не было) Главный идти не решился… Ну вот: затронул в начале главы кадровую тему и невольно впал в скучную интонацию биографий и кадровых характеристик. О Побиске Кузнецове хочется рассказать по-другому, человеческим языком. Увы, сделать это почти невозможно: так сложна его личность, так велики научные проблемы, которые он пытался решить. Попробую для разгона привести дневниковые записи: 6 июня 1986. "Два дня назад звонил Кузнецов. Говорили про науку. Наверное, и он одинок, не понят, раз уж звонит мне, малознакомому человеку. Надо выработать мировоззрение, пусть ложное, но определенное. 0фициальннй марксизм убил в нас мировоззрение, а без него поиск смысла в жизни не возможен". 14 июня 1986. "Дочитал, довыписывал побисковы "Основания теории научного социализма". Не только поверил, но и понял кое-что из прошлых своих полузнаний. Марксизм - не социализм, а общая теория исторического развития, проиллюстрированная как частный случай разбором капитализма, его политэкономией. Простая мысль, но придает хаосу полузнания хоть начальную логику. Только бы Побиск не умер (говорят, два инфаркта)". 26 июня 1986. "Восемь часов вечера. Закончился семинар Побиска. Три человека пришли! Болваны у нас работают, а не газетчики. Зато поспрашивал на свободе Побиска о многом. Первое впечатление: не умеет дать конкретный ответ. Затем понимание: отвечает конкретно, но глубже, чем спрошено. Очень серьезный ученый. Его разработка: свет генерирует химические реакции. И регенерирует. Прикладное значение - борьба со склерозом. Упомянул "Дим Димыча из Минздрава". Признался Побиску в родстве (родной дядя жены). У дяди Димы - ксерокс ранних побисковых работ, надо достать. Но пару вопросов Побиск все же не понял, или решил уклониться (невозможность продуктивного внедрения систем управления в отдельных низовых звеньях; какое противоречие будет главным в историческом развитии после победы одного социального строя)". 1 июля 1986. "Утром явился Истомин. Налил ему вина. Выпил и ответил на звонок по студеникинскому телефону: "Его призвали в Вооруженные Силы". А это Тимур звонил. Мишка сообщил, что Афанасьев решил брать Побиска на главного конструктора системы управления газетой, и что тот согласился, сказав Мишке: "Поставь мне в редакции раскладушку - прихожу сюда умирать". 10 июля 1986. "Читаю Ивана Ефремова, "Час Быка". Книгу дал Сережа Богатко. Ему подарил ее Побиск. Побиску - автор. "Побиску Георгиевичу Кузнецову на добрую память от автора". Отделено горизонтальной чертой: "Москва, 23 августа 1970." Подпись. А ниже: “Seek simplicity and distrust it!”(Alfred Noth Whitehead). - "Ищи простоты и не верь ей!" (Альфред Нот Уайтхед). Сегодня поспрашивал об этом Побиска. С Ефремовым дружили с 1958 года". 14 июля 1986."Вчера к вечеру поехал с Побиском в Серебряный Бор. Выпили, побродили, переночевали на моей неустроенной даче, утром вернулись в редакцию на служебном автобусе. Побиск рассказал кое-что из своей тюремной и лагерной жизни. 23 дня голодал в тюрьме на Лубянке (после второго ареста: "дача взяток и хищение в особо крупных размерах"), продолжил голодовку в психбольнице (якобы не может есть без чтения книг). Визит пахана психбольничных уголовников, принес три апельсина и шоколадку; помощник прикрывает спиной смотровое окно, пахан - Побиска. "Ну мне ты веришь? Я тебя, своего, не выдам". Это уважение из-за того, что Побиск сидел в Каларгоне – штрафном лагере пойманных людоедов, которые из других лагерей убегали тройками, прихватывая в последний момент четвертого - "барашка". Триста душ было в том Каларгоне. Побиска со временем назначили фельдшером. История, как измерял температуру косящим от работы зэкам. Руки – строго на коленях ("Градусник, говорю, прибор дорогой, хрупкий"). У кого всё же 37,6 (почему-то именно эти цифры все время), того пересаживал на другую лавку и повторял процедуру через двадцать минут. "Сами понимаете, говорю, если организм на глазах холодеет, значит, человек выздоравливает... Деликатно, вежливо говорю, а то нравы простые: шило в бок и жди... То есть уже и ждать нечего". Один хрипящий мужичонок: "Санитар врет. Можно сам буду смотреть?.." Глянет, покачает головой. "Мало", и опять градусник на место. В итоге 37,6. Через двадцать минут - то же самое. "Чувствую, что обдуривает меня, а как - понять не могу". Решился сказать санитару: "А ну обыщи". Мужичок вскочил и бежать. За ним. Выбросил что-то из кармана: мешочек с горячим песком. Грел пальцы сквозь брюки. А повтор измерений - потому что перегревали организм в сушилках одежды. Освобождаемые от работы ночами чистили картошку на кухне. Позже пахан из психбольницы рассказал, как от милиции уходил. "Ехал на юг. Вижу, двое меня пасут… А возле Лазаревской, в трех километрах, знаю, есть психбольница. Выпрыгнул из вагона - и в кабинет начальника вокзала: "Связь ВЧ есть? Должен срочно связаться с Дзержинским, выполняю его личное поручение". Пока те двое, в поезде, разбирались, машина из больницы уже приехала". Побиск сел в 1944-м, после ранения, взяли из госпиталя, просидел 9 лет и 5 месяцев. В госпитале лежал и "Стасик Ростоцкий" (будущий знаменитый кинорежиссер). Побиск на допросах не выдал, что с ним разговаривал. И соседи по палате не выдали (Ростоцкий лежал в соседней палате). А то бы сидел тоже… "Боевые офицеры", - почти со слезами повторял Побиск". 25 июля 1986. "...Побиск велел привести к нему Г.Б. Та накануне мне жаловалась: пристает редакционный шеф. Успокоили. Надо где-нибудь описать для истории уровень людей нынешней власти, их настоящее отношение к общему и лично-животному. Еще раз понимаю Ефремова с его "Часом Быка". Даже более пошло и мелко сейчас, чем у него предсказано". 19 августа 1987. "Вчера долго и полезно говорил с Побиском. То, что происходит в экономике сейчас, - торжество неграмотного мещанства, оказавшегося близко к людям власти. Тот же смешной Шмелев (статья в "Новом мире") - муж внучки Хрущева, правительственный дачник. И еврейство не случайно воспевает рынок и наивный хозрасчет: они, евреи, за два-три года экономической смуты успеют обогатиться, а дальше - на Запад или деньги туда, и плевать им на Россию. И все же Побиск верит, что потом, когда "дети Арбатова" окончательно заведут экономику в тупик, начнется пробуждение даже верхов и они повернутся к науке". Пояснить, тем более упростить дневниковые записи не смогу: Побиск был человеком невероятно сложным, а его научные взгляды внешне граничили с высоким безумием. Зато могу добавить кое-что бытовое, жизненное. Побиск вспоминал, что с великим русским писателем-фантастом И.Ефремовым познакомился в Палеонтологическом музее, где у Ивана Антоновича был рабочий кабинет. Ефремов подарил ему свою только что вышедшую книгу "Туманность Андромеды" с надписью: "Борцу со вторым законом термодинамики Побиску Георгиевичу Кузнецову". Их общение и споры продолжались до 1970-го, когда Побиска вторично посадили. Однажды он спросил у Ефремова, почему он пишет якобы фантастику, которая на самом деле есть научный анализ и философия, на что Ефремов, по воспоминаниям Побиска, ответил: - Послушай, наши журналы же не опубликуют. Ни одну идею опубликовать нельзя. Некуда же податься, кроме фантастики. Побиск открыл мне и "официального" философа Э.Ильенкова. Они тоже дружили с давних времен. Правда, внешне жизнь Эвальда Васильевича была более благополучной: сын известного писателя, офицер-артиллерист, затем сотрудник Института философии АН СССР. Благополучная жизнь закончилась самоубийством в 1979-м. Дело в том, что Ильенков был хотя и официальным, но не официозным марксистом, пытался стряхнуть с теории словесную шелуху, добраться до сути. А суть, даже в науке, вещь страшноватая. Именно под влиянием Побиска Ильенков еще в пятидесятых годах написал "Космологию духа", в которой провозглашал, ни много ни мало, возможность осмысленного уничтожения человечеством себя и Вселенной для "превращения обледеневающих пустынь межмировых пространств, погруженных во мрак, во вращающиеся массы раскаленных, светлых, теплых, солнечных миров - систем, которые становятся колыбелями новой жизни, нового расцвета мыслящего духа, бессмертного, как сама материя…" Впрочем, сам Побиск с годами переходил от эпохальных идей к приземленным расчетам. Один из них, очень простой, показал, что всего через 5.000 лет суммарный вес землян в десятки раз превзойдет вес планеты. А поскольку ограничение рождаемости – дело, с психофизической точки зрения, нереальное, то путь у человечества только один: выход в Космос, "захват Галактики". Да, повседневная жизнь и уровень разговоров-споров в "Правде" моих времен были и таковыми, хотя помню озадаченную реплику корреспондента промышленно-экономического отдела Саши Чекалина (по иронии судьбы ставшего ныне первым заместителем Министра внутренних дел) после одной из бесед с Побиском: - Наше дело – делать табуретки... Впрочем, в позднеперестроечные времена пожелтевшие пресса и телевидение вдруг завопили, что "Правда" конца восьмидесятых изготавливала не только табуретки, но и бриллианты. Слух лестный, но, к сожалению, преувеличенный. Секретная "Алмазная лаборатория" у нас действительно существовала, причем в самом оживленном месте - неподалеку от редакционной дежурки, в комнате 626. Увы, драгоценных камней там не было, ни одного, зато были наилучшие по тем временам компьютеры и прочая электроника, на которых рассчитывалась и моделировалась огранка алмазов – то есть превращение неотесанных природных камней в бриллианты. Сама идея принадлежала нашему Главному - специалисту, помимо философии и журналистики, в системном анализе и теории операций, но знаю, что в этом деле участвовал и Побиск. Суть алмазной затеи была такова. Советский Союз, добывая громадное количество драгоценных камней, задешево, в виде сырья продавал их фирме "Де Бирс", та по своей технологии перерабатывала их в бриллианты и перепродавала в десятки, если не в сотни раз дороже. Правдинская лаборатория изобрела технологию даже более современную, сделала электронные "выкройки", по которым на неком гранильном предприятии изготовили партию очень приличных бриллиантов, после чего в редакцию зачастили министры, затем секретари ЦК и даже члены Политбюро, включая Зайкова и Лигачева. Секретность окончательно улетучилась, о происках "Правды" узнал "Де Бирс", отдал соответствующее распоряжение (кажется, Горбачеву) и "Алмазная лаборатория" испарилась, - даже сам Афанасьев не мог объяснить, почему и куда, ссылаясь на то, что как раз в эти дни ушел в отпуск. Вскоре победители окончательно убрали из "Правды" Афанасьева - на скромную должность в Академию наук, а затем и Побиска - на пенсию. Он прожил еще несколько лет, сильно болел - число инфарктов увеличилось до пяти, пытался работать дома, но не имел, по бедности, даже компьютера. |
Похожие:
 | Место нахождения общества: 125040, г. Москва, ул. Правды, д. 26, 4 этаж, помещение XXII, комната 67А | | Мировой судья судебного участка №5 Гагаринского судебного района города Севастополя Гонтарь А. В. (299014, г. Севастополь, ул. Правды,... |
| Iii. Уголовное преследование главного редактора газеты «Право-защита», сопредседателя «Общества Российско-Чеченской дружбы» С. М.... | | Его мучают головные боли, слышатся голоса, а сам он собирает на улице старые пуговицы, уверяя всех, что на самом деле занят поиском... |
| Общественная атмосфера, которая была порождена попытками обуздать, стереть историческую память народа, ярко передана в поэме А. Твардовского... | | Мне думается, что раздумье над прошлым, оценка его по совести, безбоязненное приятие исторической правды сейчас особенно необходимы... |
 | РФ, 127015, г. Москва, ул. Правды, д. 23, почтовый адрес: рф, 127137, г. Москва, а/я 54, контактный телефон: 8 (495) 787-44-83, электронная... | | Беларусь, город Минск, гражданство: Республика Беларусь, пол: Женский, паспорт мк 000000, выданный Октябрьским рувд г. Минска, дата... |