План Введение Глава Возникновение замысла создания инновационного центра «Сколково» о проблемах, которые М. Калашников поднял в открытом письме президенту РФ д. А. Медведеву от 15 сентября 2009 г
Скачать 6.37 Mb.
|
| В-третьих, биоагрополисы, автономные поселения, родовые поместья, эко-деревни формируют особую социокультурную оболочку, связанную с новыми формами жизнедеятельности на планете, с грядущим седьмым технологическим укладом. А.И. Неклесса задаёт вопрос: «А почему такая активность в разговорах сейчас о футурполисах, о новых городах, о новой среде, о создании территориально обособленных образований? Вот буквально взрыв произошёл во второй половине прошлого (2009) года». В.Е. Лепский отвечает: «Тут два контекста я могу выделить. Один контекст – это естественные процессы, которые происходят во всём мире: образуются эко-деревни в Европе, где-то ещё, у нас поселения образуются. У нас в России уже много поселений, в Интернете посмотришь – они живут. Это, на мой взгляд, с одной стороны, попытка создать комфортную среду с формированием своей социокультурной оболочки такой, с формированием своего социума небольшого, с формированием своей социальной организованности. Жить в комфортной среде с тем, с кем приятно по законам, которые тебе приятны. Шестой технологический уклад наряду с гигантскими позитивами для общества и для мира, он несёт на себе невероятное количество угроз. Ведь нано, биооружие, которое может быть создано несколькими умными ребятами... Ведь как создан был персональный компьютер? Два инженера в гараже, имея 2 тысячи долларов наличный капитал, придумали персональный компьютер и стали миллиардерами. Здесь то же самое, здесь могут несколько человек придумать необычных каких-то там, бегающих по нашим кровеносным сосудам, роботов... У Вернадского идея автотрофии для человека, у Циолковского - идею «лучистого человечества». Это самое главное для технологии седьмого уклада. Дело в том, что именно работы Фёдорова, работы Вернадского, наши космисты российские, они мыслили категориями планетарного мировоззрения. И то, что мы говорим сегодня о седьмом технологическом укладе, который будет связан с формированием новых форм жизнедеятельности на планете, к ограничениям, которые могут возникнуть в связи с шестым укладом, негативными, с возможностями сохранения и даже выращивания различных социокультурных образований в мире, вот это и есть всё технологии... Именно эта направленность российской истории, российской культуры, она даёт основание России попытаться выйти в седьмой уклад одной из первых… У науки есть три уровня развития: классическая, неклассическая, постнеклассическая. Знания там по-другому совершенно интерпретируются и воспринимаются. Дело в том, что там знания невозможно отделить от субъектов, которые их продуцируют, транслируют, передают, развивают. Субъекта невозможно отделить от знаний, с его ценностями, нравственностью, моралью. Знания становятся не отчуждаемой от субъекта собственностью… Сегодня в лаборатории невозможно разработать многие технологии седьмого уклада, в принципе невозможно, не имея полигона. Полигон нужно создавать, модели и полигон. И выращивать этих новых субъектов, ошибаться порой. И кто же будет, как вы думаете, элементами этих полигонов? Элементами этих полигонов будут автономные или квазиавтономные социальные образования. Причём, они могут быть как территориально образмерены, так и виртуальные в средах информационных. А в шестой уклад мы не попадём лидерами – это сто процентов. Вот нужно как-то взять эти объекты, строить новые объекты. А сейчас есть желание. Например, в регионах России сейчас появляется желание строить автономные поселения, например, в северных районах, там, где трудно. Потом, у России эта проблема с автономизацией и этим экспериментом нашла бы особый интерес, потому что нам Сибирь надо осваивать. У нас гигантские неосвоенные территории. Сделать надо автономные суперсовременные поселения, суперсовременные по биотехнологиям, по экологии... Там понадобятся социальные технологи, а мозгов у нас в России... Пока ещё социально-гуманитарные какие-то есть, ещё можно... И можно опередить мир, потому что, я думаю, мир сегодня о седьмом укладе серьёзно пока ещё, может быть, не будет думать – им и так хорошо в шестом… Когнитивный уровень действительно находится в шестом укладе технологическом, и он очень органично вписан в связи с нано, биотехнологиями, с информационными. Речь идёт о следующем уровне, который социально надстроен над этим шестым, который его контролирует, организует, упорядочивает и занимается в основном проблемами мироустройства, новыми моделями, новыми формами жизни на планете. Это верхняя надстройка, это не когнитивная надстройка, это действительно социогуманитарная. И принципиальное отличие от предыдущего уровня – если там познания, то здесь – конструирование. Это разные философские подходы. Есть такое понятие «философский конструктивизм», например. Он близок сегодня. Не отражается, не воспринимается реальность, не строятся модели реальности, а создаются модели реальности, и мы живём в этих моделях и мы их двигаем. Это разные технологии принципиально. Поэтому говорить слово «когнитивный», применять к этому уровню, о котором я говорю, не очень корректно, он находится ниже, в другом уровне. Поэтому мы заходим сверху. И связь здесь – метатехнологии. Социогуманитарные технологии выступают как метатехнологии по отношению к шестому укладу в целом, в том числе и когнитивным технологиям»18. В-четвёртых, идея биоагрополиса отчасти решает проблему жилья – самую важную для жизнеобеспечения. Г.Г. Малинецкий пишет: «Среди проектов, предложенных группой Калашникова, особо следует выделить проекты дешёвого (150–250 долл. за 1 кв. м) малоэтажного жилья. На мой взгляд, именно эта программа может сейчас стать нервом, «спусковым крючком» для модернизации России. По статистике, в РФ ныне строится жилья на душу населения втрое меньше, чем в США. Десятки миллионов людей не имеют никаких шансов накопить денег на покупку жилья в течение всей жизни. Напомним, что в Москве до кризиса за десять лет цену жилья удалось «накрутить» в шесть раз. Жильё из предмета первой необходимости превратилось в объект безудержных спекуляций. Эту ситуацию можно переломить. И доложенные группой Калашникова проекты, и технологии малоэтажного строительства, собранные сотрудником ИПМ В.В. Шишовым, по которым уже построено более 12 тыс. домов в разных регионах России, показывают, что здесь есть огромные перспективы. И, конечно, здесь встаёт много серьёзных научных проблем, связанных, например, с автономным энергоснабжением, с возможностью полноценно работать, общаться с людьми, находящимися за тысячи километров, используя новые информационные технологии… В целом, феномен автономности, обособленности требует самого серьёзного междисциплинарного анализа. Для меня, например, было новостью существование американского обособленного поселения в Антарктиде численностью более 1000 человек. Круг проблем, которые здесь возникают, очень широк. Тут – лунные базы и межпланетные экспедиции, освоение экстремальных геоклиматических зон, сред и регионов, где раньше не было места для человека, защита от бедствий и катастроф. При этом психологические установки, смыслы и ценности, возникновение новой социальности становятся не менее важными, чем вопросы жизнеобеспечения… В теории техноценозов, развитой в последние годы американскими исследователями Л.Г. Бадалян и В.Ф. Криворотовым, показано, что взлет цивилизаций в истории был неразрывно связан с технологиями освоения новых геоклиматических зон, которые в рамках прежних укладов и системы жизнеустройства считались «неудобьями». И важнейшими инновациями оказывались те, которые на основе новых энергоносителей, технологий строительства, новых стратегий и социальных институтов позволяли осваивать ранее недоступное пространство… Мир стремительно меняется. Новая реальность уже на пороге, и у России очень мало времени, чтобы сделать необходимое»19. На Всемирной выставке ЭКСПО-2005 в Японии представлен проект экологически чистого поселения, разработанный российскими учеными. Ноосферные дома, по словам создателей, способны выдержать любые природные катаклизмы. Руководил командой учёных В. Соболев, один из разработчиков стартовых ракетных комплексов «Тополь-М» и СС-20. Ноосферный дом является автономным, безопасным, малоотходным, ресурсосберегающим и экологичным. Он практически не горит, поскольку его основной компонент - цекавит (клееная древесина хвойных пород), обрабатывается борной кислотой и бишофитом. После такой обработки древесина приобретает противопожарные, антисептические и водоотталкивающие свойства и должна служить не менее 50 лет. На случай наводнения конструкторы предусмотрели возможность сделать сооружение плавучим. Этому помогает вес здания - он в 3,5 раза меньше, чем вес аналогичного дома из «классических» материалов. Полые стеновые панели и перекрытия заполняются утеплителем, например, гофрированным картоном. Пол на первом этаже герметичен, а подвал не предусмотрен конструкцией. Стойки каркаса, сделанные из того же цекавита и усиленные металлическими сердечниками, привинчиваются к фундаменту. Таким образом, под давлением прибывающей воды дом медленно поднимается вверх и превращается в своего рода плавучий буй. Стандартный проект предусматривает высоту всплыва до 2,5-3 метров, её можно увеличить. Макет выполнен в виде восьмигранника, благодаря чему потоки ветра его обтекают. По желанию заказчика дом может быть сделан в форме шара, и тогда даже самый сильный шквал не сможет причинить зданию никакого вреда. В окна вставляются специальные ветроустойчивые стекла на пластиковой основе, которые выгибаются под порывами ветра, а потом принимают прежнюю форму. Болтовые крепления позволяют дому «двигать суставами», не разваливаться при землетрясениях силой до 9 баллов по шкале Рихтера. Поскольку перекрытия способны выдерживать нагрузку до трех тонн на квадратный метр, сооружение способно противостоять сильным снегопадам, граду. Дом комплектуется специальными очистными сооружениями для воды, которые облучают жидкость ультрафиолетом и делают пригодной для питья даже воду из лужи. Под стеклянным куполом на крыше дома предусматривается оранжерея, где жильцы могут выращивать овощи. Панели заполнены картоном, стена толщиной 200-350 миллиметров по теплосопротивлению равна полутораметровой кирпичной. Полевые испытания этих сооружений проводило МЧС на пожарном полигоне в Балашихе, где здание горело в течение часа и не теряло огнеупорных свойств при температуре 900°С20. 3 сентября 2008 г. на конференции «Развитие массового малоэтажного строительства жилья в Российской Федерации» председатель Совета Директоров Vesco Group, член Национального агентства малоэтажного и коттеджного строительства В. Ширяев заявил: «Основная задача строительной отрасли России – запустить массовое производство малоэтажного жилья. Только быстровозводимое жилье способно генерировать стоимость жилья на уровне 20 тыс. руб. за 1 кв. м. При этом власти понимают, что без предоставления больших участков земли, оснащённых коммуникациями, доступность жилья не обеспечить. Именно поэтому первым указом президента Дмитрия Медведева стал указ «О мерах по развитию жилищного строительства» от 7 мая 2008 г.». Эксперты не раз отмечали, что в России сохраняется предубеждение к новым технологиям малоэтажного строительства, особенно быстровозводимого. Одним из путей продвижения современных технологий на рынке, формирования позитивного отношения россиян к новым технологиям Ширяев называет предоставление гарантии на дома 10-20 лет. Сегодня самая современная технология, продвигаемая на российском рынке, объёмно-модульное домостроение, позволяющее возводить дом на стройплощадке за несколько дней при сохранении высокого качества строительства. Заместитель председателя Экспертного Совета проекта «Российский дом будущего» С. Журавлёв рассказал об эксперименте, предпринятом компанией Toyota. Проект Toyota Dream House, разрабатывавшийся 30 лет и стоивший $5 млрд., позволил производить малоэтажные дома за шесть часов. «Жильё имеет 700 модификаций как первичного монтажа, так и вторичного, т.е. реконструкции. Реконструкция производится за 2 часа, – сообщил С. Журавлёв. – Ещё более фантастично, что эти модули производятся на автомобильном конвейере и конвейер с производства автомобилей на выпуск домов перенастраивается всего за 2 часа. Нам до этого далеко. Наша задача – поиск альтернативного, перпендикулярного пути развития массового малоэтажного строительства и освоения территорий». К основным требованиям, предъявляемым сегодня к малоэтажному строительству, С. Журавлёв отнёс совокупную эффективность жилья, подразумевающую эргономичность, экологичность, энергоэффективность жилья – целый комплекс мер, обеспечивающих максимально низкие эксплутационные расходы21. Некие технологические решения в плане решения проблемы высокотехнологичного жилья можно использовать из следующих проектов: БИОС-3 — экспериментальный комплекс красноярского Института биофизики, моделирующий замкнутую экологическую систему жизнеобеспечения человека с автономным управлением. Основой проекта стали работы И. Терскова и И. Гительзона по изучению закономерностей функционирования популяций клеток крови. Исследования показали возможность создания устойчивых биофизических систем непрерывного биосинтеза. Появилась возможность создать замкнутые системы жизнеобеспечения человека. Система моделирует замкнутость круговорота веществ в биосфере. В 1964 г. в системе БИОС-1 осуществлена замкнутая по газообмену двухзвенная система жизнеобеспечения «человек-хлорелла». В 1965 г. в БИОС-2, кроме водорослей использовались пшеница, овощи. Проведены эксперименты в трехзвенной системе «человек — микроводоросли — высшие растения». Достигнут 85 % уровень повторного использования воды. На основе этих экспериментов был создан БИОС-3 — замкнутая экологическая система жизнеобеспечения человека с автономным управлением. Больше всех в БИОС-3 прожил инженер Н. Бугреев — в общей сложности 13 месяцев. В период перестройки БИОС-3 был законсервирован. В 2005 г. начались разработки обновлённой биосистемы в Красноярске при поддержке Европейского космического агентства (ESA). Проводятся исследования в области переработки отходов и выращивания растений в замкнутых экосистемах22. В начале ХХ века Д.И. Менделеев писал: «Русские люди начали в большом количестве стремиться в города… Эволюция эта, по мне, такова, что против неё просто смешно бороться, а окончиться она должна лишь тогда, когда, с одной стороны, города станут расширяться, когда внутри них появятся большие парки, сады и пр., т. е. в городах будут стремиться не только к тому, чтобы жизнь была по возможности здоровой для всех, но и было достаточно простора не для одних детских скверов и спортивных игр, но и для всякого рода прогулок, а, с другой стороны, в деревнях, в фермах и т.п. внегородских поселениях будет скопляться такое число жителей, что и там придётся строить многоэтажные дома, и вызовется потребность в водопроводах, уличном освещении и т.п. городских удобствах. Всё это приведёт с течением времени к тому, что вся страна, достаточно тесно населённая, покроется частым сплочённым населением, а между жилищами будут, так сказать, огороды или сады, необходимые для произведения питательных веществ, да фабрики и заводы, производящие и переделывающие такие вещества»23. Д.И. Менделеев более ста лет назад ввёл представление о сплошной поселенческой ткани в России и о необходимости новых форм жизнеобеспечения. Для этого нужны соответствующий учёт и зонирование земель, автономные системы жизнеобеспечения, системы и средства связи между ядрами новых укладов жизнеобеспечения и узлами новых инфраструктур. Приоритетным станет зонирование земли по железнодорожным и автомобильным магистральным дорогам, которые задают транспортную основу, «несущие» для коридоров развития на основе новой урбанизации. 10-15 километров по обе стороны железнодорожных путей составляю «зону активной жизни». Такая «тканевая», «растянутая» в пространстве и малоэтажная урбанизация в наибольшей степени соответствует российской истории и традиции. Предложенная в начале 1990-х для возобновляющегося развития Среднерусская система расселения, в которую входят территории широтного пояса от востока Костромской области вдоль линии железной дороги на Бологое и далее на запад и дороги, соединяющей Санкт-Петербург с Москвой (примерно это сегодняшние Костромская, Ярославская, Тверская, Новгородская и Псковская области), в дореволюционные годы (1900 – 1917 гг.) служила пространство жизни для почти 12 миллионов людей, а в настоящее время, вопреки произошедшему с 1917 года научно-техническому прогрессу, включает в себя едва три миллиона жителей. Климатические и географические показатели данной территории нисколько не изменились. Более того, экологически она по-прежнему остаётся одной из наиболее чистых и благоприятных для жизни регионов на земном шаре. Однако реальная плотность, производительность и освоенность жизни через век научно-технического прогресса упали примерно в четыре раза24. Как отмечают многие специалисты, российской семье лучше всего живётся в доме усадебного типа с садом и огородом под окнами. Это должно стать демографически, социально, экологически обусловленной доминантой в реформе ЖКХ, в жилищном строительстве, которой должно быть подчинено развитие производственной и транспортной инфраструктуры. «Полигоном» реформы ЖКХ должен стать проект «Городок», суть которого сводится к следующему: люди своими силами, используя перспективные технологии, строят себе недорогое комфортное жилье – отдельные дома типа коттеджей; семьям предоставляют земельные участки, на которых будут строиться коттеджи. Земля должна обрабатываться. Самообеспечение продовольствием – основа основ всякого хозяйственного развития; городок должен состоять из 50-80 домов и располагаться вблизи районного или областного центра (20-50 км); применяемые технологии должны быть безотходными, энерго- и ресурсосберегающими; городок должен взять на себя некую социальную функцию соседнего «старшего» города - небольшой детский дом или дом для престарелых, за счёт чего может формироваться «переселенческий» жилой фонд в городе. Это позволит применить «волновой» метод реконструкции домов и коммуникаций; в посёлках такого рода могут быть использованы системы «обменных кругов» - общественная система бартера услуг, действующая без привлечения наличных денег с помощью особого исчисления условных пунктов, конвертируемых в соответствующую норму труда участника данной бартерной цепи (системы SEL, LETS и пр.); должна быть применена система М. Чартаева (в таком случае предыдущий пункт может быть отменён)25. Автономные поселения должны стать экономической, демографической, культурной базой для возрождения России. Основные положения: организация натурального хозяйства позволит вывести производство продуктов питания из-под пресса налогообложения, избежать расходов на набор обслуживающих специалистов (бухгалтера, юристы); обеспечение продовольствием общины, ведущей натуральное хозяйство, позволит игнорировать проблему введения индивидуальных номеров и контроля за личностью; условия небольшой общины гарантируют внутренний порядок и безопасность между членами общины, беспрепятственное воспитание детей в духе волевого русского православия и надежное ограждение их от пагубы духовного развращения; неограниченные пространственные ресурсы сельской глубинки позволят беспрепятственно расширять жилищную базу, строить новые дома для каждой семьи, использовать обширные земельные участки для организации детского, юношеского и взрослого досуга, творчества, спортивно-игровых мероприятий; коллективная организованная деятельность позволит действовать на основе разделения труда и механизации, что устраняет недостатки и трудности индивидуального ведения фермерского хозяйства, высвобождает большое количество времени других специалистов; имеющиеся на местах жилые постройки (дома) в настоящее время стоят крайне дёшево; в случае эффективной производственной деятельности общин они смогут выступать продавцом своей продукции на рынке, что создаст канал проникновения Новой Руси в города Старой цивилизации; одним из источников пополнения общин должен быть набор социально необеспеченных людей, городские квартиры которых в этом случае будут сдаваться в аренду и приносить денежный доход, распределяемый по договору между общиной и собственниками квартир; в случае эффективной производственной деятельности общин и расширения их базы станет возможным массовый приём детей-сирот. Это позволит придать общине как юридическому лицу благотворительный статус и использовать налоговые и иные льготы; даст основу для рекламной общественной кампании; восстановит справедливость в отношении детей, брошенных своими родителями; даст Новой Руси новые человеческие ресурсы. Преимущественной зоной «русской реколонизации» можно сделать территории, прилегающие к трассе широко обсуждавшегося международного проекта «Трансъевразийская магистраль»26 (один из вариантов раскрытия темы: Славохотов А.А. Россия – магистраль. http://www.rusidea.ru/?part=66&id=426). С точки зрения сохранения и развития феномена жизни на Земле целесообразно контролировать и оберегать «бассейно-солнечные единицы», «таксоны биосферы», «единицы Жизни» (ак.П. Казначеев). Это крупнейшие стоки рек с их корнями со сливной ванной, бассейны рек. Южные стоки - Волга, Дон, Днепр. У нас в Азии есть только один восточный сток - Амур. Все остальные стоки - северные. Восточная Сибирь – единственное лёгкое Земли, а Амур место развития русского суперэтноса, который, с одной стороны, прикрывает Восточную Сибирь от нашествия с юга, с другой, - может создать такие условия, когда именно благодаря именно этому региону будут создаваться в соседнем Китае условия для проживания у себя (идея Евразийской инфраструктуры развития Л. Ларуша). Вокруг каждой реки, в её ванне, гигантском бассейне формировалось живое вещество-растительность, насекомые, животные - вся биосферная композиция. Эта бассейно-солнечная единица реагировала с космическим пространством, улавливая те или иные солнечные, температурные и другие режимы. И поэтому бассейно-солнечные единицы и составляют комплекс материковых биосфер. Если же говорить об океанических окраинах и островных зонах, то там океанические островные единицы. Весь земной шар можно представить в такой конструкции. На повестку дня встаёт вопрос о пересмотре форм и способов месторазвития, системы ценностей. Всё чаще говорят о необходимости становления единопланетной формы бытия человечества вместо глобализации. Автотрофность (согласование всех жизненных процессов) – стержень данной формы. Ноосферный человек –главный гарант глобального устойчивого ноосферного развития, или как говорил В.И. Вернадский, – «мирового устойчивого существования». 2. Национальная инновационная система Концепция национальных инновационных систем (НИС) начала разрабатываться в конце 1980−х. Её пионером был профессор Университета Сассекса (Великобритания) Кристофер Фримэн, предложивший как сам термин «национальная инновационная система», так и ряд постулатов этой концепции в работе «Инновации в Японии». По Фримэну, НИС — это «сеть частных и государственных институтов и организаций, деятельность и взаимодействие которых приводят к возникновению, импорту, модификации и распространению новых технологий». Зарубежные исследователи утверждают, что наряду с наличием экономических (и историко-технологических) предпосылок построения успешно работающих НИС важнейшим фактором, определяющим эффективность национальных инновационных стратегий, следует считать качество государственного управления, умение политического руководства страны планировать и реализовывать крупномасштабные инновационные проекты. Мировой опыт показывает, что задачи создания отдельных элементов НИС должны быть связаны воедино. Её формирование не может быть прерогативой одного министерства, а требует координации как между различными ведомствами, так и между различными партнерами в экономике и обществе. Иногда для этих целей создаётся специальное министерство, комитет или ведомство, регулирующее все вопросы инновационного развития (Япония, Южная Корея). Бывает, эта задача решается по-другому: разрабатывается стратегия общего плана действий, а затем встраивается в политику каждого министерства и ведомства (США). Причина недооценки нашей элитой рисков, возникающих в сфере технологического развития, состоит в том, что за последние пятнадцать лет внимание значительной её части было сосредоточено на вопросах перераспределения собственности и денежных средств, а не на промышленной политике, техническом перевооружении, научно-техническом развитии и т. п. В результате сформировался целый слой управленцев (причём не только в госаппарате, но и в бизнесе), считающих, что для успешного руководства вполне достаточно знаний в области экономики, финансов, управления кадрами и пиара, не говоря уже об умении выстраивать «социальные связи». На это накладываются и такие дефекты кадровой политики, как клановость и приоритет лояльности перед профессионализмом. Исправить ситуацию может привлечение к управлению специалистов с инженерно-техническим или естественно-научным образованием и опытом работы в качестве инженеров, конструкторов, производственных руководителей27. В.Г. Варнавский пишет: «В современной России мы наблюдаем уникальное явление, когда надстроечная конструкция – национальная инновационная система создаётся государством в значительной степени в отрыве от базиса. В категориях инновационного процесса можно выделить три модели развития. Первая модель - страна «закупает мозги» - носителей инноваций: учёных, инженеров, конструкторов, техников. Сейчас такая страна в мире одна - США. В XVIII в. эту модель успешно, но не надолго примерила на себя Россия Петра и Екатерины Великих. В начале XXI в. на этот путь попробовала перейти Германия. Но программа «Green Card» по привлечению из-за рубежа 20 тыс. специалистов самых передовых профессий - программистов, физиков, химиков, биологов оказалась проваленной то ли по причине нехватки денег, то ли потому, что свободных специалистов нужного уровня в достаточном количестве не нашлось. В 2005 г. программа была свернута. Вторая модель заключается в том, что страна не «закупает мозги», а приобретает патенты на изобретения, сделанные этими «мозгами». Её активно применяют страны Западной Европы, Япония, Республика Корея и некоторые другие. Разумеется, подобное упорядочение стран - это упрощение реальности. Серьёзные инновационные разработки наблюдаются в Японии и в Западной Европе. Но несомненно также и то, что лидером в мировом инновационном и патентном процессе остаются США, в значительной степени из-за избранной ими модели «закупки мозгов». Третья модель состоит в том, что страна не «закупает мозги», не использует патенты, а приобретает готовые заводы. Такую модель применяет весь остальной мир, включая Китай, Индию, Россию, Бразилию. Несмотря на ряд краткосрочных преимуществ перед моделями более высокого инновационного уровня, эта модель имеет недостатки стратегического характера, главным из которых является то, что страна, её использующая, обречена на постоянное отставание в научно-техническом прогрессе и инновационном развитии… Национальная инновационная система России - это пока что только фантом, политический лозунг, не имеющий под собой ни экономического, ни институционального базиса… Советский Союз имел инновационную систему - одну из самых передовых для своего времени. Она начала создаваться с конца 1920-х - начала 1930-х гг. в эпоху индустриализации, сопровождалась высокими темпами роста промышленного производства и опиралась на импорт. В тот период страна активно использовала закупки передовой зарубежной техники и технологий, но параллельно её руководство вело работу по всем направлениям промышленного развития. Формировалась собственная мощная производственная база. Создавалась вся сопутствующая ей инфраструктура: конструкторские, чертежные и проектные бюро, научные лаборатории и центры, академические и отраслевые институты. Велась подготовка специалистов в вузах и профессионально-технических училищах. Это была реализация комплексного, стратегически оправдавшего себя в последующем подхода к проблеме обеспечения позиций в научно-технической сфере, который в итоге гарантировал сохранение независимости страны и победу в Великой Отечественной войне. Пика советская инновационная система достигла, по-видимому, в 1950-1960-е гг. После этого в течение двух десятилетий наблюдалось нарастающее отставание отечественной инновационной системы от аналогичных систем западных стран, а после 1992 г. она вообще стала быстро деградировать… С 1990 г. по настоящее время (2008 г.) в стране прекратили существование 4,5 тыс. прикладных (отраслевых) научно-исследовательских институтов. Из 6 тыс. (1990 г.) их осталось всего 1,5 тыс. (2005 г.). Да и те, за редким исключением, влачат жалкое существование, живя на подачки из бюджета и доходы от сдачи площадей в аренду. Понятие «отраслевая наука» фактически умерло за исключением энергетического и частично металлургического и транспортного секторов. Казалось бы, в относительно более благоприятной обстановке находится Российская академия наук (РАН) - уникальная организация по размеру, структуре и научным заделам, когда-то важнейшая часть инновационной системы страны. Почти все её институты сохранились до сих пор, правда, большинство из них - лишь как юридические лица и имущественные комплексы, а не как активно творящие новое знание и инновационные продукты коллективы. Выдающийся физик, академик Л.А. Арцимович образно характеризовал жизненные силы отечественной науки в период её расцвета: «Наука находится на ладони государства и согревается теплом этой ладони». Сейчас рука государства холодная, она не греет свою науку. Несмотря на все публичные заявления, либеральному государству не нужна никакая наука - ни точная, ни естественная, ни фундаментальная, ни прикладная, ни техническая, ни общественная. Создание национальной инновационной системы без реанимации, во-первых, собственной обрабатывающей промышленности, а во-вторых, создания во многом практически заново всей инфраструктуры научного обеспечения и системы профессиональной подготовки - это утопия»28. «Реформа» Российской академии наук вредоносна. А. Чучалин, академик РАМН, директор НИИ пульмонологии говорит: «Путинский период истории российской науки отмечен непрекращающейся войной двух ответственных за науку структур – Академии наук и Минобрнауки. Война не на жизнь, а на смерть началась ещё в 2004 г., когда министерство одобрило «Концепцию участия РФ в управлении имущественными комплексами» в сфере науки, предполагавшую ограничить полномочия РАН. Академики настаивали на сохранении автономности академии, обвиняя министерство в попытке развалить науку и присвоить академическую недвижимость; президиум РАН призвал тогда к отставке министра А. Фурсенко. На протяжении последующих лет министерство вело упорное наступление. В сентябре 2006 г. были одобрены поправки к закону «О науке», согласно которым устав академии утверждается правительством, а президент академии – главой государства «по представлению» академии. В феврале 2007 г. Минобрнауки представило «модельный устав» академии, согласно которому президиум лишался финансовых и административных полномочий, передававшихся новому органу – наблюдательному совету. В состав совета должны были войти представители разных ветвей власти. Академики, однако, не сдались: в марте 2007 г. на общем собрании академии был принят альтернативный вариант устава, не учитывающий предложенные правительством нововведения. Наконец, 20 ноября 2007 г. правительством был утверждён новый устав теперь уже не «российской», а «государственной» академии. С одной стороны, Минобрнауки не удалось ввести в академии «внешнего управления», наблюдательный совет не создан, а президиум академии даже расширил свои полномочия. Более того, в новом уставе снимаются, в частности, ограничения по возрасту (70 лет) для занимающих руководящие должности в академии, что выгодно для многих сегодняшних директоров институтов. С другой стороны, говорить о сохранении автономии академии также не приходится: она становится, по сути, государственным ведомством»29. Д. Ливанов и М. Рогачёв пишут: «Хуже, чем сейчас, некуда: учёные и научные школы есть, Российская Академия наук и тысячи НИИ есть, а российской науки нет. Вместо неё - закостеневшая структура и отдельные активные исследователи»30. Б. Салтыков считает: «Если говорить об академических институтах, например, почти в каждом институте есть живая группа, живая лаборатория. И если говорить о реформе, то я категорический противник: половину институтов закрыть, половину оставить. Должна быть очень сложная реформа, с выбором живых организмов, с перекомпоновкой, и конечно, основанная на изменении всех правил игры: от затратных советских механизмов, от размазывания ресурсов по плоскостям переходить к точечной поддержке самых продуктивных, эффективных научных групп. То есть я соглашаюсь, что российская наука в плохом состоянии, но хоронить её именно сегодня... Я повторяю, что её уже 15 лет назад похоронили, но она живая. Нельзя сказать, что система живая. Она живая как деятельность отдельных ученых групп, лабораторий. Есть исключения даже целые институты, крупные коллективы более-менее живые. Но говорить, что система эффективна и хороша, - это абсолютная неправда»31. С. Гуриев, Д. Ливанова, К. Северинова пишут: «Российская фундаментальная наука всё больше отстаёт от конкурентов. Представители Минобрнауки и руководство РАН уже не первый год спорят о путях выхода из кризиса. Мы попытались собрать наиболее распространенные мифы о российской науке, которые часто используются в этих дискуссиях В последние месяцы оживилось обсуждение судьбы фундаментальной науки в России. Фундаментальная наука в течение десятилетий была законным предметом национальной гордости. Но в последнее время по количеству научных статей и индексам цитирования Россия опустилась в глубину второго десятка научных держав, пропустив вперед Индию, Корею, Нидерланды, Австралию. Ядро российской фундаментальной науки, потребляющее около двух третей государственных средств на фундаментальные исследования, — Российская академия наук… Альтернативные пути развития событий можно сформулировать следующим образом. Сторонники сохранения статус-кво полагают, что необходимо отложить реструктуризацию исследовательского сектора и увеличить финансирование РАН, тогда российская наука вернёт себе международное лидерство. Как мы уже говорили, именно по этому пути пошли российские власти в последние несколько лет. К сожалению, увеличение финансирования не привело к желаемым результатам. Напротив, продолжалось нарастание отставания, деградация научного и кадрового потенциала РАН. Кроме того, чтобы сохранить РАН в сегодняшних размерах и добиться международной конкурентоспособности, необходимо увеличить финансирование ещё в несколько раз (а скорее всего — на порядок). К сожалению, в условиях дефицита федерального бюджета на это вряд ли можно рассчитывать. Поэтому придётся пойти по альтернативному пути и создать механизмы, которые позволили бы сосредоточить финансирование на конкурентоспособных исследовательских подразделениях. Даже по оптимистичным оценкам, сегодня в России работают лишь 10–12 тыс. исследователей, соответствующих минимальным требованиям публикационной активности. Именно эти люди могут стать опорой при проведении изменений, и императивом любой успешной реформы российской науки является качественное улучшение условий их работы. Бессмысленно копировать систему науки, существующую в другой стране, да и институциональная инерция не позволит быстро пройти период оздоровления. Поэтому вопрос, как будет выглядеть российская наука в будущем, однозначного ответа не имеет. Но на повестке дня стоит ряд конкретных шагов, которые могут привести к качественному улучшению ситуации. Причём большинство из этих шагов не требует серьёзных финансовых вливаний. Международный аудит институтов и лабораторий. Ситуация в ряде наук, в первую очередь общественных, настолько неблагоприятна, что необходим международный аудит институтов. Институты, которые не ведут научных исследований серьёзного уровня, могут быть закрыты или в случае проведения ими прикладных работ акционированы. Остальным конкурентоспособным исследовательским институтам и подразделениям такой аудит будет выгоден. Их репутация повысится, за право сотрудничать с ними будут конкурировать лучшие вузы, государственные ведомства и инновационный сектор экономики. Конкурсное финансирование исследований. Необходимо увеличить финансирование исследовательских проектов по грантовому принципу. Необходимо увеличить и количество, и размер, и длительность грантов РФФИ и РГНФ и создать новые фонды, например Российский фонд медицинских исследований. Наличие нескольких крупных фондов диверсифицирует источники финансирования для научных групп и приведёт к конкуренции между фондами за финансирование лучших исследовательских групп. В свою очередь, институты и университеты будут конкурировать за лучшие исследовательские группы, получающие гранты, и создавать для этих групп привлекательные условия. Отбор проектов для финансирования будет осуществляться по результатам жёсткой научной экспертизы. Во главе угла такой экспертизы будет, во-первых, научная значимость предлагаемых исследований и научная продуктивность коллектива в недавнем прошлом, а во-вторых — образовательный компонент, т. е. степень привлечения студентов и молодых ученых к научной работе в коллективе. Поскольку качество экспертизы и доверие научного сообщества к ее результатам — непременное условие оздоровления ситуации в российской науке, экспертиза будет максимально прозрачной. Таким образом, будут разработаны механизмы, исключающие конфликты интересов при экспертизе; организована ротация экспертов и доступ заявителей к результатам экспертизы — рецензиям на проект. Формы заявок на гранты будут максимально унифицированы и упрощены. Повышение пенсий. Необходимо создать профессиональное управление имуществом РАН на переходный период. Это обеспечит серьёзный финансовый рычаг, необходимый для осуществления программы преобразований. Ещё в 2006 г. эксперты Российской экономической школы продемонстрировали, что один лишь переход на рыночные ставки аренды имущества РАН даст возможность создать источник финансирования пенсионной программы для безболезненного выхода на пенсию десяти тысяч научных сотрудников пенсионного возраста, серьезно улучшив кадровую ситуацию в РАН. Ротация кадров и мобильность. Необходимо создать современную кадровую систему фундаментальной науки. Во-первых, нужно проводить открытые прозрачные конкурсы на получение должностей исследователей и руководителей научных групп. Во-вторых, следует запретить «академический инцест», наём научными подразделениями своих учеников. Для поддержки мобильности молодых учёных необходимо распределять на конкурсной основе «трэвел-гранты», покрывающие переезд и проживание в другом городе. В-третьих, необходимо ввести и выполнять принцип ротации кадров на административных позициях. При осуществлении преобразований важно понимать, что интересы дееспособной части научного сообщества РАН сегодня противоположны интересам академической номенклатуры, объединяющей несколько сотен академиков, членов-корреспондентов и работников многочисленных президиумов. Именно эта номенклатура — по сути, чиновничество — управляет сегодня РАН. Если в XVIII веке можно было хотя бы сказать, что науку движут вперед те самые десять-пятнадцать членов первой академии, то сегодня очевидно, что российская наука развивается силами нескольких сотен научных исследовательских лабораторий и групп, в которых трудятся несколько десятков тысяч активно работающих исследователей, причем часто вопреки сословно-бюрократической системе РАН. Многие академические институты и сегодня являются уникальными центрами концентрации интеллектуального потенциала России. Велик и научный вклад многих членов академии. Тем не менее, средняя публикационная активность академиков и членов-корреспондентов не превышает соответствующий показатель для активно работающего доктора наук, а имеющаяся в нынешней РАН система выборов приводит к «отрицательной селекции» при выборе новых членов РАН. В ближайшие годы нам потребуется серьёзная политическая воля, консолидация дееспособной части научного сообщества, большая и кропотливая организационная работа. Необходимо привлечение когорты современных научных администраторов. Не удастся обойтись без поддержки нашей научной диаспоры — людей, показавших свою состоятельность в качестве организаторов и руководителей успешных научных коллективов. Большие усилия требуются для обеспечения общественного понимания и поддержки предстоящих изменений. Путь к выздоровлению российской науки будет сложным, но другого шанса вернуться в семью стран — мировых научных лидеров у нас, скорее всего, уже нет»32. И. Иванов пишет: «Реформирование и оздоровление РАН безусловно необходимо. Но возникает вопрос. А какой социальный или государственный институт не требует этого? МВД? Партийная система? Губернаторство? Нефтегазовые монополии? Реформировать надо. Но я так и не увидел у авторов целей реформы. Только заклинания про рост публикаций. Это как я понимаю единственный будущий результат ожидаемых реформ. Не знаю, как с реформами за рубежом, но у нас любая реформа заканчивается тем, что реформируемое имущество оказывается в карманах реформаторов»33. Академик Г.В. Осипов пишет: «Под призывами реформирования Академии наук скрываются совершенно другие цели. А именно: передел её собственности, её расчленение на ряд самостоятельных учреждений, часть из которых перейдёт в ведение отдельных министерств или корпораций; противопоставление естественных и технических наук, с одной стороны, и социальных и гуманитарных наук, с другой – наук «точных» и наук «неточных»… Власть имущим не нужна научная экспертиза принимаемых решений. Нередко они, по известным причинам, идут на принятие антинародных решений сознательно, игнорируя данные науки, нередко прямо противоположные характеру и содержанию их деятельности… На Академию наук следовало бы возложить проведение научной экспертизы наиболее принципиальных решений, принимаемых Президентом, Правительством и Государственной Думой. В данном случае должны представляться не голословные рассуждения типа «одобрены», «не одобрены», а аналитическое обоснование последствий этих решений для человека, общества и природы34. 9 октября 2009 г. в здание Института философии без предупреждения нагрянула комиссия в сопровождении неизвестных лиц, всего около 20 человек, с целью проверки эксплуатации помещения. Комиссия не скрывала своих намерений: «выселить Институт философии Российской Академии наук из здания». Ночью с 12 на 13 октября того же года «комиссией» была сорвана вывеска на входе в здание, удостоверяющая, что здесь расположен Институт философии РАН35. Важнейшим условием реформы является замораживание любых движений насчёт имущества РАН. Имущество не трогать. Вот тогда можно поговорить о сути реформы, о её направлениях и вариантах. К. Смирнов пишет: «28 марта 2007 г. Российская академия наук отвергла новый устав, предложенный чиновниками Министерства образования и науки, которых недвижимость волнует больше открытий. Событие знаковое. Учёные взбунтовались, наконец, против методичного, с упорством, достойным лучшего применения, навязывания им извне, из чиновничьих кабинетов Минобрнауки, то ли встраивания Академии в бюрократическую вертикаль власти, то ли сталкивания фундаментальных исследований на рельсы, под паровоз отечественного дикого рынка (естественно, с переделом академической недвижимости). Но корни и первопричины того, что произошло, глубже нынешних дискуссий о судьбе РАН. Они уходят дальше, в невыученные уроки нашей истории, неизбежно рождая ключевой вопрос: почему мы всё время наступаем на одни и те же грабли? Задуматься над этим меня заставила одна новая книга, на первый взгляд прямого отношения к сегодняшним страстям по Академии не имеющая. Но лишь на первый взгляд. В издательстве «Экономика» вышла фундаментальная монография Ю. Голанда «Дискуссии по экономической политике в годы денежной реформы 1921—1924 годов». Это исследование поражает обилием объективных, не зависящих от воли автора параллелей между нынешними реформами и делами давно минувших дней. Буквально с каждой страницы преподаются поучительные уроки вчерашним, нынешним и завтрашним реформаторам. К сожалению, уроки эти пока остаются невостребованными, что относится не к одной экономике. К «реформированию» Академии наук тоже. Между прочим, Ю. Голанд в «первой своей жизни» был физиком, работал в академическом Институте физпроблем под руководством П.Л. Капицы. И именно Пётр Леонидович поддержал его интерес к глубокому и всестороннему изучению нэпа. Как раз в силу поучительности этого короткого отрезка нашей истории. Так вот, среди нэповских уроков для нас, сегодняшних, может быть, самый злободневный и самый невостребованный заключён в следующем: успех нэпа в его вершинных точках обеспечен был тем, что власти удалось привлечь к разработке и осуществлению своей новой политики выдающийся интеллектуальный личностный потенциал. И это в условиях, когда любой из «буржуазных спецов» сегодня мог встретить утро на университетской кафедре, завтра — в тюремной камере, послезавтра — в наркоматовском кабинете. Или наоборот. Когда уходили от российских причалов в Европу «философские пароходы» и в расход шли известные русские поэты. Трагическим на старте прошлого века, в революционные и послереволюционные годы, был исход (и добровольный, и невольный) из России значительной части её интеллектуального «золотого запаса». Это, может быть, самый больной из невыученных нами уроков отечественной истории. Ибо на финише века такой же исход был допущен в куда более опасных для судеб страны масштабах, и нынешние острые кадровые (и не только кадровые) проблемы РАН истоки во многом берут отсюда. Никто, конечно, по политическим соображениям не загоняет сегодня цвет нации на палубы отбывающих в Европу и Америку лайнеров. Тем не менее, ушли и уходят из России уже не только «философские», но и физико-математические, биологические, химические и прочие «пароходы». Уходит будущее отечественной науки, культуры. Когда очевидной стала необходимость скорректировать орбиту наших рыночных реформ, накануне президентских выборов 1996 г. к будущему президенту России обратилась большая группа академиков РАН и американских экономистов, в их числе пять нобелевских лауреатов — К. Эрроу, Л. Клейн, В. Леонтьев, Р. Солову, Дж. Тюбин. Они предложили свои меры по корректировке реформ и оздоровлению российской экономики. Власти РФ эти предложения просто проигнорировали. Одна популярная газета опубликовала тогда статью «А на фига России нобелевские лауреаты?». В подтексте того «реформирования», которое навязывается нынче Академии, звучит всё то же: «А на фига нам?». Чего стоит один только «модельный устав государственной Академии наук»! В соответствии с этим документом предлагалось создать некий наблюдательный совет, который «является коллегиальным органом управления Академии». В нём меньшинство (трое) представляет ученых. И большинство (шестеро) — высшее чиновничество. В одном из выступлений на общем собрании РАН сей шедевр, обнаруживающий полное «безрыбье» новых, конструктивных идей, назван «уставом уничтожения Академии», по существу – похоронным маршем в честь её предполагаемой безвременной кончины. Нужно ли реформировать РАН? Да, она нуждается в приведении в соответствие с новыми требованиями жизни. В усилении её роли и как генератора пионерных фундаментальных исследований. И как независимого, неангажированного эксперта проектов, определяющих будущее страны. И как центра кристаллизации выдающегося личностного потенциала науки, интеллектуального «золотого запаса» России. Но должна ли при этом Российская академия наук сама, добровольно, покорно ложиться в то прокрустово ложе, в которое её так упорно и так однозначно заталкивают чиновники?... Академик РАН и РАМН, президент Российской академии медицинских наук М. Давыдов поставил точный диагноз болезни, эпидемически поразившей наше общество: дистрофия дальновидения. И определил её источник: «У нас не только упал ценностный ценз в культуре, науке, но и сменились оценщики. Раньше это были мастера культуры, крупные учёные. Теперь — финансисты, продюсеры, менеджеры»36. С. Чернышёв пишет: «В истории российских реформ и революций раз за разом воспроизводится одна и та же самоубийственная ошибка. Если реформаторов не устраивает текущая деятельность (либо интересует собственность) того или иного института, предлагается, не мудрствуя лукаво, уничтожить его как таковой… Под предлогом того, что в РАН много постаревших, неповоротливых академиков, которые плохо управляют её имуществом, предлагается фактически ликвидировать сам институт Академии наук, превратив её в любительский клуб учёных. Нынешняя Академия может быть неэффективной, никудышней, даже греховной - в смысле персоналий. Но Академия как институт жизненно важна для российского общества по целому ряду фундаментальных причин. Во-первых, это важнейший элемент гражданского общества, существующий в России третье столетие. Академия даже при советской власти была плацдармом духовной свободы, сохранялась в качестве одного из немногих оппонентов и одновременно соработников авторитарной власти… Во-вторых, Академия была и будет органом в теле страны, ответственным за выработку и модернизацию стратегии развития. Даже советская власть не прервала этой преемственности: КЕПС, созданная ещё в царской России, продолжала существовать под своим именем при большевизме и внесла весомый вклад в разработку плана ГОЭЛРО. Даже если правящая партия сформируется и выдвинет долгожданную идеологию развития, некому, кроме академии, развернуть её в научную стратегию реформ. Эту функцию в короткоживущих институтах РФ просто некуда приткнуть. Допустим даже, что люди, сидящие сейчас в РАН, не способны сыграть эту роль. Но стратегическая миссия Академии не может быть этим поставлена под сомнение… В третьих, Академия исторически играла и будет играть роль блюстителя чистоты и культуры мышления, источника всей системы стандартов социальной деятельности. Вот почему принципиально важно объяснять и власти, и обществу, в чем состоит смысл института Академии наук в странах того типа, к которому принадлежит Россия. Когда Юрий Андропов сформулировал свой трагический тезис: мы не знаем общества, в котором живём, и вынуждены двигаться вперед эмпирическим путем проб и ошибок - это было обращение не только к обществу в целом, но в первую очередь к научному сообществу. Понятно, все мы были в этом виновны, общество виновато, партия виновата. Но первая инстанция, которая должна была отвечать на вопрос о закономерностях развития - Академия наук. Это был смелый, почти самоубийственный шаг лидера правящей партии, его устами она признала вину, прошла в этом признании свои полдороги. Вторая же половина не была пройдена. Никакого ответа на вопрос не последовало, и начался крах. Поэтому фундаментальное обвинение, которое должно быть предъявлено Академии, состоит в том, что она оказалась несостоятельна в роли субъекта разработки стратегии общественного развития, программы перемен. Она сама себя ограничила до отраслевых пределов, в которые её в своё время вогнала авторитарная власть, т. е. до естественных наук. Общество как предмет научной рефлексии Академией практически не рассматривалось, она услужливо занималась вариациями мифологии «исторического материализма». И когда пробил час свободы, и нужно было вернуть себе эту позицию, она дезертировала с фронта. Нужно понять, каковы могли и должны были быть отношения между наукой и властью в советский период развития России, который серьезные историки уже начинают рассматривать не как «отклонение», а как естественный - не самый хороший и не самый плохой - этап развития отечественной истории. В ходе этого развития отношения между наукой и государством всё время менялись. Они никогда не были бесконфликтными, но роль науки всё время возрастала. Да, она возрастала, прежде всего, в атомной отрасли, космической, оборонной; тем не менее, наука всегда участвовала - с разной степенью успешности - в решении экономических, политических, социальных проблем. Во многих странах сосуществуют самые разные специализированные академии, почему бы и нам не пойти по тому же пути? Может, так и надо: пусть РАН занимается естественными науками, а рядом строить обновленную академию общественных наук? Ответ очень прост. Что объединяет общественные и естественные науки? Слово «наука». Прежде чем делить, нужно понять, в чем роль науки как целого, какую социальную роль она играет. Наука, кстати, делится не на две фундаментальных части, а как минимум на три: науки о природе; науки о социуме; науки о мысли (логика, гносеология, методология, история мысли, в которых огромные достижения, в т. ч. и вполне современные, принадлежат России, которая, как принято у нас, не знает своих героев). Ломать - не строить. Но хотелось бы напомнить интегральную природную закономерность: для разрушения любой целостности требуется затратить внешнюю энергию. И наоборот - при её органичном, системном синтезе энергия выделяется. Поэтому дробление науки может привести только к увеличению затрат на издержки - и ни к чему большему. Логика деления - новая попытка приватизации. В хозяйственной и политической сферах мы приватизацией уже потешились, стоит ли наступать на грабли?.. У нас есть все необходимые ресурсы для того, чтобы на платформе Академии возродить традиции, культуру и институт общественных наук»37. 20 ноября |
Похожие:
 | Го центра «Сколково» (далее Участник проекта) и разработано в соответствии с Федеральным законом от 28 сентября 2010 года №244 «Об... | | ... |
 | Общества с ограниченной ответственностью «Объединенная дирекция по проектированию и строительству Центра разработки и коммерциализации... | | Общества с ограниченной ответственностью «Объединенная дирекция по проектированию и строительству Центра разработки и коммерциализации... |
| Общество с ограниченной ответственностью «Объединенная дирекция по управлению активами и сервисами Центра разработки и коммерциализации... | | Общество с ограниченной ответственностью «Объединенная дирекция по управлению активами и сервисами Центра разработки и коммерциализации... |
| Общество с ограниченной ответственностью «Объединенная дирекция по проектированию и строительству Центра разработки и коммерциализации... | | Документы, получаемые в электронном виде по межведомственному электронному взаимодействию |
| Министерство промышленности и инновационной политики Республики Башкортостан объявляет прием заявок для участия в конкурсе на предоставлении... | | Российской Федерации от 16. 04. 2012 n 291 "О лицензировании медицинской деятельности (за исключением указанной деятельности, осуществляемой... |