Гордеева И. А. «Коммунитарное движение в России в последней четверти XIX в. »
Скачать 6.83 Mb.
|
§ 2. Коммунитарное движение в середине 70-х – середине 80-х гг. XIX в.С середины 70-х гг. стремление интеллигентов к организации земледельческих общин коммунитарного характера становится заметным явлением общественной жизни. Я считаю возможным говорить о движении образования подобных общин как о коммунитарном потому, что коммунитарный мотив в нем являлся доминирующим. Коммунитарные цели для участников таких поселений были самоценны: хотя и не всегда осознанные, они выходили на первый план при разочаровании в других идеалах и теориях, сопутствовавших организации общин, определяя поведение участников поселений, их отношение к собственному опыту, планы на будущее. Количественно оценить масштабы стремления «сесть на землю и жить собственным трудом» попытался С.Н. Кривенко. Согласно его данным, «на Кавказе… в конце 60-х и начале 70-х гг. было три совершенно отдельных и самостоятельно возникших колонии; знали мы также одну колонию в Тамбовской губернии, которая потом была перенесена в Черноморский округ; слышали о подобных же начинаниях и планах в других губерниях, а несколько человек, приблизительно с такими же целями, ездили в Америку»307. В этом отрывке можно легко идентифицировать Американскую общину - совместное поселение «богочеловеков» А.К. Маликова и В. Фрея с его американскими друзьями-позитивистами. Община, перенесенная из Тамбовской губернии в Черноморский округ, вероятно, собственная затея Кривенко, при этом не совсем понятно, почему о тамбовском кружке Кривенко говорится также как о колонии (это мнение можно встретить и в позднейшей литературе), хотя, судя по его же собственным воспоминаниям и по очерку Слобожанина, речь может идти лишь о группе единомышленников, но не общине308. Что касается трех кавказских колоний, то какие-то отголоски их существования можно найти в истории Е. Майковой, но об их количестве или расположении мне ничего не известно, как и о поселениях «в других губерниях» (за исключением Смоленской общины, см. ниже). Далее Кривенко приводит более подробные количественные данные, причем не вполне понятно, учитывает ли он общины, возникшие до середины 70-х. В Смоленской губернии он нашел 2 или 3 общины (согласно моим данным, не менее 3-х: если считать поселение начала 70-х гг. в Никольском, второй общиной будет Буково энгельгардтовских «тонконогих», третьей - «толстовское» Шевелево). Под колонией в Харьковской губернии, вероятно, имеется в виду хутор Байрачный братьев Алехиных. Если под общиной в Черниговской губернии имеется в виду не Трудовое братство Н.Н. Неплюева, то оно мне неизвестно. Одна община замечена Кривенко в Самарской губернии, и это, очевидно, именно та, о которой идет речь в его книге, устроенная в имении К.М. Сибирякова и на его средства. На Северном Кавказе Кривенко отмечено 3 общины, их можно идентифицировать как поздние «толстовские» колонии, которых было несколько больше. Две общины он насчитывает в береговой Черноморской полосе - это его собственная община середины близ Туапсе и геленджикская Криница. В Тверской губернии, согласно Кривенко, были две общины, одна из них Дугино М. Новоселова, вторая же мне неизвестна, если под ней не имеется в виду поселение выходцев из Дугино на мызе Кубыч или хутор доктора Несмелова в Рыбках. Херсонская колония (Кривенко слышал лишь о планах поселиться там) - это Глодосская община «толстовского» характера. По одной общине найдено Кривенко в Курской, Киевской и Пермской губерниях, мне о них ничего не известно, как и об отмеченных автором слухах о стремлении поселиться в Каменец-Подольской и Екатеринославской губерниях. Кривенко подробно (по корреспонденции из «Казанского биржевого листка», автором которой был некто Иванович) описывает Киевскую общину. Утрированный язык описания поселения Ивановича, на мой взгляд, указывает на возможность того, что это мог быть собирательный образ карикатурного характера все «интеллигентных» общин, о которых слышал или читал автор, в том числе и американских. Кривенко не смог критически отнестись к информации источника и увидел в общине «продолжение и доведение до крайности той же самой доктрины», которую он прослеживает и в других местах, в том числе и в американской Онеиде309. В связи с тем, что иных данных об этой общине у меня нет, я считаю факт ее существования неустановленным. Другая община, которая упоминается у Кривенко, но информации о которой также недостаточно, чтобы включить в исследование – это колония русских эмигрантов в Калифорнии, организованная в 1898 г.310 Поначалу они хотели поселиться в Кринице или поблизости от нее, но что-то не сложилось, и они уехали в США, где обосновались в Сан-Бернардино311. Одним из самых информативных источников для восстановления географии распространения «интеллигентных» поселений и их «внешней» истории является архив департамента полиции. Именно его данные позволили более или менее полно выявить личный состав общин, время их существования, фиксировать визиты общинников и гостей, получить информацию о внутреннем распорядке в колониях, ходе работ, отношениях с местным населением, некоторых чертах идеологий общинников. Данные полиции послужили основным источником для создания биографической базы данных. Одно из самых подробных дел об «интеллигентных» поселениях было заведено в 1890 г. и состояло из шести частей312. Первая часть посвящена в основном Шевелевской общине, в ней также упоминается поселение в с. Рыбки и некоторые лица из Дугино, приезжавшие в гости в Смоленскую общину, мыза Кубыч, описывается жизнь в Костромской губернии бывшего шевелевца И.Д. Ругина. Во второй части упоминается община, существовавшая весной 1891 г. в с. Коробаново Костромского уезда Костромской губернии, эти данные подтверждаются делом полтавских толстовцев313. В связи с неопределенностью сведений факт существования общины считается неустановленным, возможно, что в данном случае речь идет о дачном кружке лиц, некоторые из которых причастны к коммунитарному движению. Вторая часть посвящена Дугино, Тобашево и мызе Кубыч, также там упоминаются те общины, куда разъехались бывшие дугинцы и отчасти Шевелево. Появление третьей части этого дела, возможно, связано с недоразумением. Речь в нем идет о розыске в 1891 г. «толстовской» колонии Жигулевских горах Симбирской губернии, который окончился неудачно314. По-видимому, общину найти не смогли потому, что ее там не было: Жигулевские горы практически непригодны для земледелия. Пятая часть дела говорит лишь о том, что в Орловской губернии «толстовцев» не найдено. В четвертой части собраны документы о Харьковской общине в Байрачном, приводятся обширные выписки из перлюстрированных писем, есть также сведения о других, уже названных общинах. Шестая часть также рассказывает о Байрачной, за которой, однако, систематического наблюдения не велось, поэтому сведения о ее составе особенно неполны. Другое информативное дело департамента полиции посвящено уфимскому поселению будущих основателей Криницы и их товарищам – Н.Н. Коган, В.В. Еропкину, В.А. Тихомирову и др.315 Дополняют его данные другой папки с «коммунитарным» названием «О лицах интеллигентных, устраивающих сельскохозяйственные фермы на социальных началах»316. В последнем интересен краткий исторически очерк деревенских поселений, рассмотренный во введении. Важное источниковое значение имеют также содержащиеся в деле документы, отражающие результаты проведенного полицией мероприятия по розыску «интеллигентных» общин, предпринятого властями в связи с тем, что в историческом очерки деревенские поселения были приняты за революционные. Полицию интересовали факты «обращения к формам физического труда лиц, получивших образование, открывающее им свободный доступ к другой деятельности». Всем губернаторам циркуляром директора департамента полиции от 14 октября 1882 г. было предложено собрать и сообщить сведения: «а) о числе находящихся в пределах вверенной Вам губернии подобных рабочих ассоциаций, составленных из лиц, принадлежащих к интеллигентным классам, с указанием места расположения поселков или заводов и размеров производительности; б) о личном составе каждой такой общины, с приложением именного списка членов ее, их звания, образования, с указанием, если представится возможным, подробных сведений об их прошедшем; в) об отношениях, установившихся между означенными лицами и местным населением: замечается ли между ними сближение, допускаются ли в такие интеллигентные кружки к совместному труду простые рабочие и на каких условиях – в качестве ли равноправных членов общины или наемных рабочих и соответствует ли размер платы существующим местным ценам или представляется значительно возвышенным; г) оказывают ли какое-либо влияние подобные интеллигентные лица на окрестное население»317. В ответ с ноября 1882 и весь 1883 г. губернаторы рапортовали в центр о том, что подобных колоний в их губерниях «нет», «не существует», «вовсе нет», «не имеется», «не обнаружено», «не замечается», «не оказалось». Исключением были лишь Вятская, Минская, Смоленская, с оговорками Таврическая губернии. В Вятской губернии обнаружили подозрительную ферму, хозяин которой вел хозяйство, нанимая крестьян за плату, в полтора-два раза превышавшую обычную. Власти не сочли случай заслуживающим беспокойства. В Минской губернии под подозрение попал А.О. Бонч-Осмоловский318, о планах которого организовать крестьянскую ферму речь пойдет ниже. Из Смоленской губернии прислали список членов Буковского поселения, несмотря на то, что «занятия их не представляют собою видимых признаков соединения их в товарищество», нет также признаков и сближения с крестьянами319. В Таврической губернии выявили случай «обращения к формам физического труда» образованного человека в лице капитана в отставке, который был чернорабочим по выволочке соли, потом поденщиком в немецкой колонии, затем выехал на каменноугольные копи, но в разговоры с рабочими не вступал320. Насколько мне известно, таких «смотров» общин больше не проводилось, лишь в деле 1898 г. можно найти обобщенные данные по существовавшим на 1897 г. колониям321. Результаты полицейского обследования более важны источниковедчески, чем по существу: они не дают возможности утверждать, что колонии не были обнаружены потому, что их и не существовало, зато с большими основаниями можно считать, что за 1882-1883 гг. официальных документов по сельскохозяйственным общинам найти не удастся. В полицейских архивах иногда упоминаются общины явно коммунитарного характера, неизвестные нам по другим источникам. Так, есть данные, что в начале 90-х гг. в крепости Свеаборг была община, членами которой были артиллерийские офицеры, братья Александр и Аполлон Черепановы, а их третий брат, штабс-капитан Сергей Черепанов, состоя на службе в Управлении сороковой артиллерийской бригады, в Саратове, «готовил себя к будущей деятельности, обучаясь у солдата шитью сапогов»322. Позднее братья бросили военную службу и «поступили работниками по деревням». Проверить эти данные мне не удалось, но причастность упомянутых лиц к коммунитарному движению доказывается тем, что в круг знакомых и родственников Черепановых входили члены «толстовских» общин323. Не включено в исследование и коммунитарное поселении середины 90-х гг. на хуторе И. Кравченко близ г. Сочи в Черноморской губернии, о котором есть лишь одно упоминание в деле департамента полиции324. Там говорится, что эта община «интеллигентная», но не «толстовская», и в 1893-94 гг. в ней перебывало свыше 20 человек (период существования неизвестен). Среди членов упоминались местные крестьяне, в качестве гостей были замечены участники других «интеллигентных» общин. Есть и другие дела государственных учреждений, среди которых по объему выделяются посвященные А.Н. Энгельгардту325 с массой подробнейших сведений о батищевских практикантах и образованных ими колониях, с тестами задержанных полицией писем Энгельгардта; отдельные дела по толстовцам326, сочувствовавшим им лицам327, о распространении запрещенных произведений Толстого328, о южных колониях, члены которых подозревались в пропаганде среди сектантов329, о попытках основать колонию молодых людей, чья идеология мной не вполне выяснена330. В связи с недостатком материалов в диссертации не рассматривается проект Н.Н. Миклухо-Маклая по созданию в Новой Гвинее русской колонии331, хотя у его многочисленных сторонников, предположительно, могли быть и коммунитарные стремления. Предположительно, мотивы, очень близкие к коммунитарным, могли привести и некоторых образованных людей к участию в Ашиновской экспедиции в Абиссинию, история которой достаточно обеспечена источниками, но до сих пор привлекала в основном специалистов по международным отношениям332, и в редких случаях рассматривалась как интересный психологический феномен333. В круг изучения попали лишь колонии, которые просуществовали не менее одного лета (т.е. сельскохозяйственного сезона), а членами общины считаются лишь те, которые прожили в ней не менее месяца. В исключительных случаях привлекались и данные о тех лицах, которые демонстрировали стойкое стремление к общинной жизни, но по независящим от них причинам (чаще всего полицейского характера) не смогли его реализовать, а также о таких людях, которые, симпатизируя коммунитарным проектам, участвовали в их финансировании, сами не имея возможности присоединиться к поселению. Ниже перечислены общины, ставшие объектом исследования, определены черты их идеологий, которые позволяют говорить о них как о коммунитарных, приведена их краткая история, данные о составе участников с более подробным изложением наиболее интересных биографий, дана характеристика источниковой базы. Первая из известных мне коммунитарных общин появилась в с Никольском Смоленской губернии в 1871 г. Данные о ней включены в исследование, несмотря на то, что ее существование не охватывается хронологическими рамками работы. Это обусловлено тем, что среди ее членов были по крайней мере двое активных участников коммунитарного движения последней четверти XIX в., а также тем, что возникшие в кругу ее членов идеи оказались важными для становления позднейших коммунитарных идеологий. Наверное, никто из участников этого предприятия не поверил бы, если бы узнал, что в историю их социальный эксперимент попадет лишь благодаря тому, что с ними жил шестилетний мальчик, будущий художник В.А. Серов. Материалы именно его биографии содержат наибольшее количество информации об общине334, скудно обеспеченной источниками. Отдельные упоминания о Никольском и его жителях есть в сборниках, посвященных Кринице335. Несмотря на то, что данные о составе и жизни общины крайне неполны, имеется достаточно информации о ее предыстории, чтобы считать ее коммунитарным поселением. Идея организации общины принадлежала молодому врачу О.М. Когану, который в конце 60-х гг. стал посещать петербургский кружок семьи композитора А.Н. Серова. Завсегдатаями «ассамблеи» в доме Серова были не только артисты и представители аристократии, но и молодежь, слывшая за «нигилистов»336. По воспоминаниям жены композитора, Коган «выделялся из общего типа молодежи необычной сдержанностью и мрачной молчаливостью. О нем шли таинственные слухи, будто он желает сгруппировать людей, недовольных условиями реальной жизни, создать новые условия, вдали от суетного мира – т.е. желает создать общину, в которую обязательно должны были входить всевозможные специалисты, в т.ч. художники, музыканты и поэты» |
Похожие:
 | Охватывают Забайкальскую область в административно-территориальных границах последней четверти XIX – начала XX вв., совпадающую с... |  | Аболиционизм (от лат abolitio уничтожение, отмена) в конце XVIII- xix в в Сша движение за отмену рабства негров; в Великобритании,... |
| Аболиционизм (от лат abolitio уничтожение, отмена) в конце XVIII- xix в в Сша движение за отмену рабства негров; в Великобритании,... | | Аболиционизм (от лат abolitio уничтожение, отмена) в конце XVIII- xix в в Сша движение за отмену рабства негров; в Великобритании,... |
| Данное планирование составлено на основе авторской программы «История России XIX века» А. А. Данилова, Л. Г. Косулина, М. Просвещение,... | | Охарактеризовать социально-экономическое и политическое развитие Японии в первой половине XIX века |
| Охарактеризовать феномен русской культуры первой половины XIX века, вызванный расположением страны на стыке Востока и Запада? | | Основным источником информации для написания статьи являлись документы духовной консистории по Кемскому уезду, хранящиеся в Национальном... |
| Предложенный Минэнерго законопроект по решению проблемы «последней мили» только усугубляет ситуацию и противоречит правовым нормам,... | | История Сбербанка России началась 170 лет назад, в XIX веке. За почти два столетия банк завоевал статус крупнейшего финансового института... |