ПАМЯТНИКИ РАННЕГО ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА
ПРЕДГОРНОЙ ЧЕЧНИ В ТРУДАХ В. И. КОЗЕНКОВОЙ
(К 75-летию Валентины Ивановны Козенковой)
Жизнь коротка, наука бесконечна…
Гиппократ
Валентине Ивановне Козенковой, крупному российскому ученому-кавказоведу с мировым именем, автору блестящих работ по древней истории Чечни, о которых пойдет речь ниже, исполняется 75 лет. От себя лично, а также от имени коллектива Института проблем образования Министерства образования и науки Чеченской Республики горячо поздравляю Валентину Ивановну с юбилеем, желаю ей крепкого здоровья и творческого долголетия.
Более 40 лет связывает автора с юбиляром крепкая творческая дружба и любовь к кавказской археологии. Пройдя, как говорится «с младых ногтей», в кавказоведении «класс» Валентины Ивановны Козенковой, от всей души хочется выразить ей через наш «Вестник» глубокую признательность и пожелать еще долгие годы быть в строю и, как советовал Т.А.Эдисон, смотреть вперед.
Валентина Ивановна Козенкова, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Отдела скифо-сарматской археологии ИА РАН, член Ученого совета Государственного музея Востока, родилась 17 ноября 1931 года в Смоленской (ныне Калужской) области в крестьянской семье, но с двух лет ее основная жизнь – это жизнь на рабочей окраине Москвы между Донгауэровской слободой и Лефортово рядом с знаменитым Владимировским трактом (ныне Шоссе Энтузиастов).
Как вспоминает Валентина Ивановна, интерес и необыкновенная тяга к древней истории выросла из любви к чтению, а еще ей «повезло» со школьными учителями, преподавателями истории М.К.Савостиной и Н.Ф.Елисеевым. В 1951 году без колебаний был выбран исторический факультет Московского государственного университета. Сразу после первого курса, еще до узкой специализации, Валентина Ивановна принимает участие в археологической экспедиции академика А.П.Окладникова, работая в отряде Н.Н.Дикова по исследованию неолитических поселений на островах Лесной и Сосновый на Ангаре, в зоне затопления в связи со строительством Иркутской ГЭС.
Валентина Ивановна ученица профессора Л.Р.Кызласова. Именно ему и той великолепной плеяде археологов, которые вели курсы на кафедре археологии в то время (А.В.Арциховский, С.В.Киселев, Б.Н.Граков, С.П.Толстов и другие), а также той атмосфере научного товарищества, которая культивировалась на кафедре, она обязана выбором и решением посвятить свое будущее археологии. В 1953 и 1954 годах Валентина Ивановна принимает участие в работах Киргизской экспедиции под руководством Л.Р.Кызласова. В Чуйской долине на раскопках древнего Баласагуна (Ак-Бешим) она постигает азы работы с сырцовыми кладками буддийского и несторианского храмов раннего средневековья. А на берегах озера Иссык-куль, под руководством Л.П.Зяблина – методику раскопок средневековых курганов. В 1955 году, закончив университет как специалист по средневековой археологии Средней Азии, она уезжает по распределению (несмотря на рекомендацию в аспирантуру) на работу в краеведческий музей города Андижан в Ферганской долине. Проведенные здесь четыре года оказались полезной школой практического исследования и применения полученных знаний и навыков московской школы. В музее был создан научный отдел археологии и этнографии, проведены работы по разведке и картографированию местных археологических памятников, полностью раскопаны крепость-храм кушанского периода Гайрат-тепе и ряд могильников. Об уникальной Гайрат-тепе была написана одна из ее первых статей и опубликована в журнале «Советская археология». Были подготовлены и изданы и другие статьи по среднеазиатской тематике.
В 1959 году, после возвращения в Москву, в силу ряда жизненных обстоятельств, Валентина Ивановна была вынуждена сменить научную тематику. Летом 1960 года в составе отряда Р.М.Мунчаева она уезжает в Чечню на раскопки древнего поселения близ сел. Сержень-Юрт, одного из основных объектов работы Северокавказской археологической экспедиции (СКАЭ) под руководством Е.И.Крупнова. С этого времени Валентина Ивановна становится постоянным сотрудником Института археологии, и с этого времени началось ее становление как ученого-кавказоведа. Теперь вся творческая научная жизнь юбиляра посвящена северокавказской археологии. За прошедшие 45 лет опубликованы более сотни статей, десять монографий, многие из которых востребованы коллегами-учеными, занимающимися археологическими исследованиями.
Не являясь формально ученицей Е.И. Крупнова, Валентина Ивановна, тем не менее, считает его своим учителем, так как опыт, полученный под руководством ученого, оказался бесценным. А ее собственный археологический опыт, самоотверженное служение делу, скрупулезность в подходе к полученным материалам, организационные способности пригодились на новом месте. Уже в 1963 году Валентина Ивановна возглавила Предгорный отряд СКАЭ и руководила им до 1975 года, закончив исследование полностью раскрытого первоклассного археологического комплекса: поселения-убежища и могильника кобанской культуры у сел. Сержень-Юрт.
Ведя полевые исследования на своих основных объектах, Валентина Ивановна стремилась обогатиться полевым опытом своих коллег по экспедиции. Она параллельно принимала участие в работах отряда Р.М.Мунчаева у селений Бамут, Братское и Гвардейское. Во второй половине 60-х годов в отряде В.И.Марковина она участвовала в раскопках Курчалоевского поселения-зольника, а также в разведках и раскопках в Северной Осетии и в Краснодарском крае (исследование и обмеры дольменов). А в отряде О.В.Милорадович принимала участие в раскопках курганов близ станицы Афипской на Кубани. Пригодился опыт Валентины Ивановны как квалифицированного «полевика» и при выполнении экстренных заданий Полевого комитета ИА при доследовании объектов, попадавших в зону разрушения при хозяйственных работах. В 70-х годах такими важными объектами оказались курганы у станицы Ново-Титаровская Краснодарского края. А еще было участие в работах на Ставрополье при прокладке Большого Ставропольского канала: 1974 год – Краснознаменский отряд (начальник В.Г.Петренко), Чограйский отряд (начальник В.А.Кореняко). В 1976-1977 гг. в связи с начавшейся работой над Сводом источников по кобанской культуре были проведены небольшие работы в Ингушетии и Северной Осетии (могильник у сел. Карца). Но особо следует отметить работы, проведенные Валентиной Ивановной Козенковой в 1977 и 1978 годах в Карачаево-Черкесии, где совместно с В.Б.Ковалевской велись раскопки поселения и могильника кобанской культуры Уллубаганалы. Безусловно, выдающимся открытием было доследование в 1978 году могильника у сел. Терезе. Последний оказался знаменательной вехой в обобщении данных о наличии обряда кремации в кобанской культуре, что является именно ее заслугой в развитии кавказоведения.
Огромный опыт полевой работы лежит в основе всех обобщающих научных трудов Валентины Ивановны. В 1969 году на Ученом совете ИА ею была защищена в качестве кандидатской диссертации рукопись «Кобанская культура на территории Чечено-Ингушетии». Материалы и основные выводы этой работы вошли в 1975 и 1982 году в первые две монографии, начатой ею серии Сводов археологических источников СССР (главный редактор академик Б.А.Рыбаков). Это большое, требующее скрупулезной точности и выверенности данных, издание было продолжено и в дальнейшем, в выпущенных в 1989, 1995 и 1998 годах еще трех томах Свода источников, посвященных западному варианту кобанской культуры. Эти книги по-прежнему интересны и необходимы тем, кто желает познакомиться с оригинальными изделиями древних мастеров и получить научно обоснованную справку по многим памятникам Северного Кавказа, они востребованы и вузовскими преподавателями не только Чечни и всего Кавказа, но и многих южных регионов России.
Системное теоретическое обобщение данных по кобанской культуре легло и в основу научного доклада Валентины Ивановны Козенковой «Большой Кавказ в XIV-IV вв. до н.э. (кобанская культура: модель тысячелетия развития)». Основополагающие выводы доклада в развернутом виде вошли в опубликованную в 1995 году монографию «Культурно-исторические процессы на Северном Кавказе в эпоху поздней бронзы и в раннем железном веке (Узловые проблемы происхождения и развития кобанской культуры)», за что ей в 1990 году была присуждена степень доктора исторических наук. Важной частью этого труда является разработанная ею концепция о переходной так называемой протокобанской группе, содержавшая совершенно новый взгляд на формирование кобанской культуры. Проблема датирования кобанских древностей – второй ключевой момент проделанной работы. Проанализировав все подходы предшественников к этому вопросу, Валентина Ивановна не только предложила собственную упорядоченную периодизацию кобанской культуры, но и убедительно показала, какое место занимают эти древности в системе культур эпохи поздней бронзы – раннего железа Кавказа, Закавказья, Восточной и Центральной Европы. В связи с этим хочется привести слова доктора исторических наук К.Х.Кушнаревой из отзыва на ее диссертацию: «Я высоко ценю тот вклад, который внесла В.И.Козенкова в кавказоведение. Ее фундаментальные труды отличаются глубиной исследования, отличным знанием источников, большой эрудицией в области кавказской и европейской литературы, разработкой широких проблем, постоянным поиском научной истины».
И действительно, научные труды Валентины Ивановны отличает особая обстоятельность и отсутствие торопливости в выводах. Иногда от тезисного изложения темы полноценную статью отделяет не один год, пока автор еще раз взвесит и дополнит то или иное предположение или вывод. Эти качества работ Валентины Ивановны не прошли мимо внимания и зарубежных, в том числе и европейских коллег. Многие ее статьи были опубликованы в таких странах, как Англия, Болгария, Венгрия и др. А интерес к работам Козенковой со стороны немецких коллег выразился в виде предложения о публикации в Германии всех материалов Сержень-Юртовского могильника. Рукопись ушла за границу в 1987 году, а в 1992 году вышла в виде добротно изданной книги. Только в 2002 году ее доработанное и дополненное переиздание появилось на русском языке, вслед за вышедшим перед этим в 2001 году монографическим исследованием Сержень-Юртовского поселения, о чем речь пойдет ниже. Тщательностью отличается и новая, опубликованная в 2005 году, книга Валентины Ивановны, посвященная уникальному погребальному обряду и атрибутам сопровождающих вещей (могильник близ аула Терезе в Карачаево-Черкесии). Сложный памятник потребовал от автора всеобщего качественного сравнительно-исторического анализа материальных признаков этого неординарного объекта кобанской культуры. В результате была приоткрыта еще одна неизвестная страница в северокавказских древностях конца II – начала I тысячелетия до н.э.
Институт археологии для Валентины Ивановны всегда был и остается родным домом. Наверно, поэтому многие, не имеющие прямого отношения к научной работе поручения руководства, исполнялись неукоснительно: будь то наведение порядка в подвальных хранилищах экспедиционных коллекций, или рутинная работа ученого секретаря Отдела скифо-сарматской археологии (1979-1980 гг.), или напряженная работа как члена редколлегии журнала «Советская археология» в должности ответственного секретаря (1981-1991 гг.). Об этом десятилетнем периоде в работе Валентины Ивановны стоит сказать особо. Получив в 1981 году портфель редакции далеко не в надлежащем порядке (не было даже пишущих машинок, неоднократно менялись заведующие редакцией, назначенные издательством, и т.п.), Валентина Ивановна постаралась сделать все, чтобы работа редколлегии и повседневная работа сотрудников редакции проходила в комфортной и доброжелательной обстановке.
Однако, вернемся к кавказской тематике. Как отмечалось, в 2001 г.
В.И. Козенкова опубликовала в издательстве «Наука» монографию «Поселок-убежище кобанской культуры у аула Сержень-юрт в Чечне как исторический источник (Северный Кавказ)».
Основное ее содержание – археолого-палеоэтнографическое исследование бытового памятника XI-VII вв. до н.э. у сел. Сержень-Юрт в юго-восточной Чечне. В ней впервые исчерпывающе охарактеризованы результаты многолетних раскопок Северо-Кавказской археологической экспедиции Института археологии РАН (СКАЭ), этого уникального объекта, дан научный анализ вещественных остатков и сооружений: жилищ, булыжных мостовых, жертвенников, бронзолитейных и гончарных мастерских. Изучение остатков инфраструктуры древнего селения и систематизация тысяч великолепных изделий из металла, глины, камня и кости документально воссоздают быт, занятия и религиозные воззрения древнего населения предгорий Северного Кавказа.
Сержень-Юртовское поселение находится в 35-40 км к юго-востоку от Грозного и в 4 км в восточном направлении от Шали. Оно было открыто неутомимым краеведом М.Севостьяновым, а профессор Е.И.Крупнов впервые ввел его в научный оборот. Впоследствии памятник исследовался несколькими учеными: в 1957 г. В.Марковиным, в 1958 г. Р.Мунчаевым, в 1960 г. Н.Мерпертом и В.Козенковой. С 1961 по 1966 гг. здесь велись широкомасштабные археологические раскопки под общим руководством Е.Крупнова. При этом активное участие в организации раскопок принимали Чечено-Ингушский научно-исследовательский институт истории, языка и литературы, республиканский музей краеведения, Чечено-Ингушский государственный педагогический институт (с 1972 г. – университет), Государственный Исторический музей.
В. Козенкова провела также полное исследование синхронного этому поселению элитного могильника, расположенного поблизости. Исчерпывающие сведения о результатах этих раскопок были впервые опубликованы в 1992 г. в Германии по рекомендации известного археолога Георга Коссака. Книга вышла на немецком языке под названием «Сержень-Юрт. Могильник эпохи поздней бронзы раннего железного века (XI – начала VII в. до н.э.)».
Издание результатов исследования поселения, по словам автора книги, ждало своего часа, хотя некоторые материалы и были суммарно опубликованы в 1977 и 1982 годах в Своде археологических источников и в ряде статей. В 1994 г. в результате военных действий бомбы и ракеты погребли под развалинами республиканского музея краеведения в Грозном подавляющую часть коллекции из раскопок поселения. К счастью, документация по раскопкам сохранена и находится в архиве Института археологии РАН в Москве. Небольшая коллекция находок была передана по описи в 1961 г. отделу Востока Государственного Эрмитажа в Санкт-Петербурге.
Автор книги справедливо полагала, что в такой ситуации более полная научная публикация данных по многолетним раскопкам Сержень-Юртовского поселения представляется актуальной и своевременной, поскольку оно (поселение) является составляющей единого уникального комплекса. Обобщающая подробная характеристика одного из наиболее значительных бытовых памятников Северо-Восточного Кавказа рельефно представляет поселение Сержень-Юрт как эталонный археологический памятник доскифской эпохи.
На основе глубокого профессионального анализа археологических источников, добытых на поселении, автор сделал вывод, что основу хозяйства населения предгорий Чечни в конце II – начале I тысячелетий до н.э. составляли скотоводство и земледелие. Здесь разводили крупный рогатый скот (овец, коз), а также лошадей, ослов и свиней.
О занятии населения Сержень-Юртовского поселения земледелием свидетельствуют многочисленные находки серпов для жатвы, каменные ладьевидные зернотерки (мельниц в то время еще не знали), остатки зерен и соломы мягкой пшеницы, ячменя, ржи.
Сотни находок говорят о бытовании здесь металлообработки, гончарного производства, обработки камня, косторезного дела. Выявлены остатки нескольких гончарных и бронзолитейных мастерских, что в свою очередь указывает на то, что мастера уже специализировались по отдельным ремеслам. Бесспорно доказано, что шел процесс постепенного становления в специализации ремесла родовых металлургов, литейщиков и кузнецов. Говоря иначе, с накоплением производственного опыта на смену отдельным умельцам пришла особая группа людей, может быть и членов большой патриархальной семьи, которая, существуя за счет общины, удовлетворяла ее потребности в металлических предметах. Данные этнографии свидетельствуют, что такого рода общинные кузнецы очень долго существовали на Кавказе. У чеченцев кузнецы и сегодня пользуются большим уважением.
Сравнивая продукцию домашнего производства предгорной полосы Чечни и Ингушетии первой половины I тыс. до н.э. с изделиями этого же времени из Закавказья, автор монографии совершенно справедливо констатирует, что по индивидуальному мастерству, творческой смекалке, по тонкому ощущению пропорций и стиля вещи северокавказские мастера не уступали закавказским.
По глубокому убеждению В.Козенковой, вопрос о том, кем были древние жители изучаемого поселения и в какой степени их можно считать предками современного населения северо-восточного Кавказа – чеченцев и ингушей, - требует специального исследования, хотя предположение о древнем местном происхождении вайнахского племени практически не оспаривается кавказоведами. Ссылаясь на грузинских ученых, она говорит: «К более древнему времени относит формирование вайнахского этноса Г.Меликишвили. Привлекая в качестве аргумента древнейший топоним zurzuкка, встреченный в приурмийской области и близко перекликающийся с этнонимом дзурдзуки, которым средневековые грузинские историки называли вайнахов, Меликишвили высказывал предположение о наличии нахских элементов на южном склоне уже во II-I вв. до н.э., не исключая вместе с тем их локализацию в более северных и восточных районах Кавказа. По его мнению, в древности вайнахские племена занимали более обширную территорию не только к северу от Главного Кавказского хребта, но видимо, и к югу от него.
В целом благосклонно относится к этой гипотезе и Р.Харадзе и А.Робакидзе. Для нас гипотеза Г.Меликишвили кажется интересной постольку, поскольку она могла бы послужить ключом к загадочному, на первый взгляд, близкому сходству некоторых элементов материальной культуры таких отдаленных территориально друг от друга памятников, каковыми являются Сержень-Юртовский комплекс и некоторые древние памятники на территории Грузии».
Отсылая читателей к этой монографии, должен отметить, что кавказоведение пополнилось очередным глубоко научным исследованием, благодаря которому введены в научный оборот яркие археологические материалы Сержень-Юртовского поселения, погибшего, вероятно, в результате скифского нашествия в конце VII в. до н.э.
В 2002 г. (через год) Валентина Ивановна издает еще одну книгу по древней истории Чечни. Она вышла благодаря спонсорской помощи предприятия «Наследие» (рук. А.Б.Белинский) на Ставрополье1. Монография имеет двойное название. Одно из них образное – «У истоков горского менталитета». Под понятием «горский менталитет» автором подразумеваются особенности социальной психологии, обычаев, верований, традиций обитателей предгорной Чечни, живших почти три тысячи лет назад. Другое название сугубо конкретное: «Могильник эпохи поздней бронзы – раннего железа у аула Сержень-Юрт. Чечня».
Монография посвящена классическому Сержень-Юртовскому могильнику-памятнику кобанской культуры, во многом являющемуся ключевым для понимания событий XI-VII веков до н.э. на Северном Кавказе.
Особо автор касается трагической судьбы книги, хотя начиналось все как будто бы счастливо. В 1979 году на Всесоюзной конференции по археологии Кавказа в Сигнахи (Грузия) было принято постановление о полном издании материалов касательно ряда археологических памятников мирового значения. В перечне был и Сержень-Юртовский могильник.
Как упоминалось выше, первое издание монографии вышло в 1992 году на немецком языке в Германии, благодаря настоятельной просьбе немецких коллег, интересовавшихся проблемами археологии Северного Кавказа. В том же году, т.е. 15 лет назад, понимая важность этой монографии для общественности Чечни и в первую очередь, для ученых-кавказоведов, с любезного соглашения В.И.Козенковой, мною была предпринята попытка издать эту книгу в г. Грозном на языке оригинала – русском. В итоге, к концу 1993 г. при спонсорской поддержке Б.Я.Шайхаева и активном содействии директора издательства «Книга» В. Дыхаева, работа была полностью подготовлена к печати и заготовлены великолепные клише для иллюстраций, а в начале 1994 г. она была передана в набор.
Однако жестокий и кровавый кризис тех лет, похоронили идею издания книги в Чечне. В 1994 году в результате ракетно-бомбовых ударов была погребена не только уже находившаяся в типографии рукопись, но и основная часть коллекции из многолетних раскопок Северо-Кавказской археологической экспедиции Института археологии АН СССР, Чечено-Ингушского научно-исследовательского института истории, языка и литературы и Чечено-Ингушского краеведческого музея, которые хранились в фондах музея.
Своей книгой «У истоков горского менталитета» В.И.Козенкова вписала еще одну страницу в изучение древнейшего прошлого Чечни. Погребальное поле Сержень-Юртовского могильника расположено у входа в ущелье реки Хулхулау, т.е. оно представляло своеобразный форпост вглубь Веденского ущелья. К счастью, памятник был полностью раскопан, а вещи из него, благодаря книге, о которой идет речь, стали достоянием ученых-археологов, историков, этнографов и широкой общественности. Не доведи В.И.Козенкова свои раскопки здесь до конца, сегодня «черные археологи» в Чечне, которые варварски уничтожают древние могилы, в поисках «сокровищ», уничтожили бы и этот уникальный объект глубокой древности.
Следует сказать, что традиция ограбления древних могил зародилась на Кавказе давно, где-то в XVIII веке. Тогда еще молодая Академия наук России начала организовывать большие экспедиции на окраины Российской империи – в Сибири, Средней Азии, на Кавказе и в Крыму. Властями «предписывалось» осуществить по специальной программе исследования малоизвестных, а то и вовсе неизвестных территорий. Каждый из отрядов «академических» экспедиций должен был исследовать природные богатства определенных территорий, дать оценку перспективам их экономического освоения. В пограничных регионах империи производилась политическая рекогносцировка, подразумевавшая упрочение позиций Российского государства. Инструкции предписывали руководителям экспедиций обращать пристальное внимание на условия разработки месторождений полезных ископаемых для развития земледелия, а в южных районах и виноградарства. Важно было выяснить перспективы торговли, оценить качество природной воды, а также изучить целебные свойства этих минеральных источников; определить и систематизировать сведения о болезнях местных народов. В дополнение к этому академическая инструкция предписывала углубляться в отдаленные уголки обследуемых районов и наблюдать там нравы коренных жителей, их «светские и духовные обряды», записывать «древние повести народов». Плодотворные результаты, например, «академической» экспедиции И.А.Гюльденштедта на Кавказ в 1770-1773 гг. подтвердили правильность сделанного руководством Академии наук выбора» (Т.К.Шафрановский, Ю.Ю.Карпов). Руководители подобных экспедиций XIX-XX веков, а также офицеры царской армии на Кавказе, представители различных российских обществ, местные краеведы и ученые, европейские путешественники и т.д. выкупали у местных жителей случайно найденные ими (при строительных работах, в смывах вешних вод, оползнях, в обрыва новых русел рек и речушек и т.д.) «какие-то загадочные безделушки» из камня, меди, бронзы, железа, кости, редко из драгоценных металлов, стекла, пасты и т.д. Практика скупки заезжими людьми и постоянно присутствующими в регионе царскими офицерами-коллекционерами «безделушек из каких-то не мусульманских могил» породила в местной среде кладоискательство. К концу XIX века этот промысел и хищнические разрушения памятников древности приняли катастрофические размеры. Особенно бурно такой бизнес процветал в Чечне (сработали законы спроса и предложения), о чем повествует, например, статья помощника начальника Грозненского военного округа Н.С.Семенова «Чеченцы-археологи», также занимавшегося коллекционированием местных древностей.
Со временем многие древние археологические предметы из Чечни начали оседать в крупных музеях России – Государственном историческом музее в Москве, Государственном Эрмитаже в Петербурге, в музеях Ставрополя, Краснодара, Ростова-на-Дону, Грузии и т.д. Великолепные археологические коллекции из Аргунского ущелья (общество ЧIинахой) хранятся в знаменитом Венском музее Австрии. В свое время их вывез оттуда известный археолог Ф.Ганчар.
К сожалению, с распадом СССР во всех странах СНГ, в том числе и в Российской Федерации, включая и Чечню, этот бизнес возродился. В нашей Республике «гробокопатели» разоряют древние могилы не простыми лопатами при свете факелов и костров, а средь бела дня, а также при помощи боевых снарядов путем их подрыва. Найденные вещи сбываются на черном рынке (отсюда и выражение – «черные археологи»).
Понятно, что люди в Чечне должны выживать, искать какие-то пути выхода из жуткого кризиса, охватившего всю республику. Здесь нет рабочих мест, а жить надо, если повезло и не погиб в этой мясорубке… Вот и идут люди на всякие ухищрения, в том числе на грабительство древних могил, уничтожая навсегда следы исторического достояния своего народа. Кто-то на этом кощунственном деле делает грязный бизнес, забывая, что рано или поздно Всевышний жестоко накажет их за надругательство над своими предками.
С болью в сердце обращаюсь ко всем разрушителям древних памятников, особенно могил усопших, с настоятельной просьбой – прекратить этот вандализм, проникнуться уважением к людям, которые когда-то жили и ходили, может быть по тем же тропам, что и вы. Это наши могилы, это наша история, которая никогда не простит нам глумление над ней. А главное, как образно пишет в своей книге В.И.Козенкова: «Все проходит. И остаются только материальные сгустки творчества поколений. Они-то и есть, в конечном счете, вехи культурного прогресса, не позволяющие прерваться нити человеческой памяти».
Вглядитесь в то, что сохранилось. Анализ найденных предметов, оставленных в могилах жителями древнего поселения близ современного аула Сержень-Юрт, как на месте своего жительства, так и в могилах кладбища, позволил В.И.Козенковой рассмотреть в обобщенном виде целый исторический срез в три с половиной столетия (XI-VII вв. до н.э.). Воссоздана не одна яркая картина из быта местных жителей, из обрядов и обычаев, из ритуалов препровождения умершего человека в иной мир. Выявлены следы влияния соседних кочевых и других народов на местные племена предгорий Чечни. В материалах, публикуемых автором, видна эстетическая одаренность далеких предков чеченцев, их умение сочетать местные традиции с привнесенными извне чертами материальной и духовной культуры. При этом, сохраняя самобытность собственной культуры.
Любопытны данные о социальном ранжировании древнего населения региона по материалам Сержень-Юртовского могильника. Так, очевидно, что примерно за 350 лет жителями Сержень-Юртовского поселения оставлено не многим более 100 могил. Это родовые участки, центр которых занимали всадники в окружении родных. Видимо, могильник был предназначен для захоронения не всех жителей родового поселка, а лишь определенной его части – наиболее почитаемой, властной верхушки поселения Сержень-Юрт. Об этом красноречиво говорит парадный блеск обрядности. Отсюда следует, что могильник имел особый престижный статус. О привилегированном положении захороненных людей свидетельствует и малое количество в могилах рядовых орудий труда. В пользу нерядового характера могильника говорят и наборы орудий труда в погребениях всадников и воинов. Кроме того, по наблюдениям В.И.Козенковой, обилие оружия в сочетании с парадным погребальным обрядом в преобладающем числе могил и наряду с этим наличие захоронений почти без инвентаря характеризуют родоплеменную группу с элементами резко выраженного имущественного неравенства. По мнению В.И.Козенковой, престижность подчеркивалась нарочитым блеском костюма, с большим количеством бронзовых украшений, огромными, требующими большого труда, размерами могилы и наличием дорогостоящих для той эпохи оседланных верховых лошадей, а также великолепным бронзовым оружием. Проявлялось это и в непомерно большом для одного человека количестве заупокойной пищи, особенно в могилах воинов-всадников, где количество посуды достигало 30 и более предметов.
Нет смысла подробнее останавливаться на содержании этой монографии. Ее нужно внимательно прочитать. Уверен, что она станет настольной книгой не только для кавказоведов, но и для всех любителей древней истории Кавказа, для людей, не равнодушных к своей древней истории и желающих узнать о далеких предках современных чеченцев.
В заключение хочется обратить внимание еще на одну из сторон научно-организационной деятельности Валентины Ивановны Козенковой. В 1970 году скончался Е.И. Крупнов. Его ученики и соратники учредили научную конференцию его памяти – Крупновские чтения. На добровольной основе был создан Постоянный оргкомитет по организации и проведению этих конференций. Одним из членов этого комитета более 30 лет являлась Валентина Ивановна, автор почти всех опубликованных за прошедшие годы хроник работы Крупновских чтений. Не менее важной работой была разборка вместе с вдовой ученого, Валентиной Михайловной Подгорновой, архива Е.И.Крупнова.
На Кавказе, среди своих коллег, ученых-археологов Валентина Ивановна Козенкова пользуется заслуженным уважением и авторитетом за ее самоотверженное служение науке, глубокое знание и уважение обычаев горских народов, за отсутствие даже тени чванства по отношению к местным жителям, за скромность и отзывчивость на любую беду. Как участнику работ в отряде В.И.Козенковой вспоминается ее исключительная собранность и спокойствие в «поле», даже в экстремальных условиях работы в горах, что передавалось и всему коллективу.
В настоящее время Валентина Ивановна плодотворно участвует в работе Ученого совета Государственного музея Востока, рецензирует труды коллег, консультирует молодых начинающих археологов. От всего сердца желаю своему соратнику и старшему другу творческого долголетия и сил на выбранном пути.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Козенкова В.И. У истоков горского менталитета. Могильник эпохи поздней бронзы – раннего железа у аула Сержень-Юрт, Чечня / Материалы по изучению историко-культурного наследия Северного Кавказа. М., 2002. Вып. III. С. 232.
|
