ЯЗЫК ПРЕПОДАВАНИЯ В НАЧАЛЬНОЙ ШКОЛЕ:
ПРОБЛЕМЫ, МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ
Родной язык, бесспорно, является лучшим, самоочевидным средством для обучения.
Вывод специальной комиссии ЮНЕСКО
Вот уже несколько десятилетий творческая интеллигенция республики периодически поднимает вопрос о необходимости перевода начальной школы на родной язык обучения.
После выхода аргументированных и убедительных статей докторов филологических наук, профессоров К. Чокаева, А. Халидова, известных писателей и общественных деятелей Л. Абдуллаева, М. Ахмадова, А. Арсанукаева и др. трудно сказать что-то новое по этому вопросу. Вместе с тем хотелось бы остановиться на некоторых дискуссионных и, на мой взгляд, недостаточно раскрытых аспектах этой проблемы.
При обсуждении этого вопроса следует избегать эмоциональных выпадов, предвзятых и однобоких выводов и скороспелых решений. Поэтому, будучи убежденным сторонником реформы начальной школы, автор этих строк с пониманием и уважением относится к доводам и опасениям противников такой реформы.
Нельзя упустить из виду то, что речь идет, с одной стороны, о судьбе наших детей и внуков, с другой стороны, о будущем чеченского языка. Быть чеченскому языку в семействе исчезающих языков планеты, или нет? Надо его заносить в компьютер для сохранения или он будет развиваться? Какие будут наши дети и внуки? Что необходимо сделать, чтобы они стали интеллектуально развитыми, воспитанными на основе чеченского менталитета и общечеловеческих ценностей, высокообразованными и полноценными членами общества? Поэтому при решении этого вопроса необходимо рассмотреть все возможные последствия и принять правильные решения.
Следует отметить, что аргументы имеются не только у сторонников, но и у противников перевода обучения начальной школы на чеченский язык. Необходимо внимательно рассмотреть и проанализировать их. Главный их аргумент – такая реформа, по их мнению, негативно скажется на темпах развития умственных способностей детей, т.е. это может привести к снижению общеобразовательного, интеллектуального уровня детей. Мол, дети плохо будут осваивать русский язык, а, следовательно, и другие предметы школьной программы.
Следует отметить, что эти утверждения делаются голословно без всяких оснований, не имея никаких фактов в пользу этой точки зрения. Насколько известно, в республике не проводилось ни одного серьезного исследования в этом направлении. Как будет ясно из изложенного ниже, никакой необходимости в таких исследованиях вообще нет. С этими проблемами в других странах столкнулись давно и необходимые исследования в этих странах проведены на высоком научном уровне.
Сторонники перевода в качестве главного аргумента выдвигают тезис о необходимости принятия кардинальных мер, направленных на сохранение родного языка. Складывается мнение, будто они ради сохранения языка готовы пожертвовать умственным развитием детей. По мнению автора ради сохранения языка можно было бы пожертвовать многим. Но приносим ли мы при этой реформе в жертву умственные способности детей? Как отмечено выше, проблема эта возникла не сейчас и не впервые, и не в нашей республике. В Америке, Канаде и африканских странах эти вопросы были крайне актуальны уже с конца 19 века. Для анализа и изучения этой проблемы было проведено множество научных исследований. Будет целесообразным обратиться к результатам этих наблюдений. Рассмотрим результаты некоторых наиболее значимых научных наблюдений, проведенных за рубежом.
Приводимые ниже материалы и некоторые выводы взяты из Пленарного доклада Тобе Скутнаб-Кангаса на IV Всемирном конгрессе финно-угорских народов. (1)
О негативных последствиях обучения не на родном языке известно давно. Так, Правление Индейских уполномоченных США отмечало в 1880 году: «…Первоначальное обучение детей чтению и письму на их родном языке дает им возможность основательно овладеть английским языком быстрее, если они берутся его учить… Правда в том, что начиная обучение на индейском языке и, продолжая образование на английском, после 4 лет обучения владение английским языком этими детьми лучше того, что они могли бы показать, если бы начинали свое обучение полностью на английском»
Эдвард Вильямс в 1995 году в Замбии и Малави наблюдал за 1500 учениками с 1 по 7 классы. Отличались ученики друг от друга тем, что в течение первых 4 лет одни обучались на английском языке, а другие - на местных языках. При этом вторая группа детей английский язык изучала как один из учебных предметов, а начиная с пятого класса обучение полностью велось на английском языке. На основе итогов проверки знаний учащихся за семь лет обучения Вильямс приходит к выводу о том, что «политика использования английского языка как языка – посредника не способствует развитию, академическому и когнитивному росту, а наоборот, задерживает его».
Исследования, проведенные в Австралии Энн Лоуэллом и Брайан Дэвлином, показали, что «использование для обучения языка, в котором дети недостаточно компетентны, является крупнейшим барьером для успешного систематического образования детей из коренного населения».
В отчете Канадской Королевской комиссии по коренным народам 1996 года отмечается: «Стратегии погружения, не уважающие первый язык ребенка, и не помогающие достичь свободного владения на втором языке, могут в результате ограничить свободу владения обоими языками».
В заключение остановимся на двух масштабных и методически тщательно разработанных исследованиях, проведенных в США.
В исследованиях Рамиреза и других было охвачено более 2350 испанских студентов, которые были разбиты на три группы. Первая группа обучалась посредством только английского языка. Другая группа – учащиеся раннего перевода, которые проходили обучение на испанском языке в течение 1 или 2 лет, а потом переместились в англоязычную среду. Третья группа – учащиеся позднего перевода, то есть те, которые проходили обучение на испанском языке в течение 4-6 лет.
Вопреки ожиданиям, учащиеся позднего перевода имели наилучшие результаты, и они «имели шанс достичь уровня носителей английского языка в будущем».
Первые две группы, после быстрого успеха в начале обучения, все больше и больше отставали от третьей.
Пожалуй, самое крупное и долговременное исследование, которое затронуло более 210000 учащихся, было проведено в США. Оно включало:
– программу полного погружения, т.е. обучение на языке меньшинств;
– программу двух языков-посредников, где использовались в качестве обучения и язык меньшинства, и язык большинства;
– программы основного потока (то есть полное погружение в английский язык).
Самого высокого уровня в двуязычии и в освоении основных школьных дисциплин во всех моделях добились учащиеся, у которых в течение длительного времени в качестве языка обучения был родной язык. Длительность обучения на родном языке явилась сильнейшей предпосылкой для успеваемости детей как по английскому языку, так и по другим школьным предметам. На основе этих наблюдений исследователи пришли к однозначному выводу, «чем объемнее обучение на родном языке, тем выше успеваемость на втором этапе».
На основе результатов длительных научных исследований комиссия Министерства образования Новой Зеландии так же пришла к выводу, что программы погружения только в английский язык « повсеместно проявляют себя как наименее эффективные для учащихся из языковых меньшинств».
Следует отметить, что существуют сотни менее объемных исследований, которые, в той или иной степени категоричности, подтверждают сделанные выше выводы. Целый ряд наблюдений приводит к более обоснованным выводам. В частности установлено, что длительность обучения на родном языке является важнейшим фактором при прогнозировании успеваемости двуязычных учащихся. Этот фактор оказался более значимым, чем даже социально-экономический статус.
На основе обобщения многочисленных результатов научных наблюдений, экспертная комиссия ЮНЕСКО пришла к однозначному выводу, «что родной язык, бесспорно, является лучшим, самоочевидным средством для обучения».
Профессор Тарик Рахман из Пакистана утверждает: «Школам с английским языком обучения свойственно выпускать снобов, полностью отдаленных от своей культуры и языка... Мы являемся ментально колонизированными и отдаленными от нашей культуры, если английский язык – это все, что мы знаем». Эти слова полностью относятся и к нам и к нашим школам.
Приведенные выше результаты научных исследований показывают, что двуязычная система образования является очень специфической и чувствительной областью как для научных исследований, так и для проведения определенной политики. Связано это с тем, что некоторые научно обоснованные и подтвержденные на практике принципы обучения противоречат здравому смыслу. Казалось бы, если мы хотим обучить ребенка новому языку, то чем раньше мы начнем, тем лучше должен пойти процесс освоения этого языка. В действительности многочисленные научные исследования свидетельствует о том, что эта точка зрения ошибочна. Результаты многочисленных научных наблюдений показывают, что чем дольше дети коренного народа сохраняют свой родной язык в качестве проводника обучения, тем лучше они овладевают другими языками. На основании этих научных исследований и были приняты ЮНЕСКО Гаагские рекомендации и нормативы по образовательным правам национальных меньшинств (UNЕSСО 2003) .
Таким образом, научные исследования, проведенные в различных странах, однозначно свидетельствуют о том, что обучение на родном языке не мешает, а способствует умственному развитию детей. Следовательно, опасения противников перевода начальной школы на родной язык обучения не имеют под собой никаких оснований.
Возможно, кому-то покажутся излишними разговоры о важности и необходимости сохранения языка. Но нам необходимо осознать значимость собственной культуры и языка, понять, что это дар, который дан Всевышним только нам, что только мы являемся носителями этой культуры и языка и только в наших руках судьба чеченского языка и культуры. О роли и значении родного языка в системе духовных ценностей, в деле сохранения и развития национальной культуры свидетельствуют вызказывания известных людей. «Любой язык, преисполненный своих собственных традиций, настроений и творчества, столь же бесценен и уникален, как каждая человеческая жизнь» (Генеральный директор ЮНЕСКО Коитиро Мацуура). (2)
«Язык – важнейшая составная часть культуры народа и отражает не только реальный мир, но и общественное сознание народа, его менталитет, национальный характер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, систему ценностей, мироощущение, видение мира». (3)
Бить тревогу и принимать решительные меры необходимо, если мы не хотим, чтобы наш язык исчез. А угроза исчезновения чеченского языка реальна – об этом свидетельствуют многочисленные наблюдения за процессом исчезновения других языков в мире.
«В этом столетии могут умереть до 90% языков, которые сейчас еще широко используются», – вот прогноз Организации по Регистрации Вымирающих языков, которая функционирует в Кёльне с ноября 1997 года.
По мнению специалистов языку грозит исчезновение, если в том или ином сообществе его перестают изучать более 30 процентов детей. (4)
Язык не разрушается сам по себе, он исчезает, когда им перестают пользоваться. На основе анализа причин вымирания языков ученые пришли к выводу о том, что родной язык может исчезнуть, если его носители вступают в контакт с другой, экономически более сильной культурой. Если кругом функционирует доминирующий язык, если у родного языка нет никаких функций, то какой смысл в изучении этого почти мертвого языка? В этом случае часть родителей поощряет детей учить доминирующий язык в ущерб родному в расчете на то, что их детям легче будет адаптироваться в будущем. Разве не это происходит с чеченским языком в последнее столетие.
Экспертная группа ЮНЕСКО определяет исчезающие языки следующим образом. Язык оказывается на грани вымирания, если говорящие на нем люди перестают использовать его, или если нет новых носителей.
По результатам всех научных исследований, проведенных в последние годы и по прогнозам ЮНЕСКО, в мире могут сохраниться лишь те языки, на которых к сегодняшнему дню говорят более миллиона человек. Но по более пессимистическим оценкам сохранятся лишь те 40-50 языков, при помощи которых можно будет в течение следующих нескольких лет «вести диалог» с плитой, холодильником и кофеваркой, т.е. те языки, на которые переводят программное обеспечение Майкрософт, меню мобильных телефонов.
Язык нужно рассматривать как живой организм и законы его развития невозможно остановить. Но не вызывает сомнения то, что эти законы можно направить в нужное русло, подключив все возможные механизмы для сохранения языка.
Одними из самых важных прямых факторов, стоящих за исчезновением языков, являются образовательная система и СМИ. По мнению многих исследователей школы могут в течение двух поколений убить языки, которые существовали веками. Поэтому необходимо рассмотреть состояние и перспективы развития этих факторов в нашей республике.
Какие меры способствовали бы если не развитию, то хотя бы сохранению чеченского языка? Можно не сомневаться, что независимо от числа носителей язык может исчезнуть, если он не функционирует, не развивается; если отпадет необходимость в этом языке. Если чеченский язык государственный, так же как и русский, давайте дадим им хотя бы примерно равные возможности. Не секрет, что сегодня без чеченского языка мы не обходимся только при похоронах (тезет). В остальных случаях мы используем привычный великий русский язык. Отсюда следует, что на правительственном уровне надо принять меры, способствующие передаче чеченскому языку максимальных функций. На сегодняшний день в нашей республике не выполняются даже основные рекомендации ЮНЕСКО.
Неужели так сложно, следуя рекомендациям ЮНЕСКО, местное радио, и городское телевидение перевести на чеченский язык. Это не противоречит законам Российской Федерации и полностью зависит от нашей воли и желания. То, что творится там, без особых натяжек можно трактовать как геноцид чеченского языка. Там активно пропагандируется какой-то «новый язык», состоящий на 80% из русских и 20 % чеченских слов. На мой взгляд, это очередной шаг на пути к уничтожению чеченского языка, так как учат этой абракадабре подрастающую молодежь. Хотя бы по радио и телевидению надо говорить или на чистом чеченском или на русском языке.
Происходящее на телевидении не поддается никакому анализу. Даже информационные программы, заявленные на чеченском языке, зачастую на половину проводятся на русском языке. Имеются в виду интервью, которые даются чеченцами, но почему - то на русском языке. Никто эти интервью, как это принято, не переводит на чеченский язык. Мол, и так все ясно, зачем утруждать себя. Можно было бы потребовать хотя бы от чеченца, чтобы он интервью для новостей на чеченском языке дал на родном языке, если это невозможно, то хотя бы сделать перевод.
Как отмечено выше, противниками реформы в образовательной системе выступают некоторые школьные учителя. Нетрудно догадаться, что обусловлено это отсутствием у них достаточных знаний по чеченскому языку и необходимостью серьёзной работы над собой. Аналогичная ситуация сложилась и в СМИ. Поэтому, на мой взгляд, незамедлительно нужно начать переподготовку работающих в настоящее время учителей и журналистов. Если проблему с переподготовкой учителей может решить ЧИПКРО, то с журналистами ситуация иная.
Отделение журналистики в Чеченском госуниверситете со дня открытия решает огромные задачи по подготовке журналистов для нашей республики. Сделано многое для подготовки высококвалифицированных специалистов. Однако это отделение не готовит журналистов, свободно владеющих чеченским языком. Новые нормативные документы, в частности, госстандарт позволяет готовить журналистов, способных работать на чеченском языке. Для этого необходимо в рамках регионального компонента ввести в учебный план новые предметы. Для журналистов, работающих сегодня на радио и телевидении, можно организовать курсы переподготовки на базе факультета повышения квалификации ЧГУ. Уверен, что деканат филологического факультета, и новое руководство ЧГУ в состоянии решить эту проблему.
На заседании Совета по образованию и науке в ЧР вопрос о переводе начальной школы на чеченский язык решен положительно. Весьма спорным остается вопрос о темпах и сроках перевода. Если одни считали, что с этого учебного года надо перевести хотя бы первые классы на чеченский язык обучения, то другая часть полагает, что необходимо основательно подготовиться к такому переходу в течение двух-трех лет. Казалось бы, все логично, действительно здесь не уместна спешка, ибо речь идет о судьбах наших детей. Беда в другом – разговоры о необходимости тщательной подготовки идут, как известно, с 1960 года. К сожалению, мало что изменилось по сей день. Чтобы не быть голословным, отмечу, что в марте этого года был составлен план неотложных мероприятий для подготовки перевода начальной школы на чеченский язык. К числу первоочередных и важнейших мер были отнесены:
– перевод на чеченский язык и издание учебника по математике для первого класса;
– необходимость проведения в рамках ЧИПКРО курсов переподготовки учителей начальных классов;
– необходимость подготовки специалистов для работы в национальных школах, для чего планировался набор студентов по специальности дошкольное образование в ЧГПИ и педагогическом колледже.
Как известно, основные пункты этой программы не выполнены. И не случайны опасения, что в этом году, после нескольких заседаний Совета, окажется, что не подготовлены условия для перевода и решение этой проблемы отложится до следующего года. Все это продолжается с переменным успехом с 1960 года.
В этой связи представляется интересным выяснить, как же решаются или уже решены эти вопросы нашими соседями. В Дагестане преподавание в начальных классах ведется на родном языке давно. Даже чеченские дети, компактно проживающие в Хасавюртовском районе, с 1995 года обучаются на чеченском языке. Этот опыт, некоторые члены Совета считают недостаточным. Они предлагают предварительно провести эксперименты. Правда возникают вопросы - для решения каких проблем и который раз? Определенный опыт в решении этих проблем имеют Татарстан и Башкортостан. Поэтому рассмотрим, как конкретно реализуется законодательство Российской Федерации в области образования в Республике Татарстан. Сведения, приведенные ниже, взяты из работы М.Лотфуллина. (4)
В статье указывается, что до 1990 года в Казани не функционировала ни одна татарская школа, т.е. работа по переводу средней школы на татарский язык там началась в начале 90-х годов. При этом следует отметить, что Казань является городом, где доминирующим является русский язык.
В дошкольных учреждениях и общеобразовательных школах язык обучения и воспитания определяется местными органами власти. При этом они же обеспечивают учебниками, учебными пособиями на родном языке.
В Казани общеобразовательных учреждений 187 с общим числом обучающихся 130 тысяч, дошкольных учреждений 300, где воспитывается 40 тысяч детей (охват дошкольным воспитанием составляет 65 %).
За прошедшие 12 лет в городе воссоздана система образования на татарском языке. Функционируют 22 гимназии и лицея, 14 школ с углубленным изучением отдельных предметов и 11 школ с татарским языком обучения. Школы с углубленным изучением отдельных предметов находятся на этапе перехода с русского на татарский язык обучения. Возможность обучения на родном языке в основном связано с наличием квалифицированных кадров, владеющих двумя государственными языками РТ.
В учреждениях образования, где не созданы условия для обучения на татарском языке, формируются классы с воспитанием на родном языке с целью сохранения языка и традиций воспитания через создание языковой и воспитательной среды. 1662 класса с воспитанием на татарском языке функционирует в 129 школах города. Таким образом, для 90 % детей татар, проживающих в Татарстане, созданы условия для обучения и воспитания на родном языке.
Следует отметить, что за пределами Татарстана татар проживает больше чем в самой республике. Поэтому министерство образования РТ путем заключения отдельных договоров с регионами России пытается восстановить обучение на татарском языке и изучение татарского языка в местах компактного проживания татар. По данным Министерства образования РТ с 21 регионом России заключены договора о сотрудничестве согласно которым более 900 школ (51 тыс. учащихся) обучается на родном татарском языке, и около 1000 школ, где 120 тысяч учащихся изучают татарский язык.
Там знают, что задачу реального двуязычия, как важной части национально-регионального компонента образования, можно решать, начиная с дошкольного возраста. Обучение татарскому языку ведется в детских садах с 1988 г. В соответствии с приказом Министерства образования РТ с 1992 года развивается сеть детских садов и групп с татарским языком воспитания и обучения. Таких учреждений на сегодняшний день более 70, что составляет по г. Казань 75% от общего числа. С 1996 года в дошкольных учреждениях города воспитание и обучение ведется на двух государственных языках в равных объемах. Охват двуязычного воспитания составляет 36 %.
Кто и что мешает нам претворить в жизнь эту идею? Такой шаг не требует никаких материальных затрат, отсутствуют проблемы, связанные с переводом учебников на чеченский язык. Необходимо только провести курсы по переподготовке воспитателей дошкольных учреждений. По-видимому, в качестве первого шага целесообразно вести воспитание и обучение в наших дошкольных учреждениях на двух государственных языках в равных объемах.
Татарский язык и литература как обязательный предмет в учреждениях образования города начал преподаваться с 1990 года. В настоящее время все учащиеся Татарстана, независимо от национальности, изучают татарский язык и литературу.
В школах с татарским языком обучения с первого класса углубленно изучается английский язык. Воспитательный процесс в начальных классах строится на принципах татарской народной педагогики. В ряде школ отдельные предметы изучаются на английском языке.
Как свидетельствуют все эти факты, при желании и наличии доброй воли проблемы, обсуждаемые в данной работе, разрешимы. Для этого надо действовать, а не обсуждать. Если кому-то нужен эксперимент или опыт, то далеко ходить не надо.
В заключение можно констатировать, что существующая система образования и средства массовой информации ЧР не могут уберечь чеченский язык от исчезновения, а чеченцев от ассимиляции. Многие чеченцы не умеют читать и писать на своем языке. По этой причине они не могут внести свой вклад в развитие духовной культуры народа. Факты свидетельствуют о том, что у чеченцев даже в Чечне нет условий и возможностей для сохранения этноса путем воспитания подрастающего поколения на языке и традициях чеченского народа. Это противоречит резолюции Генеральной Ассамблеи № 47/135 от 18.12.1992 г. «Декларации о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам» и Европейской хартии региональных языков или языковых меньшинств, принятой 5.11.1992 г. в Страсбурге. Документы обязывают государства обеспечить доступность дошкольного, начального, среднего, профессионально-технического, высшего образования и повышение квалификации на региональных языках и языках меньшинств.
Статьи 10 и 11 Европейской хартии региональных языков или языковых меньшинств обязывает государства обеспечить использование региональных языков в органах местной и региональных властей и создание, по крайней мере, одной радиостанции, одного телевизионного канала на региональном языке или языках меньшинств. К сожалению, эти международные документы в нашей республике пока не выполняются.
ПРИМЕЧАНИЯ
1.Тобе Скутнабб-Кагнас. Финно-угорские народы в глобальном контексте: права человека, говорящего на находящемся под угрозой исчезновения языке. Пленарный доклад 4 Всемирного конгресса Финно-угорских народов 15-19 августа 2004 г.
2. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М., 2000
3. http: // alinform.elabugae.ru/news
4. М. Лотфуллина. Образование на родном языке в России: право и реальность. // Казанский федералист. 2004. № 1.
|
