Отчет о научно-исследовательской работе
Скачать 5.39 Mb.
|
2.3.5. Недействительность решения общего собрания акционеров (совета директоров) - основание для предъявления иска, направленного на устранение порожденных этим решением правовых последствийЕсли прямым следствием недействительности решения собрания акционеров является утрата этим решением своей юридической силы вследствие признания его недействительным судом либо не приобретение им такой юридической силы изначально, то недействительность решения может иметь и более отсроченные правовые последствия. Причем анализ судебной практики свидетельствует, что участников оборота, как правило, интересуют именно отсроченные, а не прямые последствия недействительности того или иного решения общего собрания акционеров. Ведь "на основании решений собраний, как правило, возникает комплекс новых правоотношений - в частности, заключается ряд сделок, например, по распоряжению имуществом"71. Решение общего собрания акционеров или совета директоров становится основанием или чаще всего одной из составляющих в сложном юридическом составе, являющимся основанием возникновения соответствующих правоотношений. В настоящее время в случае, когда решение общего собрания акционеров, например, наделившее лицо полномочиями на совершение сделки, было признано недействительным, при рассмотрении иска об оспаривании сделки по данному основанию суды исходят из того, что недействительное решение не породило правовых последствий и недействительно с момента его принятия. Если признано недействительным решений общего собрания акционеров, например о назначении генерального директора, избрании совета директоров, о совершении крупной сделки или сделки с заинтересованностью, очевидно, что сразу возникает вопрос о воле юридического лица на совершение сделок, так как юридическое лицо приобретает права и принимает обязанности через свои органы. (статья 52 ГК РФ). Как отмечает Добровольский, сделка, совершенная нелегитимным органом – генеральным директором – означает, что ее заключило неуполномоченное лицо и она ничтожна в силу 168 ГК РФ, если только не будет одобрена в последующем (ст. 183 ГК РФ). При этом оспаривать эту сделку даже нет необходимости72. Если считать ничтожными все сделки, заключенные лицом, чьи полномочия основаны на решении собрания, признанного судом недействительным, то для того чтобы заявлять о реституции (применении последствий недействительности следки), любое заинтересованное лицо (ст. 166 ГК РФ) может сослаться лишь на данное решение суда. Крупная следка или сделка с заинтересованностью, совершенна генеральным директором в отсутствие законного решения собрания акционеров, означает, что оона совершена с превышением полномочий и является оспоримой в силу статьи 79, 84 Закона об АО. Оспорить е может как само общество так и акционер. Если полагать, что оспоренное решение собрания в любом случае является основанием для признания сделки недействительной, то это может привести к злоупотреблению со стороны, как акционера, так и самого общества. Например, общество желает оспорить крупную сделку, на совершение которой было получено одобрение общего собрания. Для того чтобы оспорить данное решение акционеров, общество договаривается со своим акционером, который подает заявление в арбитражный суд об оспаривании решения собрания. При этом общество иск, разумеется, признает и срывает от суда доказательства надлежащего проведения собрания. По мнению Добровольского В.И., сделка, заключенная генеральным директором, избранным на основании недействительного решения собрания, должна расцениваться судами как ничтожная в случае, если в соответствии с постановлением Пленума ВАС РФ № 19 решение собрания не имеет юридической силы вне зависимости от признания его таковым судом (ничтожное решение). Основанием для оценки сделки как ничтожной должно служить то, что воля юридического лица на совершение сделки не была выражена через уполномоченных орган (генерального директора), так как лицо, назначенное директором на основании ничтожного решения, не может рассматриваться как легитимный орган общества. В случае если, к примеру, генеральный директор избран в отсутствие кворума акционерами, владеющими 1% акций, то очевидно, что имеется порок воли юридического лица и общество не выразило (и не могло) выразить своей воли на избрание генерального директора. 73 Как отмечает Д.В. Ломакин, "последствия недействительности решения общего собрания акционеров должны определяться для каждого конкретного случая с учетом всех обстоятельств дела"74. Однако с подобным подходом нельзя согласиться, так как он скорее свидетельствует о неготовности рассматривать данный вопрос в сугубо правовой плоскости. Как не покажется парадоксальным, но представляется, что сама по себе недействительность решений общего собрания акционеров (совета директоров), независимо от того, признаны они таковыми по решению суда или не имели юридической силы изначально, автоматически не влечет и не должна влечь никаких правовых последствий для тех правовых отношений, которые возникли на основании этого решения. Этими отношениями общество оказывается связанным с огромным количеством участников оборота, которые не знали и не могли знать о недействительности решения общего собрания или совета директоров: - эти лица не знали и не могли знать, что решение общего собрания акционеров (совета директоров) об одобрении крупной сделки или сделки с заинтересованностью, которую они заключили с акционерным обществом, недействительно или будет признано недействительным; - эти лица не знали и не могли знать, что решение общего собрания акционеров (совета директоров) о выпуске акционерным обществом эмиссионных ценных бумаг, которые они приобрели, недействительно или будет признано недействительным; - эти лица не знали и не могли знать, что решение общего собрания акционеров о внесении изменений в устав общества, основываясь на которых они строили свои отношения с обществом, недействительно или будет признано недействительным; - эти лица не знали и не могли знать, что решение общего собрания акционеров (совета директоров) о назначении генерального директора, который заключил с ними от имени общества гражданско-правовые сделки, недействительно или будет признано недействительным. И этот перечень можно продолжать и продолжать до тех пор, пока не будет исчерпан перечень вопросов, решение которых входит в компетенцию общего собрания акционеров и совета директоров. Правда, может возникнуть естественное возражение, что об отсутствии у принятого общим собранием акционеров решения юридической силы участники оборота должны были бы знать, и, следовательно, такие решения, если они не имеют юридической силы изначально, не могут порождать никаких правовых последствий. А если такие последствия возникли, то они в силу одной лишь констатации судом отсутствия у решения юридической силы должны быть упразднены (ликвидированы). Но хотелось бы напомнить те нарушения, при которых решения общего собрания акционеров считаются не имеющими юридической силы: - вопрос не входил в компетенцию собрания; - решение принято по вопросу, не включенному в повестку дня; - решение принято при отсутствии кворума для проведения общего собрания или принятия решения; - решение принято меньшим количеством голосов, чем это предусмотрено Законом об АО или уставом общества. Из этих четырех нарушений лишь два участник оборота, вступающий в гражданские правоотношения с акционерным обществом, основываясь на решении общего собрания акционеров, может достаточно легко выявить. Это - принятие решения по вопросу, не входящему в компетенцию общего собрания акционеров, и принятие решения по вопросу, не включенному в повестку дня общего собрания акционеров. Что же касается двух других нарушений, то любой контрагент общества, желающий убедиться в их отсутствии, может лишь руководствоваться протоколом общего собрания акционеров. Но, во-первых, протокол общего собрания акционеров может содержать не достоверные сведения о кворуме и результатах голосования, поскольку протокол мог быть сфальсифицирован. Во-вторых, само общество может добросовестно заблуждаться, полагая, что общее собрание акционеров было проведено при наличии кворума или что результат голосования таков, как он зафиксирован в протоколе. В ряде случаев положения Закона об АО не дают точного ответа на вопрос о том, должны или нет "голосующие акции" учитываться при определении кворума. Не случайно Пленум ВАС РФ в подп. 2 п. 7 Постановления от 18 ноября 2003 г. N 19 был вынужден специально указать, что, "если уставом общества учредителям предоставлено право голоса до момента полной оплаты акций, неоплаченные акции учитываются при определении кворума общего собрания акционеров, если такого права не предоставлено - не подлежат учету". А еще ранее Президиум ВАС РФ в п. 4 Обзора практики принятия арбитражными судами мер по обеспечению исков по спорам, связанным с обращением ценных бумаг (информационное письмо от 24 июля 2003 г. N 72), указал, что голосующие акции, принадлежащие акционеру, которому арбитражный суд запретил голосовать этими акциями на общем собрании акционеров по одному из вопросов повестки дня, должны учитываться при определении кворума для принятия решения по соответствующему вопросу. Тем не менее остается еще несколько случаев, когда определение кворума может быть затруднено. Например, лицо самостоятельно или совместно со своим аффилированным лицом (лицами) приобрело 30 и более процентов размещенных обыкновенных акций общества с числом акционеров-владельцев обыкновенных акций более 1000 с учетом количества принадлежащих ему акций с нарушением требований, предусмотренных ст. 80 Закона об АО. Согласно п. 6 этой статьи такое лицо вправе голосовать на общем собрании акционеров только по тем акциям, которые были приобретены с соблюдением указанных правил. При этом Закон об АО оставляет открытым вопрос о том, должны ли при определении кворума учитываться все-таки все принадлежащие акционеру акции или только акции, приобретенные с соблюдением правил ст. 80. Именно существующая во всех подобных ситуациях неопределенность в отношении действительности принятого решения (наличия у него юридической силы) заставляет прийти к выводу о невозможности исходить из безусловной и автоматической недействительности всех тех последствий, которые породило недействительное решение общего собрания акционера независимо от того, признано оно таковым судом или не имело юридическое силы изначально. Таким образом, даже при отсутствии у решения общего собрания юридической силы защита прав, нарушенных этим решением, должна осуществляться в общем порядке с использованием тех способов, которые допускает законодательство (ст. 12 ГК РФ). Например, отсутствие юридической силы у решения общего собрания акционеров по одобрению крупной сделки или сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, лишь дает право оспаривать такую сделку на основании правил глав X и XI Закона об АО. А отсутствие юридической силы решения общего собрания акционеров о размещении эмиссионных бумаг общества дает право оспаривать в судебном порядке регистрацию выпуска этих бумаг или сам выпуск. Федеральный арбитражный суд Московского округа высказал именно эту точку зрения в одном из своих Постановлений: "...решение общего собрания акционеров общества не является сделкой, как это определено в ст. 153 ГК РФ, и признание решения общего собрания недействительным не влечет последствий недействительности сделки, предусмотренных ст. 167 ГК РФ. Это означает, что сделки, совершенные от имени общества и исполнение по которым принято обществом, органами, которые впоследствии признаны нелегитимными, нельзя автоматически признавать недействительными" (Постановление от 21 февраля 2001 г. N КГ-А40/458-01). Но судебная практика не исключает возможность предъявления того или иного иска для устранения тех правовых последствий, которые возникли из недействительного решения. В Постановлении от 28 августа 2000 г. N КА-А40/3859-00 Федеральный арбитражный суд Московского округа указал, что признание решения общего собрания недействительным основано судом на положениях ст. 12 ГК РФ, ст. 49 Закона об акционерных обществах, предусматривающих соответствующий способ защиты нарушенного права, а "признание недействительными договоров, заключенных во исполнение решения общего собрания акционеров, признанного недействительным, относится к правовым последствиям недействительности решения общего собрания". И, наконец, еще в одном деле Федеральный арбитражный суд Московского округа отметил, что, принимая решение о признании недействительными всех решений внеочередного общего собрания акционеров ЗАО, а также признании недействительными акта государственной регистрации изменений и дополнений в устав ЗАО, выпуска обыкновенных именных бездокументарных акций, и обязании регистратора аннулировать изменения в реестре акционеров ЗАО, апелляционная инстанция исходила из того, что внеочередное общее собрание акционеров ЗАО проведено с нарушением требований устава общества и ст. 48, 49 и 58 Закона об акционерных обществах и все принятые на нем решения являются недействительными. "В силу чего являются недействительными и все последующие юридически значимые действия, относящиеся к выполнению этих решений: регистрация изменений и дополнений в устав Общества, выпуск акций Общества, регистрация выпуска акций, внесение изменений в реестр акционеров. Данный вывод суда апелляционной инстанции, - подчеркнула кассационная инстанция, - является правильным, как основанный на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, которым дана надлежащая правовая оценка" (Постановление от 15 января 2004 г. N КГ-А40/10832-03-1,2). Таким образом, в случае, если недействительное решение общего собрания акционеров уже породило в гражданском обороте определенные правовые последствия, защита нарушенных этим прав или интересов может осуществляться только посредством предъявления соответствующего гражданского иска: - о признании недействительной сделки; - о признании недействительным акта другого органа управления акционерного общества; - о признании недействительным выпуска эмиссионных ценных бумаг; - о признании недействительной регистрации изменений, внесенных в устав акционерного общества; - о виндикации имущества и др. Выбор способа защиты права, нарушенного принятием недействительного решения общим собранием акционеров (советом директоров), зависит от того, какие последствия уже породило это решение и какого результата желает добиться истец. Разумеется, если речь идет о защите прав, нарушенных в результате принятия органом управления акционерного общества решения, которое может быть признано недействительным только судом, иск, преследующий своей целью устранить те правовые последствия, которые этим решением порождены, может быть предъявлен либо после удовлетворения судом иска о признании недействительным решения общего собрания акционеров (совета директоров), либо одновременно с таким иском. Но при этом, поскольку решение органа управления акционерного общества, признанное судом недействительным, становится таковым с момента вступления решения суда в силу, то как само решение органа управления, так и порожденные им последствия могут быть устранены (если они могут быть устранены) лишь на будущее. Если же речь идет о защите прав или прав, нарушенных в результате принятия решения, не имеющего юридической силы, то соответствующий иск, направленный на защиту нарушенных прав и интересов, является единственным и достаточным способом их защиты. Однако устранение последствий недействительного решения органа управления, даже если эти последствия будут устранены судом всего лишь на будущее, может иметь крайне отрицательные последствия для гражданского оборота. Отсутствие защиты добросовестных контрагентов по сделке, как считает Е.Г. Сирота, "вступает в противоречие с принципами неприкосновенности собственности, свободы экономической деятельности, что подрывает гражданский оборот и дестабилизирует хозяйственные отношения. Кроме того, этой ситуацией легко пользуются недобросовестные стороны. Однако было бы справедливым не возлагать на участников, проявивших при совершении сделки добрую волю и разумную осмотрительность, риск неправомерной утраты имущества, которое может быть истребовано у них в порядке реституции в связи с признанием сделки недействительной вследствие несоответствия решения органа управления закону или уставу. Недопустимо ставить добросовестную сторону по сделке в зависимость от законности или незаконности решения органа управления другой стороны и тем самым возлагать на нее не свойственную ей функцию "контроля" за внутриорганизационной деятельностью контрагента"75 . Примечательно, что уже в цитировавшемся выше Постановлении Федерального арбитражного суда от 21 февраля 2001 г. N КГ-А40/458-01 также содержится намек на необходимость оценки поведения ответчика при решении вопроса о том, подлежит или нет удовлетворению требование акционерного общества о признании недействительным договора купли-продажи акций, заключенного им на основании недействительных решений своих собственных органов управления. Суд первой инстанции отказал истцу в удовлетворении соответствующего требования, суд апелляционной инстанции это решение отменил и иск в части этого требования удовлетворил. Кассационная инстанция постановление апелляционной инстанции отменила и оставила в силе решение суда первой инстанции. Как отметила в принятом постановлении кассационная инстанция, вывод апелляционной инстанции основан на том, что ответчик знал или заведомо должен был знать о том, что генеральный директор акционерного общества, действовавший на основании устава общества, и представитель, подписавший договор купли-продажи акций от имени общества, действуя на основании выданной ему генеральным директором доверенности, не могли представлять интересы общества, поскольку решением суда общей юрисдикции признаны недействительными решения общих собраний акционеров этого общества, на которых, в частности, были избраны члены совета директоров, председатель совета директоров, генеральный директор. Однако кассационная инстанция не согласилась с этими выводом, указав на то, что при заключении договора купли-продажи акций функции генерального директора исполняло избранное лицо, решение о совершении сделки было принято советом директоров, сделка была подписана представителем общества. Кассационной инстанцией было подчеркнуто следующее: "Все эти лица действовали в соответствии с полномочиями, которые были определены учредительными документами общества, и у ответчика, как справедливо указал суд первой инстанции, не могло возникнуть сомнений в законности их действий". Видимо, далеко не столь бесспорно, что последствия, проистекающие из решения органа управления акционерного общества, признанного судом недействительным, всегда должны быть прекращены судом при предъявлении соответствующего иска (хотя бы даже и только на будущее). А равно, что последствия, возникшие из решения, не имеющего юридической силы, всегда должны быть "ликвидированы" судом, если такое исковое требование заявлено истцом. В этой связи нельзя не вспомнить информационное письмо Президиума ВАС РФ от 9 июня 2000 г. N 54 "О сделках юридического лица, регистрация которого признана недействительной": "Правоспособность юридического лица возникает в момент его создания и прекращается в момент завершения его ликвидации. Юридическое лицо считается созданным с момента его государственной регистрации. Ликвидация юридического лица считается завершенной, а юридическое лицо - прекратившим существование после внесения об этом записи в Единый государственный реестр (пункт 3 статьи 49, пункт 2 статьи 51, пункт 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации). Следовательно, признание судом недействительной регистрации юридического лица само по себе не является основанием для того, чтобы считать ничтожными сделки этого юридического лица, совершенные до признания его регистрации недействительной". Д.И. Степанов обращает внимание на еще одну проблему, связанную с рассмотрением судами исков, направленных на устранение тех последствий, которые возникли из недействительного решения. "Так, если для заявления исков о признании недействительными решений общего собрания акционеров в п. 7 ст. 49 Закона об акционерных обществах предусматривается шестимесячный срок исковой давности, то для решений, не порождающих правовых последствий, каких-либо временных ограничений в части заявлений и ссылок на такие решения отечественный правопорядок не предусматривает. Представляется, что данный вопрос, как, впрочем, и саму возможность признания ничтожности решений общего собрания акционеров, следовало бы предусмотреть законодательно, а до этого рассуждать о каких-либо пресекательных сроках не приходится. Соответственно, ссылаться на то, что решение общего собрания акционеров принято с такими нарушениями, при которых решение не порождает правовых последствий, можно без ограничений во времени"76. В принципе соглашаясь с оценкой Д.И. Степановым действующего законодательства, как не устанавливающего никаких временных рамок, в пределах которых заинтересованное лицо может заявить о том, что решение общего собрания акционеров или совета директоров не имеет юридической силы, нельзя однозначно согласиться с необходимостью установления в законе для подобного заявления каких-либо специальных сроков (исковых или пресекательных). Если исходить из того, что само по себе отсутствие у решения юридической силы не порождает никаких правовых последствий для всего того, что было совершено обществом, и все совершенное обществом (его сделки, принятые его органами акты и т.д.) должно быть предметом самостоятельного оспаривания в суде на основании отдельных исков, то очевидно, что к подобным требованиям, заявленным в суде, будут применяться собственные сроки исковой давности или пресекательные сроки. Как указал Пленум ВАС РФ в п. 26 Постановления N 19 от 18 ноября 2003 г., суд, установив, что решение общего собрания акционеров, на которое стороны, участвующие в рассматриваемом судом споре, ссылаются в обоснование своих требований или возражений по иску, не имеет юридической силы, должен "разрешить спор, руководствуясь нормами закона". Очевидно, что суд обязан руководствоваться всеми нормами, включая нормы о сроках исковой давности по соответствующим требованиям. Например, одним из акционеров общества предъявлен в суд иск о признании недействительным дополнительного выпуска акций общества. При этом свое требование акционер основывает на том, что решение общего собрания акционеров о выпуске акций не имеет юридической силы, так как было принято при отсутствии кворума. Однако в соответствии с ч. 10 ст. 26 Федерального закона "О рынке ценных бумаг" "срок исковой давности для признания недействительными выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг, сделок, совершенных в процессе размещения эмиссионных ценных бумаг, и отчета об итогах их выпуска составляет три месяца с момента регистрации отчета об итогах выпуска (дополнительного выпуска) этих ценных бумаг". Следовательно, при заявлении акционерным обществом, являющимся одним из ответчиков по такого роду требований, об истечении указанного срока исковой давности в удовлетворении иска должно быть отказано, несмотря на то, что решение общего собрания акционеров не имеет юридической силы. В другом случае при рассмотрении арбитражным судом иска акционера или самого акционерного общества о признании недействительной заключенной обществом крупной сделки (или сделки, в совершении которой обществом имелась заинтересованность), как заключенной без одобрения соответствующего органа общества (общего собрания акционеров или совета директоров), поскольку решение об одобрении сделки не имеет юридической силы, суд также должен отказать в удовлетворении этого иска, если ответчиком по иску будет заявлено об истечении срока исковой давности по предъявленному иску. Согласно п. 2 ст. 181 ГК РФ иск о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности может быть предъявлен в течение года со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной. Соответственно срок исковой давности по требованию о признании недействительной заключенной обществом крупной сделки или сделки, в совершении которой имелась заинтересованность, а также по требованию о применении последствий недействительности такой сделки могут быть предъявлены, как указал Пленум ВАС РФ в п. 36 Постановления от 18 ноября 2003 г. N 19, в течение срока, установленного п. 2 ст. 181 ГК РФ для оспоримых сделок. Таким образом, во всех случаях, когда стороны, участвующие в рассматриваемом судом споре, ссылаются в обоснование своих требований или возражений по иску на решение общего собрания акционеров, суд обязан при наличии заявления ответчика применить срок исковой давности по тому требованию, которое является предметом судебного разбирательства. Зачастую недобросовестные лица, прибегая к вполне законным приемам, заявляют формально различные требования, т.е. иски с различными основаниями, направленные на достижения одного результата. Например, в целях признания недействительным выпуска ценных бумаг, можно прибегать к следующим формам правовой защиты, предъявляя иски: о признании недействительным решения совета директоров о созыве собрания акционеров, принявшего решение о дополнительном выпуске ценных бумаг; о признании недействительным собственно решения общего собрания; о признании недействительным решения органа, зарегистрировавшего выпуск ценных бумаг; о признании недействительным решения государственного органа, зарегистрировавшего отчет о выпуске ценных бумаг. Подобная ситуация порождает неопределенность в правовых последствиях применения тех или иных способов правовой защиты, дестабилизируя гражданский оборот. Определенным выходов в решении данной проблемы видится распространение единых стандартов правовой защиты к одинаковым по существу, но различным по наименованию требованиям, а также законодательное закрепление четкого соотношения обжалуемых корпоративных решений, приводящих к одному результату. Например ограничить возможность оспаривания решения совета директоров об одобрении крупной сделки в самостоятельном порядке, допуская при этом возможность обжалования такого решения только наряду с заявлением требований о признании недействительными соответствующих сделок общества. 2.3.6. Лица, имеющих право оспаривать решения общего собрания акционеров. Обжалование решений общего собрания акционеров лицом, не являющимся акционеромВ правоприменительной практике возникает и активно обсуждается вопрос об определении круга лиц, имеющих право оспорить то или иное решение общего собрания, в связи с чем представляется необходимым как с теоретической так с практической точек зрения раскрытие правовой природы права на обжалование решений общего собрания акционеров и чем указанное право обусловлено, что позволит ответит на вопросы: имеет ли право на обжалование решений общего собрания акционеров лицо, ставшее акционером после даты проведения этого общего собрания акционеров. При этом акции получены истцом по гражданско-правовым сделкам; вправе ли обжаловать решения общего собрания акционеров лицо, не являющееся акционером на момент обращения в суд с требованием о признании решения этого собрания недействительным; имеет ли право на обжалование решений общего собрания акционеров лицо, внесенное в реестр акционеров после даты составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, и до даты проведения общего собрания акционеров. Очень часто юристами высказывается точка зрения, согласно которой в случаях, когда лицо стало акционером после принятия решения органом управления, то его права и законные интересы этим решением нарушены быть не могут. Проблема систематизации прав акционеров не нова в российской правовой науке. Уже в XIX в. предпринимались попытки классифицировать все права акционеров по разным классификационным критериям. И.Т.Тарасов, классифицируя права акционеров на основные и специальные, относил право жалобы, иска и протеста к основным правам77. Данное право не абстрактно, оно связано с акциями, которыми владеет акционер, с теми правами и интересами, которые вытекают из факта владения акциями. Некоторые авторы, вставая на сторону акционера, который приобрел акции после принятия незаконного решения, обосновывают свою позицию неразрывностью права на судебное обжалование с акцией (акциями)». В настоящее время решения указанного вопроса при рассмотрении конкретных судебных споров оказались прямо противоположными: одни суды признавали за новым акционером право на оспаривание действий общества, совершенных до приобретения им статуса акционера, другие отказывали в признании такого права за лицом, который приобрел права акционера после принятия обществом оспариваемого решения или совершения оспариваемой сделки. В деле по иску ООО "Агро-Траст" о признании недействительным соглашения о переводе долга, заключенного между ЗАО "Железногорское молоко", ОАО "Молоко" и ООО "Ниш-Снабсервис", Арбитражный суд Курской области удовлетворил иск, установив, что оспариваемый договор являлся сделкой, в которой имелась заинтересованность, и при ее совершении нарушены требования ст. 83 Федерального закона "Об акционерных обществах". Постановлением суда апелляционной инстанции решение было отменено и в иске отказано ввиду того, что на момент заключения оспариваемой сделки истец не был акционером участника сделки - ОАО "Молоко" и, по мнению суда, не имел права оспаривать сделку акционерного общества, заключенную до приобретения им акций общества. Федеральный арбитражный суд Центрального округа постановление суда апелляционной инстанции отменил и оставил в силе решение суда первой инстанции. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ отменил в порядке надзора постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа и оставил в силе постановление апелляционной инстанции Арбитражного суда Курской области (постановление Президиума ВАС РФ от 02.12.03 N 9736/03). Свою позицию суд надзорной инстанции обосновал тем, что в соответствии со ст. 84 Закона "Об акционерных обществах" право на предъявление иска о признании недействительной сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, предоставлено самому акционерному обществу и акционеру, т. е. лицам, чьи права или законные интересы были нарушены совершенной сделкой (потерпевшим). Лица, ставшие акционерами общества после совершения сделки, к таковым не могут быть отнесены. Поскольку истец по делу стал акционером после совершения оспоренной им сделки, у него отсутствует право на предъявление требований по поводу совершенной сделки. В деле по иску Цуканова А.А. о признании недействительными договоров, заключенных между ОАО "Ейский портовый элеватор" и ОАО "Ейск-Экс-Порт", Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ при пересмотре в порядке надзора судебных актов, вынесенных по делу, занял аналогичную позицию. Он признал, что истец не обладает материальным правом на предъявление иска ввиду того, что стал акционером после заключения спорных сделок (постановление Президиума ВАС РФ от 09.12.03 N 12258/03). Так, Т.Д. Чепига полагает, что разрешение вопроса о праве на обжалование необходимо рассматривать на основе доктрины правопреемства, поскольку именно правопреемство сопровождает продажу акций и составляет сущность уступки акций прежним акционером новому правообладателю. Суть вопроса он видит в объеме прав, переданных при купле-продаже акций, либо ином их приобретении и основывается на том, что правопреемство влечет замену предшествующего правообладателя преемником (новым правообладателем). Замена прежнего обладателя субъективного гражданского права новым правообладателем происходит во всей совокупности правовых возможностей, составляющих содержание и конкретное состояние переданного субъективного права или комплекса правовых возможностей, объединенных понятием права на акцию. Если на момент продажи акций акционер имел право на обжалование действий акционерного общества, то это право переходит к новому акционеру в составе переданного комплекса прав на акции, принадлежащие отчуждателю.78. В правовом состоянии, пишет Т.Д. Чепига, образуемом акцией, владельцу акции принадлежит совокупность прав и обязанностей по отношению к акционерному обществу. При передаче акций другому лицу происходит замена прежнего правообладателя акций правопреемником, в лице которого акционерное правоотношение по поводу переданных акций получает продолжение. Это означает, что новый акционер вправе осуществлять акционерные права и должен нести обязанности, перешедшие к нему в той их совокупности и определенном состоянии, в какой они принадлежали предшественнику в момент правопреемства. Данная точка зрения поддержана Павлодским Е.А. и Приходько И.А.. Приходько И.А., в частности, считает, что при приобретении права на акции имеет место не только материальное, но и процессуальное правопреемство. Материально-правовой интерес на оспаривание решений общего собрания акционеров у лица, приобретшего акции по сделке, выражается в возникновении убытков и иных негативных последствий в результате принятия спорного решения общим собранием акционеров. По мнению Егорова А.В., это право имущественное и носит личный характер в отношении акционера. Данное право не отделимо от права на акции и принадлежит акционеру, потому что он владеет определенным количеством акций. В силу этого необходимо признать, что такое право переходит вместе с правом на акции. В качестве иллюстрации своего утверждения А.В. Егоров приводит следующий пример. В гражданском законодательстве есть правило, согласно которому по договору купли-продажи свою вещь продавать должен собственник. Но вывод о том, что при продаже вещи несобственником сделка купли-продажи является ничтожной, поспешен, хотя и очень часто встречается на практике. Несобственник может быть комиссионером, доверительным управляющим и пр., т.е. управомоченным отчуждателем, и, таким образом, нет никаких оснований признавать сделку недействительной. Точно так же и с правом акционера на обжалование решений органов управления акционерного общества. Закон говорит, что акционер вправе обжаловать решение, если нарушены его права и законные интересы. Если решение органа управления было принято с нарушением закона, оно само по себе или его последствия непосредственным образом нарушают права и законные интересы акционера, то нет никаких оснований лишать акционера права защищать свои права, даже если он приобрел акции по времени после момента принятия незаконного решения.79 Сторонники иной точки зрения, заключающейся в отсутствие права на обжалование у лица, которое приобрело акции после даты проведения общего собрания, ссылаясь на п. 7 ст. 49 Закона об акционерных обществах указывают, что такое право возникает при определенных обстоятельствах, которые могут иметь место только в отношении того лица, которое было акционером на дату проведения общего собрания акционеров. При обжаловании решения такое лицо обязано доказать, что голосовало против решения или не принимало участия в общем собрании акционеров, а принятое общим собранием акционеров решение не соответствует требованиям Закона, иных правовых актов Российской Федерации, устава общества. Однако и в этом случае суд вправе оставить в силе обжалуемое решение, если допущенные нарушения не являются существенными, и решение не повлекло причинения убытков именно данному акционеру. Таким образом, в решении поставленного вопроса наметились две принципиально различные позиции арбитражных судов. Одна из них выражается в судебных актах, признающих за акционером право оспаривать действия акционерного общества (акты органов управления, сделки), исходя из того, что к новому владельцу акций переходят все возможности, основанные на акциях, в том числе и право на оспаривание действий общества, совершенных до момента приобретения акций80. Другая позиция судов основана на отрицании права акционеров оспаривать действия акционерного общества, совершенные до момента, когда лица стали акционерами81. В этих случаях, следовательно, ограничивается круг возможностей, основанных на акциях, переданных новому владельцу. При этом каждая из позиций не предполагает единого подхода при решении вопросов, касающихся оспаривания сделок акционерного общества или общества с ограниченной ответственностью, и вопросов, касающихся оспаривания актов, принятых органами управления хозяйственных обществ. Вместе с тем, по мнению Т.Д. Чепига, подход, ограничивающий право на оспаривание действий общества лицом, ставшим акционером после проведения соответствующего общего собрания может привести к парадоксальным выводам. Так, если акционер, ставший владельцем акции после совершения оспариваемой сделки или принятия оспариваемого решения акционерного общества, не имеет права требовать в суде признания недействительными этих действий общества, то тем более такое право нельзя признать за акционером, который с продажей акций уступил статус акционера своему правопреемнику, хотя бы в момент совершения оспариваемых действий общества он был акционером. Лицо, которое перестало быть акционером, не имеет реальных акционерных интересов и поэтому не может ссылаться на их нарушение оспариваемыми действиями общества. Как свидетельствует практика, бывшие акционеры не обращаются в суд с подобными требованиями, поскольку утратили интерес к участию в акционерном сообществе. Таким образом, оказывается, что ни прежний владелец акций, ни новый их приобретатель не могут осуществить меры по защите прав акционера, и это создает недопустимую с позиции закона ситуацию, исключающую право на защиту приобретенного субъективного права акционера, входящее в комплекс правового статуса акционера.82 Не представляется возможным исправить подобную ситуацию на основе аналогии с правилом п. 2 ст. 57 Федерального закона "Об акционерных обществах", согласно которому в случае приобретения акций в период между датой составленного списка участников общего собрания и датой проведения собрания прежний акционер, указанный в списке, обязан выдать доверенность новому правообладателю акций на голосование либо сам принять участие в собрании и голосовать по волевому указанию нового правообладателя. Весьма примечательно, что прежний акционер оказывается непосредственно связанным такой обязанностью не только с первым (после него) правообладателем акций, но и с каждым последующим приобретателем акций, если передача акций была совершена в указанный промежуток времени. В отношении обжалования решений общего собрания акционеров лицом, не являющимся акционером на момент обращения в суд с соответствующим требованием, также не выработано единой позиции. Так, Губин Е.П., Залесский В.В., высказывают точку зрения, согласно которой такой истец не имеет право на обжалование, поскольку с утратой статуса акционера он теряет и права, которые защищал данным способом. Права предыдущего акционера прекращаются с момента продажи акции и не переходят к новому акционеру, который приобретает самостоятельный комплекс прав. Приходько И.А., указывает на возможность замены истца на процессуального правопреемника, если материальное правопреемство произошло в ходе судебного разбирательства, до вынесения решения судом первой инстанции. Также высказывается точка зрения, согласно которой при рассмотрении указанного спора имеет значение характер нарушений, на которые ссылается истец при обжаловании решения общего собрания акционеров (Брагинский М.И., Маковская А.А.). В настоящее время в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.11.2003 N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" отдельно выделены решения общего собрания акционеров, которые не имеют изначально юридической силы вне зависимости от оспаривания. Но они являются таковыми при строго ограниченном круге нарушений (решения, принятие с нарушением компетенции, при отсутствии кворума и по вопросам, не включенным в повестку дня собрания). Новый акционер может ссылаться в своих возражениях на то, что ранее принятые решения не имеют изначально юридической силы в тех случаях, когда были допущены указанные нарушения. Что касается права на обжалование решений общего собрания акционеров лицом, внесенным в реестр акционеров после даты составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, и до даты проведения общего собрания акционеров, то по мнению Д.И. Степанова такое лицо обладает правом на обжалование. Положение о том что лицо, внесенное в реестр акционеров общества после даты составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, и до даты проведения общего собрания акционеров, вправе обжаловать решение этого собрания более детально раскрывает норму п. 2 ст. 57 Закона об акционерных обществах. В случае если в собрании участвует лицо, передавшее свои акции, то его голосование будет выражать волеизъявление акционера - приобретателя акций. Соответственно, голосование такого лица "против" лишит акционера права на обжалование. Аналогичную позицию занимает и Энтин В.Л., обращая внимание на существование определенного промежутка времени между тем, как акционер приобрел акции, был внесен в реестр акционеров и приобрел возможность участвовать на общем собрании. Законодателем предприняты меры по устранению последствий существования такого временного промежутка с помощью конструкции, согласно которой новый акционер в силу технических причин не может реализовать всю совокупность прав и обязанностей, связанных с его статусом. Напротив, по мнению Шерстобитова А.В., данное разъяснение прямо нарушает императивную норму п. 2 ст. 57, поскольку указанная норма регулирует только отношения лица, передающего акции, и их приобретателя. При голосовании с нарушением указания приобретателя, последний имеет право предъявить голосовавшему иск о возмещении убытков. Оспаривать решение собрания акционеров в данном случае новый акционер по этому основанию не может. Что касается права акционера обжаловать решение общего собрания, бюллетень для голосования, по которому признан недействительным и распределения бремени доказывания обстоятельства, послужившего причиной недействительности бюллетеня, очевидно, что акционер обладает правом обжаловать соответствующее решение общего собрания. По вопросу возложения бремени доказывания обстоятельства голосования акционера, представляется, что такое бремя должно нести общество, а не акционер, поскольку это позволит снизить количество злоупотреблений с бюллетенями для голосования. 2.3.7. ВыводыС учетом изложенного дискуссионного материала, представляется преждевременным формировать конкретные предложения по внесению изменений в действующее законодательство в области оспаривания решений органов управления хозяйственных обществ, а именно разделения таких решений на «ничтожные» и «оспоримые». Необходимо широкое обсуждение данной проблемы с участием представителей академической юридической науки, представителей судейского корпуса, юристов-практиков, а также дальнейший анализ формирующейся судебной практики. |
Похожие:
 | Ключевые слова: отчет, научно-исследовательская работа, заключительный отчет, кинопоказ, доступность, качество, цифровые технологии,... | | Гост 32-2001. Отчет о научно-исследовательской работе. Структура и правила оформления1 |
| Директор департамента государственного регулирования в экономике Минэкономразвития России | | Форма Статьи, опубликованные в российских и зарубежных нерецензируемых изданиях |
 | СтаровойтоваЛ. И., ЗолотареваТ. Ф. Занятость населения и ее регулирование, 2007. С. 46-48 11 | | Федеральным государственным унитарным предприятием «Мытищинский научно-исследовательский институт радиоизмерительных приборов» и... |
| Порядок организации и проведения научно-исследовательской работы (далее нир) аспирантовАспирантской школы по политическим наукам,... | | Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования |
| Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования | | Кафедра «Истории Российского государства» факультета государственного управления |