Законодательство
Скачать 3.87 Mb.
|
Г. АЛТУНЯН. А если кто-то захочет добиться своего через другую комиссию Конгресса? М. УОЛЛЕР. Теоретически это возможно. Но тогда будут сложности с соблюдением секретности, ведь у нас более 500 членов Конгресса. Г. АЛТУНЯН. Если бы знаменитая семейная пара Эймсов, которая недавно была арестована, не стала тратить открыто деньги, смогло бы ЦРУ их разоблачить? М. УОЛЛЕР. Я думаю, что на это никто внимания не обратил бы. Сложно сказать, может быть, и не разоблачили бы. Ю. КОБАЛАДЗЕ. Говорят, что еще один "Ягуар" находится на парковке ЦРУ. М. УОЛЛЕР. Может быть, не один и, может быть, не только в ЦРУ. Я думаю, это комплимент вам. К. МАРТИН В своем выступлении я хочу рассказать о том, как наша Лига пытается ограничить сферу влияния ЦРУ и ФБР в Соединенных Штатах. В целом в своей работе мы руководствуемся тремя фундаментальными принципами. Первый принцип основывается на том, что частные лица обязательно должны иметь право получать информацию, которая о них накапливается. Второй принцип – люди не должны наказываться за свои политические действия или воззрения. Третий принцип состоит в том, что государство и правительство не могут применять какие-то судебные меры в (123) отношении человека, не пройдя очень строгую и сложную юридическую процедуру. Все эти принципы есть у нас в Билле о правах. И мы считаем, что эти три принципа и принцип прав человека, прав индивида и должны составлять основу государственной национальной безопасности. Здесь один из выступавших сказал, что система государственной безопасности в вашей стране и соответствующие службы являются своеобразным костяком, основой общества. Мы же в Соединенных Штатах полагаем, что такой основой обязательно должен быть Билль о правах человека в целом. Чем конкретно занимается Лига? Мы пытаемся исследовать взаимоотношения между гражданскими правами и интересами национальной безопасности. А в рамках этих проблем исследуем многие из тех вопросов, которые здесь сегодня поднимались, и, в частности, в каких именно случаях государство имеет возможность или получает право осуществлять, скажем, прослушивание телефонных разговоров. Может быть, есть смысл мне остановиться на конкретных примерах о том, как в своей деятельности наша Лига пытается ограничить деятельность ЦРУ, ФБР и ввести эту деятельность в законные рамки? Как говорил Майкл Уоллер в своем выступлении, до начала 70-х годов и ФБР, и ЦРУ позволяли себе серьезные нарушения прав человека внутри Соединенных Штатов. Обе эти организации прибегали к неблаговидным средствам, таким, как политический шпионаж, слежка, включая прослушивание телефонных разговоров, преднамеренную дезинформацию. Остановить этот процесс удалось прежде всего потому, что общественность раскрыла всю эту деятельность и в подробностях предала эту информацию широкой огласке. Значительную роль во всем этом сыграли газеты. Широкая общественность была настолько возмущена самим фактом незаконных действий, что по ее требованию Конгресс вынужден был инициировать расследование. Состоялись широкомасштабные слушания. Выступали сотрудники ЦРУ и ФБР. В ходе слушаний было представлено очень много документов и выступило много свидетелей. В рамках этого процесса наша Лига представляла интересы частных граждан, которые преследовались спецслужбами и обратились по этой причине в суд с иском против правительства. (124) Несмотря на то, что все это дело закончилось наказанием немногих лиц, эффект и резонанс получился очень сильным. В результате расследования наша организация смогла выяснить, какие же законы необходимо принять, чтобы предотвратить незаконные действия в будущем. В частности выяснилось, что нужен закон, касающийся прослушивания телефонных разговоров. Лига провела встречу с представителями ЦРУ. Участники обсудили вопрос о том, какие должны быть положения Закона о прослушивании. В результате всей этой работы закон был принят. В то же время мы не считаем, что наша работа на этом закончилась. Слишком сильное давление оказывается на государственные структуры со стороны спецслужб для того, чтобы получить дополнительные права и санкции на проведение тех или иных операций. Один пример. У нас есть специальный проект, который называется "Положим конец "холодной войне". Осуществление проекта мы начали с конференции. Мы выпустили специальный меморандум, в котором четко поставлены вопросы, во-первых, по тем положениям закона, которые были актуальны только в период "холодной войны". Мы считаем, что они, естественно, должны быть пересмотрены. А также по новым положениям законов и новому законодательству, которое должно быть принято. Этот меморандум мы распространили среди членов Конгресса и направили в средства массовой информации. Одновременно мы вели организационную работу и пытались создать своеобразную коалицию сообщества людей. В частности, во время войны в Персидском заливе ФБР начале слежку за американцами арабского происхождения. И мы выступили инициаторами соответствующего проекта с тем, чтобы прекратить такую деятельность, сформировали некоторое сообщество в рамках этого проекта. Оно включало в себя и американцев арабского происхождения, и евреев, и японцев и представителей многих других национальностей. Мы обратились непосредственно к конгрессмену, который был наделен функциями контроля за ФБР, предоставь все материалы нашего проекта. Затем обратились непосредственно к директору ФБР с просьбой дать нам аудиенцию. Такая встреча состоялась. И мы подали в суд на ФБР. Наш иск состоял в том, что ФБР своими действиями нарушило (125) первую поправку к Конституции, то есть свободу слова. Все что нашло отражение в материалах прессы. В результате ФБР пришлось прекратить свою деятельность по политическому сыску. Как я уже говорила, у нас регулярно проходят встречи с представителями ЦРУ и ФБР. Здесь мы рассказываем о том, что нас беспокоит и какие проблемы возникли. Мы готовим различные проекты законов и затем предоставляем их на рассмотрение дружественных по отношению к нам конгрессменов. ЦРУ и ФБР внимательно прислушиваются к тому, что мы говорим. Они очень хорошо знают, что в противном случае мы обратимся к прессе, к общественному мнению. Дискуссия В. ЗОЛОТУХИН. В Конгрессе Соединенных Штатов я задал конгрессмену такой вопрос: если человек работал в секретной организации, например в НАСА или в Вермонтской Лаборатории, и решил уехать за границу, когда он может уехать? Конгрессмен не понял вопроса, а потом ответил: когда возьмет билет. И я думаю, что он сказал правду. Но я задаю вам вопрос – ЦРУ продолжает следить, если он поехал в Чехословакию или на Украину? К. МАРТИН. Есть различные виды доступа к конфиденциальной информации… Если бы кто-то захотел поехать на Украину, то, скорее всего, очень немногие из них подлежали бы контролю. Если, конечно же, ЦРУ по каким-то причинам предполагало, что этот конкретный человек намеревался поделиться этой информацией на Украине. Б. ЗОЛОТУХИН. Конгрессмен на мой вопрос ответил так: нам достаточно, что он дал когда-то подписку. А если он нарушит свое слово, то его найдет закон Соединенных Штатов. Мой следующий вопрос о юридических основах вашей деятельности. К. МАРТИН. Формальной юридической основы нет. (126) Б. ЗОЛОТУХИН. Конституция – ваше право на информацию? К. МАРТИН. Хотя формального права на получение информации, пожалуй, не существует, но все это опять же зависит от конкретной информации. Допустим, существует требование в обязательном порядке публиковать проекты законно. Несмотря на то, что это формально, юридически не закреплено, тем не менее, процедура отработана и взаимоотношения с Конгрессом установлены. Потому что все исходят из того, что правительство постоянно открыто для всех. Случаи, в которых оно закрыто, специально оговариваются. Короче: можно все, что не запрещено. Г. АЛТУНЯН. Вы подчеркнули, что нельзя наказывать за убеждения, но ведь есть же вполне четкое, международное признанное предубеждение против, скажем, расизма, фашизма, коммунизма? К. МАРТИН. Если все это в Соединенных Штатах остается на уровне убеждений, без насильственных действий… Г. АЛТУНЯН. А призывы к войне, к расовым беспорядкам – это же тоже убеждения? Я призываю словом, но не автоматом. К. МАРТИН. Что касается границы, которая проводится здесь, то она была определена Верховным судом в 60-е годы. Если кто-то выступает и не призывает непосредственно к беспорядкам вот здесь и сейчас, то в этом случае право на такое слово охраняется законом. Г. АЛТУНЯН. А если говорят, например: "Бей жидов, спасай Соединенные Штаты"? К. МАРТИН. Если стоять перед толпой, если к этому призывать и говорить: "Давайте сейчас пойдем их бить!" – это незаконно. А написать это можно. Это право охраняется законом Соединенных Штатов. П. НИКУЛИН. А вот доктрина национальной безопасности или жизненно важные интересы Соединенных Штатов – они входят в противоречие с вашей деятельностью хотя бы чисто формально? Возможна ли такая ситуация, чтобы директор ЦРУ выступил и назвал бы вас, как, допустим, господин Степашин назвал господина Калугина, "врагом"? (127) К. МАРТИН. Такая ситуация была возможна двадцать лет назад, сейчас нет. Мы считаем, что такое понятие, как "секретность", вообще не имеет права на существование, за исключением очень узкого круга вопросов – военных секретов и имен агентов. Я думаю, что в данной ситуации ЦРУ сказало бы, что наша Лига является частью общего процесса, который заставляет ЦРУ соблюдать законы. М. УОЛЛЕР. Предшественник Кейт, который участвовал в подготовке очень многих законов и процессов, как раз сейчас входит в состав национального комитета по безопасности в Белом Доме. П. НИКУЛИН. Какие-то претензии к ФБР и ЦРУ у вас есть? К. МАРТИН. У нас сейчас происходят большие споры относительно того, какую часть информации можно обнародовать. Президент Клинтон собирается менять правила и нормы. Возникли разногласия по поводу того, какой может быть степень надзора и слежки, которые ЦРУ осуществляет за американскими гражданами, находящимися за границей. Если вы обратитесь к американским спецслужбам с просьбой передать вам информацию о разговорах, которые происходят между гражданами России и Соединенных Штатов, то такая информация представлена не будет. РЕПЛИКА ИЗ ЗАЛА. Все-таки следят? М. УОЛЛЕР. Людей в ЦРУ не хватит, чтобы следить за всеми. К. МАРТИН. С технической точки зрения Национальное агентство по безопасности может слушать разговоры в самых разных точках мира. С. ГРИГОРЬЯНЦ. Если на одной из наших конференций будет обсуждаться вопрос о регламентации взаимной разведывательной деятельности, ваша Лига могла бы участвовать в этой конференции? К. МАРТИН. Я надеюсь, что мы могли бы участвовать. С. ГРИГОРЬЯНЦ. Речь идет об отказе от заведомо антиобщественных, наносящих урон правам и вообще интересам (128) человека приемов, о переходе на более цивилизованные нормы деятельности. Г. АЛТУНЯН. Для этой цели нужно пригласить не общественность, а представителей ЦРУ. О. КАЛУГИН. А действительно, почему бы не пригласить представителей ЦРУ? П. НИКУЛИН. Вчера господин Рубанов сказал, что не правомерно использовать в пропагандистских и политических целях дела типа Эймсов и представлять их в качестве предателей и шпионов. Как ваша организация к этому относится, готовы ли вы защищать этих несчастных Эймсов? К. МАРТИН. Мы не защищаем людей, которые были так или иначе вовлечены в шпионаж. Но мы согласны с тем положением, что до формального осуждения судом нельзя говорить, что чета Эймсов виновата. Этого нельзя делать никому, даже Президенту Соединенных Штатов. (129) IV КРУГЛЫЙ СТОЛ, 10 декабря 1994 года Обсуждаемые законопроекты Об органах контрразведки Российской Федерации. О борьбе с организованной преступностью. О борьбе с коррупцией. О содержании под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений. Уголовно-процессуальный кодекс (три проекта). С. ГРИГОРЬЯНЦ Вступительное слово Я хочу напомнить присутствующим, что сегодня День прав человека. Не знаю, надо ли поздравлять с этим днем или отмечать его. Вы знаете, что отмечать мы его начали существенно раньше, чем смогли начать обсуждать законы, в соответствии с которыми не живет Россия. Открывая сегодняшний "круглый стол", посвященный вопросам законодательства, в очень тревожные, едва ли не в предвоенные дни, я вспоминаю наш первый "круглый стол". Он проходил вечером 3 октября 1993 года в Доме журналистов, когда в нескольких сотнях метров от нас – около Белого дома и мэрии – уже гремели автоматные очереди. Когда мы подходили к мэрии, какой-то негодяй, выстроив пару десятков желторотых мальчишек, призывал их добить "затаившихся на 30-м этаже мэрии жидов". Нашими гостями тогда были бывший руководитель ЦРУ США Уильям Колби, Кейт Мартин, д-р Джон Шенефилд – они наблюдали все это, пытаясь осознать происходящее… Безумная политика весьма влиятельного военного руководства пытается сегодня ввергнуть Россию и ее народы в бедствия междоусобного побоища. И делается это даже не для того, чтобы защитить интересы державы, а лишь для того, (130) чтобы защитить самих себя, свои посты и выгоды. Это катастрофическая реальность наших дней. Так начинались и так заканчиваются эти последние четырнадцать месяцев, когда мы на собственной шкуре смогли убедиться в том, что и парламент, и правительство России в наше время, мягко говоря, несовершенны, если не сказать опасны для народа страны, что спасение сегодня – лишь в мучительном балансе, при котором в прошлом году правительство спасло страну от гражданской войны, развязываем Верховным Советом. А сегодня Федеральное собрание пытается не дать правительству начать междоусобную трагедию. Но все же главная надежда России – в расширении общественной активности, создании новых общественных институтов, способных оказывать влияние, делать более цивилизованными все ветви государственной власти. Задача нашей организации – Общественного фонда "Гласность" и работающего в его рамках Центра информации и анализа работы российских спецслужб – помочь разработать и сделать действенным законодательство, ограничивающее произвол весьма несовершенных, как мы видели, властей России. За два года работы Центра, еще до его формальной регистрации, мы провели четыре большие международные конференции "КГБ: вчера, сегодня, завтра". Идет подготовка конференции. Мы активно участвуем в разработке законодательства, проводим "круглые столы" для его обсуждения. Фонд издал несколько книг по материалам конференций, даются специальные бюллетени. Недавно фонд "Гласность" открыл общественную приемную, куда может прийти со своими проблемами каждый. Сегодня на нашем "круглом столе" присутствует адвокат Татьяна Георгиевна Кузнецова, наш многолетний помощник и соратник. Вы знаете, она получила тяжелые травмы и чудом осталась жива после случившейся два года назад катастроф. Я не сомневаюсь в том, что это было специально устроено сотрудниками Министерства безопасности. Катастрофа, в результате которой Т. Кузнецова должна была погибнуть, а мы – насмерть запуганы. За это время были разгромлены наше издательство и офис Центра, захвачены архивы, документы, подготовленные к печати книги – очевидно, чтобы защитить службы безопасности России от гласности (как, стесняясь, в телевизионных передачах объясняли это А. Невзоров, Ларионов, Жириновский, а также генерал КГБ А. Черненко). (131) Мы подвергались слежке, подслушиванию, наши кабинеты тайно обыскивались, а наши конференции постоянно и разными способами пытались сорвать. Мы отвергли поступившее нам предложение стать официальной структурой и занять высокое положение в российской иерархии властей. В общем, можно сказать, на нас не подействовали ни кнут, ни пряник, пусть даже они исходили из разных источников. Мы устояли. И важнейшим итогом нашей деятельности является создание и укрепление нового в истории России общественного института, отслеживающего и оценивающего деятельность отечественных спецслужб, по возможности стремящегося сделать ее и сами спецслужбы более приемлемыми для российского гражданского общества. Сейчас перед нами стоит уже новая задача – сделать созданную нами и укрепившуюся общественную структуру прочной и устойчивой, как за счет издательской деятельности, так и благодаря возможному созданию комитета поддержки нашего Центра. Теперь уже не только мы должны понимать необходимость этой работы для нашей страны и общества, но и обществу пора понять ее полезность и необходимость для себя. Это для нас одновременно и практическая, и идеологическая задача – ее выполнение продемонстрирует степень зрелости российской общественности. Из четырех законопроектов, о которых пойдет речь сегодня, мы подготовили предложения по трем проектам: "Об органах контрразведки Российской Федерации", "О борьбе с организованной преступностью" и "О содержании под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений". Анализ первого проекта был проведен по просьбе господина Босхолова, заместителя председателя Комитета Государственной Думы по безопасности. Эксперты: Петр Сергеевич Никулин, Андрей Викторович Рахмилович и частично я. Было учтено и предложение господина Вадима Бакатина, прозвучавшее за "круглым столом" в марте этого года. Большая работа по систематическому анализу всех законопроектов была приведена нашим сотрудником Владимиром Наумовичем Ойвиным. Нужно отметить и работу, самостоятельно проведенную депутатом Государственной Думы Л.А. Пономаревым по рецензированию проекта Закона об органах контрразведки Российской Федерации и составлению поправок к нему. Лев Александрович также является одним из членов оргкомитета (132) нашей конференции. Его замечания полностью согласуются теми, которые подготовили мы. Сделаю несколько разъяснений. Замечания по проекту Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых носят в основном практический характер и основаны, как ни грустно, на моем собственном многолетнем опыте заключения. Думаю, что замечания по этому законопроекту участников нашего заседания Генриха Алтуняна и Валерия Абрамкина будут примерно такими же. Наши предложения, касающиеся борьбы с организованной преступностью, изложены и в письме на имя депутатов Государственной Думы Босхолова и Сарычева. Они призваны в первую очередь уменьшить число нарушений основополагающих прав человека. Отмечены как прямо содержащиеся в этом законопроекте нарушения, так и могущие возникнуть в результате его применения в реальных российских условиях. Здесь я хотел бы выделить опасность создания в стране атмосферы всеобщего доносительства, безнаказанного вторжения в жилища, реальную опасность присвоения спецслужбам значительного имущества, принадлежащего юридическим физическим лицам. Наши замечания к проекту Закона об органах контрразведки Российской Федерации призваны не допустить возрождения Комитета государственной безопасности в новом обличье. Как раз на эту опасность указал и Комитет по законодательству Государственной Думы, обсуждая его весной этого года, и многочисленные общественные организации России. |
Похожие:
 | Федеральный закон от 29 декабря 2014 года №477-фз «О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации» |  | О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской... |
| Соловьев А. А., Понкин И. В. Испанское законодательство о спорте / Комиссия по спортивному праву Ассоциации юристов России. – М.,... | | Трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права (далее – трудовое законодательство)... |
| Вопрос Законодательство, устанавливающее ответственность за нарушения в сфере дорожного движения | | Модуль Законодательство в сфере туризма. Туроператорская и турагентская деятельность |
| Статья Законодательство Российской Федерации о донорстве органов и их трансплантации | | «Имеем право знать, чтобы жить» мы подробно изучили законодательство, гарантирующее право граждан России на получение информации,... |
| Статья Законодательство Российской Федерации о налогах и сборах, законодательство субъектов Российской Федерации о налогах и сборах,... | | Статья Законодательство Российской Федерации о налогах и сборах, законодательство субъектов Российской Федерации о налогах и сборах,... |