Заключение
Роман В.О. Богомолова стал одним из наиболее известных и читаемых произведений о Великой Отечественной войне, появившихся в послевоенное время. Причина читательских симпатий связана с тем, что роман вполне органично соединил в себе очень разные, но в то же время «любимые» читателем начала. С одной стороны, в романе использованы многие черты, характерные для «лейтенантской прозы»: война изображена в аспекте человека, его повседневной военной жизни. Одновременно герои Богомолова ярко выделяются на фоне «военной прозы». Их повседневность — это напряженная, зачастую малопонятная постороннему взгляду профессиональная работа контрразведчика, захватывающая не только все их «внешнее» время, но и «внутреннего» человека. В изображении Богомолова работа контрразведчика формирует в человеке качество особого, профессионального восприятия мира. Такой герой всегда думает как профессионал, видит мир профессиональным взглядом. Динамика этого процесса показана через восприятие одного и того же события разными персонажами: опытные контрразведчики (Алехин, Таманцев) не просто видят ситуацию иначе, но и думают иначе, чем только начинающий работать в контрразведке Блинов или не имеющий отношения к этому роду войск Аникушин. В сюжете романа именно высочайший профессионализм не только сохраняет жизнь самим героям, но и в том числе благодаря ему обеспечивается успех всей военной операции. Такое изображение работы контрразведки принципиально отличалось от устойчивого представления об особистах. Характерное (и не только для «военной прозы» того времени) негативное отношение к контрразведке и хорошо понятные читателю человеческие мотивы такого отношения представлены в романе точкой зрения Аникушина. Однако задача Богомолова — показать других, в буквальном смысле — героев этой профессии.
Решение этой задачи обеспеченно системой приемов, прежде всего связанных с использованием вымышленных «документальных» элементов и особенностями нарративной организации романа.
«Документальное» используется в романе на разных уровнях повествования. Автор применяет различные способы введения вымышленных «документов» для конструирования сюжета и точки зрения на описываемые события, наряду с имитированием официальных документов, стилистика документа бытует в романе как речевая особенность некоторых героев, что специфическим образом формирует характер персонажа.
Прежде всего, принципиальна роль вымышленных «документов» в организации сюжета. Во много благодаря именно этому повествовательному элементу Богомолов создает позитивный образ контрразведчика, противопоставленный устоявшемуся в «военной прозе» канону изображения такого персонажа как «внутреннего» врага. При помощи вымышленных «оперативных документов» демонстрируется расхождение принципов работы рядовых контрразведчиков, настоящих профессионалов и требований вышестоящих лиц, по существу — непрофессионалов, которые зачастую не думают о последствиях.
Расхождение со сложившимся каноном проявляется не только в радикальном изменении статуса героя-контрразведчика. Акцент на профессионализме разрушает типичное представление о долге на войне. Для профессионала важным становится не просто ответственность перед собой, но и качество выполнения работы. Это предопределяет показ иных ценностных ориентиров. Данный конфликт наглядно демонстрируется в противопоставлении точки зрения Аникушина и главных героев романа.
Вымышленные «документы» позволяют ввести в романное поле большое количество персонажей и дополнить в краткой и лаконичной форме развитие основного сюжета. Именно за счет вставных элементов в романе показана вся структура органов контрразведки, изнутри изображена работа этих органов. За действиями отдельной группой вырастает представление о целой организации, выполняющей различные задачи и имеющая свою структуру и методы управления.
Важным аргументом в утверждении новой, авторской точки зрения на героя-контрразведчика служит композиционное строение романа. Вымышленные «документы» — значимый элемент композиции. В каждой из трех частей есть такие элементы, и динамика их включения имеет четкую логику. Нарастание сюжетного напряжения и/или замедление времени повествования подчеркивается увеличением количества вымышленных «документов» и нарастающим противоречием между ходом сюжетного действия и содержанием «документов». Использование вымышленных «документов» в кульминационных моментах сюжета работает как прием замедления действия, увеличивающий напряжения читательского интереса. Вместе с тем переключение внимание на «документ», на информацию, содержащуюся в нем, призвано показать картину событий в целом.
Использование вымышленных «документов» во многом определяет особенности повествовательной организации романа. Само по себе использование вставных текстов в повествовании — распространенный и обычный литературный прием. Прием этот восходит к эпистолярному роману, а точнее, к его жанровым трансформациям — повествовательным текстам, использующим письма как вставные элементы. Вымышленные «документы» в романе Богомолова могут быть трактованы как своеобразная трансформация писем. По большей части, такими «документами» являются телеграммы, записки по высокочастотной связи. Важная особенность включения их в повествование состоит в том, что «документы» вводятся без создания отдельного повествовательного уровня, без опосредующей и медиирующей их повествовательной инстанции. В романе и в речи повествователя, и в речи рассказчиков отсутствуют стандартные мотивировки появления вставного текста. В плане повествовательной структуры и авторы вымышленных «документов», и герои, и даже (с некоторыми оговорками) повествователь выступают как инстанции одного уровня. А это значит, что их точки зрения сосуществуют, обладают равным авторитетом и правом на истинность в глазах читателя.
Эффект объективного изображения усиливается и за счет явной параллели между принципом расположения вымышленных «документов» в романе и композиционным строением сборника документальных очерков или даже подборки архивных документов. Единственная в романе мотивировки включения «документов» именно в таком порядке — это дата документа. Тем самым датировка «документов» создает иллюзию высокой точности в изображении времени, маркирует хронологический порядок изложения событий. Именно такой порядок, хронологически последовательный принцип изложения событий используется в реальных документальных текстах.
Особым приемом изображения профессионализма персонажа стали элементы документального, официально-делового стиля. Этот прием активно используется для изображения речевого поведения персонажа, во многом определяет особенности построения его характера. Речь некоторых персонажей насыщена штампами и формами, характерными для соответствующих профессиональных документальных жанров (словесный портрет, описание места события, краткая биография, пересказ без сохранения стилевых особенностей чужой речи). Использование этого приема не только маркирует героя как профессионала, но и передает внутреннюю точку зрения на работу контрразведки. Соответственно, отсутствие данных стилистических черт в речи персонажа/повествователя выступает маркером внешней точки зрения. Таким образом в романе конструируются вполне равноправные различные точки зрения — и на описываемые события, и на персонажей. Благодаря этому достигается решение поставленной автором перед самим собой задачи — показать несостоятельность одностороннего взгляда на профессию контрразведчика.
Еще одним важным аргументом авторской позиции выступает собственно сама фикциональность повествования, точнее — те возможности, которые фикциональное повествование открывает перед автором. Интенционально, а в чем-то и структурно роман Богомолова близок документальным текстам (сборникам документальных очерков, воспоминаниям) о работе контрразведки. Однако степень эмоциональной убедительности положительного характера образа героя-контрразведчика у романа выше. Этот результат достигается благодаря тому, что развитие действия в романе построено с явной ориентацией на известную литературную модель: в романе широко используются приемы детективного жанра. В то же время роман нельзя однозначно отнести к детективу, так как фокус изображения сосредоточен больше не на раскрытии преступления, а на раскрытии образов героев. Этот факт был отмечен еще первыми критиками романа. В итоге именно герой-профессионал оказывается главным предметом читательского интереса и читательских симпатий в романе. Симпатия, конечно, остается элементом с дискуссионной модальностью. Однако есть все основания полагать, что присутствующая в опыте читателя «память жанра» способствует созданию положительного образа контрразведчика, выступающего в роли профессионального детектива.
Таким образом, «документальное» в романе непосредственно соединено в художественным, фикциональным. И это позволяет автору изобразить ту «правду факта», в которой соединялся для него смысл человеческих и творческих усилий.
|
