Издательский Дом " бaxpax м"
Скачать 4.23 Mb.
|
 А.Ю. АГАФОНОВ ЧЕЛОВЕК КАК СМЫСЛОВАЯ МОДЕЛЬ МИРА пролегомены к психологической теории смысла Издательский Дом "БAXPAX - М" 2000 содержание  ББК88А 23 #а.у чные реценз£нтьг: доктор психологических наук, Президент Санкт - Петербургского отделения Российского психологического общества, профессор В.М. Аллахвердов (г. Санкт - Петербург); доктор психологических наук, член - корреспондент РАО, профессор В.А. Петровский (г. Москва). А 23 Агафонов А.Ю. Человек как смы(шовая модель мира. Пролегомены к психологической теории смысла. - Самара: Издательский Дом "БАХРАХ - М". 2000. - 336 с. JSBN5-#9570-012-# В данной монографии рассматриваются фундаментальные про-блемы психологии: онтология психического, работа сознания, феномен понимания, природа человеческой памяти, психическая интерференция. Из какого материала строится психическая реальность? Как и при каких условиях происходит познание мира? - Эти и другие вопросы обсуждаются на с^1раницах данной книги. Автор убежден, что ведущая роль в психическом отражении действительного мира принадлежит сознанию. Поэтому сознание, в котором заключена специфика человеческой психики, является одной из центральных тем данной работы. Книга написана для методологов, философов, психолингвистов, преподавателей психологии и студентов психологических факультетов, а также для всех тех, кто увлечен стремлением разгадать тайну человеческой психики. ISeN5-89570-012-$ © Агафонов А.Ю., 2000 © Предисловие. Аллахвердов В.М., 2000 <Й Оформление. Издательский Дом ||БАХРАХ - М", 2000. СОДЕРЖАНИЕ предисловие 4 от автора 7 благодарности 12 введение 14 часть 1. проблема определения единицы анализа в психологии 18 Глава 1. История выбора единиц анализа психического 18 Глава 2. Принципы определения единицы анализа психического 43 Глава 3. Смысл как единица анализа 53 часть 2. смысл, сознание, понимание. 60 Глава 1. Содержательный анализ понятия "смысл" 60 Глава 2. Смысловая природа психического: основоположения и обоснования 70 Глава 3. Память как интегратор смыслового содержания психики 130
мнемических следов. 173 Глава 4. Загадка происхождения сознания в антропогенезе 187 Глава 5. Модели сознания 199 5.1. Сознание как мультипликативный самоинтерпретирующийся текст 219 Глава 6. О механизме психической интерференции 239 Глава 7. Феномен понимания 250
часть з. методы психосемантического исследования 295 Глава 1. Психологические методы 296 Глава 2. Психофизиологические методы 302 часть 4. бессмысленность смерти в Зазеркалье понимания (поэтические медитации) 310 заключительное слово 328 именной указатель 331 1. 3 предисловие предисловие   ПРЕДИСЛОВИЕВ одном из романов К. Воннегута робот - путешественник, везущий приветствие из одной Галактики в другую, попадает в аварию и оказывается на одной из планет Солнечной системы. Ему срочно нужна некая деталь для починки космического корабля. И робот находит способ сообщения своим коллегам, какую деталь необходимо срочно прислать. На планете Земля он создает цивилизацию, которая порождает необходимый сигнал, построив Вестминстерское аббатство, Великую китайскую стену и Московский Кремль... Забавная история? О, нет! - восклицаем мы, не может быть, чтобы жизнь человечества была столь бессмысленной. И все же Воннегут даже более оптимистичен в описании смысла бытия, чем современная наука. У него хоть есть какие-то Галактики, которые способны принять и понять сигнал. А наука ничего не знает о существовании других цивилизаций и рассматривает человека с его страстями и убеждениями, верой и надеждой как случайное образование. Никакое стремление к истине, добру и красоте, утверждает наука, не предохранит ни одного человека от смерти. И все человеческие свершения, воплощенные в камне, в книгах, в технических конструкциях, в конце концов тоже исчезнут вместе с Солнечной системой и Вселенной. Так зачем же люди столь упорно ищут смысл жизни? В предлагаемой вашему вниманию книге А.Ю. Агафонова дается, на мой взгляд, ясный ответ. Человек обречен на поиск смысла, потому что его сознание соткано из смыслов. И эти смыслы мы самостоятельно и произвольно созидаем. В этом приписывании смысла всему - себе, миру, даже самому смыслу -заключена великая свобода человеческого сознания. Мы сами вольны выбирать, каков смысл мира, добрый мир или злой; сами призваны отвечать на вопросы: кто есть Я, зачем живу на этом свете? А поэтому и отвечаем перед собой и другими за выбор созданных нами ответов. Как показывает автор, эти вопросы совсем не так давно стали предметом обсуждения в современной психологии. На поиск смысла направлены многие психотерапевтические техники. 4 А.Ю. Агафонов, однако, ориентирован не столько на практику, сколько на теоретический анализ возникающих при данной интерпретации проблем. Как человек способен узнать, что он вспомнил именно то, что забыл - ведь не может же он помнить забытое? Как вообще работает память, если она опирается только на смысл того, что запоминает? А как человек узнает, что его посетила новая и удачная идея - он заранее знает, какая идея должна его посетить? Автор внимательно рассматривает различные эксперименты, обсуждает возможные методы исследования. И зачастую находит оригинальные решения сложнейших головоломок. Психология вступает сегодня в новый век. Однако поло- i шие дел в психологии мало кого устраивает. Все более в прошлое уходят концепции В. Вундта и 3. Фрейда, Д.Н. Узнадзе и Д.Н. Леонтьева. Кто и с чем придет к ним на смену? Психология «дет новых открытий и новых теорий. И я не удивлен, что эти теории прежде всего возникают в России, которая явно переживает нечто подобное эпохе Возрождения. Вспомните Ренессанс в Италии: политическая ситуация отвратительна, лидеры один хуже другого, нравственные ценности осмеиваются, атмосфера насыщена гнусностью, продажностью и убийствами. И на фоне этого творят такие универсальные гении, как Леонардо и Кар-дано. Может быть, это предчувствие возрожденческого универсализма побуждает Андрея Юрьевича Агафонова смешать в одной книге как жесткие логические конструкции (в тексте они прямо фиксируются: аксиома - следствие), так и описание естественнонаучных экспериментов. Но при этом он откровенно ориентирован на гуманитарный способ рассуждений, а в завершение еще и поднимает свой поэтический бокал. Автор хорошо понимает неустранимость субъекта из любой человеческой деятельности, в том числе и научной. И справедливо отмечает субъективные компоненты в любой теории. Но все же не настолько же!.. Да, подлинно научные теории никогда не бывают абсолютно правильными. Да, ученый не является носителем абсолютной истины. Но все же он направлен на поиск истины, неизбежно претендует на приближение к ней. По- 1тому Агафонов лукавит, когда заявляет, что, мол, абсолютно неважно, являются ли его теоретические построения верными. Согласен, каждый автор должен сомневаться в своей теории - 5 предисловие от автора   иначе он не сможет ее совершенствовать. Но каждый автор одновременно обязан незыблемо верить в свою концепцию, иначе он не сможет ее созидать.Надеюсь, что читатель не только/получит удовольствие от встречи с концептуальными построениями талантливого молодого ученого А.Ю. Агафонова, но и сможет в них поверить. Доктор психологических наук, заведующий кафедрой "Общая и экспериментальная психология" факультета психологии СПбГУ, Президент Санкт -Петербургского отделения Российского психологического общества, профессор В.М. Аллахвердов САМОМУ ТЕРПЕЛИВОМУ, САМОМУ ДОБРОМУ, САМОМУ МУДРОМУ ЧЕЛОВЕКУ НА СВЕТЕ, МОЕЙ ДРАГОЦЕННОЙ МАМЕ - АГАФОНОВОЙ ЛЮДМИЛЕ АЛЕКСАНДРОВНЕ, НАУЧИВШЕЙ МЕНЯ БЫТЬ ПАТРИОТОМ СЕБЯ, ПОСВЯЩАЮ ... ОТ АВТОРА Замысел настоящей работы созревал в течение последних цесяти лет. Еще будучи студентом факультета психологии Санкт ■ Петербургского Госуниверситета, я озадачил себя следующими аопросами: "Почему люди, рождаясь в уже готовом лингвистическом мире, сплошь и рядом друг друга не понимают, ведь слова языка имеют свои словарно закрепленные значения? Если за каждым словом, за каждым языковым выражением у каждого человека лежит свой неповторимый смысл ("яблоко" для ребенка, для агронома и художника имеет различную побудительную силу, качественно различный аксиологический и эстетический вес, принципиально различную семантику), то почему, все - та-ки, понимание между людьми достижимо?" Интерес к подобного рода вопросам побудил меня обратиться к семиотике и психолингвистике. Определенным итогом осмысления проблемы приема и переработки знаковой информации человеком явилась моя дипломная работа1. Я легкомысленно полагал, что ответ на* вопрос: "Как люди понимают друг друга и самих себя, в то время, когда выражение мысли или чувства всегда есть нечто совсем другое, чем эти мысли и чувства?", с течением времени, пусть даже не в праздничном одеянии, а, как выразился бы Р. Музиль, "в нижнем белье моего сознания", наконец, обнаружит себя, что, без сомнения, даст уверенность обладания ключом ко всем загадкам человеческого мира. Позже я понял истинный смысл ге-раклитовского изречения: "Многознание уму не научает". По-  'Агафонов А.Ю. Особенности организации психосемантического пространства в процессе переработки знаковой информации (психофизиологический аспект). Дипломная работа. СПб., 1994.7 от автора н ять, что такое понимание, когда и как оно выполняется, и если не выполняется, то почему, совершенно невозможно, если ты занимаешь по отношению к Знанию потребительскую позицию, ожидая, что количество знания перерастет в качество понимания. Любое приращение знания не дает возможности понять то, что может совершиться единственный раз в единственном месте, а именно - в твоем сознании. Любое открытие, в том числе и научное открытие, представляет собой озарение, которое переживается человеком как внутреннее потрясение, как откровение, как момент предельной жизнеспособности сознания. Тайна умопостижения сути вещей не может быть разгадана исходя из количества того знания, которым человек обладает. Иначе говоря, я не усматриваю тесной корреляции между объемом накопленного знания и способностью к нетривиальному пониманию, то есть способностью к такому пониманию, которое единственно и допускает рождение новых идей. Движение в лабиринтах знания исключает в том числе и возможность понимания того, что есть понимание. Всякий, кто надеется найти Истину, Смысл, Понимание в Текстах и Людях, рано или поздно будет разочарован, так как это те вещи, которыми можно обладать только монопольно и которыми при всем желании нельзя поделиться. Однако, страстно желая найти в себе нечто подлинное, настоящее, безусловно ценное, человек вынужден, независимо от выбранного пути, идти к этому через Мир.Все, что человека по-настоящему мучает (естественно, в интеллигибельном плане), превышает наличные возможности его разума, (хотя, кроме разума нет иного инструмента понимания). Но еще более накаляет трагическую спираль познания то обстоятельство, что только на этой волне ни-чем не устранимого напряжения человек поднимается над своей собственной твар-ностью. Во всяком случае, по моему глубокому убеждению, чем больше человек способен задаваться вопросами, не имеющими окончательных ответов, ясно осознавая иллюзорность всякой попытки, и, вопреки всей очевидной абсурдности, не прекращать поиски возможных решений, тем больше в человеке Человека. Как известно, с удивления начинается любовь к мудрости. На мой взгляд, теоретическая психология существенно отстает в своем развитии от той сферы психологического знания, которая 8 от автора т  радиционно проходит по ведомству "прикладная психология". Не могу ничего сказать относительно того "губительного" по-кения дел в физике, которая испытывает дефицит сумасшедших идей, но то, что психология перестала удивлять (пожалуй, после явления Фрейда), - есть неоспоримый факт. Изучая психо-Гогию по существующим учебным пособиям и руководствам, любой студент, имеющий поползновения в сторону мысли, го-ТОВ согласиться с тем, что нарисованная в них картинка ото.бра-i устройство чьей угодно психики, но только не его. "Я не у быть так примитивно устроен". "Моя бессмертная душа не ет быть препарирована никаким самым точным измери-вльным инструментом". Вот естественная реакция тех, которые е согласны понимать свою психическую конституцию в соот-етствии с постулатами и предписаниями "классической" психо-)Гии'. Каждый, кто осознает пробелы в существующем знании, кто имеет необходимые интеллектуальные ресурсы, а самое иное, эмоциональные силы, претендует на создание своей •ли человека. В этой связи психоанализ - это описание жиз-■нного случая Фрейда, "индивидуальная психология" (в аспекте 5ории) - рассказ Адлера о собственном опыте, юнгианский Мхоанализ - путевые заметки, описывающие странствия авто-I теории "коллективного бессознательного" в архетипические Щры. Любая психологическая теория отражает, в первую оче-Щ>, собственный опыт автора. В той или иной степени это по-|ствование о собственной психической организации. Парадок-iii.ho то, что субъект исследования и есть в данном случае, в Мимом обобщенном виде, предмет исследования2. По этому по->ду очень красноречиво высказался Юнг: "Никогда не забы-Щте о том, что в психологии средство, с помощью которого выГ  пример, хотя и в гипертрофированном виде, иллюстрирующийггующие до сих пор взгляды на природу человека: "Человек - это РГомат, воспринимающий, перерабатывающий и отдающий во вне ■формацию." (Н.М. Амосов. Моделирование мышления и психики. ■ц.-н, 195.-С. 164.) ) свое время Кант признавался, что он не испытывает необходимости исидать пределы Кенигсберга с тем, чтобы выполнить свою жизнен- ■Ю задачу. Чтобы сделать разум объектом критики, Канту было дос- |точно в полной мере обнаруживать разум (да еще какой разум!) в Щ. ' 9 от автора от автора  судите о Psyche и наблюдаете за ней, это сама Psyche. Слыхали ли вы когда-либо об ударяющем по самому себе молотке? (К этому интересному образу мы вернемся при обсуждении проблемы сознания. - А.А.) В психологии объектом наблюдения является сам наблюдатель. Psyche - не только объект, но и субъект нашей науки. ...Наибольшее, чего мы можем ожидать, - это, чтобы каждый открыл свои карты и признал: "Я обращаюсь с вещами таким-то и таким-то образом, а вот такими я их вижу." После этого мы можем обменяться впечатлениями."1 В отечественной психологии данную позицию разделяет Ю.Б. Гиппенрейтер2.Настоящая работа - есть робкая попытка описать в самых главных чертах тот психический организм, который в наибольшей степени соответствует моему собственному, и, следовательно, смею самоуверенно надеяться, скорее в большей, чем меньшей степени психической организации других людей. Я слишком высоко ценю свои умственные способности, чтобы иметь претензию занять место в одном ряду с корифеями психологической мысли. Поэтому заранее предупреждаю все сомнения относительно моего психического здоровья. Хотя, несомненно, в чем-то я осознаю себя диссидентом, а, значит, свое собственное слово мне слышится звучащим более громко, нежели все сказанное доселе. Увлечение философией Гераклита Эфесского, незабываемые лекции Льва Марковича Веккера, Владимира Александровича Ганзена, Владимира Валентиновича Лоскутова стали тем идейным руслом, которое определило движение моей, во многом недоразвитой, неполноценной, со множеством легко обнаруживаемых дефектов мысли; мысли, в силу того, что это все - таки моя мысль, горячо мною любимой и на которую, как на собственное взрослеющее и крепнущее чадо, я возлагал и возлагаю какие - никакие надежды. Эти надежды прежде всего связаны с желанием, по крайней мере, попытаться понять, из чего построен психический мир человека. Возможно, что ответ на этот вопрос не может быть получен. Само по себе это не страшно. И виной, и бедой моей оказалось бы то, что сам вопрос незаконно поставлен, то есть неправомерен в пределах рационального знания. Но влияние досократиков, которые с неповторимым в последующей истории философским азартом искали атомарные составляющие мироздания, уже мною едва ли преодолимо. Любая рефлексия по этому поводу не может устранить бессознательный контекст любого сознательного действия в моей научной деятельности. Данная книга писалась в течение девяти месяцев. И вот, наконец, новорожденный увидел свет. Пожелаю ему счастливой судьбы в читательском мире. «Клетка пошла искать птицу.» Так говорил Кафка. 'Юнг К.Г. Тэвистокские лекции. Аналитическая психология: ее теорияи практика. Киев, 1995. С. 130. 2 Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию. М., 1996. 10 БЛАГОДАРНОСТИ БЛАГОДАРНОСТИ Вне всяких сомнений, за то, что данная работа состоялась, я, прежде всего, благодарен многочисленным студентам факультета психологии Самарского Госуниверситета, чье лишенное интеллектуальной порочности, пытливое и, что так свойственно молодости, безрассудно - смелое любопытство, во многом сыграло решающую роль в исходе моей многолетней войны с собственной ленью. Надо думать, что вопреки (или благодаря?) политическим и экономическим сложностям, отечественная психология будет обречена на развитие до тех пор, пока горят глаза любопытствующих студентов. Я премного признателен всем, кто оказал на меня идейное влияние и, прежде всего, студентам и преподавателям Санкт -Петербургского Госуниверситета, атмосфера которого сделала меня навсегда однолюбом. Нетрудно догадаться, что имя этой удивительной женщины - ПСИХОЛОГИЯ. Я с удовольствием называю имена тех, чья идеологическая поддержка была для меня неоценимой. Это: Иммануил Кант, Фридрих Ницше, Франц Кафка, Мераб Константинович Ма-мардашвили, Владимир Александрович Ганзен, Лев Маркович Веккер, Виктор Михайлович Аллахвердов, Вадим Артурович Петровский. Я выражаю благодарность ректору Самарского Государственного университета, профессору Геннадию Петровичу Яровому за проявленную доброжелательность и оказанную им финансовую помощь. Большое спасибо Оксане Владимировне Лавровой за дружескую поддержку, оказанную во время работы над книгой. Благодарю декана факультета психологии СамГУ Константина Сергеевича Лисецкого за проявленный интерес к моей работе. Я испытываю приятную обязанность особо отметить грандиозную техническую работу, проделанную Еленой Бусаро-вой. То, что данный проект осуществился, во многом ее заслуга. Я адресую слова огромной благодарности Вячеславу Анатольевичу Ковалеву, Наталье Андреевне Ахтиманкиной, Сергею БЛАГОДАРНОСТИ П етровичу Зиновьеву, Татьяне Алексеевне Чичкановой, Юлии I1 'рьевне Журавлевой, Роману Валерьевичу Жуковскому за фи-н.шсовую помощь в издании данной работы.Вера моего сына в гений отца, вера, которая время от времени явным образом себя обнаруживает, всегда окрыляет меня. Потгому я несказанно рад выразить свое уважение и призна-'слыюсть моему сыну, Илье Агафонову, который, надеюсь, в будущем ступит на ту территорию, что не успею освоить я. Я более чем благодарен судьбе за то, что имею замеча- •ельного брата, жизненная история которого есть хрестоматий- 1нн демонстрация позиции Л.Н. Толстого: "Делай, что должно - И будь, что будет." Воспитательную роль, которую играет брат в и жизни, трудно переоценить. Ну и, наконец, я не могу отказать себе в желании поблаго- Ирить свою жену Светлану Васильевну Агафонову за эмпатиче- Ке слушание и эмпатическое молчание, за редкостную подлин- : I, ее многолетнего Чувства, за ее терпение и личностную тределенность, за те чудеса понимания, которым бы позавидо- i любой профессиональный психотерапевт. Я был бы рад получить отзывы и критические замечания г всех, кому содержание настоящей работы показалось инте- 1ым в каком-либо отношении. Меня без труда можно обна- ить по адресу: 443011 г. Самара, ул. Ак. Павлова, 1. Самар- КИЙ Государственный Университет, факультет психологии. Те- Чефон контакта: (8462) 345400, 597518. E-mail: agafonov @ ssu. ватага, т. «Отношение к ближнему - это отношение молитвы, отношение к себе - это отношение стремления, из молитвы черпается сила для стремления.» Так говорил Кафка. 12 13    ВВЕДЕНИЕ" В силу того, что мы находимся в мире, мы приговорены к смыслам."Морис Мерло - Понти. "Я рассматриваю свой вклад в психологию как собственную субъективную исповедь. То, как я вижу психологические факты, представляет собой мою личную психологию, мой предрассудок. ...Даже если со мной не согласен весь мир, мне это совершенно безразлично." Карл Густав Юнг. ВВЕДЕНИЕ Для человека открыты только две возможности во-прошания. Первый род вопросов, которыми задается человече-\ ский ум, имеет свои ответы. Сами ответы могут быть ошибочными, считаться неубедительными, недостаточно полными; это могут быть ответы на совсем другие, а не на поставленные вопросы, наконец, эти ответы могут принимать форму вопросов. Но так или иначе, вопросы первого рода по определению имеют свои ответы. То, о чем спрашивает человек в своей повседневной жизни в преимущественной степени является содержанием именно такого вопрошания. Второй род вопросов никогда не получает окончательных, удовлетворительных, успокаивающих сознание ответов, поскольку эти вопросы принципиально не имеют единственно возможных ответов, но, несмотря на это, они не теряют для человека своего глубочайшего смысла. Это предельный, граничный для нашего сознания способ само-обнаружения. Ф.М. Достоевский такие вопросы называл "проклятыми", а Д. Кришнамурти определял их как един- ВВЕДЕНИЕ I пенно "правильные"1. Определяющим свойством такого ia вопросов является невозможность отказа человече-ю сознания от попыток найти на них ответы. В этом 1ключается трагический парадокс сознания: человек спорен задаваться вопросами, ответы на которые требуют ИЛ, превышающих его познавательные ресурсы. Это от-етливо понимал И. Кант, который в предисловии к "Кри-ике чистого разума" отмечал, что "на долю человеческого |зума в одном из видов его познаний выпала странная 1ьба: его осаждают вопросы, от которых он не может пониться, так как они навязаны ему его собственной иродой, но, в то же время, он не может ответить на них, К как они превосходят возможности человеческого разу-"J. Такие вопросы хорошо известны. Например: "В чем цел истории?", "В чем смысл жизни?", "Что такое мир?", то такое любовь?", "Что такое Я?" и т.д. Многовековая гория мысли есть перманентное стремление обнаружить 1еты на эти конечные вопросы бытия. И очевидно, что i (ценность человеческого сознания проверяется масшта-I результатов познавательного поиска. Проблемные во-■сы могут существовать только в человеческом созна-и. Только для человека они обладают притягательной Юй. Поэтому знание о том, что есть человек; для чего он ишел в этот мир и куда он уходит; что из себя представ-Ът человеческая психика; что такое сознание и какова Шь сознания в познании, даст нам "ключ ко всем загадкам шра". Недаром еще Протагор определил человека в каче-fBC "меры всех вещей". В различных школах психологии предлагались свои «рианты понимания загадочного феномена человека. Од- 1К0, по сей день проблема определения состава, организа- ш| и функций психики является злободневной. Нет сомне- р, что и спустя столетия (в случае, если человечество су- р ишнамурти Д. Восемь бесед в Бомбее в 1959 - 60 гг. М, 1992. С. 6. ит И. Критика чистого разума. Минск, 1998. С. 60.14 15 ВВЕДЕНИ1 м еет себя сохранить) эта проблема по-прежнему не потеряет своей актуальности. Человек - есть таинственный парадокс, и его существование,всегда будет представляться загадочным1. Любая теоретическая конструкция, любая модель структурно - функциональной организации психики, какой бы емкой и адекватной она ни представлялась автору, не может отражать все богатство человеческих проявлений, поразительную сложность "микрокосма в макрокосмосе". Теория может быть жизнеподобной, но никак не наоборот. Жизнь, в том числе, естественно, и психическая, не может уместиться в прокрустовом ложе любой, самой совершенной теории. Тем не менее, как было сказано, всякий, пытающийся понять логику работы психики, однажды поместив себя в пространство "правильных" вопросов, уже не свободен отказаться от поиска ответов, которые a priori, до своего появления, уже могут быть признаны временными, и потому неудовлетворительными. Но только это создает условия, стимулирующие дальнейший ход познания, только в этом случае возможен прирост знания, в том числе! и научно - психологического. Кроме того, познание являет-] ся самоценным и заключает цели, на которые оно направлено в самом себе. Иначе говоря, целью познания, в част-1 ности, психологического познания, является само познание. "Поиск истины, - по мнению Лессинга, - значительно < ценнее, чем обладание ею"2.На вопрос: "Как устроена человеческая психика?" не может быть получен инвариантный для всех спрашивающих ответ. Как любой вид творческой деятельности, науч-| ное творчество глубоко личностно, глубоко интимно. В| конечном счете, научная психология - один из возможные путей самопознания. И если кому-то опыт предлагаемого данной работе пути покажется небезынтересным - это будет ВВЕДЕНИЕ П ору лучшей наградой и лучшим стимулом к дальнейше-пшжению.В настоящей работе я не буду говорить о том, что адиционно считают предметом психологической науки, а т мраюсь (насколько это выйдет успешным, судить не Ее) максимально точно интерпретировать собственную ||» о психическом мире человека. «Путь бесконечен, тут ничего не убавишь и ничего не шыбавишь, и все же, каждый прикладывает к нему свой ШПСкий аршин. «Конечно, ты должен пройти еще этот ар-иин пути, это тебе зачтется.» Так говорил Кафка. 'Подробнее о парадоксальности психического см. Агафонов А. Ю.|Homo Paradoxes: Штрихи к портрету. // В печати. Щит. по: Эйнштейн А. Физика и реальность. М., 1975. С. 76. 16 И  ЧАСТЬ ft ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ ЕДИНИЦЫ АНАЛИЗА В ПСИХОЛОГИИИ стория выбора единиц анализа психическогоЧАСТЬ 1. ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ ЕДИНИЦЫ АНАЛИЗА В ПСИХОЛОГИИ |
Похожие:
 | | ||
| В зао «Коммерсантъ. Издательский Дом» Дата 14. 04. 2011 г. Данные об арбитражном управляющем (АУ) |  | Заполненный бланк присылайте по электронной почте |
| Заполненный бланк присылайте по электронной почте | | Заполненный бланк присылайте по электронной почте |
| Заполненный бланк присылайте по электронной почте | | Заполненный бланк присылайте по электронной почте |
| Заполненный бланк присылайте по электронной почте | | Заполненный бланк присылайте по электронной почте |