ЭСТОНСКИЕ ЗАМЕТКИ
I
Я оказался в Эстонии в первой половине января 1989 г. в числе участников проходившей в Таллинне советско-американской встречи по вопросам взаимозависимости. Из шести таллиннских дней два запомнились особо — в эти дни, точнее, вечера, перед приезжими москвичами и американцами, среди которых оказался один канадец, выступили докладчики от Народного фронта Эстонии и эстонского Интернационального движения. Контрастные картины процессов, происходящих в Эстонии, будучи начертаны с противостоящих и казавшихся непримиримыми позиций, увлекли участников встречи, стремившихся ввести услышанное в рамки своих политологических представлений. Для меня лично все вынесенное из докладов и последующих интервью с докладчиками своеобразно переплелось с прочитанным в течение предыдущего года на страницах центральных газет, "Советской Эстонии" и таллиннской "Радуги", а также с некоторой дополнительной информацией, любезно сообщенной мне в эти дни таллиннскими коллегами. Можно думать, что в рядах тех же движений находятся люди, чьи взгляды отличаются некоторыми нюансами от взглядов наших докладчиков и которые могли бы дать несколько иные ответы на возникшие вопросы. Этим не умаляется ценность прослушанных докладов, побудивших по крайнеймере советских участников встречи взглянуть сквозь "эстонскую призму" на проблему соотношения социальной демократизации с тем, что может быть вложено и вкладывается в лозунг "демократизации национальных отношений".
Случилось так, что первыми мы слушали докладчиков от Интернационального движения. Один из них - белорус, другой - грузин, кстати, очень неплохо говорящий по-английски, оба инженеры. По их словам,' в Интернациональном движении участвуют люди более чем 10 национальностей, в том числе в состав его правления входят два эстонца. В социальном отношении в рядах Движения преобладают в настоящее время рабочие и представители технической интеллигенции. Объясняется это достаточно просто: падающая рождаемость в Эстонии и малая популярность рабочих профессий приводят к тому, что промышленность Эстонии в настоящее время не может обходиться без рабочей силы и инженерного персонала из других республик. По оценкам докладчиков, силами приезжих, как их называют в Эстонии — мигрантов, выпускается до половины промышленной продукции этой республики.
Интернациональное движение признает правомерность всех общедемократических требований, выдвигаемых Народным фронтом, и готово оказать всемерную поддержку в их реализации. Однако, с другой стороны, происходящее в настоящее время превращение Народного фронта в лидирующую политическую силу республики вызывает сейчас беспокойство у многих из мигрантов, в том числе проживающих в Эстонии до 10 и более лет. Дело в том, что здесь на протяжении всего послевоенного времени не существовало и сейчас не существует правительственных программ, которые ставили бы целью языковую и культурную аккомодацию мигрантов36. При их значительной роли в хозяйстве республики процессы их сближения с эстонцами идут чрезвычайно слабо, и, конечно, это положение не может считаться нормальным. Однако, обвиняя предыдущее эстонское руководство в безразличии к национальной проблематике и в потакании ассимиляторским тенденциям московской бюрократии, деятели, стоящие во главе Народного фронта, выбрали наименее адекватный путь решения проблемы: придав эстонскому языку статус единственного государственного языка республики, они не только закрепляют стену между эстонцами и мигрантами, воздвигнутую в предшествующие десятилетия, но сознательно создают юридическую основу для превращения мигрантов в "людей второго сорта" и последующего "очищения" от них республики.
Достаточно сказать, что при переводе предприятий за 4 года (вначале предполагалось за 2) на эстоноязычную техническую документацию владение эстонским языком должно превратиться в критерий профессиональной пригодности, дающий повод для увольнения значительного числа инженеров-мигрантов. В исключительно тяжелое положение по ставит многонациональную массу приезжих, для которых русский язык является основным средством коммуникации, стремительное утверждение эстонского языка как господствующего в государственно-административной сфере, медицине, юриспруденции, сфере обслуживания. По словам докладчиков, лидеры Народного фронта прекрасно отдают себе отчет в последствиях намечающихся преобразований: именно поэтому известную поправку к Конституции Эстонской ССР, допускавшую существование в республике частной собственности, следует рассматривать, может быть, не столько в стратегическом плане "отхода от социализма", как это часто делается, сколько в чисто прагматическом ключе — как законодательное обеспечение на случай массового оттока рабочих для дробления крупных предприятий на мелкие и передачи последних различными способами в руки хозяев-эстонцев.
По оценкам экспертов Интернационального движения, при нынешней системе и средствах обучения приезжих эстонскому языку переход на него в качестве единственного государственного языка будет возможен не раньше чем через 25 лет. Поэтому необходимо либо выдвинуть на первое место в Законе о языке государственную программу массового интенсивного обучения этому языку мигрантов, либо, приняв 25-летний срок для утверждения эстонского языка во всех сферах общественной жизни, в настоящее время провозгласить существование в Эстонии двух государственных языков — эстонского и русского, языка интернационального общения народов республики. Кроме того, ближайшей задачей государственной программы обучения эстонскому языку должно стать реальное двуязычие людей, занятых в обслуживании населения,— от хлебного магазина до партийно-государственного аппарата. Кроме того, заявления руководителей Народного фронта о предоставлении мигрантам культурно-национальной автономии, хотя и получили признание со стороны части давних переселенцев в Эстонию и способствовали созданию национальных секций Народного фронта, не могут послужить гарантией, скажем, против резкого сокращения тиража газет на русском языке под предлогом перераспределения бумаги в пользу изданий на единственном государственном языке республики. Нужны конституционные гарантии прав и национальных меньшинств, и таковые может дать только создание в многонациональных республиках Верховных Со ветов по примеру союзного, где вторую палату составлял бы Совет Национальностей с равным представительством от всех народов, проживающих на территории этих республик.
На вопрос о том, как с точки зрения руководства Интернационального движения рисуются отношения между Народным фронтом и столь активно критикуемым лидерами этого Фронта за былые ошибки партийно-правительственным аппаратом Эстонии, докладчики привели довольно длинный перечень функционеров Народного фронта, за последние полгода получивших в результате выборов или кооптации весьма заметные места в верхнем эшелоне власти в республике. "Практическая невозможность обсуждать в Эстонии национальный вопрос в прессе, в радиопередачах и т.п. с позиций, отличающихся от платформы Народного фронта, при том, что эти органы, несомненно, контролируются правительственным аппаратом, лучше всего говорит о намечающемся союзе между Народным фронтом и бюрократией; последняя сейчас склонна рассматривать лидеров этого движения как свой второй эшелон в ее борьбе за контроль над массами, подрываемый преобразованиями, зарождающими ся в Москве". После доклада в частной беседе с несколькими московскими слушателями один из докладчиков грустно заметил: "Я вам говорю -если не будет найдено компромисса, нас ждет эстонский Карабах".
|
