Роджер Осборн «Цивилизация. Новая история западного мира»
Скачать 0.7 Mb.
|
Роджер Осборн «Цивилизация. Новая история западного мира» М. 2008. Глава 18 Послевоенный мир. От социальной справедливости к глобальному рынку. Шесть десятков лет, минувших с окончания Второй мировой войны, едва ли дали людям, наполнивших их содержанием своей жизни, обрести историческую перспективу. Личные воспоминания, рутина повседневности, скромные победы и поражения обычного существования, изредка нарушаемого семейными трагедиями и торжествами, ссорами и примирениями, не позволяют подняться на объективную точку обзора, с которой становятся видны генеральные линии послевоенного исторического развития. Но, разумеется, иначе никогда и не бывало. Ход масштабных геополитических сдвигов, приливов и отливов культурных и политических перемен, ренессансов и реформаций всегда совершался внутри беспорядочного, насыщенного многообразием эмоций переплетения миллионов частных жизненных путей. Благодаря письменной истории прошлое обретает для нас структуру, однако время, прожитое нами самими, не позволяет забыть, что частная жизнь протекает ниже исторического горизонта. Как бы то ни было, наличие некоторой дистанции даёт возможность разглядеть в развитии западного мира после 1945 года несколько отчётливых сюжетов. Первым, что бросается в глаза, является деление этой истории на два чётких этапа с большим переходным периодом посредине. На первом этапе, продлившемся примерно с 1945 по 1965 год, между странами Запада утвердилось общее видение развития, столпами которого были сильное государство, обслуживающее экономические и социальные потребности граждан, объединённая система национальных экономик, связанных между собой через фиксированные ставки обмена валют и универсальный контроль за движением товаров и капитала, а также военный альянс, чьей первоочередной задачей являлось сдерживание мирового коммунизма. Лежащие на поверхности черты, отличавшие западноевропейские нации от США – государственная собственность на коммунальные предприятия и стратегические отрасли промышленности, а также время от времени дающие о себе знать социалистические симпатии, - не должны нас смущать, ибо в реальности американское федеральное правительство не стеснялось оказывать своим ключевым отраслям массированную, пусть и косвенную, поддержку, а Европа со всей решимостью включилась в международную систему экономического взаимодействия и военного сотрудничества, в которой Америка играла роль лидера. Институциональная политика первого этапа в целом опиралась на общенациональное согласие (славной – или бесславной – памяти «послевоенный консенсус»), тогда как неформальная оппозиция почти исчерпывалась малочисленными радикальными группами социалистического, марксистского или радикально-коммунистического толка. Второй этап начался примерно в 1980 году (хотя главным его импульсом стали события 1973 года, а первые признаки появились ещё в середине 1950-х годов) и длится до настоящего времени. На этом этапе представление о естественности и полезности частного предпринимательства, конкуренции и свободного рынка для всех сфер общества и всех стран мира существует в статусе непререкаемой истины. Свободное движение капитала рассматривается как универсальный инструмент повышения эффективности, поскольку считается, что в отсутствие ненужных барьеров деньги всегда будут устремляться туда, где им найдут самое эффективное применение. На смену западному военному союзу против коммунизма пришла идея «добровольных коалиций», образующихся для достижения конкретных задач, а размер и боеспособность вооружённых сил Соединённых Штатов оставляют далеко позади армию любого их союзника. Стержневой темой институциональной политики стала забота о создании в различных сферах условий для свободной торговли и открытых рынков, а также решения задач, связанных с их последующей регламентацией, тогда как неформальная оппозиция или, точнее. Компенсаторная реакция на эту политику чаще всего отстаивает ценность «нематериальных активов»: качества жизни, общественной солидарности, сохранения окружающей природной среды, религиозной духовности. Главным проводником открытого рынка является англосаксонский мир, чья «вашингтонская модель» имеет прочную опору в самой мощной на планете экономике и в военной гегемонии США. Остальные западные страны обнаружили, что им всё труднее сопротивляться влиянию США, а тем, кто процветал на первом этапе (главным образом Германии и Японии). нежелание приспосабливаться стало обходиться слишком дорого. Переходный период между двумя этапами, период хаоса и тяжёлых испытаний, явился вместе с тем самым политически увлекательным и культурно созидательным отрезком недавней истории. (В СССР этот период с 1965 по 1982 г. г. был как раз периодом «брежневского застоя» и стабильности). Это могло бы нас удивить, если бы мы всякий раз не становились свидетелями оживления культуры в эпоху социальных перемен – которым она чаще всего сопротивляется. Первый этап для западного мира стал временем обретения чётких границ, второй – временем нового покорения остальной планеты. Однако в процессе перехода от одного периода к другому под вопрос был поставлен сам смысл западной цивилизации. (Как сказал Хрущёв Кеннеди: «Мы вас похороним», т.е. «коммунизм – светлое будущее всего человечества». Именно этот процесс я и хочу исследовать в настоящей главе. В 1945 году Европа лежала в руинах: города разрушены, промышленность уничтожена, миллионы жителей остались без дома или без родины. Противовесом облегчению, принесённому окончанием войны, было чувство физической и моральной опустошённости. Когда правда обо всех ужасах нацистской оккупации вышла на свет, победителям и побеждённым предстала картина ни с чем не сравнимого упадка – здесь, в сердце Европы, по видимости самом цивилизованном месте на земле, человечество достигло низшей точки падения. Тем не менее насущная необходимость в действиях пересилила шок от осознания произошедшего. Голод, болезни, разруха и стоящая перед западными союзниками задача материального, политического и социального восстановления усугублялись проблемой второго пришествия коммунизма. Советские войска, изгнавшие нацистов из собственной страны, освободили Болгарию, Румынию, Польшу, Венгрию, Чехословакию, Югославию и восточную часть Германии. Судя по отдельным признакам, некоторые западные страны. особенно Италия. Франция и Греция, были готовы добровольно принять коммунизм как реальную альтернативу национализму, экономическому упадку и войне, в которых они видели родовые пороки капитализма. Главную ответственность за восстановление Западной Европы взяли на себя Соединённые Штаты. После войны 1914-1918 годов американскую армию распустили (в 1913 г. была создана Федеральная резервная система – зачем теперь армия), страна сохраняла торговые барьеры против европейских союзников на всём протяжении 1930-х годов; в 1945 году существовала возможность, что Америка вновь укроется в своей скорлупе. Однако если в прежние времена относительная изоляция американской промышленности сослужила её хорошую службу, то теперь, став ведущей мировой экономической державой, Соединённые Штаты лишь выигрывали от расширения контактов с остальным миром. (Т.е. после Первой мировой войны они проигрывали от открытости, а после Второй мировой войны стали от неё выигрывать). Была и ещё одна причина – чтобы не оказалась напрасной жертва американских солдат (около 300 тысяч погибших и 750 тысяч раненных), Западную Европу требовалось обезопасить от триумфа новых тоталитарных режимов, и это означало, что её благосостояние следует поднять до приемлемого уровня как можно быстрее. Ситуация в Японии также находилась под контролем США, которые продемонстрировали фантастическую глобальную мощь своего оружия и добились безоговорочной капитуляции атомной бомбардировкой Хиросимы и Нагасаки. Хотя Хиросима осталась в истории символом колоссальных человеческих жертв, США проявили недюжинную дальновидность, оказав разгромленному противнику помощь в построении мирного общества. В 1947 году президент Трумэн и его государственный секретарь Джордж Маршалл предложили 16 европейским странам программу финансовой помощи объёмом в 13 миллиардов долларов. Естественно, что значительная часть денег, полученных от Америки по плану Маршалла, пошла на оплату американских же товаров, поскольку на тот момент только у США имелась промышленная экономика. Американская продукция мощным потоком хлынула на восток, и экономические узы между Европой и Соединёнными Штатами окрепли как никогда. План Маршалла был представлен через конгресс, находившийся в то время под контролем республиканцев, как средство против коммунизма, и когда Сталин отказался предложить помощь со своей стороны (и не дал принять её ни одному восточноевропейскому государству), Европа формально раскололась на две части. Поддержка Трумэном антикоммунистических режимов в Греции и Турции стала первым шагом реализации знаменитой доктрины его имени, официально поделившей мир на «свободный» - под началом США – и остальной. Охлаждение дипломатических отношений переросло в военную конфронтацию – на протяжении 40 лет два блока с непрерывно растущей по обе стороны армадой вооружений смотрели друг на друга поверх «железного занавеса». У человечества возникла реальная возможность тотального самоубийства – испытание в 1949 году Советским Союзом первой водородной бомбы дало старт гонке вооружений, ведущим принципом которой вскоре стала доктрина «взаимного гарантированного уничтожения» (Mutually Assured Destruction – красноречиво сокращаемая до MAD (безумный). Судьба человечества покоилась на вере в то, что ни один руководитель не начнёт ядерную войну, способную стереть с лица земли его собственную страну. Это было необыкновенное время в истории Европы. Западноевропейцы могли свободно путешествовать почти в любую точку планеты, кроме восточной части родного континента. Послевоенное поколение на Западе выросло с убеждением, что страны вроде Румынии и Польши и города вроде Праги и Дрездена, укрытые за неприступными границами, навсегда останутся вне их досягаемости. Практически никто не решался на поездки в Восточную Европу. Сопряжённые с массой ограничений и оговорок и обязательным «сопровождением» представителей местных властей. Антикоммунизм, обеспечивший плану Маршалла поддержку конгресса, постепенно становился неотъемлемой чертой западной, в первую очередь американской, жизни. Страх перед Советским Союзом подпитывал в США растущую маниакальную озабоченность возможностью коммунистического переворота изнутри. В 1947 году конгрессмены-республиканцы сделали Комитет по антиамериканской деятельности одним из постоянных органов палаты представителей, а президент Трумэн, из боязни оказаться «обойдённым», отдал поручение о «проверке на лояльность» всего трехмиллионного корпуса федеральных служащих. В 1948 году бывшего сотрудника Госдепартамента Элджера Хисса арестовали как русского (не советского, не коммунистического) шпиона, а пятью годами позже Джулиуса и Этель Розенберг, вполне безобидную на первый взгляд пару из Нью-Йорка, казнили за передачу СССР секретных сведений об атомном оружии. Коммунистические агенты. Казалось, притаились повсюду. В 1950 и 1952 годах конгресс утвердил законопроекты. Которые запрещали деятельность, «способствующую установлению тоталитарного режима», и блокировали въезд в США для любого человека, когда-либо принадлежавшего к «тоталитарной группе». Подозрительность и страх попасть под подозрение впитались в самую душу нации. В 1950-х, когда её избранником на высшем посту дважды – в 1952 и 1956 годах – становился надёжный консерватор Дуайт Д. Эйзенхауэр, «жизнь американского среднего класса, - по меткому выражению Хью Брогана – окуталась серым туманом боязливого конформизма». Бросившая все силы на то, чтобы дать отпор тоталитарному коммунизму, «страна свободных» беспрекословно отдала себя под надзор собственной полиции мыслей. За десятилетия «холодной войны» одной из важных традиций американской внутриполитической жизни стало убеждение, что терпимость к другим, готовность договариваться, либерализация социальных законов. Стремление избежать войны – всё это не по-американски. Во внешней политике США позволяли любому, сколь угодно отталкивающему врагу коммунизма рассчитывать на свою поддержку, открывшая дорогу вмешательству Америки в чужие дела во всём мире, доктрина Трумэна повлекла за собой роковую путаницу представлений о том, что хорошо для Америки и что хорошо для мира. Однако в то же самое время США приложили немало усилий к образованию организации Объединённых Наций и неуклонно (прежде всего самим своим участием) поддерживали функционирование других международных органов. Баланс между экспортом американских ценностей и многосторонним сотрудничеством стал главным индикатором американского внешнеполитического курса. Эйзенхауэру удалось сделать многое, чтобы не допустить втягивания США в проблемы других, включая окончание Корейской войны в 1953 году и решительные действия по сворачиванию Суэцкого кризиса в 1956 году. Однако внешняя политика не в последнюю очередь диктовалась задачами американских корпораций: в 1953 году ЦРУ устроило переворот в Гватемале, целью которого являлось сохранение государственной монополии в руках американской «Юнайтед фрут компани», а когда в том же году самовластный шах Ирана был низложен силами под руководством доктора Мосаддыка. Вмешательство ЦРУ и МИ-6 водворило его на трон, дабы гарантировать американские нефтяные интересы в регионе. В 1945 году американцев всё ещё преследовал понятный страх вновь скатиться в яму довоенного экономического упадка. Однако натиск перепрофилированной промышленности, который послужил окончательному закреплению победы над фашизмом, обеспечил устойчивый экономический подъём. За четыре года участия в войне США произвели 3 миллиона боевых самолётов. 87 тысяч кораблей. 370 тысяч артиллерийских орудий. 100 тысяч танков и бронированных транспортёров и 2,4 миллиона грузовиков. Военные расходы федерального правительства составили 350 миллиардов долларов – вдвое больше, чем потратили на войну все предыдущие правительства со времён независимости (т.е. с 1776 года). Между 1939 и 1945 годами валовый национальный продукт США удвоился, занятость в гражданских секторах поднялась на 20 процентов, значительно выросли прибыли корпораций и зарплаты работников. Некоторые части страны преуспели больше других – авиационное и электротехническое производство было сосредоточено на западе, особенно в Калифорнии, на долю которой приходилось 10 процентов федерального военного финансирования. Регион, получивший известность благодаря апельсиновым плантациям и кинематографу, превратился в настоящий локомотив американской промышленности. Помимо непосредственно военного финансирования, стимулами подъёма стали и другие меры. в том числе принятие в 1944 году «солдатского билля о правах». Который выделял 13 миллиардов долларов демобилизующимся военнослужащим на оплату учёбы в колледже, участие в программах профессиональной подготовки или открытие собственного дела. Вдобавок правительство пошло на ослабление налогового бремени, а граждане отправились обналичивать облигации военного займа. Внезапно повсюду появилось невообразимое количество денег, и Америка, чей промышленный сектор спешно находил применение огромному нереализованному потенциалу, очутилась на гребне волны экономического бума.1950-е годы обернулись частичным повторением 1920-х. Законодательство урезало права рабочих, возрождавшаяся идеология консьюмеризма превращала граждан в политических консерваторов. Выигравший в 1952 году президентские выборы Эйзенхауэр первыми шагами на посту дал сигнал о возвращении в политику большого бизнеса: его госсекретарь Джон Фостер Даллес (брат Аллена Даллеса) был юристом на службе корпораций, заместитель госсекретаря – экс-руководитель пищевой компании «Куэйкер оутс», министр обороны Чарльз Уилсон когда-то возглавлял «Дженерал моторс»; в довершение всего в качестве правительственного консультанта был вновь привлечён Эдвард Бернейс. Открытия и изобретения 1920-х и 1930-х годов и времён войны в послевоенные десятилетия начали обретать форму практических инноваций, которым было суждено изменить жизнь обитателей Запада и не только Запада. Антибиотики, телевидение, реактивные двигатели, ракетная техника, вычислительные машины. Квантовая механика. Управляемый ядерный распад, ДНК, электроника, синтетические металлы и пластики – всё это в краткосрочной или среднесрочной перспективе стало топливом западной технологической революции. Массовое производство автомобилей началось в Америке ещё в 1920-х годах, однако достигнутые в результате индустриальной эскалации военных лет и положительных эффектов масштаба организационная эффективность и совершенствование торгово-распределительных сетей в союзе с прогрессом технологий сделали американскую промышленность и американские корпорации настоящими энергетическим аккумулятором мирового хозяйства. Вновь вышли на первый план рекламные приёмы, впервые испробованные в 1920-х годах (накануне «великой депрессии») и предлагавшие потребителям не товары, а счастье. Бурно растущая экономика вселяла в людей ощущение, что, удовлетворяя личные желания, они тем самым способствуют процветанию нации. Урок американского преуспеяния был усвоен и другими странами, прежде всего – поверженными во Второй мировой войне Германией и Японией. Столкнувшись с насущной необходимостью начать с чистого листа, они сумели особым образом выстроить национальное хозяйство, в котором стратегическим приоритетом правительства (в отличие от США) являлось стимулирование капиталовложений в производительный сектор. |
Похожие:
 | Рабочая программа составлена на основе требований Федерального государственного образовательного стандарта основного общего образования... | | «Государственное и муниципальное управление», 46. 03. 01 «История», 38. 03. 02 «Менеджмент» (образовательные программы «Менеджмент»... |
| Программа составлена на основе Примерной программы основного общего образования по истории мо РФ 2004 г и авторской программы «Новая... |  | Рабочая программа учебного курса «История» для 5 класса разработана на основе программы А. А. Вигасина, Г. И. Годер, И. С. Свенцицкой... |
| Возрождающаяся Россия обрела собственную историю — историю выхода из «переходного периода», причем именно эта история обнаружила,... | | Авторы программы предлагают учебно-методический комплект: Данилов А. А., Косулина Л. Г. История России с конца ху1 до конца ху111... |
| Парадигма — современное, целостное и адекватное отражение единственного реального мира в объеме, необходимом для того, чтобы родная... | | Очень важно, что пособие «Шаг за шагом» адресовано непосредственно молодежи, имеющей огромный созидательный потенциал. Это старшеклассники... |
| Отечества, истории Древнего мира, Средних веков, Новой и Новейшей истории зарубежных стран. Его главная задача- сформировать у старшеклассников... | | Загладин Н. В, Симония Н. А. История России и мира 11 кл. – М.: Ооо «тид русское слово», 2007 |