2.4. Город Контроля и Город Доверия
Основной опасностью развития интернет-технологий в концепциях разумного окружения и Интернета вещей является создание тотального контроля на людьми, осуществляемого окружающими их предметами (телефонами, компьютерами и др.). Для успешной реализации программы разумного окружения необходимо выполнение двух условий: во-первых, готовность человека к существованию в разумной среде, во-вторых, разработка надежных технологий защиты персональной информации. Распространение сматрфонов, планшетов и различных приложений показывает, что многие уже сейчас готовы жить в открытой среде. Если раньше, в 90-ых, сохранение анонимности было главной задачей, то сегодня ясно, что любое действие в Сети сохраняется навсегда, и «наилучшим способом поведения становится разумная открытость, существование от своего имени, правдивость и ответственное отношение к размещаемому контенту»67. Это иллюстрируется на примере социальных сетей, где люди открыто размещают информацию о себе, делятся фотографиями и события собственной жизни.
Развитие современных технологий, становление Интернета вещей приводят к тому, что, по мнению Н.А. Ястреб, главной метафорой сегодняшнего дня становится кювез, аппарат для создания среды жизнеобеспечения новорожденного ребенка. Кювез «символизирует онтологическое единство человека с техносредой»68. Человек уже давно не способен жить в мире природы без технологий, реализующих его потребности. «Техносфера становится своеобразной новой экосистемой со своими процессами саморегуляции, законами эволюции, «нервной системы» в виде глобальных сетей»69.
Роб ван Краненбург описывает две утопии, демонстрирующие способы сосуществования человека и Интернета вещей (разумного окружения)70. Первую утопию он называет «Городом Контроля», описанный Дж.Оруэллом («1984») и Е.Замятиным («Мы»), и альтернативой которому может стать «Город Доверия» («City of Trust»). В них одинаковое количество устройств наблюдения, отличается лишь доступ к ним. В Городе контроля использовать данные с устройств наблюдения могут лишь спецслужбы, полиция, государство, ограничивающие доступ для обычных жителей якобы для их же безопасности, что приводит к тотальному контролю. В Городе Доверия все жители могут использовать информацию, например, для того чтобы автомобиль мог проложить маршрут с учетом данных видеокамер о состоянии дорог, родителям было легче найти своего ребенка.
В городах будущего вместо видеокамер будут распространены сети беспроводных частот, через которые любой объект можно будет легко найти и контролировать. В Городе Контроля метки радиочастотной идентификации (RFID) станут повсеместными и вездесущими. Объекты, пространство и даже люди будут иметь теги и уникальный номер, такие же, как веб-адрес сегодня. Понятие публичного и частного будут растворяться или станут вообще неуместными. Понятие собственности будет переосмыслено, а вопрос безопасность станет ключевым для всех. Возможно, что доступ в Сеть в некоторых частях города будет отрезан, что позволит богатым и влиятельным входить в Сети, где им заблагорассудится, а бедные будут иметь доступ, где им повезет. Все передвижения и покупки человека могут наблюдаться и отслеживаться по встроенным тегам властными структурами. Полученные данные передаются по беспроводной сети и мгновенно соединяются со спутниковыми системами, которые записывают свой бесконечный цифровой след.
«Город Доверия на поверхности очень похож на Город Контроля. Но здесь граждане получили гораздо больше власти и возможностей: здесь тоже были встроены системы мониторинга, но они предполагаются в качестве опции, а не по умолчанию. Если вы забыли свой ноутбук в поезде, не проблема, - с Интернетом вещей вы можете найти его в поисковой системе и даже организовать так, чтобы он был доставлен к вашей двери»71. Таким образом, Интернет вещей может стать благом для общества, если доступ к данным и их использование не станет привилегией одних лишь властных структур и он сможет быть таким же открытым инструментом для всех людей, как сейчас Интернет.
О том, что Интернет вещей может стать «властным инструментом» пишет и Яонгмоу Лю (Yongmou Liu), доцент философии науки и техники Китайского народного университета. Он использует «Паноптикон» (Panopticon) в качестве метафоры для описания «общества наблюдения» (Города Контроля), где технологии широко используются для отслеживания и регистрации человеческой деятельности. Они невидимы для обычных людей, находящихся под наблюдением и контролем72. Примеры такого отслеживания можно найти и сегодня в миграционных государственных услугах, частном использовании видеонаблюдения, анализе покупательских привычек и финансовых операций, а также мониторинг рабочих через телефонные звонки, электронную почту и использование Интернета.
Вообще, концепция Паноптикона была разработана британским философом и социальным теоретиком Джереми Бентамом в конце XVIII века как тип здания, где один наблюдатель может наблюдать (opticon) всех (pan) заключенных, в то время как они не будут знать, следят ли за ними действительно в этот момент. Бентам разрабатывал Паноптикон как тюрьму, но концепция в равной степени применима к больницам, школам и другим учреждениям. В то время осуществить скрытое наблюдение было довольно сложно по техническим причинам, но в связи с технологическими разработками XX века, особенно благодаря распространению камер наблюдения (CCTV), стало вполне доступной практикой.
В середине 70-ых образ тюрьмы Паноптикона была использована Мишелем Фуко73 как метафора современных «дисциплинарных» обществ, их повсеместной наклонности наблюдать и нормализовать. М. Фуко утверждал, что все иерархические структуры (армейские, тюремные, больничные, заводские) были разработаны на основе Паноптикона Дж. Бентама. Он предположил, что власть и знание тесно взаимосвязаны и эта взаимосвязь – суть самой власти, которая заключается в способности «видеть без того, чтобы быть увиденным», иметь знания о других, когда другие не могут их получить о тебе. Паноптикон придает социальной реальности свойство прозрачности, но сама власть при этом остается невидимой. Опасность состоит в том, что Интернет вещей позволяет постепенно и невидимо развернуть структуры Паноптикона во всем обществе. Представим, что данные всех социальных сетей были объединены со всеми данными о местоположении, звонках и сообщениях с мобильных телефонов, а к ним прибавить данных из кредитных агентств, розничной базы данных, сделок с недвижимостью и т.д. Если сегодня соединить все фрагменты данных о людях и сформировать из них единое целое, то это стало бы мощным Паноптиконом общества. Шанс такого общества возрастает в зависимости от того, как мир становится более глобальным и взаимосвязанным.
Угроза может на самом деле происходить от нас самих, из наших тщательных измерений самих себя. Функции смартфона позволяют отслеживать, как долго мы спим, как, где и сколько едим, чем дышим, как проводим свое время. Полученные данные загружаются в Интернет, что позволяет нам легко делиться ими с друзьями, но они хранятся случайно, где-то в «облаке», в широком доступе для третьих лиц. Эта практика самостоятельного наблюдения свидетельствует, с одной стороны, о свойственной нам информационной открытости, с другой стороны, о сложности сохранения конфиденциальности информации.
Роб ван Краненбург считает, что метафора Паноптикона не легитимна, если учитывать исторический путь Интернета и его базовые характеристики (практика обмена и сотрудничества, открытый исходный код протоколов, конкуренция сервисов и приложений). Для того чтобы Интернет вещей шел по тому же пути, нам необходимо сознательно и критически оценивать потенции, заложенные в эти технологии, сотрудничать с претендентами на сотворение платформ для Интернета вещей и создать достойную альтернативу Паноптикону – Города Доверия.
В следующем разделе мы рассмотрим изменения, протекающие под воздействием Интернет-технологий в современных экономических отношениях и меняющих характер социального взаимодействия.
|
