Арженовскова М.В.
Южный Федеральный Университет, магистрант
МАНИПУЛЯТИВНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА
С ростом информационной активности, потребления информации и развитием различных психологических отраслей знания огромную роль в нашей жизни стала играть манипуляция (манипулирование).
Манипуляция - это коммуникативное воздействие, которое ведет к актуализации у объекта воздействия определенных мотивационных состояний (а вместе с тем и чувств, аттитюдов, стереотипов), побуждающих его к поведению, желательному (выгодному) для субъекта воздействия, при этом не предполагается, что оно обязательно должно быть невыгодно для объекта воздействия [4, с.123].
Не следует забывать о том, что манипулирование может происходить осознанно и неосознанно. Как правило, с неосознанным манипулированием мы встречаемся в повседневной жизни, зачастую мы сами становимся либо невольными манипуляторами, либо жертвами манипуляции.
Осознанное же манипулирование направлено на достижение корыстных целей каким-либо лицом или группой лиц. И часто такой вид манипулирования мы наблюдаем в политике.
В контексте политической сферы манипуляция рассматривается как понятие, объемлющее рекламу, PR, вообще все средства, вырабатывающие у человека устойчивые социально-политические представления и побуждающие его к той или иной политической деятельности (в основном – к поддержке одних фигур и неприятию других). Политологи-макиавеллисты (надо заметить, что на выводах Никколо Макиавелли базируются многие принципы управления как авторитарных, так и демократических современных государств) считают, что политика и есть искусство манипулирования людьми [1, с.245].
Язык, на котором политики общаются с избирателями, имеет свои особенности. Он является составной частью по литической культуры общества. В известном смысле язык политики можно рассматривать как естественный код поли тической культуры, причем код, открывающий доступ едва ли не ко всем ее сферам и пластам [2, с.154].
В лингвистической литературе политический дискурс представлен как многоаспектное или многоплановое явление. Поэтому в отношении данного термина сложились две основные трактовки его содержания: узкое и широкое понимание.
К ученым, придерживающимся широкого определения политического дискурса, относится Е.И. Шейгал, которая под политическим дискурсом понимает «любые речевые образования, содержание которых относится к сфере политики» [8,с.23]; а также Н.Д. Тибинько, у которой политический дискурс – это «ложное ком муникативное явление, нацеленное на борьбу за власть, включающее текст как вербализован ный результат речи, контекст – ситуативный и социокультурный, а также специфичные язы ковые средства, отвечающие целям и задачам дискурса (т. е. язык политики) [6,с.137].
Узкого определения политического дискурса придерживается, в частности, голландский лингвист Т. ван Дейк. Он считает, что политический дискурс – это класс жанров, ограниченный социальной сферой, а именно политикой. По его мнению, дискурс считается политическим лишь в том случае, если он сопровождает политический акт в политической обстановке. Это означает, что политический дискурс является формой институционального дискурса.
Таким образом, мы видим, что в первом случае речь политика не ограничивается лишь выступлениями на заседании правительства, съезде политический партий или же сессии парламента.
Основным средством манипулирования считаются уловки, так называемые, приемы воздействия на собеседника или аудиторию, с помощью которых хотят загнать собеседника в невыгодное для него положение.
Большое внимание описанию уловок в споре уделяется в работе С. И. Поварнина «Спор. О теории и практике спора». Автор делит уловки на позволительные и непозволительные, анализирует и психологические уловки.
Позволительными называются те уловки, которые используются для облегчения спора самим себе. Наиболее распространенными позволительными уловками являются использование идентификационных формул, слов-эпистемиков, «обращение к авторитету».
К идентификационным формулам адресат прибегает в том случае, если хочет вызвать у слушающей стороны чувство причастности, солидарности с действующей властью, отождествления себя с говорящим и т.д. Наиболее продуктивным является использование личных местоимений мы, наш.
- Мы внесли существенный вклад в решение острых и многолетних проблем, и связанных с Сирией, и связанных с иранской ядерной программой. Без совместной работы с нашими партнерами этих результатов добиться бы не удалось, поэтому мы благодарны нашим коллегам за совместную работу (В. Путин. Пресс-конференция. 19.12.2013).
Употребление эпистемических слов служит для выражения уверенности говорящего в достоверности сообщаемой информации. Как правило, используются слова с общим значением «знать», «понимать».
- Но вместе с тем вы же знаете, какие меры мы принимаем в борьбе с коррупцией, как раз прежде всего в сфере госуправления. Здесь и обязательное декларирование доходов, обязательная информация о приобретениях, запрет на счета и недвижимость за границей – целый набор средств, я сейчас даже не буду их повторять, вы все об этом знаете (В. Путин. Пресс-конференция. 19.12.2013).
В данном примере мы видим, что употребление слов «вы знаете» придает высказыванию характер безусловной истины, не подлежащей сомнению.
- Как вы знаете, в следующем году мы принимаем "восьмерку". Наша работа в "восьмерке", как и в двадцатке, будет строиться на основе преемственности предыдущей страны, принимавшей форум. Повестку дня будет приниматься совместно - это традиция. На экспертном уровне, широкой и совместной работой по наиболее важным и острым темам, вместе вырабатывать приемлемые для все стран формулировки. Имея ключевую роль ООН, авторитет которой, на мой взгляд, в результат совместной работы самым серьезным образом возрос (В. Путин. Пресс-конференция. 19.12.2013).
В своем высказывании В.В. Путин использует не только слова-эпистемики, но и прибегает к так называемой уловке «обращение к авторитету», тем самым усиливая эффект неоспоримости приводимого довода.
Однако не стоит забывать о том, что полемисты часто прибегают и к непозволительным уловкам. То есть, к таким уловкам, которые служат для облегчения спора в сторону говорящего и затруднения в сторону противника. Непозволительные уловки можно назвать и психологическими уловками, ведь они, как правило, основаны на психологии людей и знании слабостей человеческой натуры. Как правило, эти уловки содержат элементы хитрости и прямого обмана.
В них проявляется грубое, неуважительное, отношение к оппоненту. Так, например, наиболее распространенной уловкой является уловка «не давать говорить». Такой тип уловок мы можем наблюдать во время политических дебатов, когда один из политических лидеров перебивает, старается перекричать другого или же просто демонстративно показывает, что не желает слушать собеседника. Ярким представителем, использующим данный вид манипуляции, в настоящий момент является лидер ЛДПР В.В. Жириновский, который также прибегает и другим видам непозволительных уловок, например, к инсинуации. На предвыборных дебатах оппонент не раз стремился подорвать в свидетельствах спора доверие к своему противнику, а, следовательно, и к его доводам.
Таким образом, мы убедились в том, что речь политика является одним из мощных средств манипулирования массами. Анализ политического дискурса по зволяет раскрыть многие потайные пружины политического процесса, его глубинные течения. Но не стоит забывать о том, что не все средства манипуляции легкораспознаваемы, есть и такие, которые требуют определенных знаний в сфере политики, лингвистики и психологии.
Литература
Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику. М., 2001
Баталов Э. Я. Политическая культура современного американского общества. М., 1990
Водак Р. Язык. Дискурс. Политика: пер. с англ. и нем. Волгоград: Перемена, 1997
Крысько, В. Г. Словарь-справочник по социальной психологии / В. Г. Крысько. – М.: Владос-пресс, 2004
Михалева О.Л. Политический дискурс как сфера реализации манипулятивного воздействия / О.Л. Михалева; Иркутский гос. ун-т. - Иркутск: Изд-во ИГУ, 2005
Тибенко Н.Д. Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 3
Цуладзе А. Политические манипуляции, или покорение толпы. М., 1999.
Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. - М., 2004.
|
