1. Обзор арбитражной практики
Как поступать, если сегодня твой бизнес проверяет один орган на основе своих инструкций, а завтра другой, опираясь на свои циркуляры? Как быть, если орган, призванный применять, толковать нормативный акт, контролировать его исполнение, пишет инструкции, противоречащие его смыслу? Как понимать закон, если он не дает определения применяемых в нем терминов?..
Человек или организация, начиная свою деятельность, неизбежно вступают во множество новых отношений с другими людьми и организациями, и огромный пласт этих отношений в силу их общественной значимости регулируется обязательными нормами, исполнение которых обеспечивается мерами государственного принуждения. Эти нормы называют нормами права, а отношения – правоотношениями. Человек, впервые сталкивающийся с этим морем норм, терминов, правил, боится в нем попросту утонуть. И стремится буквально выполнять все предъявляемые ему очередными проверяющими требования.
Однако рано или поздно он сталкивается с ситуацией, когда исполнить все требования становится попросту невозможно в силу их взаимной противоречивости, или, как говорят юристы, коллизии.
Коллизией законов называется расхождение содержания (столкновение) двух или более формально действующих нормативных актов, изданных по одному и тому же вопросу. Коллизия законов разрешается путем выбора того нормативного акта, который должен быть применен к рассматриваемому случаю.
Есть определенные правила разрешения коллизий. Так, если выявляется расхождение между актами, изданными одним и тем же правотворческим органом, то обычно применяется акт, изданный позднее. При расхождении между общим и специальным актами преимущество отдается специальному, если он не отменен изданным позднее общим актом. Если расходящиеся по содержанию нормы находятся в актах, принятых разными органами, применяется норма, принятая вышестоящим органом. Так в общих чертах толкует это правовое явление энциклопедический словарь.
Однако в жизни возникает масса вопросов, и правоприменительная практика, в частности судебная, предлагает свои варианты ответов. В самом деле, как быть, если противоречивые нормы содержатся не в разных, а в одинаковых по юридической силе актах? А если в одном и том же нормативном акте? Что делать, если вроде бы нет противоречивости норм, но есть их неопределенность?..
По сути дела, почти каждое судебное дело, решение по которому отменялось или изменялось вышестоящей судебной инстанцией по причине неправильного применения норм права, – это не что иное, как коллизия в широком понимании этого термина. В самом деле, если нормы права разбросаны по такому множеству правовых актов и сформулированы столь неоднозначно, что способны запутать юристов, то что говорить о непрофессиональных “потребителях” этих норм – гражданах, организациях! Достаточно вспомнить, что только проверяющих, контролирующих в той или иной степени деятельность предпринимателя структур у нас свыше пятидесяти!
И каждое ведомство плодит свои нормативные акты… Однако интересно то, что год от года растет число исков к государственным контролирующим органам: обжалуются их неправомерные действия, их незаконные акты. Сталкиваясь с коллизией, предприниматель перестает воспринимать право как догму, как неподвижный бетонный забор из норм, стоящий на пути его бизнеса. Увидев “нестыковку”, можно, оказывается, попытаться ее устранить. В отличие от ведомств, которые зачастую как “узкие специалисты” помнят только “свои” инструкции и их отстаивают, суд способен оценить спорную ситуацию, применив всю правовую палитру. Огромное число решений обычных, федеральных арбитражных судов, Высшего арбитражного суда, Конституционного суда – тому свидетельство.
Именно поэтому для обзора судебных коллизий мы выбрали эту тематику споров – споры предпринимателей и организаций с государственными структурами, с органами власти. Часть из выявленных судами коллизий уже благополучно разрешена законодателем, но мы приводим их здесь для того, чтобы показать главное: саму логику спорящих сторон, процесс, основания, методы разрешения обнаруженных противоречий.
Вопрос о коллизиях в законодательстве о предпринимательской деятельности предполагает анализ несоответствий, взаимной противоречивости правовых норм в нескольких плоскостях.
Во-первых, одни и те же понятия в разных отраслях права формулируются по-разному. Огромное множество таких несоответствий дает сравнение налогового и гражданского законодательства, норм административного процессуального законодательства и арбитражного процесса, гражданского и трудового законодательства. При этом ряд коллизий выражается в буквальной противоречивости норм разных отраслей права (например, по-разному формулируются сроки на обжалование административных решений по Кодексу РСФСР об административных правонарушениях и по Арбитражному процессуальному кодексу; в Гражданском кодексе есть такой вид договора, как договор пожертвования, тогда как Налоговый кодекс говорит о договоре благотворительной помощи; законодательство об акционерных обществах говорит о том, что единоличный исполнительный орган АО работает по контракту и трудовое законодательство распространяется на него только в той части, в которой оно не противоречит акционерному, однако соответствующие изменения в трудовое законодательство не вносятся…).
Во-вторых, есть коллизии внутри одной и той же отрасли права. Например, в Гражданском кодексе РФ есть несколько разных понятий имущества, фонда, крупного бизнеса (крупных предприятий) и др. Гражданский кодекс говорит о том, что в АО и ООО может быть единоличный и (или) коллегиальный исполнительный орган. Таким образом, вариантов три: только единоличный орган, только коллегиальный орган и их сочетание. В законах об АО и ООО возможность создания только коллегиального органа не предусмотрена. В законодательстве о банках и банковской деятельности предусмотрено, что кредитные организации – это организации коммерческие, а значит, и создаваться могут только в тех формах, которые предусмотрены для коммерческих организаций. Но в ГК РФ в нормах о банкротстве говорится о банкротстве кредитных учреждений, при этом не объясняется, что имеется в виду. По-разному прописывается название, понятие, полномочия и ответственность саморегулируемых организаций. По-разному формулируется понятие холдинга по Временному положению о холдингах, по Гражданскому кодексу, по ряду специальных законов. Различаются и подходы к понятию предпринимательской деятельности: несмотря на то что определение дано в статье 2 ГК РФ, ряд норм других законов, а также судебная практика неоднозначно трактуют это понятие. Вопросы вызывает, например, отнесение или не отнесение к предпринимательской деятельности хранения денег на банковском депозите и ряд других малорисковых операций.
В-третьих, есть коллизии внутри одной и той же отрасли права, продиктованные различиями экономических реалий. Например, нормы расценок, тарифов за одни и те же виды работ, одним и тем же специалистам разные: в одном ведомстве больше, в другом меньше. Хотя, очевидно, государственная политика должна бы придерживаться принципа равной оплаты равного труда.
Различаются определения и содержание понятия лизинга, виды лизинга по Гражданскому кодексу РФ и по Федеральному закону о лизинге.
В-четвертых, есть коллизии в одном и том же законе. Например, в Федеральном законе “О кредитных потребительских кооперативах граждан” – законе, призванном развивать через кредитную кооперацию местные товарные рынки, платежеспособный спрос, мелкое предпринимательство, в одной статье говорится о запрете кредитным потребительским кооперативам граждан участвовать своим имуществом в формировании имущества юридических лиц, а в другой статье говорится о праве создавать ассоциации, вступать в них и работать в них. Но для этого нужно внести имущественный взнос, а, учитывая названный запрет, многим кооперативам это представляется невозможным.
В-пятых, есть “нестыковки” между региональным и федеральным законодательством. Например, федеральный закон не требует лицензирования, а региональный его устанавливает.
В-шестых, есть несоответствия норм законодательства в разных регионах и практики применения законодательства в разных регионах. Наглядно это продемонстрировали судебные процессы по делам о торговле алкогольной продукцией без идентификационных знаков.
За это нарушение в Астраханской области были подвергнуты штрафу по постановлению областного управления ГТИ предприниматели Ткаченко Л.И. и Аврамук М.С. Суд отказал им в удовлетворении исков о признании недействительными соответствующих постановлений ГТИ (см. решения от 20.07.99 по делу № А06-789-18к/99, от 5.08.99 по делу № А06-977у-18к/99). Каковы же основания отказа? Согласно ч. 1 п. 8 ст. 6 Федерального закона “О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции” от 22.11.95 (в редакции от 7.01.99) к совместному ведению РФ и ее субъектов в указанной сфере отнесено проведение контроля за качеством, объемом производства и оборота продукции, в том числе путем введения специальных защитных мер в отношении поступающих в розничную продажу спиртных напитков в соответствии с п. 4 ст. 12 данного Закона. Из этого пункта следует, что в целях защиты от подделок субъекты РФ могут вводить специальные защитные меры в отношении поступающих в розничную продажу спиртных напитков с учетом предложений органов местного самоуправления и поставщиков. Идентификационная марка свидетельствует о прохождении выборочного контроля качества поступившей в розничную продажу алкогольной продукции, то есть входит в комплекс мер, направленных на защиту жизни и здоровья граждан, и не может быть признана дополнительным налогом или сбором, поскольку выдается заявителям по себестоимости затрат на него. Апелляционная и кассационная инстанция в обоих случаях оставили решения в силе.
В Хакасии решения принимают прямо противоположные. Так, в решении от 19.02.99 по делу № А74-130/99-С1 арбитражный суд пишет по выявленному в ходе проверки ГТИ факту отсутствия на бутылке алкогольного напитка республиканской идентификационной марки: по результатам проверки управлением ГТИ на основании Постановления Президиума Правительства Республики Хакасия и Президиума Верховного Совета Республики Хакасия “О введении дополнительных ограничений на розничную реализацию алкогольной продукции” от 6.01.98 н. № 10/1 (в дальнейшем Постановление № 10/1) было вынесено постановление о наложении на АОЗТ “Юком” штрафа в размере 4174 руб. 50 коп. Поскольку штраф добровольно не был уплачен, вопрос решался в суде. В иске было отказано по следующим основаниям: не отрицая факта реализации товара без идентификационных марок, суд расценил региональное правотворчество в этой области как противоречащее федеральному законодательству. В решении он подчеркнул, что Федеральным законом “О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта и алкогольной продукции” от 22.11.95 № 171-ФЗ и постановлением Правительства РФ от 3.08.96 (ст. 4) к ведению субъектов РФ в области производства и оборота алкогольной продукции отнесено установление дополнительных ограничений на розничную реализацию алкогольной продукции. “Однако анализ и сопоставление указанной нормы с нормами статей 13 и 16 того же закона позволяет сделать вывод о том, что введение специальной маркировки алкогольной продукции с обязательной оплатой идентификационной марки не может быть отнесено к форме дополнительного ограничения розничной торговли алкогольной продукцией, поскольку указанные ограничения должны вводиться лишь в рамках компетенции органов законодательной и исполнительной власти субъектов Российской Федерации. Оплата идентификационных марок, по мнению суда, по существу является косвенным налогом с оборота алкогольной продукции. Между тем в соответствии со ст. 1 Федерального закона РФ “Об акцизах” (в редакции от 7.03.96) и ст.ст. 18 и 19 Закона Российской Федерации “Об основах налоговой системы в Российской Федерации”, действующих на день принятия Постановления № 10/1, установление акцизов – косвенных налогов, которыми облагается алкогольная и спиртосодержащая продукция, является прерогативой федерального органа законодательной власти.
Постановлением № 10/1 по существу введено двойное налогообложение подакцизного товара, что противоречит вышеназванным нормам. Кроме того, арбитражным судом учитывается то обстоятельство, что вступившим в законную силу решением Верховного суда Республики Хакасия от 16.12.98, принятым по жалобе Хакасского территориального управления Государственного антимонопольного комитета Российской Федерации, пп. 1 и 2 Постановления Президиума Правительства Республики Хакасия № 173-п от 7.09.98 “О маркировке ввозимой алкогольной продукции” (в дальнейшем – Постановление № 173-п) признаны недействительными. Учитывая, что указанное постановление принято в развитие Постановления № 10/1, и фактически п. 5 Постановления № 10/1 предусматривает ответственность за необеспечение маркировки идентификационными марками нового образца, введенными в действие п. 1 Постановления № 173-п, арбитражный суд считает, что указанная ответственность после вступления в законную силу решения Верховного суда Республики Хакасия не может применяться. Учитывая изложенное, арбитражный суд считает, что оснований для удовлетворения искового требования о взыскании штрафа в сумме 4174 руб. 50 коп. не имеется”.
Таким образом, что дозволено в Астрахани, то осуждается в Хакасии. Интересно, что и здесь было несколько такого рода дел (см., помимо изложенного, решения от 14.04.99 по делу № А74-727/99-К2, от 27.03.00 по делу № А74-436/00-К2), вынесенные судами решения так же, как в Астрахани, обжаловались, но так же, как там, апелляционная и кассационная инстанции поддержали вынесенное судом первой инстанции решение.
В-седьмых, распространенная коллизия – издание правовых актов органом, которому это право не принадлежит. Примером тому могут служить многочисленные циркуляры ведомств и регионов, устанавливающие, по сути, новые нормы гражданского законодательства. А также указы президента, противоречащие нормам законов.
В-восьмых, коллизии возникают в результате не буквального противоречия текста правового акта тексту другой нормы права, но в результате принципиальной невозможности сочетания в единой правовой системе этих норм. Так, указ президента о доверительной собственности (трасте) вступил в противоречие с самой логикой нашего гражданского законодательства, понятием права собственности. Элемент англосаксонского права, внесенный в систему права континентального, попросту не прижился.
Также очень сомнительны некоторые нововведения Гражданского кодекса по формам различных сделок. Например, операции купли-продажи, дарения и иных сделок с недвижимостью не требуют нотариального удостоверения, а требуют только государственной регистрации. Тогда как договор ренты требует и того и другого.
В-девятых, можно и нужно говорить о коллизиях не только непосредственно правовых норм, но и норм делового поведения, различных вариантах судебной квалификации тех и других.
Также не определен и не осмыслен до конца статус индивидуального предпринимателя. В связи с этим им отказывают то в рассмотрении дел арбитражными судами, то судами общей юрисдикции. Это неслучайно: нормы о подведомственности споров с индивидуальными предпринимателями Арбитражно-процессуального кодекса и Кодекса об административных правонарушениях также противоречат друг другу.
Арбитражные суды при рассмотрении гражданско-правовых споров с участием индивидуальных предпринимателей отказывают им в компенсации морального вреда. Однако, став предпринимателем, человек не перестал с момента регистрации испытывать моральные и физические страдания, в том числе в результате невыполнения своих обязательств контрагентами, причинения вреда его имуществу или здоровью. Поэтому практика таких отказов представляется необоснованной.
Является ли индивидуальный предприниматель, применяющий наемный труд, должностным лицом и правомерно ли применять к нему соответствующую ответственность? Эти вопросы возникали в процессе рассмотрения споров арбитражными судами Костромской области (Дело № А31-1919/16 от 28.11.00), Республики Коми (решение от 26.01.00 по делу № А29-7143/99А) и др. Налоговое и гражданское законодательство по-разному трактуют статус частных нотариусов, охранников, адвокатов и т.п.
В процессе рассмотрения исков индивидуальных предпринимателей арбитражными судами возникает также вопрос: можно ли им в арбитражных процессах в той же мере, как гражданам в судах общей юрисдикции, пользоваться услугами адвоката и требовать возмещения виновной стороной соответствующих издержек? Ясно этот вопрос пока не отрегулирован.
Далее мы подробно остановимся на некоторых наиболее распространенных категориях споров предпринимателей: споров о соблюдении правил торговли, споров налоговых, споров по таможенным проблемам.
|
