Доклад о деятельности уполномоченного по правам ребенка в городе москве, о соблюдении и защите прав, свобод и законных интересов ребенка в 2003 году
Скачать 1.9 Mb.
|
Это обстоятельство вызывает особую тревогу, так как основным правовым механизмом защиты прав граждан, в том числе и детей, является судебная система. К компетенции суда закон относит принятие решений по наиболее важным вопросам в сфере семейных правоотношений, в том числе по вопросам применения семейно-правовой меры ответственности в отношении родителей. Если судебная система не выполняет свою роль, то восстановить права детей не представляется возможным. Отец Елены Л., 1990 г.р., после смерти жены в 1995 году оставил девочку у ее бабушки по материнской линии, а сам поселился в Подмосковье с новой женой и ребенком. Вскоре опекун вынуждена была в суде защищать права ребенка на получение содержания от отца. Однако ни судебное решение о взыскании алиментов, ни последовавший в 2001 г. иск о лишении родительских прав гражданина Л-ва А.Е. и вынесенное ему судом предупреждение не способствовали изменению поведения отца. Убедив в 2001 году Савеловский межмуниципальный суд г. Москвы в том, что в его отношении к ребенку виновата бабушка, и сохранив отцовские права, так называемый “родитель” продолжал игнорировать интересы ребенка, в том числе материальные: задолженность по алиментам составила более 27 000 рублей, хотя Л-ев А.Е. долгие годы сдавал квартиру матери Елены, а средства присваивал исключительно себе. Только после обращения Уполномоченного в Службу судебных приставов и предъявления Уполномоченным в 2003 году нового иска о лишении Л-ва А.Е. родительских прав, отец начал выплачивать тринадцатилетней дочери средства на ее содержание. По существу, с 2001 года ситуация с участием отца в воспитании и содержании дочери не изменилась. Он злоупотреблял спиртными напитками, девочкой вообще не интересовался. Елена в суде заявила, что боится отца и не хочет считаться его дочерью. Однако, Савеловский районный суд г. Москвы вновь оставил несовершеннолетнюю без права на судебную защиту, отказав Уполномоченному в иске о лишении Л-ва А.Е. родительских прав из-за “недоказанности” заявленных требований. Московский городской суд отменил решение Савеловского районного суда об отказе в иске. Требование о привлечении Л-ва А.Е. к ответственности за невыполнение родительского долга будет рассматриваться в третий раз. Уполномоченный примет участие в новом судебном рассмотрении в защиту прав несовершеннолетней. Однако, если права Елены Л., возможно, будут защищены в дальнейшем, Виктория Г., 15 августа 1985 г.р., и Дмитрий К., родившийся 12 ноября 1985 года, лишены судами такого права, хотя в их случаях имелись все основания, предусмотренные ст. 69 Семейного кодекса РФ для лишения отца Виктории и родителей Дмитрия родительских прав. Решения судов по обоим этим делам можно назвать беспрецедентными с точки зрения правового цинизма при применении норм Семейного кодекса РФ. Так, Никулинский районный суд г. Москвы записал в решении от 25 апреля 2003 года об отказе в иске о лишении родительских прав Г-ва А.Н., что “анализ доказательств, представленных сторонами, дает основание суду сделать вывод о том, что ответчик не работает, употребляет спиртные напитки, алименты не выплачивает, свои обязанности по воспитанию дочери не выполняет. В 2001 году совершил умышленное преступление против здоровья истицы (матери ребенка) и несовершеннолетней дочери”. На деле это выражалось в том, что Г-ев А.Н. препятствовал проживанию дочери в квартире, отобрал у нее предметы домашней обстановки, посуду, телевизор, постельные принадлежности и т.д. Не разрешал пользоваться холодильником и другими бытовыми приборами. Г-ев А.Н. пьянствовал, приводил в квартиру собутыльников и на глазах ребенка устраивал безобразные сцены, оскорблял дочь, унижал ее человеческое достоинство. Так называемый отец не содержал Викторию с 1999 года, имел задолженность по алиментам в сумме 27 830 рублей. Правовой цинизм судьи Борисовой И. В. заключался в том, что она отказала в иске законному представителю несовершеннолетней Г-вой Р.С. на том основании, что иск заявлен за 8 месяцев до совершеннолетия дочери, а также потому, что Виктория через 4 месяца достигнет 18-ти лет, и это учитывается при принятии решения по иску. При этом суд предупредил ответчика о необходимости “изменения своего отношения к воспитанию Г-вой В. А.” на оставшийся незначительный срок до наступления совершеннолетия его дочери, когда родительские права прекратятся сами собой. Суд счел такое “предупреждение” достаточной мерой ответственности отца, в течение многих лет издевавшегося над своей дочерью, и достаточной мерой защиты прав ребенка. Статья 69 Семейного кодекса РФ не содержит возрастных ограничений для подачи иска о лишении родительских прав, если ребенок не достиг совершеннолетия. Казалось бы, суд обязан был, приняв дело к производству, сделать все, чтобы дело было рассмотрено в возможно короткие сроки. Однако, судья Борисова И.В. не только не выносила решение в течение четырех месяцев, но, отказав в иске, в течение двух месяцев не сдавала дело в канцелярию суда, фактически лишив Викторию и ее мать права на дальнейшее обжалование незаконного решения. Только после обращения Уполномоченного к Председателю Московского городского суда Егоровой О.А. в июне 2003 года Виктория, ее мать, а также другие участники процесса смогли ознакомиться с решением суда в полном объеме и подать кассационные жалобы в Московский городской суд. Однако кассационное рассмотрение состоялось уже по достижению Г-вой В.А. 18-ти лет, что сделало невозможным дальнейшую защиту ее нарушенных прав в судебном порядке. В аналогичном положении оказался учащийся школы Дмитрий К., который с 1991 года не проживал с родителями и не получал от них ни материального содержания, ни любви, ни заботы. Из заявления бабушки и опекуна мальчика К-ной Н.Ф. Уполномоченному по правам ребенка в г. Москве: “За прошедшие 12 лет она (мать) ни разу не приезжала к ребенку, не интересовалась его здоровьем, хотя мальчик был очень болезненным, его жизнью, а далее его успехами в школе. Материально не помогала. Воспитанием и обеспечением Димы все эти годы занималась я одна. Отец Димы, мой сын, после развода и до сих пор не работает, с сыном не общается. В 1994 г. потерял свою жилплощадь и до сих пор - бомж”. Опекун 17-ти летнего внука просила ускорить рассмотрение ее иска, который с марта 2003 года передавался от одного судьи Симоновского районного суда г. Москвы к другому. Причем, как указывает К-на Н.Ф., с 16 июня по 23 октября 2003 года дело откладывалось семь раз и ни на одном из судебных заседаний ни несовершеннолетний, ни его опекун выслушаны не были. После обращения Уполномоченного дело было назначено на 11 ноября 2003 года, то есть требование о лишении родительских прав судья Кабанова Н.В. рассмотрела за день до совершеннолетия ребенка, оставшегося без попечения отца и матери. Это означало, что отказ в иске лишает Дмитрия К. права прекратить все личные неимущественные отношения между ним и родителями, внести соответствующую отметку в актовую запись о рождении, прервать, насколько это возможно, не только фактическую, но и правовую связь с людьми, отказавшимися от сына 12 лет назад. Суд не удовлетворил иск о лишении родительских прав, мотивировав это тем, что мать ребенка, когда дело уже направлялось в суд, перечислила на его счет 7000 рублей. В пользу матери свидетельствовало по мнению суда и то, что она не общалась с сыном по требованию нового мужа, а при приватизации 4-х комнатной квартиры, где был зарегистрирован ребенок, но где для него не нашлось места, “включила его в число собственников жилого помещения”. Суд также учел, что мать ребенка С-ва М.Е. по месту работы (заместитель директора одной из школ г. Москвы) “характеризуется положительно”. Что же касается отца – К-на С.А., то суд установил, что он “самоустранился” от выполнения своих отцовских обязанностей, но злостности в его действиях суд не усмотрел. Как и по делу Г-вой В.А., суд сослался на п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 августа 1998 г. № 10, где предусматривается при доказанности виновного поведения родителя такая мера как “предупреждение” (вместо лишения родительских прав) и предоставление возможности “исправиться” под контролем органов опеки и попечительства. Итак, шанс на исправление был дан Г-ву А.Н. (кстати, оспаривавшему через 17 лет после рождения дочери свое отцовство) за 4 месяца до совершеннолетия ребенка, а родителям Дмитрия К. – за один день до прекращения их родительских прав и обязанностей. Налицо грубейшее нарушение прав несовершеннолетних путем приоритетной судебной защиты интересов родителей, которым суд сохранил не только доброе имя, но и целый комплекс имущественных и неимущественных прав, связанных с фактом родства с ребенком. В свою очередь брошенные дети, фактические социальные сироты, не смогут воспользоваться той государственной поддержкой и защитой, которая им полагается, как компенсация за отсутствие родительского попечения в детстве и период их становления в обществе. Так, Дмитрий К. не сможет на льготных условиях получить высшее или среднее специальное образование, ему не будет оказываться государством материальная помощь на время учебы. Лишенный с шестилетнего возраста семейного воспитания, любви и заботы родителей, он не имеет права на жилищные льготы и по окончании попечительства остается без реальной жилой площади. По имеющейся у меня информации после вынесения судебных решений отношение родителей к детям в изложенных ситуациях осталось прежним: ни родители Дмитрия, ни отец Виктории не общаются с детьми и не оказывают им никакой помощи. Из заявления Дмитрия К.: “12 ноября 2003 г. у меня был день рождения. Мне исполнилось 18 лет, и никто из родителей даже не поздравил меня. Как был я им не нужен раньше, так не нужен и сейчас. …Прошу помочь мне лишить моих родителей родительских прав.”. Считаю, что в случаях, когда внешне благополучные родители в течение долгих лет забывают о своих родительских обязанностях, передавая своих детей под опеку родственникам, не заботятся о здоровье, воспитании, образовании несовершеннолетних, не защищают их права, ставя на первое место свои интересы, в круг внимания которых не входят рожденные ими дети, суд обязан лишать таких отцов и матерей родительских прав. Причем, если иски предъявляются, когда ребенок уже достиг 17-ти лет, их рассмотрение должно исключать волокиту и обеспечивать реальную возможность судебной защиты прав детей во всех судебных инстанциях. Недопустимо подменять принципы законности и обоснованности судебного решения по делам о лишении родительских прав принципом “целесообразности” сохранения правовых связей между родителями и их почти совершеннолетними детьми, физически, морально и материально пострадавшими от тех, кто обязан был их воспитывать, любить, учить, лечить, содержать, защищать, готовить к взрослой жизни. К сожалению, при рассмотрении дел в кассационном порядке и порядке надзора суды нередко формально относятся к доводам, изложенным в жалобах на отказ в исках о лишении родительских прав, применяя ст. 69 Семейного кодекса РФ не в интересах детей. Примером приоритетной защиты прав “родителей на бумаге” в судах высших инстанций является оставление без изменения решения Замоскворецкого суда г. Москвы от 19.08.2002 г. об отказе в иске о лишении родительских прав Т-ко М.Г. - отца двоих детей, которых он не видел в течение 14 лет. Эта ситуация освещалась в докладе Уполномоченного за 2002 год как пример произвольного применения ст. 69 Семейного кодекса РФ, необъективности суда, нарушения прав ребенка, однако, считаю необходимым к ней вернуться. Т-ко М.Г. систематически на протяжении 14-ти лет без уважительных причин добровольно и осознанно не воспитывал своих детей: дочь, 1986 г.р., и сына, 1983 г.р., не общался с ними, чем причинил существенный вред детям, потерявшим мать в малолетнем возрасте. При живом и трудоспособном отце дети с 1987 г. находились под опекой и имели, фактически, статус сирот, пользуясь льготами, установленными для данной категории детей. Старший сын Т-ко М.Г. достиг 18-ти лет, когда дело уже находилось в суде, и не смог реализовать свое право на судебную защиту. Судебная коллегия по гражданским делам Мосгорсуда оставила решение без изменения. Я надеялся, что в порядке надзора ранее вынесенные по делу судебные постановления будут отменены, однако судья Московского городского суда Бирюкова Е.Т. не усмотрела в действиях Т-ко М.Г. нарушения прав ребенка. Тот факт, что ответчик добровольно не содержал детей с 1987 г., а с 1992 года по 2001 год вообще никакой материальной помощи сыну и дочери не оказывал, суд расценил как надлежащее выполнение обязанностей по содержанию несовершеннолетних. Судья Бирюкова Е.Т. указала на то, что опекун детей “после оформления опеки с иском о взыскании алиментов не обращалась” (алименты были взысканы еще в 1987 году по иску матери детей). Доводом в пользу ответчика послужило и то, что в период рассмотрения дела он выплачивал на содержание детей по 200 рублей ежемесячно. Суд надзорной инстанции также сослался на то, что в 1987 году, еще при жизни бывшей жены ответчика, он обращался в органы опеки для определения порядка общения с ребенком, но т.к. “в указанное время детей не приводили”, указанный порядок не выполнялся. Доводы судьи Бирюковой Е.Т. вызывают по меньшей мере недоумение. Неужели, если четырнадцать лет отец не видит своих детей, на протяжении десяти лет их не кормит, не обеспечивает необходимой одеждой, медицинской помощью, словом ничего не делает для удовлетворения жизненно важных потребностей несовершеннолетних, а затем на время суда создает видимость содержания ребенка, он может считаться лицом, выполняющим обязанности родителя, а его родительские права подлежат защите. Изучая практику вынесения решений по делам о лишении родительских прав, участвуя в рассмотрении подобных дел, Уполномоченный и сотрудники его аппарата столкнулись с распространенной позицией судов всех инстанций, направленной на защиту прав даже тех родителей, которые осознанно и целенаправленно уходят от выполнения родительских обязанностей, затем имитируют их выполнение на время рассмотрения иска, например, выплачивают детям мизерное содержание, а потом вновь оставляют детей без родительского попечения и материальной поддержки. Установочное поведение родителей-ответчиков в период судебного разбирательства часто становится для судов важнее, чем факты, подтверждающие отсутствие реальной заботы о детях и ущемление их прав. Это не повышает ответственность родителей и не укрепляет правовые гарантии защиты прав ребенка. Необоснованно отказывая в исках о лишении родительских прав от имени Российской Федерации, суды фактически умаляют и ограничивают права несовершеннолетних граждан России и лишают их будущего. В тех случаях, когда суды все же выносят решения по вышеуказанным искам, но дети, оставшиеся без попечения родителей, остаются под одной крышей с бывшими родителями в дальнейшем, как и прежде, не применяется ст. 98 Жилищного кодекса РСФСР - выселение виновных за невозможностью совместного проживания, а также принудительный обмен общего жилья. Московские суды исходят из того, что факты, ставшие основанием для лишения родительских прав, не могут быть преюдициальными по делам о выселении без предоставления другого жилого помещения или по искам о вселении бывших родителей на жилую площадь детей. Недостойные родители теряют по действующему законодательству в основном те права, которыми они пренебрегали и до вынесения судебного решения: право на воспитание и образование ребенка, право на представление и защиту его интересов, право на истребование ребенка от других лиц, право быть усыновителями, опекунами, приемными родителями и т.д. Что же касается жилищных прав родителей, сделавших невыносимой и недостойной жизнь своих детей, то они незыблемы и охраняются ст. 40 Конституции РФ. Родители остаются не только собственниками, но и нанимателями жилья со всем объемом принадлежащих им гарантий. Отец или мать могут годами не видеть ребенка, не заботиться и не вспоминать о нем, однако, когда им захочется вернуться в московское жилье, они сделают это беспрепятственно, а если опекун или родственники бывших сына или дочери будут возражать, суд защитит права взрослых. Судья Чертановского районного суда г. Москвы Ивлиева Е.В. вынесла решение о вселении лишенной в 2002 году родительских прав Г-ной О.В. к 11-ти летнему Артему и отказала в иске бабушке и опекуну Артема о выселении бывшей матери за невозможностью совместного проживания. Отец мальчика умер в 2001 году. Еще за год до смерти мужа Г-на О.В. исчезла из дома, оставив сына престарелым бабушке и дедушке со стороны отца. Перед этим она злоупотребляла спиртными напитками, нецензурно бранилась, кричала на ребенка, его воспитанием и учебой не интересовалась, за больным мужем не ухаживала. В 2001 году после смерти Г-на Е.В. его мать назначили опекуном внука, а через год лишили Г-ну О.В. родительских прав. Все это время бабушка и дедушка мальчика учили, лечили, обували и одевали ребенка, водили его в театр и на концерты, то есть стали ему настоящими родителями. В 2003 г. Г-на О.В. появилась в Москве, поселилась с сожителем в соседнем с ребенком доме и попыталась восстановиться в родительских правах, но суд отказал ей в этом. Через 3,5 месяца тот же Чертановский суд рассматривал иск бабушки ребенка к его бывшей матери о ее выселении за невозможностью совместного проживания и иск Г-ной О.В. о вселении и разделе жилья. Из заявления Артема Уполномоченному: “…Я не хочу, чтобы мама вернулась ко мне домой. Потому, что она опять будет пьянствовать со своими друзьями и орать на меня. Я очень боюсь маму, потому что когда я был маленький, она меня била и кричала матерными словами. Если бы мама вернулась домой, я бы спрятался от нее в другой комнате.”. Однако судью Ивлиеву Е.В., в нарушение ст. 57 Семейного кодекса РФ, мнение мальчика не интересовало. Орган опеки и попечительства, который категорически возражал против вселения Г-ной О.В., также был отстранен от участия в деле. Сам Артем в число истцов включен не был, хотя правоспособностью по закону обладают все граждане независимо от возраста. Отказывая в иске о выселении и вселяя “биологическую” мать Артема, суд предыдущие свои решения в части лишения родительских прав Г-ной О.В. во внимание не принял. Более того, суд записал, что мать была лишена родительских прав “не во время проживания с ребенком ввиду ее противоправных или некорректных действий в отношении него, а именно намного позже ввиду ее самоустранения от его воспитания. Ответчица ушла из дома окончательно в ноябре 2000 года, в то время как лишена родительских прав была в феврале 2002 года.”. Таким образом, судья Ивлиева Е.В. вероятно полагает, что уклонение от выполнения родительских обязанностей и содержания сына, заботы о нем, защиты его интересов, то есть то, что стало основанием для лишения матери родительских прав и взыскания алиментов – действия по отношению к ребенку правомерные и корректные. Судья не согласилась с объяснениями свидетелей – соседей по дому, о недостойном поведении Г-ной О.М., о равнодушии к судьбе ребенка в течение трех лет. Зато характеристика из магазина, где ответчица работает 3 месяца, и объяснения коллег о том, что Г-на О.В. в пьяном виде “не была замечена”, позволили суду сделать вывод о возможности ее совместного проживания с 11-ти летним ребенком. “Суд, - пишет Ивлиева Е.В., - не вправе произвольно, т.е. безо всяких оснований, лишать ее (Г-ну О.В.) предоставленного ей законом права (на жилище)”. Раз в иске опекуну ребенка о выселении отказано, “иск Г-ной О.В. о вселении, имеющей целью восстановление своих жилищных прав, должен быть удовлетворен”. А как же быть с жилищными правами осиротевшего Артема? Ведь бывшая мама не только пыталась вселиться, но и превратить жилье ребенка в коммунальную квартиру, выделив себе комнату, где сейчас живет ее бывший сын. Суд отказал в разделе, но что будет с ребенком, когда Г-на О.В. вселится и просто так, безо всякого раздела будет жить в этой комнате? Сможет ли Артем “спрятаться от мамы” в других комнатах? Сможет ли бабушка защитить внука от человека, предавшего его 4 года назад? Суд не рассматривал эти вопросы, так как права Г-ной О.В. оказались более значимы, чем права ребенка. В тех случаях, когда родитель, лишенный родительских прав, является собственником всего жилого помещения или части, его выселение вообще невозможно, так как лишение родительских прав родителя по законодательству РФ не является основанием для лишения его права собственности на жилое помещение, к каким бы пагубным последствиям не привело совместное проживание данного лица с ребенком. Наряду с жалобами на необоснованные отказы в исках о лишении родительских прав к Уполномоченному обращаются граждане, которых пытаются лишить родительских прав по надуманным основаниям, не предусмотренным ст. 69 Семейного кодекса РФ. С апреля 2003 года в Бутырском районном суде г. Москвы рассматривается иск Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав района Лианозово о лишении родительских прав З-вой О.М., которая вынуждена была добиваться устройства ее сына Сергея, 1989 г.р., в специализированное учреждение из-за его склонности к кражам, бродяжничеству и употреблению спиртного. Своими силами мать не могла обеспечить усиленный контроль над подростком и наблюдение специалистов. Ребенка по просьбе матери устроили в Социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних “Отрадное”, где ему было проведено медицинское и психологическое обследование, консультации психиатров, коррекция социально-бытовых навыков. Как сообщила администрация реабилитационного центра, мать мальчика участвует в воспитании и содержании сына, на выходные и праздники берет его домой, консультируется со специалистами центра о сложившейся ситуации. Ребенок с нетерпением ждет приезда матери и подолгу с ней общается. Специалисты центра рекомендовали оставить подростка в их учреждении для дальнейшей реабилитации. Тем не менее, именно желание помочь сыну, активное участие в его судьбе было поставлено З-вой О.М. в вину. Как сообщили Уполномоченному из префектуры Северо-Восточного административного округа г. Москвы, матери мальчика “были даны разъяснения, что в детских госучреждениях могут находиться дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, с определенным статусом”. Но так как ребенка из приюта, где он получает социальную, медицинскую и психологическую реабилитацию, З-ва О.М. не забирает и “не дает согласия на лишение ее родительских прав”, члены Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав муниципалитета “Лианозово” “единогласно проголосовали за решение о направлении в суд иска о лишении родительских прав”. Дело до настоящего времени судом не рассмотрено. Истцы не являются в суд, а мать мальчика так и не знает, в чем же она виновата перед своим тринадцатилетним сыном. Таким образом, вместо того, чтобы максимально поддержать проблемную семью, создавать условия, при которых родители детей с патологическим развитием личности получат реальную помощь, указать учреждение, куда можно временно поместить ребенка, когда контакт в семье отсутствует, органы по защите прав детей при поддержке исполнительной власти пытаются наказывать родителей и детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. При рассмотрении дел о лишении родительских прав судами допускается неоправданная волокита, нарушаются сроки их рассмотрения. Распоряжением руководителя муниципального образования “Хорошево-Мневники” у граждан К. был отобран их сын, 1989 г.р., т.к. установлено, что родители не занимаются воспитанием ребенка, употребляют спиртные напитки, не работают, ребенок редко посещает школу, не имеет спального места, в доме отсутствуют продукты питания. В распоряжении от 07.04.2003 г. было указано, что в настоящее время в Хорошевской межрайонной прокуратуре находится материал по вопросу лишения родительских прав. Спустя почти пять месяцев (29.08.2003 г.) в приют поступает новое распоряжение данного муниципалитета уже о продлении срока пребывания несовершеннолетнего в социальном приюте и вновь указывается на то, что в Хорошевской межрайонной прокуратуре находятся материалы по вопросу лишения родительских прав отца и матери ребенка. Выяснилось, что вначале не могли в суде найти исковое заявление прокуратуры, в связи с чем прокуратура направила повторное заявление, затем дело откладывалось по причине неявки матери в судебное заседание и только в феврале 2004 года по делу было вынесено решение. Кроме того, судами нередко допускается необоснованный отказ в приеме исковых заявлений о лишении родительских прав только по тем мотивам, что предъявлен иск не по месту жительства ответчика, чем нарушаются требования п. 3 ст. 29 ГПК РФ. Определением Бутырского районного суда отказано в приеме заявления о лишении родительских прав отца воспитанников М. со ссылкой, что иск предъявлен не по территориальности, хотя ставился вопрос и о взыскании алиментов, что позволяет предъявлять иски по месту нахождения истца. Подобных примеров множество. Одной из форм злоупотребления правом является предъявление администрацией учреждений для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, или органами опеки и попечительства исков о лишении родительских прав родителей, которые по различным причинам отказались взять новорожденных из роддома и иных лечебных учреждений или отказались от них позднее в установленном законом порядке. В течение 2002-2003 годов московские суды рассматривали десятки таких дел. Инициатива предъявления указанных исков исходила от ГУП “Моссоцгарантия”, которое необоснованно требовало от администрации детских учреждений для детей-сирот департаментов здравоохранения, образования, социальной защиты города Москвы решения суда о лишении родительских прав родителей “отказных”, “подкинутых” и “оставленных” детей. В противном случае эти дети считались не имеющими статуса оставшихся без попечения родителей. Документы о предоставлении им благоустроенного жилого помещения по окончании пребывания под опекой государства или граждан в соответствии с постановлением Правительства Москвы от 31.08.1999 № 797 не рассматривались. Статьей 24 Основ законодательства об охране здоровья граждан РФ предусмотрено, что несовершеннолетние с недостатками физического или психического развития по заявлению родителей могут содержаться в учреждениях социальной защиты. В связи с чем отказ родителей взять ребенка из родильного дома не может рассматриваться как неправомерный. Между тем, необоснованные требования ГУП “Моссоцгарантия” к обязательному лишению родительских прав, не взирая ни на что, нередко приводили к тому, что спустя длительное время родителей лишали родительских прав, разрушая тем самым семьи, нанося непоправимый ущерб детям, воспитание которых они обеспечили бы впоследствии. В 1985 году супруги Б. отказались от рожденного со множественными пороками развития ребенка и просили устроить его на государственное обеспечение в медицинское учреждение. Однако, вследствие необоснованных требований ГУП “Моссоцгарантия”, в июле 2002 года решением Хамовнического суда г. Москвы (судья Сероштанова Е.В.) вынесено решение о лишении их родительских прав. Решением Черемушкинского районного суда (федеральный судья Перов В.А.) 28.03.2003 г. лишены родительских прав С-ны С. и С. в отношении сына, 1986 г.р., от которого они отказались в родильном доме по причине тяжелого заболевания ребенка. Дело слушалось без участия ответчиков, которые иск признали и просили рассмотреть дело в свое отсутствие. При этом, как указано в решении суда, “доказательств наличия у ответчиков несовершеннолетних детей нет и, учитывая отсутствие таких сведений”, с супругов взысканы алименты на содержание несовершеннолетнего в размере 1/4 их заработка. Между тем, данное обстоятельство выяснено судом не было, на самом деле в семье воспитывается еще трое несовершеннолетних детей. Администрация одной из школ-интернатов предъявила иск о лишении родительских прав гражданки Н., которая, будучи несовершеннолетней и не замужем, в тяжелом материальном положении родила девочку и отказалась от нее в роддоме. Девочка выросла и, когда встал вопрос об обеспечении ее жильем, ГУП “Моссоцгарантия” потребовало лишить мать родительских прав. Специалисты органов опеки и попечительства пришли обследовать жилищные условия женщины. Выяснилось, что она замужем, семья благополучная, в ней воспитываются трое детей. Узнав причину прихода представителей органа опеки и попечительства, муж ушел из семьи. Трое детей лишились отца. С учетом сложившейся в городе практики можно однозначно сделать вывод, что суды просто штампуют решения о лишении родительских прав, не вникая в суть дела. По имеющимся сведениям, лишь один судья Перовского районного суда Шуленина Т.В. при рассмотрении иска администрации дома ребенка № 15 о лишении родительских прав гражданки Х. в отношении сына, 1999 г.р., от которого она отказалась при рождении, вынесла определение о прекращении производства по делу. В обоснование своего решения она совершенно справедливо указала, что ответчица передала свои родительские права государству, которое в силу ст.ст. 121-123 Семейного кодекса РФ обязано их принять, так как отца у ребенка нет, никто из семьи усыновить его не пожелал, ребенок остался без попечения родителей. Суд обоснованно пришел к выводу, что у ответчицы нет родительских прав в отношении сына, а если прав нет, то и лишить их невозможно, так как невозможно взять то, чего нет. 24 декабря 2003 года Уполномоченный направил генеральному директору ГУП “Моссоцгарантия” Бальзамовой И.Ю. обращение о необоснованном характере требований сотрудников вышеуказанного предприятия. Состоялось совещание с участием Уполномоченного, руководства Департамента социальной защиты населения города Москвы и ГУП “Моссоцгарантия”, на котором достигнута единая позиция о необоснованности требования о лишении родительских прав родителей, отказавшихся от своих детей в родильных домах, лечебных и иных учреждениях, а также родителей, оставивших своих детей в таких учреждениях. Уполномоченный проинформировал руководство департаментов здравоохранения, образования, социальной защиты населения города Москвы о результатах встречи и просил рекомендовать руководителям подведомственных учреждений принять меры, направленные на прекращение судом производства по указанным делам. О судебном порядке установления статуса лица, как оставшегося без попечения родителей Экономическое обнищание, социальное расслоение, деидеологизация общества, проникновение преступности во все сферы гражданско-правовых отношений привели к тому, что социальное сиротство стало обычным явлением жизни нашей страны, которая формально живет в условиях мира. Государство не в состоянии реально укрепить институт семьи и обеспечить всем детям минимально необходимые условия для семейного воспитания. Поэтому, учитывая тенденцию к постоянному увеличению роста сирот при живых родителях, Государственная Дума Российской Федерации еще в 1996 году приняла Федеральный закон от 21.12.1996 № 159-ФЗ “О дополнительных гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей”. В развитие данного нормативного акта Правительство Москвы приняло постановление от 31.08.1999 № 797 “О мерах по социальной поддержке и защите прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, – выпускников детских домов и школ-интернатов”. Понятие детей, оставшихся без попечения родителей, и лиц из их числа установлены в ч. 1 ст. 121 Семейного кодекса РФ и ст. 1 Федерального закона от 21.12.1996 № 159-ФЗ. Однако перечень оснований признания ребенка оставшимся без попечения родителей не является исчерпывающим. Кроме того, законодательно не урегулирован порядок установления статуса социальных сирот в тех случаях, когда отсутствуют документы о смерти родителей, лишении их родительских прав, признании безвестно отсутствующими или умершими, недееспособными и т.д. Закон не предусматривает также и выдачи ребенку какого-либо документа единого образца, удостоверяющего факт отсутствия родительского попечения. Очень часто бывает, что родители фактически не воспитывали ребенка, но это обстоятельство не стало предметом государственного внимания и реагирования. Нередки случаи, когда социальный сирота находился в государственном детском учреждении (под опекой или попечительством гражданина), но его статус не был определен и он лишился не только родительского воспитания, содержания и заботы, но и государственной поддержки в период адаптации к самостоятельной жизни и становления в обществе. В аппарат Уполномоченного в 2003 году обратились 12 социальных сирот и лиц из их числа в возрасте от 18 до 23-х лет, которые из-за отсутствия родительского попечения и необходимого статуса не имеют крыши над головой, документов, удостоверяющих личность, имущества. Они не могут реализовать ни одно из своих конституционных прав, в том числе на жилище, образование, труд, охрану здоровья, медицинскую помощь и т.д. Некоторые из них уже имеют малолетних детей, которые, как и их родители, также стали бомжами. Братья Крюков Я.С., 1983 г.р., и Крюков Д.С., 1984 г.р., с 1996 года ни разу не видели своих родителей и не общались с ними, проживали без оформления опеки и без регистрации у родственников в г. Москве. У сирот не было ни жилья, ни средств к существованию. Показав блестящие результаты во время учебы в школе-интернате, они не могли учиться дальше ввиду крайне тяжелого материального положения и отсутствия регистрации по месту жительства. Статус братьев Крюковых до их совершеннолетия определен не был. Уполномоченный участвовал в рассмотрении заявления в защиту прав социальных сирот в Хорошевском районном суде г. Москвы. После установления юридического факта того, что братья Крюковы с 1996 года до совершеннолетия остались без попечения родителей, Крюковы получили благоустроенное жилье, льготы при поступлении в ВУЗ, зачислены на полное государственное обеспечение на период обучения в институте. |
Похожие:
 | Главное следственное управления Следственного комитета Российской Федерации по городу Москве | | Основные направления, формы деятельности Уполномоченного по правам ребёнка в Ярославской области |
| Доклад о соблюдении прав, свобод и законных интересов ребенка в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре в 2013 году |  | Моховикова Т. Д. – Уполномоченный по правам ребенка в Ханты-Ман- сийском автономном округе – Югре |
| Уполномоченный в соответствии со статьей 16 Закона Волгоградской области от 09. 01. 2007 №1403-од "Об уполномоченном по правам ребенка... | | Охватывает не совпадающие группы лиц. В связи с этим необходимо принять меры по совершенствованию системы статистического учета инвалидов... |
| Охватывает не совпадающие группы лиц. В связи с этим необходимо принять меры по совершенствованию системы статистического учета инвалидов... | | Информация об институте Уполномоченного при Президенте Российской Федерации по защите прав предпринимателей |
| «Защита прав детей – это защита будущего Ульяновской области, формирование нашего завтра» | | Д. Д. Илюхин, начальник отдела по защите прав и законных интересов ребенка – заместитель руководителя аппарата |