Стивен Коэн Бухарин политическая биография 1888-1938 Перевод с ангпийского
Скачать 7.3 Mb.
|
| . “не как оппозиция... а как дополнение”, он спрашивал Ленина: „Что вы можете иметь против другой партийной газеты, которая в своей передовице утверждает, что стоит на точке зрения Центрального органа?” [81]. Если божийская тройка и была недовольна вождем, поводом к тому могло быть только дело Малиновского (Роз- мирович также была убеждена в виновности Малиновского и получила твердый отпор со стороны Ленина), нет доказательств, что у них были какие-то другие мотивы дпя оппозиции. Пожалуй, Ленин среагировал в обычной своей манере, характерной дпя его отношений с Бухариным и еще более обострявшей подлинные разногласия между ними в следующие два года: Ленин вообще возражал против любых независимых начинаний — организационных, теоретических или политических — со стороны молодых большевиков, и особенно со стороны Бухарина [82]. Разногласия между Бухариным и Лениным, существенные, хотя и не непримиримые, впервые возникли на конференции в Берне, в феврале—марте, где Бухарин резко разошелся с четырьмя ленинскими предложениями относительно войны и партийной программы. Во-первых, он не согласился с ленинским обращением к европейской мелкой буржуазии, доказывая, что в революционной ситуации мелкий собственник выступит против пролетариата и неизбежно будет подцерживать капиталистический строй. Такое недоверие Бухарина к мелкой буржуазии, крестьянам как к самостоятельной революционной силе и потенциальным союзникам оставалось неизменным вплоть до 1917 г., когда он поставил вопрос об этих союзниках в центр своего понимания социалистической революции. Во-вторых, в представленных им на рассмотрение конференции тезисах он критиковал Ленина за то, что тот настаивал на минимальных демократических требованиях вместо сугубо социалистических. В-третьих, Бухарин, Крыленко и Розмирович, поддерживая ленинский призыв к превращению „империалистической войны в войну гражданскую”, возражали против исключения лозунгов о мире, апеллирующих к антивоенным чувствам широких масс; они были также против провозглашенного Лени- ным лозунга поражения России как „меньшего зла”, предпочитая обрушивать проклятия на все воюющие страны. И, наконец, поддерживая призыв Ленина создать новый социалистический интернационал, божийское трио доказывало, что надо включить в него всех антивоенно настроенных социал-демократов, в том числе и левых меньшевиков, группировавшихся вокруг Льва Троцкого, которого Ленин подверг остракизму. Бухарин и его друзья хотели, чтобы новая организация была как можно более широкой [83]. Вопреки поздним советским и западным версиям, бухаринская оппозиция Ленину не была всеобъемлющей или ультралевой [84]. По вопросу о мирных лозунгах (которые сам Ленин искусно использовал в 1917 г.) и о составе будущего интернационала Бухарин, Крыленко и Розмирович занимали позицию на самом деле менее крайнюю, чем Ленин. Что касается тезисов Бухарина, которых никто не поддержал (что его очень огорчи- ло), то они не означали полного отрицания программы-минимум. Бухарин снабдил свою защиту социалистических требований следующей оговоркой: „Завершение социалистической революции более или менее долгий исторический процесс, пролетариат никоим образом не отказывается от борьбы за частичные реформы...” И позднее, когда Ленин защищал на конференции решающие пункты партийной программы-минимум от инакомыслящих, Бухарин поддержал его. Результаты конференции показали, что Бухарин и Ленин расходились в оттенках, а не в главном. Комиссия, состоявшая из Ленина, его ближайшего помощника Зиновьева и Бухарина, была создана дпя примирения различных точек зрения. Хотя, по воспоминаниям одного из участников конференции, потребовалось два дня „горячих дискуссий с товарищем Бухариным”, чтобы заключительная резолюция была принята единогласно [85]. Это, однако, не означало, что разногласия, существовавшие до созыва конференции и во время ее работы, не будут иметь последствий. Независимое поведение Бухарина в случае со „Звездой” (до того, как божийская группа скрепя сердце согласилась отказаться от этого предприятия) [86] и на самой конференции, а также дело Малиновского предвещали жестокие споры, которые вскоре и последовали. Кроме того, в Берне Бухарин начал сотрудничать с Юрием Пятаковым, другим молодым большевиком, только что приехавшим из России и ставшим в эмиграции его ближайшим другом [87]. Пятаков был в национальном вопросе откровенным последователем Розы Люксембург, которая утверждала, что в эпоху современного империализма, когда мир трансформируется в единую экономическую общность, национальные границы и апелляция к национализму устарели — прогноз, прямо противоположный новым взглядам Ленина на самоопределение. Хотя этот вопрос, кажется, не поднимался в Берне, Бухарин, самостоятельно начавший изучение империализма, пришел к выводам, сходным со взглядами Пятакова. В конце 1915 г. Бухарин, Пятаков и Евгения Бош решительно разошлись с Лениным по этому вопросу. После окончания конференции в марте Бухарин и Ленин, однако, расстались дружески. Они больше не встречались до середины 1917 г. Бухарин снова начал работать в швейцарских библиотеках, где продолжал изучение развития современного капитализма. Переписка между ними возобновилась, и мы не находим в ней ни обид, ни несовместимых точек зрения. Ленин был настроен примирительно. Как-то раз он даже просил Бухарина приехать в Берн помочь издать печатный центральный орган партии [88]. Весной 1915 г. Пятаков и Бош добыли средства на новый теоретический журнал „Коммунист”. С изданием этого журнала, в отличие от „Звезды”, Ленин был согласен. В редакционную коллегию, помимо Ленина, вошли Зиновьев, Пятаков, Бош и Бухарин [89]. Казалось, вновь воцарилось согласие, и Бухарин решил (с одобрения Ленина и, возможно, по его настоянию) поехать в Швецию, ключевое звено большевистской подпольной связи между Россией и Европой, и установить контакт с этой цитаделью радикальных скандинавских социал-демократов, чьи взгляды на войну были близки большевикам. В июле 1915 г. под совсем не подходившим ему именем Мойши Долголевского, вместе с Пятаковым и Бош, проехав через Францию и Англию (где он был арестован и задержан на некоторое время в Ньюкасле), Бухарин прибыл в Стокгольм [90] . Он поселился здесь, чтобы закончить свою книгу „Мировое хозяйство и империализм” (она была завершена осенью 1915 г., но полностью не опубликована до 1918 г.) и затем начать переосмысление марксистской теории государства. Этими двумя работами он сделал вклад в новую большевистскую идеологию, и они определяют его главные достижения в период эмиграции. Работа „Мировое хозяйство и империализм” в гораздо большей степени, чем ранняя книга о маргинализме, может считаться первым и наиболее значительным изложением совокупности взаимосвязанных идей, которые, собственно говоря, можно назвать „бухаринизмом”. Впервые Бухарин выдвигает концепции и темы, которые в той или иной форме появятся в его размышлениях о внутренних и международных проблемах в последующие двадцать лет. Маленькая книжка содержит теоретические посылки, которые повлияют на его политическую линию лидера левых и правых большевиков. Книга явилась вехой и в другом смысле — это было первое систематизированное объяснение империализма большевиком. Эта работа на несколько месяцев предвосхитила более знаменитую ленинскую „Империализм, как высшая стадия капитализма”, причем Ленин многое почерпнул из нее [91]. Книга была оригинальна не столько отдельными своими положениями, сколько методом, который применил Бухарин, распространив существующий марксистский анализ на природу современного капитализма. Глубокие изменения капитализма после смерти Маркса, его громадный рост внутри стран и экспансионистская политика ведущих капиталистических держав за рубежом изучались и обсуждались марксистами более десяти лет. Большинство из них соглашались, что Маркс в лучшем случае только намекал на эти новые явления; теперь капитализм, к сожалению, стал абсолютно непохож на классическую систему свободного предпринимательства, которая анализировалась в „Капитале”. Многообразная литература, приложившая марксистские теории и прогнозы к развитию современного капитализма, существовала уже к 1915 г. Бухарин, как он охотно признавал, многое почерпнул из нее, но его отправной точкой и источником вдохновения послужила работа Гильфердинга „Финансовый капитал”, опубликованная в 1910 г. и сразу получившая признание как книга, оплодотворившая марксистскую мысль [92]. Достижения Гильфердинга состояли в том, что он рассмотрел возникновение империализма сквозь призму далеко идущих структурных изменений в национальных капиталистических системах, а именно трансформацию капитализма свободного предпринимательства в монополистический капитализм. Развивая анализ Маркса, посвященный концентрации и централизации капитала, он описал чрезвычайно быстрое увеличение форм собственности и управления, особенно трестов и картелей, которые привели к беспрецедентному пожиранию и вытеснению небольших предприятий. Гильфердинг уделил особое внимание новой роли банков в процессе монополизации, указывая, что концентрация капитала сопровождалась и стимулировалась концентра- цией и централизацией банковской системы. Современный банк, замечает он, становится владельцем крупной части капитала, вложенного в промышленность. Рассматривая это явление, Гильфердинг ввел новое аналитическое понятие — финансовый капитал: „...такой банковский капитал — следовательно, капитал в денежной форме, — который, таким образом, превращен в промышленный капитал, я называю финансовым капита- лом” [93]. Зрелый капитализм становится, по Гильфердингу, финансовым капитализмом, единственной в своем роде системой; Гильфердинг показывает, приводя большое количество допол- нительных примеров, что эта система отличается от системы евободного предпринимательства сильным стремлением к ор- ганизации. Как только финансовый капитал стал широко распро- страняться в национальной экономике, и в ней стали преобла- дать крупные объединения, плановое регулирование постепен- но ликвидировало экономическую анархию, исходившую преж- де от конкурировавших между собой мелких предприятий. На- циональный капитализм становится все в болыией степени регу- лируемой экономической системой или, по терминологии Гиль- фердинга, „организованным капитализмом”. Финансовый капитал, иными словами, имел отношение глав- ным образом к национальной структуре неокапитализма. Тео- рия империализма Гильфердинга была не более чем побочным продуктом его основного анализа [94]. Монополизировав оте- чественный рынок и воздвигнув высокие заградительные тари- фы против иностранной конкуренции, монополистический капи- тализм в погоне за наиболыиими прибылями приходит к экс- пансионистской политике: в колониях приобретаются сырье и прежде всего новые рынки сбыта. В анализе Гильфердинга им- периализм характеризовался как экономически логичная внеш- няя политика финансового капитализма. Гильфердинг сжато показал, как те же самые мотивы, какие однажды побуждали индивидуальных капиталистов бороться между собой за отечественный рынок, побуждают капитализм бороться за коло- ниальные рынки; такое явление объясняло все большую милитаризацию современного капитализма и возрастающую напряженность в международных отношениях (книга была написана задолго до войны). Бухарин воспользовался теорией империализма Гильфердин- га, но с намерением ее обновить и придать ей значительно более радикальный характер [95]. Бухарин тоже определял империа- лизм как политику финансового капитализма. В отличие от Гильфердинга, однако, он утверждал, что „финансовый капитал не может вести иной политики, кроме империалистической...”, и что поэтому ,,империализм есть система, не только тесней- шим образом связанная с современным капитализмом, но и существеннейший элемент этого последнего”. Более решитель- но, чем Гильфердинг, Бухарин определяет империализм как неизбежную „историческую категорию”, которая должна воз- никнуть на конкретной (последней) стадии капиталистического развития. Колонии как поставщики сырья и рынки сбыта из- лишков товара и капитала необходимы для существования мо- нополистического капитализма: империализм „поддерживает структуру финансового капитализма”. Этими аргументами Бухарин оспаривал преобладавшие в социал-демократическом движении взгляды, что империалистическая политика хотя и поддежит осуждению, но все же не является абсолютно необ- ходимой особенностью капитализма [96]. Определение империализма как органического, неизбежного проявления монополистического капитализма привело Бухари- на, как и Гильфердинга, к анализу вопроса о войне. Но здесь он также отличался от Гильфердинга своей убежденностью, что в эпоху империализма войны неизбежны. Бухарин считал „фантазией” предположение, широко распространенное среди социал-демократов, что империалистические нации могут су- ществовать без войн,что дальнейшей стадии капиталистического развития будет присуща мирная организация мировой экономи- ки („ультраимпериализм” по Каутскому). В ранний период колонизации рост империализма сопровождается совсем неболь- шими конфликтами из-за „захвата свободных земель”. Однако районы, не захваченные колонизацией, исчезают; наступает необ- ходимость „основательного передела мира”. Конкуренция среди империалистических государств достигает своей наиболее острой формы — вооруженной борьбы; приведенные в ярость погоней за новыми рынками, эти государства направляют друг против друга „огонь и меч”, слабые колонизируются сильными. Суть аргументов Бухарина состояла в том, что первая миро- вая война никак не была исторической случайностью, единичной вспышкой — она была первой в эпохальной серии „неизбежных” империалистических войн. Но, заключает он, наряду с тем, что эпоха империализма приносит ужасы войны, она знаменует собой также последнее обострение смертельных капиталисти- ческих противоречий и, таким образом, „созревание объективных условий” для социалистической революции [97]. Глубинное отличие решающих аргументов Бухарина по своей сути состояло в том, что из наблюдений Гильфердинга он сделал вы- воды, приведшие к формуле последовательного и неизбежного исторического развития: монополистический капитализм — им- периализм — война — пролетарская революция. Если эта схема хорошо известна, то потому, что она вновь появилась (с некоторыми важными отличиями) в ленинской работе „Империализм, как высшая стадия капитализма” и стала ортодоксальной большевистской интерпретацией совре- менного империализма. Однако теория империализма (и в еще меньшей степени — колониализма) составляет только часть кни- ги Бухарина. Так же, как и Гильфердинг, он глубоко интересо- вался (в отличие от Ленина) основой империализма — нацио- нальным капитализмом [98]. Осовременив и развив открытия Гильфердинга в этой обпасти, Бухарин сформулировал свою теорию государственного капитализма — концепцию, которую ему и Ленину предстояло сделать темой дискуссий на долгие годы. Бухарин считал, что уже после появления книги Гильфердин- га процесс монополизации и образования трестов в капиталисти- ческой экономике стал чрезвычайно бурным. Уничтожение или поглощение слабых конкурентов и промежуточных форм соб- ственности в сочетании с безжалостной организационной энер- гией финансового капитала „превращает все национальное хо- зяйство в единое комбинированное предприятие с организацион- ной связью между всеми отраслями производства”. Иногда Бухарин предполагает, что это только тенденция, однако чаще он считает такой переход уже свершившимся фактом: „передо- вые страны современного капитализма приняли в значительной степени” форму „единого гигантского комбинированного трес- та”. Такого утверждения не было у Гильфердинга. Так как обра- зование трестов в конце концов приводит к слиянию промыш- ленного и банковского капитала с самой государственной властью, Бухарин называет это „государственным капиталис- тическим трестом”, а систему — „государственным капитализ- мом”. Отмечая, что растущее вмешательство государства в эко- номику было вызвано в основном военными целями, Бухарин тем не менее считает этот процесс постоянным: „Будущее при- надлежит хозяйственным формам, близким к государственно- му капитализму” [99]. Самой поразительной особенностью современного капитализ- ма является, по Бухарину, новая интервенционистская роль го- сударства. Самый термин „государственный капитализм” под- черкивает тот факт, что государство перестает быть простым по- литическим инструментом правящего класса (или классов ), беспристрастным арбитром свободной рыночной конкуренции между группами буржуазии. Оно стало в действительности, через посредство финансового капитала, прямым организатором и собственником в экономике, „крупнейшим пайщиком государ- ственно-капиталистического треста”, его „высшей и всеобъем- лющей организационной инстанцией”. ,,Исполинская, почти чу- довищная мощь” [100] нового буржуазного государства произ- вела на Бухарина настолько сильное впечатление, что он, закон- чив книгу „Мировое хозяйство и империализм”, сразу же пишет большую статью, озаглавленную ,,К теории империалистического государства”. Завершенная в июле 1916 г., она была, по суще- ству, продолжением его книги [101]. В ней он подробно разра- ботал свою теорию империализма и государственного капитализ- ма и изложил новое, революционное понимание марксистских взглядов на государство. Он встал на защиту первоначальных представлений Маркса и Энгельса о государстве. Бухарин пояснял, что необходимо снова повторить эти „старые истины”, потому что социал-демократические ревизионисты сознательно замалчивали или обходили их, стремясь к сотрудничеству с буржуазным государством и переустройству его путем реформ. Они изменили неотъемлемому марксистскому положению „государство есть не что иное, как |
Похожие:
 | Представляем читателям перевод книги известного американского специалиста Д. Карнеги (1888 1955) |  | Биография доктора филологических наук, профессора Л. Я. Маловицкого |
| Политическая карта – это географическая карта, на которой отражены основные элементы политической жизни государств и всего мира | | Один из лучших в Америке тренеров по продажам Стивен Шиффман предлагает уникальную программу развития в области продаж, с которой... |
| Место политической теории в политической науке и дифференциация политических теорий | | Бродовская Е. В. Политическая система современной России: Учебное пособие/Е. В. Бродовская. – Тула: Изд-во ТулГУ, 2007. – 160 с |
| Тип операции ic-231 Перевод ic-240 Прием перевода ic-220 Перевод между разделами счета | | Программа предназначена для преподавателей, ведущих данную дисциплину, учебных ассистентов и студентов направления 030200. 68 "Политология"... |
| Однако есть случаи, когда перевод должен быть осуществлен в связи с объективными обстоятельствами, в частности при наличии медицинского... | |