Проблемы коммуникации
Скачать 3.75 Mb.
|
Морозова М.Ю.Человек коммуницирующий (homo communicativus) в англоязычном электронном гипертексте (на материале художественных текстов) В художественной литературе, изданной типографским способом (называемой ниже традиционной художественной литературой), диалоги персонажей, как правило, сопровождаются авторским комментарием тех коммуникативных условий, в которых они протекают. Эти авторские комментарии раскрывают характер художественной коммуникации, в передаче которой отчетливо просматриваются как диахронические, так и идиостилистические моменты. Другими словами, это означает, что в разные периоды существования художественного текста персонажная коммуникация комментировалась авторами по-разному, не только в зависимости от принятых в то или иное время способов такого комментирования, но также и в соответствии с индивидуальными представлениями автора в этом отношении. Например, в произведениях А. Кристи коммуникативные ситуации комментируются весьма подробно, включая не только то, как персонаж произносит ту или иную реплику, но также и описание места, времени и окружающей обстановки, в которой имеет место речевой акт, например, «asked Poirot placidly, from the depth of his comfortable chair». Для текстов же, в частности, Э. Хемингуэя характерно предельно лаконичное комментирование речевых актов, как правило, ограниченное стандартной формулой «he said». Что касается популярной в настоящее время электронной литературы, то здесь приходится отметить совершенно особые условия как построения художественного текста в целом, так и комментирования коммуникативной ситуации, в частности. Новейшие технические разработки и, в первую очередь, электронные средства текстопостроения такие, как html, Storyspace и др., сетевые технологии и Интернет, позволили по-новому формировать человеческую коммуникацию и ее текстовое отображение. Это проявляется не только в передаче особенностей прямой речи героев, но и в комментировании коммуникативного окружения. Бурное развитие электронных средств привело к появлению новых видов литературы и новых видов художественных текстов. Электронная литература или киберлитература как языковое явление зародилась в конце ХХ века. Отправными точками в ее развитии принято считать описание В. Бушем машины «Memex» в статье «Как мы могли бы думать» и работы Т. Нельсона, предложившего сам термин «гипертекст» для обозначения нелинейного текста, т.е. такого текста, который может и даже должен восприниматься непоследовательно. Однако его определение гипертекста допускало широкое приложение, что привело в настоящее время к весьма широкому употреблению термина для обозначения явлений, хотя и имеющих общую основу, но, тем не менее, достаточно отличных друг от друга (Дедова, 2003). В современной лингвистике термином «гипертекст» принято обозначать не только тексты, содержащие гиперссылки, но и традиционные художественные тексты, содержащие элемент нелинейности (от «Тристрама Шенди» Л. Стерна до «Хазарского словаря» М. Павича и пр.), что не может не вносить определенную путаницу в формирование понятия «гипертекстовая литература». С другой стороны, термином «электронная литература» также принято обозначать не только тексты, которые создаются специально для компьютерной среды и нигде кроме нее существовать не могут, так и традиционные тексты, перенесенные на электронные носители посредством сканирования и т.п. Такая терминологическая двойственность характерна в первую очередь для англоязычных исследований, которые, благодаря большему распространению англоязычной электронной гипертекстовой литературы накопили немалый лингвистический материал. Тем не менее, исследования изменений, происходящих в отображении «homo communicativus» не с точки зрения того, что персонаж произносит, а с точки зрения того, как он это произносит, практически единичны. В нашем исследовании мы придерживаемся следующей трактовки терминов: гиперлитература или «гиперфикшн», она же «киберлитература» (новый англоязычный термин) – художественные тексты, содержащие гиперссылки, созданные специально для компьютерной среды, в отличие от традиционных художественных текстов, содержащих элемент нелинейности; мультимедийная литература – тексты, содержащие средства мультимедиа: аудио, видео, анимацию, также созданные специально для электронной среды; коллективная литература – тексты, являющиеся результатом совместного творчества всех желающих. В нашем исследовании не представляется целесообразным подробно останавливаться на особенностях коллективных художественных текстов, хотя они и представляют собой несомненный интерес для лингвистики, и в особенности, для психолингвистики. Остановимся подробнее на первых двух типах собственно-электронной литературы, а именно на гипертекстовой и мультимедийной литературе. Гипертекстовая литература, или иначе гиперфикшн, имеет несколько разновидностей, объединяемых общим признаком наличия в тексте гиперссылок. Ссылки могут быть как внутритекстовые, так и внешние, выводящие на другие тексты, находящиеся в сети, что позволяет визуализировать интертекстуальные связи данного текста. В формальном плане особенности изображения человеческой коммуникации в гипертекстовом произведении имеют большое сходство непосредственно с сетевыми возможностями общения: форумами, интернет-пейджерами, службой сообщений, которые обычно не несут в себе никаких средств комментирования ситуации кроме непосредственно печатных реплик, стремящихся к экономии времени и пространства. Разговорная грамматика с эллиптическими конструкциями становится типичной не только для прямой речи персонажей, но и для комментария окружающей коммуникативной ситуации, например: 'Why do you have to do that!' 'At least I don't stick my wet teabag in the ashtray, Kate.' 'But smoking's okay. Coffee and a cigarette for breakfast?' 'Will you two shut the fuck up. Please.' 'Oh, God. His highness is up early today so we'd all better be nice.' 'This is Jess' cousin.' She turns back to you. 'Coffee? Tea?' 'Coffee. Thanks.' She crosses the room and puts on the kettle. Gestures around the table: 'Ned, Kate, Sam, Dave. And I'm Polly.' («24 Hours»). В процитированном примере единственным комментарием коммуникативной ситуации является фраза «Gestures around the table», помещаемая к тому же перед репликой персонажа. В следующем фрагменте коммуникативная ситуация комментируется предельно экономно, с указанием только говорящего лица без фиксации каких-либо дополнительных характеристик изображаемого диалога. Тем не менее, важно подчеркнуть, что персонаж, произносящий реплику, всякий раз указывается по имени, облегчая читателю восприятие описываемой коммуникативной ситуации. От традиционной литературы ее подача отличается отсутствием принятого графического выделения персонажной и авторской речи: Back upstairs the leftover bacon had congealed in the pan, fat covering the meat like pasty grit. I don't want to eat that, Arthur was saying. What do you think bacon is? Sean asked him. What do you think those white strips are? White meat? It still tastes the same, Sean said. Well the texture is different, Ned said. It's the same in your stomach, Sean insisted. And it's the same coming out. No, that stuff never comes out, Ned told him. He was over six feet tall and wore an apron sometimes. It stays glued to your arteries, he said. It wraps around your heart. Heart in a blanket, Arthur explained. («8 minutes», M. Conway) Тем не менее, главной особенностью гипертекстовой литературы является не это обстоятельство. В первую очередь, гипертекст выводит на первый план и визуализирует связи между различными компонентами коммуникации, а также позволяет уйти от некой «заданности» в формировании коммуникативной ситуации. Возможность встраивания дополнительных текстов в данный текст дает автору и читателю средство каждый раз по-разному составлять компоненты коммуникативной ситуации. Гиперссылка, «встроенная» в реплику диалога и выводящая к новому тексту, который комментирует состояние персонажа, или же место и время состоявшегося диалога, или к тексту, связанному с диалогом лишь ассоциативно, может быть открыта, но может быть и пропущена, либо может быть открыта разными читателями, обладающими разным количеством информации о данном тексте и его сюжетной линии, и, следовательно, быть воспринятой по-разному. Текст может содержать и элемент интерактивности, то есть требовать от читателя определенных действий, например, выбора одного из вариантов развития коммуникативной ситуации. Под интерактивностью в данном случае понимается предоставляемая читателю возможность выбирать линию развития сюжета из нескольких предложенных автором. Что касается коммуникативной ситуации, то ее комментирование отличается большой вариативностью. В приводимом ниже примере, который представляет собой один из предложенных читателю вариантов развития сюжета в роли комментатора коммуникативной ситуации выступает сам персонаж, описывающий ее в форме внутренней речи: "You're some kind of cyborg," I say. Score one for subtlety, Jack. She stares at me for a second, betraying no emotion. Then: "Yes. The same nano-bots that are killing you make me run. The plague started as a side-effect of my creation." («The Cold Awakening», Adam Mazer). Мультимедийная литература, несмотря на свою кажущуюся новизну и оригинальность, берет свое начало в иллюстрированных печатных текстах. Для англоязычных произведений расцвет иллюстрирования пришелся на викторианскую эпоху. Будучи невербальным средством, иллюстрации, тем не менее, являлись средством изображения в том числе и коммуникативных ситуаций и воспринимались как необходимая и неотъемлемая часть текста (Дж. Хиллис Миллер). Такое стремление многостороннего изображения коммуникативной ситуации получило новые возможности с появлением мультимедийных программ и возможностей для автора самому выбирать, оформлять и распределять невербальные средства комментирования коммуникативной ситуации в его тексте. В качестве примеров употребления видео и аудио компонентов можно привести такие мультимедийные тексты, как «Three-Dimensional Woman» Н. Броссар, «The Unknown» У. Гиллеспи, «The Colour of Television» С. Моултропа и Ш. Коэна, «Wingspan» Д. Мико и Дж. М. Браун-Мико, где музыка, видеофрагменты, всплывающие рисунки, а также такие визуальные средства, как цвет и текстура фона и шрифта являются не только вспомогательными, но зачастую ведущими средствами авторского изображения коммуникации. Что касается последнего варианта комментирования коммуникативной ситуации невербальными средствами, то здесь важно подчеркнуть интрасемиотические основы ее подачи в художественном тексте. В современной лингвистике интрасемиотическим проблемам начинает уделяться все большее внимание, и в этой связи воспроизведение коммуникативной ситуации в мультимедийной литературе может представлять собой интересное поле для исследования собственно текстовых проблем. Список использованной литературы: 1. Дедова О.В. О гипертекстах: «книжных» и электронных // Вестник Московского Университета. Сер. 9. Филология. 2003. № 3. 2. J. Hillis Miller Graphic or Verbal: A Dilemma // J. Hillis Miller Black Holes, Stanford University Press, 2003. Новичкова Ю.В. Типологические особенности использования пассивных конструкций при моделировании текстовой семантики В современной лингвистике текста большое внимание уделяется вопросам текстопостроения, основанного на содержательной значимости различных языковых средств, используемых при передаче текстового содержания. В их раскрытии важно учесть тот языковой уровень, которому они принадлежат, поскольку именно таким образом удается наиболее полно квалифицировать их языковую и лингвокультурную значимость. В данном случае речь пойдет об информативной роли чисто грамматических средств (а именно пассивных конструкций), которые в их текстовом использовании начинают обнаруживать совершенно особые свойства, не фиксируемые у них, в частности, на уровне предложения. В последнее время заметно появление работ, для которых характерна направленность на изучение именно текстового использования пассива в различных языках. Появление таких работ следует приветствовать хотя бы в том плане, что они раздвигают рамки традиционного изучения пассива, ориентированного лишь на фиксацию того или иного оттенка страдательной конструкции вне всякого контекстного окружения и условий коммуникации. Что касается художественной коммуникации, осуществляемой через художественные тексты, то здесь использование пассива обнаруживает зависимость от множества факторов и, в частности, от жанра, используемых КРФ (композиционно-речевых форм), текстовой модальности, а также особенностей текстовой информации. В контексте последней следует рассматривать и такое явление, как текстовая номинация (Тураева, 1986: 22), представляющая собой отбор признаков внеязыковой ситуации, подлежащих вербализации на текстовом уровне. Перечисленные особенности являются самыми общими по степени своего проявления и в какой-то мере самоочевидными, но следует иметь в виду, что ими не исчерпывается текстовая детерминированность появления в художественном тексте пассивных конструкций. Здесь следует обратить внимание на наличие в тексте своеобразных микроситуаций, которые в обязательном порядке включая в свой состав пассивную конструкцию, модулируют определенный фрагмент текстового содержания, который в качестве ячейки входит в совокупное содержание текста, соответствующим образом воздействуя на него. В настоящей статье будут рассмотрены оба из упомянутых факторов реализации в текстовом содержании пассивных конструкций в приложении к текстам коротких рассказов, написанных на английском языке. Относительно первого момента, касающегося влияния текстовых величин и категорий на использование в художественном тексте пассива, следует заметить следующее. Рассказ В.Сарояна «Corduroy Pants» представляет собой юмористический по жанру рассказ, исполненный тонкого юмора, а, точнее «смеха сквозь слёзы», рассказанный от первого лица и, возможно, автобиографический во всех подробностях. Эти признаки (жанр: юмористический рассказ; первое лицо рассказчика; рассуждение, доминирующее над повествованием; предположительно автобиогафическая основа, либо тонкое моделирование автобиографической основы) определяют использование языковых средств. Пассив в этом случае вскрывает подтекстовую информацию об отношении автора к описываемым фактам, о его восприятии этих событий (в данном случае, глубоко личностных), его оценку частных подробностей и фиксацию тех или иных событий с точки зрения текстовой номинации. В этом плане текстовая номинация раскрывает особое отношение к характеру фиксируемого события: если это актив, то и отношение к событию одно, если пассив, то оно, соответственно, другое. Актив подчеркивает активное участие лица, пассив будет выражать некоторое отстранение лица от этого события. Лингвистический анализ текста с точки зрения семантики задействованных в нем языковых форм позволяет проникнуть в самые глубинные слои текстовой информации. По тому, как автор то устраняется, то активно участвует, видно то значение, какое он придает описанному событию. Рассказчик, сообщая факты, как бы «сортирует» их, располагая то ближе к себе, то дальше от себя, то выделяя активное начало какого-то события, то исключая его, а то переставляя деятеля с места подлежащего на другую позицию и вводя его через предлог by. В этом свете уже видна регуляция с помощью пассива авторской оценки излагаемых фактов, придание им определенной ценностной значимости в масштабах всего текста. По жанру можно установить и степень задействованности пассива в тексте: в детективном рассказе (в частности, у А.Кристи) оно весьма высокое, и этот факт представляется вполне объяснимым, так как само содержание таких текстов непременно должно включасть элемент таинственности, сокрытия некоторых действующих лиц. В юмористическом рассказе (в частности, у В. Сарояна в рассказе «Corduroy Pants») оно вполне нейтрально, но здесь при более углубленном анализе будет важно учесть вопросы идиостиля. Возникает, таким образом, сложное переплетение отношения автора к событию + то содержание (определяемое в границах жанра), в русле которого это отношение уместно или целесообразно выразить, опять же по шкале «активное участие/ отстраненность». Что касается этого содержания, то мы будем иметь в виду лишь грамматическое содержание (или грамматическое значение), а точнее, то содержание, которое возникает в совокупном содержании текста при введении в него пассивной конструкции. Понятие текстового содержания вполне правомерно отождествить с понятием текстовой информации, которое становится все более частотным в лингвистических исследованиях, хотя известны самые разнообразные случаи его применения. Иногда информацией называют сведения, содержащиеся в конкретном высказывании (Розенталь, Теленкова, 1976: 137), а иногда – сведения о передаваемой ситуации, добавляя сюда модально-субъектные факты, паралингвистические моменты и проч. (Николаева, 1991: 16). Совершенно по-особому определяется информация в связи с исследованием текста. Например, Л.А.Черняховская усматривает в ней идеальный продукт отражательных и мыслительных процессов (Черняховская, 1983: 3), а Е.П.Воронцова вслед за И.Р.Гальпериным (Гальперин, 1981: 26-50) подразделяет ее на различные слои денотативной и сигнификативной информации (Воронцова, 1987: 8). Обращает на себя внимание тот факт, что термины «содержание» и «информация» используются параллельно без всякой попытки со стороны исследователей их дифференцировать, несмотря на то, что их синонимический характер вполне очевиден, как очевидны и несовпадения в отдельных частях их понятийного объема. В настоящей статье они будут использоваться как взаимозаменяемые, несмотря на то, что понятие «информация» расценивается как более емкое и гибкое, поскольку оно может быть приложено к самым разнообразным явлениям, обладающим тем или иным значением. В этом смысле включение в совокупное текстовое содержание того значения, которое продуцируется грамматическими явлениями (пассивом) представляется вполне оправданным. Изложенные выше положения можно проиллюстрировать следующим примером. У В. Сарояна в рассказе подчеркнуто достаточно давнее событие: In my boyhood I was never regarded as well-dressed. Если бы здесь был актив, то невольно нужно было бы подчеркнуть, кто его оценивал соответствующим образом. Использование пассива переносит смысловой центр на факт: мнение о нем было соответствующее. Грамматическое значение пассива начинает развивать смысловые приращения, возможные только на уровне текста. Пассив начинает функционировать как своеобразное средство акцентуации описываемых событий. В свою очередь приводимый случай можно рассматривать и как пример текстовых микроситуаций с участием пассива. Одна из них очень четко просматривается во многих текстах. Это неподробное, попутное сообщение о каком-то факте из прошлого, по поводу которого не имеет смысла выражаться подробно, в противном случае эта информация все равно будет избыточной и только испортит качество текста, так как хороший, профессиональный литературный текст ее не требует, например: In my boyhood I was never regarded as well-dressed…. . Текстовое содержание можно в этом случае представить как цепь событий. События могут быть разные и их ценность для отображения основной фабулы рассказа тоже разная. Во втором примере фиксируемое событие героя напрямую не касается, оно еще более удалено от него, это, с одной стороны, выражается формой перфекта, а с другой, в содержательном плане начинает формировать особую тему: юмористическую ноту, поскольку этот случай пассива содержательно самостоятелен, раз уж он не подчиняется теме характеристики героя: Then, for some crazy reason, as if perhaps the tradition of pants had been handed down from one generation to another. В микроситуациях может иметься и указание на какое-либо активное начало, ставшее причиной того или иного события: One year the whole San Joaquin valley was nearly ruined by a severe frost that all but wiped out a great crop of grapes and oranges. Автор вполне мог сказать One year a severe frost nearly ruined the whole San Joaquin valley, поскольку дальше он говорит (frost) that all but wiped out a great crop of grapes and oranges. Видимо, желаемая для автора информация выражается в констатации результата такого трагического события, когда на первое место ставится результат действия, а потом идет и указание на деятеля. Другие варианты типических микроситуаций, вербализуемых с участием пассива, просматриваются в жанре научно-фантастического рассказа, который подобно детективному жанру в содержательном отношении отмечен таинственностью и неизвестностью. Рассказ “Outside” Б.В. Олдиса повествует об изучении инопланетян человеком. The Nititians - инопланетный народ, способный принимать человеческое обличие и представляющий угрозу человечеству. Ученые Земли изучают отдельных представителей, вводя их в состояние искуственной амнезии и помещая в определенную среду. В группу инопланетян внедряется человек и производит наблюдение за поведением этих существ. The Nititians выдают себя лишь в моменты стресса. Рассказ описывает процесс выявления инопланетян. В продолжение всего текста включается микроситуация, описывающая поведение героев. Актив в данных случаях не может быть употреблен, так как нет явного деятеля, тем самым автор создает атмосферу, в которой живут герои, - мотивы их поступков неизвестны им самим, то, что они делают, решения, которые они принимают, не являются их собственными: они их копируют, не осознавая этого: On this morning, Dapple and May were ready with the meal before the four men came down. Dapple even had to go to the foot of the wide stairs and call before Pief appeared; so that the opening of the store had to be postponed till after they had eaten, for although the opening had in no way become a ceremony, the women were nervous of going in alone. It was one of those things…; By tacit consent the cards had been postponed until some other time: there was, after all, so much other time. Другая микроситуация, тесно связанная с отмеченной выше, представляет собой описание заведенного порядка жизни героев, а именно принятие всего как есть без вопросов о том, кто является автором того или иного действия: The store was a small room between the kitchen and the blue room. In the far wall was set a wide shelf, and upon this shelf their existence depended. Here, all their supplies ‘arrived’. They would lock the door of the bare room last thing, and when they returned in the morning their needs - food, linen, a new washing machine - would be awaiting them on the shelf; Some strange things had arrived on the shelf from time to time and had been distributed over the house: one of them stood on top of the piano now. Примечательно, что в отдельных случаях пассивные конструкции используют тот же самый глагол, создавая, таким образом, дополнительный содержательный акцент. Следующая микроситуация отражает нарастающее нервное напряжение главного героя, вызванное пониманием того, что кто-то изменил его жизнь, кто-то контролирует его, следит за ним: Harley said to himself: ‘Whatever has been done to me, I’ve been cheated. Someone has robbed me of something so thoroughly I don’t even know what it is. It’s been a cheat, a cheat…’ And he choked on the idea of those years that had been pilfered from him. As he stepped nervously into the passage, the light came on… His heart pumped. He was committed. He did not know what he was going to do or what was going to happen, but he was committed. В заключение следует отметить, что рассмотрение той роли, которую пассивные конструкции играют в продуцировании текстовой информации, явится новым шагом в приближении текстового анализа к лингвистическому уровню, способному аккумулировать все оттенки значения различных языковых единиц. Список использованной литературы:
|
Похожие:
 | Автономная некоммерческая организация высшего профессионального образования «Международный гуманитарно-лингвистический институт» |  | Предлагаемая стратегия маркетинговой коммуникации в области телевизионной рекламы росно |
| Иностранные языки в контексте межкультурной коммуникации: Материалы докладов IV международной он-лайн конференции «Иностранные языки... | | «Деловые коммуникации» относится к дисциплинам базовой части профессионального цикла ( Б. 8). Для освоения дисциплины «Деловые коммуникации»... |
| Воронцова Т. А. Основы научной коммуникации: учебно-методическое пособие. Ижевск: изд-во «Удмуртский университет», 2011 – 40 с | | Автор глубоко и аргументировано обосновывает идею о йоге как доступной практически каждому универсальной технологии коммуникации... |
| Таким образом, прагматическое предусловие ненарушения принципа вежливости входит в противоречие с основной целью дискуссии — обменом... | | Хi кирилло-Мефодиевских чтений в миту-маси (г. Москва, 15 мая 2018 года) / отв ред. Г. А. Забелина; сост. В. Д. Янченко, К. Г. Сосян;... |
| Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации от 27 октября 2014 г. (протокол №2) и предназначены для магистрантов... | | Учебно-методические комплекс деловой коммуникации в профессиональной деятельности / О. Ю. Машина; Нов гу им. Ярослава Мудрого. Великий... |