Проблемы коммуникации
Скачать 3.75 Mb.
|
Соотношение оригинального и переводного художественных текстов как лингвостилистическая проблема Феномен текста в последнее время привлекает все большее внимание не только психолингвистов, но и ученых самых различных специальностей. Предпринимаются, например, попытки определить содержание понятия «текст» и дать анализ его составляющих сугубо лингвистическим путем, или же учитывать при таком подходе данные из области культурологии. Небезынтересно также изучение текста в трансформационной грамматике, инженерной лингвистике, нейролингвистике, социологии, литературоведении, семиотике и комплексном изучении искусства вообще. Исследование процессов взаимодействия реципиента и текста ведется также с учетом задач массовой коммуникации (психолингвистические аспекты), обучения неродному и родному языку, социальной адаптации глухонемых и слепоглухонемых, библиотерапии, патопсихологии (нейропсихологии) и лингвистики, систем информационного обеспечения, книговедения и редакторского анализа, востоковедения (китаеведения), историко-философских штудий и т.д. Приведем несколько сугубо лингвистических определений текста. Т.М.Николаева определяет текст как «объединенную смысловой связью последовательность знаковых единиц, основными свойствами которой являются связность и цельность». По мнению И.А.Бескровной, «текст определяется как модель речевой деятельности, как свернутая система коммуникативного акта, из которой можно извлечь позиции автора и адресата». Небезынтересны определения текста и зарубежных исследователей. Вот, например, как определяет текст М.Пфюце: «Я понимаю под текстом определенную организованную по цели и смыслу совокупность фраз или фразовых элементов, между которыми имеются значимые отношения и функции, т.е. структурированное единство, представляющее в сознании, в виде лингвистической единицы, какое-либо комплексное явление действительности в его относительно законченной смысловой целостности» [цит. по: Е.А.Реферовская 1983: 5]. В психолингвистическом аспекте текст может быть представлен как «продукт и средство реализации коммуникативной задачи, возникающей одновременно перед обоими участниками коммуникативного акта – адресантом (автором) и адресатом (реципиентом). У обоих из них формируются собственные прагматические установки: у первого – на адекватную передачу информации, у второго – на адекватное ее понимание» [А.М.Шахнарович 1998: 64]. Пытаясь сориентироваться в многообразии и разноплановости определений текста, лингвисты предпринимают попытки систематизировать их. О.А.Лапшова, например, сводит все определения текста к четырем типам: 1) текст как объект – совокупность речевых и, по мнению некоторых авторов, невербальных форм, на которые направлена исследовательская деятельность; 2) как акт – зафиксированная, законченная, относительно статичная форма репрезентации реальности..; 3) как процесс – динамичная форма текста, предполагающая коммуникацию и творческую активность общающихся субъектов; 4) как психологический феномен – анализ текста в системе автор – тест – адресат, связанный с выявлением его интенциональной нагрузки. Но понятие текста в действительности слишком широко, чтобы какое-либо единое определение было удовлетворительным для всех его типов. Поэтому, в силу специфики настоящей статьи, представляется необходимым уточнить понятия оригинального и переводного художественных текстов. В качестве базового определения художественного текста примем дефиницию Ю.П.Солодуба: «Под художественным текстом понимается сверхфразовое единство, характеризуемое общностью идейно-тематического содержания и эстетическим воздействием на читателя как своей основной функцией» [Ю.П.Солодуб 2002: 46]. Определение переводного художественного текста как таковое в литературе нам не встретилось, поэтому, взяв в качестве отправной точки утверждение К.Фосслера о том, что переводы – это «новое индивидуальное творчество, которое может быть более или менее близким оригиналу, но никогда не идентично с ним» [К.Фосслер 1956: 296], сформулируем следующее: переводной художественный текст – это индивидуальный, «переводческий» вариант оригинального художественного текста, выполненный средствами другого языка автором или другой личностью. Факт отличия оригинального художественного текста от его переводного варианта признается и исследователями текста, и рядовыми читателями. Стремясь выявить отличительные особенности оригинального и переводного художественного текста, Т.Г.Никитченко выделяет следующие категории этих типов текста:
Другими словами, переводной вариант художественного текста непременно основывается на оригинальном, авторском варианте, отличия же в них укладываются в рамки категорий вольности и буквализма. Вольность, по всей вероятности, предполагает ту особенность переводческой деятельности, когда воплощая свое понимание текста в переводе, переводчик действует свободно, выбирая выразительные возможности. Переводчик свободен в выборе языковых средств в первую очередь в силу особенностей всех уровней каждого языка: своеобразие стиля автора оригинального текста всегда заключается в применении приемов актуализации (выразительных средств, фигур речи); переводчик не всегда может подобрать эквивалент, т.е. актуализировать тот же отрезок текста и тем же способом. К примеру, на лексическом уровне это проявляется в том, что в каждом языке есть слова, не имеющие семантических эквивалентов в других языках, и что каждый язык проводит некоторые семантические разграничения там, где другие языки этого не делают. В первом случае сложность представляет так называемая безэквивалентная лексика для перевода на определенный язык, такая как afternoon в английском языке для перевода на русский или сутки в русском языке для перевода на английский. Но анализ трудностей, испытываемых переводчиками при восприятии элементов сообщений, которые не вызывают у них конкретных представлений (так называемых прецизионных слов), показывает, что переводчики верно переводят общий смысл высказывания такими элементами на другой язык. Именно общий смысл, а не те едва уловимые коннотации, которые, возможно, заложил в текст автор. Здесь методологически важна точка зрения Ф.Рантье, включающего коннотацию в круг категорий, связанных с семантической интерпретацией текста. Он допускает возможность рассмотрения коннотации в качестве особых сем, которые, как и денотативные семы, обладают способностью дифференцировать и актуализировать понятия. В отношении коннотации, однако, более важен контекстуальный фактор: лишь в контексте коннотации выполняют смыслоразличительную функцию. Ю.А.Ладыгин привлекает внимание к тому факту, что читатель (а также переводчик) способен понять принципы построения художественного содержания при условии проникновения в смысловую глубину текста, которая в значительной степени формируется коннотативными смыслами. Развивая свою мысль, он утверждает, что понятийная и эмоциональная направленность текста реализуется в значительной степени с помощью коннотативных значений. Коннотация текста, по его мнению, может возникать в результате глубинных семантических отношений, устанавливающихся между языковыми единицами в пространстве текста. Таким образом, при переводе художественного произведения важна передача не только денотативного компонента значения слов и целого текста, но, прежде всего, коннотативного. Формированию коннотативных значений способствует специфическое использование языковых единиц и способов их организации. Вторая общепереводная категория – буквализм – с учетом категории вольности, отнюдь не означает, что переводной художественный текст является пословной калькой оригинала. Этого мнения придерживается и В.Г.Красильникова, утверждая, что тенденция к дословному переводу выражена минимально, и известный теоретик перевода В.Н.Комиссаров, считающий, что «…языковое содержание оригинала практически никогда не воссоздается в переводе в полном объеме, и добиться здесь тождества невозможно. Фактическая близость содержания тестов оригинала и перевода достигается на разных уровнях эквивалентности с утратой отдельных элементов смысла» [В.Н.Комиссаров 1988: 14]. Скорее всего, буквализм связан с понятиями эквивалентности и адекватности перевода. Проводя четкую грань между последними, А.Д.Швейцер пишет, что принципиальное различие между этими категориями сводится к тому, что основным объектом эквивалентности является перевод как результат (эквивалентность устанавливает определенное соотношение между исходным текстом и текстом перевода), тогда как адекватность рассматривает перевод в его процессуальном аспекте, сосредоточивая особое внимание на соответствии стратегии перевода коммуникативной ситуации. Эквивалентность и адекватность перевода (или его буквализм) предполагают совпадение денотативного и коннотативного значения текста-оригинала и текста-перевода. Еще одним спорным моментом является необходимость воссоздания лингвистических и экстралингвистических характеристик, отраженных в оригинальном художественном произведении, с одной стороны, и адаптации переводного варианта к коммуникативным условиям его адресата, с другой стороны. Компромиссным решением данной проблемы может быть функциональный подход, при котором для адекватности перевода требуется не полная и точная передача всего смыслового содержания и стилистических особенностей оригинала, согласованных с функционально-стилистическими нормами языка перевода, но лишь правильная передача основной коммуникативной функции оригинала, его функциональной «доминанты». Другие свойства перевода, существенные при подходе к нему с позиций семантико-стилистической адекватности, для функциональной адекватности перевода в принципе нерелевантны. Огромную важность этой функциональной доминанты признают и другие исследователи. В.П.Белянин считает воспроизведение авторской доминанты необходимым: «адекватный (соответствующий замыслу) перевод художественного текста должен представлять собой переложение смысла текста с одного языка на другой при максимальной сохранности и содержания текста (его инварианта), и его коннотативно-эмоциональных особенностей… Если в переводе допущено искажение эмоциональной доминанты писателя, текст получает другую доминанту – доминанту переводчика – и в этом своем «коннотативном качестве» существует для читателя, не знающего язык оригинала» [В.П.Белянин 1988: 18]. Однако отдельные филологи выражают сомнение относительно важности категории буквализма, присущей тексту перевода: «Речь может идти только об их относительной равноценности, об адекватности художественных образов. Если переводчик, осмыслив и поняв результат напряженной творческой работы поэта, не сумел передать средствами языка перевода художественные образы оригинала, а создал свои, то в таком случае можно говорить, по-видимому, о степени совпадения образов или о разном художественном видении поэта и переводчика» [Н.И.Букреева, Г.И.Береснев 1986: 60]. Тот факт, что искажение «авторских» художественных образов и подмена их образами переводчика считается вполне допустимым, не может не вызвать справедливой критики. Позволим себе присоединиться к точке зрения Н.Н.Скрипниковой, которая пишет о том, что «переводится не только смысл и структура произведения, но также и скрытые, внутренние резервы поэтического текста. Переводчик должен (выделение наше – Л.Р.) не только адекватно передать содержание, но и правильно понять оригинал: что кроется за словами, что именно побудило автора сказать и сказать определенным образом» [Н.Н.Скрипникова 1999: 259]. Проблема эквивалентности и адекватности (или буквализма) перевода возникла не сегодня. Еще А.С.Пушкин, обращаясь к вопросам перевода, звал передавать «дух, а не букву», показывать писателей «в их собственном виде, в их народной одежде». Также не существует единого мнения, хорошо это или плохо, что, читая таких разных поэтов, как Шекспир, Берн, Гейне, Петефи в переводах С.Я.Маршака, мы неизменно узнаем неповторимый маршаковский почерк, его «лицо», его руку. Но кажется вполне справедливым требование того, что переводчик должен стремиться передать коммуникативную доминанту автора текста наряду с идентичной семантикой и стилистикой произведения. Подводя итог рассмотрению проблемы соотношения оригинального и переводного художественного текстов, необходимо еще раз подчеркнуть, что переводной художественный текст отличается от оригинального художественного текста наличием дополнительных категорий вольности и буквализма. Категория вольности состоит в свободе использования переводчиком языковых единиц и стилистических средств языка перевода, а категория буквализма заключается в сохранении в переводном варианте коммуникативной интенции, заложенной автором в оригинальный вариант художественного текста. Переводной вариант текста художественного произведения должен создаваться с учетом уровней распространения этих категорий. Вольность передачи глубинного смысла оригинального художественного произведения так же неприемлема, как и буквализм в отборе языковых средств при его воспроизведении. Список использованной литературы:
Беляцкая А.А. Этикет как культурологический феномен Сегодня этикет является столь важным инструментом человеческой деятельности, так часто используемым всеми слоями общества, его правила столь часто изучаются и многократно издаются, что человек перестал задумываться о его истинной природе, порой пытаясь бессознательно соответствовать неким стандартам и нормам. Нашей задачей является выявить сущностную природу этикета, попытаться раскрыть характер его функционирования. Проблема генезиса этикета может быть рассмотрена в рамках педагогики, социологии, философии, филологии. Наше исследование лежит в рамках культурологии, одной из ведущих дисциплин социогуманитарного цикла. Что такое этикет? Большая Советская Энциклопедия трактует этикет как «свод правил поведения, обхождения, принятых в определенных социальных кругах (при дворах монархов, в дипломатических кругах и т.п.). В переносном значении – форма поведения, обхождения, правила учтивости, принятые в данном обществе» (Большая Советская Энциклопедия, 1978: с.293). Рассмотрев имеющиеся в разных тематических словарях определения этикета, мы попытаемся определить его в терминах культурологии: этикет – составляющая единица духовной культуры, задающий стандарт поведения в определенной социальной группе. Представляя собой составляющую единицу культуры, этикет дублирует все ее основные функции – человекотворческую, информационную, познавательную, коммуникативную, витальную, аксиологическую, адаптационную. Но более всех других в этикете эксплицированы две универсальные функции культуры – нормативная и разграничительно-интеграционная. Для более глубокого осмысления понятия «этикет», необходимо разграничивать сопутствующие ему понятия «обряд», «ритуал», «обычай», «церемония». Ритуал – исторически сложившаяся форма поведения, в которой способ и порядок поведения строго канонизированы (Воронина, 2001: с.118). Также как и ритуал, |
Похожие:
 | Автономная некоммерческая организация высшего профессионального образования «Международный гуманитарно-лингвистический институт» |  | Предлагаемая стратегия маркетинговой коммуникации в области телевизионной рекламы росно |
| Иностранные языки в контексте межкультурной коммуникации: Материалы докладов IV международной он-лайн конференции «Иностранные языки... | | «Деловые коммуникации» относится к дисциплинам базовой части профессионального цикла ( Б. 8). Для освоения дисциплины «Деловые коммуникации»... |
| Воронцова Т. А. Основы научной коммуникации: учебно-методическое пособие. Ижевск: изд-во «Удмуртский университет», 2011 – 40 с | | Автор глубоко и аргументировано обосновывает идею о йоге как доступной практически каждому универсальной технологии коммуникации... |
| Таким образом, прагматическое предусловие ненарушения принципа вежливости входит в противоречие с основной целью дискуссии — обменом... | | Хi кирилло-Мефодиевских чтений в миту-маси (г. Москва, 15 мая 2018 года) / отв ред. Г. А. Забелина; сост. В. Д. Янченко, К. Г. Сосян;... |
| Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации от 27 октября 2014 г. (протокол №2) и предназначены для магистрантов... | | Учебно-методические комплекс деловой коммуникации в профессиональной деятельности / О. Ю. Машина; Нов гу им. Ярослава Мудрого. Великий... |