A. Доводы сторон
84. В своей жалобе заявители утверждали, что статус зарегистрированной религиозной общины относится к более низкой категории по сравнению со статусом религиозного общества и подразумевает недостаточный объем прав. Они утверждали, что в соответствии со статьями 3—5 и 11 Закона о религиозных общинах 1998 года государство осуществляло контроль в отношении первого заявителя в сфере его вероучения, правил по вопросу членства, а также управления его имуществом. Заявители, по сути, повторили те доводы жалобы, которые были изложены выше. В частности, заявители подвергли сомнению требование о десятилетнем сроке ожидания [предусмотренном для зарегистрированных религиозных общин] ввиду того, что официальное признание в 2003 году Коптской православной церкви в силу Специального закона (см. выше пп. Д п. 45 настоящего Постановления) являлась доказательством обратного. Коптская православная церковь существовала в Австрии только с 1976 года и была зарегистрирована как религиозная община в 1998 году. Заявители указали на то, что большинство зарегистрированных религиозных общин и даже большинство официально признанных религиозных обществ не соответствуют критерию минимального количества членов, что, вопреки утверждениям Правительства, свидетельствует о том, что исполнение публично-правовых обязанностей не зависит от соответствия данному требованию. Ввиду того что первый заявитель, являясь пятым по численности религиозным объединением в Австрии и, следовательно, даже более многочисленным чем большинство официально признанных религиозных обществ, также соответствовал требованию о необходимом количестве членов, ему давно уже следовало предоставить официальное признание. Кроме того, требование об использовании доходов и другого имущества и денежных средств в религиозных целях, в том числе для осуществления благотворительной деятельности, являлось дискриминационным, поскольку представляло собой необоснованное вмешательство в руководство внутренними вопросами и внутренние установления первого заявителя, что являлось нарушением как статьи 9 Конвенции, так и статьи 15 Основного закона государства 1867 года. Обязательное условие о позитивном отношении к обществу и государству носило дискриминационный характер, поскольку не предъявлялось ни к одному иному физическому или юридическому лицу в Австрии. Кроме того, данное условие не отвечало критерию п. 2 ст. 9 Конвенции — «предусмотрено законом». То же верно и в отношении требования об отсутствии фактов вмешательства в деятельность других религиозных обществ. Помимо всего прочего, в соответствии с австрийским законодательством признанные религиозные общества пользовались преимущественными правами в целом ряде областей, но религиозным общинам такие права не предоставлялись.
85. Правительство не согласилось с тем, что в отношении заявителей была допущена дискриминация в связи с предоставлением первому заявителю статуса официально признанной, зарегистрированной религиозной общины, поскольку еще до вступления в силу Закона о религиозных общинах 1998 года критерии, изложенные в статье 11 Закона о религиозных общинах 1998 года, соответствовали практике административных органов в вопросе принятия решения об официальном признании в соответствии с Законом об официальном признании религиозных обществ 1874 года. Что касается десятилетнего срока ожидания для зарегистрированных религиозных общин, Правительство сослалось на решение Конституционного суда от 3 марта 2001 года (VfSlg. 12.102/2001), утверждая, что данное требование служило легитимной цели — предоставить компетентному органу возможность проверить в течение этого периода готовность религиозной общины интегрироваться в существующую правовую систему, в частности, выяснить, не осуществляла ли она незаконную деятельность, ведущую к аннулированию ее статуса юридического лица (п. 2 ст. 9 и п. 1 ст. 5 Закона о религиозных общинах). Примерами такой незаконной деятельности являлись: склонение к совершению уголовно наказуемых деяний, создание препятствий психологическому развитию несовершеннолетних, негативное воздействие на психическое здоровье граждан и использование психологических методов воздействия с целью распространения своей веры.
86. Что касается требования наличия определенного числа членов, Правительство утверждало, что этот критерий важен не только для существования самой религиозной общины, но также позволяет обеспечить гарантии исполнения определенных обязанностей, как например организация и контроль за процессом преподавания их вероучения в школах. Требование об использовании доходов в религиозных целях также было предусмотрено Законом об официальном признании религиозных обществ 1874 года (ст. ст. 5 и 6) и поэтому не являлось чем-то новым. Ввиду того что официально признанные религиозные общества приобретали статус юридического лица в соответствии с публичным правом, что накладывало на них обязанности и обязательства в пользу общественных интересов, требование о позитивном отношении к обществу и государству — то есть признании плюралистического государства и основных принципов правопорядка, не исключающем вероятности несогласия ввиду имеющихся убеждений с отдельными положениями — не представлялось дискриминационным. Наконец, обязанность не допускать противоправного вмешательства в деятельность официально признанных или иных религиозных обществ также не носило дискриминационного характера.
Б. Оценка Европейского суда
87. Европейский суд напоминает, что статья 14 Конвенции дополняет другие существенные положения Конвенции и Протоколов к ней. Эта статья не существует независимо, поскольку она применяется только относительно «прав и свобод», гарантируемых указанными положениями. Хотя применение статьи 14 Конвенции не предполагает нарушения одного или нескольких из этих положений — и в этом смысле она самостоятельна,— она может применяться, только если обстоятельства дела подпадают под действие одного или более из вышеуказанных положений (см. п. 22 Постановления Европейского суда по делу «Петрович против Австрии» (Petrovic v. Austria) от 27 марта 1998 года, Отчеты (Reports 1998-II), стр. 585). Более того, различие в подходе является дискриминационным, если для него нет объективного и разумного обоснования, т.е. если такой подход не преследует легитимных целей или отсутствует разумная соразмерность между используемыми средствами и преследуемой целью (п. 30, ibid.).
88. Учитывая вышеизложенные выводы по поводу нарушения статьи 9 Конвенции, Европейский суд считает, что статья 14 Конвенции, взятая в совокупности со статьей 9 Конвенции, без сомнения, применима в настоящем деле.
89. Заявители утверждали, что статус первого заявителя как религиозной общины относится к более низкой категории по сравнению со статусом религиозного общества, поскольку в соответствии со статьями 3—5 и 11 Закона о религиозных общинах 1998 года религиозные общины являются объектом более строго контроля со стороны государства, что касается их вероучения, установлений о членстве в общине и управления имуществом.
90. Вначале Европейский суд хотел бы подчеркнуть, что при рассмотрении дела, инициированного жалобой, поданной в соответствии со статьей 34 Конвенции, он должен, насколько это возможно, ограничиваться рассмотрением конкретного дела, находящегося в его производстве. Задача Европейского суда состоит не в том, чтобы проанализировать национальное право и правоприменительную практику in abstracto и затем выразить мнение о соответствии положений законодательства [положениям] Конвенции, а в том, чтобы установить, привел ли способ применения этих положений и последствия такого применения для заявителей к нарушению Конвенции (см. п. 54 Постановления Европейского суда по делу «Эрикссон против Швеции» (Eriksson v. Sweden) от 22 июня 1989 года, Серия А, № 156, стр. 23; п. 67 Постановления Европейского суда по делу «Финдли против Соединенного Королевства» (Findlay v. United Kingdom) от 25 февраля 1997 года, Отчеты (Reports) 1997-I, стр. 279; и решение [по вопросу приемлемости] жалобы № 53430/99 по делу «Христианская федерация Свидетелей Иеговы Франции против Франции» (Fédération Chrétienne des Témoins de Jéhovah de France v. France), ECHR 2001-XI). Следовательно, термин «жертва», используемый в статье 34 Конвенции, подразумевает лицо, которое непосредственно пострадало от действия или бездействия, являющегося предметом спора. Статья 34 Конвенции не может быть использована как основание для обращения с жалобой, имеющей характер actio popularis. Только в исключительных случаях эта статья может предоставить частным лицам право обжаловать нарушение их прав самим законом в отсутствие конкретного случая его применения, если существует вероятность, что данный закон станет непосредственной причиной наступления негативных последствий для данных лиц (см. п. 44 Постановления Европейского суда по делу «„Открытая дверь“ и „Дублинские повитухи“ против Ирландии» (Open Door and Dublin Well Woman v. Ireland) от 29 октября 1992 года, Серия А, № 246, стр. 22; п.п. 30—32 Постановления Европейского суда по делу «Норрис против Ирландии» (Norris v. Ireland) от 26 октября 1988 года, Серия А, № 142, стр. 15 и 16; и решение Европейского суда по делу «С.Л. против Австрии» (S.L. v. Austria) от 22 ноября 2001 года по жалобе № 45330/99).
91. Далее заявители указали на дискриминационный характер статьи 11 Закона о религиозных общинах 1998 года. Этим положением были внесены поправки в Закон об официальном признании религиозных обществ, а именно: были введены дополнительные требования для получения официального признания в качестве религиозного общества. В частности, данной статьей предусмотрено неукоснительное соблюдение следующих требований: религиозное объединение должно существовать на территории Австрии по меньшей мере двадцать лет, срок его регистрации в качестве религиозной общины должен составлять не менее десяти лет; его членство должно удовлетворять условию — по меньшей мере два члена на тысячу населения Австрии (в настоящее время приблизительно 16 000 человек); доходы, другое имущество и денежные средства должны использоваться в религиозных целях, в том числе для осуществления благотворительной деятельности; отношение к обществу и государству должно быть позитивным, и должны отсутствовать факты противоправного вмешательства общины в деятельность официально признанных или иных религиозных обществ.
92. Европейский суд обращает внимание на то, что в соответствии с законодательством Австрии религиозные общества пользуются преимущественными правами в различных областях. К таким областям относятся освобождение от военной и [альтернативной] гражданской службы, льготы по налогам или освобождение от уплаты отдельных налогов, упрощенный порядок основания школ, а также членство в различных комиссиях (см. выше раздел «Относящееся к делу национальное право»). Учитывая число таких привилегий и их характер, в частности в сфере налогообложения, преимущество, предоставленное религиозным обществам, является существенным, и этот особый режим, безусловно, упрощает для религиозных обществ реализацию их религиозных целей. Ввиду наличия существенных привилегий, предоставляемых религиозным обществам, возложенное в соответствии со статьей 9 Конвенции на государственные органы обязательство придерживаться нейтральной позиции при осуществлении своих полномочий в этой сфере, таким образом, означает, что при установлении государством требований, предъявляемых к религиозным группам, для предоставления им статуса юридического лица — что связано с приобретением определенного положения,— все религиозные группы, желающие получить такой статус, должны иметь равные возможности обратиться с заявлением о его получении, а установленные критерии должны применяться без какой-либо дискриминации.
93. Европейский суд отмечает, что в настоящем деле Федеральный министр по делам образования и культуры, сославшись на п. 1 ст. 11 Закона о религиозных общинах, 1 декабря 1998 года отказал в удовлетворении заявления первого заявителя о предоставлении официального признания в качестве религиозного общества на том основании, что к тому моменту период существования первого заявителя в качестве зарегистрированной религиозной общины был меньше десяти лет. Поскольку статья 11 Закона была применена лишь в этой части, Европейский суд не считает необходимым исследовать другие положения этой статьи, оспариваемые заявителями.
94. Правительство утверждало, что десятилетний срок ожидания для зарегистрированных религиозных общин служил полезной цели, поскольку позволял компетентному органу проверить в течение этого периода готовность религиозной общины интегрироваться в существующую правовую систему, в частности, позволял выяснить, не осуществляла ли она незаконную деятельность, ведущую к аннулированию ее статуса юридического лица (п. 2 ст. 9 и п. 1 ст. 5 Закона о религиозных общинах).
95. Заявители подвергли сомнению требование о десятилетнем сроке ожидания ввиду того, что официальное признание в 2003 году Коптской православной церкви в силу Специального закона (см. выше пп. Д п. 45 ) являлась доказательством обратного. Коптская православная церковь существовала в Австрии только с 1976 года и была зарегистрирована как религиозная община в 1998 году, в то время как первый заявитель, существовавший в Австрии намного дольше, все еще оставался религиозной общиной.
96. Европейский суд напоминает, что статья 14 Конвенции не запрещает государству-члену применять различие в подходе к различным группам с целью устранения между ними «фактического неравенства»; более того, при определенных обстоятельствах непринятие мер для устранения неравенства путем применения различия в подходе может само по себе привести к нарушению данной статьи Конвенции (см. п. 10 Постановления Европейского суда по делу «О некоторых аспектах применении законодательства об использовании языков в образовании в Бельгии» (Case relating to certain aspects of the laws on the use of languages in education in Belgium) (по существу дела) от 23 июля 1968 года, Серия А, № 6; и п. 44 Постановления Большой палаты Европейского суда по делу «Флимменос против Греции» (Thlimmenos v. Greece [GC]) по жалобе № 34369/97, ECHR 2000-IV). Тем не менее различие в подходе носит дискриминационный характер, если для него нет объективного и разумного обоснования, другими словами, если оно не преследует легитимных целей или отсутствует разумная соразмерность между используемыми средствами и преследуемой целью. Договаривающиеся Государства пользуются ограниченным правом принятия решения при установлении того, оправданны ли, и в какой мере, различия в подходе к лицам, во всех других отношениях находящимся в одинаковых обстоятельствах (см. п. 39 Постановления Европейского суда по делу «Ван Раальте против Нидерландов (Van Raalte v. the Netherlands) от 21 февраля 1997 года, Отчеты (Reports) 1997-I).
97. Европейский суд считает, что требование о сроке ожидания как условие предоставления религиозному объединению, имеющему статус юридического лица, более полного объема прав как публично-правовой организации поднимает тонкие вопросы, поскольку Государство обязано оставаться нейтральным и беспристрастным как при осуществлении своей регулирующей функции в сфере свободы вероисповедания, так и в своих отношениях с различными религиями и конфессиями (см. п. 116 указанного выше Постановления Европейского суда по делу «Бессарабская Митрополитская Церковь и другие [против Молдовы]» (Metropolitan Church of Bessarabia and Others [v. Moldova])). Следовательно, такой срок ожидания требует особенно тщательного рассмотрения со стороны Европейского суда.
98. Европейский суд мог бы согласиться с тем, что такой срок, возможно, было бы необходимо применить в исключительных случаях, например в отношении недавно основанных и неизвестных религиозных групп. Но его едва ли можно считать обоснованным, когда речь идет о давно действующих в мире религиозных группах, которые к тому же давно действуют в данной стране и поэтому хорошо известны компетентным органам власти, а это именно так в случае Свидетелей Иеговы. Государственные органы должны быть в состоянии проверить выполнение такими религиозными группами требований, предусмотренных соответствующими законами, за гораздо более короткий промежуток времени. Кроме того, приведенный заявителями пример другой религиозной общины свидетельствует о том, что австрийское государство не считало применение требования о сроке ожидания на равных основах важным инструментом осуществления своей политики в этой сфере.
99. Ввиду этого Европейский суд приходит к выводу, что различие в подходе не имело «объективного и разумного обоснования». Следовательно, имело место нарушение статьи 14 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 9 Конвенции.
III. О ПРЕДПОЛАГАЕМОМ НАРУШЕНИИ СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ
100. Ссылаясь на статью 6 Конвенции, заявители обжаловали срок рассмотрения их заявления об официальном признании первого заявителя в качестве религиозного общества.
101. Статья 6 Конвенции в части, имеющей отношение к делу, предусматривает следующее:
«Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях… имеет право на справедливое… разбирательство дела в разумный срок… судом…»
|
