Viii международная научно-практическая конференция Кутафинские чтения
Скачать 3.46 Mb.
|
КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ И УГОЛОВНО-ПРАОВЫЕ ВОПРОСЫ ПОВЫШЕНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ АКТИВНОСТИ ГРАЖДАН И ОБЩЕСТВЕННЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ В ОБЛАСТИ БОРЬБЫ С ПРЕСТУПНОСТЬЮ В России накоплен огромный положительный опыт широкомасштабного и многопланового участия граждан и общественных объединений в решении задач борьбы с преступностью.52 Здесь наша страна по многим позициям была на протяжении ряда лет «впереди планеты вcей». И совершенно не случайно, что именно советские, а не западные теоретические и практические разработки были в своё время (70-80 е годы XX столетия) положены в основу многих международных и региональных программ противодействия преступности с опорой на гражданские инициативы. Вместе с тем, в последующем, российская криминология утратила здесь ведущие позиции и не сумела «вписаться» в своеобразие российских рыночных отношений. Кроме того, ряд западных стндартов в области общественных отношений, включая и подходы к борьбе с преступностью в современных условиях, воспринимались в Российской Федерации без учета местных условий. В итоге, многие, довольно эффективные механизмы противодействия преступности, включая участие граждан в обеспечении законности и правопорядка в стране, утратили свою важную роль. Отрицательные последствия подобного рода явлений и процессов, распад социального капитала53, вполне естественно ухудшали криминогенную ситуацию в стране, поскольку никогда и нигде даже самому хорошо отлаженному государственному аппарату самостоятельно, без опоры на гражданское общество, не удавалось обеспечить на приемлемом уровне распространенность преступлений и других правонарушений. Наша страна не стала тут исключением и пришлось возвращаться к отвергнутому, изыскивать не только в сегодняшних реалиях, но и в прошлом, приемлемые сейчас средства повышения социальной активности54 граждан и общественных объединений, а соответственно преодолевать имеющиеся тут элементы его социально пассивности. Задача эта оказалась, не столь уж проста и одномоментно решаема, тем более, что правовая часть этой многопрофильной проблемы, особенно в части вопросов криминологии и уголовного права, является фактически пробельной. Во всяком случае, на эту тему нет ни одного ни монографического, ни более другого, менее масштабного исследования. Определяя последовательность устранения этого вакуума, представляется целесообразным в данной ситуации выделить несколько принципиально важных, на наш взгляд, обстоятельств, непосредственно касающихся рассматриваемой нами проблемы. В чем суть этих обстоятельств? В первую очередь, здесь важно отметить, что положительно проявившие себя в России общественные объединения, призванные бороться с преступностью и избежавшие печальной судьбы стать социально пассивными, создавались в результате моментальной реакции общества на те или иные потрясения в стране. Например, первое такое общественное объединение «Священная дружина» была создана через несколько дней после убийства Александра II и имело четко сформулированные цели: обеспечить безопасность царя и царствующих особ; выявление в России и за ее пределами террористов и революционеров. Менее чем через два года «Священная дружина» успешно справилась с поставленными задачами и плавно переросла в принципиально другое общественное объединение – Добровольную охрану. Если бы этот совершенно оправданный процесс создания общественной организации растянулся бы, Священная дружина неизбежно приобрела бы признаки социально-пассивной организации поскольку дорого яичко к христову дню. На наш взгляд, этот опыт 130 летней давности был удачно повторен в крымских событиях 2014 года, когда в Крыму сверх оперативно были созданы отряды самообороны и сразу же, после выполнения ими задач по противодействию внешней агрессии, эти отряды были самораспущены. По сложившейся в нашей стране традиции, общественные объединения должны быть обязательно массовыми. Вроде бы неплохой в принципе механизм борьбы с социальной пассивностью. Но здесь заложен и негативный момент, как раз и порождающий эту социальную пассивность. Это, прежде всего: размывание ответственности; сложности финансово-экономического и организационно-управленческого свойства55 и т.д. Не случайно, что многочисленная армия общественных контролеров, дружинников, инспекторов в советский период работали в основном только на бумаге, поглощая огромные государственные и общественные ресурсы и дискредитируя тем самым, положительную в своей сути идею участия граждан в решении задач обеспечения законности и правопорядка. Одно из трудно определимых современных препятствий, определяющих в конечном счете высокий уровень социальной пассивности общественных объединений и граждан, заключается в стремлении ряда государственных ведомств сделать общественные объединения своим малозатратным продолжением. Вопрос не из простых и однозначно не решаем. С одной стороны, недостаточно высокий уровень развития институтов гражданского общества еще не позволяет пустить на вольные хлеба, оставить без государственного внимания разного рода общественные образования. Печальный опыт в этой части у нас есть и он нам хорошо известен. Но и брать под тотальную государственную опеку общественные объединения – это значит обречь их на социальную пассивность. Это в лучшем случае. А если та или иная государственная структура, призванная бороться с преступностью далека от совершенства и порядочности и там не работают лица, подобные жене Цезаря, которая по утверждению древних была вне подозрений? А таких, отнюдь не безупречных государственных структур у нас еще немало. И что случится в таких ситуациях, как такие порочные структуры могут обеспечить, в нужном для общегосударственных интересов, деятельность общественных объединений? Во всяком случае, даже в юридической науке, я в частности имею административное право, ни в законодательстве об общественных объединениях, ни в ведомственных нормативных актах эти вопросы к категории решенных отнести не представляется возможным. Поддержание на терпимом обществом уровне социальной пассивности общественных объединений, призванных бороться с преступностью, в нынешней ситуации зависит и от правильного и полного решения вопросов морального и материального стимулирования их деятельности. Проблема эта столь же стара, как и сама преступность, но явного продвижения вперед здесь не ощущается. Все, в основном, решается по прошлым рецептам. Для выработки новых, научно обоснованных, подходов, стимулирования деятельности общественных объединений и граждан именно сейчас, нам как всегда не хватает ни времени, ни средств, ни желания. В итоге, по одной схеме, методом проб и ошибок на практике стимулируются самые различные по природе и конкретно решаемым задачам общественные объединения. Не учитываются также типичные для России региональный и этнический аспекты их деятельности. При отмеченных недостатках здесь уже есть и заслуживающие положительной оценки и распространения примеры. Один из наиболее впечатляющих из них- безупречная деятельность волонтеров на зимней Олимпиаде 2014 года в Сочи и достойная система их стимулирования за эту деятельность. Одним из существенных обстоятельств, способствующих живучести и высокий распространенности социальной пассивности в Российской Федерации является имеющее место стремление использовать в настоящее время, без соответствующих принципиально важных корректив, прошлые, пусть даже утраченные ранее формы участия граждан и общественных объединений в борьбе с преступностью. Например, сейчас предпринимается ряд конкретных мер реанимации в Москве и других мегаполисах добровольных, народных дружин, которые вполне реально могут принести определенные положительные результаты на локальном уровне, в конкретных, частных случаях. Но рассчитывать на большее, на революцию тут не приходится. Нужно нечто принципиально иное, новаторское по своей сути решение и поиски именно в этой направлении сейчас ведутся и довольно интенсивно. Так, например, благодаря четко выраженной разноплановой поддержке Президента Российской Федерации В.В. Путина – главного субъекта политической воли56 в стране, группой социально активных граждан Российской Федерации, возглавляемой видным общественным деятелем, заслуженным кинорежиссером С.Г. Говорухиным (вспомним фильм «Место встречи изменить нельзя») в 2013 году было создано Общероссийское общественное движение «Народный фронт» «За Россию» (Общероссийский Народный Фронт). Первые шаги деятельности этого движения, имеющего 85 региональных отделений, включая республику Крым и Севастополь показывают, что удалось создать принципиально новую общественную организацию, которая имеет массу действительно реальных возможностей и перспектив решать на практике серьезные общегосударственные задачи, включая задачи по выявлению и предупреждению преступлений. Причем, эти задачи надлежащим образом юридически закреплены в соответствующих учредительных документах, например, в Уставе Общероссийского Народного Фронта ( п.2 Устава). Согласно Манифеста Народного Фронта, его члены, представляющие самые разные группы российского общества, включая федеральных и региональных министров, депутатов Государственной думы, других членов высших органов государственной власти и управления, доверенных лиц Президента, заявили в своем Манифесте, что они:
Основными направлениями работы Народного Фронта, касающимися вопросов борьбы с преступностью, являются: - объединение разных политических и общественных сил вокруг ключевых долгосрочных приоритетов развития страны; -укрепление общенациональной солидарности, обеспечение единства поколений и патриотического воспитания молодежи, достижение социального партнерства и гражданской взаимопомощи; - выстраивание эффективного сотрудничества между властью и обществом, налаживание честного диалога и прямого взаимодействия между гражданами и президентом страны; -налаживание действенного общественного мониторинга и контроля выполнения президентских программ развития российского государства; -создание на базе Народного Фронта площадки, где открыто и откровенно обсуждаются острые проблемы, вырабатываются и предлагаются лучшие решения; - вовлечение в общественно-политическую жизнь общественных лидеров – гражданских активистов, которые ведут реальную работу на благо станы. Названные задачи и цели Народного Фронт по своей сути есть то, что в криминологии, как правило, именуется общими мерами предупреждения преступлений. Кроме того, анализ материалов последних (2013-2014 г.г.) форумов Народного Фронта, криминологическая оценка проблем обсуждаемых на регулярно проходящих встречах Президента России с представителями Общероссийского Народного Фронта, показывает, что Народному Фронту не чуждо и под силу решение сугубо конкретных, подчас казалось бы частных вопросов, порождающих определенный дискомфорт в нашем обществе (специальные меры предупреждения преступлений и иных злоупотреблений). Например, на встрече Президента Российской Федерации В.В. Путина с представителями Общероссийского Народного Фронта 10 апреля 2014 года были озвучены многочисленные факты имущественных злоупотреблений, допускаемых высокорангированными чиновниками57 (приобретение за счет бюджета дорогостоящих автомобилей, мебели, поездки на курорты, охоту и т.п.). Положительный эффект от подобного рода озвучивания на всю Россию, а не в тиши кабинетов, негативной информации бесспорно полезен и существенно выше того, что описан в басне Ивана Андреевича Крылова «Кот и Повар». Во всяком случае, сразу же, после трансляции на первом канале телевидения встречи Президента России В.В. Путина с представителями Общероссийского Народного Фронта 10 апреля 2014 года где как раз и говорилось о недобросовестных чиновниках, многие из них публично заявили об отказе от принятых ранее решений по нерациональному расходованию бюджетных средств. Вполне очевидно, что подобный метод воздействия на нерадивых чиновников далек до идеала, тем более на обширном российском пространстве, но пока других, помимо ручного, эффективных методов управлять многомиллионной армией чиновничества нет, отказываться от него также не представляется возможным тем более, что Президент России обратил внимание своих общественных помощников в лице членов Всероссийского Народного Фронта на необходимость повысить роль их личного участия в устранении выявляемых ими финансовых и иных злоупотреблений в сфере государственной службы. Правда, для практической реализации этой рекомендации Президента, по нашему мнению, в Устав Общероссийского общественного движения «Народный Фронт «За Россию» (Общероссийской Народный фронт), необходимо внести существенные коррективы, расширяющие полномочия этого самого перспективного, в нашем представлении, в плане борьбы с преступностью, на сегодняшний день, общественного движения в России. Путей и средств положительного воздействия на процесс преодоления социальной пассивности общественных объединений и отдельных граждан столь же много, сколько причин, порождающих это негативное явление. В данном случае, представляется целесообразным наряду с криминологическими, обратиться также к вопросам повышения социальной активности граждан посредством совершенствования отдельных уголовно-правовых институтов. Подобного рода приоритеты в исследовании правовых проблем социальной активности (пассивности) в современной России объясняются тем обстоятельством, что по вполне понятным причинам, участие граждан в выявлении и предупреждении правонарушений, включая и преступления, нередко связано с реальной возможностью оказаться, в неблагоприятном для них качестве, в сфере уголовно-правовых отношений. С учетом отнюдь не идеального, по многим позициям, уголовного законодательства, такая перспектива для членов общественных объединений и отдельных граждан не выглядит чем то абстрактным. В российской практике, к примеру, привлечение к уголовной ответственности граждан, защищавших свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом ( ч.2 ст. 45 Конституции Российской Федерации), исключительным еще не стало. Тем не менее, даже единичный факт отступления от требований Конституции Российской Федерации гарантировать государственную защиту прав и свобод человека и гражданина, обязательно влечет за собой снижение уровня социальной активности населения, делает граждан социально пассивными. Уголовное право в качестве механизма повышения уровня социальной активности граждан в борьбе с преступностью58 используется в России не одну сотню лет. Так, например, по Соборному Уложению 1649 года все граждане, включая родственников обвиняемого в государственной измене, не донесшие властям о преступлении, должны были быть «казнены смертью без всякой пощады». Несколько позднее, при Императоре Петре I, которого в не меньшей степени, чем государственная измена, волновали и взятки и иные злоупотребления должностных лиц, всем гражданам повелевалось доносить о таких чиновниках под страхом наказания, соразмерного тому, которое определялось самим взяточникам и казнокрадам. Развитие института ответственности за недоносительство при Петре I достигло такого уровня, что даже духовные лица были обязаны сообщать о ставших им известными на исповедях намерениях исповедуемого совершить преступление против Государя и государства.59 Довольно широким был круг преступлений, недоносительство о которых жестко наказывалось, и в Уголовном Уложении 1845 года, и в советском уголовном законодательстве, включая УК РСФСР по которому уголовно-наказуемым признавалось недонесение о государственных преступлениях, бандитизме, фальшивомонетничестве, убийстве, изнасиловании, краже, грабеже, взяточничестве.60 В УК РФ 1996 года ответственность за недонесение о готовящемся или совершенном преступлении не предусмотрена. Отказ от этого уголовно-правового запрета был связан не с особенностями социально-экономических и правовых изменений в стране постсоветский период, а в основном с фактом вступления Российской Федерации в Совет Европы, когда большинство европейских стран отказалось от этого института стимулирования социальной активности своих граждан в области борьбы с преступностью. Сегодня, когда с момента принятия УК 1966 года прошло довольно много времени, а наши представления о правовых идеалах за пределами Российской Федерации претерпели существенные изменения, представляется целесообразным в рамках научного обсуждения Концепции нового Уголовного кодекса и его основных составляющих, рассмотреть вопрос о «реабилитации» института ответственности за недонесение о готовящемся или совершенном преступлении. В нашем представлении здесь речь должна идти, в первую очередь, даже не об убийствах и изнасилованиях, а об иных преступлениях, самым существенным образом фактически посягающим на права и свободы подавляющего числа граждан нашей страны. Таковыми всегда были, есть и будут преступления в сфере экономики, преступления против общественной безопасности, преступления против государственной власти и интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Существенное положительное воздействие на правильное и полное использование уголовно-правовых средств повышения борьбы с преступностью может оказать совершенствование института обоснованного риска. В самом деле, вовсе не беспочвенны довольно распространенные, особенно в предпринимательской среде, утверждения, что «делать бизнес» в России в жестких рамках соответствующих правовых предписаний, которые, как известно, не рассчитаны на те или иные отклонения, весьма и весьма проблематично. Желание рисковать присуще далеко не всем и тут вступает в силу механизм социальной пассивности, поскольку противоположное т.е. активное поведение чревато опасными последствиями. Чтобы в какой то мере снять остроту этой проблемы, ставшей особо актуальной в условиях становления в России рыночных отношений, в УК РФ 1996 года в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, был назван обоснованный риск. Однако, почти двадцатилетний опыт правоприменительной деятельности в этой части, показывает, что статья 41 УК РФ оказалась мертворожденной и не спасает «обоснованно рискующих». Причин тому много. Часть из них заложены в самой норме, которая сформулирована столь общо, что простор для правоприменителя тут безграничен. Например, в ч.2 ст. 41 УК РФ указывается, что «риск признается обоснованным, если указанная цель не могла быть достигнута с несвязанными с риском действиями (бездействием) и лицо, допустившее риск, предприняло достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам». Без особого риска ошибиться, можно утверждать, что в столь сложной конструкции нормы об обоснованном риске, запутался были царь Израильского иудейского царства Соломон. Во всяком случае, практика применения ст. 41 УК РФ фактически отсутствует, что естественно снижает уровень социальной активности наших граждан. Среди возможных уголовно-правовых средств повышения социальной активности граждан наиболее существенную роль в принципе может сыграть институт необходимой обороны. Несмотря на его стародавнюю историю, обилие теоретических разработок, законодательства и практики по этому вопросу, система государственной защиты в том числе и уголовно-правовой защиты прав и свобод человека и гражданина еще не идеальна. И не случайно, периодически, на самых разных уровнях вносятся предложения о необходимости радикального изменения ст.37 УК РФ, поскольку эта норма не отвечает современному уровню общественных отношений в России. Так, например, в конце декабря 2013 года члены Совета Федерации Е.Г. Тарло, Н.В.Косарев, Е.В. Петелин, Ю.В. Шамков и депутат Государственной Думы С.В. Калашников подготовили проект Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации в связи с совершенствованием законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при защите собственности». В этом проекте предлагается внести изменения в статью 37 Уголовного Кодекса РФ, направленные на конкретизацию института необходимой обороны, а также дополнить УК статьей 37-1, определяющей в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, причинение вреда при защите собственности с использованием технических устройств и механизмов. В частности, авторы проекта предложили необходимой обороной считать действия обороняющегося в случаях: - если ему или кому-то, кого он пытался защитить, уже причинен угрожающий жизни вред; -если в его адрес прозвучала устная угроза опасного для его жизни насилия и нападающий продемонстрировал оружие или предметы, которые могут быть использованы им в качестве оружия; -если посягательство на него совершается группой лиц с явным намерением осуществить насилие; -если он видит, что нападающий пытается привести в действие взрывные устройства; -если с помощью оружия его принуждают совершить тяжкое преступление; -если его самого или какого либо другого человека у него на виду пытается изнасиловать тот, кто явно сильнее физически. Обеспокоенная частыми случаями неприменения или неправильного применения ст.37 УК РФ группа названных законодателей, предложившая свое видение решения этой проблемы, пошла по пути перечисления в законе отдельных частных по своей сути действий, которые по мнению авторов законопроекта могут спровоцировать любую, уголовно не наказуемую реакцию обороняющегося. Такой подход в принципе, тем более, для общей части УК РФ неверен и не решает проблемы хотя бы по той причине, что жизнь наша, включая и ее противоречивую часть, сверх многопланова и ее невозможно зафиксировать в законодательстве в жесткой форме. Это непродуктивно во всех отношениях. Не случайно, Правительство Российской Федерации и Верховный Суд РФ упомянутый проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовный Кодекс Российской Федерации» не поддержали. Такая их отрицательная реакция аргументировалась правда несколько иначе, чем это сделали мы. Так, например, в официальных отзывах правительства РФ и Верховного суда РФ проводится мысль, что и ст. 37 УК РФ и Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 года № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступления», позволяют обеспечить в полном объеме право граждан на необходимую оборону. Конечно это не так. К тому же, и практика свидетельствует о несовершенстве ст.37 УК РФ. Сошлемся, к примеру на резонансные дела Лобковой, Иванниковой, Саркисян, Кудрявцевой, когда эти социально активные граждане сумели избежать уголовного наказания только лишь благодаря широкой огласке случаев, когда они сумели, защитить свои, гарантированные им Конституцией права и свободы. Следовательно, проблема с институтом необходимой обороны есть и игнорировать этот факт, отложить в очередной раз ее решение в долгий ящик только лишь потому, что группе высокорангированных законодателей не удалось сформулировать на надлежащем уровне свой проект, ошибочно. Проект он и есть проект и над ним надо сообща работать, а не только выискивать там те или иные слабости или промашки теоретического и практического свойства. Если же оставить это дело в нынешнем состоянии, абсолютно бесполезно рассчитывать на развитие института социальной активности граждан в нужном для общества направлении. Карабашева М.О., аспирант (Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина) |
Похожие:
 | «Михаило – Архангельские чтения». Сборник материалов международной научно-практической конференции, 18 ноября 2010 г. – Рыбница,... | | Л75 VIII малые Ломоносовские чтения. Межрегиональная научно-практическая конференция учащихся в г. Архангельске, 01 апреля 2016 года.... |
 | Хіі международная научно-практическая конференция для студентов, аспирантов и молодых ученых | | Хіі международная научно-практическая конференция для студентов, аспирантов и молодых ученых |
| Деловое письмо как предмет в 10 – 12 классах специальной (коррекционной) общеобразовательной школы VIII вида | | Общества Электронных приборов (eds) Института электро- и радиоинженеров (ieee,usa) на базе Томского политехнического университета... |
| «xvi международная конференция посвященная проблемам общественных и гуманитарных наук» | | «xvi международная конференция посвященная проблемам общественных и гуманитарных наук» |
| «xvi международная конференция посвященная проблемам общественных и гуманитарных наук» | | «xvi международная конференция посвященная проблемам общественных и гуманитарных наук» |