Программа Партии дела «Экономика здравого смысла»
Скачать 1.57 Mb.
|
Таблица 8. Производство некоторых товаров с 1990 по 2015 год
Данные таблиц говорят сами за себя. За годы реформ 1991-2014 по России прошел хан Мамай. Уничтожены 78 тыс. заводов и фабрик, в том числе 35 тыс. средних и крупных предприятий прекратили деятельность с 2005 по 2015 год. Чтобы понять, много ли это, вспомним, что за годы Великой Отечественной войны было разрушено 32 тыс. предприятий7. Особенно сильно реформы ударили по машиностроению, где с 1990 по 2013 год численность работников сократилась в 3,7 раза. Машиностроение России сходит на нет: кроме вооружений и легковых автомобилей, мы почти ничего не производим. Как говорил Аркадий Райкин, работа проделана большая, но так дело не пойдет. Наше правительство разрушает экономику России. И если это и есть задача правительства, то оно с ней справляется очень успешно. Следующий этап – развал страны. Без экономики Россия существовать не сможет. Ведь экономика – это доходы бюджета, необходимые на оборону, на пенсии, на образование, на науку, на здравоохранение и т.д. 2. О некоторых моделях развития. В экономической политике государства в РФ уже многие годы присутствует стабильная двойственность – несоответствие слов и дела. Дело – это неизменно сырьевая модель, при которой отечественные продукты земли меняются на иноземные продукты труда. А слова – это калейдоскоп идей, ни одной из которых не предоставлялось ни единого шанса быть претворенной в реальную действительность. Идеи о «великой энергетической державе», о «национальных проектах», о «свободных экономических зонах», о привлечении «прямых иностранных инвестиций», о внедрении нанотехнологий, о российской «кремниевой долине», об импортозамещении, и др. – все они использовались только как средство выбить для их лоббистов все новые и новые бюджетные ассигнования. А реально работает только одна схема: в годы высоких мировых цен на нефть часть доходов от ее экспорта откладывается в резервы, а когда эти цены падают, дефицит госбюджета покрывается за счет расходования части этих резервов. При этом предполагается – опять же только на словах – что часть средств из этих резервов может использоваться на цели экономического развития. Но сама сущность этого «экономического развития» – намеренно или неосознанно – никак не конкретизируется. Единственно, что формулируется нашими экономическими руководителями – это некоторое абстрактное «увеличение ВВП», которое должно происходить темпами от 2-3 (что «недостаточно») до 5-7 (а лучше – и больше!) процентов ежегодно. Но ко всей этой идеограмме есть несколько фундаментальных вопросов. Первый вопрос – вопрос понимания развития. Рост ВВП в отдельные годы мы уже видели – и нам его подавали как «большое достижение» нашей власти. Но в одном случае его причиной было повышение мировых цен на нефть, в другом – проведение зимних Олимпийский игр. Еще мы фиксировали «добавки» к ВВП за счет прироста производства в сфере ВПК. Но в экономическом смысле, всё это – не есть развитие, это – даже и не топтание экономики на месте, это – масштабный откат назад в результате интенсивного проедания совокупного национального богатства страны. Второй вопрос – к пониманию ресурсной базы развития. Власть в этой базе числит доходы от экспорта природного сырья («этот экспорт надо наращивать!»), иностранные инвестиции («надо всячески привлекать иностранные капиталы!») и дешевые кредитные ресурсы («процентные ставки по кредитам надо снижать!»), а народ подает как обузу, как бремя «для стремящейся к развитию» национальной экономики. Объяснение при этом дается до инфантильности простое: поскольку государство вынуждено брать на себя и поддерживать социальные гарантии населению, соответственно возможности государства по стимулированию развития резко ограничиваются. А ведь если продолжить эту мысль, то конечный вывод выглядит совсем страшным: надо убрать народ и тогда страна будет развиваться без помех и самыми бурными темпами. Но в мировой экономической науке все же пока господствует совершенно противоположное мнение. И классики этой науки, и многие современные ученые все еще продолжают считать, что именно трудом народа создаются все богатства мира, что обогащение некоторых стран за счет иных источников (ведения захватнических войн, ограбления колоний, экспорта капиталов в другие страны в целях сверхэксплуатации их населения и захвата их природных ресурсов, и др.) дает только разовый, быстро преходящий эффект. Но важно и то, что весь мировой опыт также доказывает, что наиболее богатые и благополучные страны мира – это те, в которых сложились исторически или создаются властями целенаправленно наиболее благоприятные условия для производительной деятельности людей. Из этого расхождения также следует вывод, который никак не радует: либо весь мир всегда ошибался и только мы идем «в ногу», либо ошибается наше правительство, и тогда нам не на что надеяться, поскольку в своих ошибках они у нас никогда не признаются. И теперь – третий вопрос. Когда нам говорят, что у нас нет развития, потому что у государства нет достаточных средств для финансирования этого развития, то возникает вопрос – а нужно ли нам вообще такое «развитие», которое все время требует новых и новых вложений? А поскольку мы не одни в этом мире и нам все время говорят, что наша экономика действует в конкурентной среде, то есть смысл посмотреть, что с этим «развитием» происходит в других странах. Возьмем один старый пример. Генри Форд создал крупнейший в мире автостроительный концерн и в своих книгах он подробно рассказал, как из кустарной мастерской выросла огромная современная компания. Ведь, это – развитие, не так ли? Но он ни словом нигде не упоминает о каких-то проблемах с этим развитием по причине недостатка для него внешних вложений. Возьмем более свежий пример. Акио Морита в послевоенной Японии решил производить портативные любительские магнитофоны. Для этого он организовал компанию, в которую вложил свои собственные 500 долл. и арендовал полуразрушенный деревянный сарай на холме Готэняма. Сейчас это – компания «Сони», и А. Морита написал книгу, в которой он описывает историю развития этой компании. И опять в этой истории нет ничего и близкого к тому тезису, что для развития необходимо привлечение всё новых и новых вложений. И вот теперь и пример из близкого нам времени. Билл Гейтс происходит из вполне благополучной семьи, но в своей предпринимательской деятельности он не пользовался помощью своей семьи – если не считать за таковую бесплатное пользование отцовским гаражом. На образование новой компании он использовал свои карманные деньги плюс 100 долл., которые занял у своего приятеля. Сейчас история компании «Майкрософт» известна всему миру, и в ней нет ни намека на то, что ее развития как-то замедлялось в связи с недостатком новых финансовых вложений. Разные времена и разные отрасли производства – автомобили, потребительская электроника, программные продукты, и создатели всех этих новых компаний – среди самых богатых людей мира. И они стали таковыми, не требуя поддержки от государства, не ожидая ни от кого денег «на развитие» и даже не выпрашивая льготных кредитов. Почему бы и нам, в России, не начать ориентироваться именно на такое развитие – и прекратить заботиться о таком «развитии», в которое почему-то всё время надо вкладывать и вкладывать новые средства? И хотелось бы получить ответы на эти вопросы. Но у кого? Во власти никто не признает даже легитимность постановки этих вопросов: «Не отвлекайте нас, мы разрабатываем планы, программы, стратегии, и т.д. нашего развития!». Но кто-то же занимается у нас и экономической наукой! Обратимся к ним. Оказывается, в нашей экономической науке идет борьба между двумя «научно-теоретическими школами». Одна – это школа либералов-рыночников. Они размахивают лозунгами «рыночной экономики», от государства требуют «совершенствования институтов», а все производственные и иные активы государства должны быть немедленно переданы в собственность «эффективным частным менеджерам». Другая школа – это школа борцов против «рыночного фундаментализма». «Рынок» в России себя не оправдал, уход государства из экономики порождает только спекуляции и воровство, а деньги надо давать не на поддержку «частника», а на восстановление и накопление «человеческого капитала». При этом и ни та, ни другая школа не ограничиваются формулированием только теоретических положений, обе эти школы в подкрепление своих взглядов активно используют и зарубежный опыт. И вот здесь начинается самое интересное. Школа либералов-рыночников привычно ссылается «на опыт стран Запада», но из опыта этих стран они рекомендует всё, что по сути является социалистическим, и отвергают всё, что остается там пока по своей природе рыночно-товарным. России рекомендуют пенсии, социальные пособия, фонды медицинского страхования, расширение занятости в государственном секторе, государственную полицию, и т.д. – всё то, что чрезмерно обременяет государственные финансы и требует применения особо высокого налогообложения. Но если взять пример США, то там никогда не было ни государственного центрального банка, ни государственных денег. В Европе в странах зоны евро также уже нет национальных центробанков, ни национальных денег. Однако этого же для России – ликвидации центробанка и отмены государственных денег – наши «либералы» почему-то не рекомендуют. В налоговых системах всех западных стран обязательно присутствует льготное налогообложение для предпринимателей, действующих в производительной сфере экономики. В РФ, наоборот, льготное налогообложение действует для экспортеров сырья, для финансового сектора и для торговли. В результате среднее промышленное предприятие в РФ испытывает в разы более высокую налоговую нагрузку, чем аналогичное предприятие в странах Запада. И опять же, этот западный опыт наши либералы России отнюдь не рекомендуют. Наши либералы особенно любят бороться за докапитализацию банков и повышение уровня «монетизации» экономики. Если все это выразить проще, то они – за помощь крупным банкам и за избыточную денежную эмиссию (за избыточную – потому сейчас денег в РФ и так у всех избыток: и у предприятий – на банковских счетах, и у населения – на счетах и «под матрасами», и у государства – которое свои «излишки» отправляет в США). А это – прямое поощрение инфляции. Между тем, в странах Запада считается правильным противодействовать чрезмерному укрупнению банков, а эмиссионная политика проводится таким образом, чтобы темпы инфляции жестко ограничивались пределами 1 % - 2 % в год. Но наши либералы России такого тоже никак не советуют. Интересно, что примерно то же самое происходит и с нашими антирыночными антифундаменталистами. Раз они против капитализма, то почему бы им не взять за пример опыт Китая или Вьетнама? Или хотя бы примеры Саудовской Аравии и ОАЭ, в которых социализм для своих граждан давно построен? Нет, такие примеры они игнорируют, но зато время ссылаются на опыт СССР – который как раз и рухнул из-за несостоятельной экономической политики. А с вооружениями и с социальной сферой в СССР было все в порядке – если не считать того, что достаточной экономической базы для поддержания такой амбициозной политической платформы в стране не оказалось. И, самое интересное, ученые этой школы усердно борются с рыночной экономикой в стране, которая этой рыночной экономики еще и не пробовала! Успешные сейчас капиталистические страны развивали у себя рыночную экономику без налогов на предпринимателей и без государственных денег. И в истории нет ни одного примера создания рыночной экономики в странах с тройным налогообложением бизнеса (налога на прибыль, налог на имущество и НДС), с налоговой нагрузкой на труд свыше 70 %, и с уничтожением денег как объективной меры стоимости. Итак, за рынок у нас выступают те, кто этого рынка не знает и совсем не понимает, а против рынка борются те, которые рынка в России вообще никогда не видели, но почему-то его не любят. Что за экономика в Европе, примеру которой нам настойчиво рекомендуют следовать? Это – европейская модель социализма, так называемый «налоговый социализм», при котором государство присваивает себе почти половину всех доходов общества и позволяет большим массам людей, не желающим или не имеющим возможности работать, жить и прекрасно существовать за счет господдержки. Что за экономика в Китае, примеру которого нам следовать ни в коем случае не советуют? Ответ – конкурентная рыночная экономика, при которой за поддержание свободной конкуренции и за обеспечение базовых рыночных условий (твердых денег и низких налогов) отвечают централизованные структуры правящей партии и сил правопорядка. В Китае надежность денег и денежной системы гарантируется государством, частный бизнес, если он производит товары на экспорт, освобождается от любых налогов и пошлин, а за коррупцию – конфискуют всё имущество чиновников и дают им длительные сроки заключения. Поэтому опыт Китая, по мнению наших либералов и демократов, для нас никак не подходит. Ельцин и Гайдар объявили одно, а двинулись в прямо противоположном направлении. Объявили переход к рыночной экономике, а начали с уничтожения денег (накопленных денежных капиталов населения), с введения запретительных налогов, с раздачи госсобственности жуликам и спекулянтам. Одновременно дали полную свободу региональным баронам и пустили милицию на кормление. Преступность из хулиганской стала коммерческой, стала дружить с чиновниками и в итоге общими усилиями «построили» АКМ-2, в которой «административно-командная модель» превратилась в «административно-криминальную модель». Обвинения в «криминале» для депутатов, губернаторов, министров и даже судей и прокуроров стали уже обычным явлением. И ничего «экономического» в этой модели уже нет. Обмен предметов природы на ширпотреб из-за рубежа – не экономика. Нет ничего «экономического» и в политике составления сценариев динамики мировых цен на нефть, или в гадании, насколько можно «опустить» рубль, чтобы и бюджету было хорошо, и чтобы народ не пошел строить баррикады. Нет «экономики» уже и в нашей экономической науке: экономисты-либералы не видят никакого абсурда в государственных деньгах при рыночной экономике (понимая, видимо, что пока государству будет позволено печатать деньги, оно не оставит их без зарплаты), а антирыночники антифундаменталисты прямо призывают вернуться к советскому госкапитализму. Интересно, что при всех различиях этих двух школ есть позиции и моменты, по которым они без всяких споров согласны и абсолютно сходятся. И всегда – это то, что препятствует или прямо исключает нормальное развитие экономики России. Например, налоги – явно чрезмерны для производительной деятельности в РФ, но обе школы дружно считают их «хорошими». Издевательства Центробанка над нашим рублем практически исключают любые инвестиции из-за рубежа в зону рубля (т.е. в любую деятельность на территории РФ), но авторитеты из обеих школ отмечают «высокий профессионализм» руководства этого учреждения. В либерально-рыночных США до последнего времени экспорт сырой нефти был запрещен законом, в коммунистическом Китае категорически запрещен экспорт редкоземельных металлов и ограничено возмещение НДС для экспорта продуктов с низкой долей добавленной стоимости, но ни в одной из наших «противоборствующих» школ предложение запретить экспорт сырого природного сырья в РФ никакой поддержки не находит. Более того, Россия является практически единственной страной в мире, в которой государство берет подоходный налог с заработков, не обеспечивающих даже минимальный прожиточный минимум для работников. А из отмененной ныне науки политэкономиии известно, что такой заработок вообще не является «доходом», это – всего лишь сумма возмещения затрат на воспроизводство товара «рабочая сила». Но в обеих наших «экономических школах» об этих аксиомах экономической науки давно забыли, и предложение о введении в России нормального необлагаемого минимума дохода для наемных работников, разумеется, дружно отвергается. В советское время, при всех недостатках отношения к реальной действительности в политэкономии социализма, в деле изучения экономики капитализма всегда были сильные авторитеты. Но как только в стране заговорили о переходе к рыночной экономике, все эти авторитеты и их исследования стали не нужны. Монополия Гайдара и его команды на любые суждения о приемлемости или полезности для России тех или иных форм и методов экономической политики стала абсолютной и недоступной для любой критики – как справа, так и слева. Вместо экономических законов и категорий составляющими отечественную «экономическую науку» стали формулировки и дефиниции из составленных гайдаровцами законов. Деньги стали «ликвидностью», девальвация стала «коррекцией», появился вдруг «отрицательный рост», но зато пропали школы, техникумы, больницы и даже города превратились в «городские округа». И «налогами» стало только то, что записано в Налоговом кодексе, а всё другое – уже не налоги, чтобы там не думали и не писали прежде всякие смиты, рикарды, милли и прочие озеровы. Забыто, что налоги – это то, что берет государство безвозмездно у граждан и у организаций, в т.ч. акцизы, таможенные пошлины, социальные и другие сборы. А с политэкономами, которые всегда твердили, что народ содержит государство, разобрались, как уже говорилось, еще проще – отменили и запретили саму эту политическую экономию И очень показательно, что ни наше правительство, ни обе наши «экономические» школы категорически не хотят говорить об опыте Китая. Для наших якобы «правых» крайне неприятно признавать, что Китай успешно развивает рыночную экономику и что там этим процессом руководят именно коммунисты – тогда, как у нас, в соответствии с их рецептами, есть и приватизация, и борьба с коммунизмом, а с рыночной экономикой ничего не получается. Для наших якобы «левых» пример Китая не менее неприятен: как это китайские коммунисты вместо борьбы с «рыночным фундаментализмом» поощряют развитие нормальной рыночной экономики, имеют в этом деле несравнимые с нами успехи и утверждают при этом, что пользуются советским опытом НЭПа. А наши реформаторы, которые своей главной заслугой считают победу над коммунизмом, никак не могут понять, почему созданная ими АКМ-2 (административно-криминальная модель) никак не тянет ни на «развитую», ни на просто «рыночную экономику». И самое обидное, что в таком признании им отказывают те, кто аплодировал им за борьбу против коммунизма: в ВТО нас приняли после 18 лет ползания на коленках, а в ОЭСР не хотят видеть и до сих пор. И все они вместе продолжают навязывать нам всё ту же дилемму: мы якобы должны выбирать только между двумя путями: либо вперед, к рынку – и тогда в магазинах у нас всё будет, либо назад, к госплану и госценам – и тогда у нас опять будут пустые прилавки. Мы же видим, что если убрать с полок китайский импорт, то у нас опять будут пустые прилавки и четверть века нашего движения «по рыночному пути» ничего с этим сделать не может. На самом деле, в этом тупике мы оказались именно потому, что выбросили за борт экономическую науку и ее главный закон, закон о необходимости непрерывного повышения производительности народного труда. Именно отставанием России по показателю роста производительности труда своего народа следует измерять эффективность нашей экономической политики, а разного рода международные рейтинги, в которых место РФ постоянно растет, используются для затушевывания того простого факта, что наш «рост» – это рост интенсивности проедания наших природных ресурсов, но вовсе не рост богатства страны и ее народа. Да, средние показатели дохода на душу населения у нас выше, чем у Китая, но там – это реальные показатели благосостояния народа, а у нас – это прирост богатства и численности долларовых миллиардеров, которые давно обзавелись иностранными паспортами для себя и своей семьи и Россию своей страной вовсе не считают. Итак, если говорить о сути дела, то у нас не было ни социализма, ни свободного рынка, мы имели и имеем лишь разные модификации одной и той же административно-командной модели (АКМ). У всех этих АКМ потенциал развития – только в пределах задачи любой ценой заполнить прилавки магазинов. Для этой цели можно и продавать нефть, и набирать иностранные кредиты, и привлекать иностранные капиталы, а на крайний случай – не постоим и перед продажей каких-нибудь островов. «Надежность» и «перспективность» такой политики можно не обсуждать, с этой политикой всё ясно. Ясно всем – кроме нашего правительства, которое другой альтернативы просто не видит. На самом деле, если не блуждать между дефинициями – которые в экономической науке определяются по фактической реальности, а не по лозунгам или призывам политиков, то развивать надо то, что эффективно и полезно стране, народу, а то, что этим критериям не соответствует, надо сворачивать и прекращать. Какая нам выгода от того, что мы делимся своими богатыми природными ресурсами с другими странами? Наоборот, если мы запретим экспорт сырья, то у нас будет изобилие предметов труда для нашего народа, и тогда к нам действительно «все потянутся» - вкладывать капиталы в создание перерабатывающих производств на территории нашей страны. Если военная техника у нас производится исключительно по госзаказам, то какой смысл приватизировать эти производства и давать заработать на этом частному капиталу? У нас уже есть значительные доли иностранного капитала в ряде военных производств – и никакой пользы, кроме вреда, мы от этого не видим. Выкачивать и выкапывать природное сырье могут с равной эффективностью как частные, так и государственные компании, и тогда в чем смысл привлечения в этот сектор частного капитала? Но если в этом и есть необходимость, то почему не поступать так, как это делают другие страны – допуская частные капиталы к разработке природных ресурсов на основе операторских контрактов и оставляя само добываемое сырье в руках государства? И если мы решаем вкладывать государственные ресурсы в создание объектов инфраструктуры, то почему не делать этого руками государственных строительных организаций? Спорт-объекты в Сочи и космодром «Восточный», наверное, можно было построить и без воровства государственных денег. И модель, когда «сначала трудятся строители, потом работают прокуроры и затем все дружно разбегаются», вовсе не тот идеал, который надо защищать и отстаивать любой ценой. В Китае, например, крупнейшим строительным концерном является НОАК, а у нас при любом строительстве обязательно нужны почему-то именно частные подрядчики, у которых главная задача – побольше украсть у государства, а не построить объект в установленные сроки. В Китае только за последние пять лет здесь было построено 480 000 км автомобильных и 19 000 км железных дорог. Там за 10 дней строят столько автомобильных дорог, сколько в России за целый год.8 В России с 1991 по 2013 год не построено ни одного километра железных дорог. А о скоростных железных дорогах9 речь даже не идет. И если сравнивать государственные предприятия и частное предпринимательство, то последнее – предпочтительнее, если оно демонстрирует действительно более высокую производительность труда. Мы передали энергетику в частные руки – и теперь пора проверить, насколько в этом секторе выросла производительность труда. То же самое – и в отношении транспорта, железнодорожного, морского и воздушного, в отношении предприятия связи, строительства, системы ЖКХ, и т.д. Да, если мы развиваем эффективные государственные предприятия, то в них на первых порах можно и вкладывать государственные средства. Но если мы говорим о развитии частного сектора экономики, то деньги для его развития должны находить именно частные предприниматели – а не государство. Если кто-то не знает, откуда эти предприниматели должны брать деньги для развития своего бизнеса, то мы им подскажем – из кармана потребителей их продукции. И если у кого-то из них это не получается, то либо это – не те предприниматели, либо они занимаются не своим делом. И если мы перейдем к этому единственному критерию – росту производительности труда народа, повышению эффективности национального производства, то отпадет и необходимость споров о дефинициях. Если государство может эффективно добывать нефть и газ, строить ракеты и самолеты, возводить объекты инфраструктуры, то пусть государство этим и занимается. А если производить товары народного потребления, развивать систему общественного питания и предоставлять услуги населению с большей эффективностью способны именно частные производители, то государству в этих сферах надо только следить за свободой конкуренции и за охраной прав потребителей. И есть еще особая сфера деятельности – сельское хозяйство. Люди, которые заняты в этой сфере, не только производит нужные народу продукты питания, но они еще и занимаются освоением территорий, строительством для себя жилья, решают вопросы местного самоуправления. И еще именно на селе – многодетные семьи, в них дети с ранних пор приучаются к производительному труду, в жизни на природе они укрепляют свое здоровье. Поэтому государство обязано проводить в отношении сельского населения проводить особую политику, а не видеть в нем только свой фискальный интерес. Кстати, отметим факт, невиданный и неслыханный никогда в истории: страна, обладающая крупнейшей в мире площадью пахотных земель, не в состоянии набить свои магазины продовольствием «под завязку»! В этом отношении уровень понимания проблем сельского хозяйства в руководстве страны остался практически таким же, что и в советское время. Хотя китайцы уже дали исчерпывающий ответ на то, что государство должно делать для решения этой проблемы: просто не мешать людям работать на своей земле. И уральский фермер Василий Мельниченко абсолютно с этим согласен! В конечном счете, если нас заботит проблема экономического развития, то мы именно с этой точки зрения и должны рассматривать все идеологемы и дефиниции избираемой экономической политики. «Не важно какого цвета шерсть у кошки, важно лишь как она ловит мышей» – с этим высказыванием Дэн Сяо-пина Китай вступил на путь своего экономического развития. Оценивать людей-руководителей по их делам, а не по их словам и заявлениям, отбирать модели и механизмы развития по их эффективности, а не по их идеологической окраске – в этом суть правильной экономической политики. Европейский социализм или китайский капитализм – сравним, что тот и другой дают своим народам и отсюда будет делать свои выводы. |
Похожие:
 | Экономическая Программа Партии дела «Экономика здравого смысла» разработана Рабочей группой на основе Решения совместного заседания... | | Как сказано выше, введение прогрессивной шкалы подоходного налога – одна из главных мер улучшения социально-экономической ситуации... |
| Настоящим Положением, утвержденным в соответствии с Уставом Всероссийской политической партии «единая россия» (далее – Партия), определяются... | | В том числе от Партии регионов 40 депутатов, от партии «Сильная Украина» 2, от Коммунистической партии Украины 2, от партии «Русское... |
 | Нередки случаи, когда человек, отнюдь не лишенный здравого смысла, годами терпит невыгодные условия работы или намертво застревает... | | Настоящим Положением, утвержденным в соответствии с Уставом Всероссийской политической партии «Союз Труда» (далее – Партия), определяются... |
| Прошу принять меня в ряды Русской партии «Держава». Цели и задачи партии разделяю и поддерживаю, Устав и Программу партии изучил... | | Порядок внесения изменений и дополнений в Устав и программу Партии. Реорганизация и ликвидация Партии |
| Коллегиальные постоянно действующие руководящие органы политической партии смогут выдвигать кандидатов от партии в региональные и... | | В курсе используется системный подход к разработке и использованию методов и моделей, учитывающих информационные, материально-вещественные,... |