Рославл ь 2 0 0 6 оглавлени е
Скачать 3.29 Mb.
|
Поскольку в студенческие годы я интересовался философией, моё внимание привлекла и психология как пропедевтика, то есть нечто подготовительное к философии. Самым начитанным из моих друзей тогда был Сергей Николаевич Пылёв, обладавший явным пре- восходством в подобных вопросах, и я сказал ему о своём намерении изучить психологию. - Ничего этого тебе не надо, - ответил он. - Тебе нужно прочитать Фрейда - два тома “Лекций по введению в психоанализ” и “Психология масс и ана- лиз человеческого Я”. Он сообщил ещё, что Фрейд - это действительно психология, а прочая так называемая психология не заслуживает внимания. Фрейда он, оказывается, дос- тавал почитать какими-то замысловатыми путями че- рез своего старшего брата медика. Дифирамб, который он отвалил Фрейду, произвёл на меня впечатление, и я попробовал ещё осведо- миться среди однокашников - что они скажут. Оказа- лось, что о Фрейде знал и читал только Лёва Раки- тин, но его впечатление было по существу нулевым. - Ничего особенного там нет, - сказал он. Так это дело и застопорилось, и лишь через не- сколько лет, скупив на книжной толкучке 20 брошюр и томов Фрейда, я смог составить о нём собственное мнение. Он действительно заслуживает восхищения творческой нестандартностью мышления, хотя не все его выводы верны. С Сергеем Николаевичем мы довольно часто бесе- довали на философские темы, и я пространно излагал своё миропонимание. Наконец он заявил, что мои взгляды - это экзистенциализм. Значит изобретать больше ничего не надо, а достаточно почитать экзи- стенциалистов. Беседовали мы в начале 1968 года, и истмат нам тогда читал Анатолий Григорьевич Кочубеев. К нему я и обратился. Он ответил, что у них есть один ас- пирант, который как раз занимается экзистенциализ- мом, и с ним можно на эту тему побеседовать. Зовут его Владимир Ульянович Бабушкин и находится он в Институте философии. Владимир Ульянович оказался небольшого роста элегантным доброжелательным человеком. Расспросил о моих интересах, отсоветовал ориентироваться на Фрейда, который может только запутать в понимании общественных явлений, и прямо читал мои мысли. Причём беседу вёл не только об экзистенциализме, но и обо всём философско-социологическом направле- нии науки. Сказал, что нужно знать иностранные языки, а поскольку заголовки я уже могу понимать, то можно брать соответствующие книги на английском языке и помаленьку осваивать. На русском же поре- комендовал только одну книгу, которую я и купил (Соловьёв Э.Ю. Экзистенциализм и научное познание) и благодаря которой убедился, что никакой я не эк- зистенциалист, а просто Сергей Николаевич что-то напутал. К тому же он затем взял эту книгу почи-тать и вернул без половины задней обложки. А на мой вопрос, зачем надо было так ровно отрывать нижнюю часть обложки, ответил, что оказался в туа- лете с серьёзными намерениями, а бумаги не было, поэтому пришлось позаимствовать. Склонности к иностранным языкам у меня нет, и разбираться по заморским книгам было бы тяжело. И тогда я подумал, что поскольку дореволюционные из- дания значительно более откровенны, чем выходившие после гражданской войны, то начать можно со старых дореволюционных книг. Так летом 1968 года я ока-зался на книжной толкучке. Каждый человек, который приходит в букмаг с социологическим интересом, должен знать, что пер- вое издание БСЭ, первое и второе издания МСЭ, вос- поминания Черчилля, Манштейна, Гудериана, книги Челпанова и многое другое там не принимают (раньше не принимали), а потому их там невозможно и ку-пить. Полезно помнить, что Чертков - друг Толсто- го, Кашкин - друг Чайковского, Морозов - покрови- тель Горького, Бережков - переводчик Отца Народов; что Гальдера уволили в сентябре 1942 года, и поэ- тому его дневник не мог продолжаться до 1945 года; что 4-й том Моммзена сгорел вместе с типографией, и автор не стал его восстанавливать; что из 10-томника Устрялова вышли лишь 1-4 и 6 тома; что часть 2-го тома Ф.И.Успенского утеряна, 2-й том Витрувия не выходил совсем, а 2-й том Гольденвей- зера не переиздавался с 1923 года. Чем больше вся- ких таких сведений содержится в памяти человека, тем больше интересных книг он увидит в любом бук-маге или у частного продавца. Хороших книг очень много, но чтобы их заметить и понять, чем они хо- роши, требуется широта интересов, эрудиция, опыт в книжном деле. На случайного посетителя, не имеюще- го в памяти множества имён авторов и сведений об их положении в истории и среди знаменитостей, не- сколько старинных вроде бы совсем неинтересных книг, лежащих на витрине, не производят впечатле-ния. Как мне сказал один книжник, “люди ищут не книги, а книгу”. Также сначала было и у меня. Я знал несколько нужных мне книг, но их в букинисти- ческих магазинах не оказалось, и я пришёл на тол- кучку. Стал спрашивать у ребят что-нибудь старое по психологии. - Это у Володи Бегемота, - ответил один из них и подвёл меня к высокому человеку в очках. Осведо-мившись о моих нуждах, тот предложил приехать в следующее воскресенье, а в следующее воскресенье - опять в следующее воскресенье. Я уже стал подозре- вать, что ему нечего мне предложить, но на этот раз он прихватил с толкучки ещё одного товарища, которого звали Валера, и мы поехали за книгами. При этом они почему-то решили воспользоваться не общественным транспортом, а каким-то проходившим мимо микроавтобусом, для чего мы скинулись по 20 копеек (такие тогда были цены). Валера и Володя беседовали между собой как старые знакомые. - Мне что-нибудь пореакционней, - говорил Ва- лера. Я тоже не стал бы брать так называемую “прог- рессивную” литературу, но всё же выражения Валеры показались мне несколько однобоко откровенными. Главное, чтобы книга была толковой, а реакцион- ность при этом необязательна. Мы прибыли в парк или сквер в районе метро Со- кол и подождали на скамеечке пока Володя принёс книги. Он всегда так делал. На толкучку ничего с собой не брал (да в этом и не было смысла, потому что могли спросить любую из сотен книг), а вёз по- купателей на Сокол и там в парке они смотрели и покупали товар. Жил он там же где-то поблизости. Такая система удобна тем, что его трудно было за- держать за частную торговлю с рук. И другие книж- ники, даже приносившие с собой книги, тоже стара-лись не торговать открыто, а отходили куда-нибудь подальше - в сквер, на соседнюю улицу - и там пе- редавали товар и получали деньги. Меня быстро пре- дупредили, чтобы деньги на толкучке не доставал, потому что агенты в штатском могут из окружающей толпы сразу схватить за руки и продавца, и покупа- теля, и тогда будут неприятности. Вскоре я узнал, что на толкучке можно приоб- рести не только дореволюционную и дефицитную лите- ратуру, но и современные заграничные издания на русском языке, которые несколько расходятся с по- литикой партии и правительства в области литерату- ры, да и в других областях тоже. Стоили эти книги дорого, но интересующиеся люди покупали их в складчину и затем по очереди читали. Получалось не дороже или не намного дороже общедоступных изда-ний. Меня как-то попросили купить один номер “Но- вого журнала”. Я обратился к Володе, и у него ока- залось множество номеров этого и других зарубежных периодических изданий. Недаром он считался лучшим книжником Москвы. Только относительно “Посева” он сказал, что этого журнала у него нет (возможно, на всякий случай поскромничал перед малознакомым че-ловеком). И у других книжников можно было приоб- рести “Доктора Живаго” Пастернака, зарубежные из- дания Солженицына и прочее подобное. Я изредка бы- вал в букмаге иностранной литературы на улице Ка- чалова 16, и там 23 февраля 1972 года со мной про- изошёл такой случай. Стою около прилавка и вдруг подходит какой-то негр и выкладывает на прилавок книгу Нью-Йоркского издательства Прегер “Джеффер-сон: Жизнь и идеи великого американца” на русском языке, как будто хочет её сдать магазину на прода- жу. Продавщица, естественно, заявила, что они та-кое не принимают. Он положил её обратно в сумку и направился к выходу. Я догнал и спросил, что есть ещё. Тогда он достал “Стадии экономического роста” Ростоу. Об этой книге я уже слыхал, что она идёт по 50 рублей (на практике конечно существенно де- шевле). Ещё у него была “Политическая система Сое- динённых Штатов и как она действует” и “АТФ-КПП: рабочее единство”, которые я не знал, но впослед-ствии убедился, что они почти безобидные за исклю-чением нескольких фраз. За каждую такую книжку он хотел по 3 р. 50 к. У меня с собой как на грех бы-ло мало денег, и потому я пока взял двух Ростоу и одну “Политическую систему” и, договорившись встретиться в тот же день, поехал за деньгами. Всего я купил у него 10 книг, из них 6 Ростоу. За 50 рублей он у меня не пошёл, но за два экземпляра я выменял у Володи Бегемота “Толкование сновиде-ний” Фрейда, ещё за один взял у него несколько развлекательных книг по заказу одного товарища, один сменял ещё на что-то, один подарил и остался с одним экземпляром. В книжном деле (как и в некоторых других слу- чаях) без сделок, понижающих себестоимость товара, обойтись невозможно. Ведь средства, которыми рас- полагают книжники из низов народа, довольно скуд- ны, и купить на эти деньги по цене свободной кон- куренции значительную библиотеку невозможно. Поэ-тому, чем дешевле с помощью всяких обменов, пере- продаж и прочих ухищрений удаётся добыть книгу, тем больше ценных книг в конечном итоге удастся собрать. Бедняку приходится вертеться, чтобы по своей теме приобрести хотя бы тот минимум книг, без которого невозможно обойтись. Когда требуется найти или уточнить какие-то факты, статистические данные, сведения из прошло- го, то без печатной продукции не обойдёшься. При- ходится заглядывать в справочники, энциклопедии, журналы и газеты. Всё это конечно имеется в госу- дарственных библиотеках, а самые редкие издания можно получить в крупных центральных библиотеках. Отыскав и выписав нужные сведения, можно обеспе- чить себя материалом, не покупая ни одной книги. Но это будет обеспеченность по одному единичному вопросу, и если возникнет какой-нибудь другой во- прос, то всё придётся повторять с начала. Человек размышляет не только тогда, когда на- ходится в государственной библиотеке. В голову не- редко приходят всякие предположения, которые зави- сят от одного или нескольких фактов. Если факт припоминается правильно, то можно рассуждать даль- ше, а если в воспоминании имеется неточность, то направление мысли необходимо изменить. Поэтому приходится сразу же заглядывать в справочник или в соответствующую книгу, а не ждать того дня, когда можно будет съездить в библиотеку. Как бы внимательно человек ни читал книгу, сколько бы ни делал из неё выписок, но заранее не- возможно предсказать все без исключения части тек- ста, которые впоследствии могут пригодиться. Мно-гое остаётся в памяти несколько смутно и неопреде-лённо, о многом сразу не подумаешь, что это можно где-то применить; а потом что-то может понадобить-ся, и книгу приходится снова перелистывать. В июле 1993 года я тщательно выписал из Геродота всё, что казалось соответствующим моим интересам, и получи-лось 14 страниц машинописного текста. А через год пришлось добавить сюда ещё 8 выписок. На эти части текста я сначала не обратил внимания и не предпо-лагал, что они мне понадобятся. То же самое у меня случалось и с другими книгами. В черырёх папках я храню больше тысячи страниц различных выписок и сделал ещё 6 довольно объёмных подшивок, а когда приходится что-нибудь цитировать или уточнять, то бывают случаи, что именно этого я и не выписал. Вообще всё прочитанное желательно иметь в лич- ной библиотеке. Профессиональный исследователь мо- жет за свою жизнь прочитать полностью и частично примерно 3 тысячи книг. Столько томов и было в библиотеке Адами Смита. Менделеев имел 5 тысяч то- мов, Вольтер - 6 тысяч, Лев Толстой - 22 тысячи, Смирнов-Сокольский (знаменитый библиофил) - 10 ты- сяч, Демьян Бедный - 30 тысяч. Для книжника, собирающего познавательную лите- ратуру, его библиотека является как бы рабочим ин- струментом. Постоянно приходится уточнять какие-нибудь сведения, сопоставлять данные из разных книг, выправлять в них ошибки и неточности. Не всегда надёжно помнишь, в какой именно книге со- держится нужный текст, и приходится просматривать немало томов этой тематики. Если хотя бы одного из них нет на месте, то поиск осложняется. У меня бы- ли случаи, когда приходилось ехать в государствен- ную библиотеку только потому, что отдал вроде бы ненужную книгу. Получается как у слесаря, ремонтирующего авто-мобиль, когда у него берут гаечный ключ, которым он пока не пользуется. Но ключ вдруг понадобился. В результате ремонт приостанавливается, автомобиль простаивает, его владелец нервничает. Люди обычно понимают, что отсутствие гаечного ключа или другого инструмента может сорвать важное дело. А относительно какой-нибудь невзрачной книж- ки - не понимают. Взяв книгу, нередко про неё за- бывают, и она лежит ненужным грузом, а владелец стесняется о ней спросить. Книжное дело на многих людей не производит впечатление чего-то серьёзно- го, и они не подозревают, что можно волноваться и нервничать о какой-то пожелтевшей брошюрке, в ко- торой не оказалось ничего интересного. Тем более, что она никому не нужна, и её никто не собирается присваивать. Не понимая познавательной и материальной цен-ности книг, люди нередко обращаются с ними небреж- но. У меня есть две книги, которые я давал читать, а потом не узнал при возвращении: потёртые, заля- панные грязными пятнами переплёты, круглый отпеча- ток какой-то посуды, распухшие корешки, торчащие в разные стороны листы. Это были недорогие попадаю-щиеся в букинистических магазинах издания, и пото- му ущерб оказался небольшим. Но подобное обращение с редкой книгой может стоить владельцу месячной зарплаты и более. В июле 1981 года я купил дорогую книгу в хорошем состоянии в полукожаном переплёте за 150 рублей. Встретил книжника Славу Спортсмена, похвастался ему, и он рассказал, что эта книга в плохом состоянии ему как-то попалась за 7 р.50 к., то есть в 20 раз дешевле. А знаменитый библиофил П.В.Щапов дал в 1888 году для перепечатки одну из редчайших русских книг, и её в типографии загуби- ли. Щапов такого удара не выдержал, заболел и вскоре скончался. Вот почему на книжной толкучке в любой день можно услышать такие фразы двух книжников, догова- ривающихся об обмене или покупке: - Состояние? - Нечитанная. Друг у друга книжники стесняются брать книги для прочтения, потому что хорошо знают неудобства такого заимствования. За всю жизнь я так и не по- просил ни у кого книгу, даже если она была очень нужна. И у меня тоже лишь один-единственный раз книжник брал книгу, которую через неделю вернул в том же идеальном состоянии. В прошлом мне приходилось слышать и читать в печати “благородное” осуждение библиофилов, кото- рые сидят на своих книжных богатствах как собака на сене, и никого к ним не подпускают. Однако на самом деле эта укоризна выражает не благородство, а непонимание, несерьёзное отношение и неуважение к книжному делу. Прежде чем вот так поспешно воз- мущаться, надо вдуматься и понять то, что кажется возмутительным. Когда с деньгами у меня стало полегче, я пошёл на хитрость. Если какая-то книга, появляющаяся в продаже, кажется интересной не только для меня, но и для других людей, то покупаю сразу 2-3 экземпля- ра. Один приобщаю к своей библиотеке, а другой ставлю в специальный шкаф дубликатов на случай, если кто-нибудь попросит почитать. Тогда такую книгу просто дарю. Если же мне самому требуется какая-нибудь книга, которой не имею, то иду в го- сударственную библиотеку. При этом был случай, когда забыл вовремя вернуть книги, взятые на дом. Мистика всегда производила на меня неприятное впечатление, в том числе и эволюционная. Размышляя об изменениях в технике, культуре и жизни, я ста- рался найти причину этих изменений, а не подмену причины религиозно-прогрессистским бормотанием. Причина часто содержится в окружающих обстоятель-ствах, и мне стало известно, что есть такая книга “Цивилизация и климат” Э.Хантингтона, которая в то время ещё не была переведена на русский язык. Что- бы с ней ознакомиться, в октябре 1972 года запи-сался в Ленинку, потому что в каталоге Историчес- кой библиотеки, куда я ходил после окончания ин- ститута, она не значилась. Ленинку я знал со сту- денческих лет, когда не удалось получить там кни- гу Беккера и Боскова “Современная социологическая теория”, потому что она всё время была занята. То есть библиотека явно перегружена, но мне некуда было больше податься. Записался, заказал, три часа прождал, осмотрев за это время их шикарный двух-этажный библиографический кабинет, подхожу полу-чать, а девица, выдающая книги, говорит: |
Похожие:
 | Мир подвластен Богу, Бог подвластен принципам, Принципы подвластны нам! Кто же тогда Бог? |  | Проблемно-ориентированный анализ работы педагогического коллектива за 2012-2013 учебный год. Основные направления и задачи на 2013-2014... |