Седьмая волна психологии
Скачать 5.67 Mb.
|
Брудный, А.А. Психологическая герменевтика [Текст]: уч. пос. / А.А. Брудный. - М.: Лабиринт,1998. - 336 с. - С.7-12. Верещагина, А. А. Зависимость понимания текста от особенностей организации познавательной сферы субъекта [Текст] / А. А. Верещагина // Materials of scientifical-practical conference «The Science: Theory and Practice». - Juiy, 20th – August, 5th, 2005.- Volume 21.- Psichology and Sociology: Publishing House «Education and Science», Prague; Nauka i osvita, Dnepropetrovsk; Rusnauchkniga, Belgorod, 2005. - 79с. – С.28-33 Дейк, Ван Т. А. и Кинч, В. Стратегия понимания связного текста [Текст] / Т. А. Ван Дейк и В. Кинч // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. - М.: Прогресс, 1988. - 567с.- С. 153-208. Деррида, Ж. Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук [Текст] / Жак Деррида // Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму; пер с франц.. сост., вступ. ст. Г.К. Косикова. - М.: ИГ Прогресс, 2000. - С. 407-420. Ким, А. М. Понимание как общепсихологический феномен: автореф. дис. … д-ра психол. наук [Текст] / А. М. Ким. - Алматы, 2002.- 36с.- С. 9, 14. Колга, В. А. Дифференциально-психологическое исследование когнитивного стиля и обучаемости: дис. … канд. психол. наук [Текст] / В. А. Колга.- Л., 1976. – 180 с. Смирнов, А. А. Избранные психологические труды. В 2-х т. [Текст] / А. А. Смирнов // Серия: Труды действительных членов и членов-корреспондентов АПН СССР.- М.: Педагогика, 1987; Т. 2. Развитие и современное состояние психологической науки в СССР. - 344 с.- С. 172. Gray, W., and Leary, B. What Makes a Book Readable [Text] / W.Gray and B. Leary.- Chicago, Univ. of Chicago Press, 1935. - 411 р. - P. 311-336. Wonderlic, E.F. and Associates, Inc.. Wonderlic Personnel Test Manual. 1983. ВОСПРИЯТИЕ БУДУЩЕГО КАК СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН Витютина Т.А., Ярославль «Кажется, что большинство людей направляет свою жизнь в будущее, тогда как психология преимущественно ищет след в прошлое" Г.Олпорт Согласно новейшим публикациям (Безгодова С.А., 2003; Блохин К.Н., 2006; Ерофеева Т.Н., 2006; Люц, 2007; и др.) тема объемного, в том числе и социально-психологического исследования феномена «будущего» в регуляции поведения человека все в большей и большей степени привлекает внимание исследователей. Работы К.Левина открыли новый подход к изучению психологического времени. Он ввел понятие «психологического поля в данный момент», которое включает в себя положение индивида «здесь и теперь» и его представления о своем прошлом и будущем. Причем все части поля переживаются как одновременные, и в равной мере определяют поведение человека. Таким образом, он поставил вопрос о существовании единиц психологического времени разного порядка, обусловленных масштабами жизненных ситуаций, и обосновал исследование временной перспективы личности. Раскрывая динамику идеальных и реальных целей, Левин по существу указал на регулирующую функцию идеального плана будущего для определения поведения в настоящем (Левин, 1980; Зейгарник, 1991). Аналогично «временной перспективе» Фресс (Fraisse, 1957) вводит понятие «временной кругозор», рассматривая его как интегративную характеристику развития временных представлений личности, формирующуюся в процессе социальной деятельности. При этом развитый временной кругозор становится показателем освоения личностью временных отношений. Исследования показали, что в целостной временной перспективе модусы времени могут быть представлены в различном соотношении, в различных культурах и социальных условиях может доминировать ориентация на прошлое, настоящее или будущее (Doob, 1971). Причем ориентация на настоящее не подразумевает озабоченности человека только текущим моментом, а скорее определяет заботу о прошлом и будущем в равной мере (Cottle, 1976). Доминирование у человека той или иной временной ориентации исследователи иногда кладут даже в основание психологической типологии личности (Бергсон, 1979; Ковалев, 1979; Rabin, 1978), выделяя при этом людей, ориентированных на один из временных модусов или на их единство. Вместе с тем «жить в прошлом» или «жить в будущем» фактически означает превращение психологического прошлого или будущего в настоящее, и в этом смысле человек всегда живет в своем психологическом настоящем. Достаточно интересны исследования будущей временной перспективы, под которой понимается «способность личности действовать в настоящем в свете предвидения сравнительно отдаленных будущих событий» (Cottle, Klineberg, 1974; Rabin, 1978). Одним из принципов бихевиорального подхода является положение о оперантном обуславливании, в котором отмечается роль представляемого результата деятельности (антиципации и ожиданий) в регуляции поведения и для мотивационной сферы человека в целом. Здесь же подчеркивается, что с развитием индивидуальной внутренней перспективы поведение человека регулируется представлением о цели действия. В рамках теории социального научения исследования показали, что ориентация в будущее коррелирует с внутренним контролем. В исследовании Роттера (2004) было продемонстрировано, что внутренний контроль определяет представление человека, что его судьба детерминируется собственными способностями и навыками, тогда как внешний контроль указывает, что, то, как складывается его жизнь, определяет фактор удачи или предопределенности. Ориентированный в будущее человек уверен в то, что только эффективность его собственного поведения может быть гарантией успешного достижения. Ориентация в будущее и внутренний контроль способствуют эффективному преодолению человеком кризисных ситуаций. Здесь же указывается, что убежденность в том, что события жизни детерминируются преимущественно внешними факторами, без участия человека, часто сочетается с искажением внутренней ориентации на будущее и трудностью в преодоления жизненных кризисов. Ожидание собственной эффективности в будущем во многом определяет стратегию преодоления непредвиденных обстоятельств. Предвкушение человека, что у него будет недостаточно ресурсов, чтобы справиться с проблемной ситуацией, является причиной тревоги. Проблема внутреннего контроля и регуляции поведения рассматривается также через способность человека преодолевать краткосрочные трудности в настоящем ради вознаграждения в будущем. Способность отсрочить удовлетворение потребности является основой для развития силы эго (ego-strength), выраженность которой положительно коррелирует с широтой ориентации личности в будущее. Особая роль процессу антиципации уделялась в теории личностных конструктов Келли (1955). Личностные конструкты здесь понимаются как внутреннее средство, с помощью которого человек предвосхищает будущие события, как высоко индивидуализированные убеждения, которые определяют его направленность в неясное будущее. В других работах отмечается, что гибкость стратегий разрешения непредвиденных обстоятельств в будущем рассматривается как черта успешного преодоления жизненных кризисов. По результатам исследований, где использовалась методика написания «будущей автобиографии» отмечалось, что детализация модели поведения при столкновении с будущими трудностями обуславливает эффективность адаптации к внешним условиям. Пессимистичное отношение к будущему и сужение внутренней временной перспективы рассматривается как фактор ухудшения навыков преодоления кризисных ситуаций, со склонностью к аутоагрессивному поведению, одной из основных характеристик депрессивных расстройств, а негативный взгляд на персональное будущее связывается со снижением самооценки. Отмечается, что одной из самых частых причин обращения за психотерапевтической помощью является потеря надежды на будущее (Зимбардо Ф., Бойд Дж., 2010). Если на начальных этапах процесса психотерапии клиент фиксирован на переживаниях о прошлом и настоящем, то улучшение психического состояния связывается с реконструкцией представлений о будущем, основанных на реалистичном прогнозе. Обнаружено, что для лиц с делинквентным поведением и социопатов характерно сужение временных перспектив. Отмечается, для больных шизофренией свойственна дезорганизация и бессвязность представлений о будущем, что рассматривается как фактор импульсивности. Демонстрируется, что сужение временной перспективы в будущее коррелирует с делинквентным поведением у подростков, а нарушение осознания прошлого, настоящего и будущего, как единого временного континуума характерно для деперсонализации. Остановимся подробнее только на двух феноменах, принципиально важных для социально-психологического анализа места будущего в регуляции поведения челвека 1. Планирование личного времени есть структурирование будущего и установление его целевой, смысловой и временной связи с настоящим. Способность человека увидеть будущее, самого себя в нем, в конечном итоге открывает для него возможность разумно строить настоящее, активно искать новые сферы самовыражения и жизни в целом. Планирование времени обнаруживает тесную связь личности с ее жизнью, с ее жизненным путем, так как те или иные особенности и способы управления временем и есть способы структурирования жизненного пути, который у одних людей оказывается разобщенным, разорванным, а у других выступает как единое целое, объединенное установлением причинно-следственных связей и направленное самим человеком, который выступает как субъект жизни. (Абульханова-Славская, 1980) Планирование играет ведущую роль в организации жизни в целом, выполняя роль координатора разных времен и сфер жизни, поэтому его рассмотрение позволяет раскрыть соотношение различных уровней саморегуляции личности, а также готовность личности к долговременной саморегуляции. (Серенкова, 1991, 10) Планирование времени выступает как системообразующий фактор в личной организации времени, тесно связанный с целеполаганием. Направленность личности на отдаленные цели, оптимально соотнесенная со значимостью актуального периода, позволяет выработать те личные опоры, которые помогают человеку выстоять перед внешними объективными трудностям. Проблема личного времени в психологии как особой психовременной организации личности включает в себя одной из важнейших своих сторон личностно-временную регуляцию взрослым сознательным человеком своего поведения, деятельности и общения в процессе осуществления им жизнедеятельности (Ковалев, 1988). 2. «Временная децентрация» - способность взглянуть на свою жизнь с любой временной позиции, с любого хронологического момента своей жизни, порой даже – с точки зрения момента, выходящего за пределы собственной жизни (Кроник, Головаха, 1984, 127). Такая децентрация предполагает отделение личного временного центра от момента хронологического настоящего и перенос этого центра в любой иной момент хронологического прошлого, настоящего или будущего. Механизмы временной децентраций делают возможным взаимопроникновение модусов психологического времени. Наиболее яркий пример временной децентраций - мысленное перенесение личного временного центра в момент, который будет предшествовать биологической смерти и, как результат такого переноса - предвосхищение интегральной оценки всего своего жизненного пути с точки зрения этого последнего момента жизни. Благодаря механизмам временной децентраций, человек способен к «объемному видению» каждого момента жизни с точки зрения любого другого момента, к целостному осознанию своего жизненного пути, к расширению «своей временной картины» и осмыслению собственной жизни в историческом контексте. П.П.Горностай (1991) считает, что экзистенциальные фрустрации, как нарушения ценностно-смыслового отношения к жизни можно подразделить на три типа по временной направленности: Фрустрации прошлого - расстройство временной перспективы личности, разрушение тех ценностей, которые составляли смысл жизни человека в прошлом. Происходит потеря смысла прожитой жизни. Фрустрация настоящего - разрушение связи между временными ретроспективами и перспективами. Переживание текущего жизненного кризиса, сопровождаемое ощущением безвыходности положения. Оно может быть вызвано болезнью, катастрофой, семейными неурядицами, увольнением с работы и т.д. Такие ситуации заставляют переносить реализацию жизненных планов и задач из настоящего в неопределенное будущее. Однако неумение найти выход, невозможность из-за возникшей депрессии пережить ситуацию, часто приводит даже к суицидным попыткам. Фрустрация будущего - это разрушение временной перспективы человека вследствие потери возможности реализовать намеченные жизненные планы. Это самые серьезные случаи экзистенциальной фрустрации. Критическая ситуация может сложиться в связи с утратой здоровья, потерей близких и т.д. Эмпирическое исследование показало, что биографический кризис сопровождается ухудшением здоровья, что проявляется в физиологических нарушениях и в понижении ожидаемой продолжительности жизни, и снижением оценки человеком продуктивности своей 'жизни в одном из временных модусов субъективной картины жизненного пути (Ахмеров, 1994). Теории, возникающие в рамках практики психотерапевтической помощи человеку в критических жизненных ситуациях, связаны с событийным подходом и изучают стрессогенность различных событий жизни. Согласно им кризисы возникают, когда различного рода стрессогенные события создают потенциальную или актуальную угрозу удовлетворению фундаментальных потребностей человека (Jacopson, 1974). Причем кризисная ситуация возникает, когда привычные способы разрешения не дают эффекта (Caplan, 1963). Когда усилия человека оказались тщетными, а стрессогенное влияние события остается, отмечается повышение тревоги и депрессии, чувство безнадежности (Caplan, 1963). На этой стадии происходит дезорганизация личности, нарушение психического здоровья, кризис может закончиться на любой стадии, если опасность исчезает или обнаруживается решение. К настоящему времени при исследовании жизненного пути накоплен значительный экспериментальный материал, свидетельствующий о том, что в жизни каждого человека существуют критические моменты, связанные с изменениями жизненной перспективы. В такие периоды одни люди склонны перестраивать свою перспективу, согласно изменившимся обстоятельствам жизни, повышая мотивацию достижения, другие впадают в состояние стресса, характеризующееся чувством опасности и повышенной тревожности (Kuhlen, 1968). Обычно таких периодов на жизненном пути человека три: юношеский период, середина жизни и выход на пенсию (Панина, 1983; Головаха, 1987, 1988). Ряд авторов кризис середины жизни связывают с ощущением ограниченности жизненной перспективы (Массен и др., 1982; Comfort, 1976) и с трудностями необходимости перестройки жизненной перспективы (Kuhlen, 1968). Социально-психологические исследования феномена будущего к настоящее время представляют перспективную область исследований, имеющих выраженное практическое значение. ПАРАДОКСЫ БЕСКОНЕЧНОСТИ И ОСНОВАНИЯ ТРАНСПЕРСОНАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ Гинзбург Т.И., Санкт-Петербург Пару дней я вернулась из Израиля, где встречалась с одним из активистов движения киббуцев – Михаэлем Ливни. Он рассказывал мне о цели киббуцев, об идеалах социальной справедливости и на мои вопросы – о том, когда же эти цели реализуются, отвечал – это никогда не закончится, это – постоянный процесс. То же самое я встречала в концепции эволюционного просветления Эндрю Коэна, на семинаре которого я была несколько лет назад в США, и у многих других современных духовных лидеров. На мой взгляд, подобная концепция обладает рядом слабых мест, то есть: незавершенность делает цель недостижимой и «как бы» выбивает табуретку из под ног идущего, зачем вообще идти, если я никогда не приду. Здесь, в этой статьей я хочу предложить альтернативу такому жизненному подходу: Две тысячи с лишним лет назад Зенон из Элеи, создал парадокс, который дошел до наших дней - Парадокс Ахилла и Черепахи. Согласно этому парадоксу, если Ахилл и черепаха начнут соревноваться наперегонки, при этом Ахилл даст черепахе хоть какую-нибудь фору, то Ахилл, каким бы быстроногим он не был, никогда не обгонит черепаху. Зенон объяснял это так: В тот момент, когда Ахилл прибежит к тому месту где была черепаха, она уже уползет дальше, когда же он прибежит на новое место, она уползет еще дальше… Таким образом, этот процесс будет продолжаться бесконечно долго, и Ахилл никогда не догонит и тем более не обгонит черепаху. То есть, чтобы догнать черепаху, Ахилл должен занять бесконечное множество "мест", которые до тех пор занимала черепаха. А раз их бесконечное множество, то человеку, трудно даже помыслить, что движение, представимое, как бесконечная последовательность - может завершиться. И в этом, собственно, и состоит парадокс – в ограничении нашего мышления. То есть наше мышление, абстрагировавшись от реальности - например, представив расстояние, как совокупность математических точек - далее встречает затруднение в попытке вернуться обратно. С парадоксом Зенона человечество бьется уже несколько тысячелетий. Да, в физическом мире Ахилл догоняет черепаху, но это не отменяет парадокс. Парадокс является следствием рассуждений, а вот где ошибка в рассуждениях? На этот вопрос до сих пор нет общепринятого мнения ученых.  Но, нам интересно скорее не это, а то, что сложности в использовании бесконечности имеют место и в психологии: Карл Густав Юнг использовал образ бесконечно поглощающей себя змеи – уробороса - как архетип психики. Этим символом он показывал процесс индивидуации (развития, созревания) человека, при котором человек начинает «как бы» заглатывать себя с хвоста, познавать себя. Этим символом, также, он передавал непознаваемость психики и бесконечность процесса индивидуации. Ведь уроборос постоянно заглатывает себя, и этот процесс бесконечен. Идею о незавершаемости процесса познания Юнг проводит во многих своих трудах. Он пишет: «Если же мы вернемся к проблеме индивидуации, то увидим, что перед нами встала совершенно невероятная задача: психика состоит из двух неконгруэнтных половин, которые вместе, видимо, образуют нечто целое. Обычно мы склонны думать, что Я-сознание способно ассимилировать бессознательное, и мы, по крайней мере, надеемся, что такое решение возможно. Но, к несчастью, бессознательное действительно является не-сознаваемым, т. е. его нельзя познать. И как можно ассимилировать что-то неизвестное?» То есть, проводя прямую аналогию, мы можем заметить, что Юнг в данном примере рассуждает также, как это делал Зенон. Если нечто бесконечно, то оно – недостижимо, непознаваемо, не охватываемо взглядом. Такой же точки зрения, о непознаваемости психики придерживается и один из основателей Трансперсональной Психологии Станислав Гроф, который в прошлом, также, как и Юнг был психоаналитиком: «Мир надличностного существует совершенно независимо от нас». «Мы не можем измерить подлинную реальность; на самом деле сама суть реальности – в ее неизмеримости». «мы можем прилагать любые усилия, описывая объекты, сущности или события, но в конечном итоге должны признать, что все они происходят от неопределяемого и непознаваемого целого». Таким образом, обозревая развитие Трансперсональной Психологии на данный момент можно сделать вывод, что в ней распространена точка зрения на психический мир, как на бесконечный и непознаваемый одновременно. |
Похожие:
 | Седьмая волна психологии. Вып. /Сб под ред. Козлова В. В., Качановой Н. А.– Ярославль, Минск: мапн, ЯрГУ, 2007 – с | | Седьмая волна психологии. Вып /Сб под ред. Козлова В. В., Качановой Н. А.– Ярославль, Минск: мапн, ЯрГУ, 2009 – с |
| Седьмая волна психологии. Вып. /Сб под ред. Козлова В. В.– Ярославль: мапн, ЯрГУ, 2010 – 444 с | | Не игнорируя ранние философские школы мышления, мы сосредоточились на том, что непосредственно связано со становлением психологии... |
| История современной психологии / Пер с англ. А. В. Говорунов, В. И. Кузин, Л. Л. Царук / Под ред. А. Д. Наследова. – Спб.: Изд-во... |  | Сидорова Ивана Сергеевича, старшего преподавателя кафедры общей психологии факультета педагогики и психологии |
| Общий практикум по психологии: Метод наблюдения. Метод. Указания. Часть 1 / Под,ред. М. Б. Миxaлевской. М.: Изд-во Моск ун-та. 1985.... | | Факультет специальной педагогики и психологии основан 7 июня 2002 года (пр.№221-об от 01. 07. 2002). В составе факультета на сегодняшний... |
| Рецензент(ы) доцент кафедры прикладной психологии Разумова Ольга Геннадьевна, к псх н., доц | | I. Предмет, методы и структура юридической психологии. Краткий очерк исторического развития юридической психологии 4 |