Репрезентация события в художественных текстах разной жанровой принадлежности

Литература Гурочкина А.Г. Аргументативный дискурс парламентских дебатов [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://filologija.vukhf.lt/7-12/8%20gurochkina%20new.doc Качесова И.Ю. Текстовые реализации характеристик поля аргументации // Филология и человек, 2008, № 2. Поттер Дж., Уезерел М. Дискурс и субъект [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:// psylib.org.ua/books/_pottu01.htm Степанов Ю.С. Альтернативный мир, Дискурс, Факт и принцип Причинности //Язык и наука конца ХХ века. М., 1995. Тюрина Ю.С. Дискурс как объект лингвистического исследования [Электронный ресурс]. Режим доступа: http: //www.vfnglu.wladimir.ru/files/hetmag/v3/ar11.doc/ Клинк Е.И. (Барнаул) Klink E.I. (Barnaul) КОМПОЗИЦИЯ ТЕКСТА ИМИДЖЕВОЙ СТАТЬИ КАК ЖАНРООБРАЗУЮЩИЙ ПРИЗНАК COMPOSITION OF IMAGE ARTICLE AS A GENRE-FORMING ATTRIBUTE Ключевые слова: композиция, статья, жанр, воздействие, уровень Keywords: composition, article, genre, influence. Level Дается описание двухуровневой структуры текста имиджевой статьи как жанра. Рассматриваются компоненты каждого уровня, анализируется их связь через аспект взаимодействия There is a description of two-level structure of image article as a genre. Components of each level and analysis of connection between levels through the aspect of influence are considered. Имиджевая статья в исследовании А.Д. Кривоносова определяется как «жанр PR-текста, представляющий актуальную социально значимую проблему, где факты, сама проблема, лежащие в основе материала о базисном субъекте PR, а также точка зрения на данную проблему способствуют формированию или приращению паблицитного капитала данного субъекта PR» [Кривоносов 2002, с.254]. Имиджевая статья, и это вполне очевидно из ее названия, должна служить созданию или поддержанию положительного имиджа организации, продукта или лица. Обозначая ракурс нашего исследования, скажем, что все PR-тексты манипулятивны (т.е. обладают воздействующим потенциалом), поэтому их следует рассматривать прежде всего в аспекте воздействия на аудиторию. До сих пор четкого определения воздействия не существует. Это связано с тем, что данная категория имеет междисциплинарный характер – исследуется психологией, социологией, лингвистикой, теорией коммуникации и другими науками. Различные подходы объединяет общая мысль: воздействие – осознанный и целенаправленный процесс. Такой аспект рассмотрения позволяет говорить о соотношении данной работы с телеологическим направлением исследования текста, которое рассматривает композиционную организацию текста с точки зрения реализации цели. Н.В. Панченко в своей статье об этом пишет: «На телеологическую зависимость построения речи указывают все риторики, от античных до современных (Аристотель, Платон, М.М. Сперанский, И.С. Рижский, Н.В. Кошанский, М.В. Ломоносов, К.П. Зеленецкий, С.Ф. Иванова и др.) <…> Риторика рассматривает телеологическую организацию материала как столь же значимую, что и референциальную, т.е. организацию предмета в речи» [Панченко 2006, с. 13,15]. Другими словами, расположение материала в тексте соответствует интенции говорящего. Об этом же говорит и Е.В. Антюфеева: «Композиционные принципы построения каждого текста обусловлены закономерностями отражаемой действительности, мировоззрением автора, а также конкретным намерением, побудившим автора к созданию данного текста» [Антюфеева 2002, с.80]. Перейдем к вопросу композиционного устройства имиджевых статей. Структура последних, как правило, содержит шесть компонентов: Заголовок. Вводный абзац (присутствует не всегда), который представляет тезис. Основной текст. Адресная часть (контактная информация. Элементы фирменного стиля (логотип, слоган и т.д.) – иногда включается в адресную часть. Иллюстрации (фото- и другие изображения). Вышеперечисленные компоненты представляют собой логико-композиционный уровень структуры имиджевой статьи, т.е. уровень, представляющий как логику изложения материала, так и традиционные элементы композиции текста. С другой стороны, в текстах прослеживается наличие композиционных компонентов иного уровня. К ним относятся композиционные приемы – структурно-содержательные включения, использующиеся на конкретных отрезках текста. Назовем этот уровень убеждающим. Основой классификации композиционных приемов, разработанной нами в рамках данной работы, являются исследования в области стилистики и литературоведения. В качестве иллюстрации убеждающего уровня охарактеризуем два вида композиционных приемов из этой классификации: Прием контраста. Прием компенсации. Прием контраста направлен на крытое сравнение с конкурентами и попытку «отстроится» от них: фрагмент из статьи Как оживляют пиво в Барнауле» («Телепарк», №10, 2008): «Согласитесь, куда приятней в кругу друзей неспешно потягивать свежий пенный напиток, чем тратить вечер на концентрат, который томился в душном фургоне по дороге из другого региона» - четкое противопоставление продукции Баранульского пивоваренного завода и неместных производителей. Прием компенсации, или прием перекрывания минусов: текст выстраивается таким образом, что за контраргументом сразу же следует положительный аргумент, иногда контраргумент ставится в позицию между двумя положительными посылками. В статье «Брюкке» расширяет горизонты» («Свободный курс», №13, 2008) замечание о высокой цене этих колбасных изделий попадает в своеобразное кольцо: «Колбаса и здоровье… Теперь о цене… И еще раз о здоровье». Такой прием позволяет усилить акцент на достоинствах товара либо услуги и «заретушировать», сделать менее заметными недостатки. Таким образом, очевидно, что структура текста имиджевой статьи представлена двумя уровнями – логическим и убеждающим. Эти структурные уровни объединены общей целью, которой служит имиджевая статья – воздействие на аудиторию, результатом которого является формирование и поддержание положительного имиджа базисного субъекта PR. Двухуровневую структуру имиджевой статьи можно определить в виде схемы: Мы считаем, что такая особенность композиционного построения имиджевых статей является неотъемлемой чертой текстов этого жанра – жанрообразующим признаком. Существует несколько точек зрения по поводу того, какие жанрообразующие признаки являются важными для современной теории журналистики. Так, А.А. Тертычный в качестве основных называет следующие жанрообразующме факторы: целевая установка (функция) отображения, предмет отображения и метод отображения. Л.Е. Кройчик считает, что «…публицистический текст непременно включает в себя три важнейших компонента: а) сообщение о новости или возникшей проблеме; б) фрагментарное или обстоятельное осмысление ситуации; в) приемы эмоционального воздествия на аудиторию (на логико-понятийном или понятийно-образном кровгне)» [Кройчик 2000]. А.Д. Кривоносов среди жанрообразующих факторов PR-текста называет следующие: предмет отображения, целеустановка текста, метод отображения, функции и стилистико-языковой фактор. Все исследователи, как мы видим, указывают прежде всего на предмет отображения и целеустановку текста. Следует отметить, что в монографии А.Д. Кривоносова композиционные особенности PR-текста как жанрообразующий признак рассматриваются именно в контексте стилистико-языкового фактора. Мы же считаем, что композиция как часть воздействующего потенциала, имеет связь с целеустановкой,(интенцией), о которой говорилось выше. Тезисно обобщим все вышесказанное: структура текста имиджевой статьи неоднородна и включает в себя как минимум два уровня. Первый уровень – логико-композиционный – представлен композиционными блоками текста и демонстрирует логику подачи материала. Второй уровень – убеждающий – представлен композиционными приемамиЮ встроенными в структуру композиуионных частей. Таким образом, реализация конкретной композиционной модели осуществляется на этих двух уровнях и представляет собой совокупность композиционных частей и композиционных приемов. В то же время аргументация, как процесс убеждения, не просто опирается на логику, но и использует различные композиционные приемы расположения аргументов. Такая внутренняя структура характеризует имиджевые статьи как жанр. Связь двух уровней внутренней структуры осуществляется через цель, которой служит PR-текст. А поскольку любой PR-текст по своей внутренней природе манипулятивен, то главной его целью является воздействие на аудиторию для достижения конкретного результата. Литература Антюфеева Е.В. Синтаксическая композиция как средство репрезентации образа автора в рассказе И.А. Бунина «Последнее свидание // Человек-Коммуникация-Текст. Барнаул, 2002. Вып. . С. 80-86. Кривоносов А.Д. PR-текст в системе публичных коммуникаций. Спб, 2002. Кройчик Л.Е. Система журналистских жанров [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://evartist.narod.ru/text5/64.htm Панченко Н.В. Телеологическое направление изучения композиции текста // Человек-Коммуникация-Текст. Барнаул, 2006. Вып. 6. С.13-29 Тертычный А.А. Жанры периодической печати. М., 2000. Колесов И.Ю. (Россия, Барнаул) Kolesov I.Yu. (Russia, Barnaul) о роли когнитивных моделей восприятия пространства в коммуникативной организации высказывания и текста On the role of perceptual cognitive models in the communicative aspect of sentences and texts Ключевые слова: когнитивная модель, высказывание, текст, концептуальная метафора Keywords: cognitive model, sentence, text, metaphoric conceptual model В статье рассматриваются некоторые когнитивные модели, актуализирующиеся в коммуникативных характеристиках высказывания и текста, основанием которых является перцептивный опыт людей. Среди них такие когнитивные модели, как фон-фигура, наблюдатель-наблюдаемое, а также некоторые модели концептуальных метафор, например: ПОЛЕ ЗРЕНИЯ – КОНТЕЙНЕР, ГЛАЗА – ВМЕСТИЛИЩА ЭМОЦИЙ И и т.д. The paper focuses on some cognitive models underlying the structure of sentences and texts, which represent perceptual experience. The models include some basic cognitive representations such as FIGURE-GROUND, SEER-PERSEIVED OBJECT, ETC. AS WELL AS SOME METAPHORIC CONCEPTUAL MODELS: VISUAL FIELDS ARE CONTAINERS; EYES ARE CONTAINERS FOR THE EMOTIONS, etc. Когнитивными моделями восприятия считаются такие ментальные структуры, организующие знание и его актуализацию в языковых формах, которые коренятся в перцептивном опыте познания окружающего человека мира и могут быть обнаружены в когнитивном анализе языка. Одной из центральных моделей является противопоставление фигуры определенному фону (фигура-фон), которая вместе с моделью наблюдатель–наблюдаемое имплицирует перцепцию в связи с указанием на наличие наблюдателя, так или иначе включаемого в информационную модель текста. Модель контейнер, ориентационные модели верх-низ, впереди-позади в более широком смысле являются основанными на т.н. телесном опыте – опыте ориентирования тела человека в пространстве. Иллюстрацией использования говорящими своего перцептивного опыта в языке выступает использование таких метафорических когнитивных моделей, связанных с восприятием, как поле зрения – контейнер (visual fields are containers): The ship is coming into view; Ем все, что только попадется мне на глаза; глаза – вместилища эмоций (the eyes are containers for the emotions): His eyes were filled with anger; Лицо у него сияло, в глазах светилось счастье (А. Чехов), восприятие зрением – это прикосновение / глаза – конечности (seeing is touching / eyes are limbs): I can’t take my eyes off her; Не поворачивая головы, он осторожно трогал глазами лица прохожих; Он опять стал с усмешкой нажимать на Саньку глазами (Б. Житков); He wants everything within reach of his eyes; Всюду, сколько хватал зоркий глаз, колыхалась, волнуясь, зыбкая, желтая, еще неспелая рожь, – необозримое море русских, склоненных долу хлебов (Б. Савинков). Когнитивные модели, в основании которых положено восприятие либо пространственная ориентация субъекта речи, могут рассматриваться как основанные на опыте восприятия пространства. В языке данные модели обнаруживаются в разных, но значимых участках его организации, например, в актуальном членении предложения тема составляет фон для высказываемого по её поводу, т.е. ремы. В многообразных единицах дейксиса актуализируются пространственные границы, проведенные говорящим в его актуальном хронотопе, и ориентиры места, занимаемого самим говорящим. В реальном топохроносе границ никем не проведено, и даже само пространство не воспринимается. Воспринимается сознанием заполненный континуум пространства-времени и отражается, актуализируется в языке как фрагмент наблюдаемого или мыслимого, – а значит, моделируемого, пространства, которое «осваивает» для себя говорящий (наблюдатель). Соответственно, в языковом воплощении могут быть представлены разные версии концептуализации одного и того же фрагмента топохроноса, сложившиеся у различных коммуникантов, а в анализе языкового материале могут быть выявлены различные способы моделирования хронотопа как когнитивного образа топохроноса в речемыслительной деятельности. О том, что именно в когнитивном анализе языка могут быть выявлены особенности раскроя образа мира в сознании носителей, говорит А.Е. Кибрик: «Аспекты языковой структуры и в первую очередь лексическая семантика не существуют (а значит, и не могут быть описаны) автономно: они фундаментальным образом зависят от механизмов реальной языковой деятельности и от когнитивных структур, которыми пользуется человек» [Кибрик 1996, с.232]. Изучение языковых проекций когнитивных моделей имеет междисциплинарный характер: когнитивная лингвистика интегрируется с когнитивной психологией. На проблему коммуникации и понимания ориентируется когнитивная лингвистика, на познавательные процессы – когнитивная психология и оба направления пересекаются на проблеме операций со знаками, поскольку вне знаковых систем невозможны ни коммуникация, ни познание [Фрумкина 1999]. Известно, что коммуникативный контекст и дискурс строятся на взаимодействии коммуникантов, их сознаний, концептуализаций, которые активируются в процессе дискурсивной деятельности. Дискурс является также и семиотическим процессом, в ходе которого состояния сознаний коммуникантов означиваются и выражаются с помощью естественного языка, который и является представителем и заместителем сложнейших структур знания, опыта, осмысления и оценки мира [Кубрякова 2000]. Коммуникация осуществляется не за счет того, что говорящий и слушающий используют в своей речемыслительной деятельности блоки одинакового содержания. М.В. Никитин отмечает, что понимание состоит в сложном диалектическом процессе непрерывного поиска общего в различном: «Значения, как и понятия, в той мере сходны и различны, в какой постоянна и вариативна сущность вещей, сходен и различен опыт людей, сравнимы и отличны качественные показатели их психики, близки и разнятся их установки и намерения в речи и т. д. Взаимопонимание в речи возникает не потому, что люди заранее обеспечены каким-то общим обменным минимумом, одинаковым исходным капиталом значений, а потому, что всегда могут, опираясь на единство мира и собственной природы, отыскать достаточно общего в переменных значениях, даже если это общее также изменяется от случая к случаю» [Никитин 1988, с.38]. Таким общим ментальным компонентом, обеспечивающим понимание, является общность когнитивных моделей, которые используются при построении выражений языка. Язык, по Е.С. Кубряковой, есть когнитивный процесс или когнитивная деятельность [Кубрякова 1998, с.47]. Наша задача – рассмотреть некоторые из таких моделей, которые основаны на опыте чувственного познания. Различный смысловой «раскрой» события, представленный в высказываниях об одной и той же ситуации, свидетельствует об интерпретативном характере процесса восприятия: сообщить о событии невозможно, не выбрав или не предположив какой-либо точки зрения – «наблюдательного пункта» для его восприятия. Таким пунктом наблюдения и выступает субъект восприятия (наблюдатель-экспериенцер), задающий сетку координат – личное пространство наблюдателя. Актуализация субъектности в языке определяется как указание или экспликация присутствия в системе, структуре и функционировании языка говорящего лица, носителя языка как субъекта речи, восприятия, познания, мышления, сознания, поведения, деятельности и культуры [Рябцева 2005, с.10]. Языковые возможности обозначить самоориентацию говорящего проявляются в том, что говорящий включает либо не включает себя в контекст обозначаемой ситуации, вербально проводит границы своего личного пространства, что находит отражение в эгоцентрической по своей когнитивной природе языковой категории дейксиса, в смысловой основе аспектуальной семантики глагольных форм, включающих «срединный наблюдаемый период» (например, формы русского НСВ и английского прогрессива), в репродуктивном регистре текста, в ремовыделительных типах синтаксических конструкций, а также в понятии личного пространства говорящего, актуализируемого разнородными средствами, включая названные выше. В данных языковых явлениях интерпретация смыслового содержания осуществляется в соответствии с когнитивными моделями, имплицирующими перцепцию в связи с указанием на наличие наблюдателя, включаемого в смысловую основу языковых значений. На смысловую основу накладывается интерпретационной компонент содержания языковых выражений, состоящий в способе представления смысловой основы в значениях, выражаемых средствами данного высказывания [Бондарко 2002]. Коммуникативная организация предложения (текста) связана со смысловым развертыванием сообщения, направление которого отображает коммуникативный модус говорящего лица, а именно те параметры, которые предоставлены языком для актуализации смысловых намерений говорящего лица в данной актуальной ситуации коммуникации, и которые использованы им для создания вербального сообщения. Позиция говорящего определяет различия коммуникативных типов текста, речи, типов предложений, функциональные характеристики языковых средств разных уровней [Золотова и др. 2004]. Основой коммуникативности как признака предложения является его тема-рематическая структура, поскольку динамическое соотношение темы и ремы создает пропозицию как семантическую структуру предложения. Пропозиция как семантическая единица соответствующая своим содержанием сообщению, не может не быть предикативной, то есть всегда содержит соотношение «предикативный признак – носитель предикативного признака», виды которого понимаются как типовые значения предложений (например, действие субъекта, состояние субъекта, свойство предмета, количество предметов, отнесение к классу предметов и др.). В рематической позиции – коммуникативно более релевантной, чем тематическая, – всегда находится предикативный признак, ради выражения которого и строится сообщение в том виде, который придает ему пропозиция как языковая (семантическая) форма смыслового содержания: Все читали Шукшина – Рассказы Шукшина задавали в прошлый раз; Ночь наступила неожиданно – Неожиданно раздались голоса в прихожей. Противопоставленность темы и ремы представляет собой след когнитивной операции выделения фигуры (нового), контрастирующей с фоном (известным), который и выступает точкой отсчета в построении высказывания. Одним из видов концептуализации неперцептивных сущностей при помощи когнитивной модели перцепции является фиктивное движение (fictive motion) – обозначение элементов воспринимаемой стативной пространственной (пейзажной) сцены глаголами движения и перемещения в пространстве (например, Дорожка убегает в поле; The road runs along the coast). Анализ предложений, обозначающих фиктивное движение, является примером когнитивного аспекта изучения языкового отображения восприятия, а также актуализации пространства наблюдателя как частного проявления категории субъектности [Langacker 1991; 2002; Talmy 1996; Talmy 2000]. В предложениях фиктивного движения идея перемещения выражена тем, что в ментальном пространстве наблюдателя-говорящего имеется некоторая схематизация пространства, заполненного воспринимаемыми предметами, и эта схематизация допускает ментальное сканирование данного пространства. В результате осуществляется мысленное перемещение (при помощи внутреннего зрения) в отображенном пространстве – хронотопе, и путь движения, либо его ориентиры и т.п. переносятся на реальный топохронос. Представляется, что изучение концептуализации таких параметров, как Путь, Преграда, Основа, Ориентир движения (Talmy 2000), будет способствовать не только познанию когнитивных механизмов речевого мышления, но и языковые особенности высказываний о фиктивном движении. Приведем примеры таких предложений: а) The road jets from one vista point to another – The road crawls from one vista point to another (актуализация Пути: прямой vs. извилистый). б) The road goes through the crowded city (наличие специфической Преграды, или Среды, составленной серией препятствий и т.п.) – The road goes through the desert (отсутствует Преграда). в) The scenery rushed past us as we drove along (актуализация Ориентира движения – в данном случае «передвижного» наблюдательного пункта, перенесенного с движущегося наблюдателя на воспринимаемую сцену). Коммуникативная значимость предложений данного типа заключается в отстраненности говорящего субъекта – в первую очередь, его сознания – от изображаемых сцен. Репродуктивный регистр текста ориентирован на изображение происходящих в поле зрения событий, например: Последние лучи заката / Лежат на поле сжатой ржи. / Дремотой розовой объята / Трава некошеной межи. / Ни ветерка, ни крика птицы, / Над рощей – красный диск луны, / И замирает песня жницы / Среди вечерней тишины (А. Блок). Предложения с фиктивным движением строятся в параметрах репродуктивного регистра текста, однако, в отличие от сообщения о раскрывающихся взору событиях, в сообщениях, выражающих фиктивное движение, актуализируется дефокусирование: если в репродуктивном регистре имплицируется наблюдатель посредством того, что содержание его поля зрения представлено как бы в фокусе, то при номинации фиктивного движения поле зрения находится в движении, и фокус восприятия отсутствует. В коммуникативном плане такие предложения представляют собой примеры образных синтаксических построений, в которых статическая сцена представлена динамически за счет актуализации «внутренней» динамики сознания наблюдателя, который перенес динамизм на знаковое отображение воспринимаемого сюжета. Характерная роль наблюдателя как автора репродуктивного (изобразительного) коммуникативного типа текста детально исследована в анализе коммуникативной функции текстовых регистров [Золотова и др. 2004]. Так, выделен перцептивный план текста, создаваемый темпоральной осью перцептивности (T3), которая выражает «позицию говорящего, реальную или мысленную, во времени и в пространстве по отношению к событиям текста: следуя вдоль событийной линии, говорящий воспроизводит “видимое” и “слышимое”; перемещаясь влево или вправо, говорящий может инвертировать порядок изложения; поднимаясь над происходящим, говорящий с более высокой точки обзора описывает место действия, фоновые сопутствующие признаки, либо суммирует повторяющиеся события, накапливающиеся состояния, либо оставляет прочерк в незначительных для сюжета отрезках событийного времени, либо сообщает не о событиях, а о мыслях, вызванных ими, разного уровнях абстракции. Роль говорящего можно сравнить с ролью кинооператора, стремящегося запечатлеть изображаемое с разных точек зрения, а вместе с тем с ролью режиссера, отбирающего и монтирующего кадры» [Золотова и др. 2004, с.23]. Коммуникативная функция презентации воспринимаемого положения дел в текстах данного регистра поддерживается в числе прочих средств глагольными предикатами двух типов. Предикаты первого типа содержат перцептивный компонент в своем толковании – ‘виднеться’, ’быть/стать заметным, видным, доступным взору’, ‘обнаружиться’, например: Вдалеке виднеется лес; Мельтешат в глазах бесконечные цифры; Перед глазами открылись горы; Сквозь верхушки деревьев просвечивает небо; Вдали рисовались очертания гор; Под ногами рыжеет прошлогодняя хвоя; Дорожка теряется во ржи; Вдруг холм, безоблачной луною / В тумане бледно озарясь, / Яснеет (А.С. Пушкин). Важным в употреблении подобных глаголов является рематизация объекта-экспериентива при инверсии подлежащего и сказуемого, что задаёт форму линеаризации главных членов предложения в высказываниях-презентациях: Как из серого тумана проступают цветной сюжет и цветные персонажи (А.И. Солженицын). Имплицируют наблюдателя «за кадром» немногочисленные русские префиксальные глаголы движения с приставкой вы-, активно используемые для презентации воспринимаемых динамических денотативных ситуаций (вылететь, выскочить, выпрыгнуть и т.п.). Их когнитивная модель включает репрезентацию движения и одновременного появления объекта восприятия в поле зрения наблюдателя-говорящего: Из-за угла вынырнула машина; Из-под пня выползла змея; Из кустов выпрыгнул (выскочил) заяц. Второй тип составляют предикаты, не имеющие в толкованиях элементов перцептивного содержания, но получающие перцептивную лексикализацию в контексте, например: Старый город сохранил прежний шарм. Прекрасные дворцы эпохи неоклассицизма с типичными колоннадами и фронтонами соседствуют со скромными деревянными домами с белыми окошками и разноцветными наличниками (М. Дрюон); Перед полуразрушенным собором сиротливо возвышался монумент (С. Друзенко); A much narrower track went to the left, on flat ground (M. Crichton). He was swallowed by the crowd (RHWUD). Функция высказываний с предикатами указанных типов состоит в коммуникативном плане в осмыслении семантического контекста как имплицирующего восприятие некоторого «положения дел» наблюдателем, от лица которого строится высказывание. Лексически «неперцептивные» контексты способствуют презентации воспринимаемых сцен как результате их восприятия экспериенцером – не деятельным, не активным наблюдателем «со стороны». Данную коммуникативную функцию выполняет также текстовая, литературная перцептивность – вербализация зрительной перцепции персонажа, которая передает описание доступных для наблюдения ситуаций с точки зрения «всеведущего автора» [Бондарко 2003; 2004; Караулов 2003, c.108-109]. Подобные элементы не включаются в актуальный смысл (семантический центр) высказывания: они относятся к фону, специально не подчеркиваются, не актуализируются. Действительно, признак перцептивности в них выражен слабо, поэтому дискурс подобного типа называют «условно интериоризованной речью героя», вербализующей зрительные образы персонажа. Помимо точки зрения автора и точек зрения действующих лиц, в повествовании возникает и точка зрения наблюдателя, «перехватчика», который «знает то, о чем не знают» персонажи, и объясняет все это и автору, и читателю, внося определенный вклад в создание полифоничности текста [Караулов 2003]. Повествовательная, литературная перцептивность в общем поле языковой интерпретации исследуемого концепта относится к импликации, являясь результатом инференции на основе смысла пропозиции. Таким образом, проявление некоторых закономерных коммуникативно ориентированных свойств текста и высказывания состоят в использовании когнитивных моделей, коренящихся в перцептивном опыте, при развертывании некоторых форматов текста и предложений-высказываний.

Похожие:

	Дипломная работа Применение художественных элементов в информационной... Применение художественных элементов в информационной тележурналистике, на примере сюжетов программ «Вести – Южный Урал» и «Вести...		Языковая игра в текстах современной рекламы Приемы и особенности создания языковой игры в текстах печатной рекламы. 28
	Содержание рабочей программы дисциплины Результаты обучения по дисциплине... Ом в сфере мировой экономики возникают специфические отношения, обусловленные существованием суверенных государств, имеющих собственные...		Административный регламент министерства поддержки и развития малого Предоставление субъектам народных художественных промыслов субсидий на возмещение части произведенных расходов на потребленные сырье...
	Положение о порядке предоставления из средств областного бюджета... В целях приведения в соответствие с действующим законодательством и оптимизации порядка предоставления субсидий субъектам народных...		Образец заполнения Уведомления об уточнении вида и принадлежности... Документ «Уведомление об уточнении вида и принадлежности платежа» предназначен для уточнения (выяснения) вида и принадлежности поступлений,...
	Образец заполнения Уведомления об уточнении вида и принадлежности... Документ «Уведомление об уточнении вида и принадлежности платежа» предназначен для уточнения (выяснения) вида и принадлежности поступлений,...		Лингвопрагматические особенности слогана как репрезентация рекламы...
	Если позволительно изобразить тюремное заключение через другое тюрем Любопытные события, послужившие сюжетом этой хроники, произошли в Оране в 194 году. По общему мнению, они, эти события, были просто...		Правил а страхования финансовых рисков Страховщик обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового...