Отчет о выполнении научно-исследовательской работы по теме: «Разработка конкретных предложений по повышению эффективности морского законодательства»
Скачать 7.5 Mb.
|
| Письмо Департамента налоговой и таможенно-тарифной политики Минфина РФ от 9 марта 2006 г. № 03-06-01-04/62 дает разъяснения по вопросу, связанному с уплатой налога на имущество организации в отношении имущества, имеющего местонахождение на континентальном шельфе Российской Федерации. В соответствии со статьей 374 Налогового кодекса Российской Федерации объектом налогообложения для российских организаций признается движимое и недвижимое имущество, учитываемое на балансе в качестве объектов основных средств в соответствии с установленным порядком ведения бухгалтерского учета. Согласно пункту 3 статьи 383 Кодекса налог на имущество организаций и авансовые платежи по данному налогу в отношении имущества, находящегося на балансе российской организации, подлежат уплате в бюджет по местонахождению указанной организации с учетом особенностей, предусмотренных статьями 384 и 385 Кодекса. При этом следует учитывать, что особенности исчисления и уплаты налога на имущество организаций по местонахождению обособленных подразделений организации, а также в отношении объектов недвижимого имущества, находящихся вне местонахождения организации или ее обособленного подразделения, предусмотренные статьями 384 и 385 Налогового кодекса, не распространяются на имущество, имеющее местонахождение в территориальном море РФ, на континентальном шельфе РФ, в исключительной экономической зоне РФ и (или) за пределами территории Российской Федерации. В отношении имущества российских организаций, имеющего местонахождение в территориальном море РФ, на континентальном шельфе РФ, в исключительной экономической зоне РФ и (или) за пределами территории РФ, абзацем 2 пункта 1 статьи 386 Кодекса установлено, что налоговые расчеты по авансовым платежам по налогу и налоговая декларация по налогу представляются в налоговый орган по местонахождению российской организации. Следовательно, налог на имущество организаций за имущество российской организации, в частности, находящееся на континентальном шельфе Российской Федерации, подлежит уплате в бюджет по местонахождению российской организации, в соответствии с законодательством субъекта Российской Федерации, где находится эта организация. Пунктом 1 статьи 373 Кодекса установлено, что иностранные организации, осуществляющие деятельность в Российской Федерации через постоянные представительства и (или) имеющие в собственности недвижимое имущество на территории Российской Федерации, на континентальном шельфе Российской Федерации и в исключительной экономической зоне Российской Федерации. При этом п. 3 ст. 374 Кодекса установлено, что объектом налогообложения для иностранных организаций, не осуществляющих деятельность в Российской Федерации через постоянные представительства, признается находящееся на территории России недвижимое имущество, принадлежащее указанным иностранным организациям на праве собственности. Учитывая, что континентальный шельф Российской Федерации не является территорией Российской Федерации (ст. 67 Конституции РФ), то находящееся на континентальном шельфе Российской Федерации недвижимое имущество иностранной организации, не осуществляющей деятельность в Российской Федерации через постоянное представительство, не подпадает под действие Главы 30 "Налог на имущество организаций" Кодекса. Пунктом 2 статьи 374 Кодекса также установлено, что объектом налогообложения для иностранных организаций, осуществляющих деятельность в Российской Федерации через постоянные представительства, признается движимое и недвижимое имущество, относящееся к объектам основных средств. При этом в целях Главы 30 Налогового кодекса иностранные организации обязаны вести учет объектов налогообложения в соответствии с установленным в Российской Федерации порядком ведения бухгалтерского учета. Исходя из данной нормы Кодекса в ее взаимосвязи с п. 1 ст. 373 Кодекса следует, что иностранная организация, осуществляющая деятельность в Российской Федерации через постоянное представительство, является налогоплательщиком налога в отношении имущества, находящегося на континентальном шельфе Российской Федерации и относящегося к деятельности этой организации в Российской Федерации через постоянное представительство, если иное не установлено международным договором Российской Федерации (ст. 7 Кодекса). Согласно п. 5 ст. 383 Кодекса иностранные организации, осуществляющие деятельность в Российской Федерации через постоянные представительства, в отношении имущества постоянных представительств уплачивают налог и авансовые платежи по налогу в бюджет по месту постановки указанных постоянных представительств на учет в налоговых органах. Кроме того, п. 1 ст. 386 Кодекса установлено, что в отношении имущества, имеющего местонахождение на континентальном шельфе Российской Федерации, налоговые расчеты по авансовым платежам по налогу и налоговая декларация по налогу иностранными организациями представляются в налоговый орган по месту постановки на учет в налоговых органах постоянного представительства иностранной организации. 7 Предложения к совершенствованию российского законодательства о морском трубопроводном транспорте Российская Федерация является, как известно, ведущим экспортером углеводородного сырья в ЕС, и правовой режим поставок углеводородов приобретает все большее национальное и международное значение. Надежность, стабильность, прозрачность условий таких поставок имеет большую экономическую значимость для Российской Федерации, для некоторых стран постсоветского пространства, государств ЕС, других заинтересованных стран. Для России очень важно иметь надежные в стратегическом плане каналы транзита углеводородов, с тем чтобы выполнять свои обязательства по экспорту поставок. Реальность, однако, в том, что международно-правовые установления о транзите энергоресурсов остаются весьма не определенным, и при осуществлении международных проектов поставок энергетических материалов необходимо учитывать ограничения, устанавливаемые законодательством государства транзита. Эти ограничения могут касаться различных вопросов – возможности занимать определенную долю на рынке поставок углеводородов, возможности выступать в качестве оператора магистрального трубопровода, регулирования тарифов на оказание услуг по транспортировке углеводородов, и т.д. Проблема функционирования и государственного регулирования трубопроводного транспорта является, по мнению председателя Комитета Государственной Думы РФ по энергетике, транспорту и связи Язева В.А., ключевой для развития нефтегазового комплекса страны1. Развитие отечественного трубопроводного транспорта требует внятных законодательных правил строительства и эксплуатации трубопроводов. Нужен четкий порядок допуска к трубопроводу, фиксация прав собственника и пользователей трубопровода, в т.ч. для того, чтобы создать инвестиционную привлекательность. Законодательная деятельность, касающаяся этих вопросов, опирается на уже существующий правовой опыт, в т.ч. на опыт, регулирующие добычу, транспортировку и сбыт нефти, газа и продуктов их переработки. Прежде всего, это Федеральный закон «О естественных монополиях»: все объекты трубопроводного транспорта находятся в ведении естественных монополий, на них законодательно распространяются принципы деятельности субъектов естественных монополий. Из этого же закона, в отсутствие специального законодательства, можно вывести основные правила доступа к экспортным нефтепроводам. Как отмечает Язев В.А., к ведению естественных монополий традиционно относили нефтеналивные терминалы в морских портах; сегодня большое количество нефти перевозится через сухопутные переходы по железной дороге, а также через речные порты, соответственно, Язев В.А. предлагает внести в названный закон изменение о том, что и последние должны подпадать под антимонопольное регулирование. В отечественной юридической литературе уже исследовался вопрос о правовом режиме искусственных островов, морских буровых и иных установок2. Меньше внимания уделено исследованию норм международного права, применимых к прокладке подводных трубопроводов – от месторождения полезных ископаемых на морском дне до берега или иного морского района, от месторождения на острове до нефтеперерабатывающего завода на берегу и т.п., а также к эксплуатации таких трубопроводов. Между тем практическая значимость этого вопроса не нуждается в пространных пояснениях. Трубопроводы в Мировом океане – на морском дне, даже во льдах – это реальность современной цивилизации. Международное морское право, в том числе его универсальные договорные источники – предусматривает достаточно развернутую основу для регулирования отношений государств в связи с прокладкой подводных трубопроводов и поддержанием их в исправности. Для иллюстрации достаточно сослаться на многосторонние универсальные международные договоры по морскому праву. Согласно ст. 4 Женевской Конвенции о континентальном шельфе 1958 г., прибрежное государство «не может препятствовать прокладке или поддержанию в исправности подводных кабелей или трубопроводов на континентальном шельфе, кроме тех случаев, когда оно осуществляет свое право принимать разумные меры для разведки шельфа и разработки его естественных богатств». То, что конвенция предусмотрела единое правило о подводных кабелях и трубопроводах, не означает, однако, что идентичен их правовой режим. Современные масштабы использования трубопроводов – прежде всего при пересечении государственных границ, при прокладке на морском дне – обусловили необходимость уточнения их международно-правового режима. если трубопровод проложен исключительно в пределах наземной территории государства, он становится объектом главным образом национально-законодательного регулирования. Трубопроводы, проложенные по территории двух и более государств, а также по морскому дну, становятся объектом еще и международного права1. С учетом фактических, в т.ч. технических, параметров пересекающие межгосударственную границу трубопроводы иногда подразделяют на: а) юридически единые трубопроводы – когда соответствующие государства согласованно определяют единый международно-правовой режим трубопровода на всем его протяжении; и б) юридически соединенные трубопроводы – когда каждое государство национальным законодательством определяет правовой режим «своего» участка трубопровода (в т.ч. с точки зрения защиты окружающей среды, трудовых отношений, налогообложения и т.д.), и эти участки соединяются на границе между соответствующими государствами. Кроме того, трубопроводы можно подразделить на: а) трубопроводы, являющиеся частью инфраструктуры освоения месторождения («от скважины»); б) трубопроводы, обособленные от эксплуатации месторождения2. Столь детальную классификацию трубопроводов, данную в 1958 году, не отражает, как мы видим, приведенные выше положения Женевских морских конвенций этого же, 1958 года. Но поскольку Женевские конвенции 1958 г. – действующая и важная часть международного права, постольку содержание этих конвенций о подводных трубопроводах представляет современный интерес. Для уяснения такого содержания, с учетом роли Комиссии международного права ООН в подготовке текстов Женевских морских конвенций 1958 г., необходимо обратиться к такому авторитетному источнику, как материалы КМП. В докладе о работе ее 8-й сессии (1956 г.), а именно в «Комментариях к статьям, относящимся к морскому праву», дано разъяснение, в частности, ст. 61 (относящейся к режиму открытого моря), согласно которой: «1. Все государства имеют право прокладывать по дну открытого моря телеграфные, телефонные и высоковольтные кабели, равно как и трубопроводы. 2. Кроме как осуществляя свое право принимать разумные меры для разведки материкового выступа и разработки его естественных богатств, прибрежное государство не может препятствовать прокладке и поддержанию подводных кабелей или трубопроводов». В комментариях к этой статье Комиссия международного права отметила, что по вопросу об охране подводных телеграфных телефонных кабелей в открытом море «имеется Конвенция 14 марта 1884 г., в которой участвует большое число морских держав. В 1913 г. в Лондоне была созвана по инициативе британского правительства конференция, которая приняла несколько резолюций по этому вопросу. Кроме того, этот вопрос однократно рассматривался Институтом международного права». Изложенные в ст. 61 некоторые принципы, по мнению КМП, «отражают действующее международное право», и «правила, касающиеся телеграфных и телефонных кабелей» могут быть распространены «на подводные трубопроводы в открытом море». Комиссия напомнила, что п. 1 ст. 61 взят из ст. I упоминавшейся выше Конвенции 1884 г., а п. 2 ст. 61 добавлен, «чтобы разъяснить, что прибрежное государство обязано допускать прокладку кабелей и трубопроводов на дне своего материкового выступа, но может вместе с тем ставить условия относительно расположения этих кабелей и трубопроводов, чтобы устранять недолжное стеснение разработки естественных богатств поверхности и недр материкового выступа. Совершенно ясно, что кабели и трубопроводы не должны прокладываться таким образом, чтобы это препятствовало судоходству». Согласно статье 63 Проекта КМП каждое государство «издает необходимые законодательные акты, предусматривающие, что если подчиненные его юрисдикции лица, которым принадлежит какой-либо кабель и трубопровод в открытом море, причиняют при прокладке или починке этого кабеля или трубопровода разрыв или повреждение другого кабеля или трубопровода, они несут соответствующие расходы». Разработанная КМП ст. 70 Проекта (относящаяся к режиму континентального шельфа) гласит: «Кроме как осуществляя свое право принимать разумные меры для разведки подводного материкового выступа и разработки его естественных богатств, прибрежное государство не может препятствовать прокладке или поддержанию подводных кабелей на материковом выступе». В Комментарии к этой статье КМП пояснила: «Прибрежное государство должно разрешать прокладку подводных кабелей по морскому дну своего материкового выступа, но для того, чтобы устранять стеснение без оснований разработки естественных богатств поверхности и недр морского дна, может устанавливать условия, касающиеся направления, которому надлежит при этом следовать». Интересно, как КМП обозначила, по сути, различие между режимом подводных трубопроводов, с одной стороны, и, с другой стороны, правовым режимом подводных кабелей: «Комиссия рассмотрела вопрос о том, не следовало ли распространить это постановление и на трубопроводы. В принципе на этот вопрос должен быть дан удовлетворительный ответ. Вопрос этот осложняется, однако, тем обстоятельством, что часто возникает необходимость в установке в некоторых пунктах помп, которые могут затруднять разработку земли больше, чем кабели. Поэтому прибрежное государство может здесь быть менее сговорчиво, чем тогда, когда речь идет о кабелях. Ввиду того, что этот вопрос пока еще не имеет, очевидно, практического значения, Комиссия прямо не упомянула о трубопроводах в этой статье». Этот достаточно аргументированный подход КМП в основном и получил отражение в Конвенции о континентальном шельфе 1958 г., ст. 4 которой была цитирована выше. Далее, в соответствии с ч. 1 ст. 26 Конвенции об открытом море 1958 г.: «Каждое государство имеет право прокладывать по дну открытого моря подводные кабели и трубопроводы». И в этой конвенции подтверждено: «Прибрежное государство не может препятствовать прокладке или поддержанию подводных кабелей или трубопроводов на континентальном шельфе, кроме тех случаев, когда оно осуществляет свое право принимать разумные меры для разведки континентального шельфа и эксплуатации его естественных богатств» (ч. 2 ст. 26). Но, прокладывая эти кабели или трубопроводы, «указанное государство обязано принимать должным образом во внимание уже проложенные по дну моря кабели и трубопроводы. В частности, оно не должно препятствовать возможности производить ремонт существующих кабелей и трубопроводов» (ч. 3 ст. 26). То есть общий принцип “prior tempore portior jure” проявил себя и в этом специальном договорном положении. Установленный Женевскими морскими конвенциями 1958 г. режим подводных трубопроводов в основе своей сохранен в новом кодификационном акте – |
Похожие:
 | «Разработка концепции оценки регулирующего воздействия при подготовке проектов нормативно-правовых актов» | | «Разработка комплексной модели экономической эффективности регионального учреждения культуры» |
| Отчет о выполнении индивидуального плана учебной и научно-исследовательской работы является обязательным условием аттестации аспиранта... | | «Научно обоснованные предложения по параметрам развития транспортного комплекса на среднесрочную перспективу» |
| Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования |  | Целью работы является применение комплекса полученных теоретических знаний, а также практических умений и навыков для решения конкретных... |
| Целью дипломной работы является применение комплекса полученных теоретических знаний, а также практических умений и навыков для решения... | | Целью дипломной работы является применение комплекса полученных теоретических знаний, а также практических умений и навыков для решения... |
| И. О. Шуминова, гл библиотекарь отдела научно-исследовательской и методической работы | | Фгуп «радон» в обеспечение мероприятия «Разработка и практическое использование при выводе из эксплуатации ядерно и радиационно опасных... |