ГЛАВА 3. ИММИГРАНТСКИЕ ГЕТТО В ПРИГОРОДАХ ПАРИЖА, ЛИОНА, МАРСЕЛЯ И НАРОДНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ ФРАНЦИИ
3.1. Проблемные зоны иммигрантских кварталов в образовательной системе (на примере 2-го и 3-го поколения иммигрантов)
Образовательная политика Франции, как уже стало ясно из вышеупомянутой информации, носит в себе противоречивые аспекты. Но насколько власти пытаются разрешить этнические противоречия, если они выстраивают целые кварталы, способствующие геттоизации населения? Разобраться с проблемными зонами иммигрантских кварталов и здешним образованием поможет анализ расселения приезжих из стран Магриба.
Начиная с 1920-х гг. число иммигрантов увеличилось в несколько раз и на 1990-е гг. уровень численности иммигрантов оказался очень высоким и на начало 2000-х гг. спада не наблюдалось. С 1980-х гг. среда французских школьников стала практически однородной в плане ее этнического разнообразия, что обнажило огромные проблемы в области культурных различий.
Кризис занятости во Франции с 1980-хгг, показал, где именно задействованы иммигранты – это горная, строительная, автомобильная, металлургическая, химическая и стекольная промышленности. Кроме того, иммигранты были дислоцированы в районах, наиболее опоясанных экономическим кризисом: Иль-де-Франс, Лион, Эльзас, Прованс, Франш Конте и др. По данным INSEE здесь на 1986г. проживало от 60% до 75% североафриканцев. В Иль-де-Франс и Лионе сконцентрировалось почти 60% безработных иммигрантов. Однако именно выходцы из стран Магриба получили в этот период 42 тыс. рабочих мест из 49 тыс.
В 1986 г. доля безработных французов и иностранцев в населении распределялось по территории Франции следующим образом (%) (см. табл.):175
Как мы видим, наибольшее количество безработных иммигрантов, как и французов, приходилось на районы Марселя и Лиона, что объясняется размерами этих промышленных агломераций.
На 1990-е гг. самую большую долю иммигрантов привлекают три крупных города, находящихся во Франции: Париж, Лион и Марсель. Конечно, в столице плотность иммигрантов самая весомая – почти 20%, а у 41% хотя бы один родитель – иммигрант. Кроме того среди них 18% имеют происхождение стран Магриба. В Île-de-France (Или Большой Париж), если рассмотреть статистические данные Национального Института Статистики и Экономических исследований (INSEE), проживают около 4 миллионов иммигрантов и их детей. В районе Сены-Сен-Дени (население 1,5 миллионов) 38% также африканского происхождения.
Одним из наиболее выгодных способов вложения капитала во французской столице и регионе Иль-де-Франс по-прежнему остается приобретение недвижимости. К такому выводу можно прийти, проанализировав данные, опубликованные Нотариальной палатой Парижа. Согласно им, в апреле-мае 1996г. количество обязательств продажи жилых помещений, официально зарегистрированных нотариальными конторами, возросло на 20% (в первом квартале этого же года рост обязательств фиксировался на уровне 10%). При этом наибольшим спросом у иммигрантов пользуется социальное жилье в парижских пригородах.
Самыми же опасными зонами Франции признаны пригороды Парижа. В том, что это так, уверены 22% опрошенных.176 Это вполне справедливо: именно в заселенной рабочими-иммигрантами и их потомками «зоне», - так граждане Пятой республики нередко называют столичные окраины, - кражи и ограбления стали за последнее десятилетие обычными явлениями.
В 1940-е и 1950-е гг. политики практически игнорировали вопросы интеграции. С 1960-х гг., в то время, когда общество начало осознавать ухудшение условий жизни и размещения иммигрантов (в том числе в трущобах), правительство принимает новые меры и устанавливает институты, призванные решать конкретные проблемы иммигрантов. Так в 1957г. появилась национальная строительная компания Sonacotra, предоставлявшая жилье рабочим- алжирцам, а в 1959г. – Фонд социального обеспечения (FAS). 177 Уже с 1962г. Sonacotra предоставляет жилье всем рабочим-иммигрантам, с 1964г. FAS также поддерживает всех иностранных работников. На сегодняшний день FAS – основной инструмент национальной политики по интеграции иммигрантов.178
С 30 мая 1973г. была создана новая Социальная служба помощи иммигрантам (SSAE), миссия которой заключалась в оказании помощи при обустройстве иммигрантов, а также административном содействии.SSAE предоставляла всю необходимую информацию иммигрантам на их родном языке, а также размещала иммигрантов при помощи CNLI (национальной комиссии для размещения иммигрантов).
Проблемы на местном уровне сводятся к тому, что нет четкого представления о жизни иммигрантов и достаточных денежных средств для оказания помощи всем. Постоянный сбор информации помогает глобально воздействовать на сложившиеся обстоятельства и привнести финансы на территории с различными социальными проблемами, а не только в небольшие кварталы, находящиеся в неблагоприятном положении. Муниципальные организации в основном лишь поверхностно способствуют социальному устройству иммигрантов, поэтому результатов в широком смысле этого слова не бывает.
Жилищные условия иммигрантов оставляли желать лучшего. Создание Sonacotra не во многом помогло правительству Франции. Еще в 1974 г. с должностей секретарей по вопросам трудящихся-иммигрантов уходили чиновники, и это был так называемый протест против неэффективных мер. В целом, иммигранты жили в условиях значительно более неблагоприятных, чем французы. По сравнению с населением Франции, иммигранты в 7 раз больше «пролетали» с жильем, в 6 раз больше имели перенаселенность в апартаментах и каждый второй имел некомфортабельное жилое помещение.179
От общего числа иммигрантов только 21% иностранцев имело собственное жилье против 52% французского домохозяйства в 1982г. И это только 8,5% от алжирцев и 5,5% от марокканцев. Все больше и больше семей иммигрантов обращались за социальной помощью (с 1968г. с 5,9% произошел рост иммигрантских домохозяйств до 23,6% в конце 1982г.) Это важно, так как в пригородах, где размещаются иммигранты, преобладает социальное жилье. Цифры касаются в первую очередь семей алжирцев и марокканцев. Иммигранты получали доступ к социальному жилью, зачастую после того, как их освобождало французское население - и это усиливало ситуацию сегрегации.180 Для Франции было, безусловно, хорошо, что иммигранты занимали всего одну десятую от общего объема социального жилья. Однако и в этом случае в некоторых районах появилось явление «квази-гетто».
С начала 1980-х гг. министерство образования констатировало, что не все дети переводятся в пятый класс и некоторые остаются на второй год. В основном, это связано именно с неуспеваемостью в школьной программе. Однако многие не скрывают тот факт, что негласно еще осталась «первичная» и «вторичная» системы, которые позволяют пробиться «вверх» большинству детей не из рабочего класса. Отставание начинается уже с первого класса, когда нужно учиться бегло читать – уже тогда появляются второгодники. Поэтому самый критический момент наступает при переходе от пятого класса к средней школе, где разница в возрасте колеблется от 2х до 3х лет (вместе с 11ти летними, 12 и 13-ти летние). После перевода в среднюю школу, Комитет образования выявляет проблемных студентов, и иногда рекомендует им специальное образование.181
Возможно, дело не только в педагогическом опыте, но и в отдаленности одной школы от другой – особенно в сельской местности и иммигрантских кварталах? Так, отставание детей из иммигрантских и рабочих кварталов намного сильнее, чем из кварталов «белых воротничков». Кроме того, дети рабочих и рабочих-иммигрантов охотнее прогуливают школу, иногда не понимая важности школьного процесса. На 1990-е гг, свыше 10% учащихся начальной школы – это иностранцы или иммигранты (местные иногда не знают, как их называть, поскольку большинство родилось во Франции). 54% детей иммигрантов из Северной Африки концентрируются в определенных школах и районах – Парижа и Лиона - «les banlieues» (районы, фактически превращенные в гетто).182 Очень много детей иммигрантов находятся в классах коррекционного типа. Некоторые аналитики считают, что влияние этнической принадлежности сравнительно небольшое по сравнению с эффектом социального класса. Например, в семьях неквалифицированных рабочих 25% детей иммигрантов остаются на второй год. Для улучшения ситуации министерство образования создало инициативные классы, где французский язык изучается дополнительно новоприбывшими учениками. Однако, несмотря на это, французская традиция остается в школьной системе, и все преподавание происходит на французском языке. Дело пошло на лад, когда акцент сместился от культурной идентичности к социально экономическому статусу, и государство решило приложить усилия в решении проблем, связанных с кварталами.
Было выяснено, что школьная неуспеваемость проявилась в 378 кварталах, поселках и сельских районах. Но самый высокий уровень плохой обучаемости был отмечен в 10% школ, где наблюдалась высокая концентрация иммигрантов.183 Школы в таких «зонах» подвергаются «позитивной дискриминации», не говоря уже о скромных финансовых вливаниях администрации. Попытки вовлечения родителей в школьный процесс не увенчались успехом, в большинстве случаев из-за низкой материальной обеспеченности. На 1995г. обстановка в плане педагогического опыта немного улучшилась, когда неуспевающие ученики проходили программу два (а иногда три) года подряд. А такие предметы, как история, наука и искусство настолько слились, что учителя сами строят свои учебные программы, нацеленные на воспитание личности у детей. Однако, базы знаний в науке, математике и лингвистике постоянно меняются на университетском уровне, что требует новой адаптации под простейшую программу для детей иммигрантов.
Чтобы помочь огромному количеству неуспевающих с 1981 г., были созданы зоны «приоритетного образования» («ZEP» Zone d'éducation prioritaire),184 − этим термином обозначают города или отдельные районы некоторых городов, где социальные проблемы особенно значительны. Учебные заведения в таких зонах, главным образом коллежи, получают дополнительные кредиты и имеют возможность приглашать квалифицированных преподавателей.185 В сентябре 1999 г., карта распространения приоритетного образования была пересмотрена и добавлена новая структура «сети приоритетного обучения» (PWR; le réseau d’éducation prioritaire).
Следующая реформа была проведена в сентябре 2006 г., когда вместо существующих сетей в образовании были созданы 254 сетей «амбиций и успеха» (RAR; réseaux « ambition réussite ») и других сетей, так называемых, «школ успеха » (RRS; de réussite scolaire). Этот план восстановления приоритетного образования состоит из трех уровней. Цель RAR и RRS – укрепить связи между школой и семьей. Кроме того, реформа помогает концентрировать необходимые денежные средства в тех колледжах, которые находятся в «бедственном» положении. Сегодня во Франции насчитывается 6500 структур категории ZEP, в том числе 85% - это начальные школы, а 12% - коллежи.186
Безусловно, эти «зоны» и «сети» дают положительный результат - второгодничество снизилось с 34,3% в 2007 году до 29,8% в 2009. Родители стали чаще посещать школы, общаться с учителями, даже снизился уровень асоциального поведения среди учащихся.187 «У нас есть истинное разнообразие в наших школах, из чего следует, что образование дает шанс для всех!» – заявил мэр 19го округа в Париже Франсуа Данье. Но есть и отрицательные моменты, когда коллежи не добиваются успеха, тратя выделенные средства для привлечения семей. Это происходит из-за того, что многие выбирают частные учебные заведение, а не государственные.188
Еще с 1985г. социалистический режим Франсуа Миттерана пересмотрел многие базовые дисциплины для более узкого изучения (история, география), а обществознание впервые вводилось в учебную программу. Также вводилась для эксперимента и информатика. С постепенным внедрением новых образовательных единиц потребовалось увеличение педагогических кадров.
Учителей начальной школы и пришкольного лицея относят к категории «организаторов» - название из прошлого Французской Республики и на 1989г. начальная школа содержала 200000 учителей, из которых 22000 – узко специализированые.189 Около четверти учителей и почти половина директоров – мужчины. Большинство учителей, особенно женщины, происходят из верхнего среднего класса. Это контрастирует с 1950-ми гг., когда многие преподаватели произошли из рабочего класса, из низших слоев среднего класса или семей ремесленников, так как на сегодняшний день чувствуется недопонимание и напряженность между учителями и родителями детей из рабочего класса.190
Школам районов «приоритетного образования» стали выделять дополнительные бюджетные средства для формирования менее загруженных классов и индивидуальной работы с трудными подростками. Бюджетные деньги шли на оснащение классов дополнительным оборудованием и на зарплату учителям, которые не особенно охотно шли работать в такие школы. Государственные служащие пользуются меньшим престижем, чем преподаватели частных школ и получают более низкие зарплаты. Так, если сравнивать благосостояние французских учителей с американскими, французские коллеги низкооплачиваемы и лишь иногда могут получить небольшое пособие на жилье у государства. Кроме того, более трети учителей живут на съемных квартирах. Однако, если оценивать французские зарплаты, то они на состояние 1988г. входят в девятку средних зарплат по Западной Европе.191 В любом случае, правительство, заинтересованное в повышении зарплат и пособий, провело некоторые конкурсы и реформы, включающие в себя оплату курсов и экзаменов на повышение квалификации кадров. Однако, преподаватели неэффективны в своей работе. Возможно, большая занятость рабочего дня и давление со стороны инспекторов из министерства образования влияют на мотивацию к работе у учителей. Так, министерство устанавливает определенные цели учебного процесса и направляет инспекторов следить за достижением данных целей (например, в ведомстве одного инспектора из Парижа находятся около 350 преподавателей на 1990-е гг.).192
Определенный ажиотаж среди педагогических кадров создала ситуация с «делом о платке» (освещенная выше) осени 1989г.193, и многие директора встали на сторону запрета мусульманской вуали, так же, как против еврейских ермолок. Во многом, проблема противостояния клерикалов и светских защитников выросла в настоящий конфликт между левыми и правыми силами правительства. Но министр образования Лионель Жоспен поставил точку в данном вопросе, когда высказался о несовместимости религиозных символов и воспитании французской гражданственности. Несмотря на все, этнические меньшинства стали беспокоиться за утрату своей культуры.
Безусловно, школьные программы стали делать акцент на личность человека. Однако многие французские социологи опасаются, что такой акцент классифицирует детей по стереотипам. Так, среди школьников бытует мнение, что нет никаких различий между этнической и материально-экономической составляющими в семьях иммигрантов и «это открывает дверь к расизму». Опасность такой ситуации в том, что среди школьников существует этническая замкнутость, особенно среди магрибинской диаспоры.
В такой напряженной обстановке и приходится работать с начала 1990-х гг. французским учителям. Им приходится быть деликатными во многих вопросах, связанных с культурными особенностями и не сводить все к «чрезмерной ассимиляции и культурному плюрализму».
На конец XX-начало XXI вв. аналитики пришли к выводу, что полная демократизация в школьной системе еще не произошла, а именно слияние масс рабочего и высшего класса. Единственное, что можно утверждать, в школе учатся дети из разных слоев общества вплоть до 9 класса. И это действительно факт, что дети из низших слоев общества стали посещать школу гораздо больше, чем в 1980-е гг. И это дело касается, в первую очередь проблемы с иммигрантами. Министерство образования планировало на 2000г. полноценное посещение детей иммигрантов до 9 класса более 80%, чтобы дальнейшее образование в колледжах и выпусках бакалавра не дало «осечки».194 Однако даже специальное отслеживание детей от рабочего класса, показывает, что около 40% из них имеют больше шансов оставаться на второй год или попасть на специальное обучение.
Тогда мы можем говорить о проблемах именно с педагогами, которые учат иммигрантов. Чего они боятся? На самом деле, участи преподавателей в иммигрантских кварталах не позавидуешь. Школа должна учитывать непохожесть детей и также принимать во внимание позицию родителей. Между тем, современная школа может являться как фактором интеграции детей иммигрантов в жизнь общества, так и фактором их исключенности из жизни общества.
Событие, произошедшее 26 января 2006г., освещенное в прессе – тому пример. В этот день парижские школьные учителя вышли на забастовку. Как было сказано ранее – пригороды Парижа и его окраины – это «обитель иммигрантов». Учителей Сен-Дени шокировала жестокость ученика, который напал с ножом на парижского учителя, и это далеко не единственный случай. Почему происходит нападение подростков? Один преподаватель получил в прямом смысле удар по голове, когда попытался забрать у ученика мобильный телефон, другому 15-летний юноша сломал нос. «Можно только ужасаться случаям, когда 13-летний мальчик схватил за горло беременную учительницу, когда та добивалась тишины, или когда 12-летний мальчик несколько раз ударил учительницу на просьбу дать дневник».195
Самое непростое, что приходится выносить учителям – то, что все конфликты решаются внутри учебного заведения и не доходят до вышестоящих органов. Именно это обусловливает большую текучку кадров и выход преподавателей на забастовки.
По данным Ассоциации помощи преподавателям и Конфедерации свободных профсоюзов «Солидарность», ежедневно во Франции жертвами агрессии в классах становятся девять преподавателей. За 2004-2005 учебный год насчитывается 1 тысяча 651 случай применения физической силы196 учащимися в адрес преподавателя (с применением оружия или без него).
Вот еще некоторые данные, опубликованные журналом Скепсис 2003г.:
«Пятница, 28 февраля. Преподаватели колледжа Пастера в городе Мант-ля-Жоли (департамент Ивелин) отказываются выходить на работу и отмечают рост серьезных инцидентов. Накануне надзирательница, следящая за порядком у дверей заведения, подверглась нападению неизвестного в маске, который ударил ее по голове алюминиевой трубой. Преподаватели жалуются также на постоянные акты вандализма: поджоги, взрывы петард, найденные в здании бутылки с ацетоном или уайт-спиритом».
«Понедельник, 3 марта. В Пантене (департамент Сен-Сен-Дени) персонал лицея Симоны Вейль начинает забастовку. Причина - непрекращающиеся акты физической и вербальной агрессии в отношении школьных надзирателей, директора, преподавателей. Они требуют укрепления персонала лицея за счет медсестры, социального работника, штатного советника-психолога и надзирателей».
«Кашан (департамент Валь-де-Марн), вторая половина дня: футбольный матч между учениками вторых классов двух лицеев. Из-за забитого гола возникают спор и драка. Двое братьев, 16 и 17 лет, ученики лицея Макимилиена-Сорра в Кашане, нападают на 17-летнего Хасана на выходе из раздевалки: они наносят ему удары молотком по голове. Хасан падет. Его увозят в больницу в коматозном состоянии: у него тяжелая травма черепа».
«Ангьен-ле-Бен (департамент Валь д’Уаз). Два советника-воспитателя и надзиратель сидят в кабинете. Внезапно в помещение врывается молодой человек, закутанный в шарф и скрывающий лицо под капюшоном, распыляет им в лицо слезоточивый газ из баллончика и убегает. Одна из воспитательниц доставлена в больницу в состоянии шока. Она не выходит на работу 8 дней. Преподаватели объявляют забастовку».
«Вторник, 4 марта. Преподаватели лицея Куньо в Нейи-сюр-Марн (департамент Сен-Сен-Дени) принимают решение объявить забастовку в знак протеста против серии мер, принятых в отношении лицея. Пользуясь случаем, они выступают против расширения лицея, считая, что «небольшие структуры препятствуют распространению насилия и дают возможность реально заниматься работой с учениками».
«Среда, 5 марта. Колледж Белль-де-Мэ в Марселе. Посреди урока ученик третьего класса достает из портфеля нож и дважды ударяет им в спину своему соседу. Рана легкая, мальчик сидит дома три дня. Нападавший убежал. В тот же вечер отец сам привел его в полицейский участок».197
Муниципалитеты ряда городов Франции, обеспокоенные ростом подростковой преступности, ввели с 2005г. своего рода «комендантский час» для школьников моложе 12 лет.198 Им запрещено появляться на улицах без сопровождения родителей позднее полуночи. Полиции дано указание безотлагательно задерживать «праздношатающихся» подростков в вечернее время и доставлять их в участки, а затем вызывать родителей. Однако, поскольку эти запреты прежде всего касаются детей из перенаселенных рабочих окраин и кварталов, где проживают североафриканские иммигранты, на введенные ограничения с гневными протестами обрушились министры левого правительства Франции. Министр по вопросам занятости Доминик де Вильпен назвал их «показухой»199, а министр образования Жиль де Робьен весьма неудачно сравнил «комендантский час» для подростков с попытками «приручить бродячих собак». Представители центрального правительства в регионах подали судебные иски против муниципалитетов, внедривших строгие дисциплинарные правила в отношении детей, и обвинили местные власти в нарушении гражданских свобод.200 Но те, кто постоянно борются за права и свободы иммигрантов, не знают, как защитить права и свободы хотя бы своих граждан. Ведь улицы нескольких французских пригородов напоминают Палестину времен интифады или Париж в мае 1968 г.: горящие автомобили, камни и бутылки с «коктейлем Молотова», градом сыплющиеся на полицейских, молодежь с натянутыми по самые глаза воротами свитеров.
Формально все началось в Тулузе 1998г., в одном из ее юго-западных пригородов под названием Мирей.201 Как большинство предместий крупных французских городов, этот район в основном населен выходцами из Северной Африки, поэтому эта часть Тулузы считается далеко не самой благополучной. Примерно в 3 часа утра полицейский патруль, состоявший из трех опытных сотрудников и одного стажера, наткнулся на только что угнанный из гаража автомобиль. Угонщики выскочили из авто и бросились врассыпную. Полицейские для острастки выстрелили в сторону бежавших. Только спустя три часа случайный прохожий обнаружил труп Хабиба. Парень лежал в тридцати метрах от места инцидента, под одной из припаркованных у тротуара машин. Пуля пробила алжирцу легкое, и его можно было спасти, но полицейские даже не проверили, попали они в кого-то или нет. Из-за этого, в Мирее начали собираться члены местных молодежных банд и группировок, раздраженные убийством алжирца.202 Даже призывы семьи погибшего не смогли успокоить хулиганов. Вскоре запылали ни в чем не повинные легковушки обывателей, а местных омоновцев, оцепивших квартал, забросали камнями и бутылками с бензином.
Одновременно с волнениями в Тулузе бастовала молодежь на другом конце Франции - в городке Плен-дю-Ли недалеко от Парижа. Здесь арабские юноши не могут успокоиться с декабря 1997г., когда полицейский застрелил шестнадцатилетнего Абделькадера Бузиана за то, что тот перелезал через забор. В этот же день в пригороде Парижа Сен-Дени на улице среди бела была ранена из помпового ружья девушка-школьница, когда одна молодежная банда неожиданно открыла огонь по другой. Пуля попала в школьницу рикошетом.203
Не удивительно, что даже дети хотят перейти в частные школы более благополучных районов. Частные школы во многом лучше государственных даже в плане академически-опытных преподавателей. Однако, несмотря на то, что дети могут свободно передвигаться между частными и государственными школами, у родителей высших социальных классов больше возможностей воспользоваться именно таким вариантом школы. Родители – иммигранты обращаются же в частные школы за счет государственных субсидий, как беженцы из низшего класса. Отличием родителей из разных слоев общества может служить такой момент, как контакт со школой, насколько родитель заинтересован в улучшении образовательного процесса своего ребенка. Понятное дело, что рабочий-иммигрант, работающий 7 дней в неделю, не сможет уделить этому должное внимание.
К тому же, во «французском идеале» существует парадокс. В принципе, равенство гарантирует открытый конкурс на вакансии высшего образования, на основе личных заслуг, без учета денег, влияния и фамилии. Однако, эта заслуга обычно измеряется в конкурсном эссе на стандартном французском языке (к тому же разговорный в приоритете). Этот факт добавляет остроты в спор о том, что дети иммигрантов должны в идеале знать французский язык, как родной – со всеми литературными наречиями. Выходит, что критерий знания французского языка и письма означает успех в школьной жизни.204
Таким образом, можно сказать, что интеграция во многом осуществляется посредством образования и работы. Но именно геттоизация кварталов, предоставление одинаковых прав и льгот коренным французам и иммигрантам вызвала ряд противоречивых реакций на проводимые реформы. Исходя из этого правительство Французской республики в начале 2000-х гг. перешло от либеральной позиции к иммигрантам и их детям к консервативной, что мы и рассмотрим в следующем параграфе.
|
