Глава I. Законодательные основы регулирования защиты прав интеллектуальной собственности в ВТО (правовой анализ Соглашения ТРИПС). §1. История принятия Соглашения ТРИПС: предпосылки, цели, ход переговоров.
Процесс переговоров по принятию Соглашения ТРИПС
Необходимым условием для наиболее полного определения целей и задач создания Соглашения ТРИПС, а также позиций сторон, участвующих в обсуждении и разработке данного международно-правового акта, является рассмотрение исторического аспекта данного вопроса.
Следует заметить, что включение интеллектуальной собственности в систему ГАТТ- ВТО было начато не сразу. Начиная с 1947 г. вплоть до Токио раунда (1973-1979) перед участниками ГАТТ стояли принципиальные вопросы об эффективности соглашения. Между участниками ГАТТ проходила ожесточенная полемика, так как существовал целый ряд серьезных проблем, которые участники не могли решить из-за отсутствия единого подхода по имеющимся вопросам. Во-первых, это политика протекционизма, которая проводилась ведущими экономическими державами. Во-вторых, эта проблема, которую ряд исследователей условно назвали «бесплатная езда», выражавшаяся в том, что ряд государств, активно используя привилегии, получаемые участниками ГАТТ, не выполняли обязательствами перед остальными участниками Соглашения. Таким образом, можно сделать вывод о том, что Соглашения ГАТТ практически не смогло решить цели и задачи, поставленные перед ним. Причинами этого являются диспозитивность соглашения, по сути дававшая «карт-бланш» ведущим державам на односторонние действия, а также злоупотребления предоставленными льготами развивающихся государств. Кроме того, в рамках ГАТТ-47 практически не был затронут вопрос регулирования института интеллектуальной собственности.
В ходе Токийского раунда (проходившего с 1973 по 1979 г. при участии 102 государств) была вновь предпринята попытка решить проблему защиты прав интеллектуальной собственности, что было обусловлено тем, что к началу 1970-х гг. значительно увеличился оборот контрафактной продукции. Усиление теневого рынка отрицательно сказывалось не только на отдельных компаниях, но и на экономике государств, что, соответственно, вызывало серьезные опасения у государств-участников ГАТТ. Поэтому требовался международно-правовой акт, который должен был регулировать борьбу с контрафактной продукцией. Однако разработанный специальный кодекс3 по вопросам защиты интеллектуальной собственности (направленный, прежде всего, на борьбу с контрафактной продукцией и защиту национальных торговых марок) не был принят, так как за его принятие выступали только США и несколько европейских государств.
Тем не менее, в 1982 г. к данной проблеме вернулись вновь. Было принято решение уполномочить Генерального Директора ГАТТ на обсуждение правовых и организационных аспектов с представителями Всемирной организацией интеллектуальной собственности (далее ВОИС). Данное решение стало переломным в решении вопроса защиты прав интеллектуальной собственности, что обусловлено рядом факторов. Во-первых, была четко обозначена проблема, особенность которой заключалось в том, что она находилась вне пределов компетенции международных организаций. Соответственно требовался унифицированный документ, который при этом имел бы императивный характер, а не декларативный запрет на оборот контрафактной продукции. Поэтому, согласно предполагаемому документу таможенные органы государств-участников получали право на уничтожение обнаруженной при досмотре контрафактной продукции. Несмотря на внешнюю простоту, данное предложение подразумевало целый ряд серьезных организационных изменений – от четкого определений функций и полномочий конкретных должностных лиц до организации эффективного взаимодействия между уполномоченными государственными органами государств-участников.
Во-вторых, фактом обсуждения данного вопроса в рамках ГАТТ и ВОИС было обозначено то, что регулирования института интеллектуальной собственности находится в юрисдикции организации.
Незадолго до Уругвайскою раунда произошло важное событие в области защиты прав интеллектуальной собственности, которое оказало серьезное влияние на вопросы, которые были подняты в ходе указанного раунда переговоров. Этим событием стал конфликт между США и Республикой Корея. Здесь необходимо отметить, что в 1984 г. была принята поправка к статье 301 (Section 301) к «Закону о торговле» (Trade Act) от 1974 г., которая наделяла Президента США полномочиями принимать адекватные меры для обеспечения защиты прав интеллектуальной собственности граждан США в случае их нарушений на территории других государств. Такими мерами, в частности, являлись прекращение осуществления тарифных преференций и запрет импорта товаров, производимых государством-нарушителем.
Впервые данная поправка была применена в конце 1985 г., когда в результате систематических и грубых нарушении прав интеллектуальной собственности американских компаний на территории Республики Корея, США призвали нарушителя доработать аспекты внутреннего законодательства, которые регулировали авторское и патентное право, а также защиту торговых наименовании (trademarks). Кроме того, США имели цель «отстранить» Южную Корею от объединения ряда развивающихся стран, которые намеревались исключить из переговорного процесса в рамках ГАТT вопросы, касающиеся зашиты интеллектуальной собственности.
По результатам переговоров между США и Республикой Корея было принято двустороннее соглашение, согласно которому Республика Корея обязалась обеспечивать необходимую правовую защиту таких объектов интеллектуальной собственности как компьютерные программы, патенты, торговые марки, а также сельскохозяйственную, фармацевтическую и химическую продукцию, запатентованную в США после 1 января 1980 г. Необходимо отметить, что данная продукция на внутреннем рынке США к тому времени являлась общедоступной, а на корейском внутреннем рынке стала «новой». Так, локальная победа США в споре области защиты прав интеллектуальной собственности, возможно, определила ход переговоров в процессе Уругвайского раунда.
Накануне Уругвайского раунда участники ГАТТ вновь разделились на два лагеря. Развитые страны во главе с США являлись сторонниками введения защиты интеллектуальной собственности в сферу регулирования ГАТТ. Развивающиеся страны выступали против, так как ужесточение мер в области охраны интеллектуальной собственности могло обернуться экономическими потерями для данных государств. Кроме того, в некоторых развивающихся государствах органы государственной власти были вовлечены в преступную деятельность, оказывая активно содействие транснациональным преступным организациям и уклоняясь от международного сотрудничества в области борьбы с транснациональной организованной преступностью4. Однако, стоит отметить, что развивающиеся страны были заинтересованы в доступе на рынки товаров легкой промышленности (текстиль, одежда и т. п.), а также сельскохозяйственной продукции в развитых странах, которые к тому времени ввели импортные квоты для данных видов продукции.
Вначале 1985 г. в рамках Подготовительного Комитета по проведению нового раунда США и Япония выдвинули предложение о включении в сферу регулирования ГАТТ объектов интеллектуальной собственности, к которым были отнесены: авторское право, патенты, торговые наименования, промышленные образцы и торговые секреты. Кроме того, вновь был поднят вопрос о введении специальных мер, направленных против изготовления и сбыта контрафактной продукции.
Развивающиеся страны выступили против данных предложений. Была образована группа из 25 государств, так называемая «Группа 25», которое выдвинуло в Подготовительный Комитет встречное предложение о снятии данных вопросов с повестки предстоящего раунда переговоров. Однако вскоре «оппозиция» себя исчерпала и к середине 1985 г. «Группа 25» сократилась до 10 участников (Аргентина, Бразилия, Куба, Египет, Индия, Никарагуа, Нигерия, Перу, Танзания и Югославия).
Уругвайский раунд переговоров стартовал в 1986 г., однако до 1989 г. переговоры находились в позиционном тупике – стороны создавали проекты, которые однако не устраивали ни одну из сторон.
Сдвиг с мертвой точки произошел в период с июля 1989 г. по декабрь 1990 г.: развивающиеся страны согласились включить нормы и стандарты защиты прав интеллектуальной собственности в повестку переговоров. Одновременно возник организационный вопрос насчет того, в рамках какой организации должно осуществляться регулирование данных норм, ГАТТ или ВОИС. Необходимо отметить, что по мнению Джаяшри Ватал, со стороны развивающихся стран было уделено слишком много внимания тому, чтобы передать обсуждаемый вопрос под юрисдикцию ВОИС, вместо того, чтобы сосредоточиться на отстаивании своих позиций в отношении содержания норм предполагаемого документа5.
Первой из развивающихся стран, которая четко обозначила свою позицию по каждому положению, представленных «Группой 25», стала Индия. Так, по мнению индийской стороны, только ограничительную и антимонопольную следовало считать непосредственно связанной с торговлей (trade related) на международном уровне. Регулирование же иных отношений в области интеллектуальной собственности должно было оставаться в ведении государства. При это патенты необходимо было отнести к «важнейшим приоритетам, связанным с развитием», таким как здравоохранение, социальная политика, производство продуктов питания и т. п. После такого конструктивного заявления индийской стороны, более проработанные предложения поступили и от остальных развивающихся стран.
В 1990 году США, Япония и Швейцария подготовили проект Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (далее ТРИПС).
В ответ на этот проект, 40 развивающихся государств, при помощи Секретариата ЮНКТАД, подготовили проект «Tallories Text», который предполагал снятие с повестки вопроса о противодействии производства контрафактной продукции. Проект, предложенный развивающимися странами, уступал проекту ТРИПС, так как в нем, в частности, отсутствовали конкретные предметы обсуждения, необходимые для формирования окончательного текста Соглашения. Кроме того, в процессе подготовки «Tallories Text» произошел раскол в рядах развивающихся стран: большинство государств Южной Америки приняли условия по либерализации торговли и инвестиций.
В течение 1990 – 1993 гг., количество противников проекта Соглашения ТРИПС постепенно сокращалось, в итоге к концу 1993 г. только Индия продолжала отстаивать свою позицию.
В декабре 1993 года в ходе переговоров был согласован окончательный текст Соглашения ТРИПС, который был формально принят в апреле 1994 г., завершив тем самым Уругвайский раунд переговоров. На последнем этапе переговоров, обсуждались организационные вопросы, такие как сроки переходного периода и др.
Таким образом, учитывая все вышесказанное, можно сделать вывод о том, что в целом Соглашение ТРИПС отражает интересы развитых государств, что связано в первую очередь с тем, что количество защищаемых объектов интеллектуальной собственности в данных государствах несравненно больше по сравнению с развивающимися государствами. Кроме того, немаловажным является тот факт, что проводимая линия внешней политики развитых стран, в первую очередь США, приводила к тому, что «оппозиция» была вынуждена идти на уступки. Так, применение США такого внешнеполитического инструмента как «Поправка №301», могло принести государствам-нарушителям большие экономические потери. Безусловно, развивающиеся страны при поддержке других международных организаций, по многим позициям обеспечивали свои интересы, отражаемые в Соглашении, но, как показывает ход событий, во многом отсутствие позиции сыграло для них негативную роль.
|
