Европейский суд по правам человека судебное решение
Скачать 0.8 Mb.
|
ОТДЕЛЬНОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ФЕРДРОСА Я голосовал за те части Судебного решения, которые относятся к нарушению статьи 8 и к применению статьи 50 Конвенции, но, к моему глубокому сожалению, я не могу присоединиться к большинству в толковании статьи 6 п. 1 по следующим основаниям. Конвенция проводит четкое различие между правами и свободами, которые она обеспечивает сама (статья 1), и теми, в основе которых лежит внутреннее право Договаривающихся государств (статья 60). В предпоследнем абзаце преамбулы Договаривающиеся государства заявили о своей решимости предпринять шаги "на пути коллективного осуществления некоторых из прав, сформулированных во Всеобщей декларации", а согласно статье 1 в категорию гарантированных прав включены только "права и свободы, определенные в разделе I настоящей Конвенции". Таким образом, складывается впечатление, что слова "сформулированные" и "определенные" выступают как синонимы. Поскольку слово "определять" означает формулировать точно, то, с моей точки зрения, из статьи 1 следует, что среди таких прав и свобод могут значиться только те, что нашли конкретное выражение в тексте Конвенции либо включены в одну из ее формулировок. Ни в одном из этих случаев мы не встретим предполагаемого "права доступа к правосудию". Верно, что большинство Суда идет на всевозможные натяжки, чтобы найти следы этого права в разного рода указаниях на его существование, обнаруженных в статье 6 п. 1 и других положениях Конвенции. Однако подобное толкование противоречит, с моей точки зрения, тому обстоятельству, что положения Конвенции, относящиеся к правам и свободам, гарантированным этим международным договором, представляют собой одновременно и пределы юрисдикции настоящего Суда. Речь идет о специальной компетенции, так как она уполномочивает Суд решать споры, возникающие во внутренней жизни Договаривающихся государств. Поэтому нормы Конвенции, регулирующие такие споры, не должны толковаться расширительно. Отсюда следует, что я не считаю возможным при помощи толкования расширять рамки четко очерченных прав и свобод. Соображения правовой определенности тоже диктуют необходимость такого вывода: ведь Договаривающиеся государства, которые передали Комиссии и Суду контроль за осуществлением "некоторых" прав и свобод, "определенных" в Конвенции, должны быть уверены, что эти границы будут строго соблюдаться. Вышеназванный вывод ничуть не колеблет довод, здравый сам по себе, о том, что право на справедливое разбирательство независимым и беспристрастным судом, обеспечиваемое каждому человеку согласно статье 6 п. 1, предполагает существование права доступа к правосудию. Практически Конвенция исходит из предположения, что такое право, за незначительными исключениями, издавна настолько крепко укоренилось в национальных правопорядках цивилизованных государств, что нет абсолютно никакой необходимости в его гарантиях с помощью дополнительных процедур. Не может быть никаких других причин, объясняющих, почему Конвенция воздержалась от его формального закрепления. Поэтому, с моей точки зрения, следует проводить различие между правовыми установлениями, существование которых Конвенция предполагает, и правами, которые ею гарантированы. Подобно тому как Конвенция исходит из существования судов и органов законодательной и исполнительной власти, точно так же она в принципе предполагает существование права доступа к правосудию по гражданским делам, поскольку без такого права ни один гражданский суд не сможет действовать. Мои рассуждения нельзя опровергнуть, утверждая, что если право доступа имеет своим основанием лишь внутреннее право, то государства - члены Совета Европы могли бы, отменив его, свести к нулю все положения настоящей Конвенции, относящиеся к судебной защите по гражданским делам. Однако в этом случае они совершили бы акт, противоречащий их собственной воле, направленной на создание системы, строящейся с "общим пониманием и соблюдением прав человека, с которыми они связаны" (пятый абзац преамбулы). ОТДЕЛЬНОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ЗЕКИА Я с уважением принимаю вводную часть Судебного решения, рассматривающую вопросы процедуры и фактические обстоятельства дела, а также его заключительную часть, посвященную вопросам применения статьи 50 Конвенции к настоящему случаю. Я согласен также со сделанным выводом о нарушении статьи 8 Конвенции с некоторыми вариациями в его мотивировке. Однако я чувствую себя не в состоянии согласиться с моими достопочтенными коллегами в том, как они толкуют статью 6 п. 1, и с их выводом о том, что право доступа к правосудию прочитывается как инкорпорированное в эту статью. В результате их толкования следует вывод, что Соединенное Королевство нарушило статью 6 п. 1 Конвенции, отказав заключенному Голдеру в доступе к правосудию. Я постараюсь ниже изложить, по возможности коротко, основные причины, почему я разошелся во мнении с данной частью Судебного решения. Нет сомнений, что ответ на вопрос, предусмотрено ли право доступа к правосудию в статье 6 п. 1, зависит от толкования указанной статьи. Большую помощь в выполнении наших обязанностей в связи с этим нам оказали представители обеих сторон. Похоже, фактически сложился консенсус в отношении того, что статьи 31 - 33 Венской конвенции о праве договоров, хотя они и не имеют обратной силы, содержат руководящие принципы толкования любого международного договора. Остается только применить правила толкования, сформулированные в вышеуказанной Конвенции, к статье 6 п. 1 Европейской конвенции. Статья 31 п. 1 Венской конвенции гласит, что "международный договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением используемых в контексте договора терминов, а также в свете его задач и цели". Поскольку по поводу добросовестности вопросов не возникает, остается рассмотреть a) сам указанный текст, b) контекст, в котором он используется, c) его задачи и цели. Последние два элемента могут накладываться друг на друга. A. Текст Уже сам текст статьи 6 п. 1 показывает, что гарантии, предоставляемые ею лицу при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, относятся исключительно к ведению судебного процесса, т.е. к публичному разбирательству дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом и публичному объявлению решения. Исключения и / или ограничения, подробно описываемые в этом же пункте, относятся исключительно к публичности судебной процедуры, и ни к чему более. Это подтверждает, что п. 1 статьи 6 касается только уже возбужденного в суде дела, а не права доступа к правосудию. Другими словами, п. 1 статьи 6 указывает только на характерные черты честного и справедливого процесса. Была сделана ссылка на французский текст статьи 6 п. 1, особенно на слова "contestations sur ses droits", которые имеют более широкий смысл, чем английский текст, и включают и то, что выходит за рамки собственно процесса. Французский и английский тексты являются аутентичными. Если слова, использованные в одной из языковых версий, могут передавать только более узкое значение, то в результате оба текста могут быть согласованы лишь путем придания менее широкого значения им обоим. Если для того, чтобы определить, какой текст предпочтительнее, мы применим статью 33 Венской конвенции, придется обратиться к предшествующим статьям - 31 и 32. Я сделал это и не нашел достаточных оснований изменить свое мнение. Вот и все, что касается текста - несомненно первоисточника для толкования. B. Контекст Я перехожу теперь к контексту статьи 6 п. 1. Как я уже отмечал ранее, рассуждения по поводу данного аспекта неизбежно будут совпадать с рассуждениями, касающимися определения задачи и цели международного договора. Однако нет никаких сомнений в том, что толкование представляет собой сложную единовременную операцию, учитывающую все обстоятельства, относящиеся к делу, в их совокупности. Статья 6 п. 1 помещена в разделе I Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, куда входят статьи 2 - 18, определяющие перечень прав и свобод. Статья 1 требует от Договаривающихся Сторон обеспечить "каждому человеку, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в разделе I настоящей Конвенции". Обязательства, взятые на себя, согласно этой Конвенции, Договаривающимися государствами, относятся только к тем правам и свободам, которые в ней определены. Представляется почти невозможным претендовать на то, что статья 6 п. 1 определяет право доступа к правосудию. Изучение раздела I показывает: в статье 5 п. 4 и 5 рассматриваются процессуальные действия, которые могут быть предприняты в суде для решения вопроса о законности задержания, и жертве незаконного задержания предоставляется право на компенсацию. Статьи 9 - 11 рассматривают права на свободу мысли, слова, религии, мирных собраний, ассоциаций и т.п. Примечательным в этих статьях является то, что каждая из них подробно описывает случаи, когда допускается ограничение указанных прав. Статья 13 гласит: "Каждый человек, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективные средства правовой защиты перед государственным органом даже в том случае, если такое нарушение совершено лицами, действовавшими в официальном качестве". Эта статья указывает на право доступа к правосудию в случае нарушения прав и свобод, сформулированных в настоящей Конвенции. С моей точки зрения, суды подпадают под понятие "государственных органов", о которых говорится в данной статье. Статья 17 предусматривает inter alia, что ограничение сформулированных в ней прав и свобод в большей степени, нежели это предусматривается в Конвенции, не допускается. Уместность данной статьи заключается в том, что если бы право доступа было вписано в статью 6 п. 1, то такое право должно было бы носить абсолютный характер, так как ни о каких условиях использования или ограничениях в отношении этого права не говорится. Никто же не станет всерьез утверждать, что Конвенция рассматривает право доступа к правосудию как абсолютное и неограниченное. Общеизвестно и может считаться само собой разумеющимся, что право доступа к национальным судам существует, как правило, во всех демократических обществах. Подобное право и его осуществление обычно регулируется конституцией, законодательством, обычаями и другими субсидиарными нормами, как декреты и регламенты судов. Когда статья 60 Конвенции говорит о том, что ничто в Конвенции не может быть истолковано как ограничение прав, признанных законодательством государства - участника, то к таким признанным правам, несомненно, относится право доступа к правосудию, последнее включено в число прав человека, на которые делается ссылка в статье 60. Это некоторым образом восполняет пробел в отношении требований, вытекающих из права доступа, по поводу которого в Конвенции не содержится никаких специальных положений. Компетенция судов, а равно права лиц, могущих возбуждать в них судебное разбирательство, определена законами и указанными выше нормами. Судебное разбирательство начинается с подачи искового заявления, ходатайства или жалобы в канцелярию суда первой инстанции или вышестоящего суда. Необходимо заплатить пошлину (тем, у кого нет права на получение правовой помощи) и предоставить данные для подготовки судебных документов, повесток или запросов. Некоторые категории лиц могут быть условно или безусловно лишены права на обращение в суд по причине возраста, умственного расстройства, банкротства, явно необоснованного и досаждающего сутяжничества. Могут быть предъявлены требования к обеспечению судебных издержек и так далее. После возбуждения дела и прежде, чем оно будет назначено к слушанию, существует множество промежуточных процессуальных шагов. Судебный распорядитель или судья в подготовительном, а не в открытом заседании вправе по некоторым категориям дел решать их в порядке суммарного производства. Так обстоит дело, например, когда требование, содержащееся в документе или исковом заявлении, не является достаточным основанием для возбуждения судебного дела. Все эти отступления сделаны лишь для того, чтобы подчеркнуть, что если бы Конвенция намеревалась сделать право доступа к правосудию составной частью статьи 6 п. 1, то составители проекта Конвенции, несомненно, последовали бы своей неизменной практике, при которой гарантия какого-либо права или свободы сопровождается указанием на ограничивающие ее условия. Конечно, если бы право доступа к правосудию было признано в общей форме, за каждым человеком во всех государствах - участниках, пусть даже с ограничениями, накладываемыми законами и иными нормативными актами национального законодательства, то можно было бы ожидать, что такое право было специально предусмотрено и в Конвенции. Однако четкость определения в Конвенции прав и свободы человека, а также подробный перечень их возможных ограничений ясно указывает, что общее право доступа к правосудию не нашло своего воплощения ни в статье 6 п. 1, ни в других статьях. Однако возникает вопрос: если права доступа к правосудию в Конвенции нет, то какой толк в предъявлении обширных требований к порядку ведения судебного разбирательства? Если бы положения, относящиеся к праву доступа к правосудию, вовсе отсутствовали в Конвенции - хотя это совсем не так, - я бы согласился, что при помощи необходимых логических выводов и умозаключений такое право можно было рассматривать как инкорпорированное в Конвенцию, хотя и не обязательно в статью, о которой идет речь. Я бы действовал исходя из предположения, что Договаривающиеся Стороны принимали существование права доступа к правосудию как данность. C. Предмет и цель Придавать статье 6 п. 1 ее обычный смысл, не включая в нее право доступа, не значит недооценивать ее. Публичное слушание дела и оглашение приговора, разумный срок, независимый и беспристрастный суд - все это основополагающие аспекты осуществления правосудия, хотя их можно квалифицировать как процессуальные. Статья 6 занимает свое место в каталогах прав человека и без права доступа. Ее сфера действия очень широка и без этого. Преамбула Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод в своем заключительном абзаце гласит: "преисполненные решимости как Правительства европейских стран, придерживающихся единых взглядов и имеющих общее наследие политических традиций и идеалов, уважения свободы и верховенства права, сделать первые шаги на пути коллективного осуществления некоторых из прав, сформулированных во Всеобщей декларации..." Мне кажется, что Правительство Соединенного Королевства было не так уж неправо, обратив наше внимание на слова "первые шаги" и "осуществления некоторых из прав", которые содержатся в данном абзаце. Что касается ссылок на подготовительные материалы к настоящей Конвенции, Всеобщую декларацию прав человека и другие международные акты, я удовольствуюсь только очень краткими замечаниями. Статья 8 Всеобщей декларации содержит право доступа к правосудию в случае нарушения основных прав, предоставленных законом или конституцией. Статья 10 Всеобщей декларации более или менее совпадает с основной частью статьи 6 п. 1 Европейской конвенции и не содержит ссылки на право доступа к правосудию. Представляется, что основная часть статьи 6 п. 1 строится по той же схеме, что и статья 10 Всеобщей декларации. Это касается также статьи 14 п. 1 Международного пакта о гражданских и политических правах. Эти ссылки подтверждают ту точку зрения, что когда право доступа к правосудию намеревались включить в международный договор, то его закрепляли текстуально. По поводу статьи 8 Министр внутренних дел, не разрешив заключенному Голдеру вступить в переписку со своим адвокатом, чтобы подать в суд на офицера тюремной администрации г-на Леярда, лишил первого возможности получить независимую юридическую консультацию. С учетом обстоятельств дела я нахожу, что Голдер был лишен принадлежащего ему права на корреспонденцию и что такое лишение равносильно нарушению статьи, о которой идет речь. Г-н Леярд, вероятно, мог бы выиграть судебное дело, ссылаясь на то, что он защищен привилегией, и доказав отсутствие умысла в своих действиях. У министра внутренних дел или начальника тюрьмы могли быть все разумные основания считать, что у Голдера нет шансов добиться удовлетворения своего иска в суде, но в принципе я склоняюсь к той точке зрения, что в отсутствие каких-либо преобладающих соображений безопасности заключенному должно быть позволено вступать в переписку и консультироваться с адвокатом или юристом и получать независимую юридическую консультацию. |
Похожие:
 | Оборудование: Всеобщая Декларация прав человека; Правила обращения с жалобами в Европейскую комиссию и Европейский суд по правам... | | Данное судебное решение становится окончательным при обстоятельствах, изложенных в п. 2 статьи 44 Конвенции. Оно может подлежать... |
 | Незаполненный формуляр жалобы в Европейский Суд по правам человека можно найти в разделе«Конвенция о защите прав человека и другие... | | Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе: Б. М. Цупанчича, Председателя Палаты, Дж Хедигана,... |
| В ее активе – более 20 жалоб в Европейский Суд по правам человека; коммуникации в Рабочие группы и Специальным Рапортерам Организации... | | В декабре 1986 г инспекторы, назначенные Министерством торговли и промышленности, начали расследование, поскольку возникло подозрение,... |
| По делу «Рябых против Российской Федерации» Европейский Суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе | | Разбирательство дела в Европейском Суде по правам человека начинается с подачи жалобы. Данный сайт посвящен исключительно рассмотрению... |
| Буква закона (66/2010) | |