С. В. Кортунов россия в мировой политике после кризиса1
Скачать 7.35 Mb.
|
Вызовы и угрозы в краткосрочной перспективеВ краткосрочной перспективе (3–4 года) будет нарастать глобальная нестабильность, порождаемая обострением традиционных и появлением новых вызовов и угроз, с одной стороны, и упадком имеющихся международных институтов региональной и глобальной безопасности (ООН, НАТО, ОБСЕ и пр.) — с другой. «Централизованный» режим контроля над вооружениями, который в целом обеспечивал предсказуемость военно-политической ситуации, достаточное стратегическое предупреждение и, по существу, устранял опасность внезапного нападения, будет и дальше деградировать. Срок действия важнейшего российско-американского Договора о стратегических наступательных вооружений — СНВ-1 - истек 5 декабря 2009 г. Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов — ДСНП - истекает в 2012 г. Инспекции по Договору о ракетах средней дальности и меньшей дальности (Договору о РСМД) прекращены в связи с окончанием в мае 2001 г. 13-летнего срока инспекционной деятельности по этому Договору (но запрет на производство ракет средней дальности и меньшей дальности продолжает действовать, поскольку Договор о РСМД носит бессрочный характер). Скорее всего — прежде всего по причине уже состоявшегося расширения НАТО на Восток — будет полностью разрушен Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Рассчитывать же на новые серьезные соглашения в этой области с США и НАТО не приходится. Несмотря на ратификацию Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) тремя ядерными державами — Россией, Великобританией и Францией — перспектива его вступления в силу остается туманной, даже в свете недавнего заявления Б.Обамы о готовности администрации «продавливать» его ратификацию (из-за позиции Китая, Израиля, Ирана, Индии, Пакистана, КНДР и некоторых других стран, обладающих ядерными технологиями). Новый договор между Россией и США по сокращению стратегических вооружений, возможно, притормозит на некоторое время процесс распространения ядерного оружия, но, скорее всего, не решит эту проблему в стратегическом плане. Смехотворно рассчитывать на то, что Россия и США всерьез будут стремиться к безъядерному миру. Сомнительно и то, что после заключения нового договора об СНВ переговоры будут продолжены. Дальнейшие сокращения ядерных вооружений будут осуществляться в лучшем случае путем параллельных односторонних шагов, а возможно и вообще без взаимных согласований, т. е. по мере прежде всего технической и экономической целесообразности, которую каждая из сторон будет определять самостоятельно, без каких бы то ни было консультаций с другой. Плохо это или хорошо для международной безопасности, стратегической стабильности и двусторонних отношений — пока неясно. За последние девять лет 65 стран–участниц Конференции ООН по разоружению не приняли ни одного значимого решения. Вашингтон и Лондон остались практически единственными, кто возражает против начала глобальных переговоров по предотвращению милитаризации космоса. Помимо политической составляющей — попытки продолжать линию на глобальное военно-политическое доминирование Соединенных Штатов в XXI веке — этот курс имеет также технологическое и экономическое измерения. Они связаны с интересами американских военно-промышленных корпораций, а также с намерением руководства США обеспечить повышение научно-технического уровня промышленности через массированные финансовые вливания в крупные военно-технологические программы. По оценкам ряда российских экспертов, указанные изменения военной политики Вашингтона не представляют непосредственной угрозы для национальной безопасности России, во всяком случае, на ближайшие 15–25 лет, до тех пор, пока американцы не развернут стратегическую систему ПРО (если это случится), а Москва окажется не способна противопоставить этому контрмеры. Поскольку в ближайшие два-три года США, скорее всего, не смогут окончательно выйти из Ирака, они вряд ли будут способны провести другие военные операции такого же масштаба. В тоже время в отношении Ирана нельзя исключать возможности военно-силовой акции в виде высокоточных ударов по объектам ядерного комплекса и по иным военным и инфраструктурным объектам. Удар сможет нанести новая администрация США, которая будет вынуждена выводить войска из Ирака и подталкиваться к применению силы, чтобы компенсировать поражение. В любом случае на Ближнем Востоке не исключены военные конфликты типа израильско-ливанского (2006 г.) с вовлечением двух и более стран, включая Израиль и Иран. Они могут начинаться по аналогичному сценарию — как борьба Израиля с транснациональными террористическими организациями, укрывающимися на территории ряда арабских стран. Тем более, что пока американцы «сидят» в Ираке, активность подобных организаций будет возрастать. Когда же Соединенные Штаты оттуда все-таки уйдут, не добившись ни демократизации, ни стабилизации этой страны, высвободятся десятки тысяч боевиков, натренированных за годы иракской войны для террористической деятельности. Этот «террористический интернационал» распространит свою деятельность повсюду, в том числе и на Россию. Дальнейшая радикализация исламского сообщества, будет, в свою очередь, усугублять глобальную террористическую ситуацию. Неизбежен и дальнейший повсеместный рост антиамериканских и антизападных настроений (Россия также частично будет их объектом), наряду с крепнущим ощущением полного провала Соединенных Штатов в качестве «мирового полицейского». На несколько лет США попадут в состояние постиракского синдрома (по аналогии с поствьетнамским). В результате в мире углубится вакуум безопасности. Таким образом, не исключено, что развитие событий пойдет по наихудшему сценарию: распадающийся Ирак, рост воинственного исламистского терроризма, неспособность Вашингтона ему противостоять при сохранении желания демонстрировать миру, что Соединенные Штаты — все-таки не «бумажный тигр». Исламский мир пока представляет собой лишь виртуальный цивилизационный субъект. Сотни миллионов мусульман объединены конфессионально, но разделены по политическим школам, отношению к природе политической власти, собственной религиозной истории, режимам и т.д., однако в стратегической перспективе исламская община представляет собой мощный ресурс сопротивления становлению нового мирового порядка, если он, как это происходит сегодня, будет и впредь формироваться без учета ее интересов. Кроме того, если и далее к исламскому миру не будут относиться с должным уважением, в нем могут усилиться и даже возобладать течения исламистского экстремизма, что чревато «конфликтом цивилизаций» (при этом неизвестно, что исламистские экстремисты понимают под словом «уважение»). Самая пугающая перспектива — захват власти исламистами в Пакистане либо в результате военного переворота, либо через легитимную процедуру выборов. Тогда в их руках оказалось бы ядерное оружие. Рост разрыва между сверхбедными и сверхбогатыми странами, ведущий к маргинализации не только отдельных государств, но теперь уже и целых регионов планеты, нарастание «веймарского синдрома» в исламском мире будут способствовать эскалации действий транснациональных террористических организаций, в том числе в отношении стран Большой Европы, в которую входит и Россия. Во всяком случае, уровень международной террористической активности будет оставаться, по крайней мере, столь же высоким, как в 2001–2009 гг., и по всей вероятности возрастет в ближайшее десятилетие, если не будет принято скоординированных радикальных мер, включающих военно-силовые и целый ряд других действий. С этой проблемой связана и другая — практическая неспособность международного сообщества решить проблему так называемых падающих или несостоявшихся государств. Среди военно-политических угроз Российской Федерации следует упомянуть возможные вооруженные конфликты вблизи государственных границ и опасность втягивания в них России, формирование недружественного военно-политического окружения, проблему непризнанных государств на постсоветском пространстве, дальнейшее расширение НАТО на восток (за счет Украины, Грузии и Молдавии). Такие планы пока заморожены, но не отменены, о чем недвусмысленно заявил новый генеральный секретарь НАТО в ходе своего недавнего визита в Москву. Особенно опасно расширение НАТО на Украину, что создаст дугу миникризисов, в том числе спровоцированных местным населением, надолго отбросит назад Украину, создаст серьезные проблемы для России и Европы в целом. Многие в России сочтут такой шаг объявлением новой холодной войны, откровенной провокацией. Расширение НАТО на Украину, от попыток добиться которого не отказались, является одним из крупнейших военно-политических вызовов России в ближайшие 10 лет. Нерешенность проблемы непризнанных государств способно спровоцировать вокруг них конфликты (особенно на Кавказе) уже в течение ближайших двух-трех лет. Наряду со всеми этими тенденциями регионального и глобального характера, которые так или иначе затронут нашу национальную безопасность, внешняя угроза для России может возрасти прежде всего на Юге. В условиях нарастания исламистского экстремизма Россия через 5–6 лет может оказаться перед лицом серьезной нестабильности в Центральной Азии. Если конфронтацию с исламским миром не удастся предотвратить политическими средствами, возможно усугубление противоречий с некоторыми мусульманскими странами, стремящимися добиться господства в широком географическом регионе от Боснии до Таджикистана. Дестабилизация Центральной Азии — ближайший вызов. Однако России нельзя «вязнуть» в малоперспективных регионах южной части бывшего СССР. Чрезмерная концентрация наших усилий на этих относительно важных, но второстепенных регионах будет отвлекать материальные и интеллектуальные ресурсы от более выгодных и перспективных направлений политики и развития. |
Похожие:
 | ... | | Научный рецензент – профессор кафедры мировой политики факультета мировой экономики и мировой политики гу-вшэ м. З. Шкундин |
| Авторы законопроекта "о валютной политике рф" решили, что, если кто-то не хочет признавать рубль мировой резервной валютой "по-хорошему",... | | Кнр носили братский, союзнический характер. В 21 веке взаимоотношения между нашими странами стали стратегическими, а в рамках Шанхайской... |
| Доклад подготовлен на основе ситуационного анализа, организованного в 21 января 2005 г. Институтом Европы ран, журналом «Россия в... |  | |
| Факультет мировой экономики и мировой политики отделение «Регионоведение» Кафедра мировой политики | | Факультет «Мировой экономики и мировой политики» Отделение «Мировой экономики» Кафедра «Международного бизнеса» |
| Факультет «Мировой экономики и мировой политики» Отделение «Мировой экономики» Кафедра «Международного бизнеса» | | Факультет/отделение факультета/Подразделение: Мировой экономики и мировой политики / Регионоведение Кафедра Мировой политики |