Обзор решений Европейского суда по правам человека по уголовным делам за 2012 год
Скачать 0.64 Mb.
|
Статья 5 Конвенции Право на свободу и личную неприкосновенность. 1. Незаконное заключение и (или) содержание под стражей. Европейский Суд, оценивая соблюдение ст. 5 Конвенции, отмечает, что когда речь идет о лишении свободы, особенно важно соблюдение общего принципа правовой определенности. Рассмотрим дело "Прошкин против Российкой Федерации", постановление от 7 февраля 2012 года Обстоятельства дела: 18 октября 1996 г. заявитель стал участником дорожно-транспортного происшествия, допущенного П. Заявитель, его жена и сын были ранены, а автомобиль заявителя был поврежден. Уголовное разбирательство против П. было прекращено на основании постановления об амнистии. 29 марта 1999 г. районный суд г.Перми возбудил уголовное дело против заявителя по подозрению в клевете в отношении П. при отягчающих вину обстоятельствах и оскорбительном поведении. 24 сентября 1999 г. против заявителя было возбуждено другое уголовное дело по подозрению в угрозе убийством. 5 ноября 1999 г. два уголовных дела были объединены в одно производство, и было санкционировано заключение заявителя под стражу, он помещен в следственный изолятор, откуда был 4 февраля 2000 г. освобожден под подписку о невыезде. 31 августа 2000 г. районный суд, с участием заявителя, признал его виновным в клевете при отягчающих вину обстоятельствах и вымогательстве, оправдал по остальным обвинениям и приговорил его к семи годам лишения свободы. В тот же день заявитель был доставлен в следственный изолятор. 9 ноября 2000 г. Пермский областной суд с участием заявителя отменил приговор, оправдал его по обвинению в клевете при отягчающих вину обстоятельствах и направил дело на новое рассмотрение по обвинению в вымогательстве. Заявитель был освобожден в тот же день под подписку о невыезде. 18 января 2001 г. районный суд назначил проведение дополнительного расследования в части обвинения в вымогательстве. 26 марта 2002 г. районный суд также назначил психиатрическое освидетельствование заявителя, куда заявитель отказался явиться, после чего районный суд назначил принудительную экспертизу. 26 октября 2002 г. заявитель был задержан и доставлен в центр социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского в Москве, где спустя месяц составлено экспертное заключение о том, что заявитель страдает шизофренией, заявитель освобожден. Однако районный суд назначил повторную психиатрическую экспертизу 10 января 2003 г., и 27 января 2003 г. в присутствии заявителя вынес два решения о задержании заявителя на том основании, что он обвинялся в особо тяжком преступлении и что психиатрическая экспертиза установила, что он "страдает шизофренией (и) представляет угрозу для общества". Решения, одно из которых было рукописным, а второе - машинописным текстом, были идентичны за исключением одного различия. Согласно первому решению районный суд направил заявителя в психиатрическую больницу. Вторым решением он санкционировал его содержание под стражей в следственном изоляторе. 18 февраля 2003 г. районный суд провел судебное заседание по делу отсутствии заявителя (никакого формального решения по поводу его отсутствия не было) и без получения результатов повторной экспертизы постановил, что заявитель совершил вымогательство при отягчающих вину обстоятельствах, освободив его от уголовной ответственности и применив принудительные меры медицинского характера с направлением в психиатрическую больницу для прохождения интенсивного лечения. 15 апреля 2003 г. Пермский областной суд оставил это постановление без изменения. Заявитель не был доставлен на слушание, несмотря на его просьбы об этом. Его адвокат и мать присутствовали на слушании. Областной суд рассмотрел жалобу заявителя на отказ обеспечить его присутствие на судебном слушании и нашел действия районного суда законными, поскольку согласно национальному законодательству присутствие заявителя не являлось обязательным. В то же время прокурор района подал заявление в районный суд о признании заявителя недееспособным, утверждая, что заявитель должен быть лишен дееспособности по причине невменяемости. 6 мая 2003 г. районный суд установил, что заявитель страдает хроническим психическим заболеванием, не в состоянии оценить свое поведение и его опасность для общества или контролировать свои действия, и он нуждается в постоянном контроле. Районный суд признал заявителя недееспособным. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель содержался в следственном изоляторе до 24 июля 2003 г., так как его перевод в специализированную психиатрическую больницу в Калининграде был отложен в связи с тем, что российские власти не могли получить визу, разрешающую транзит заявителя через Литву, а также, что на протяжении всего периода содержания под стражей в следственном изоляторе заявитель находился в камере, предназначенной для содержания психически больных заключенных. 24 июля 2003 г. было получено разрешение на перевод заявителя в психиатрическую больницу Казани. Однако больница отказалась его принять, поскольку у него не было надлежащих документов, удостоверяющих личность. Заявитель продолжал содержаться под стражей в следственном изоляторе до 18 августа 2003 г., после чего был направлен в психиатрическую больницу Казани. 4 июня 2004 г. заявитель вышел из больницы. Заявитель жаловался на основании пункта 1 статьи 5 Конвенции на то, что его содержание под стражей с 27 января по 18 августа 2003 г. в следственном изоляторе N 1 являлось незаконным, поскольку было основано на двух несовместимых решениях о заключении под стражу. Позиции Европейского Суда: «…статья 5 Конвенции гарантирует право на свободу и безопасность. Этим правом наделены все лица с оговорками, установленными в пункте 1 статьи 5 Конвенции. Если возникает вопрос о законности содержания под стражей, включая вопрос о том, был ли соблюден "порядок, установленный законом", Конвенция в значительной степени отсылает к национальному законодательству и устанавливает обязанность соблюдения его материальных и процессуальных норм. В то же время она требует, чтобы содержание под стражей соответствовало цели пункта 1 статьи 5 Конвенции, которая заключается в защите лица от произвольного лишения свободы». В настоящем деле, Европейский Суд находит установленным, что 27 января 2003 г. Индустриальный районный суд вынес два решения о заключении заявителя под стражу. После заключения заявителя под стражу в здании суда он был направлен в следственный изолятор, где содержался в течение почти семи месяцев. Европейский Суд еще раз напоминает, что «выражения "законный" и "в порядке, установленном законом", используемые в пункте 1 статьи 5 Конвенции, создают обязанность соблюдения материальных и процессуальных норм национального законодательства. Отмечает, что толковать и применять национальное законодательство должны в первую очередь национальные органы, особенно судебные. Однако поскольку согласно пункту 1 статьи 5 Конвенции несоблюдение законодательства страны влечет нарушение Конвенции, следует сделать вывод, что Европейский Суд может и должен осуществлять определенные полномочия по проверке такого соблюдения». Европейский Суд отмечает, что «власти Российской Федерации не указали правовую норму, которая позволяла районному суду одновременно вынести два решения, разрешающие содержание заявителя под стражей в психиатрической больнице и в обычном изоляторе или что имелась возможность в соответствии с национальным законодательством изменить резолютивную часть постановления о заключении под стражу после того, как оно было оглашено в открытом судебном заседании». При таких обстоятельствах Европейский Суд «вынужден заключить, что ситуация, созданная районным судом 27 января 2003 г., оставила заявителя в состоянии неопределенности по поводу оснований его содержания под стражей, что несовместимо с принципами правовой определенности и защиты от произвола, которые составляют основу Конвенции и верховенства. Не вдаваясь в рассуждения о мотивах, которые вынудили председательствующего судью внести изменения в резолютивную часть решения о заключении под стражу, независимо от причин, из-за которых председательствующий судья внес такие изменения, Европейский Суд находит, что его действия произвольно игнорировали основополагающий принцип справедливости». В заключение, с точки зрения пункта 1 статьи 5 Конвенции Европейский Суд посчитал установленным, что ошибка в первоначальном решении о заключении заявителя под стражу от 27 января 2003 г. составила "грубое и очевидное нарушение" и имела такой характер, что сделала соответствующий период его содержания под стражей до 18 февраля 2003 г. незаконным. Соответственно имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в отношении этого периода содержания заявителя под стражей. Что касается содержания под стражей с 18 февраля по 18 августа 2003 г.: Европейский Суд отметил, что «18 февраля 2003 г., установив, что заявитель совершил преступление, районный суд санкционировал его содержание в психиатрической больнице для принудительного лечения его психического расстройства». С учетом доводов сторон Европейский Суд признает, что «содержание заявителя под стражей как таковое в рассматриваемый период было законным в соответствии с законодательством страны. В то же время он повторно отмечает, что для целей статьи 5 Конвенции законность содержания заявителя под стражей в соответствии с национальным законодательством не имеет решающего значения. Также должно быть установлено, что его содержание под стражей лишено произвола…, что должна быть некая взаимосвязь между упомянутым основанием допустимого лишения свободы и местом и условиями содержания под стражей. В принципе "содержание под стражей" лица в качестве душевнобольного является "законным" для целей подпункта "e" пункта 1, если оно осуществляется в больнице, клинике или ином соответствующем учреждении. Власти РФ не представили сведений о разнице в оборудовании камер для заключенных с психическими расстройствами и обычных камер в изоляторе, они не утверждали ни то, что заявитель получал регулярную медицинскую помощь в связи с его заболеванием, ни то, что условия содержания заявителя под стражей предусматривали лечение. С учетом этого факта ЕС полагает, что камера, в которой содержался заявитель, не может рассматриваться как место для содержания под стражей лиц с психическими расстройствами». Европейский Суд установил, что в отсутствие исключительных и непредвиденных оснований задержка в шесть месяцев в приеме лица тюремной больницей явилась недопустимой. ЕС не усмотрел «решимости властей направить заявителя в больницу Калининграда в течение такого длительного срока и, несмотря, на невозможность получения литовской транзитной визы. … особо отмечает…. почему другие больницы Российской Федерации не подходили заявителю», и что «несоблюдение элементарной обязанности властей Российской Федерации обеспечить заявителя соответствующими документами, удостоверяющими личность, не может быть …. основанием для задержки помещения заявителя в больницу». Таким образом, с учетом того, что «власти должны были знать о необходимости соблюдать визовые формальности, если они хотели перевести заявителя в больницу Калининграда, они были обязаны заранее подготовить и обеспечить заявителя необходимыми документами, удостоверяющими личность; Европейский Суд не находит указания в настоящем деле на то, что власти в период, относящийся к обстоятельствам дела, столкнулись с исключительной или непредвиденной ситуацией. Таким образом, он считает, что шестимесячная задержка в направлении лица в тюремную больницу не может считаться приемлемой. Иной вывод влечет серьезное умаление значения фундаментального права на свободу в ущерб заинтересованному лицу и, следовательно, самой сущности права, защищенного статьей 5 Конвенции. Соответственно, имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания заявителя под стражей с 18 февраля по 18 августа 2003 г.» В деле «Царенко против России» в сентябре 2008г. 18-месячньй срок содержания заявителя под стражей закончился. По ходатайству следователя суд вынес постановление о продлении срока содержания под стражей до 4 октября 2008г. на основании необходимости ознакомления заявителя с материалами дела, сославшись на п.п. 7, 8 ст. 109 УПК РФ. Последующие постановления о продлении срока содержания заявителя под стражей на том же основании и в соответствии с теми же положениями УПК РФ были вынесены судом с октября 2008г. по апрель 2009г. Правовая позиция Европейского Суда: «…рассматривая указанную ситуацию, Европейский Суд обратил внимание на толкование соответствующих положений уголовно-процессуального законодательства, данное Конституционным Судом РФ, отметив, что согласно обязательным к применению разъяснениям Конституционного Суда РФ от 13 июня 1996г. и 25 декабря 1998г., при отсутствии прямого указания в законе на возможность неоднократного продления срока заключения под стражей удовлетворение ходатайств о таких продлениях не допускается законом и не совместимо с гарантией защиты от произвольного содержания под стражей». Европейский Суд в связи с этим отметил, «что суды общей юрисдикции при рассмотрении настоящего дела дали ст. 109 УПК РФ широкое толкование, заявляя, что при отсутствии прямого запрета неоднократного продления предельного срока содержания под стражей на одном и том же основании, соответствующий суд может принимать столько постановлений о продлении срока, сколько посчитает необходимым в зависимости от обстоятельств дела». Таким образом, правовое основание постановлений о продлении предельного срока содержания под стражей с октября 2008г. по апрель 2009г., было недостаточным, и содержание заявителя под стражей в этот период признано не соответствующим п. 1 ст. 5 Конвенции. По делу "Величко против России" заявитель обвинял государство в том, что условия предварительного заключения были ужасны, а продолжительность – слишком велика; что было неправомерно отменено решение освободить его под залог, а сам он не присутствовал на слушаниях по этому поводу; и, наконец, что содержание под стражей после пересмотра решения о залоге также было незаконным. Из дела следует, что Сергей Величко был арестован 13 января 2005 года по подозрению в мошенничестве и злоупотреблении служебным положением и находился в предварительном заключении до апреля 2006 года. Был освобожден под залог, и затем, после отмены этого решения в июне того же года, сидел в тюрьме еще до ноября 2008 года. Наконец, 5 ноября 2008 года он был признан виновным по всем пунктам обвинения и приговорен к 10 годам заключения. Апелляцию Величко не подавал и в настоящее время продолжает отбывать срок наказания. Условия содержания в СИЗО были, как признал Суд, «действительно были ужасными – заключенный находился практически безвыходно в камере площадью 10 кв. м на 6 человек, без окон, воды, стола и стульев, нормального освещения и с ведром в роли туалета, нарушающими ст.3 Конвенции (запрещение пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения)». Однако претензии, относящиеся к периоду январь 2005 – апрель 2006 года, суд отклонил в связи с истечением 6-ти месячного срока. В апреле 2006 года Мурманский областной суд освободил Величко под залог в 500 000 руб., а в июне Президиум областного суда отменил это решение, ссылаясь, в частности, на наличие у Величко белорусского паспорта. Позиция ЕСПЧ: «Суд пришел к выводу, что обращение в президиум областного суда было, по существу, "замаскированной апелляцией" — следствие не указало на иностранный паспорт в апреле, во время рассмотрения вопроса о залоге областным судом, но потом предъявило этот аргумент в следующей инстанции». Кроме того, ЕСПЧ выразил удивление тем, что следствие так и не объяснило, почему конфискация паспортов не стала бы достаточной мерой, чтобы предотвратить побег за границу. Рассуждая далее о предварительном содержании Величко под стражей после июня 2006 года, ЕСПЧ нашел его «противоречащим части 3 ст.5 (право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда). Во-первых, основания для этого, достаточные в 2005 году, по ходу процесса и допросов свидетелей перестали быть таковыми, и, во-вторых, ни следствие, ни суд даже не рассматривали возможность альтернативных мер, что они обязаны делать в соответствии с частью 3 ст.5 Конвенции». В конечном итоге суд установил факт нарушения Россией ст.3 (запрет на негуманное обращение) и частей 1 и 3 ст.5 Конвенции (право на свободу и личную неприкосновенность). |
Похожие:
 | Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе: Б. М. Цупанчича, Председателя Палаты, Дж Хедигана,... | | |
| Европейского Суда по Правам Человека, Совета Европы и Адвокатской Палаты г. Страсбург | | Председатель Европейского Суда по правам человека Люциус Вильдхабер. Европейский Суд подключается лишь тогда, когда они не делают... |
| В соответствии с планом работы Верховного Суда Чувашской Республики судебной коллегией по уголовным делам проведен анализ практики... | | Верховного Суда Чувашской Республики судебной коллегией по уголовным делам проведен анализ практики в суде кассационной инстанции... |
 | Европейского Суда по правам человека, иностранных судебных решений и анализ допустимости восприятия изложенных в них правовых позиций... | | Вопросы уголовного процесса в практике Европейского суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации |
| В соответствии с планом работы Верховного Суда Чувашской Республики судебной коллегией по уголовным делам проведен анализ практики... | | Заявитель на то, что его избивали в отделении милиции, принуждая дать признательные показания, и что его заявления о ненадлежащем... |