Приложение 6.
Бендик Н.Н. Приморская областная архивная комиссия- первое архивное учреждение на российском Дальнем Востоке // Становление государственной архивной службы на Дальнем Востоке России в 1920-е гг.- Хабаровск, 2002.- С.16-91.
Состояние архивного дела на дальневосточной окраине в начале ХХ века
Российская научная мысль пришла к необходимости создания самостоятельных исторических архивов в ХVIII в. Сформированные в недрах крупных ведомственных архивов документальные комплексы, утратившие свое практическое значение, были объединены в новые архивы, цель которых состояла в удовлетворении потребностей общества в использовании ретроспективной информации. По мнению исследователя В.Н.Самошенко, период их образования неслучайно совпадает "с возникновением исторической науки. Эти два явления тесно связаны и взаимообусловлены"i. Интенсивное описание и использование исторических архивов приходится на ХIХ век. "История архивов ХIХ века, - считает Е.В.Старостин, - это история их постепенного открытия для публики"ii. Влияние демократических веяний, вызванных как внутренними, так и внешними обстоятельствами вызвали рост потребности российского общества в исторической документации. Если в ХYШ веке доступ в архивы имели только приближенные ко двору особы, выдающиеся деятели, такие как Н.И.Новиков, С.М.Румянцев, М.В.Ломоносов, М.М.Щербатов, А.А.Барсов, Г.Ф.Миллер, М.Д.Чулков, А.И.Манкиев, В.Н.Тати- щевiii, то в ХIХ веке к ним обратился более широкий круг пользователей и исследователей. Среди них - дипломаты, литераторы, поэты, военноначальники, администраторы, отставные офицеры, экономисты, топографы, преподаватели университетов, институтов и т.п. Буржуазные реформы 1860-1870-х гг.Х1Х в. не только создали более благоприятные условия для использования архивных документов и их публикации, но и предоставили значительную свободу ведомствам в решении вопроса о судьбе архивных залежей, накопившихся в учреждениях. Архивное законодательство в этот период было еще в зачаточном состоянии и не обеспечивало сохранность и учет архивного фонда, государство считалось со стремлением ведомств самостоятельно распоряжаться своими архивами. 60-80-е гг. Х1Х в. характеризуются всеми исследователями, как период противодействия двух противоположных тенденций: "интенсивного комплектования" и "массового уничтожения" документов. По меткому замечанию Д.Я.Самоквасова, "все министры стали подписывать смертные приговоры архивам:… своего ведомства, виновным в том, что они требовали помещения для своего существования" iv. Отсутствие государственной архивной политики, каких-либо перспективных программ, реформ не позволяло последовательно развивать архивное дело. Благодаря деятельности энтузиастов-архивистов, заинтересованных ученых, общественных деятелей архивное направление накапливало практический и теоретический опыт. В результате поисков и исследований к своим научным выводам пришли Г.Ф.Миллер, М.Г.Собакин, Н.Н.Бантыш-Каменский, позже научными изысканиями занимались М.П.Строев, Г.А.Розенкампф, Н.В.Калачов, Д.Я.Самоквасов. Они первыми стали высказываться за необходимость проведения архивных реформ. Уже в 1820 гг. Г.А.Розенкампф подготовил "План о приведении в лучшее устройство архивов вообще", который включал идеи об объединении архивов Москвы и Петербурга, о специальном архивном образовании, о введении Главного управления архивами, с подчинением его Государственному Советуv. В ХIХ веке во внутреннем и внешнем положении России произошли позитивные изменения, что способствовало расширению доступа российских ученых к зарубежной информации. В числе других научных исследований стали известны работы иностранных ученых достигших значительных успехов в области теории и практики архивного дела. Как отмечает Е.В.Старостин, наиболее развитыми в этом отношении были Франция, Швейцария, Бельгия, Италия, Голландия, Германияvi. Под влиянием буржуазных революций быстрыми темпами развивалась историческая наука, что вызвало необходимость реформа- ции архивных учреждений. "К концу прошлого столетия, - считает профессор, - в странах Западной Европы была завершена буржуазная централизация архив-ного строительства, выразившаяся в создании сети государственных архивов"vii.Идеи французских теоретиков как наиболее конструктивные и передовые были восприняты российскими архивистами-историками Н.В.Калачовым и Д.Я.Самоквасовым как важнейшие открытия в области архивоведения. Их использование в теоретических и практических занятиях ученых способствовало выработке их собственных выводов и проектов. Выдающаяся роль в деле становления архивной науки, как считают российские и иностранные учёные, принадлежит Н.В. Калачову. Его деятельность во многом определила последующее развитие архивного дела в России. Основные идеи его плана реорганизации архивного дела России состояли в следующем: создать сеть архивов центральных и губернских, передавать дела, потерявшие практическое значение в губернские исторические архивы. В них должны были действовать архивные комиссии, которые проводили бы отбор наиболее ценных дел на постоянное хранение, большинство таких материалов следовало, потом передавать в центральные исторические архивы, предусматривалось проведение ряда мер, которые сводили до минимума возможность гибели ценных источников. Но проект не привлек внимание представителей высших эшелонов власти. Главным достижением Н.В.Калачова была организация в губерниях ученых архивных комиссий. По замыслу организатора архивным комиссиям была предназначена роль исторических обществ, заинтересованных в изучении, публикации, пропаганде архивных документов, а архивы со штатом архивных работников должны были собирать и хранить архивные документы. Подобный план строился на учете реального положения в губерниях. Анализ наблюдений, итоги совершённых археографических экспедиций, сведения, содержавшихся в анкетах, присланных с мест, а также изучение общественных процессов, протекавших в провинциях под влиянием буржуазных реформ подвели Н.В.Калачова к мысли о готовности общества к историко-архивной деятельности в большинстве губерний. Он сделал ставку на набиравшее силу краеведческое движение, рост самосознания и патриотизма российской интеллигенции. Но основным фактором считал наличие многочисленных окончательных ведомственных архивов, не использовавшиеся в оперативной работе, но имеющих большое значение для исторических исследований. В соответствии с "Учреждением губернских правлений" 1845 г. в каждой губернии в присутственных местах предписывалось "иметь два архива текущий и окончательный". В текущем архиве указывалось иметь уставы, инструкции, документы, книги, "которые нужны были для справок и соображений по текущему делопроизводству дел ", а в окончательном - дела, " не подлежащие более решению и исполнению"viii. По заключению И.Л.Маяковского," в каждой губернии" складывалась типичная архивная сеть, которая состояла из 1000 до 1500 правительственных и общественных архивовix.Уровень сохранности документов, несмотря на предписания и инструкции был чрезвычайно низким. Меры для их охраны, создания относительных условий принимались в крайних случаях, чаще после пожаров, расхищений или наводнений. Когда же чиновники получили право их продавать, изрезанными в "лапшу", то началось массовое уничтожение архивов. Научная общественность, понимавшая ценность исторических документов, пыталась противостоять надвигавшейся катастрофе, но силы были не равны. Местные архивы оказались под угрозой исчезновения. Историческую роль по их спасению, учету, изучению, пропаганде сыграли губернские ученые архивные комиссии - "любимые детища Калачова".При поддержке министра внутренних дел графа Д.А.Толстого 13 апреля 1884 г. императором Александром III был подписан Указ "Об учреждении губернских исторических архивов и ученых архивных комиссий" x. В своих трудах Н.В.Самошенко определил появление комиссий как результат " неудачной попытки добиться в России проведения общей архивной реформы"xi.Архивным комиссиям было дано право "собирать и приводить в порядок архивные дела, важные в историческом отношении", для "хранения которых разрешалось образовать губернские исторические архивы". Кроме того, по "местным обстоятельствам" архивные комиссии могли заниматься и другими древними памятниками. В указе перечислялись и конкретные виды работ: "разбор дел", назначенных в ведомствах к уничтожению и "определение исторически ценных дел для передачи в исторический архив", составление описей, указателей и "приведение документов в такой порядок, чтобы они были достойны для учебных занятий" xii. Иными словами, комиссии должны были проводить экспертизу и отбор документов на постоянное хранение, описывать документы и составлять научно-справочный аппарат к фондам, обеспечивать их сохранность в исторических архивах.Вопрос о статусе и финансировании губернских комиссий решался следующим образом. Комиссии не были обязательными учреждениями для каждой губернии, они организовывались в "случае надобности и имеющихся средств" на месте. Расходы должны были покрываться директором Петербургского археологического института и частными пожертвованиями. Комиссиям ежегодно надлежало отчитываться о деятельности и высылать копии описей, указателей, путеводителей. Археологический институт, где отчеты сводились, представлял итог в Императорскую Академию наук, которую возглавлял Министр внутренних дел России. Таким образом, императорский указ только разрешал учреждение архивных комиссий, но не наделял их государственным статусом, не определял их повсеместно как обязательные учреждения. Первые 4 комиссии (в Туле, Рязани, Тамбове и Твери) были разрешены "в виде опыта" потому, что там были необходимые помещения, но в последующем организация комиссий происходила вне зависимости от этого обстоятельства. Главной силой, обеспечивающей их появление, была инициатива местной научной общественности при поддержке столичных ученых. Однако комиссии не стали повсеместным явлением к 1917 г., они были созданы только в 39 xiiiиз 101 губернии xivРоссии. Исследователи России 50-х гг. начала 90-х гг. ХХ в. Н.В. Бржостовская, О.И.Шведова, В.П.Макарихин, С.В.Чирков, к сожалению, не рассматривали предпосылок возникновения комиссий. Вероятно, это связано с невозможностью в атмосфере господства коммунистической идеологии, а позже неустойчивости политической системы изучить этот вопрос всесторонне и создать объективную картину положения. Неизбежно это привело бы к показу позитивных сторон буржуазного общества. Очевидно, для возникновения общественных организаций подобного уровня нужны были определенные объективные и субъективные условия, как общероссийского, так и местного характера. Думаем, что в их ряду были такие, как: достаточно высокий уровень социально-экономического и культурного развития в целом государства и конкретной губернии, наличие значительного количества исторически ценных архивов, потребность научной общественности в ретроспективной информации, существование в стране определенного комплекса демократических свобод, позволяющих создавать самодеятельные научные общества, а также оформление интеллигенции в общественно значимую силу, с которой вынуждено считаться местное общество. Деятельность комиссий получила неоднозначную оценку в работах историков-архивистов. С серьезной критикой губернских ученых архивных комиссий выступил патриарх архивного дела Д.Я.Самоквасовxv. Он считал, что комиссии, не имея государственного статуса, квалифицированных кадров, регламентированных прав и обязанностей принесли много вреда и допустили уничтожение документов в результате безграмотной экспертизы. Долгие годы была популярна злая самоквасовская характеристика, данная комиссиям: "волею судеб архивное дело в губернии вручено 150-200 ученым в лице чиновников, исправников, безграмотных попов, отставных козы-барабанщиков и недорослей"xvi. В первые годы Советской власти историки-архивисты – А.С. Лаппо-Данилевский, С.Ф.Платонов, А.С.Николаев, А.Е.Пресняков, И.Л.Маяковский, дали в своих работах положительные отзывы о работе комиссийxvii. Многие из названных ученых сами были членами центральных комиссий. Позднее, с политизацией архивной службы, архивные комиссии рассматривались В.В.Максаковым, А.В.Черновым как "буржуазные проявления", как "чуждые пролетариату буржуазные общества", как "архаичные явления", не внесшие ничего положительного в архивное дело России, не способные вести серьезную научно-исследовательскую работу по архивным материалам", а "после Октябрьской социалистической революции превратившиеся в контрреволюционные организации"xviii. И только в 1950 и 1990 гг. в работах О.Н.Шведовой, Л.Ф.Писарьековой Н.В.Бржостовской, В.Н.Самошенко, В.П.Макарихина, была дана более объективная оценка с выделением положительных и отрицательных сторон в деятельности комиссийxix. В истории архивного дела России, по мнению В.Н.Самошенко, это явление имело прогрессивное значение. Это была попытка централизации исторической части ведомственных архивов, хотя и в очень примитивной форме. Работа комиссий позволила активизировать собирательную деятельность, организовать охрану исторических памятников, расширить издательскую и просветительскую работу. В.П.Макарихин считает их "опыт для провинций бесценным". Члены комиссий, получив только право на существование и выделение помещения, сумели собрать и сохранить миллионы дел, книг, брошюр, уникальных исторических документов и коллекций. Истинные патриоты своих краев и областей, они осветили с помощью собранных материалов страницы забытой и ненаписанной истории. Их очерки, описания, исторические обследования, сборники документов, периодические издания, путеводители, указатели, мемуары, записки и многое другое значительно обогатили историческую науку России. xxПредставляется, что при всех недостатках, которые невозможно было избежать, имея статус общественной организации, прогрессивное значение архив-ных комиссий было настолько велико, что без них архивное дело в провинции еще долгие годы не смогло бы успешно развиваться вперед. Возникновение наиболее территориально близких к Дальнему Востоку комиссий Иркутской (1911) и Якутской (1916) не оказало влияния на развитие архивного дела Приамурского губернаторства. С дальневосточными культурными центрами они постоянной связи не осуществляли, за исключением неудачной попытки Иркутской архивной комиссии взять на постоянное хранение материалы дальневосточных ведомственных архивов для создания единого научного архива Сибири и Дальнего Востока. Тем не менее, труды некоторых комиссий поступали в библиотеки Приамурского генерал-губернаторства и были известны историкам, этнографам, филологам, географам, краеведам Дальнего Востока России. С опытом их работы был знаком генерал-губернатор Н.Л.Гондатти. Ему, как известно, импонировала оценка их деятельности данная Д.Я.Самоквасовымxxi. Энтузиазм членов губернских ученых архивных комиссий не мог коорди-нально изменить постановку архивного дела в стране. В большей части губерний страны не было каких-либо архивных учреждений. Крупнейшие территориальные образования России, не имевшие комиссий и губернских архивов, формировали свой архивный фонд в недрах ведомственных учреждений. Одним из таких региональных субъектов было Приамурское генерал-губернаторство. Образованное в мае 1884 г. высочайшим утверждением мнения Госу-дарственного Совета " Об учреждении Приамурского генерал-губернаторства" новое административное образование объединило в своем составе Забайкальскую, Амурскую, Приморскую области, а также Владивостокское военное губернаторство и остров Сахалин |
