Скачать 5.48 Mb.
|
Экипаж остаётся в машине, на своих местах Лезу на холм Довольно высоко и круто Лезу, карабкаюсь Стою, и во мне крепнет уверенность, что подо мной курган, в глубине которого погребён князь, и конь, и ут- варь, и меч, рядом благородные воины свиты в богатых доспехах Прекрасный вид Деревья расступились Вот он – раскуроченный, жалкий бок взорванного корпуса, вместившего в себя семьдесят пять Хиросим Останки машинного зала Именно – останки, как о погибшем человеке Оператор главных циркуляционных насосов, дежуривший в ту сме- ну, не найден Только памятная табличка с именем Где-то там, правее, впереди – Киев Родина моя! Отец строил Юж- ный железнодорожный мост, а тут и я появился, ворвался в лихорадку буден первым криком, изменил привычный ход вещей Отцу тогда было, как мне – сейчас Немного за тридцать И были потом другие мосты в его и в нашей семейной жизни Большие: через Волгу, Урал Могучие плечи рек Но этот – первый И я тоже – первенец Снова эта мысль вернулась ко мне Начало долгой работы отца с горячим железом мощных заклёпок, высокие, ажурные пролёты На крепких опорах-ногах шагает мост че- рез синее пространство большой воды, между далёкими берегами
гибель Чтобы закрыть собой амбразуру, хватит одного мига, и всей жизни станет мало, такой он огромный, этот миг, поэтому надо быть личностью Бездна мгновения Он был немногословен, разговаривал негромко Немного сутулился от работы с тяжёлым железом Меня принесли в пелёнках Мама оставила старшую сестру, ушла в магазин Лёгкая, красивая Мама моя Атомная энергия материнской любви Я расплакался Сестра стала качать, успокаивать Кроватка опроки- нулась, и я мгновенно успокоился Так рассказывала сестра Было ли это каким-то особенным знаком в самом начале моей жизни? Всё это время я лишь помнил о том, что родился в Киеве Потому что вскоре переехали на другую реку Там тоже был большой мост, но другой В школе гордился, потому что вспоминалась живая артерия реки, не надо было напрягать память, чтобы представить её, хотя и был я совсем маленьким Настоящее потрясение происходит на генном уровне Это же – про меня Я знал, что есть это постоянство, которым можно гордиться, Киев Вспоминал, гордился, но эта память была абстракт- ной Как пальцем ткнуть в пустое брюхо пробитого глобуса Теперь родина меня позвала
липсисе, и стало пророчество пронзительной реальностью случивше- гося: «Третий ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод Имя сей звезде «полынь», и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки» Ведь слово «чернобыль» и означает «полынь»…
ну Не когда благостно, а когда смерть пропитала воздух вокруг Я – твой! Скажи, что надо сделать ещё, чтобы не было тебе так больно! И страшно за детей твоих! Я и младенец – вновь родившийся сейчас, младенец, зависимый от матери, питаемый ею, подчинённый её воле От этого зависит моё здоровье, здоровье многих, разных людей и вся жизнь – потом Я рождаюсь заново, стою на вершине кургана, пытаюсь понять – кто же я теперь? Вижу с холма в Чистогаловке – Южный мост Через плазму текучего марева жаркого дня, перенасыщенного радиацией Отец строил его фер- мы тяжким трудом, чтобы я смог на родину вернуться Красивый, про- чный, многопролётные конструкции легко и надёжно над водами летят Днепр блеснул зеркалом широкой воды, поманил лучиком надежды, прохладной глубиной тайны Киев, Киево-Печерская Лавра, купола соборов, поражённые невиди- мой глазу гибелью Каштаны, застывшие в горестном тумане катастрофы На огромной высоте облако смерти ринулось к Киеву, ведь роза вет- ров именно в ту сторону направлена, но оттолкнулось от стен Лавры и понеслось на Скандинавию, Арктику Помощь небесная спасла А перед этим за два года было в Черно- быле пять локальных аварий, более шестидесяти отказов техники, но режим секретности запечатывал уста и дарил благодушие Перепуганные чиновники долго не решались доложить Горбачёву о трагедии Он был в театре Шведы первыми оповестили мир о взрыве 30 апреля и моментально стали эвакуировать людей из опасной зоны, решив лишь потом выяс- нять причины Советские газеты отметились коротенькими информушками о слу- чившемся: дольше хранить молчание было подозрительно Чтобы убедить мир, что всё «по плану», опасности нет, – провели первомайские демонстрации Весёлые демоны идеологии Наготове стояло 2600 автобусов, 4 поезда Дал «добро» народу генсек Компартии Тридцать семь часов лету- чая смерть гуляла и бесчинствовала в Припяти, окрестностях, пока не «благословил» Только после этого началась эвакуация Всё это время люди облучались, заражались радиацией Шли ма- мочки через «рыжий лес», коляски с детьми катили, спешили, дыхание перебивая Наказание пришлось нести как всегда – безвинным Лития, моя молитва вне стен Храма Услышь меня, нэнько Ведь отсюда до Киева – сто километров, но другим взором гляжу я теперь на родину мою, надеясь и работая Не смогу я пройти по этому мосту Он для эшелонов, грузов Здесь место моё сейчас и дело моё, вместе с другими * * *
Смеётся белозубо Полищук С ним всё ясно – Полищук, значит, полесский
Пётр молчит, хмурится Мы возвращаемся Едем к КПП третьего сектора Въехали в лес Три фигуры, как по команде, с дороги развернулись – спешат в чащу, не оглядываются Мужчина пожилой, парень Пацан ху- досочный между ними Кожа у всех белоснежная, как ножка у молодой сыроежки Корзинки в руках большие Одеты легко, просто – по-деревенски В какие-то незамысловатые вещи В пилотках солдатских Острижены наскоро – под ноль Что собирают? Нуклиды впрок? Грибы? Июль месяц
Пётр резко затормозил Пыль обогнала эрхашку Выждали немного Это не очень хорошо Пыль – первейший враг Выскакиваю
Идут в лес, не оглядываясь Огибают плавно заросли высоченного ядовитого борщевика Огромного «укропа», выше человеческого рос- та Марсианская нереальность растений и происходящего вокруг Явно слышат меня, но не реагируют На мародёров не похожи Странная компания Что здесь ищут? Какой приз наметили схватить?
Только лающий кашель в ответ Значит, хватанули дозу Понимаю – зря И начинаю злиться Они спешат, уходят вглубь леса Мухоморы, как знаки радиологи- ческой опасности, – торчат, предупреждают о беде, могучие, высокие, словно на дрожжах возросшие Лезут на глаза нахально Корзинки у троицы пустые Лоза плетения – коричневая на просвет Значит, налег- ке, без хабара идут, без добычи Вдруг все на четвереньки встали, принюхались, вприпрыжку понес- лись в лес Ловко, играючи, сумасшедшим, обезьяньим галопом Лави- руя умело между деревьев Самолёт несётся над лесом Нарисовался на ненавистной от жары голубизне неба Я голову задрал: низко-низко летит, деревья колышутся, ревут дви- гатели, приближается Сейчас из брюха польётся густая жижа, опло- дотворит всё видимое и невидимое мёртвой слизью Бегом в машину Поливает обильно коричневым латексом Густым, грязноватым си- ропом цвета хозяйственного мыла, но без запаха Листья загрязнил, ис- казил зелёную прозрачность лёгких солнечных бликов Радиоактивный нерест, пыль к земле припечатал До первого дождя Когда ему разрешит высокое начальство пролиться на растрескавшую- ся землю? Зона задыхается от жары Спрятался в кабине Успел Все смотрим вверх Латекс прошуршал по брезенту машины, лобовое стекло помётом глупой чайки замарал Улетела, так же неожиданно, как и появилась, незваная птица Смот- рю в лес Троица исчезла Ловко, сноровисто Может быть, в норку спрятались? Норные жители Снорки – шустрые, неуловимые сущности… Или притаились В зарослях бурьяна-бастыльника Среди волчищ – по- меси волка и собаки; лисищ – помеси собаки и лисы; тумаков – зайцев, русака и беляка Среди таких же генных мутантов, только в животном обличии Пометивших хищно, изощрённо, едва уловимыми следами свою территорию Тут им вольняшка, но и с ними тоже происходит необратимое в са- мой их сути, как бы они ни оберегались инстинктами Кем они оставлены – эти трое? Кто затеял этот эксперимент и, воз- можно, исподволь наблюдает сейчас? По чьей злой воле или техноло- гии убийственного опыта? Уже хлопочет вовсю природа, быстро приспосабливается, создаёт невиданную прежде экосистему Как ящерица-саламандра восстанав- ливает утраченные хвост и части тела Выживает то, что не нуждается в человеке и чему человек активно мешал прежде Филины, совы, летучие мыши Изящные красавцы – серые журавли, белохвостый орлан, чёрный аист, лебеди, тетерева, орлы, утки Мелкие певчие птахи, шумные сороки и вороны Сперва опешили, умолкли, потом ворвались в гулкую тишину И откуда они появились вновь? Зай- цы, лисы, выдры, бобры, ондатры, косули, лоси, стадо диких лошадей и стадо зубров и ещё несколько десятков редких животных, сбежавших со страниц Красной книги Медведь и рысь Откуда, когда? Ведь Зона огорожена колючкой, чуткой слаботочной сигнализацией Стоит птице присесть, зверю прикоснуться, срабатывает сигнал тревоги и мчится БТР с дежурным нарядом На то они и звери, чтобы умело красться, ползти неслышно к добыче и уходить незаметно от врагов Еды с лихвой хватает всем: развелось несметное количество разных насекомых, земноводных и пресмыкающихся Воды Припяти бурно вспениваются, переполнены рыбой Появились редкие виды расте- ний – прежде забыли, как они выглядят В результате животных стало столько, что Зона может вполне их прокормить Всё, что на ней, весь мир её зелёный Сосёт её, припав к родному лону Среди пород нет лишней и пустой, Всё с чем-нибудь, и всё на св ой покрой Какие поразительные силы Земля в каменья и цветы вложила! (В Шекспир, «Ромео и Джульетта») Собаки и бродячие коты вспомнили и вновь обрели звериное в себе, теперь питаются не отбросами со стола человека – охотятся на крыс, мышей, мелких тварей и птиц Живут в заброшенных схронах и сами себя кормят В Чернобыльской зоне выживают самые стойкие к небла- гоприятным воздействиям радиоактивного облучения А мутанты ис- чезают по закону естественного отбора Природа в который уже раз зализывает раны и восстанавливается Если, конечно, поблизости нет человека, легкомысленного венца этой самой природы Много приходится ездить по Зоне, это даёт возможность не только смотреть на колебания стрелки прибора, быстро записывать показания, но и на природу вокруг полюбоваться Четвёртый блок, вагончик строители бросили, около него обитали лы- сые собаки, недолго Прикормились, не ушли Доверились по природной доброте, ждали людей, еды Блестели на солнце лакированной кожей ху- дых тел сквозь легкомысленный пушок, оставшийся от густой шерсти Только между когтями на лапах и под мышками чуть больше шерсти Кожаные вставки на зимних шапках, раньше в гражданской авиации такие же были, блестящие У народа майя был «Кодекс Рио» – Кодекс реки Там последствия радиации описаны так: «Пришедшая собака была без шерсти, и у неё отпали когти» Значит, была уже ядерная зима Когда Земля сойдёт с изломанной оси и вновь изменит свой облик из-за страшных потрясений? Толмачи снова, в который уже раз, пытаются растолковать мудрых майя Мир периодически истязает себя ядерными катастрофами Почему, зачем ему эта страшная епитимья? Периодическая таблица атомных катастроф Позже узнал – до двадцатого мая смертельно могло загадить приро- ду – до Франции, всю Европу! Зачем всем знать об этом! Европа где-то далеко, тут же реальная опасность Попадают в руки фотографии, они распадаются быстрее, чем успе- ваю подумать и вернуться к ним, мучительно вспоминая – что же было на них прежде изображено Да что проку вглядываться в чужую жизнь?
лицо Петра Прямо перед моими глазами лицо Пропало лицо Смотрю на белое небо Ни облачка Как я соскучился по облакам Глупым, легкомысленным, перистым, пушистым, послушным капри- зам ветра Кучевым, дождевым Разным, стремительным и плавным, прохладным и тяжёлым от переизбытка влаги, как загруженные бом- бардировщики перед полётом Что, если расстреливать облака специальными реактивами, чтобы влага в них превращалась в мороженое и оно бы плавно опускалось в не- надёжные стаканчики ладоней солдат, женщин, детей? С неба – вкусны- ми, цветными, искристыми пластинками Бережно ловить в подставлен- ные ладони и облизывать, не стесняясь, не боясь микробов и нуклидов Тогда соблюдался бы Закон сохранения счастья Жара плавит мозг Долгий, надоевший зной Кукушка Бессчётно Пьяная от жары, радиации? Что это было? Хронометр смерти?
тошили Пустыня, – сказал устало, поцарапал словами пересохшую глотку
бы возродиться здесь вновь Она переполнена жизненными соками Когда это произойдёт? Через двести, тысячу, сотни тысяч лет? При- рода знает сама Не надо ей мешать |