О друзьях, о море, о себе
Скачать 2.01 Mb.
|
РЫБАЦКИЕ КАПИТАНЫ В морской жизни мне повезло как с кораблями, так и с капитанами. В большинстве это были личности известные. Так, например, на БМРТ «Новороссийск» я застал Павла Ильича Баева, капитана-орденоносца ещё с довоенных времён. Работал с Игорем Александровичем Карпенко, главой известной морской династии. На БМРТ «Гоголь», на котором я впервые пошел стармехом, капитаном был Быстров Юрий Николаевич, будущий зам. Министра РХ. Я ходил в море с тремя героями Соцтруда. Особо известные из них были Решетов Прокопий Прокопьевич и Шаньков Иван Тимофеевич. С тем и другим меня связывала личная дружба. И с тем и другим я на разных судах служил дважды, получая назначение по их инициативе. При длительных и напряжённых рейсах важно было не только надёжное действие механизмов, которое обеспечивает стармех, но и нормальные взаимоотношения. Видимо я их и по характеру устраивал. А я в молодые годы был общительным и жизнерадостным. Образцом капитана считаю Шанькова И.Т. Это был настоящий моряк, твёрдый характером и решительный. Далеко не каждый срабатывался с ним. На мостике он царь и бог и это его устраивало похоже больше всего. По состоянию здоровья он был вынужден оставить море и, хотя после занимал высокие должности, мне признавался, что, не задумываясь, снова ушел бы в море, если позволило бы здоровье. Помню, зимой у Лабрадора мы попали в жестокий шторм с сильным обледенением. Были моменты очень острые. Не скрываю, что я, как стармех, тоже волновался. Но не заметил тени волнения на лице капитана. Говорю об этом, потому что был свидетелем, как в подобной ситуации, не менее знаменитый капитан даже не пытался скрыть беспокойство. Очень важно критические моменты иметь командира, уверенно контролирующего ситуацию. Все мои капитаны уже ушли из жизни и чаще раньше времени, что бы «превратиться в пароходы…» - как у Маяковского. Рыбачат однотипные и новенькие траулеры «И. Шаньков» и «П. Решетов». Бороздят просторы мирового океана транспортные рефрижераторы «Капитан Чурилов» и «Капитан Лазарев». Капитан Чурилов был моим соседом по лестничной клетке. Мой брат Василий Васильевич, стармех на «Чурилове». Слава Лазарев однокашник и хороший приятель. Буксир-спасатель «Капитан Нохрин». В моём морском дипломе подпись, Арсений Нохрин, главный капитан администрации рыбного порта. Арсений Нохрин, седовласый могучий старик, бывший революционный матрос-комендор с линкора «Чесма», как капитан Мурманского Морского рыбного порта, был председателем экзаменационной комиссии в мореходке. И ПР «Перемышль» и спасатель «Капитан Нохрин» отслужили свой срок на моих глазах. Совсем недавно ушел в рейс «Николай Закоркин». Суда этого типа строились на Гданьской верфи, во время нашего пребывания там. Более того, жена моя Алла Афанасьевна является матерью-крёстной этого судна. Как семейную реликвию храним горлышко от разбитой о форштевень бутылки шампанского. Жене была оказана такая честь, как секретарю Представительства Минрыбхоза в Гданьске и активной общественнице. Многое изменилось в Рыбном порту. Сейчас здесь затишье. О том, каким он был в мою бытность, я уже писал. Сейчас от 14 до 11 причалов стоят только учебные «Златоуст», однотипный «Хабаровск» и знаменитый парусник «Седов». В каюте справа поселился ещё один старый сослуживец, Иван Николаевич Семененко. Приятная встреча. На БМРТ «Витебск» в 1966 году он был третьим механиком. Второй раз мы встретились в Гданьске, куда он был направлен, как и я, инспектором «Судоимпорта». И вот судьба свела нас снова. Уравновешенный общительный и спокойный по характеру, компанейский, в прошлом любитель застолий, но из тех, кто «чем пьяней, тем умней». Признался мне, что под настроение «брал на грудь» до 2 кг. Но это в прошлом. Но от пары рюмок не отказывается и сейчас, а нам есть, что вспомнить. Капитан Семёнов А.А. («Сан-Саныч) в Тралфлоте был известен. Меня с ним судьба свела в Учебном комбинате (УКК), где он так же работал преподавателем, после запрета на выход в море медиками. Из-за каких-то внутренних болезней, он был худ телом, но силён духом. Будь здоровье он бы оставался на мостике до конца. Как-то недавно я спросил его, не было ли страшно в критических ситуациях ему как капитану. Он, не задумываясь, ответил «нет»! Да я и предполагал такой ответ. А в ситуациях его судно бывало критических. Он вспоминал, что команда в ураган трое суток не снимала спасательных жилетов. А на одном из судов треснул корпус. Но хладнокровие не покидало капитана. Настоящий моряк. ШАНЬКОВ ИВАН ТИМОФЕЕВИЧ. Герой Соцтруда отличный капитан промысловик с характером твердым и решительным, но не простым. Сработаться с ним удавалось не всем. Я ходил с ним на БМРТ «Витебск», которым он командовал уже несколько лет. Вывел траулер в передовые, в результате чего заслужил звание Героя Соцтруда. Это был 1966 год. Отличала Ивана Тимофеевича смелость и решительность. Мы не раз попадали в сложные ситуации, как например сильное обледенение в штормовую погоду, где эти качества проявились в полной мере. Отмечаю это, потому что был свидетелем, явной трусости другого капитана. В жестокий шторм, видя явное беспокойство, мне пришлось успокаивать его, что у нас в машине все надежно. Хотя я знал, чем может обернуться даже короткая остановка главного двигателя в такой ситуации. Команда не должна видеть колебаний капитана. Шаньков отличный промысловик, иногда сутками не спускавшийся с мостика. В отличие от большинства капитанов он хорошо разбирался в механизмах и часто спускался в машинное отделение. При ремонтных работах в море постоянно с верхних решеток машинного отделения, контролировал ход работ. Большинство механиков этого не любит. Меня же его присутствие не смущало, ведь это было не от недоверия, а от беспокойства. Дорога каждая минута промыслового времени. К тому же я знал, что если мы грамотно и своевременно устраним неисправность, это будет обязательно отмечено капитаном. Мы хорошо сработались. Отличало его и то, что он никогда не уединялся. Будь то официальный прием или застолье по случаю, старший механик обязательно присутствовал. Со своей стороны и моя каюта всегда была открыта. Если капитан и не участвовал в застолье, то обязательно знал об этом и заглядывал в каюту. Мне не пришлось подстраиваться под его сложный характер. Мне нравилось, что на судне есть настоящий хозяин. После ремонта в Германии я списался с «Витебска» в отпуск. Летом 1967 года Иван Тимофеевич принял под командование производственный рефрижератор «Апатит», построенный в Копенгагене на верфи «Бурмейстер и Вайн». По его личному требованию я был востребован на должность стармеха. Новое современное судно с отличными бытовыми условиями, рейсы в Южную Атлантику за экватор, заходы в Лас-Пальмас и Монтевидео! Об этом можно было только мечтать. Да и встреча со старым сослуживцем, обладавшим большим авторитетом, тоже имела значение. В продолжение традиции «Апатит» тоже стал передовиком. Летом 1969 нам планировался экспериментальный рейс в новый район промысла, с целью его изучения и освоения. И тут я заявил капитану, что списываюсь с судна. Он был ошарашен: - «Такой важный и перспективный рейс. Нас ждут награды! Причиной моего списания явилось твёрдое желание пойти учиться в Высшую мореходку. На «Апатите» только я был со средней мореходкой. Все мои помощники имели высшее образование. Для меня это был последний шанс. И я решил его использовать. С взаимным сожалением мы с Иваном Тимофеевичем расстались. Экспериментальный рейс оказался очень тяжелым и длительным. Капитан подорвал здоровье и выход в море ему был запрещен. Но задание было выполнено и он был награжден орденом «Октябрьской Революции». После этого Иван Тимофеевич занимал должность заместителя начальника Тралфлота, позже начальника Рыбного порта. Мы регулярно встречались. Помню, он признался: - «Не по мне все это. Было бы здоровье, с удовольствием снова ушел бы в море!». Капитанский мостик был его царством. ПРОКОПИЙ ПРОКОПЬЕВИЧ РЕШЕТОВ. Герой Соцтруда. На БМРТ «Добролюбов» под командованием Прокопия Прокопьевича, я был направлен вторым механиком. С капитаном сразу сложились хорошие отношения. Как говорится «пришелся ко двору». А объяснение простое. Мой предшественник был натурой скандальной. Не редко на команду с мостика прибавить обороты при тралении, требовал от капитана записи в вахтенном журнале, когда на его взгляд возникала угроза перегрузки. На этом фоне капитана удивило, что я на все команды с мостика реагировал соответственно. Разумеется, речь идет о работе с тралом, а не о швартовной операции, где выполнение команды беспрекословно. При тралении я мог с выполнением и не спешить. Разумеется, если это грозило перегрузкой двигателя. Море – среда живая. Ветерок может смениться, немного изменился курс, и исчезла необходимость насиловать двигатель. А приятное впечатление об исполнительности осталось. Короче Проша /как мы между собой звали капитана/, ко мне и второму штурману Ширяеву сразу проникся особым расположением. Проша, участник войны, представительный, крепкий физически, уроженец Вологодчины, знаток сельской жизни и обычаев хороший рассказчик. Требовательный, но справедливый. В то время я не видел его выпившим. Помнится, что он как то рассказывал, что после войны они жили в Росте. В летнее время ходили на стадион и там участвовали в массовых потасовках. Шурка, как он называл супругу, всегда билась рядом с ним. «Добролюбов» в описываемый период был победителем соцсоревнования. Поэтому Проша держался очень скромно. По результатам пятилетки ему было присвоено позже звание Героя Соцтруда. В общем, отношения у меня с капитаном сложились прекрасные. Следует сказать, что ни до, ни после мне не пришлось видеть такую уютную кают-компанию как на «Добролюбове». Это заслуга капитана, который был душой вечерних «посиделок». В 22 часа буфетчица Анечка накрывала стол для вечернего чая. Собирался весь свободный комсостав и вторая вахта. Шла морская травля. Проша делился интересными воспоминаниями. А рассказчик он был отменный. Это очень сплачивало команду. Подарком судьбы в 1963 году был рейс «Добролюбова» на Кубу. Но это отдельная история приятная и незабываемая. Я шел на повышение и с сожалением расстался с «Добролюбовым» и Прокопием Прокопьевичем. Но как оказалось не навсегда. Осенью 1974 года мы встретились на ПР «Глетчер». Я был старшим механиком и руководил подготовкой судна к длительному ремонту на верфи «Виктор Ленас» в Югославской Риеке. К моему удивлению и удовольствию капитаном был назначен Прокопий Прокопьич. Он был уже на пенсии, но работал и для капитана ремонтирующегося судна был персоной вполне подходящей. Мы были рады встрече. Но это был уже другой Проша. Он хорошо сохранился, физически крепкий, с легкой сединой в пышной шевелюре, аккуратно одевался. Но после получения звания Героя еще на «Добролюбове» он стал раскованнее. Непосредственное руководство и контроль за ремонтом, дело старпома и стармеха. За капитаном, общее руководство. Много свободного времени. В каюте чистота, пахнет хорошими сигаретами и нередко коньяком. Оказалось, что Проша не прочь выпить. Беды-то в этом большой нет, но дело в том, что он очень крут во хмелю. В подпитии он предлагал помериться силами, а был он, как я говорил, довольно крепок, потянуться на вальке. Он разочарованно напоминал, что вот на «Перемышле» со стармехом они боролись регулярно. И указывая на ключи, торчащие из рундучков и шкафа, замечал, что там у них они все были обломаны их ребрами. Часто при встречах и застольях с капитанами соседних судов он мог и кулаком помахать. В общем, проявлял «Вологодский» характер. Я стал уклоняться от совместных застолий, меня коробила его разухабистость. Но дело в том, что Проша знал о своем недостатке и очень переживал протрезвев. Зная это, я решил поиздеваться над ним. Бывало, придет ко мне в каюту с виноватым видом. Не набедокурил ли опять? Я смотрел на него с укоризной, вроде: - «Ну и хорош же ты был, братец, вчера!» Но ничего не говорил. Пусть, думаю, помучается. Он уходил в еще большем смятении. После двух-трех визитов, я сменял гнев на милость, сообщал, что все, слава богу, было в рамках приличия. Он сразу оживлялся и приглашал к себе в каюту на кофе и рюмку коньяка. На этой почве у нас не было той доверительности, что раньше. Наверное, мне нужно было относиться к его слабостям терпимее. Человек-то он был не ординарный и интересный. Я был бескомпромиссным по молодости. Прошло какое-то время, я стал старше, и мне захотелось пообщаться с ним, вспомнить былое. Уверен, для него это было бы, не менее приятно. Но я опоздал. На пенсии он переселился в Ярославль. Там и похоронен. ЗОЛОТЫЕ РУКИ, НА НИХ ДЕРЖАЛСЯ ФЛОТ СТАРШИЕ МЕХАНИКИ Сражения выигрывают генералы. И о славных делах капитанов тралфлота известно немало. Механикам уделяют меньше внимания, хотя жизнедеятельность судна и успешная работа экипажа во многом зависят от них. О механиках я и продолжаю свои записи. Как и капитаны это не только хорошие специалисты, но и люди со своими характерами и некоторыми «слабостями». ТОПЕХА АЛЕКСЕЙ МАКСИМОВИЧ, старший механик. Многие из выпускников мореходки середины 50-х годов были учениками Алексея Максимовича. Вся жизнь его была связана с морем. Он и родился в море: в паспорте местом рождения указан Тихий океан, пароход «Магнолия». В двадцатые годы его родители в поисках работы были вынуждены податься из Владивостока в Австралию… В Мурманский тралфлот он пришел после войны. Это был механик, как говорят, от бога. Он не мог обходиться без дела и практически весь рабочий день торчал в машинном отделении, постоянно пытался что-то усовершенствовать. При этом нельзя сказать, что он сильно докучал своим подчинённым, потому что многие работы выполнял сам – например, сварочные и токарные. Правда, ещё неизменным помощником у него был моторист Иван Бродов. Вот где-то в журнале Топеха нашел эскиз сепаратора льяльных вод. Штатными устройствами суда в то время ещё не были оборудованы, решили использовать какую-то бочку. Работа закипела. Стармех внутри бочки приваривает патрубки, Ваня с ведром воды стоит наготове. В бочке от сварки воспламенилась ветошь – Ваня мнётся в нерешительности. И только когда стармех, истошно заорал, обрушил ведро воды на его голову. Этот случай происходил при мне на БМРТ «Витебск», на котором Алексей Максимович ходил долгое время. Один из немногих механиков, он за отличную работу был награждён Орденом Ленина. Между тем характер-то у него был не ангельский. Авторитетов для него вообще не существовало. А уж если в подпитии… В 1966 году я подменил Топеху на «Витебске» на время ремонта судна в Германии. Начальство, уже учитывая указанные мною факторы, видимо, решило не рисковать. Максимыч – фронтовик, он и трезвый-то любит поговорить, а как будет общаться с немцами в подпитии, начальство даже представить себе побаивалось. Как раз всё удачно сходилось – Топеха давно не был в отпуске и был рад возможности отдохнуть. После ремонта я сдал ему «Витебск» - ремонт был произведён качественно, претензий у него никаких не возникло. Тем более что я в Германии запасся шнапсом и ключ от шкафчика отдал в распоряжение Топехе. К началу рабочего дня я заставал его уже в каюте. Как-то поинтересовался, почему он так рано уже на судне? Оказывается, он регулярно приходит к шести и два часа, которые досыпал в привычной судовой обстановке, дают ему больше, чем полночи в уютной кровати дома. Такова многолетняя привычка. Мы отлично ладили. Я занимался подготовкой судна к рейсу. Максимыч же, не раз открывавший шкафчик, к обеду бывал навеселе. Ласково называл меня Шурой, заводил разговоры о смысле жизни. До этого я в рундуке спальни обнаружил немало книг на философские темы – «дед» всерьёз раздумывал о смысле жизни. Когда врачи запретили выход в море, Алексей Максимович много лет работал групповым механиком. Мне всегда доставляли удовольствие встречи с ним и беседы, учитывая нестандартность его суждений, а ему нравилось, что я внимательно слушаю. Для нас молодых механиков он был отцом, – наставником. АЛЕКПЕРОВ АЛЕК АЛЕКПЕРОВИЧ, старший механик дизельного бортового РТ «Пионер», инженер, выпускник Московского Рыбвтуза, что было редкостью в шестидесятых годах. Основной кузницей кадров была средняя Мореходка. Алекперов был уже человеком пожилым. Но вот что о нём рассказал мне электромеханик Игорь Кочнев, работавший с ним на «Пионере». Как правило, перед приходом судна в порт, производилась генеральная уборка на судне и в машинном отделении. Третий механик дал указание мотористу заняться очисткой льяла машинного отделения в соответствии с заведованием. Моторист указание выполнять отказался, о чем было доложено стармеху, который потребовал объяснений причины отказа. Моторист заявил, что третий механик справляет в льяла «малую нужду». Замечу, что третий механик в этом не одинок. Кто из «машинеров» будет подниматься по «малой» на палубу? Но дело оказалось в другом и серьёзнее. Проблема снабжения промысловых судов пресной водой и сейчас не везде решена, а в то время на «Пионерах» с их несовершенными опреснителями, особенно. Приходилось держать под контролем расход пресной воды. Алекперов делал это весьма своеобразно. Делая обход машинного отделения по утрам, он пробовал льяльные воды «на язык». Если вода на вкус была солёной, все было нормально. Пропуски в системе забортной воды не страшны, за бортом воды достаточно. Но если была опресненной, значит пропуски в системе пресной воды, которые необходимо обязательно устранить. В любом случае льяла должны быть чистыми. После заявления моториста стармех пришел в отчаяние. Сразу вызвал третьего механика и с затаенной надеждой спросил: - «Так это правда?». Третий механик не умевший кривить душой, утвердительно кивнул. «Да как вы могли!» - почти со стоном выдохнул стармех. Его возмущению не было границ. Свела судьба и меня с Алекперовым. В 1966 году я в должности стармеха БМРТ «Витебск», готовил судно к ремонту в Германии. Неожиданно я узнал, что дублером стармеха на судно направлен Алекперов А.А. Он в это время работал в Москве в Минрыбхозе. Назначение несколько неожиданное. Я на верфи «Ховальдсверке» в Киле уже бывал и успешно справлялся с обязанностями. Для Алекперова это была видимо Синекура перед пенсией, должность хорошо оплачиваемая, без обязанностей. Мне он не мешал. Капитана же это раздражало. Он требовал, чтобы я загружал его какой-то работой. Алек Алекперович не отказывался ни от какой работы, вплоть до покраски поручней. Я же старался не обременять его. Да и советами его, опытного специалиста, не пренебрегал. Но интересовал он меня в другой ипостаси. Он был интересным рассказчиком, с кавказским темпераментом. Стараясь не раздражать капитана, мы со вторым механиком вечерами заходили к нему в каюту. Находясь в некоторой изоляции, он был рад гостям. Он угощал нас заваренным по его рецепту зеленым чаем, очень ароматным. Но особенно он нас привлекал как рассказчик. При этом он обладал удивительным даром. Его можно было слушать, развесив уши весь вечер, а выйдя из каюты с трудом восстановить, о чем же шла речь. Разумеется, как инженер он был опытный. В общем, он скрасил некоторое однообразие вечеров в заграничном ремонте судна. В те времена увольнения на берег ограничивались двадцатью часами. Конфузить расспросами о работе на РТ «Пионер» я Алека Алекперовича не стал. МОТОРИСТ КОНОВАЛОВ 1969 год я встретил старшим механиком на ПРТ «Апатит». Это был передовой траулер в Мурманском траловом флоте. Судно было новое. Командовал им Герой Соцтруда Шаньков И.Т. и многие стремились попасть на это судно. Все мои помощники имели высшее образование, на высоте были и другие члены машинной команды. Но особо запомнился мне моторист Коновалов Николай Петрович. Он заслуживает того, чтобы о нем написать. Архангелогородец, маленький, щуплый, с шепотной речью (результат контузии), участник войны. Сразу обратил на себя внимание отличным знанием специальности. Мотористом и машинистом на судах начал работать еще до войны. Окончил краткосрочные курсы механика-паровика. В случае необходимости, он мог под контролем стармеха подменить вахтенного механика. Спокойный, порядочный и добросовестный, он сразу обратил на себя внимание. Но у него, как у всякого старого моряка, была слабость – любил выпить. Это иногда вредило ему, хоть по характеру о таких, как он, говорят: «Чем пьяней, тем умней». Петрович в подпитии не был скандальным и шумливым. Но хочу рассказать о другом. Мне сразу стало известно, что Петрович имеет высокие правительственные награды. В войну он был награжден орденом «Красного Знамени», орденом «Слава» и, естественно, многими медалями. Это меня удивило. Я слышал, что в войну он был даже не в строевых частях, а как специалист, вроде при артиллерийских мастерских. Тогда откуда такие боевые награды? Я иногда приглашал его в каюту на рюмку и естественно разговор шел и о войне. Петрович на мои расспросы отвечал неохотно: «Да ни за что, Васильич» - обычно начинал он: «Ну, охраняли мы артиллерийские склады. После боя наши отступили, и мы оказались в тылу у немцев. Но склады отстояли. Наши снова пошли в наступление через некоторое время. Были очень удивлены, что склады целы, а мы живы. Вот за это и наградили. Все просто». «Ну а второй орден за что?» - продолжал пытать я. «Да и этот ни за что» - снова с неохотой отвечал Петрович. «Стояли мы в лесу. Вышел я из землянки по нужде. Смотрю, из нашего тыла прорывается немецкая самоходка. В люке по пояс немецкий офицер. Впереди деревянный мостик. Я выхватил гранату и бросил ее на мостик. Взрывом вырвало несколько бревен, самоходка уткнулась и заглохла, а офицера убило осколком». Как по Петровичу просто. Это ведь надо! Пошел до ветру, а гранату в карман положить не забыл. И надо же проявить такую находчивость. Петровича наградили по заслугам. Петрович был старше меня. Я относился к нему со всей душой. Чего нельзя было сказать о капитане. Он к нему был, почему то придирчив. Вроде бы машинная команда – это мои проблемы. И здесь мне хочется вспомнить один случай, компрометирующий Петровича. После длительного рейса за экватор мы возвращаемся в Мурманск. Уже по сложившейся практике предполагается заход в Лас-Пальмас на Канарские острова для отдыха команды. Это где-то конец апреля. Впереди 9 мая – День Победы. Ситуация напряженная. Я приглашаю Петровича и убедительно прошу воздержаться от посещения с молодежью злачных мест. Откровенно говорю, что я бы посмотрел на это сквозь пальцы, но надо знать отношение капитана. Петрович заверяет меня, что не подведет. Команда, кроме вахтенных, отправилась на берег. Мы с капитаном поехали прогуляться после обеда. У нас своя программа. Возвратившись под вечер на борт, застаю Петровича сидящим на кормовом кнехте в крутом подпитии. «Свинья я Васильич, свинья. Нет мне прощения!». Я, разумеется, был огорчен этим. Полной уверенности, что Петрович сдержит слово, у меня и не было. Но я ему сказал: «Ладно. На День Победы я сам готов подменить тебя на вахте и дать возможность отпраздновать». Видимо, молодежь, подбила старика. Мы стояли в Лас-Пальмасе несколько дней, но для Петровича путь на берег был заказан. Ребята, по его просьбе, купили подарки внукам. С этим и ушли. Свое слово я сдержал. На День Победы Петрович был освобожден от вахты. Я сам с удовольствием угостил его, тем более, что после захода проблем со спиртным не было. Петрович гулял. Это был его день. Даже капитан не был в претензии. Приятно вспомнить хорошего человека. О БОЦМАНАХ Боцман на судне – личность важная, а зачастую и интересная. Хотя напрямую стармех по службе с ними и не связан, но деловые отношения поддерживает. А часто и дружеские. Вот я и хочу вспомнить моих друзей боцманов, как говорится, в нестандартных ситуациях. ВЛАДИМИР АЛЕКСЕЕВИЧ …В пятидесятых годах на БРТ «Новороссийск» боцманил Владимир Алексеевич. К сожалению, фамилию память не удержала. Нам, молодым, прошедший войну боцманом на эсминцах, Алексеич казался весьма пожилым. Это был трудолюбивый, знавший и любивший морское дело мареман. Но особенно хорошо они смотрелись в паре, с таким же по преданности морю и по характеру, старпомом Веней Пономарёвым. При стоянке в порту они могли заглянуть на судно и в выходной. Помнится, на какой-то праздник выдался солнечный летний день. Старпом и боцман с женами, нарядные, отправились на прогулку. Но не смогли удержаться и решили заглянуть на судно, уговорив благоверных подождать полчасика у 8-й проходной. Уже на причале они стали выравнивать трап, показавшийся им перекошенным. Затем на палубе стали равнять стальные швартовные концы, хватаясь за промасленные тросы голыми руками. Устранили кое-какие другие неполадки. Когда же вспомнили, что их ждут, и возвратились к женам, вид у них был такой чумазый, что о прогулке не могло быть и речи! Я встретил Алексеича много лет спустя и был очень рад не только тому, что он ещё здравствует и бодро выглядит, но и тому, что он чуть под хмельком – значит, душа принимает, и это дополнительное свидетельство хорошего физического состояния. Алексеич подтвердил, мол, именно так и обстоят дела. И ещё более удивил меня, когда заявил, что «маленькую» выпивает почти ежедневно. А ему было уже под восемьдесят. А старпом Веня Пономарёв долгое время служил инспектором портнадзора, и более принципиального на моей памяти не было. Многие тралфлотовцы и сейчас его помнят. Был очень дотошным, а то, что он не употреблял ни грамма спиртного, и вовсе усложняло ситуацию при проверке судна на отходе. Человеком он был очень порядочным, но буквоед и законник. Зная наши дружеские отношения, капитаны иногда просили как-то воздействовать на него. Но это было бесполезно. ГОЛУБЕВ ВАЛЕНТИН ВАСИЛЬЕВИЧ …Тропики, жара, а на ПР «Апатит» полным ходом идёт покраска судна. Боцман Валентин Голубев – рослый и статный, в изодранных шортах, измазанных краской, гоняет матросов. Хочется всё успеть – через несколько дней заход в Лас-Пальмас для отдыха команды. Старпом Акиншин с боцманом живут душа в душу, а вот капитан Шаньков – относится с неприязнью. Что не совсем понятно, потому, что наш боцман работящий, скромный, весьма умеренно выпивающий, а это боцманам, увы, не всегда свойственно… Пришли в Лас-Пальмас. Стоим на рейде. По соседству – китобойная база «Юрий Долгорукий», возвращающаяся в Одессу после длительной экспедиции. Юркие китобойцы окружают базу. У нашего боцмана на одном из них оказался друг, с которым вместе служили на эсминце. Валентин надеется встретиться с ним на берегу. Вечер. Судовой катер бойко подвозит моряков с берега, большинство – в подпитии, пакеты с покупками, на судне весёлое оживление. С последним катером прибывает боцман. За ярко освещённым трапом с крыла мостика наблюдает капитан Шаньков. Мы со старпомом стоим на шлюпочной палубе и сразу замечаем, что встреча боцмана с другом была «тёплой». И мы, не сговариваясь, от души желаем одного – чтобы Голубев благополучно поднялся по трапу. Особенно заволновался добрая душа – старпом. В отличие от остальных, в руках у боцмана не объёмный сверток, а маленький пакетик. Поднимается он по трапу тяжело и медленно, но клешни от поручней, наверное, не оторвать никакой силой. Мы не скрываем вздоха облегчения – Васильич на палубе. Матросы подхватили его под руки и провожают в каюту – тормоза сдали, скорей бы до койки! А старпом, заранее предполагая, какая жестокая разборка состоится завтра у капитана, тихо сокрушается: «За что ругать? Каким ещё должен возвращаться с берега настоящий боцман?!». Я полностью разделяю его мнение. СЕРГЕЙ АРТАМОНОВ …Запомнился мне и боцман с БМРТ «Витебск» - Сергей Артамонов. Судно находилось в капитальном ремонте в Западной Германии, на верфи-строителе в Киле. Стоит ли говорить, сколько хлопот у заботливого боцмана в этот период?! Многое приходится ремонтировать своими силами, да и за работой «чужих» присматривать. Среднего роста, поджарый, энергичный, с потной лысиной, он буквально носился по палубе. За ним сразу же закрепилось прозвище «Серёга-натюрлих», что в переводе на русский означает «конечно». Похоже, других немецких слов он не знал. Во всяком случае, мне неясно, почему ему нравилось именно это слово, но использовал он его в Германии на все случаи жизни. Бывало, встречает на палубе знакомых рабочих и вместо приветствия вопрошает: «Ну как, натюрлих?», «Натюрлих, натюрлих!» - тотчас отвечали ему с улыбкой немцы. Особая дружба связывала боцмана с рабочими монтажниками. Они часто помогали ему что-то отрезать газорезкой, разогреть и расходить какой-нибудь блок, да мало ли чего в боцманском хозяйстве требует поправок и улучшений. Зато в обеденный перерыв он кипятил самоварчик и радушно распивал с ними чай с обязательной рюмочкой. Следует сказать, что сам он спиртным никак не злоупотреблял. Своих приятелей-немцев, рослых и крепких мужиков он беззлобно называл «эсэсовцами». На палубе нередко можно было слышать боцманскую скороговорку: «Где тут мои эсэсовцы?», а если куда-то исчезал он сам, им тут же интересовались немцы: «Во ист боутсман Сэрги?». А однажды один из этих приятелей пригласил боцмана в гости, сопровождал его третий штурман, хорошо знавший немецкий язык. После он со смехом рассказывал, что его услуги почти и не понадобились. Коллеги живо рассуждали – один по-немецки, другой – по-русски о вещах совершенно разных и время от времени одновременно смеялись. Похоже, незнание чужого языка особых хлопот Сергею не доставляло… РУЛЕВОЙ С "ГОГОЛЯ" Леша Мамонов, штурман. Разжалованный за какие-то грехи, правит службу рулевого на БМРТ "Гоголь". Не посылать же грамотного парня матросом на палубу. Весельчак и балагур с вечными прибаутками. Сочиняет стишки, переделывает на свой лад популярные песни. Вроде: - "Напиши мне мама в Египет, как там Ольга моя живет?". Ольга его жена в Херсоне. Постоянно ему изменяет, о чем он рассказывает сам, но по доброте пока прощает. Живет он в каюте второго штурмана Валентина, однокашника, довольствуясь диванчиком. Вспоминается такой случай. Стоим в порту. Лёша несёт вахту у трапа. Валентин, вахтенный штурман. Известно, что у Валентина знакомая в портовой медчасти. Вечером она должна навестить его. Лёша это знает. Когда она приходит, он устраивает у трапа сценку с допросом, смущая даму. Звонит вахтенному штурману, испрашивая указаний. После разноса, провожает гостью в каюту. Да и понять его можно, у трапа вечером скучновато. ЛЕНАРДО ДА ВИНЧИ Так я зову пенсионера, проживающего в соседнем подъезде, за его поразительную схожесть с известным портретом великого художника и ученого. Сразу решил, что это, наверное, отставной боцман, что в дальнейшем и подтвердилось. Особенно хороша его борода, которая, в основном, и придает сходство с Леонардо. Он часто курит на скамеечке в кругу пенсионеров. Иногда предлагает к продаже собственные поделки. Он не выпивоха, но, как настоящий боцман иногда позволяет себе расслабиться. И тогда он преображается! Особенно хорош Леонардо, когда с развевающейся на ветру бородой, вне зависимости от погоды, в тельняшке и тапочках (магазин рядом), с песнями направляется за недостающей дозой. Он прекрасен. Я любуюсь им! Это не картинный, а настоящий, неистовый Леонардо. Я познакомился и подружился с ним. |
Похожие:
 | Количество контрольных работ комплексных всего 16 по всем видам речевой |  | ... |
| ... | | «Консультационные услуги (проведение тренингов) и услуги по наблюдению за морской фауной (морскими млекопитающими и птицами) в Арктических... |
| Путешествие на теплоходе «Глория», отдых на море, посещение винзавода апк «Геленджик» | | Птс себе (не помешает) и отдаете покупателю птс. Отдаете покупателю стс, ключи, талон Техосмотра, если есть. Осаго новый владелец... |
| Южно-Приновоземельском, Южно-Русском, Поморском, Русском и Северо-Поморском-2 лицензионных участках недр (Печорское море)» для пао... | | Наступает время почти ежедневного выбора, а это означает надежды, сомнения и тревоги, возможные удачи, но и не менее вероятные ошибки... |
| Путешествие на теплоходе «Глория», отдых на море, посещение архитектурного парка «Старый парк» | | Все эти процессы очень тесно связаны между собой. Все эти процессы несут в себе затраты, которые не безразличны обществу, которое... |