* * *
[Sylvia Cranston, H.P.B. The Extraor dinary Life and
Influence of Helena Blavatsky, Founder of the Modern Theosophical Movement. — N.Y., 1993].
Когда Е.П.Блаватская употребляет понятие «реинкарнация» в «Разоблаченной Изиде» как «отличное от метемпсихоза» (1:351), она негативно высказывается об этой идее, поскольку под этим термином французские спиритуалисты понимали немедленное рождение после смерти без всякого периода отдыха между воплощениями; они также учили, что вновь воплощается только личность. Теософия учит, что личность (personality, от persona — маска, личина), названная в «Разоблаченной Изиде» “астральной монадой”, умирает вместе с телом или вскоре после него, и только индивидуальность — (высший манас, душа и дух) бессмертны и рождаются вновь. Не осознавая этого тонкого, но важного различия, многие объявили, что, когда писалась «Разоблаченная Изида», Е.П.Блаватская не верила в реинкарнацию. Даже Олькотт был сбит с толку («Old Diary Leaves», издание третье, 1:278-83, 289). В дальнейшем Е.П.Блаватская пояснила свои утверждения, сделанные в «Изиде» («The Theosophist», август 1882; «The Path», ноябрь 1886; «Lucifer», февраль 1889; «Ключ к Теософии»).
Что касается того места в «Разоблаченной Изиде» (1:346), где Е.П.Блаватская якобы отрицает реинкарнацию на этой земле, то в письме Учителя К.Х. Синнету имеется любопытное замечание: «Кстати, я перепишу для вас страницы 345-357 первого тома «Изиды», из которых Олькотт делает такую путаницу, думая, что улучшает их!» («Mahatma Letters to A.P. Sinnett», сноска 76).
У.К.Джадж пишет, что еще в те ранние дни в Нью-Йорке “Е.П.Блаватская много раз рассказывала мне об истинной доктрине реинкарнации, в связи со смертью моего собственного ребенка, и я знаю, о чем она думала и во что верила” (Джадж, «Letters That Have Helped Me», 19). См. также «Theosophical Forum», октябрь 1893, 1-3, «Conversations on Occultism II», Judge Pamplet Series 10, The Theosophy Company; «Echoes of the Orient» 2:317-319. Это, похоже, соответствует высказываниям Е.П.Блаватской в «Разоблаченной Изиде» о метемпсихозе — термин, веками используемый в Европе в качестве синонима того, что сейчас общеизвестно как перевоплощение.
Термин перевоплощение не фигурировал в Теософии вплоть до 1880-х годов, когда было преподано семеричное строение человека и четко обозначено, какая часть человека перевоплощается, а какая нет («Mahatma Letters to A.P. Sinnett», 285). Когда писалась «Разоблаченная Изида» и длительное время впоследствии, американские и британские спиритуалисты яро отрицали идею перевоплощения, ибо она разрушала искусное строение Эндрю Джексона Дэвиса и других — благословенную Страну Вечного Лета, достигаемую после смерти.
Приложение 8
Арья Самадж
[H.S.Olcott, Old Diary Leaves, Vol. 1].
История создания нашего Общества не будет правдивой, если я не упомяну о нашей краткой и не очень приятной связи со свами Дайанандой Сарасвати и его Арья Самадж...
Наши сердца тянулись к Востоку, наши мечты были об Индии, нашим заветным желанием было общение с азиатским народом. Однако, никакого способа осуществить это на физическом плане не было, и наш шанс попасть в Священную Страну казался очень призрачным, пока как-то вечером 1877 г. к нам не заглянул американский путешественник, недавно приехавший из Индии. Он сидел как раз так, что, взглянув в его сторону, я заметил на стене над ним фотографию двух индусских джентльменов, с которыми я плыл на пароходе по Атлантическому океану в 1870 году. Я снял фотографию, показал ее ему, и спросил, знал ли он кого-нибудь из них. Он действительно знал Мулджи Тэкерси и даже недавно встречался с ним в Бомбее. Я взял его адрес и написал ему о нашем Обществе, нашей любви к Индии, и чем она была вызвана, и отправил письмо со следующей почтой. Он ответил мне в восторженных выражениях, принял предложенный нами диплом о вступлении в Общество и рассказал мне о великом индусском пандите и реформаторе, который организовал мощное движение за возрождение чистой Ведической религии. В то же время, он обратил мое внимание, в довольно лестных тонах, на некоего Харричанда Чинтамона, президента Бомбейского отделения Арья Самадж, с которым я, в основном, впоследствии и переписывался и чье отвратительное обхождение с нами по приезде в Бомбей уже принадлежит истории. Он рекомендовал несколько индусских джентльменов из Бомбея в члены нашего Общества, весьма лестно высказывался о свами Дайананде и стал инициатором переписки между свами и мною как главами наших соответствующих Обществ. Мистер Харричанд написал мне, прочтя мои объяснения наших взглядов о безличном Боге — Вечном и Вездесущем Принципе, который, под разными именами, является одним и тем же во всех религиях, что принципы Арья Самадж были идентичны нашим собственным и, в силу этого, было бесполезно сохранять два общества, когда их слияние могло бы принести большую пользу и увеличить наши шансы на успех. Я никогда, ни до, ни после, не заботился о пустой славе лидера и был только рад занять второе место после свами, которого я рассматривал как стоящего несравнимо выше меня во всех отношениях. Письма моих бомбейских корреспондентов, мои собственные взгляды на ведическую философию, а также тот факт, что он был великим санскритским пандитом и в действительности выступал неким индусским Лютером, помогли мне без труда поверить тому, что Е.П.Блаватская рассказала мне о нем: ни больше, ни меньше то, что он был адептом Гималайского Братства, живущим в теле свами, хорошо известным нашим собственным учителям и поддерживающим с ними связь, чтобы закончить свою работу. Неудивительно, что я был готов согласиться с замыслом Харричанда слить Теософское Общество с Арья Самадж и сидеть у ног свами, как ученик у ног учителя! Чтобы объединить их, я был готов, если бы потребовалось, быть его слугой и с радостью оказать ему услугу на годы вперед, без малейшей надежды на вознаграждение. Итак, после того, как я объяснил своим коллегам в Нью-Йорке суть дела, наш Совет, в мае 1878 г., вынес решение слить воедино два Общества и поменять наше название на Теософское Общество Арья Самадж. Об этом известили свами, и через некоторое время он вернул мне проект нового диплома (сейчас, когда я пишу эти строки, он лежит передо мной), который я ему посылал, подписанный им, как я просил, и скрепленный его собственной печатью. Я сделал из него клише, раздал его нескольким членам, которые хотели вступить в новую организацию и выпустил циркуляр, содержащий принципы, по которым мы намеревались работать.
Пока все шло хорошо, но через некоторое время я получил из Индии английский перевод правил и доктрин Арья Самадж, сделанный пандитом Шиямджи Кришнаварма, протеже свами, которые повергли нас буквально в шок, меня, по крайней мере. Было яснее ясного, что взгляды свами радикально изменились с предыдущего августа, когда лахорское отделение Арья Самадж опубликовало его выступление в защиту его же «Веда Бхашья» от нападок критиков, на протяжении которого он одобрительно цитировал мнения профессора Макса Мюллера, мистера Коулбрука, мистера Гарретта и других о том, что Бог Вед был безличным. Стало ясно, что Самадж совсем не был идентичен нашему Обществу, а скорее являл собою новую секту индуизма — ведическую секту, признающую авторитет свами Дайананды как высшего судьи, что касается того, какие части Вед и Шастр являются непогрешимыми, а какие нет. Невозможность продолжать наше предполагаемое объединение стала слишком явной, и мы немедленно сообщили об этом факте нашим индийским коллегам. Теософское Общество возобновило свой status quo ante; и Е.П.Блаватская и я составили, а Совет выпустил, два циркуляра — один определял, что из себя представляет Теософское Общество, другой (датированный сентябрем 1878 г.) характеризовал новую организацию Теософское Общество Арья Самадж из Арьяварты как мост, соединяющий два головных Общества, и содержал перевод правил Арья Самадж, e.t.c., оставляя за нашими членами свободу выбора — вступать ли им в «общество-мост», как я называл его, и соблюдать его правила — или нет...
Чтобы еще раз продемонстрировать произвольную власть, на которую свами претендовал и которую осуществлял, предписывая, какие Шастры являлись «авторитетными», а какие нет, я процитирую из того же Правила 2 Арья Самадж, следующее:
«Брахманы, начинающиеся с shatapatka; шесть angas, или частей Вед, начинающихся с shiksha; четыре upavedas; шесть даршан, или философских школ; и 1127 лекций о Ведах, называемых shakhas, или ветви — все они должны быть признаны как толкователи смысла Вед, а также истории ариев. До тех пор, пока они согласуются с мнениями Вед, их следует рассматривать как обычный авторитет».
Перед нами ярко выраженная секта — секта индуизма, основанная на принципах ее создателя. Свами, как это будет видно, ставит себя в оппозицию целой группе ортодоксальных пандитов, ибо он исключает из своего списка вдохновенных книг многие из тех, которые для них являются священными.
Например, свами не включил Смрити, считая их недостаточно убедительными авторитетами. Но Ману (глава II, 10) говорит, что Веды есть «откровения», а Смрити (Дхарма Шастры) есть «традиции»; обе они являются неопровержимыми по всем вопросам, ибо ими умножаются добродетели. Следовательно, утверждается, что Смрити следует уважать, как «авторитет».
Все оставалось по-прежнему, пока Основатели не приехали в Индию и не встретились вскоре после своего приезда со свами Дайанандой в Сахаранпуре. Шансы нашего втягивания в серию недопониманий, конечно, резко возрастали из-за необходимости разговаривать через переводчиков. И, хотя они знали хорошо обычный английский, все же им не доставало беглости, позволившей бы им правильно передавать наши взгляды о труднейших вопросах философии, метафизики и оккультной науки, которые нам приходилось обсуждать.
Нам дали понять, что представление свами Дайананды о Боге было представлением о ведантическом Парабрахмане, следовательно, в полном согласии с нашим собственным. Вот в таком заблуждении, как об этом впоследствии он сам и объявил, я читал лекции в его присутствии перед членами Арья Самадж в Мируте, и объявил еще, что отныне все причины разногласий устранены, и оба Общества действительно были близнецами. Тем не менее, это было не так: между ними было не больше сходства, чем между нашим Обществом и Брахмо Самадж или любой христианской и иной сектой. Разрыв был неминуем. Свами, теряя самообладание, старался отречься от своих собственных слов и дел и, в конце концов, обрушился на нас с оскорблениями и обвинениями, выпустил для публики циркуляр и расклеил объявления в Бомбее, называя нас шарлатанами и я не знаю, чем еще. Это вынудило нас, в целях самообороны, изложить наши доводы и выдвинуть доказательства, что и было сделано в Приложении к «Theosophist» за июль 1882 г. Так, после бурных отношений, длившихся три года, два Общества окончательно разошлись, и каждый пошел своей дорогой.
Приложение 9
Джексон Дэвис
[Из воспоминаний проф. Нью-Йоркского Университета Дж.Буша. Цит по HPB CW].
Я могу подтвердить под присягой, что слышал, как Дэвис безошибочно приводил в своих лекциях цитаты на иврите и выказывал знание геологии, которое поразительно для человека его лет, даже если бы он посвятил годы изучению этого предмета. Он обсуждал с блестящей способностью глубочайшие вопросы исторической и библейской археологии, мифологии, происхождения и родства языков и прогресса цивилизации среди разных наций планеты...
«Вначале Вселенское Небо было бесконечным, необъяснимым, невообразимым океаном жидкого огня! Самое сильное и богатое воображение не в состоянии сформировать правильную концепцию высоты, глубины, протяженности и ширины этого океана. Существовала лишь единая огромная протяженность жидкой субстанции. Она не имела границ — она была непостижима — равно как ее сущность и качества. Это было изначальным состоянием материи. У нее не было формы, поскольку она была единственной формой. Она не обладала движением, ибо была вечностью движения. У нее не было частей, потому что она была целым. Частицы не существовали, потому что целое было одной частицей. Не было солнц, она была единым, вечным солнцем. У нее не было ни начала, ни конца. У нее не было протяженности, ибо она была вихрем единой вечности. У нее не было кругов, ибо она была единым бесконечным кругом. У нее не было изолированных сил, она была сущностью всей силы. Ее невообразимые размеры и состав были таковыми, чтобы порождать не силы, а всесильную силу.
Материя и сила существовали как единое и нераздельное целое. Материя содержала субстанцию, чтобы породить все солнца, все миры и системы миров во всем огромном пространстве. В ней содержались качества порождать все вещи, существующие в каждом из миров. Сила содержала мудрость, доброту, справедливость, милосердие и истину. В ней был изначальный главный принцип, проявляющийся на всем громадном протяжении пространства; он управляет мирами, системами миров и порождает движение, жизнь, чувства и интеллект, с тем, чтобы они непредвзято распространялись в них как конечные ее [силы] проявления».
Вот таким вступлением Дэвис прослеживает эволюцию Вселенной, которую он называет Вселенским Небом, породившую благодаря постепенному процессу дифференциации огромные системы солнц, двигающихся по концентрическим кругам невообразимых размеров вокруг Великого Вечного Центра. Далее он описывает нашу солнечную систему и постепенное развитие через геологические циклы Земли. Создается впечатление, что Дэвис так же легко разбирается в химии, как и в морской фауне и истории ископаемых. На лекции 8 марта 1846 г. он дал достаточно точное описание восьмой планеты, которую Леверье и Адамс открыли только в сентябре того же года и которая была названа Нептуном.
Это было началом психических откровений Дэвиса, нашедших выражение в 26-ти работах, известных как Гармоническая Философия. Среди его трудов следует отметить: The Great Harmonia, 1850-52 гг.; The Philosophy of Spiritual Intercourse, 1856 г.; The Penetralia, 1856 г. В некоторых из этих работ, а также в других трудах Дэвис показал необыкновенный дар ясновидения. Он правильно описал автомобиль, пишущую машинку и летательные аппараты. Он также описал определенные пояса или оболочки, окружающие землю, которые близки к описанию магнитных поясов вокруг нашей планеты, открытых современной наукой. Дэвис представил детальное и точное описание того, как умирающий человек покидает свое изношенное тело.
Еще не достигнув двадцати одного года, Дэвис научился сам вводить себя в транс без посторонней помощи. В конце концов, он привлек внимание многих серьезных людей; среди его посетителей был Эдгар Аллан По.
Для Дэвиса целью жизни было доказать, что он сам эволюционирует в огромной вселенской схеме вещей, а лучшим методом прогресса для человека являются очищение и самоконтроль. Возвращение к простой жизни, простым верованиям и примитивному братству были важнейшими условиями. Деньги, алкогольные напитки, похоть, насилие и жречество есть основные препятствия развитию рас. Сам Дэвис неукоснительно придерживался своих идей. Его представление о социальном устройстве общества совпадало с идеалистическим социализмом и было пронизано высочайшими моральными принципами. Он проповедовал социальную перестройку и духовное обновление. Основной источник информации о его взглядах и ранних годах жизни — это его собственная автобиография «The Magic Staff», опубликованная в 1857 г., но в ней лишь показаны ранние годы жизни.
Литературное наследие Дэвиса огромно, и вполне понятно, что в его произведениях есть много ошибок, неправильных концепций и несколько туманных идей, часто выраженных на очень сложном языке. Но так всегда бывает в случае с прирожденными ясновидцами и сенситивами, и студенты сами должны найти жемчужины Истины и Мудрости, которыми так богата философия жизни Дэвиса. В течение многих лет движение спиритуалистов пыталось причислить Дэвиса к своим рядам; и все-таки очевидно, что его концепции и литературный стиль разительно отличаются от всего того, что исходило от обыкновенных медиумов; он также не разделял обычные убеждения спиритуалистов по поводу феноменов в комнатах, где проходили сеансы. Его труды заслуживают тщательного изучения, особенно тех, кого интересует одна из самых ранних попыток Учителей представить миру Запада давно забытые идеи об истинной природе Человека и Вселенной. Можно утверждать, не опасаясь войти в противоречие, что в книгах Дэвиса содержатся разрозненные идеи и концепции, напоминающие «Тайную Доктрину», особенно в отношении происхождения и эволюции миров. Даже стиль некоторых отрывков похож на язык более поздних публикаций работ по Эзотерической Философии. И хотя было бы поспешным и неумным решением рассматривать Дэвиса как ученого-оккультиста, которым он, разумеется, не был и никогда этого не утверждал, его все-таки необходимо причислить к тем немногим личностям с чрезвычайно развитой духовной и психической чувствительностью, чье внутреннее Эго иногда приходило в гармонию с невидимой реальностью и направляло в мозг — хотя и в состоянии транса и неосознанно — образы, запечатленные на волнах Акаши.
Приложение 10
|
