В монографии, созданной коллективом авторов при участии Владивостокского центра по изучению организованной преступности, в центре внимания находится
Скачать 4.45 Mb.
|
| и других, а также публикаций в российских СМИ, посвященных проблеме китайской организованной преступности, в целом не только подтверждает оценки, сделанные зарубежными учеными, но и позволяет оценить масштабы деятельности преступных китайских этнических сообществ на территории Российской Федерации. Можно выделить их следующие характерные особенности, такие, как: относительно небольшой период деятельности китайской организованной преступности на территории России и ее бурный рост, вызванный ускоренными темпами китайской миграции; сращивание китайской и российской организованной преступности, действующей на территории Российской Федерации; установление китайской организованной преступностью тесных связей с российскими правоохранительными органами и властными структурами; высокая степень конспирации китайских преступных организаций и ориентация на членов китайской диаспоры, находящихся на территории Российской Федерации, как на объект преступного посягательства; взаимодействие китайских преступных организаций, действующих на территории Российской Федерации, с китайскими спецслужбами и другими госорганами; специфические направления преступной деятельности китайских преступных организаций, действующих на территории России. Как было отмечено выше, в отличие от США, Канады и государств Западной Европы китайская организованная преступность в России возникла относительно недавно. Предположительно проникновение китайских «триад» в Российскую Федерацию началось с начала 1990-х годов. По имеющимся данным китайские преступные группировки появилась в России весной 1993 года, что было обусловлено постепенным формированием в ряде регионов нашей страны этнических «анклавов», в том числе из китайских мигрантов, которые как законным, так и незаконным способом оседают на территории России. Именно эта среда богата различными криминальными событиями, т.к. многие иммигранты имеют проблемы с законностью своего пребывания в стране, что позволяет преступным группам использовать это в своих корыстных целях. Массовая незаконная миграция стала возможной с появлением индустрии изготовления фальшивых документов и возникновения контор, которые за солидные суммы берутся переправить человека через границу. Это - крупные мошеннические операции с использованием сотрудников таможенных и иных правоохранительных структур.1 По официальным данным, в России на сегодняшний день проживает около 350000 этнических китайцев, однако по некоторым оценкам их число уже достигло 3,5 миллионов человек, что составляет 2% от общего населения страны.2 Самые большие китайские общины проживают в Москве, на Дальнем Востоке и в Южной Сибири. Специалисты заявляют, что Россия за последние годы вышла на первое место в мире по темпам прироста китайской миграции.3 По мнению заместителя руководителя Департамента международного сотрудничества Министерства РФ по делам федерации, национальной и миграционной политики России к.ф.н. Бельдей В.А., китайская миграция захлестывает Российский Восток. Около 400 тысяч китайцев нелегально осели в Приморье, Амурской области и Хабаровском крае.4 Муниципальная власть многих районов пошла на массовые нарушения паспортно-визового режима в надежде, что проблема затеряется на фоне криминогенной обстановки в целом по стране. Однако это оказалось серьезной ошибкой, т.к. на Дальнем Востоке фактически идет война за сферы влияния в торговле между китайскими и российскими предпринимателями – война за уровень цен на рынке, а значит, и уровень доходов в малом бизнесе.1 В районах компактного проживания китайцев образуются этнические общины, порой превосходящие по своей численности коренные этнические группы. Российско-китайские предприятия часто становятся «крышей» для криминальных структур, либо занимаются бесконтрольной эксплуатацией природных ресурсов края и контрабандным вывозом сырьевых материалов и реликтов. Китайские криминальные группы, действующие в Приморье и Приамурье, связаны с наркобизнесом, рэкетирством, вооруженными разборками. Безусловно, местное население отрицательно относится к пребыванию китайцев на российской территории. Проведенные российскими учеными социологические исследования в китайских землячествах Хабаровска, Владивостока, а также анализ материалов, собранных в Благовещенске и др. городах, показали, что Россия, как и весь мир, переживает переломный момент – начало формирования новых условий глобального увеличения китайской миграции и развития китайских землячеств. Завершился период во многом стихийного роста китайских землячеств, и начался этап их организованной экспансии и расширения их предпринимательской деятельности. По некоторым сведениям, практически все китайские землячества находятся под негласным контролем собственных мафиозных структур. Система взаимоотношений в землячествах фактически организована по модели «триад» (строжайшее подчинение теневым лидерам, обет молчания, жестокое наказание непокорных и т. д.). Из всех этнических преступных групп, действующих на территории Российской Федерации, именно китайские представляют наибольшую общественную опасность. Объективно это подтверждается результатами исследований организованной преступности в Восточно-Сибирском и Дальневосточном регионах в 1999–2003 годах, сделанными Юрием Егоровым и Александром Самсоновым на основе оперативных материалов, согласно которым доля выявленных китайских ОПГ на Дальнем Востоке составляет 32,2%, а в Восточной Сибири 34,3% среди всех этнических ОПГ, действовавших в названных регионах. К концу 90-х гг. на Дальнем Востоке России сформировалась относительно постоянная китайская община, пока еще организационно и территориально не оформленная, но связанная со страной пребывания экономическими интересами. В процентном отношении среди китайских мигрантов преобладают мужчины в возрасте от 20 до 50 лет (до 90%), причем почти 25% из них проживает в России более трех лет.1 По данным миграционных властей, на первом месте среди нарушителей миграционного законодательства являются китайские туристы, прибывшие в Россию в порядке безвизового обмена сроком до 30 дней. Результаты проверок показывают, что большинство из них занимаются незаконной трудовой деятельностью: розничной торговлей, ремонтом обуви, приготовлением пищи, строительством и ремонтом, животноводством, сбором и скупкой у населения дикоросов, морепродуктов. Кроме того, некоторые руководители российских предприятий в целях минимизации расходов, незаконно используют китайских граждан в качестве рабочей силы2 По мнению экспертов, помимо экономической экспансии со стороны Китая, Россию ожидает и криминальная. В последнее время наметилась еще одна новая для России тенденция - китайцы все чаще вступают в группировки русских бандитов, исполняя в них функции наводчиков на соотечественников. Ни одно из таких преступлений, как правило, не раскрывается. Внушать страх своим жертвам входит в обязанности как триад, так и русских партнеров.3 По информации правоохранительных органов, китайский вопрос приморские воры ставили ребром еще в начале 90-х годов. Три сходняка в Хабаровске настойчиво решали, пускать китайцев на родные просторы или встретить в штыки. Лидер дальневосточного преступного сообщества «Общак» Евгений Васин (кличка «Джем») убедил «братву» не распыляться на несколько фронтов, т.к. к Приморью в тот период примерялись самые мощные московские группировки - «солнцевская» и «измайловская». Их эмиссары регулярно приезжали с деловыми визитами, пытаясь сформировать внутри приморской уголовщины своего рода пятую колонну. Силами местных агентов столичные паханы надеялись развязать в регионе междоусобную войну и переделить сферы влияния с учетом своих интересов. «Джем» считал, что важнее всего вовремя отразить атаки столичных и кавказских конкурентов. Китайцы на этом фоне казались вполне безобидными пришельцами. Китайские преступники не посягали на российские источники доходов. Грабили исключительно своих, а, главное, не нарушали местного порядка - китайские торговцы наравне с российскими платили подать приморским рэкетирам. По некоторые сведениям, «вор в законе» Джем амбициозно мечтал встать у руля транснационального преступного сообщества, ворочать глобальной криминальной политикой, контролировать международные финансовые потоки, на равных общаться с тузами всемирно известных мафий. Самая ближняя дорога к транснациональным связям пролегала через китайские триады. С этой целью, в середине 90-х годов, в короткий промежуток времени, «Джем» трижды выезжал в китайский город Шэньян для личных контактов с руководителями северо-восточного крыла китайской организованной преступности. По версии спецслужб, «Джем» добился осуществления своей мечты и его официально ввели в руководство регионального сообщества триад. В спецслужбах предполагают, что в результате действующие в Приморье преступные группировки, сами того не зная, стали структурными подразделениями или, того хуже, расходным материалом триад. По данным ГУБОП (2002 г.) на территории Приморского края действовали около 50 группировок, в которые входили русские и китайские преступники. Так, в 2000 году была задержана бригада из 20 человек - 11 русских и 9 китайцев. Они убивали, брали заложников, вышибали деньги. Заказчиками и потерпевшими были представители обеих национальностей. Последним к ним обратился китайский «теневик», державший в Хабаровском крае подпольный разливочный цех. Он заподозрил своего земляка, практиковавшего в регионе китайского целителя, в том, что тот «заложил» производство сотрудникам местной милиции. По заказу «теневика» бригада похитила целителя из дома, вывезла в соседний поселок и несколько дней истязала изощренными пытками, добиваясь признаний о «стукачестве».1 В сентябре 2002 года во Владивостоке был арестован китайский авторитет «Лао Да», что в переводе на русский означает «Старший Брат» (по иерархии триады является одним из ее лидеров, или лидером филиала в другой стране или регионе). Он специализировался на разбойных нападениях против китайских торговцев. Преступления «Лао Да» совершал стремительно и дерзко, а действовал жестоко. Входил в дома, выбивая двери кувалдой. За сопротивление отрубал пальцы и уши. Уходя, предупреждал, что вернется. И действительно возвращался, чтобы ограбить еще раз. Несколько раз бандит сколачивал крупные группировки, до 10 – 15 человек, которые отличались необычайной активностью, проводя иной раз по два-три налета на потребительские рынки и челночные автобусы за сутки. В Приморье расследовалось более десятка уголовных дел, где главными фигурантами были «Лао Да» и его банды: «Волки», «Змеи», «Рассерженные собаки». Несколько раз китайского «авторитета» задерживали и помещали в изолятор. Но ни одно его дело не дошло до суда, все они тихо «умирали» на стадии предварительного следствия. Загадка разъяснилась после смерти главного вора Дальнего Востока вора по кличке Джем. На его похоронах был замечен «Лао Да». По некоторым сведениям, он предоставил на похороны своего уголовного покровителя сто тысяч долларов.1 Ключевым городом на Дальнем Востоке для китайских преступных группировок во многом является Уссурийск. По некоторым данным, именно там находится казна триады. Имеются данные о том, что на Дальнем Востоке китайцы решили вносить свою долю в «общак» и российских уголовников. В результате китайцы уже потеснили на местном водочном рынке кавказские ОПГ – триады не только организовали контрабанду спирта, но и наладили процесс его переработки и продажи в России.2 Еще одним фактом, подтверждающим деятельное сотрудничество закрытых этнических преступных группировок с местными криминальными кругами, является торжественное открытие летом 2000 года во Владивостоке китайского казино «Аристократ». Среди прибывших на презентацию клуба были: гендиректор «Харбинской риэлтерской девелоперской компании» Ван Юньфэн, начальник народной милиции города МуданьцзянСунБаолинь, гендиректор ЗАО «Ингода» Чин Ицюнь, прокурор Муданьцзяна и начальник уезда Дунин. Торжество было омрачено визитом СОБР управления по борьбе с оргпреступностью (УБОП), который ворвался на территорию клуба «Аристократ» и задержал 186 человек, отправив их в отделение милиции для проверки документов и установления личности. В результате успешно проведенной операции выявлены 33 человека (из 186), представляющих интерес для правоохранительных органов. У некоторых из них обнаружены на запястьях татуировки в виде дракона, что свидетельствует об их принадлежности к «триадам» (китайской мафии).1 В последующем пресс-служба УВД ПК сообщила, что в начале августа 2000 года у иностранного отдела УВД появилась информация о том, что «согласно полученной оперативной информации, в этом казино должны были собраться лидеры китайской организованной преступности из приграничных с Приморьем провинций Китая».2 Клуб «Аристократ» - детище китайской компании «Ингода», которая работала во Владивостоке с 1996 года, поставляя холодильное оборудование и являясь официальным дилером фирмы «Аукма». «Аристократ» планировался как закрытый клуб с казино, рестораном и сауной. В строительство и оборудование клуба вложено полмиллиона долларов. Совладельцем является «Харбинская риэлтерская девелоперская компания». По словам владельцев клуба, «Аристократ» задумывался как центр отдыха для китайцев. ЦзиньЯохуэй, президент ЗАО «Ингода» заявил, что открытие клуба «Аристократ» не только украсило г. Владивосток, но и дало работу сотням русских людей.3 Однако, как выяснилось в ходе расследования, «Ингода» владела несколькими квартирами, переоборудованными под гостиничные притоны, куда приглашались русские «жрицы любви»4, сутенеры которых контролируются ОПГ из Комсомольска-на-Амуре. Всплыли и материалы об отправке русских женщин в притоны Макао и Гонконга. Только в сотрудничестве с местными ОПГ могли китайские фирмы наладить секс-туризм с маршрутом из северо-восточных районов Китая в Приморье. Группа из 50-60 секс-туристов приносит «групповоду» (одна из самых доходных профессий в Северном Китае) до тысячи долларов. Плюс дополнительные доходы от посещения саун с «восточным массажем», стриптиз-клубов с «продолжением банкета», интим-магазинов и так далее.1 По данным региональных СМИ, правоохранительные органы Приморья располагают информацией о том, что одна из ОПГ Владивостока (состоящая из ранее судимых и не имеющая легального высокодоходного бизнеса) слилась с китайской «триадой» и существует не только как «крышевая» структура, но и как разведка для китайских «братков». Вновь образуемые конгломераты, соединяющие в себе русские, кавказские и китайские преступные группировки занимаются так называемым «силовым сопровождением» внешнеторговых операций по продаже в КНР леса, металлолома. В последнее время выявляются факты организации продажи и вывоза в Китай стратегического сырья, радиоактивных материалов. При этом, соблюдая принцип специализации, местные преступные группировки занимаются хищением такого рода продукции на предприятиях Иркутской области, а китайские - контрабандным вывозом в КНР.2 Что касается деятельности «триад» в Читинской, Иркутской, Амурской областях, Приморском и Хабаровском краях, то спецслужбы и правоохранительные органы все чаще фиксируют там случаи не только сращивания китайских и российских преступных сообществ, но и попытки установить «рабочие контакты» с представителями власти и милиции. В Иркутске известен случай, когда после ареста одного из лидеров триады началось давление на руководство областного УВД – сначала через телефонные звонки, затем в письменном виде, в том числе от представителей одной из силовых структур.3 В том же Уссурийске китайцы занимаются контрабандой цветного металла и алкогольных напитков и контролируют фирмы досуга, в которых «трудятся» в основном русские девушки из близлежащих и нищих поселков и деревень. «Братва» из Китая имеет тесные связи с местными правоохранительными органами и некоторыми высокопоставленными чиновниками из городской администрации. Особый интерес в этом плане представляют Владивостокские рынки на ул. Спортивной с торговым центром «Надежда» и на ул. Баляева с торговым центром «Бачурин». Сферы влияния на них распределили между собой братья ЛЮ, представляющие китайскую группировку «Триада», и сотрудники милиции одной из оперативно-розыскных частей УВД Приморского края. При этом они не просто поделили рынки территориально. Братья поставляют и контролируют в Приморье китайцев, оформленных зачастую «экспедиторами пограничной торговли», которые не уезжают на родину, доставив в Россию груз, а остаются здесь работать — незаконно, конечно. Милиционеры в свою очередь за постоянную плату помогают «триадовцам» бороться с конкурентами с помощью административного ресурса.1 Яркой иллюстрацией сращивания китайской организованной преступности с высокопоставленными российскими чиновниками является расследовавшееся Генеральной прокуратурой России дело о контрабанде китайских товаров широкого потребления. В феврале 2005 года российскими органами МВД России была получена оперативная информация о поступлении в московский регион из города Находки более 150 железнодорожных вагонов с товарами народного потребления, контрабандно ввезенных на территорию РФ из Китая. В соответствии с действующим таможенным законодательством, в целях подтверждения легальности ввоза товара на территорию РФ было инициировано задержание данных вагонов на станциях Бекасово и Люберцы-1, товары были помещены в зону временного таможенного контроля. В ходе проверочных мероприятий был вскрыт механизм легализации контрабанды перемещаемых через таможенную границу товаров посредством установления с участниками внешнеэкономической деятельности «договорных отношений». В основу сформировавшейся системы, было положено согласие предпринимателя выполнять контрольные показатели федеральной таможенной службы, а взамен - возможность перемещать большее количество товара, чем официально заявляется при таможенном оформлении, либо заменять ассортимент груза на более дорогостоящий. В результате товар не проходил таможенного оформления в установленном законом порядке. Сотрудники таможни осуществляли таможенное оформление товара без их фактического контроля, по документам, представляемым коммерческими организациями. Часть груза при этом проходила вообще мимо таможни - «в черную», государству тем самым наносился значительный экономический ущерб. Установлено, что к функционированию данного крупномасштабного канала причастны как высокопоставленные сотрудники ФТС, так и ряд представителей федеральных и региональных органов власти. Ими были организованы различные коммерческие организации, имеющие представительства в том числе и в Китае, где с помощью китайских транспортных компаний собирали грузы, готовые к отправке в Россию. После пересечения границы на груз выдавались товарно-транспортные документы от имени российских граждан. Российские получатели и отправители грузов, как правило, были подставными лицами. Доставка грузов осуществлялась морским путем до порта Восточный, а затем железнодорожным транспортом в московский регион на Черкизовский рынок, где этот груз передавался для реализации реальным владельцам - гражданам Китая - через представителей китайских транспортных компаний.1 Отличительными чертами китайских организованных преступных групп является их многочисленность, хорошая организованность, закрытость и высокая степень конспирации. Основной вид преступной деятельности – сбор «дани» со своих соотечественников, незаконно проживающих на нашей территории и торгующих на рынках. Примером могут служить материалы уголовного дела в отношении преступной группировки, действовавшей во Владивостоке до 2000 года из числа китайских граждан, которую возглавлял ЛюДжиган, кличка – «Сяо Ганн» (Маленький Ганн). Преступники занимались вымогательством в отношении соотечественников – руководителей китайских туристических групп. 7 членов группировки были выдворены за пределы страны, о чем информированы правоохранительные органы КНР.2 Китайская диаспора является одной из самых закрытых этнических группировок и обладает духом высокой корпоративности. Своеобразной иллюстрацией этого является произошедшее в 2005 году в Иркутске столкновение китайских гастарбайтеров с сотрудниками российских правоохранительных органов. В ходе инцидента 120 китайских рабочих оказали вооруженное сопротивление с использованием камней и металлической арматуры сотрудникам вневедомственной охраны, попытавшимся проверить документы у одного из их сограждан.3 Традиционные китайские триады в России фиксируются с 1993 г. Тогда в Москве, Забайкалье и на Дальнем Востоке появились представители триад «Летающие драконы», «Общество черных бровей», «Братство длинных ножей», «14 К», «Большое Кольцо» и ряда других. Сегодня в России в основном действуют китайские преступные сообщества, разделенные по территориальному признаку – «пекинские», «харбинские» и «фуцзяньские». Последние считаются наиболее мощными – они же контролируют и «восточные кварталы» Нью-Йорка.1 Китайцы предпочитают жить в России как граждане государств Средней Азии, что объясняется внешним сходством китайцев и среднеазиатов. Уклад в триадах отличает внешняя скромность, даже аскетизм, слепое повиновение руководителям, дисциплина, беспощадность, круговая порука и обет молчания, который свято соблюдается во время арестов. Установлено, что глава триады, который обычно называется «Дракон» или «Голова дракона» («Лунтоу»), находится в Китае. Отряд боевиков, входящих в триаду, возглавляет «старейший» («Лаода») или «хозяин» («Банчжу»). Рядовые члены банды называются «монахами» или «братьями». Отбор в ряды членов триад достаточно жесток и сопровождается инициацией. Требуется рекомендация четырех рядовых членов триады и одного руководителя, кроме того, неофит должен быть чистым китайцем. Некоторые члены триады имеют отличительные знаки в виде татуировок (например, шанхайская триада «Шенсыбан» - «сигарета на предплечье»). По словам одного из руководителей, триады в России занимаются бизнесом и защищают себя «от внешнего мира».2 Уникальность триады как преступной организации заключается в том, что рядовые члены группировки не знают своего главаря. Это дает организации огромную живучесть.3 Изучение этнической преступности сильно затрудняется закрытостью диаспор и наличием языкового барьера. Это в полной мере относится и к китайской диаспоре в России. Несмотря на постоянно ведущиеся исследования, никто даже толком не знает, сколько китайцев-мигрантов проживает сейчас на территории РФ.1 По мнению сотрудников аналитических служб правоохранительных органов, китайское организованное преступное сообщество относится к числу наименее изученных. Преступления, совершаемые членами китайской диаспоры, трудно раскрываемые, т.к. лишь в единичных случаях затрагивают не их соотечественников, а также потому, что все участники китайского ОПС дают «обет молчания» и нарушивший его заранее знает, что его найдут, где бы он ни был и жестоко накажут.2 Кроме того, сбор доказательств в отношении лидеров китайской организованной преступности на территории России значительно осложняется различиями в воровских традициях двух стран. Россиянин, не имеющий хотя бы одной судимости, лишь в редком случае может стать криминальным авторитетом. Среди гангстеров из КНР, напротив, большим уважением пользуются те, кто сумел «не попасться». Судимость для них синоним никчемности человека, знак того, что связываться с ним не стоит. Авторитет у китайцев определяется количеством связей в правоохранительных органах и властных структурах.3 Ряд косвенных признаков указывает на то, что китайские преступные организации, действующих на территории Российской Федерации, находятся под контролем китайских спецслужб и других госорганов. Определенным подтверждением этому может служить то обстоятельство, что во главе криминальных фирм, действующих в России, часто стоят бывшие работники китайских спецслужб, нелегально провозя в сибирские и дальневосточные регионы большие суммы денег, примериваются к инвестированию их в поставки запрещенных товаров и услуг. Только за 5 месяцев 2005 года в Приморье было обнаружено несколько крупных (с числом рабочих более ста) китайских нелегальных предприятий, занимавшихся массовой подделкой пищевых продуктов на основе сои. Связь крупного чиновничества в континентальном Китае с организованной преступностью и высочайший уровень коррупции уже признаются и государственными СМИ КНР. Недаром крупные китайские провинциальные чиновники и даже деятели партийных комитетов, бывающие в России, более чем активно ищут неофициальные контакты с криминальными российскими коммерсантами, предпочитая их официальным визитам к региональным руководителям. Эта тревожная перспектива не только для отдельных регионов, но и для всей России, где криминализация общественных отношений давно стала сущностной стороной системного кризиса.1 По неофициальным признаниям оперативных сотрудников, их больше беспокоят не рядовые раскрашенные драконами представители китайских «триад», а вполне презентабельные отставные китайские генералы и бывшие работники спецслужб, которые в состоянии поставить бизнес в России на широкую ногу. По образному выражению одного из сотрудников УВД Приморского края, «триадисты» (что-то вроде наших байкеров) - анахронизм романтических преступных традиций2, а вот «генералы» - это уже «белые воротнички», за которыми стоят не романтические представления о круговой поруке, а серьезные деньги и, если хотите, не афишируемые планы укрепить китайское экономическое влияние на Дальнем Востоке. Они активно занимаются скупкой недвижимости, привлекают нелегальную рабочую силу из числа просрочивших гостевые визы китайцев и контролируют традиционный для них бизнес по производству трепанга, переработке дикоросов, транзиту металла и круглого леса. Плюс организация досуга китайских туристов по трем основным направлениям: азартные игры, скупка европейского ширпотреба, проститутки.3 Характерно, что руководители спецслужб и лидеры различных стран хотя и не обвиняют правительство Китая в поддержке триад, но в то же время располагают косвенными данными о том, что разведорганы КНР используют триады в своих целях. Например, еще в 1997 году канадской службой безопасности был обнародован специальный доклад с красноречивым заглавием «Финансовые связи китайских разведслужб и триад в Канаде». И в документе приводились факты того, как «Пекин, используя легально образованные компании, связанные с китайскими преступными сообществами, пытается получить внутриполитические рычаги влияния в другом государстве». Следует также знать, что многие легально образованные в России коммерческие предприятия с китайским капиталом возглавляют бывшие работники спецслужб КНР. Пекин не препятствует, а, по сути, тайно поощряет въезд в Россию, а также и в другие страны граждан Китая, ранее совершивших преступления и связанных с «триадой». В результате получается, что в этих государствах китайское землячество становится внешнеполитической опорой Пекина, его «пятой колонной», а «триады» – ударной силой, действующей в интересах землячества. Не случайно известный специалист по российско-китайским отношениям академик В. Мясников пришел к выводу, что «есть все признаки того, что мигрирующие по России и практически неподконтрольные российским властям китайцы уже создали на российской территории сложившуюся нелегальную сеть, которая выполняет функции связи, координации, информации и даже помощи».1 Весьма показателен в этом плане факт создания в Приморье китайцами целой сети переговорных пунктов, которые были выявлены в ходе радиоконтроля Приморского филиала радиочастотного центра ДВФО. Сотрудники УФСБ по Приморскому краю и управления Госсвязьнадзора при содействии паспортно-визовой службы, управления «Р», «иностранного отдела» УВД края и федеральной миграционной службы провели 29 марта 2002 года в Уссурийске межведомственную операцию по ликвидации этих пунктов. В результате были уничтожены сразу десять точек, через которые китайские граждане вели незаконные переговоры с родиной и другими странами по своим, сильно заниженным по сравнению с реальными, ценам. В ходе операции было изъято огромное количество современного оборудования для сотовой связи, которым управляли китайские операторы из города Дунина. Оттуда поступал мощный сигнал, достигающий территории Приморья, благодаря чему с незаконных переговорников в Уссурийске, минуя наши ГТС, можно было легко выходить на связь с Дунином, а оттуда - со всем Китаем и даже миром. Помимо обычной связи на этих пунктах применяли и картофоны, по которым можно было дозвониться так легко, словно ты находишься в Китае. Функционирование подобных переговорных пунктов помимо наносимого экономического ущерба российскому государству, очень усложняет электромагнитную обстановка в регионе ограничивая частотный ресурс и создавая сильные помехи не только для приема телепередач, но и для работы спецслужб - ФСБ, ФАПСИ, объектов Минобороны.1 |
Похожие:
 | Саратовский центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции |  | Челябинский центр по исследованию проблем противодействия организованной преступности и коррупции |
| Организованная преступность на Дальнем Востоке: тенденции и особенности развития за 20 лет. Монография. – Владивосток: Изд-во Дальневост... | | Сборник методических материалов подготовлен коллективом авторов в составе: Лебедева Т. С., Тимофеева С. Н., Румянцева Л. Л., Савин... |
| Разогреева А. М., к ю н., доцент, доцент кафедры уголовного права и криминологии юфу | | Мишель Дебренн, Директор Французского центра при омс нгу, координатор сотрудничества в французскими вузами при Новосибирском Центре... |
| ... | | Сборник методических материалов подготовлен коллективом авторов в составе: Савин Г. И. (руководитель коллектива), Кисина Т. С., Орлова... |
| Личность в психологии. — «ксп+», М.; «Ювента», спб. (При участии психологического центра «Ленато», спб.), 1998, 345 с | | Доминикана находится в Вест-Индии, в центре Бoльшиx Антильских островов, занимая восточную часть острова Гаити. На севере омывается... |