Информационный бюллетень №17 февраль 2011 г
Скачать 7.57 Mb.
|
| Ушачев Иван Григорьевич Вице-президент Российской академии сельскохозяйственных наук, директор Всероссийского НИИ экономики сельского В настоящее время проблемы продовольственной безопасности страны обсуждаются буквально на всех уровнях, и это хорошо. Но вместе с тем Доктрина принята, и теперь, на наш взгляд, целесообразно больше вести речь о том, как ее реализовывать. И в этой связи мы считали бы целесообразным начать разговор по осуществлению конкретных задач, поставленных в этом документе. Поэтому, прежде всего, очень кратко о ее основных положениях. Первое. Мы не должны забывать, каковы ее основные задачи. Прежде всего, обеспечение физической и экономической доступности продовольствия. Второе. Обеспечение безопасности пищевых продуктов, то есть качества. И, наконец, третья задача - это устойчивое развитие отечественного агропромышленного производства, достаточное для обеспечения продовольственной независимости нашей страны. В связи с этим в Доктрине директивно установлены пороговые значения удельного веса отечественного продовольствия в общем объеме товарных ресурсов внутреннего рынка, я их не буду перечислять. В Доктрине обозначены 14 базовых показателей, которые должны служить основой для оценки степени ее реализации. Это показатели в сфере потребления (7 показателей), в сфере производства и национальной конкурентоспособности, и наконец, в сфере организации производства. Вот по этим 14-ти базовым показателям, а они потом разбиваются в дерево взаимосвязей, до самого товаропроизводителя, их оказывается, мы посчитали, примерно 360 показателей. Очень хорошо, что Министерство сельского хозяйства начало готовить инструментарий и методику проведения мониторинга. К сожалению, почему-то пока наука не подключена, хотя наука является, прежде всего, разработчиком Доктрины продовольственной безопасности, но я думаю, что мы скоро начнём работать вместе по мониторингу. Следующее. Доктрина предусматривает основные направления государственной и экономической политики в сфере обеспечения продовольственной безопасности. И, наконец, последнее. Предусматривает механизмы обеспечения продовольственной безопасности и указывает на те риски и угрозы, которые могут быть при обеспечении продовольственной безопасности. Так вот, если рассматривать задачи реализации Доктрины продовольственной безопасности, её основные направления, механизмы и ресурсы обеспечения поставленных задач с позиции рисков и угроз, то сложится достаточно противоречивая картина. С одной стороны, казалось, действует государственная программа развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельхозпродукции, сырья и продовольствия. Действуют федеральные целевые программы по социальному развитию села, повышению плодородия почв, отраслевые программы по мясу, свинине, птице. С другой стороны, рассматривая конкретные результаты функционирования отрасли и прогнозные документы по бюджету, возникает вполне обоснованная тревога. Попробуем конкретно рассмотреть хотя бы часть основных рисков и угроз, обозначенных в доктрине. Стали ли они менее опасными или наоборот. Итак, в Доктрине макроэкономические риски обозначены и они обусловлены, прежде всего, снижением инвестиционной активности. Это главный риск и так записано в Доктрине. В текущем году ожидается меньше инвестиций, что не позволит реализовать производство ранее намеченными темпами. Прогноз в 2010 году к 2009-му - 98 процентов против 102,9 процента по экономике в целом. Сокращается федеральная поддержка в рамках реализации государственной программы. За 2008-2010 годы уже ожидается ошибка, плюс-минус несколько миллиардов, что будет недофинансировано 280 миллиардов рублей за эти годы. Кроме того, высокий уровень закредитованности хозяйств, кстати, о котором говорила очень правильно Надежда Васильевна Герсимова, потребовал направить нашим хозяйствам до 70 процентов выделенных средств на обслуживание субсидирования процентной ставки по кредитам, полученным в банках, сократив финансирование других направлений. В 2011 году по данным федерального бюджета этот показатель возрастёт до 80 процентов. Это очень нас беспокоит. Одновременно на финансовое положение отрасли может оказать негативное влияние продолжающееся удорожание материально-технических, в том числе энергетических ресурсов. В 2009 году индекс цен на электроэнергию, отпущенную сельхозтоваропроизводителям, к декабрю составил 122,6 процента, топливо дизельное - 112,9, газ - 96. Цены на тракторы общего назначения выросли на 8,3 процента. За девять месяцев 2010 года цены производителей промышленных товаров выросли на 15,1 процента в то время, как цены реализации сельхозтоваропроизводителей выросли только на 8,3 процента. То есть в два раза ниже. Сохраняется недопустимо высокая дифференциация населения по уровню доходов. Разница по крайним 20-процентным группам населения, кстати, никак не могу понять Росстат. Раньше они показывали по 10-процентным группам, а теперь укрупнили, видите ли, по 20-процентным группам населения у нас составляет 15,8 раза против 13,9 раза в 2002 году. А если смотреть по 10-процентным группам населения, то по экспертным оценкам она достигает 25-30 раз. Это приводит к снижению покупательной способности массового потребителя. По данным Росстата в 2009 году 48,5 процента доходов населения, расходуемых на приобретение товаров, приходилось на продовольствие, что в 3-4 раза больше нормального для развитого государства показателя. Можно было продолжить перечень макроэкономических проблем. Существуют технологические риски, вызванные отставанием от развитых стран. И здесь достаточно назвать только два показателя - по минеральным удобрениям, который вносится из расчета на гектар обрабатываемой площади, у нас 37 килограммов действующие вещества. В 2011 году будет лишь около 40 килограммов, что в 10-12 раз меньше, чем в других странах. Остальная часть минеральных удобрений, вы знаете, вывозится за рубеж, повышая конкурентоспособность импортной продукции. Наблюдается острая ситуация в сельскохозяйственном машиностроении. Основная часть машин и оборудования завозится по импорту. В 2010 году за девять месяцев выпущено всего 4,1 тысяч тракторов, что составляет 27 процентов к числу приобретаемых машин в сельском хозяйстве. Сейчас готовится стратегия сельхозмашиностроения. Очень хотелось бы, чтобы Комитет Государственной Думы по аграрным вопросам повнимательнее посмотрел на эту стратегию. Мы смотрели её в Академии наук, и она нас абсолютно не удовлетворяет. К сожалению, импортная зависимость по материально-технической базе возрастает. Далее - это агроэкологические риски, обусловленные природными явлениями. Видимо, о них сейчас можно не говорить. Потому что все знают о засухе 2010 года. Кроме того, агроэкологические риски вызваны деградацией значительных площадей сельхозземель и сложившимися размерами неиспользованных земель, о чем тоже правильно говорила Надежда Васильевна Герасимова. В настоящее время, по оценке ученых Россельхозакадемии, наибольшую опасность представляет эрозия почв сельхозземель. Оказывается, доля эрозийных сельхозугодий составляет более 58 процентов их общей площади, в том числе пахотных - 41 процент. Большую озабоченность вызывает состояние мелиорированных земель, здесь тоже об этом говорилось. В настоящее время, я хочу проинформировать, учеными Россельхозакадемии подготовлен проект концепции и проект программы по мелиорации. И очень хотелось бы, чтобы Комитет Государственной Думы по аграрным вопросам тоже принял бы участие в подготовке этого важнейшего документа. Ибо из имеющихся к концу 90-х годов 11,3 миллиона гектар мелиорированных земель, за последние годы выпало 2 миллиона га, а оставшиеся земли используются недостаточно эффективно, что уже привело не только к существенному недобору урожая, но и развитию на них деградационных процессов. Основными причинами такого положения является низкий уровень экономики сельхозтоваропроизводителей. И бесспорно, проблемы мелиорации - это государственная программа, а не только сельхозтоваропроизводителей. Внешнеэкономические риски связаны с ростом импорта. При всем уважении ко всем нам, однако, за девять месяцев - я не знаю, у кого какие данные, но у меня такие - импорт продовольственных товаров вырос по сравнению с тем же период 2009 года на 20,6 процента и составляет 25,1 миллиарда долларов США. Надо учитывать ещё и предстоящее вступление в ВТО, с учетом позиции нашего государства по поддержке сельского хозяйства в размере только 4,4 миллиарда долларов. Вы знаете, что эта цифра очень незначительна. И последствия такого шага вполне предсказуемы, на мой взгляд, будут негативные при таком уровне поддержки, который нас обязывают принять. Есть ещё и социальные риски, которые определяются в значительной степени дефицитом квалифицированных кадров из-за самой низкой оплаты труда в сельском хозяйстве среди всех других сфер деятельности в экономике страны, возрастающим отставанием социальной инфраструктуры на селе по сравнению с городом, падением престижности сельскохозяйственного труда. К счастью, только вчера в очередной раз обсуждалась на Правительстве России, на межведомственной комиссии по АПК концепция устойчивого развития сельских территорий. И она была принята. Это будет исключительный документ, будем надеяться, что Государственная Дума, Комитет по аграрным вопросам от концепции по устойчивому развитию сельских территорий перейдет к подготовке программы устойчивого развития сельских территорий. Это будет колоссальный вклад в развитие агропромышленного производства, потому что, действительно, среднемесячная зарплата, вы знаете, у нас составила 9619 тысяч рублей, а по экономике 18,8, это в два раза меньше. Проблемы демографии вы тоже знаете. Вот последняя проектная цифра на 2020 год: трудоспособный возраст составит 29 человек на 100 человек, входящих в пенсионный возраст. В этих условиях с учётом оценок результатов 2010 года среднегодовые темпы роста валовой продукции сельского хозяйства составят за последние 5 лет лишь полтора процента. И все эти риски и угрозы неоднократно докладывались и докладываются на всех уровне. Можно было бы ожидать, что ослабление их действий будет закладываться в прогнозах и других документах федеральных органов власти. Но посмотрим бюджет 2011 года, в нем на реализацию госпрограммы выделено свыше 100 миллиардов рублей, при этом на социальные цели снижается объём больше чем в 4 раза и основная часть господдержки пойдёт на обслуживание кредитов, о чем уже говорилось. В целом на сельское хозяйство будет направлено около 1,1 процента расходной части бюджета. Складывается впечатление, что, разрабатывая рассматриваемый бюджет, никто не заглянул в Доктрину, и это очень печально. Поэтому как можно говорить о чем-то более оптимистичном, даже если посмотреть прогноз Минэкономразвития. По консервативному варианту Минэкономразвития в 2013 году прирост продукции сельского хозяйства составит 0,1 процента. Что сделать? Прежде всего, надо дать реальную оценку состояния АПК, его экономики и возможности повышения уровня продовольственной независимости. Следует ещё раз вернуться к механизму обеспечения продовольственной безопасности, предусмотренному в Доктрине, и реально действующим механизмам. Я имею в виду, прежде всего, экономический механизм, а это - проблема формирования цен, налоговая система, страховая система. Кстати, закон о страховании позавчера обсуждался на РСПП. Я думаю, что сделано очень серьезные замечания по его корректировке. И ещё нам нужно всё-таки вернуться к последствиям вступления России, в части АПК, в ВТО, это очень важно. Каким будет бюджет, соответственно, указанный экономический механизм, на каких условиях мы вступим в ВТО и так далее, как будет финансироваться социальная сфера российского села - такие результаты по обеспечению продовольственной безопасности мы и получим. Денисов Валентин Петрович Председатель Комитета Государственной Думы по аграрным вопросам Я согласен с тем, что было сказано Иваном Григорьевичем Ушачевым по поводу разбалансированности экономического финансового блока при подготовке той или иной статьи расходов бюджета. Не заглянули в Доктрину продовольственной безопасности. А результаты на сегодняшний день по данным Росстата таковы, цитирую их по Интерфаксу: в январе-октябре Россия обогнала страны ЕС по темпам роста цен на продовольствия, все страны ЕС без исключения. Рост цен на продукты питания в Российской Федерации в январе-октябре составил 10 процентов, что в 5,9 раза превысил подорожание продовольствия в Европейском союзе. Увеличение цен по-прежнему отмечалось на овощи, соответственно, на 44,7 процента в Росси и 6,2 в Европейском союзе. По сравнению с концом 2009 года масла и жиры в Российской Федерации стали дороже на 14,1 процента, в Европейском союзе на 2 процента, молочные изделия, сыры и яйца на 13,4 процента, у них - на 0,7 процента; фрукты, сахар, джем и так далее - на 5,3 до 9 процентов, а у них, от 1,2 до 2,9. Мы собираемся в ВТО, по сути дела, соревноваться со странами Европейского союза в доступности российского рынка. Поэтому это, наверное, был последний бюджет, когда наши финансисты не заглянули в Доктрину продовольственной безопасности, с этим надо считаться, на это надо ориентироваться. Не будем конкурентоспособны по количеству, по качеству, будем там, где нам покажут, а не там, где мы хотим быть. Аганбегян Абел Гезевич Заведующий кафедрой экономической теории и политики Академии народного хозяйства при Правительстве Российской Федерации, академик РАН, член Научно-экспертного совета по антикризисной политике Аналитического управления Аппарата Государственной Думы В Доктрине продовольственной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента от 30 января 2010 г., в качестве основного определение продовольственной безопасности принято «устойчивое отечественное производство пищевых продуктов в объемах, не меньше установленных пороговых значений его удельного веса в товарных ресурсах внутреннего рынка в соответствующих продуктах». Эти пороговые значения определены в размере по зерну и картофелю - не менее 95%, по молоку - не менее 90%, по мясу и мясопродуктам, а также пищевой соли - не менее 85%, а по рыбной продукции, сахару и растительному маслу - не менее 80%. Такой подход действительно очень важен, т.к. сегодня немногим менее половины всего продовольствия для россиян завозится по импорту, и только немногим более половины продуктов питания производится внутри страны. Особенно плохо обстоит дело по удовлетворению потребностей россиян в самом ценном виде мясных продуктов - говядине и по сахару. Много завозится из других стран фруктов и ягод, в том числе таких, которые могли бы производиться в России. Шаг за шагом Россия сокращает свою зависимость в продовольствии от других стран. Она полностью удовлетворяет свои потребности в зерне пшеницы и в обычные годы имеет существенные резервы для экспорта. Удовлетворяет свои текущие потребности Россия также в картофеле, других овощах, в производстве яиц. В последние годы Россия подтянулась по производству куриного мяса, свинины, в вылове рыбы, а в ближайшее время по этим продуктам выйдет на полное самообеспечение. К сожалению, пока мало что делается для наращивания производства говядины, сахарной свеклы и производства сахара. Плохо растет собственное производство молока и молочных продуктов. На наш взгляд, чтобы выправить здесь положение, нужно принять специальную программу с мерами государственной поддержки по созданию специализированных комплексов по производству мяса говядины, наращиванию поголовья коров и значительному увеличению надоев, по расширению производства сахарной свеклы и сахара. За 5-7 лет, на наш взгляд, и эти проблемы могли бы быть решены. Вместе с тем, продовольственная безопасность никак не сводится к удовлетворению существующего довольно низкого покупательного спроса россиян на продукты питания. Уровень и качество питания нашего населения крайне низкие. Во многом это является следствием сокращения сельского хозяйства, в том числе производства многих продовольственных культур в сравнении с советским временем. Как известно, в целом сельское хозяйство даже в лучшие сельскохозяйственные годы на 10-20% не дотягивало до уровня 20-25-летней давности. Производство риса, например, в среднем в 1981-85 гг. достигало больше 1,1 млн. тонн, а в последние пять лет сократилось до 0,6-0,7 млн. тонн. Фабричной сахарной свеклы в 1986-90 гг. было произведено более 33 млн. тонн, в последние годы уже менее 30 млн. тонн. В разы сократилось производство многих кормовых культур, например, кормовых корнеплодов - более чем в 10 раз, сена многолетних трав - более чем вдвое, однолетних трав - в 4 раза, сена естественных сенокосов - в 2 раза, кукурузы на силос - в 4 раза и т.д. Небольшое увеличение производства сои и рост производства рапса вчетверо никак не перекрывают этого сокращения производства кормовых культур. Понятно, что такое сокращение производства кормов связано с огромным сокращением поголовья крупного рогатого скота, которое с 57 млн. голов в 1990 году сократилось до 21 млн. в 2008 г., а коров с 20,5 до 9,1 млн. голов. Соответственно, поголовье свиней снизилось с 38,3 до 16,2, а овец и коз - с 58,2 до 21,7 миллиона. Поголовье птицы также снизилось с 680 до 405 миллионов. Поэтому убойный вес скота и птицы снизился с 10,1 млн. в 1990 г. до 6,3 в 2008 г., а производство молока - с 55,7 до 32,4 млн. тонн. Производство яиц также снизилось, примерно, с 48 млн. штук до 38 миллионов. Столь значительное сокращение производства важнейших продуктов питания в России не было полностью перекрыто импортом. Несмотря на его огромный рост и катастрофически высокий удельный вес, потребление мяса и мясопродуктов, молока и молочных продуктов, а также яиц в России снизилось в расчете на душу населения даже в сравнении с советским временем. Питание населения России существенно не дотягивает, прежде всего, по высококачественным продуктам, до научно обоснованных норм питания и намного уступает уровню и качеству питания в развитых странах мира. С учетом сказанного становится очевидным, что продовольственная безопасность не сводится к простому достижению пороговых значений существующего пониженного уровня питания нашего населения. Эти пороговые значения нужно ориентировать на рациональные нормы потребления пищевых продуктов, необходимого для активного и здорового образа жизни. Такой подход провозглашается в пункте 4 «Доктрины продовольственной безопасности России». Другая проблема продовольственной безопасности, также отмеченная в «Доктрине», связана с качеством продуктов питания. Третья проблема, которой, к сожалению, уделяется меньше всего внимания, связана с доступностью продуктов питания, особенно качественных, всем слоям населения, в том числе малообеспеченным. Учитывая, что в малообеспеченных семьях больше всего детей, проблема доступности к высококачественному питанию особенно остро стоит для значительной части детского населения, где качество продуктов питания в большой мере влияет и на текущее, и на будущее здоровья подрастающего поколения. Эта проблема продовольственной безопасности напрямую связана, с одной стороны, с дифференциацией населения по уровню доходов - этот вопрос, как правило, совсем не рассматривается с позиций продовольственной безопасности. С другой стороны, эта доступность связана с ценами на продукты питания, с возможностями платежеспособного спроса менее обеспеченных семей купить эти продукты. Вопрос о ценовой ситуации и формировании механизмов ценообразования на продукты питания в общей форме представлен в «Доктрине». Рассмотрим эти вопросы более подробно. Потребление продуктов питания в расчете на душу населения по высококачественным продуктам питания в России существенно ниже научно обоснованных норм питания. Недостаток потребления этих высококачественных продуктов питания с позиции объемов потребляемой пищи и возмещения недостающих калорий перекрывается в России излишним потреблением хлеба и хлебопродуктов - 121 кг в сравнении с 95-105 кг по научно обоснованным нормам питания, а также картофеля. Кроме того, население России излишне потребляет сахар: 39 кг в год в сравнении с 24-28 кг по научно обоснованным нормам. Как показывает сравнение с развитыми странами в связи с недостаточным потреблением в России мяса, молока, яиц и рыбы на душу населения здесь приходится на 15-20% меньше калорий, на 10-25% меньше белков, в 1,6-1,8 раза меньше жиров, прежде всего животного происхождения. Недостаток потребления животных белков и, прежде всего, незаменимых аминокислот, а также животных жиров соседствует в России с переизбытком потребления углеводов, в первую очередь низкокачественных, что ухудшает здоровье населения и вызывает ожирение у значительной его части. Если по качеству продуктов питания Россия не входит по рейтингу в первые 50 стран мира, то по числу лиц, страдающих ожирением, она наряду с США занимает место в первой десятке стран. Еще раз повторюсь, что недостаток потребления животных белков и жиров особенно негативно сказывается на здоровье детей и молодежи. Уровень здоровья этих категорий, по данным многочисленных обследований, в том числе и по линии комиссий призыва молодежи в армию, является крайне низким. Как известно, раньше качество продуктов питания определялось установленными ГОСТами. В связи с коренной реорганизацией системы контроля и управления качеством эти ГОСТы в России были отменены и с февраля 2010 г. в России была отменена обязательная сертификация пищевой продукции, которая до этого действовала в России. Продукты питания теперь не подвергаются обязательной сертификации. Продавцы могут выставлять товар, лишь заполнив декларацию о подтверждении соответствия заявленных ими же качеству товаров. Защитники прав потребителей обоснованно опасаются, что это может вызвать вал некачественной продукции. При этом особой зоной риска могут стать неорганизованные рынки и многочисленные палатки и продажа продовольствия с рук. О низком качестве отечественных и импортных товаров, поступивших на потребительский рынок, свидетельствуют данные проверок Роспотребнадзора в организациях торговли. Учитывая, что доля импортного продовольствия превышает 40%, можно предположить, что не менее десятой части всего потребляемого продовольствия в стране является некачественным, а в ряде случаев - попросту опасным для здоровья. Показатели - ужасающие. За некачественную продукцию сейчас применяют административные меры в виде штрафов в размере 1-2 тыс. рублей для должностных лиц и 3-5 тыс. рублей для юридических лиц. Заметим, что в зарубежных странах штрафы за некачественную продукцию в десятки и сотни раз выше. На Западе за качество и безопасность товара отвечают, прежде всего, изготовители, затем импортер, а потом дистрибьютор. В итоге качество подтверждается трижды, и ответственность несут сразу три организации. Размер штрафа по западной методологии должен превышать размер прибыли в несколько раз. Такой размер штрафа заставляет предпринимателей страховать собственную ответственность и, конечно, серьезно контролировать качество товара. Это важно потому, что при серьезных нарушениях качества этот бизнес должен быть закрыт. Кроме того, по случаям некачественной продукции, которые повлекли за собой тяжелые последствия, применяется уголовная ответственность. В России чуть ли не еженедельно из средств массовой информации мы узнаем об отравлениях десятков и сотен людей, в том числе в таких ответственных учреждениях, как детские сады, больницы, школы. Общеизвестна практическая бесконтрольность продажи пищевых продуктов, а также в сети общественного питания. От отравления в России гибнет в разы больше людей, чем в развитых странах, а также намного выше смертность от желудочно-кишечных заболеваний, во многом связанных с качеством пищи. В погоне за прибылью магазины продают или перерабатывают в кулинарию залежалые товары, срок годности которых давно истек. Поэтому предстоит сделать очень многое, чтобы достичь западноевропейского или американского качества пищи, здесь не только меры контроля и ответственности, которые надо ужесточить в десятки раз, но и создание развитой инфраструктуры, по которой продвигается продовольствие к потребителю - от поля до прилавка. Положение с качеством пищевой продукции в России, по-видимому, намного хуже, чем это видно на первый взгляд. Если государство не способно оградить население от «паленой» водки, контрафактной алкогольной продукции, отравляющей людей, то что же говорить о более сложных случаях, к которым не приковано столь пристальное внимание как к спирту и водке, которыми государство специально занимается? И определенного прогресса здесь достигли. Как известно, смертность от случайных отравлений алкоголем, достигнув максимума в 2003-2005 гг. (29-31 умерших на 100 тыс. человек населения), сократилась в 2009 г. до 12. В то же время смертность от болезней органов пищеварения за это время с 57 в 2003 г. увеличилась до 62 в 2009 г. на 100 тыс. человек населения. Здесь прогресса не видно. Выше мы затрагивали вопрос о доступности продуктов питания, в том числе высококачественных, для всех слоев населения, в том числе его бедной части. У нас к бедным слоям населения относят тех, чей душевой доход ниже прожиточного минимума. Этот прожиточный минимум является весьма субъективным показателем. Он крайне низок в России, совершенно не соответствует фактическому уровню жизни и поэтому лучше, по моему мнению, на него не ориентироваться. В практике других стран к бедным слоям населения относятся те, чей душевой доход составляет менее 50-60% от среднего уровня по стране. В России среднедушевой доход 2009 г. составлял около 17 тыс. рублей. Так что, порог бедности может быть принят в размере около 10 тыс. рублей на душу населения. Для сравнения заметим, что прожиточный минимум населения в 2009 г. был почти вдвое ниже этого международного порога бедности, а именно 5153 рубля. Ниже душевого дохода в размере 10 тыс. рублей в месяц в России, по нашим ориентировочным расчетам, живет около 55 миллионов человек населения, или 40% всего населения. Столь широкая прослойка бедного населения в России связана с огромной дифференциацией в уровне доходов, составляющих по коэффициенту фондов (отношение среднего душевого дохода 10% самых зажиточных людей к 10% самых бедных людей) более 16 раз. Из-за этого кривая распределения по уровню доходов резко отличается от нормального распределения и скошена в сторону более низких доходов. При среднем душевом доходе в 17 тыс. рублей медианный доход (ниже которого и выше которого получает половина населения) составляет, видимо, 12-13 тыс. рублей, а самая распространенная группа населения (мода) имеет интервал среднедушевого дохода 5-10 тыс. рублей - она более многочисленная, чем группы в интервалах 10-15 и 15-20 тыс. рублей на душу. При этом 10% низкообеспеченных имеют средний доход около 3 тыс. рублей на душу, а 10% самых обеспеченных имеют душевой доход около 50 тыс. рублей. При таком уродливом распределении более 60% населения имеют душевой доход ниже среднего и разница в среднем и минимальном доходе составляет около 15 тыс. рублей, а между средним и максимальным доходом (если за максимум принять средний доход 10-процентной группы самых высокооплачиваемых) - более 30 тыс. рублей. Бедное население тратит на покупку продуктов питания более 35% своего дохода, что составляет немногим более ста рублей в день на душу населения. При существующих ценах на продовольствие и в пунктах общественного питания на такие деньги качественно питаться невозможно. Положение с питанием в России было бы намного лучше, если бы степень социально-экономического расслоения населения в России была бы такой же, как в западноевропейских странах или в Японии. Из нее видно, что коэффициент фондов в России составляет 16,9 раз, в Германии - 6,9, во Франции - 9,1, в Японии даже - 4,5. Заметим, что в СССР этот коэффициент был равен 3. Если бы коэффициент фондов в России был таким же, как в Западной Германии, то на питание население 20% самых малообеспеченных семей могло бы тратить в 1,6-1,7 раза больше средств, чем в России. Следующая 20-процентная группа, где душевой доход также существенно ниже среднего, питалась бы лучше в 1,4 раза с точки зрения суммы расходов, которую она могла бы потратить на питание. Поэтому одной из самых настоятельных проблем обеспечения продовольственной безопасности является сокращение дифференциации в уровне доходов населения. Другим важным условием доступности продуктов питания, особенно высококачественных, прежде всего для населения с относительно низкими душевыми доходами, является уровень цен. В большинстве развитых стран мира разница в паритете покупательной способности в целом по конечному потреблению домашних хозяйств, с одной стороны, и продуктам питания, с другой стороны, отличается мало. В США, чей паритет покупательной способности берется за основу, этой разницы попросту нет. В Германии, Великобритании и Франции продукты питания стоят дороже - в пределах 10%, в Италии - около 20%, и только в России продукты питания стоят дороже более чем в 1,5 раза. В то же время паритет покупательной способности по алкогольным напиткам и табаку в западных странах, примерно, соответствует цифрам по продуктам питания, а в Великобритании алкогольные напитки и табак стоят в 1,4 раза дороже. И здесь Россия является исключением, поскольку в ней паритет покупательной способности алкогольных напитков и табака в 1,5 раза ниже, чем паритет покупательной способности по продовольствию. Из-за низкого уровня доходов населения, с одной стороны, и относительно высоких цен на продовольствие в России, с другой, на продукты питания приходится около 1/4 всех средств на конечное потребление домашних хозяйств. Это от 2 до 4 раз выше, чем в странах «G-7». Из-за огромного потребления алкогольных напитков и табака в России, несмотря на их относительную дешевизну, их доля в конечном потреблении домашних хозяйств оказалась вдвое выше, чем в самых развитых странах мира. Высокие цены на продовольствие в России связаны, во-первых, с крайне низкой производительностью труда в отраслях, связанных с производством и реализацией этих продуктов. Производительность труда в России, как известно, втрое ниже, чем в США, и лучше всего об этом свидетельствуют данные о величине ВВП на душу населения: в США - 45 тыс. долларов, в России по паритету покупательной способности - 15 тыс. долларов. В то же время в сельском хозяйстве и в торговле производительность труда в России в пять раз ниже, чем в США, а в пищевой промышленности она, по-видимому, ниже в три-четыре раза. В России из-за государственных акцизов также дороже горючее, составляющее значительную долю издержек в сельском хозяйстве. Свою лепту в повышение издержек в России вносит и отсутствие развитой инфраструктуры, прежде всего дорожной сети, что приводит к резкому удорожанию транспортировки продовольственных товаров по территории страны. Немаловажное значение имеет и большое число посредников при движении товара от поля до прилавка. В России практически отсутствуют агропромышленные объединения, сосредотачивающие в своих руках всю цепочку этих связей. Отсутствует также кооперация сельскохозяйственных организаций, которым во многих развитых странах принадлежит целая сеть и перерабатывающих предприятий, и торговых предприятий - КООПов. В связи с наличием большой сети КООПов во многих развитых капиталистических странах на рынке продовольствия имеет место достаточно жесткая конкуренция, препятствующая сговору продавцов и монополизации продовольственного рынка, что весьма характерно для России. В отдельных регионах поддерживаются (как, например, в Москве) искусственно завышенные цены на продукты питания, поскольку создаются административные препятствия для ввоза в Москву дешевого отечественного продовольствия. Чиновники больших городов, прежде всего, Москвы и Cанкт-Петербурга, предпочитают продовольствие покупать за границей, часто по завышенным ценам, с «откатом»» в пользу покупателей и с последующей продажей импортных товаров по завышенным ценам. Чтобы существенно снизить стоимость продовольствия, нужно, прежде всего, заняться технической модернизацией сельского хозяйства, внедрив здесь передовые технологии. Хозяйства, работающие по передовым технологиям и использующие передовую сельскохозяйственную технику, обеспечивают, например, себестоимость пшеницы в размере 2-2,5 руб. за 1 кг. В то же время большинство хозяйств производят зерно на грани убытка, извлекая относительно небольшую прибыль, поскольку себестоимость зерна зашкаливает за 3-4 руб. Менее эффективно, чем растениеводство, в России ведется животноводство. Откормочных специализированных хозяйств по производству говядины попросту нет, и мясо говядины получается практически при выбраковке коров, что, естественно, крайне неэффективно и к тому же не дает нужного качества мяса. Но даже в такой передовой отрасли птицеводства, как например производство бройлеров, тоже имеются большие резервы снижения затрат и повышения эффективности. Из 1100 млн. яиц, которые используются для производства бройлеров, только около 300 млн. являются племенными яйцами, из которых около 200 млн. завозятся из-за границы. Подавляющая часть яиц, на которых производятся бройлеры, не являются племенными, и поэтому здесь затраты на производство мяса птицы на 15-20% выше, поскольку куры, выращенные не из племенных яиц, больше потребляют корма, и время их откорма до достижения необходимого веса - более длительное. Если обеспечить в России производство племенного яйца для бройлеров, построив репродукторы второго порядка, можно существенно увеличить эффективность этого важнейшего вида сельскохозяйственной продукции. Что касается дороговизны горючего, то оно может быть в значительной мере нивелировано использованием на мощных тракторах типа «Кировец» или 300-сильных машин Минского трактора электротрансмиссий, что (как показали 3-летние испытания такого трактора, получившего серебряную медаль на Ганноверской выставке) существенно - до 40% - сокращает расход дизтоплива при той же цене трактора и его лучшей ремонтопригодности и долговечности. Высокоэффективным в России является строительство транспортной инфраструктуры в сельскохозяйственных районах, что будет способствовать сохранению и улучшению качества сельскохозяйственной продукции; позволит использовать более совершенную технику при перевозках этой продукции до мест потребления. Естественно, в реорганизации нуждается и вся система снабжения и сбыта в сельском хозяйстве и доведения продукции до потребителя самым экономным путем. Коренная проблема здесь - создание крупного потребительского кооператива сельскохозяйственных производителей по опыту многих западных стран. В экономике всё взаимосвязано, и важнейшей проблемой для обеспечения доступности продовольствием с позиции ценовой политики является преодоление инфляции в России. В мире практически остались только три страны - Россия, Украина и Белоруссия, в которых в последние 20 лет наблюдается двухзначная инфляция. При этом наиболее быстро растут цены именно на продовольствие. В России каждый год они растут, по крайней мере, на 1/3 больше общего роста уровня цен, который в последние пять лет не опускался ниже 9-11% в год. Даже в кризисном, 2009 г., когда потребление продовольствия сократилось, при хорошем сельскохозяйственном годе и наличии избытка сельскохозяйственной продукции, несмотря на снижение производственных цен на 25% - потребительские цены выросли в годовом исчислении на 10,8%, а продовольственные цены - еще больше. Именно высокая инфляция в России является, пожалуй, главным противодействующим фактором дешевизны продовольствия. В заключение еще раз сконцентрируемся на общих выводах из сказанного. 1. Продовольственная безопасность не сводится к самообеспечению продуктами питания. 2. Пороговые значения обеспечения продуктами питания должны учитывать не низкое, фактическое их потребление, а перспективный уровень потребления, приближенный к научно обоснованным нормам питания и к показателям передовых стран. 3. По мере роста потребления населения на первый план выдвигается проблема качества продуктов питания. Необходимо многократное ужесточение мер по контролю и ответственности за качество продуктов питания, которое является жизненно важной категорией, определяющей здоровье нации, особенно детей и подростков. 4. Продовольственная безопасность включает в себя проблему доступности продовольствия для всех слоев населения, включая низкообеспеченные семьи. Чтобы обеспечить более широкий доступ к потреблению высококачественного продовольствия всеми семьями, нужно, по крайней мере, вдвое сократить дифференциацию доходов населения и связанную с этим дифференциацию в потреблении, с одной стороны, и обеспечить дешевизну продуктов питания - с другой. |
