Культура. Образование. Право материалы международной научно-практической конференциИ (Екатеринбург, апрель 2009 г.) Екатеринбург 2009
Скачать 4.69 Mb.
|
| Раздел 3. Правовые проблемы современной России Мальцева А.П. Ответственность как проблема современной культуры Для римского права и, шире, западной культуры человек становится заметен лишь тогда, когда он вступает в отношения с другими людьми (человек – персона). Система ценностей и добродетелей римского гражда-нина, сложившаяся к середине I века до н.э., понимает ответственность как то, что выявляется в поступке. Но при таком взгляде на человека не учиты-вается та внутренняя духовная работа, которая должна быть проведена инди-видом, чтобы он мог стать прочным и надежным основанием отношения, работа по интерпретации себя. Ипостасность человека (от греч. ипостась – подставка, фундамент) западной культурной и правовой традицией не рас-познается в силу того, что человек понимается как сразу или всегда готовый к отношению и ответственности. Но не видеть «процессуальность» личности означает ставить под угрозу саму возможность ответственности. Важно понять, что «Я», как основание ответственности, процессуально и проблематично. Представляется ошибочной мысль П. Рикера о том, что «я» говорящего и действующего не есть событие, о котором можно было бы сказать, что оно «случается» или «происходит». Напротив, я полагаю, что статус агента действия как автора или «владельца» этого действия каждый раз заново восстанавливается, это программа, нуждающаяся в постоянном подкреплении1. Собирание себя воедино можно обозначить как обретение тождествен-ности. Э. Фромм определяет тождественность как переживание, «которое позволяет человеку с полным основанием сказать: я – это я, т.е. активный центр, организующий структуру всех видов моей реальной и потенциальной деятельности»2. Я рискую пойти дальше и заявить, что тождественность, как только человеческое качество, есть процесс, всякий раз нуждающийся в подкреплении, обновлении и актуализации. Личность всякий раз восста-навливается, при этом энтелехия ее, силы на то, чтобы восстанавливать себя как целое, источником своим имеют не самого человека только. Я считаю, что действовать в согласии с моральными нормами, поступать нравственно помогает нам доверие к другим, которое необходимо, чтобы во всякой, всегда тяжелой, ситуации выбора подключаться к силе сообщества, опирать-ся на силу сообщества, создаваемого нашим «желанием жить вместе» (тер-мин Х. Арендт)1. Полагаю, что «Я» именно случается и происходит. Люди часто совершают ошибки или даже преступления потому, что события застают их врасплох. Быть всегда самим собой – трудная работа. В каком-то смысле личность – это профессиональный дозорный. Что же и от кого он защищает? Осмелюсь предположить: себя и от себя же, от искушения отождествлять себя с любым другим индивидом, существующим в данный момент в мире. Оттого “Кто виноват?” и “Кто ответственен?” – вопросы, которые подчас расположены в разных точках «временного отрезка» поступка2. Если исходить из того, что индивид сам и свободно выбирает те внешние элементы, которые будут значимы для него в ходе осуществления процедуры самоотождествления, руководствуясь при этом социально выра-батываемыми правилами и критериями, тогда мы вправе спросить о правиле, по которому происходит отбор внешних влияний. Как вербуются те, кото-рых мы стыдимся или перед которыми чувствуем себя виноватыми? Как из--вестно, особенно тщательно проблема следования правилу была продумана Л. Витгенштейном в его «Философских исследованиях». Философ пишет: «Если задание продолжить ряд мне дает кто-то, кого я боюсь, то я действую быстро и с полной уверенностью, и нехватка оснований не беспокоит меня»3. И далее: «Повинуясь правилу, я не выбираю. Правилу я следую слепо»4. Быть ответственным – следовать правилу, причем следовать слепо, а это возможно лишь, если доверяешь чему-то (или кому-то), что (или кого) ты считаешь выше и сильнее тебя. Выходит, что следование правилу требует от сознания мифологических характеристик, о чем подробно будет сказано позднее. Ответственность всегда предполагает ответ, держание ответа на «суде». В романе А. Камю «Посторонний» с философской очки зрения рассматри-вается ситуация ареста, предъявления обвинения и самого судебного процес-са, в ходе которого черствость, выказанную главным героем на похоронах матери, свидетели и судьи сочли обстоятельством, усугубляющим его вину за совершенное позднее убийство человека (и приговорили его к повеше-нию). Судьи Постороннего исходили из убеждения, что «Я» человека не есть длительность, но – точка отсчета, внутри себя не изменяемая, следовательно, если вчера или хотя бы один раз человек поступил аморально, это автома-тически доказывает его виновность во всех последующих подобных случаях. Берусь утверждать, что это логика не правового, но мифологического сознания. Решение судей должно быть поставлено под вопрос, поскольку осуждать (проверять и перепроверять) можно только то, что остается более или менее неизменным. В этом смысле индивиды сознания не могут быть проверены, но не в силу их закрытого, приватного характера, а в силу их процессуальности1. И еще. Не получается ли так, что судьи (как выразители мировоззрения современной им повседневной культуры) судят не только и не столько за уже совершенное, но и за могущее быть совершенным вновь? Если это так, то, осуждая, мы, на самом деле, защищаемся. Мы не говорим: примем в расчет множество добродетельных поступков, которые может совершить этот человек в будущем. Современное правосудие как бы говорит: примем в расчет множество злодеяний, которые этот человек может совершить в дальнейшем. Признаем, что здесь-то и происходит подмена: наказывая инерцию, мы сами следуем инерции. Это свидетельствует о наличии в на-шем сегодняшнем, правовом, сознании элементов мифологического созна-ния, но – сознания перевернутого, отчужденного от человека целостного, именно мифологическим сознанием созданного. Причиной строгости нашего сегодняшнего решения выступает не прошлое, но будущее. Ведь мы дейст-вительно не можем знать, что в будущем данный человек вновь совершит то, за что мы его судим сегодня. Я хочу сказать, что мифологическое созна-ние, лежащее в основании повседневной культуры, судит «с запасом», и де-лает так, очевидно, вследствие неразличения прошлого, настоящего и буду-щего. Но это сознание именно перевернутое, отчужденное, поэтому, осуждая с запасом, мы демонстрируем наше новое, отчужденное, отношение к сообществу, к общежитию: отчужденное правовое сознание не удовлет-воряет мысль о том, что преступник уже наказан тем, что он отныне отвер-жен, что он отныне потерял наше уважение, что все отвернулись от него, а имя его стало знаком общей беды. Если бы мы сегодня считали общежитие ценностью, мы бы согласились с тем, что сама поимка преступника, преда-ние негативной огласке его имени – уже страшное и достаточное наказание. Я хочу сказать, что как только для наказания человека стало недостаточно его простой поимки и оглашения его имени как имени преступившего правила человеческого общежития, этот момент надо считать концом естест-венного устройства и рождением государства. Как появление частной собст-венности, по мысли Руссо, есть повреждение целостного и естественно гар-моничного человеческого сознания, так появление нужды в заключении, порке, убийстве человека для его исправления означает повреждение челове-ческого общежития. Во всяком случае, осуждая «с запасом», современная культура признается как в том, что носит в себе элементы мифологического сознания, так и в том, что сознание это отчужденное1. Важно понять, что сознание «Я» принадлежит не только мне, а есть результат моей готовности в момент самоидентификации принимать помощь от других. Ю. Хабермас пишет, что идентичность человека, «моя концепция меня самого как автономно действующего и полностью индиви-дуализированного существа», может быть устойчивой лишь в том случае, если человек получает особого рода подтверждение, «согласие неограничен-ного коммуникативного сообщества», «признание со стороны идеальной аудитории», причем «признание и как вообще личность, и как эта индиви-дуальная личность»2. Концепция самости нуждается в постоянном подтверж-дении со стороны других. Более того, как считает немецкий мыслитель, «самость этического самопонимания не является абсолютной внутренней собственностью индивида»3. Нельзя для себя самого удержать казалось бы мое собственное «я», так как оно попросту принадлежит не только мне. Но за доверие правилам, сформулированным другими, отвечает именно мифологическое сознание. Вот примечательная мысль Ф. Хайека: «Индивид, участвуя в общественных процессах, должен быть готов и испытывать жела-ние приспособить себя к переменам и соглашениям, которые не являются результатом разумного плана, чье оправдание в частном случае может не быть явным, и которые ему часто представляются неразумными»1. «Желание подчиняться таким правилам, не только пока человек понимает их причину, но пока у него нет определенных причин к противоположному, является основным условием постепенной эволюции и улучшения правил отношений в обществе; и готовность подчиняться продуктам социального процесса, который никто не задумывал, и по причинам, которые никто не может понять, также является нераздельным условием»2. Немецкий мыслитель настаивает на необходимости существования у каждого человека «в любом сложном обществе, в котором последствия чьих-либо действий простираются далеко за пределы кругозора совершивших их», готовности подчиняться и доказывает, что современное сложное общество невозможно без «индивидуального подчинения анонимным и кажущимся иррацио-нальными силам общества – подчинения, которое должно состоять не только из принятия правил поведения, представляющих некую ценность и не тре-бующих изучения, что, в частности, зависит от степени их обозримости, но также и из готовности предать себя переменам, которые могут серьезно повлиять на будущее индивида, возможности и причины чего могут быть при этом ему непостижимы»3. Но не приводит ли тогда это нас к выводу, что чем активнее сознание очищается или освобождается от следов мифологичности, тем затруднительнее для человека следовать моральным правилам и подчиняться закону? Итак, мы сталкиваемся с противоречием: с одной стороны, правилу следуют «слепо». Вне готовности доверять сообществу, вне веры в способ-ность коллектива принимать правильные решения просто невозможно применение правил каждым отдельным его представителем, невозможна традиция как таковая. С другой стороны, ответственность не может быть слепой, правовое поведение – это сознательное поведение. Ответственное отношение к своему делу в современном обществе высокого риска предпо-лагает не просто четкое исполнение своих обязанностей, но и «избыточное сканирование», когда, выполняя свою работу, человек следит за тем, как обстоят дела на соседних участках в пределах его видимости, а в идеале – «приглядывает» за процессом в целом. Только так можно свести риск сбоя системы со многими участниками к минимуму. С одной стороны, доверие другим, с другой стороны, умение быть собой, – вот две составляющие ответственного поведения и ответственной жизни сегодня. Современное понимание ответственности требует от личности противоположного - рационального состояния тождественности и целостности и иррацио-нальной готовности доверять коллективу. Но так, то есть более широко, понимаемое ответственное поведение невозможно, если человека разучи-вают мыслить себя как неотделимую часть общества. Культ индивидуализма и личной свободы, лежащий в основании буржуазного либерализма, метафо-ра человека-атома в механической картине мира, которая продолжает определять мышление многих, не позволяют расширять поле ответст-венности. Размывая мифологическое сознание, техногенная цивилизация разрушает то, в чем более всего нуждается, – условия ответственного пове-дения. Заимствуя термин из землеведения, можно назвать такие процессы «деградацией почвы». И еще одно замечание. Представители неклассической концепции ответственности считают, что требовать от человека ответственного поведе-ния можно лишь в правовом обществе. Мне кажется, что здесь они попадают в ситуацию, подобную «тупику Просвещения», когда социальные проблемы предлагали решать методами всеобщего просвещения, которое возможно, когда социальные проблемы решены. Государство и право, уничтожая человека естественного, требуют от нового, культурного, человека того, что создается именно отвергаемой или преодолеваемой естественностью. Требовать от человека любви к дальнему, т.е. ответственного поведения, и не дать ему сил для этого противоестественного поведения в виде Бога или ответной любви людей – жестоко. Ждать от человека желания относиться к дальнему как к ближнему значит дать человеку гарантии взаимности, что возможно лишь при наличии в культуре ценности сочувст-вия, со-чувствования. Нельзя, далее, ждать сочувствия там, где не развита чувственность. Всякое отождествление требует воображения. Со-образ-ование действий немыслимо без способности к образному мышлению. Здесь стоит отметить, что тесно связанной с воображением способности ставить себя на место другого – учат. Эта способность не врождена нам, но разви-вается в рамках мифологической культуры. Мифологическое мышление, действительно, не знает антиномий человеческого существования, не разде-ляет субъект и объект, предмет и знак, вещь и слово, пространство и время, существо и его имя, происхождение и сущность. Символизм, благодаря которому объекты могут быть одновременно и самими собой, и чем-то другим, одушевление космоса, неразделенность идеального и вещест-венного, единство теории и практики и т.п., все это становится возможным благодаря способности верить, где верить – не просто воображать то, чего нет, но воспринимать себя причастным иному. Всякая духовная ценность существует лишь нашей способностью ощущать свою тождественность с иным (сакральным, идеальным, высшим). Символизм мифологического сознания предполагает действительное соединение реальностей – видимой и невидимой, посюсторонней и потусторонней, профанной и сакральной. Главное следствие мифотворчества для человека – обретение им умения чувствовать сопричастность с вещами, явлениями, людьми. Благодаря мифологическому сознанию человек умеет отождествлять себя с другим человеком. Он умеет чувствовать чужую боль как свою. Развиваясь и совер-шенствуясь, эта способность и породила феномен нравственности. Способ-ность к со-чувствию по отношению сначала к сородичу, затем к вообще человеку, сначала к тотему, а затем к вообще животному, к дереву, воде, атмосферному воздуху, к инопланетянину и т.п., способность эта и является, на мой взгляд, основанием нравственности. Вырастающая на почве сопри-частности способность следовать образцу не критически, восприятие коллек-тивного опыта как предмета не критики, но веры, где коллективный опыт воспринимается как надежный именно в силу своей коллективности, и делают возможным существование системы моральных ценностей и право-вой культуры. Культ разума, с одной стороны, и деградация чувственности, с другой, кризис духовности, овеществление и инструментализация челове-ческих отношений, общая утрата доверия к политическим институтам и вообще веры в людей и общество (вспомним концепцию П. Штомпки) – вот знаки разложения мифологического сознания. Но без веры и воображе-ния, как было показано выше, ответственность и правовая культура невоз-можны. Итак, ответственность требует веры, «нерационального» доверия прави-лам, ведь если мы перестаем просто верить нашим учителям, применение моральных правил становится крайне затруднительным. Ответственность невозможна без умения соотносить свою жизнь с жизнью других людей, вне способности к духовному трансцендированию, вне сочувствия людям, желания и умения жить вместе. Но в век научно-технического прогресса, в век интенсивного атеизма с культом разума и холодного инструментализма при достижении целей в «затоваренном сознании» не целостного, «неестест-венного» современного человека остается все меньше места для мифотвор-ческой активности, что ставит существование ответственности под угрозу. Итак: 1. В современном мире важность ответственности, способности человека быть ответственным, возрастает. 2. Ответственность основывается на готовности следовать правилу. Большинство правил не могут быть окончательно рационализированы, все последствия поступков не могут быть прослежены и учтены, поэтому в большинстве случаев готовность следовать правилу должна быть «сле-пой». Еще более справедливо данное утверждение по отношению к мораль-ным нормам. Ответственность немыслима без доверия к другим – условия существования традиции. Доверие невозможно без воображения: ситуаций последствия того или иного поступка, ответственных Других, предуста-новленной гармонии, Бога, абсолютной соразмерности бытия и т.д. 3. Можно с уверенностью говорить о кризисе духовной культуры в современном индустриальном обществе. Порожденный технократической цивилизацией и рыночным прагматизмом кризис духовности или, точнее, «мифологического сознания», ставит под угрозу способность человека верить и способность человека воображать (основания ответственного поведения и ответственной жизни человека). 4. Все вышесказанное позволяет говорить о проблеме. Данная проблема заключается в невозможности повышения ответственности – главного и необходимого условия развития современного общества – в рамках самого этого общества, где необходимые условия для существования ответствен-ности разрушаются. К сожалению, приходится констатировать, что проблема эта может быть отнесена к разряду проблем глобальных. Кожевников О.А. Некоторые проблемы государственной регистрации некоммерческих организаций и пути их решения Государственная регистрация юридических лиц как правовой институт на протяжении уже длительного времени динамично развивается. Она приобрела особый смысл в условиях, когда в экономических отношениях участвуют множество субъектов и требуется подтверждение легальности их существования со стороны компетентных государственных органов. В 2002 г. на территории РФ вступил в силу Федеральный закон от 8.08.2001 г. № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», в дальнейшем подвергшийся неод-нократным изменениям и дополнениям. Федеральным законом «О внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ» от 10.01.2006 г. № 18-ФЗ внесены изменения в Федеральный закон «О некоммерческих организациях» в части изменения порядка государственной регистрации некоммерческих организаций. Исходя из норм вышеуказанных федеральных законов, процесс легали-зации некоммерческой организации в качестве юридического лица на совре-менном этапе можно подразделить на следующие стадии. 1) Дорегистрационная стадия. Здесь происходит формирование воли учредителей, определяются людской (субъектный) субстрат, организа-ционно-правовая форма юридического лица и др. 2) Стадия государственной регистрации юридического лица. 3) Послерегистрацинонная стадия. Организационные отношения по соз-данию нового субъекта права после его регистрации необходимы для того, чтобы обеспечить нормальное функционирование его как субъекта налого-вого и иных отраслей права. Практика применения Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», Федерального закона «О некоммерческих организациях» иных нормативно-правовых актов, регламентирующих специальный порядок государственной регистрации отдельных видов некоммерческих организаций в качестве юридических лиц выявил некоторые, подчас курьезные, несоответствия общепринятым значениям государственной регистрации юридических лиц. Одной из важных проблем, напрямую связанной с легализацией неком-мерческих организаций в качестве юридического лица, является проблема отсутствия в российском законодательстве легального определения понятия «организационно-правовая форма». Анализ норм Гражданского кодекса РФ, посвященных различным видам юридических лиц, позволяет установить лишь его «примерное» содержание. В зависимости от организационно-правовой формы юридического лица различаются:
Все указанные элементы и составляют в совокупности содержание орга-низационно-правовой формы юридического лица. Однако еще раз отметим, что легального определения понятия организационно-правовой формы юри-дического лица законодательство РФ не содержит. Данное обстоятельство приводит к некоторому терминологическому смешению, которое приводит к некоторой правоприменительной путанице. Так, Глава 2 Федерального закона «О некоммерческих организациях» предусматривает формы некоммерческих организаций. Указанная глава развивает положения п.3 ст. 2 указанного закона, которая устанавливает, что Некоммерческие организации могут создаваться в форме общественных или религиозных организаций (объединений), некоммерческих партнерств, учреждений, автономных некоммерческих организаций, социальных, благо-творительных и иных фондов, ассоциаций и союзов, а также в других формах, предусмотренных федеральными законами. В тоже время статья 7 Федерального закона «Об общественных объединениях» определяет организационно-правовые формы уже общественного объединения, а не некоммерческой организации. При этом статья 4 Федерального закона «Об общественных объединениях» указывает, что содержание права граж-дан на объединение, основные государственные гарантии этого права, статус общественных объединений, порядок их создания, деятельности, реоргани-зации и (или) ликвидации регулируются указанным Федеральным законом, Гражданским кодексом Российской Федерации и другими законами об отдельных видах общественных объединений. Заметим, что среди дан-ного перечня нет Федерального закона «О некоммерческих организациях». Данная законодательная «нестыковка», по нашему мнению, не способствует единообразному понимаю и правоприменению при государственной регги-страции некоммерческих организаций, например, при оформлении заявления о государственной регистрации, которое составляется по форме, утвер-жденной Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 апре-ля 2006 г. № 212 «О мерах по реализации отдельных положений федераль-ных законов, регулирующих деятельность некоммерческих организаций». В данной форме заявитель обязан указать организационно-правовую форму некоммерческой организации, однако, исходя из вышеуказанной законода-тельной коллизии, при регистрации общественного объединения непонятно, что указывать – общественное объединение, как это предусмотрено Федеральным законом «О некоммерческих организациях» или организа-ционно-правовую форму общественного объединения, указанную в Феде-ральном законе «Об общественных объединениях». Другой, пока неразрешенной законодательной проблемой, напрямую не связанной с государственной регистрацией юридических лиц, но влияю-щей на судьбу юридического лица, является формирование обособленного имущества юридического лица. По действующему гражданскому законода-тельству имущество формируется в основном тремя способами: а) формирование имущества вновь создаваемого юридического лица; б) реорганизация юридического лица; в) создание юридического лица вследствие приватизации государст-венного или муниципального имущества. Необходимость и возможность внесения учредителем необходимых денежных средств и (или) иного имущества в качестве вклада в уставный капитал юридического лица до его государственной регистрации обуслов-лены именно тем, что формирование правоспособности юридического лица начинается до такой регистрации. Однако при создании некоммерческих организаций принцип формирования обособленного имущества не дейст-вует. Практика создания и дальнейшей деятельности некоммерческих организаций в РФ, особенно общественных объединений, показывает, что ни при создании, ни в ходе дальнейшей деятельности указанные организации не приобретают или имеют минимально необходимое для дея-тельности имущество. Причем имущественный фактор никоим образом не влияет на успешность деятельности некоммерческих организаций, в отли-чии от коммерческих организаций. В третьих следует обратить внимание на серьезные противоречия между нормами Гражданского кодекса РФ и специальными законами, регламен-тирующими порядок создания отдельных видов некоммерческих организа-ций. Так, ст. 51 Гражданского кодекса РФ предусматривает, что юридическое лицо считается созданным со дня внесения соответствующей записи в Еди-ный государственный реестр юридических лиц. При этом ст. 50 Граждан-ского кодекса РФ дает некоторую расшифровку понятия юридического лица, применительно к некоммерческим организациям и порядку их создания, согласно которой, юридические лица, являющиеся некоммерческими организациями, могут создаваться в форме потребительских кооперативов, общественных или религиозных организаций (объединений), финанси-руемых собственником учреждений, благотворительных и иных фондов, а также в других формах, предусмотренных законом. В то же время ст. 3 Федерального закона «Об общественных объединениях» не связывает факт создания общественного объединения как одного из видов некоммерческих организаций с процедурой регистрации в качестве юридического лица. Данная статья закона содержит положение, согласно которому создаваемые гражданами общественные объединения могут регистрироваться в порядке, предусмотренном вышеуказанным законом, и приобретать права юридичес-кого лица либо функционировать без государственной регистрации и приоб-ретения прав юридического лица. Таким образом, несмотря на общее правило, установленное гражданским законодательством, в соответствии с которым для создания и приобретения правоспособности юридическое лицо должно быть зарегистрировано имеется исключения для некоторых видов некоммерческих организаций. В-четвертых, до настоящего времени присутствуют законодательные пробелы в части правового регулирования особого порядка государственной регистрации отдельных форм некоммерческих организаций. Ярким при-мером данного факта является Федеральный закон «О профессиональных со-юзах, их правах и гарантиях деятельности». Ст. 8 указанного закона регла-ментирует вопросы государственной регистрации профсоюзов, их объеди-нений (ассоциаций), первичных профсоюзных организаций в качестве юри-дических лиц. Ст. 10 указанного закона определяет порядок государствен-ной регистрации при реорганизации и ликвидации профсоюза, первичной профсоюзной организации. А вот порядка государственной регистрации из-менений и дополнений в Устав профсоюза федеральный закон «О профес-сиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» не содержит. А ведь данный элемент государственной регистрации чрезвычайно важен в сфере того, что государственная регистрация профсоюза, объединения (ассо-циации) профсоюзов, первичной профсоюзной организации в качестве юри-дического лица осуществляется в уведомительном порядке, а Федеральный орган государственной регистрации, его территориальные органы в субъек-тах Российской Федерации, уполномоченный регистрирующий орган не вправе контролировать деятельность профсоюзов, их объединений (ас-социаций), первичных профсоюзных организаций, а также отказывать им в регистрации. Тем саамам законодатель, на наш взгляд, необоснованно допускает факт абсолютной «правовой чистоты» учредительных документов профсоюзов, а также лишает уполномоченные органы законодательного алгоритма действий при внесении изменений в Устав профсоюзов. Подводя итоги, можно определить, что Федеральный закон № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных пред-принимателей» в качестве оснований для отказа в легализации юридичес-кого лица выделяет лишь количественные критерии, связанные с нарушени-ем правил оформления представленных на регистрацию документов. Качест-венная же сторона (проверка достоверности представленных сведений) оста-ется за рамками регистрации. Вместе с тем при регистрации в специальном режиме, предусмотренном для некоммерческих организаций, законодатель более тщательно подошел к процедуре легализации в гражданском обороте различных форм некоммерческих организаций, закрепил большее количест-во оснований для отказа в принятии решения о государственной регистра-ции. Однако резервы совершенствования законодательства имеются. Для этого нужна лишь последовательная комплексная и качественная работа, чтобы количество правовых актов, регламентирующих вопросы государс-твенной регистрации юридических лиц прямым образом влияло на качество нормативного регулирования, а не наоборот. Поскольку только качественное нормативное закрепление в законодательстве вопросов легализации юриди-ческих лиц в современном гражданском обороте проработка будет означать не только проверку количества представленных на регистрацию документов и наличия в них необходимых сведений, но и проверку этих сведений на истинность, достоверность, на соответствие нормам законодательства. Андриянова Е.В. ИНСТИТУТ ВРЕМЕНИ ОТДЫХА: МЕХАНИЗМ ПРАВОВОГО СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ Право на отдых зафиксировано в Конституции РФ1, Всеобщей деклара-ции прав человека2, Трудовом кодексе РФ3. Трудовой кодекс РФ обеспе-чивает право на отдых установлением общих правил предоставления пере-рывов в течение рабочего дня (смены), выходных и праздничных дней, отпусков, а также закрепляет правовой механизм ответственности работода-теля за несоблюдение норм о времени отдыха и права работника обратиться за защитой нарушенного права на отдых и свободное время. Трудовое законодательство не определяет порядок использования ра-ботниками времени отдыха, так как это – прерогатива самих работников, а лишь устанавливает общие правила предоставления времени отдыха в тече-ние рабочего дня (смены), календарных суток, недели, года. Общие правила и гарантии касаются продолжительности периодов отдыха, условий и осно-ваний их предоставления работникам, обязанностей работодателя, охраны права работников на получение и использование времени отдыха. Возник данный институт в 1918 г. До этого времени подобного понятия не существовало не только в Российской Федерации, но и в мире вообще. Законодатель достаточно подробно регламентирует механизм правового регулирования права на отдых, однако существует значительное количество пробелов и противоречий, которые требуют устранения. Все эти недостатки существенно тормозят развитие института времени отдыха в нашей стране. Прежде всего, следует подчеркнуть, что действующий Трудовой кодекс внес значительные изменения в правовое регулирование вопросов, касаю-щихся предоставления времени отдыха. Кодексом упорядочена система основных и дополнительных отпусков, в частности, предусмотрена более логичная система дополнительных отпус-ков и закреплен порядок их суммирования с ежегодным основным оплачи-ваемым отпуском. Целесообразно отметить, что это впервые сделано на фе-деральном законодательном уровне. В Трудовом кодексе впервые определена минимальная продолжи-тельность дополнительного оплачиваемого отпуска за ненормированный ра-бочий день, установлены правила исчисления продолжительности ежегод-ных оплачиваемых отпусков, предусмотрена возможность предоставления отпуска с последующим увольнением. Установлена гарантия права работника на своевременную оплату отпуска: в соответствии со ст. 136 ТК РФ оплата отпуска должна быть произведена не позднее чем за три дня до его начала (в отличие от прежнего законодательства, которое преду-сматривало оплату отпуска не позднее чем за один день до его начала). В ст. 124 ТК РФ конкретизирован перечень случаев, когда возможно перенесение ежегодного оплачиваемого отпуска на другой срок. Подобное решение защищает интересы работника и гарантирует соблюдение работодателем норм трудового законодательства, касающихся порядка предоставления ежегодных отпусков и оплаты времени этих отпусков. Кодекс, в отличие от КЗоТ1, допускает возможность отзыва работника из отпуска, однако гарантирует, что отзыв допускается только с согласия ра-ботника. Данная норма также является гарантией права работника на исполь-зование отпуска в натуре. Новеллой действующего Трудового кодекса можно считать и установ-ленную ст. 126 возможность замены части отпуска, превышающей 28 кален-дарных дней, денежной компенсацией (по письменному заявлению работ-ника). Указанное решение представляется более гибким по сравнению с пра-вилом, предусмотренным КЗоТ, согласно которому замена отпуска денеж-ной компенсацией не допускалась, кроме случаев увольнения работника, не использовавшего отпуск. Наряду с достоинствами действующего Трудового кодекса необходимо отметить и ряд недостатков, присущих нормам данного раздела. Ниже будут рассмотрены некоторые проблемы, противоречия и неточности норм Трудо-вого кодекса и иных актов, касающихся регулирования вопросов предостав-ления и использования отпусков, а также предложены механизмы их прео-доления. Следует подчеркнуть, что очевидна объективная необходимость диф-ференциации в правовом регулировании отпусков. Она направлена на обес-печение соразмерности труда и отдыха. Период отдыха должен быть доста-точным для полного восстановления психофизиологических функций ра-ботника, чтобы он мог выполнять свои трудовые обязанности без ущерба для здоровья. Вместе с тем, основания для увеличения продолжительности отпусков являются слишком многообразными. В 90-е годы ХХ в. они были значительно расширены, а Трудовой кодекс в этом смысле никак не улучшил ситуацию. Современная система отпусков остается громоздкой и запутан-ной, отсутствуют единые подходы к ее формированию. Например, в одних случаях для отдельных категорий работников вводятся дополнительные отпуска, а в других по таким же основаниям – удлиненный. Путаница возникла и с порядком исчисления продолжительности отпус-ка. Если основной отпуск исчисляется в календарных днях, то зачастую до-полнительный – в рабочих. А конкретный порядок суммирования этих от-пусков законодателем не прописан. Рациональнее было бы закрепить на за-конодательном уровне единую систему исчисления продолжительности отпусков: либо в календарных днях, либо – в рабочих. Законодательно не прописана и форма, в которой должно быть выра-жено согласие работника на отзыв из отпуска. Не регламентирован и конк-ретный порядок оплаты в случае переноса начавшегося отпуска на другой срок в связи с отзывом работника из отпуска. Есть смысл создать единый порядок не только предоставления отпуска, но и отзыва из отпуска. Итак, можно сделать вывод, что в настоящее время имеют место про-блемы, связанные с пробелами в регулировании времени отпуска. Таким образом, необходимо выделить направление совершенствования нормативной базы для реализации права на отдых граждан нашей страны. Предстоит провести значительную нормотворческую деятельность по уточ-нению, дополнению и изменению ряда статей Трудового кодекса и иных нормативных актов в соответствии со складывающейся в государстве обстановкой, не упуская, конечно, из виду его крайне необходимую сегодня прогностическую функцию, которая учитывала бы реалии и особенности динамики социально-политической и социально-экономической ситуации в стране, делала бы закон соответствующим принципам построения право-вого государства и цивилизованного гражданского общества. Как представляется, изменения в трудовом законодательстве должны вобрать в себя все лучшее, что уже подтверждено практикой последних лет. Именно в силу этих обстоятельств соответствующие российские законно-дательные органы власти должны в максимальной степени использовать творческий потенциал работодателей, активно привлекать к обсуждению и профессорско-преподавательские кадры, и крупных юристов страны. Из вышесказанного можно сделать заключение о том, что Раздел V Трудового кодекса РФ достаточно разработан для своего времени, но меня-ются общественные отношения, и данный закон требует существенной дора-ботки. Но устранение указанных недостатков невозможно без соответст-вующего научного исследования всех аспектов правового регулирования времени отдыха. Аторва М.В. ПРАВА БЕРЕМЕННЫХ ЖЕНЩИН На протяжении всей истории существования человечества одной из гла-вных целей брака считаются дети. Именно с их рождением и воспитанием связаны наши мечты, заботы и надежды. На какую поддержку от государст-ва и организации женщина может рассчитывать в период беременности?
До предоставления беременной женщине другой работы, исключающей воздействие неблагоприятных производственных факторов, она подлежит освобождению от работы с сохранением среднего заработка за все пропу-щенные вследствие этого рабочие дни за счет средств работодателя. Средний заработок по месту работы сохраняется также за беременными женщинами при прохождении обязательного диспансерного обследования в медицинских учреждениях (ч.3 ст.254 ТК РФ). Беременные работницы обладают льготным правом работать на усло-виях неполного рабочего времени, и работодатель не вправе отказать бере-менной женщине в ее просьбе установить для нее неполный рабочий день (смену) или неполную рабочую неделю (ч. 1 ст. 93 ТК РФ). Для уста-новления неполного рабочего времени требуется письменное заявление работницы, при этом работа на условиях неполного рабочего времени оплачивается пропорционально отработанному времени или в зависимости от выполненного объема работ (ч. 2 ст. 93 ТК РФ). |
Похожие:
 | Культура. Образование. Право: Материалы Международной заочной научно-практической конференции (г. Екатеринбург, гоу впо «Российский... | | Информационное поле современной России: практики и эффекты: Материалы Шестой Международной научно-практической конференции |
| Материалы XII международной молодежной научно-практической конференции 18 марта 2015 г., гг. Екатеринбург, Алматы, Харьков, Елабуга:... |  | Материалы XII международной молодежной научно-практической конференции 18 марта 2015 г., гг. Екатеринбург, Алматы, Харьков, Елабуга:... |
| Психология сегодня [Текст]: Материалы Х регион студ науч практ конф. Екатеринбург, 23 – 24 апр. 2008 г. / Отв за выпуск В. А. Лебедева;... | | Человек и мир: Материалы юбилейной научной конференции “Человек и мир”. Екатеринбург, 2009, 209 с |
| Актуальные вопросы развития экономики и профессионального образования в современном обществе: Материалы XII международной молодежной... | | Р 89 Русская речь в современном вузе: Материалы Шестой международной научно-практической интернет-конференции /Отв ред д п н., проф.... |
| Уральского государственного университета путей сообщения (г. Екатеринбург, Россия) | | Уральского государственного университета путей сообщения (г. Екатеринбург, Россия) |