§2.2. Воздействие социальных онлайн-сетей на политические процессы
Появление и широкое распространение Интернета существенным образом видоизменило практики взаимоотношений между людьми. Огромное влияние информационные технологии оказали и на политические процессы. Легкость и оперативность коммуникации, наличие большого количества дискуссионных площадок привело к трансформациям политических обсуждений. В настоящее время большинство политиков и гражданских активистов активно присутствуют в социальных онлайн-сетях и тестируют разные варианты взаимодействия с общественностью. Например, в России политики разного уровня (премьер-министр, министры, руководители регионов, депутаты Государственной Думы, пресс-секретари государственных деятелей) зарегистрированы в социальной сети Twitter и с разной степенью активности общаются со своими подписчиками. Многие деятели также имеют страницы в социальных сетях Facebookи «Вконтакте», однако чаще всего они представляют собой аналоги персональных сайтов и ведутся не самим политиком непосредственно, а сотрудниками его штаба.
На высокий интерес к роли виртуальных сообществ в целом и социальных медиа в частности в политической жизни общества по нашим оценкам оказали большое влияние два события. Во-первых - предвыборная кампания 44-ого президента США Барака Обамы в 2008 году, в ходе которой тогда еще кандидат от демократической партии США использовал Twitter, Facebook и MySpace для выстраивания отношений с электоратом. Официальный YouTube-канал кандидата содержал более двух тысяч роликов разной направленности. При этом записи Обамы в социальных сетях были не сухой фактологией, а мультимедийным контентом, интересным для читателей. Во-вторых – интерес ученых к влиянию социальных онлайн сетей на политические процессы и, в частности, на процесс политической мобилизации и самоорганизации, резко вырос после событий 2009 года в Кишиневе, когда активистке Наталье Морарь удалось за считанные часы мобилизовать несколько тысяч молодых людей и вывести их на улицы с призывом отмены результатов выборов.
В настоящее время вопрос о влиянии новейших информационно-коммуникационных средств (в частности, блогов, микроблогов и социальных сетей) на те или иные политические процессы находится в фокусе внимания большого количества ученых. Существует несколько исследовательских центров и институтов в Европе и США, которые ставят перед собой задачу осмысления воздействия Интернета на общественно-политическую ситуацию, в частности Беркмановский центр при Гарварде в США (Berkman Center), Институт Интернета при Оксфорде в Великобритании (Oxford Internet Institute), Институт Интернета при Университете Александра Гумбольдта в Германии и многие другие Центры и Институты. В России эти проблемы изучаются в подразделениях Института Социологии РАН, Центре Изучения Интернета и Общества при РЭШ, Лаборатории Интернет-исследований Высшей Школы Экономики, Лаборатории Цифрового Общества, подразделении Института Проблем Управления РАН и т.д.
Данная тематика находит отражение в таких журналах, посвященным влиянию информационно-коммуникационных технологий на социум в целом, как Human-Computer Interaction, Journal of Computer-Mediated Communications, International Journal of Internet Science, Telematics and Informatics, Journal of Government Information, New Media and Society и другие. В 2009 году был создан специализированный журнал Policy and Internet, в котором изучаются вопросы влияния Интернета на политические взгляды людей и практики их поведения.
Сетевой анализ как метод изучения политических процессов
Наиболее популярным методом исследования, используемым для изучения влияния Интернета на политические процессы, оказался сетевой анализ. Это может быть связано как с высоким интересом к этому методу исследования со стороны исследователей интернета, так и особенностями поставленных задач. В то же время активно используется этнографический анализ, контент-анализ, глубинные интервью и разные виды опросов, в том числе и онлайновые.
Остановимся на использовании анализа социальных сетей при изучении воздействия Интернета на политические процессы. В данном случае наблюдается несколько направлений исследования. Используя классификацию, введённую нами в предыдущей главе, выделим компьютерно-математическое, физико-математическое и социолого-математическое направление. В рамках компьютерно-математического направления, как правило, изучается преимущественно структура сети и связи между пользователями. При этом наряду с сетевыми методами также часто используется и контент-анализ, что существенно укрепляет содержательную составляющую исследования.
Беркмановский центр при Гарвардском университете выпустил серию докладов, посвященных изучению структурных характеристик блогосферы России150, Ирана151, а также Twitter России152. После специализированной кодировки были построены карты соответствующих социальных сетей, вершинами которых оказывались блоги (либо аккаунты в Twitter), обладающие соответствующими атрибутами. Атрибуты присваивались экспертами вручную на основе анализа контента. Так были выделены блоги, посвященные следующим «зонам»: зоны «общественного дискурса» (общественный дискурс, ссылающийся на интернациональные источники, общественный дискурс, ссылающийся на русские масс-медиа, националисты, бизнес, социальный и экологический активизм, демократическая оппозиция), «зоны культуры» (кино, женский контент, русская литература и др.), «региональная зона» (Россия, Украина, Белоруссия), «инструментальная зона» (поисковая оптимизация, спам и др). Затем на основе ссылок, размещаемых в блогах, были установлены связи. То есть ребро между двумя вершинами в графе устанавливалось в случае, если один автор ссылался на другого. Таким образом была получена карта российской блогосферы (Рисунок 4).
Рисунок 4. Карта российской блогосферы153.
Как видно из рисунка, в блогосфере присутствуют кластеры, однако они выражены плохо.
Одной из наиболее известных работ, использующей анализ социальных сетей для изучения политической блогосферы стала статья Адамик и Глэнс «Политическая блогосфера и выборы 2004 США: разделенный блог»154. В ходе исследования были собраны данные по 1500 блогам (примерно равно число либеральных и консервативных блогов) и перекрестным ссылкам между ними. Исследователи выяснили, что, несмотря на меньшее, чем у либералов, число постов, консерваторы гораздо активнее (на 40%) ссылаются друг на друга (Рисунок 5). Также выяснилось, что либералы с большей активностью ссылаются на наиболее известные и востребованные блоги, в то время, как консерваторы не придают такого большого значения популярности блогера. Это может быть содержательно интерпретировано следующим образом – более высокая связность сообщества блогеров-консерваторов свидетельствует о большей солидарности внутри конкретной виртуальной группы. При этом показателен тот факт, что взаимные ссылки между либералами и консерваторами крайне редки.
Рисунок 5. Карта американской блогосферы155. Синим обозначены блоги демократов, красным-республиканцев. Желтые ребра – перекрестные ссылки между блогами.
Подобная кластеризация не оказывается результатом какого-либо стохастического процесса, а оказывается явно присутствует в онлайн-обсуждениях на протяжении многих лет. Доказательством этого может служить более позднее исследование структуры политических обсуждений между республиканцами (также была отдельно выделена структура крайне консервативно настроенных республиканцев «Чаепитие») и демократами в Twitter в преддверии выборов 2010 года156. Как и в случае исследования американской блогосферы в 2004 году, выяснилось, что в сети обсуждений в Twitter наблюдается два ярко выраженных кластера – республиканцы и демократы. При этом «Чаепитие» оказалось интегрировано в кластер республиканцев. При этом авторы также дополнительно рассмотрели, существует ли зависимость между структурным расположением актора в социальной сети и его успешностью на выборах. Было отмечено, что для политиков, занимающих центральные позиции в социальной сети вероятность выигрыша в предвыборной гонке выше, нежели для тех, кто находится на периферии.
Сопоставление результатов исследований Беркмановского центра и Адамик позволяет сделать вывод о том, что структура российской и американской блогосферы и Twitter принципиально отличается. В целом, подобные исследования помогают понять структуру ландшафта блогосферы. Вместе с тем, большой интерес предсталяют и лонгидютные срезы, позволяющие пролить свет на эволюцию обсуждений в блогах и влияние внешних факторов на структуру подобной социальной сети.
Такая задача реализуется в Лаборатории Интернет-исследований НИУ ВШЭ. На основе анализа текстовых данных из блог-сервиса LiveJournal исследователи получают информацию об изменении поведения пользователей157. Следует подчеркнуть, что социальная сеть LiveJournal, также часто называемая «Живой Журнал» является одной из наиболее востребованных социальных сетей в России. Подробное исследование динамического изменения ее структуры в совокупности с анализом политических событий может пролить свет на вопросы влияния политических процессов на сообщества в интернете.
Несмотря на то, что в фокусе внимания исследователей оказывались преимущественно социальные сети и блоги, встречаются и интересные исследования онлайн-форумов. Так Гонзалез-Байлон с соавт.158 изучили сетевую структуру содержательных взаимодействий участников форума Sladshot. Выяснилось, что наиболее «широкие» (представленные большим числом участников) и «глубокие» (большое количество взаимодействий) обсуждения наблюдаются как раз по политическим вопросам. Эти выводы были сделаны на основе сети взаимодействий (Рисунок 6).
Рисунок 6. Типы дискуссий в зависимости от «ширины» (числа участников) и «глубины» (аргументированности)1.
Вершины иллюстрируют пользователей, а ребра – коммуникации между пользователями на форуме. Видно, что для типа IV (политические обсуждения) характерно вовлечение гораздо большего числа пользователей, нежели для остальных.
Следует подчеркнуть, что с политическими дискуссиями в этом плане оказались схожи и дискуссии на научные темы – они представлены большим числом активно обсуждающих участников. В целом, данное исследование продемонстрировало возможности сетевого анализа в приложении к изучению структуры коммуникационных взаимодействий. Тем не менее, как отмечалось нами выше, отсутствует более глубокая содержательная интерпретация. Так, например, очевидно, что эти закономерности характерны не для всех политических дискуссий – возможно более глубокий анализ, включающий контент-анализ и дискурс-анализ, позволил бы выявить причину подобного явления.
Интернет-платформы как инструменты политического взаимодействия
Несмотря на то, что сетевой анализ является очень популярным методом у исследователей, ученые также активно применяют и другие инструменты для анализа. В частности, Маргеттс с соавт.159 был проведен эксперимент, в ходе которого был изучен процесс подписания интернет-петиции. Онлайн-петиция представляет собой коллективное прошение, подаваемое в органы государственной власти. При этом желающие подписывают петицию в Интернете. В последнее время подобные инициативы возникают достаточно часто, и в феврале 2012 года президент России Владимир Путин даже предложил ввести правило обязательного рассмотрения в Государственной Думе тех петиций, которые собрали более ста тысяч электронных подписей. За рубежом многие прошения также рассматриваются в законодательных органах (к примеру, в Конгрессе).
Маргеттс с коллегами выяснили, что большое влияние на вероятность подписания участником петиции оказывает число уже поставивших свою подпись. К примеру, если онлайн-прошение оказалось востребованным среди интернет-пользователей, тем больше вероятность того, что она впоследствии наберет еще больше голосов. В случае, когда интернет-пользователи не осведомлены о числе подписавшихся, вероятность их подписания петиции снижается. Аналогичная зависимость наблюдается и для интернет-пожертвований.
Как было отмечено, многие политики активно взаимодействуют со своим электоратом в социальных онлайн сетях, обычно они зарегистрированы сразу на нескольких площадках, однако практически все зарубежные и отечественные политические деятели тем или иным образом используют платформу Facebook. Это самая популярная социальная сеть в мире насчитывает уже более миллиарда уникальных пользователей, что позволяет доносить информацию до самой широкой аудитории. Весник-Алуевик160 было проведено онлайн исследование группы на платформе Facebook, посвященной европейской политике, в ходе которого выяснилось, что наиболее активно политическую информацию из социальных сетей получают люди в возрасте от 26 до 35 лет, имеющие высшее образование и ежедневный доступ в Интернет. Как отмечает Весник-Алуевик это и есть целевая группа, на которую в первую очередь должны ориентироваться политики при разработке своих стратегий работы в социальных медиа. В ходе исследования также была выявлена положительная корреляция между онлайновой и оффлайновой политической активностью. То есть, чем активнее пользователь социальной интернет-сети размещал на своей странице новости и комментировал материалы, посвященные политической тематике, тем больше была его активность и в политической жизни.
О практиках использования сети Facebook ученые писали работы и на основе изучения выборов США. В статье «Социальные сети в политических кампаниях: Facebook и выборы в Конгресс 2006 и 2008 годы» Уильямс с соавт. проанализировали161, каким образом изменились практики использования Facebook политиками в период с 2006 по 2008 год и каким образом участие в социальных онлайн-сетях влияет на успешность кандидата.
Выяснилось, что в 2006 году лишь 16% политиков вели свои страницы в социальной сети, однако к 2008 году уже большинство как демократов, так и республиканцев так или иначе присутствовали в Facebook. Оказалось, что наибольший интерес к этому каналу коммуникации проявили представители демократической партии. Это может быть связано как с принципиально различным подходом к ведению предвыборной кампании, так и с различными особенностями электората. Демократов традиционно поддерживает молодежь, склонная к использованию Facebook и ищущая возможности интерактивного диалога. Как подчеркивают авторы, участие политика в социальной сети также делает его более доступным в глазах избирателей, что положительно сказывается на имидже. В то же время республиканцев, как правило, поддерживают люди старшего поколения, привыкшие к иным каналам коммуникации и, главное, к иному типу взаимодействия.
В сумме, исследования Весник-Алуевик и Уильямс с соавт. доказывают, что молодые люди (до 35 лет) получают информацию о политике в целом и политических кампаниях в частности из социальных сетей (Facebook). Они также готовы не только пассивно потреблять контент, но и общаться на равных с политиками и соотечественниками, при этом, как было отмечено Весник-Алуевик, это взаимодействие не всегда должно носить исключительно виртуальный характер. Во многих случаях молодые люди также готовы проявить активность в реальном мире.
В последнее время исследователи, изучающие политические процессы в Интернете уделяют большое внимание социальной сети Twitter. Эта платформа появилась в 2006 году, и уже в 2009 году стала самым быстро растущим сайтом в мире. В отличие от таких соцсетей, как Facebook, «Вконтакте», MySpace, LinkedIn и др. в Twitter нет необходимости указывать биографические данные, там даже возможно зарегистрироваться под вымышленным, а не реальным именем. Однако многие (в том числе и достаточно известные персоны) называют свои настоящие имена и фамилии. В отличие от других социальных сетей Twitter выглядит весьма минималистично – страница пользователя представляет из себя ленту сообщений в обратном хронологическом порядке. Это связано с тем, что сама идея микроблогов базируется на общении через сотовый телефон сразу с большим количеством человек. С этим связана и максимальная длина сообщения в Twitter – 140 символов.
Интерес к изучению Twitter в первую очередь обусловлен легкостью исследования данной социальной сети. Разработчики Twitter открыли интерфейс программирования приложений API (Application Programming Interface), что позволило получать информацию, доступ к которому на других платформах закрыт или частично ограничен. Кроме того, в Twitter существует особая политика приватности – практически все короткие сообщения пользователей можно прочесть. Таким образом, различные этические проблемы, с которыми традиционно сталкиваются исследователи социальных онлайн сетей, в данном случае практически отсутствуют.
В исследовании Кавенауг с соавт.162 также делается вывод о критично важной роли социальной сети Twitter, позволившей участникам протестов в Иране в 2009 г., в Тунисе в 2010 г. и в Египте в 2011 г. самоорганизоваться и выйти на улицы. Исследователи акцентируют внимание на возможности использования Twitter с мобильных устройств, благодаря которому участники могут в любой момент изменить тактику и стратегию поведения. Тем не менее, практики использования данной социальной сети не всегда направлены на социальной взаимодействие. Согласно результатам контент-анализа коротких сообщений, собранных в ходе выступлений в Тунисе, почти две трети твиттов были цитатами – то есть участники протестов использовали сервис не столько для общения и обсуждения дальнейшего развития акции, сколько для распространения информации. Кроме того, сообщения, написанные участниками акций протеста, широко тиражировались за рубежом в средствах массовой информации.
Следует отметить, что хотя Интернет является всего лишь одним из инструментов мобилизации, его значение не следует недооценивать. О весомом значении этого канала коммуникации может свидетельствовать тот факт, что руководство Туниса и Египта предпринимало попытки закрыть доступ в Интернет на территории страны для борьбы с протестующими.
Подробно механизм рекрутирования интернет-пользователей для участия в протестах через социальные онлайн сети изучался в работе «Динамика протестного рекрутирования через онлайн сеть»163. Авторы проследили распространение сообщений в Twitter, посвященных протестным выступлениям в Испании в мае 2011 года. Испанские граждане мобилизовались в ответ на меры, принимаемые правительством в период экономического кризиса. Акции протесты были проведены 15 мая, после чего интерес к выступлениям стал медленно угасать. Исследователями было собрано более полумиллиона твитт-сообщений, написанных почти ста тысячами пользователей в период с 25 апреля по 25 мая. Показательно, что авторы собрали не только данные содержательных взаимодействий, но и выстроили сеть на основе формальных интеракций пользователей (критерий «дружбы» в социальных сетях). Основным предположением авторов, на котором и выстраивалась в целом логика исследования, заключается в следующем: пользователь является рекрутированным в тот момент, как только он написал сообщение на тему протеста и остается таким до конца.
На Рисунке 7 представлено, каким образом пользователи рекрутировались с течением времени. Из графика следует, что непосредственно до акции протеста (15-М, 15 мая) лишь 10% участников послали хотя бы одно сообщение о протесте, в то же время после демонстрации количество человек, высказавшихся в Twitter о митинге, стало расти очень высокими темпами.
Рисунок 7. Динамика рекрутирования пользователей Twitter164. По оси абсцисс отложено время (в сутках), по оси ординат – отношение рекрутированных пользователей в определенный момент времени по отношению к суммарному количеству рекрутированных пользователей.
Авторы также изучили распространение информации в социальной сети и выяснили, что зависимость между топологией сети и месторасположением актора внутри нее отсутствует. Следует отметить, что данный вывод уже высказывался рядом исследователей, однако он неоднократно опровергался, так что вопрос о роли строения сети в распространении информации всё ещё остаётся открытым.
Очевидно, что даже такое масштабное исследование не может дать ответа на вопрос, какую роль играют социальные онлайн сети как в распространении политической информации, так и в мобилизации участников. Гонзалез-Байлон с соавторами подчеркивают, что также необходимо оценивать воздействие онлайн и оффлайн медиа, а также дополнительных факторов. В то же время, данное исследование до определенной степени репрезентативно, так как в Испании, равно как и в других странах ЕС и Северной Америки, люди активно используют социальную сеть Twitter для общения. Для нашей страны исследования этой микроблоггинговой платформы менее валидны, о чем свидетельствует, в частности, доклад Беркмановского центра165, посвященный структуре российского Twitter – по результатам исследования существенную часть этой социальной сети составляют рекламные объявления и инструментальные обсуждения.
Российское протестное движение, зародившееся после парламентских выборов 2011 года, а также взаимодействие участников в социальных онлайн сетях активно изучается российскими учеными. В частности, Суворов166 на основе анализа протестных групп в социальной сети «Вконтакте» представил данные о социально-демографических характеристиках участников антиправительственных демонстраций. Выяснилось, что 80% протестующих – мужчины в возрасте от 17 до 29 лет. Следует отметить, что в целом в этой социальной сети наблюдается примерно одинаковое количество мужчин и женщин. 77% участников оппозиционных групп указали в качестве города проживания Москву, а всего 3% - Санкт-Петербург. Порядка 13% указали в качестве вуза МГУ, чуть более 4% - НИУ ВШЭ, далее примерно по 2% представляют МГТУ, РГГУ, МАИ и т.д. Порядка 37% участников протестных групп состоят в браке, остальные либо одиноки, либо пока не оформили отношения.
Помимо социально-демографических данных были проанализированы также другие характеристики, представленные в профиле, в частности, политические и религиозные взгляды. Выяснилось, что большинство (более 30%) позиционируют себя, как носители либеральных взглядов, около 15% - как умеренные и индифферентные, 13% набирают обладатели монархических взглядов, 9% - социалистических. Участники протестных групп также обычно оказываются православными (19%) или атеистами (6%).
Автором исследования были также вычислены структурные показатели сети. В частности, выяснилось, что диаметр графа составил порядка 5,5, что свидетельствует о том, что присутствующие в данных группах люди плохо знакомы между собой. Как отмечают исследователи, структура и иерархия внутри группы отсутствует, что может свидетельствовать об индивидуализме участников. А так как участники не обладают хоть сколь-нибудь устойчивыми социальными связями внутри группы, это снижает вероятность их самоорганизации в отсутствие интернета. В целом, исследование Суворова проливает свет на социально-демографические показатели участников протестных групп в социальных сетях, однако открытым остается вопрос о содержательных взаимодействиях внутри этих групп, и, главное, о влиянии онлайн-взаимодействия на действия в реальности.
Большой интерес представляет работа Грина167, посвященная исследованию социальной структуры сети Twitter в протестный период. Грином было выделено три фрагмента сети: оппозиционный, нейтральный и проправительственный (Рисунок 8).
Рисунок 8. «Оппозиционный» фрагмент сети.
Для оппозиционного фрагмента характерна высокая плотность связей и, как отмечает автор исследования «сложность», что может свидетельствовать о «многообразии источников обмена информацией». Центральными вершинами сети являются твиттер-аккаунты СМИ (Lenta.ru, The NewTimes и ТВ Дождь), хотя и другие участники (представители гражданского общества и оппозиционные группы) также обладают высокими показателями центральности. Аналогичная структура характерна и для нейтрального фрагмента сети. Тем не менее, следует сделать оговорку и отметить, что для этого фрагмента, несмотря на его нейтральное позиционирование характерно преобладание оппозиционных участников. В частности известный активист Алексей Навальный также был причислен к нейтральной сети (Рисунок 9).
Рисунок 9. «Нейтральный» фрагмент сети.
В свою очередь проправительственный кластер (Рисунок 10) характеризуется куда меньшей связностью и доминированием одного аккаунта – депутата Бурматова. Грин отмечает, что подобное различие свидетельствует о принципиально отличных практиках использования данной социальной сети: «[высокая центральность отдельного актора и низкая связность сети] говорит об использовании Твиттера скорее как механизма трансляции и координации, чем в качестве форума с важной функцией социального взаимодействия». Принимая во внимание важность изложенных выводов, отметим, что присутствие какого-либо анализа содержания (контент-анализ, социолингвистический анализ) существенно обогатило бы работу.
Рисунок 10. «Проправительственный» фрагмент сети.
В заключение отметим, что изучения влияния взаимодействия в социальных онлайн-сетях на политические процессы активно исследуется разными методами. Тем не менее, налицо необходимость использования как структурных, так и содержательных исследований, позволяющих выявить не только особенности социальной системы, но и механизм процесса.
§2.3. Методология исследования роли социальных онлайн-сетей в процессе политической мобилизации
В рамках настоящего диссертационного исследования было проведено четыре разведывательных эмпирических исследования, ставящих своей задачей создать содержательную и формальную типологизацию участников протестных сообщество в социальных онлайн-сетях, а также изучить структуру формальных взаимодействий внутри протестного сообщества и структуру коммуникаций. Подобные разноплановые исследования позволят проследить механизм политической мобилизации с помощью социальных онлайн-сетей.
Для содержательной типологизации участников протестных сообществ на основе практик использования социальными онлайн-сетями автор настоящего диссертационного исследования анализировал протестные сообщества методом глубинного интервью с участниками протестов.
В ходе исследования была проведена серия из двенадцати глубинных интервью с участниками протестных лагерей «Оккупай» в разных районах Москвы. В ходе бесед респондентам задавались вопросы об их личном опыте использования социальных медиа как в повседневной жизни, так и в период протестной активности. (Бланк интервью представлен в Приложении 1).
Как отмечается Белановским168, важной задачей является выбор компетентного респондента, готового к обсуждению. При этом участник исследования должен быть готов не только высказать компетентное мнение, но и обладать способностью прослеживать цепи причинно-следственных связей между наблюдаемыми им явлениями. В то же время необходимо осознавать «зону компетентности респондента» и вовремя отметить, что выходит за пределы компетентности интервьюируемого. В частности, в ходе настоящей работы важно было оценить практический опыт участников в плане использования социальных медиа для получения информации и координации, а также познакомиться с их личными представлениями о роли социальных медиа в жизни социума.
Для формальной типологизации участников протестных сообществ в социальных онлайн-сетях был проведен онлайн опрос, после чего были проведены интервью с респондентами, оставившими свои контакты. Сформированная анкета была загружена в сервис Google Диск, позволяющий проводить подобные исследования и ссылка на анкету затем была размещена в ключевых протестных сообществах социальных онлайн-сетей. Следует отметить, что в данном случае предметом исследования служили участники протестных онлайн-сообществ.
В анкете опроса, были следующие закрытых вопросов: «Через какие службы Вы узнали о предстоящем митинге?», «Какие акции протеста Вы посетили?», «Какую роль играют онлайн социальные сети для Вас в плане: [Информированности об интересующих меня общих/культурных/профессиональных мероприятиях/событиях]», «Какую роль играют онлайн социальные сети для Вас в плане: [Информированности о митингах и иных политических мероприятиях/событиях]», «Какую роль играют онлайн социальные сети для Вас в плане: [Принятия решения об участии в том или ином не политическом мероприятии]», «Какую роль играют онлайн социальные сети для Вас в плане: [Принятия решения об участии в митинге 15-ого сентября]», «Какую роль играют онлайн социальные сети для Вас в плане: [Координации планов досуга с друзьями]», «Какую роль играют онлайн социальные сети для Вас в плане: [Координации планов с друзьями по отношению к митингу 15-ого сентября]», «Для каких целей Вы преимущественно используете социальные сети?». Кроме этого фиксировались и социально-демографические характеристики участника исследования. В частности, городе проживания, поле, возрасте, образовании и характере занятости. (Бланк анкеты представлен в Приложении 2).
В опросе приняли участи 137 человек и 20 из них оставили свои координаты, выразив, таким образом, готовность продолжить участие в исследовании. После этого с респондентами, оставившими свои координаты, были проведены глубинные интервью, в ходе которых участникам задавались вопросы о роли социальных медиа в их жизни, мотивации к вступления в социальные онлайн-сети различной направленности, основных активностях внутри ресурсов и т. д. (Вопросы для интервью представлены в Приложении 3).
Следует отметить, что онлайн исследования в целом и онлайн-опросы в особенности получают много критики от социологов. Как правило, такой тип исследований вызывает вопросы при попытке генерализации выводов. Как отмечается Девятко «Внешняя валидность онлайн данных как возможность обоснованного обобщения выводов выборочного обследования на генеральную совокупность составляет подлинную методологическую проблему, не имеющую легких и очевидных решений»169. В данном случае следует отметить, что настоящее исследовании носит характер разведывательного, и, следовательно, качественного исследования, так как на данном этапе отсутствует понимание о репрезентативной выборке для участников протестных сообществ в онлайн-сетях.
Методология анализа дружеских взаимодействий внутри протестной группы в сети Facebook
Для изучения социальной структуры виртуального сообщества и исследования коммуникационных паттернов взаимодействия был использован анализ социальных сетей.
Анализ динамики социальных сетей является перспективным методом исследования, позволяющим пролить свет на структуру взаимоотношений и их трансформацию во времени в зависимости от независимых обстоятельств.
Для динамического анализа взаимодействий были использованы данные о дружеских связях участников внутри Facebook группы, посвященной обсуждению протестных действий и координации участников. Для вступления в данную группу необходимо оставить заявку, которая может быть как одобрена, так и отклонена администраторами данного сообщества. В случае одобрения, участник получает возможность читать записи и оставлять комментарии внутри группы.
С помощью приложения NetVizz, автором настоящего исследования было получено 18 срезов структуры в период с 2 декабря 2012 года по 8 мая 2013 года. Данные содержали информацию о том, кто является членом данной группы, дружеских связях внутри сообщества, географическом местоположении и языке участников.
В ходе исследования нами были построены граф дружеских взаимодействий и рассчитаны основные сетевые индексы, описанные в §2.1 настоящей работы, для каждой из 18 социальных систем.
Анализ данных проводился с использованием статистической среды R170, а визуализация проводилась с помощью программы Gephi171 и Microsoft Excel.
Методология анализа дружеских взаимодействий внутри протестной группы в онлайн-сети Facebook
Для изучения содержательных взаимодействий была выбрана группа «Мы были на Болотной площади и придем еще» в социальной онлайн-сети Facebook. Эта группа является одной из наиболее известных и ключевых площадок для участников протестного сообщества, внутри которой участники согласовывают время и даты проведения как санкционированных, так и несанкционированных митингов, обсуждают лозунги и требования к власти. Стать участником этой группы может любой зарегистрированный в сети Facebook, для этого необходимо лишь подписаться на получение уведомлений.
В ходе настоящего исследования были проанализированы все сообщения, оставленные пользователями Facebook на странице «Мы были на Болотной площади и придем еще» в период с 15 августа 2012 до 15 марта 2013 гг., и для анализа было выбрано 27 тем, прямо или косвенно посвященных политической мобилизации и самоорганизации, и 797 комментариев к ним. Каждый комментарий был занесен в базу данных и закодирован. Кодировались такие показатели, как номер комментария, имя участника, дата и время написания комментария, адресат сообщения, тема (до трех вариантов) и эмоциональная окраска сообщения. Кроме того, регистрировалось отношение автора комментария к политике группы, а также степень аргументации172. Кодирование было проведено тремя независимыми экспертами и Каппа-коэффициент, являющийся индикатором расхождения при кодировании, составил 0,53, что является приемлемым показателем.
На основании указания о том, кто являлся автором и адресатом сообщения, была создана направленная взвешенная социальная сеть, узлами которой являлись участниками, а ребрами – направленные коммуникативные взаимодействия. В ходе работы было выделено три типа сообщений.
В большом проценте случаев можно было явно выделить получателя сообщения.
В случае, если комментатор выражал свои собственные мысли и эмоции, устанавливалась так называемая петля – и донором и акцептором связи являлся автор сообщения.
Некоторые комментарии были направлены на широкую аудиторию – ко всем читателям данного сообщества. В таком случае создавалось направленное ребро от автора к искусственной вершине «Все».
После построения социальной сети были измерены основные индексы, описанные в §2.1 настоящей работы.
Все расчеты проводились в статистическом пакете R, визуализация сети проводилась с помощью программы для визуализации сетевых данных Gephi.
|
