Введение
1 июля 2015 года министр иностранных дел Белоруссии Владимир Макей, выступая на заседании Консультативного совета по делам белорусов зарубежья, заявил: «В Белоруссии никогда не было и не будет в новейшей истории каких-то националистических устремлений. Президент на сей счёт высказывался много раз»9. Заявление министра стало ответом на утверждения ряда белорусских и российских экспертов о том, что в Белоруссии начиная с 2014 года поднимает голову местечковый национализм, под которым понимается культивирование отличий белорусов от великорусов (русских) и противопоставление Белоруссии остальным частям Русского мира10.
С нашей точки зрения, оптимизм белорусского министра иностранных дел, к сожалению, не имеет под собой достаточных оснований. Сам же господин Макей в интервью газете «The Washington Post» от 19 мая сего года сказал: «Я думаю, что наша белорусская идентичность ещё до конца не сформировалась. В прошлом мы слишком долго жили в тени больших народов. У нас общая история с Польшей, общая история с Россией. И не всегда самая радужная, скажем так. Мы не пришли ещё к осознанию того, что мы представляем как нация, как народ... Мы ещё, наверное, как нация находимся в поисках своей идентичности»11. Как представляется, поиск национальной идентичности нередко приводит руководство Белоруссии к инкорпорированию элементов антирусского местечкового национализма в государственную идеологию и политическую практику. Особенно отчётливо этот процесс проявился в связи с кризисом на Украине.
В первом после начала украинского кризиса послании белорусскому народу и Национальному собранию (парламенту) Белоруссии, озвученном 22 апреля 2014 года, президент РБ Александр Лукашенко впервые за время своего правления открыто поднял «русский вопрос», дав указание сотрудникам КГБ подходить к активистам, заявляющим о проблемах русских в Белоруссии, «как к диверсантам». Кроме того, Лукашенко позволил себе высказать «сожаление», что видного деятеля русского движения в Белоруссии, руководителя витебской организации «Русский дом» Андрея Геращенко «не выкинули» из страны12. Следует отметить, что за столь жёсткими заявлениями белорусского лидера в адрес русских активистов Белоруссии не последовало никакой реакции со стороны МИД России или посольства РФ в Минске. Очевидно, это обстоятельство было воспринято белорусскими властями как свидетельство того, что в Кремле смотрят на происходящее в Белоруссии сквозь пальцы, а потому можно постепенно усиливать антирусский вектор внутренней политики.
В том же послании народу и парламенту президент Лукашенко сделал несвойственные ему ранее реверансы в адрес белорусского языка: «Мы богаче русских людей, потому что у нас есть белорусский язык, которого Россия не знает. И сегодня говорить о том, что у нас на дорогах появились названия на «белорусской мове» – так они всегда были! И что тут плохого? Это наш родной язык! И мы должны его знать. Я, знаете, иногда думаю, когда меня упрекают, что мы белорусскому языку мало внимания уделяем, мне как-то не по себе становится, потому что в этом какая-то соль есть. Уж слишком, видимо, мы осторожно поддерживаем белорусский язык»15. После этого выступления поддержка белорусского языка на государственном уровне резко усилилась.
Наконец, в послании от 22 апреля 2014 года
Лукашенко, по сути, не исключил в будущем войну между Белоруссией и Россией: «Нас пугают: завтра Путин придёт, захватит. Ещё раз повторяю: откуда бы кто-то ни пришел, мы будем за свою страну сражаться. А в ответ некоторым говорю: если сюда придёт Путин, то неизвестно, на чьей стороне будут воевать русские»13. После этого Лукашенко неоднократно в своих выступлениях возвращался к теме возможной войны с Россией, указывая, что «это будет катастрофа для самой России»14.
Ожесточённой критике со стороны белорусских властей и официальных идеологов подверглась концепция Русского мира, чётко артикулированная российским руководством в связи с возвращением Крыма в состав России. В послании президента народу и парламенту 2014 года Лукашенко выдвинул лозунг «Мы – не русские, мы – белорусские!»15 (при этом в начале 2000-х годов президент Белоруссии нередко повторял придуманный им же афоризм «белорусы – это русские со знаком качества», ставший формулой горделивого русского самосознания белорусов). Через пару месяцев после оглашения Лукашенко своего послания в главной республиканской газете «Советская Белоруссия» вышла статья известного историка, члена верхней палаты белорусского парламента Игоря Марзалюка, содержащая резкую критику общерусской национальной идеологии: «Пагубной, антинаучной и политически вредной для реальной интеграции является шовинистическая концепция, весьма популярная в среде российских сверхнационалистов, о якобы искусственно разделенном на три части русском народе... Без изживания подобных взглядов в среде некоторой части российской элиты, морального моратория на их публичное тиражирование и озвучивание с высоких трибун и в прессе реальное сближение и сотрудничество трёх братских восточнославянских народов будут неминуемо обречены на провал»16. 29 января 2015 года на пресс-конференции для белорусских и зарубежных СМИ Лукашенко заявил: «А если есть здесь некоторые умники, считающие, что белорусская земля – это часть, ну, как они говорят сейчас, Русского мира и чуть ли не России, – забудьте»17. 4 августа в интервью для трёх негосударственных СМИ белорусский лидер ещё более резко высказался об идее Русского мира, назвав её «глупостью, которую кто-то предложил пропаганде». «Это не правда, что большинство за Русский мир. Я спрашивал у посла [России]: «Что значит собирание русских земель и что такое Русский мир?» Никто мне так и не объяснил. Но сейчас это так не звучит в российских СМИ. Я думаю, что они услышали мой критический вопрос и сняли это с повестки дня»18, – сказал Лукашенко.
«Самостийная» и нарочито антирусская риторика Александра Лукашенко, ставшая для многих граждан России большой неожиданностью, объясняется, с нашей точки зрения, тем, что в разгоревшемся на Украине конфликте между киевской хунтой и жителями юго-восточных регионов президент Белоруссии занял сторону Киева, опасаясь прецедента пересмотра постсоветских границ восточнославянских государств. Вскоре после незаконного отстранения от должности президента Украины Виктора Януковича белорусский лидер в числе первых признал легитимность новых киевских властей, пообещал всемерную поддержку «исполняющему обязанности президента Украины» Александру Турчинову19 и выступил против поддержанного Россией плана федерализации Украины20. В марте 2014 года Лукашенко признал Крым частью России лишь де-факто21 (де-юре руководство Белоруссии до сих пор считает Крым украинской территорией22). Приехав 7 июня 2014 года на инаугурацию Петра Порошенко, президент Белоруссии завил, что «Украина должна быть единым, целостным государством», а «боевиков, которые воюют против украинцев (имелись в виду ополченцы народных республик Донбасса – прим. ред.), надо уничтожать»23. 4 августа 2015 года Лукашенко подтвердил свою бескомпромиссную позицию по вопросу о народных республиках Донбасса: «Пройдёт время, и даже Донбасс будет украинским, таким даже, как хотят национально ориентированные власти Украины»24.
Украинский кризис парадоксальным образом поспособствовал сближения властей Белоруссии с белорусскими националистами, которые ранее считали Лукашенко «русификатором» и «агентом Москвы». Белорусские националистические активисты (как и представители ряда других идеологических направлений Белоруссии) принимали участие в украинском «Евромайдане», а затем некоторые из них вступили в ряды добровольческих батальонов, воюющих против ополчения Донбасса. Несмотря на то, что многие лидеры националистических организаций Белоруссии продолжают считать Лукашенко своим врагом, немалая часть националистов существенно смягчила своё отношение к «батьке» после актуализации им проблемы расширения сферы использования белорусского языка, поддержки территориальной целостности Украины и многочисленных заявлений главы государства о готовности отстаивать суверенитет Белоруссии военным путём. Показательно, что бывший белорусский «политзаключённый» Эдуард Лобов, являющийся сопредседателем националистической организации «Молодой Фронт», в апреле 2015 года заявил о возможности «объединиться с Лукашенко против Путина» и готовности «защищать независимость родины с оружием в руках»25, а уже в июле Лобов приехал на Украину, чтобы «помочь братскому народу в борьбе с общим врагом – москалями»26.
«Оттепель» в отношениях между властью и националистической оппозицией была заметна на пресс-конференции президента Белоруссии, прошедшей 29 января 2015 года. На ней корреспондент либерально-националистического издания «Наша нива» поинтересовался у Александра Лукашенко, как спецслужбы Белоруссии «занимаются» некими «черносотенными организациями, которые открыто не признают белорусскую государственность и бегают по лесу с оружием» (вероятно, имелись в виду казачьи и иные организации, занимающиеся в Белоруссии военнопатриотическим воспитанием молодёжи), а также «рассматривается ли возможность блокировки таких черносотенных сайтов, как «Регнум» и «Империя»» (названные ресурсы освещают события в Белоруссии и имеют репутацию пророссийских). Относительно блокировки сайтов Лукашенко ничего внятного не сказал, а на вопрос о «черносотенцах» ответил так: «Недавно, выступая в парламенте с посланием, я напрямую, никого не боясь, как меня воспримут, обратился с поручением к нашим спецслужбам найти этих черносотенцев, которые не только бегают, но и «плявузгаюць у Беларуси» («мелют чушь в Белоруссии» – прим. ред.), принять соответствующие меры и доложить. Поверьте, меры приняты в этом плане. Если у вас есть факты, что где-то по лесу некие черносотенцы бегают, – мы их быстро выловим. То, что противоречит суверенитету, независимости государства, то, что противоречит интересам народа, будет выкорчевано с корнем!»27
На той же пресс-конференции Иосиф Середич, главный редактор газеты «Народная воля», обслуживающей националистическую и либеральную оппозицию, предложил президенту провести встречу экспертов с различными политическими взглядами «для поиска путей спасения нации в это тяжёлое время». По словам Середича, «любая конфронтация внутри страны – это гибель для Белоруссии, её мгновенно используют «имперцы», и тогда мы будем лишь разводить руками; именно поэтому нет альтернативы объединению всех здоровых сил». Лукашенко благосклонно отнёсся к предложению редактора оппозиционного издания: «Если вы считаете, что во имя безопасности мы должны сесть за круглый стол, – пожалуйста, я могу инициировать такое собрание. Я не хочу сказать, что Белоруссия – это больше моя земля, чем Ваша, это наша земля, у нас другой нет. У нас разные взгляды на те или иные процессы, однако земля общая, и мы должны её защищать. Когда беда у порога, тогда нужно объединяться»28.
Круглый стол, о котором говорил Лукашенко, состоялся в мае этого года в конференц-зале главной республиканской газеты «Советская Белоруссия». В нём помимо Иосифа Середича приняли участие государственный секретарь Совета Безопасности Александр Межуев, высокопоставленные военные и проправительственные эксперты (Юрий Шевцов, Сергей Кизима и др.). Немалая часть заедания была посвящена рассмотрению угроз, якобы исходящих от России. Отвечая на вопрос Середича о том, есть ли у белорусских военных возможность дать отпор «зелёным человечкам» (очевидно, имелись в виду российские войска), Александр Межуев заявил: «От нашего взора не ушёл метод гибридной войны. Я хочу вас заверить, если, не дай Бог, эти «зелёные человечки» когда-то здесь появятся, они тут же прекратят своё существование»29.
Милитаризация риторики в связи с украинскими событиями характерна не только для руководства Белоруссии, но и – возможно, в большей степени – для националистической оппозиции, часть которой видит в качестве возможного военного противника не только Россию, но и «пророссийские» власти Белоруссии. Особую опасность в этой связи представляет тот факт, что многие белорусские националисты получили боевой опыт на Украине и, по их же словам, в будущем собираются использовать его на родине.
Ещё одним следствие кризиса на Украине стало усиление националистических тенденций в Белорусской православной церкви (БПЦ) и среде футбольных фанатов. Примечательно, что и в БПЦ, и в фанатском движении ещё несколько лет назад господствовали общерусские настроения, а местечковый национализм являлся сугубо маргинальным явлением. Стремительная «национализация» указанной части общества (прежде всего – футбольных фанатов) наглядно показывает антирусский вектор развития белорусского общества.
Росту русофобии в Белоруссии серьёзно способствует внедрение в общественное сознание националистической концепции белорусской истории, основанной на противопоставлении белорусов великорусам (русским). Героизацию антирусских исторических личностей (как правило, поляков, объявленных «великими белорусами») осуществляют как националисты из оппозиции, так и официальные власти, причём последние, имея больший пропагандистский ресурс, выполняют эту функцию значительно эффективней. Националистический взгляд на историю Белоруссии доминировал в начале 1990-х годов, затем, после прихода к власти Александра Лукашенко, был несколько пересмотрен в сторону смягчения антирусской составляющей, однако начиная примерно со второй половины 2000-х годов в официальную белорусскую историографию постепенно стали возвращаться элементы прежней националистической концепции. В связи с украинским кризисом в российском экспертном сообществе, наконец, была актуализирована тема «переписывания истории» в Белоруссии, однако, с нашей точки зрения, представления большей части российских экспертов о белорусской историографии пока что далеки от реальности.
Впрочем, дефицит соответствующей действительности информации о Белоруссии касается не только историографии, но и других сфер общественной жизни братской республики. Для восполнения указанного пробела экспертами Международной мониторинговой организации CIS-EMO было подготовлено настоящее исследование, включающее в себя рассмотрение националистических тенденций в различных сферах – историографической, культурнопросветительской, политической, церковной, а также проблемы белорусских футбольных фанатов и боевиков, воюющих на украинской стороне в Донбассе. Особое внимание авторы уделили изучению отношения белорусских националистов к событиям на Украине, произошедшим в 20142015 годах («Евромайдан», государственный переворот, возвращение Крыма в состав России, война в Донбассе).
|
