Международные отношения, трансграничное сотрудничество, региональная безопасность в атр
Скачать 3.34 Mb.
|
| Тема 2. ТИХООКЕАНСКАЯ ПОЛИТИКА США В ХХI ВЕКЕ: ВОЗМОЖНОСТИ И РИСКИ Л.Н. Гарусова39
1. Интересы и основные направления политики США в АТР. Современная внешняя политика Соединенных Штатов реализуется в двух основных направлениях – «атлантическом» (Европейский регион) и «тихоокеанском» (Азиатско-Тихоокеанский мегарегион). В 2010 г. администрация президента Барака Обамы объявила о «возвращении» США в «тихоокеанский дом» после нескольких десятилетий активной атлантической и ближневосточной политики. Однако именно тихоокеанское направление внешней политики является для Америки традиционным, исторически значимым и официально обоснованным еще в 1823 г. в известной доктрине Монро. Уже в ХIХ веке в общественном сознании американцев сложился устойчивые представления о тихоокеанской судьбе Америки, с которыми они не собираются расставаться и в ХХI веке. Генеральный консул США во Владивостоке Т. Амбрустер отметил (2009 г.), что «Соединенные Штаты являются Тихоокеанским государством на протяжении двух столетий и исполнение роли лидера в развитии интеграции в Азии является для нас естественным. Это входит в сферу наших национальных интересов и, одновременно, идет на пользу нашим соседям в Азии. Азия – это не такой уж дальний наш сосед, она была и продолжает оставаться для нас близким партнером»40. Стремительный экономически рост Азиатско-Тихоокеанского региона в 80 90 е гг. ХХ века заставил Соединенные Штаты обратить на него особое внимание. По словам профессора политологии университета штата Индиана Дж. Хаусмана, «судьба Америки будет складываться преимущественно под влиянием событий происходящих в странах Тихоокеанского кольца»41. Показатели экономического развития АТР в этот период и позже превосходили среднемировые. Для многих стран региона на рубеже веков был характерен рост ВВП на уровне 5-6% в год (для Китая – 8-9%), а внешней торговли 9-11%. На страны АСЕАН и НИС приходится 60% мирового производства и 40% мировой торговли. Семь ведущих государств региона, включая Японию, Южную Корею и Тайвань, владеют 41% мировых банковских активов42. Для сравнения, по итогам 2013 г., в соответствии с данными Всемирного банка безусловным мировым лидером по объему экономики остаются Соединенные Штаты Америки - $ 15 094 000 млн. Экономика Китая, которая два года назад опередила экономику Японии, составляет $ 7 298 097 млн., то есть уже почти половину американской. Япония, с размером экономики $ 5 867 154 млн., находится на третьем месте43. Соединенные Штаты на протяжении многих десятилетий активно участвуют в торгово-экономических отношениях в АТР. Прослеживается четкая тенденция к росту торгового оборота США со странами региона. Так, в 1977 г. торговля Америки с тихоокеанскими странами впервые превзошла ее торговлю в Атлантическом океане, а с середины 1990-х гг. и до настоящего времени торговля США в АТР превышает более чем в два раза долю Западной Европы в их торговом обороте. При этом торговля только со странами АТЭС составляет 54-55% от всей американской торговли. Для сравнения – около двух третей современного внешнеторгового оборота РФ приходится на ЕС. В целом, торговля США со странами Восточной Азии к концу первого десятилетия ХХI века оценивалась более, чем в 800 млрд. долл. Соединенные Штаты – торговый «партнер номер один» для региона и самый крупный или второй по величине партнер каждой из крупнейших экономик Азии. Из десяти крупнейших торговых партнеров Америки пять находятся в АТР, включая Китай, Японию и Республику Корея. Последние 30 лет Тихоокеанский регион остается в той или иной степени в фокусе американской внешней политики. В период пребывания у власти президента Б.Клинтона (1993-2001 гг.) в американских политико-академических кругах оживилась идея «Тихоокеанского сообщества» как продолжение и развитие идеи «Тихоокеанского века». Она была нацелена на укрепление экономических и военно-политических связей США с их традиционными партнерами (Япония, Корея, Тайвань), равно как и с другими странами региона, выбравшими «путь демократии и рыночной экономики». Идея «Тихоокеанского сообщества» прекрасно вписалась в структуру официальной американской внешнеполитической доктрины «Стратегию расширения» (Strategy of Enlargement), которая предполагала расширение свободного мирового сообщества рыночных демократий. В начале ХХI века, объявленная президентом Дж.Бушем война мировому терроризму сместила главные американские внешнеполитические приоритеты с Западного на Восточное полушарие, особенно на Ближний Восток. Идеи «Тихоокеанского века» и «Тихоокеанского сообщества» перестали интересовать американскую политическую элиту. Афганистан, Ирак и Иран стали главными приоритетами американской внешней политики. Перенесение второй администрацией президента Джорджа Буша внешнеполитического фокуса США с «войны с терроризмом» на «войну с тиранией»44 свидетельствовало о том, что основные международные интересы Америки продолжают сосредоточиваться на Ближнем Востоке. В своей иннаугурационной речи в январе 2005 г. президент США Дж. Буш так сформулировал основные приоритеты внутренней и внешней политики своей администрации: «Ирак, Ближний Восток, налоговая, пенсионная и законодательная системы»45. Акцентированное внимание Белого дома к Ближневосточному региону, а также к борьбе с международным терроризмом в Ираке и Афганистане в первом десятилетии ХХI века однако не означало полного отсутствия интереса к АТР со стороны США. Это было и остается невозможным, т.к. именно в Северо-Восточной Азии находятся давние и стабильные союзники США - Япония и Республика Корея. Здесь же сосредоточены основные угрозы и вызовы для системы региональной безопасности, сложившейся при участии и доминировании Америки. Прежде всего, это ядерная программа и политический режим КНДР, дестабилизирующие ситуацию на Корейском полуострове. В Азиатско-Тихоокеанском регионе в течение ряда десятилетий набирает силу главный конкурент США и претендент на мировой лидерство – Китай. Даже в разгар антитеррористических акций на Ближнем Востоке в 2000-е гг., уровень американского интереса и присутствия в АТР существенно не снижался. По мнению посла и советника по вопросам внешней политики США Чарльза Сэлмона, высказанного в это время, отношения с Китаем всегда были очень важны для Америки и теперь стали «наилучшими с момента прорыва при Никсоне». Причина такого оптимизма заключалась в том, что в период президентства Джорджа Буша-младшего, американская элита на какое-то время дала себя убедить в том, что Китай не может быть конкурентом Соединенных Штатов. «Китаю надо решить столько внутренних проблем, что он едва ли является угрозой для США или своих соседей в плане возможности стать гегемоном в регионе»46. Однако взаимоотношения США с Китаем вряд ли можно рассматривать так однозначно. Разработка взвешенной стратегии в отношении КНР является важнейшей задачей американской внешней политики на протяжении последних десятилетий. По мнению известного американского политолога, бывшего советника по национальной безопасности Госдепартамента США Френсиса Фукуямы, «Китай всегда был для Вашингтона большой головоломкой. С государствами подобного типа Америке труднее всего иметь дело: Китай нельзя однозначно назвать ни врагом, ни другом; для Соединенных Штатов он одновременно и стратегическая угроза, и ключевой торговый и инвестиционный партнер»47. При небрежении Америки к данным проблемам, последние способны не только дестабилизировать ситуацию в регионе, но и поставить под угрозу само американское лидерство. С приходом в Белый дом президента Барака Обамы (2009 - 2017 гг.), основные приоритеты американской внешней политики сместились в Азиатско-Тихоокеанский регион. Белый дом и Государственный департамент выделяли четыре приоритета США в Восточной Азии: - поддержка уже сложившихся в регионе взаимоотношений, прежде всего прочный союз США с Японией и Республикой Корея; - укрепление сотрудничества с новыми державами в Азии, расширения экономических и иных отношений с Китаем; - укрепление сотрудничества на многосторонней основе, в том числе и в такой форме, как Азиатско-Тихоокеанское Экономическое Сотрудничество (АТЭС); - в целях обеспечения мира и безопасности в Азии продолжение многостороннего сотрудничества по обеспечению мира и стабильности на Корейском полуострове и в Тайванском проливе. Практически сразу новая администрация в Вашингтоне акцентировала свое внимание на взаимоотношениях с Китаем, что во многом объяснялось необходимостью китайской финансовой помощи Америке в условиях продолжавшегося мирового экономического кризиса. Внешнеполитический план «Обамы-Байдена» был нацелен на расширение экономического сотрудничества двух великих держав – США и Китая в АТР. Вашингтон предложил Китаю стратегию взаимодействия по модели G-2 – приоритетного двустороннего партнерства, от которой Пекин уклонился. О решительном повороте Соединенных Штатов к Азиатско-Тихоокеанскому региону, возвращении их «домой», в Пасифику в ХХI веке, было объявлено немного позже, в 2010 г. Пока же Госдепартамент отмечал актуальные в то время универсальные угрозы миру и международной безопасности. Среди них – финансовый кризис, терроризм, оружие массового поражения, продовольственная безопасность, эпидемии, изменение климата, энергетическая уязвимость стран. Преодоление этих угроз невозможно, по мнению Вашингтона, без участия Америки, поэтому США были готовы работать с азиатскими «лидерами» для разрешения экономического кризиса, который угрожает Восточной Азии и России. Доминирующее экономическое положение Америки в Тихоокеанском регионе, и ее лидерский политический статус предопределяют потребность США как в региональной стабильности и безопасности, так и в сохранении status quo. Для их поддержания Америка использует традиционный комплекс мер, составляющий одновременно основу системы региональной безопасности в АТР – двусторонние и многосторонние договоры и соглашения, а также американское военное присутствие в регионе. После сокращения американских вооруженных сил в начале 90-х гг. ХХ века президентом Джорджем Бушем – старшим, их общее количество в Тихоокеанском регионе до настоящего времени сохраняется в количестве около 100 тыс. военнослужащих. Американское военное присутствие в регионе закреплено двусторонними договорами США с азиатскими странами, являющимися основой региональной системы безопасности со времен холодной войны. По мнению Вашингтона, современная безопасность в Азии обеспечивается не столько посредством многосторонних договоров, сколько за счет двусторонних отношений с участием Америки, в том числе американо-японского Договора безопасности и связки США - Южная Корея. В отличие от Европы, региональная стабильность и безопасность которой основывается на системе многосторонних договоров и союзов (НАТО, ЕС и т.д.), азиатские политические игроки нередко склонны «доверять» Америке больше, чем друг другу. Кроме того, в их отношения вмешиваются такие субъективные факторы, как националистические настроения, историческая память и т.д. Весьма показателен в этом отношении пример взаимоотношений Японии и Южной Кореи – союзников США по системе региональной безопасности в АТР. Так, встрече лидеров этих двух азиатских государств весной 2006 г. воспрепятствовал визит тогдашнего премьер-министра Японии Дзюнъитиро Коидзуми в токийский храм Ясукуни-дзиндзя, где захоронен прах военных преступников, казненных по приговору Токийского трибунала. Республика Корея (как и КНР) расценила это как приверженность японского руководства своему «милитаристскому прошлому». Азиатским странам нередко легче договориться с третьей стороной – США, нежели между собой, поэтому система многосторонней безопасности в АТР менее эффективна, чем двусторонние договоры. Особое место в союзнических отношениях Соединенных Штатов занимает Япония, а в системе региональной безопасности в АТР - японо-американский военно-политический союз, сложившийся на основе Сан-Францисского мирного договора 1951 г. Согласно условиям этого договора в Японии должно дислоцироваться около 50 тыс. военнослужащих США (в настоящее время их около 33 тыс.). По официальному мнению Госдепартамента и Министерства обороны Соединенных Штатов, «американо-японское оборонное сотрудничество служит краеугольным камнем военной стратегии Японии и США в Восточной Азии»48. Администрация президента Б. Обамы продолжила традиционную внешнеполитическую стратегию, нацеленную на укрепление сотрудничества с Японией. Премьер-министр Японии Таро Асо был первым, с кем президент Обама провел встречу 23 февраля 2009 г., вскоре после своего вступления в должность. Первый зарубежный визит госсекретаря Х.Клинтон также был в Японию, что подчеркивало серьезную заинтересованность Вашингтона в альянсе с Токио. Американская сторона, как правило, подчеркивает общность интересов и партнерство двух стран в решении наиболее актуальных проблем – безопасности, глобального потепления и международного пиратства. США и Япония разрабатывают совместные проекты в области космических исследований, медицины и преодоления последствий разного рода катастроф. Укрепление партнерства с Японией является для США фактором сохранения мира и стабильности в Азии. В свою очередь, Япония неизменно демонстрирует Соединенным Штатам свою готовность к сотрудничеству в сфере региональной безопасности, равно как и в других областях. Вступивший в должность премьер-министра Японии в сентябре 2008 г. Таро Асо в своей программной речи, произнесенной в парламенте, сразу обозначил основной внешнеполитический приоритет страны. Укрепление союза с США он назвал главным принципом своей дипломатии49. Нынешний премьер-министр Японии Синдзо Абэ также подтверждает приверженность своей страны политическому союзу с Америкой. Актуализация северокорейской военной и ядерной угрозы весной 2013 г. привела к дальнейшему укреплению союзнических отношений Вашингтона и Токио. Тем не менее, японо-американский союз постепенно эволюционирует в своем развитии. Ф. Фукуяма уверен, что современные союзные отношения Токио и Вашингтона, несмотря на свою прочность и стабильность, начинают меняться от покровительственных, зависимых отношений периода холодной войны в сторону «альянса равноправных партнеров». В свою очередь, Япония все в большей степени позиционирует себя в качестве регионального лидера. Так, премьер-министр Японии Синзо Абэ, еще в 2006 г., выступая перед депутатами японского парламента, заявил, что считает Японию страной, которой не только доверяют в мире, уважают и любят, но и страной, «которая демонстрирует лидерство»50. Другим ключевым союзником США в Восточной Азии является Республика Корея. В соответствии с американо-корейским договором о взаимной обороне (1954 г.) США взяли на себя обязательство оказывать военную помощь Республике Корея. В конце 1990-х гг. в поддержку этого обязательства в Южной Корее было дислоцировано 37 тыс. военнослужащих США. В 2005 г. по согласованию с Сеулом 12 тыс. американских солдат были переброшены с Корейского полуострова в Ирак. Как и Япония, Южная Корея в качестве союзнической помощи США, отправила в Ирак свои воинские подразделения (600 человек). В 2009 г. военное присутствие США на Корейском полуострове до 25,5 тыс. «военного персонала»51. С 2013 г. на фоне активизации антисеульской политики северокорейского режима, военный контингент США на Корейском полуострове вновь увеличился до 28 тысяч человек. Заметное недопонимание между Республикой Корея и США возникло единожды - в первые годы ХХI века по вопросу об отношении к КНДР. В это время южнокорейцы осуждали США «за излишне враждебное» отношение к Северной Корее и недооценку их политики «солнечного тепла». На этом фоне особенно были заметны антиамериканские настроения в среде корейской молодежи, которая считала, что Вашингтон препятствует налаживанию конструктивных отношений с Северной Кореей. «Новое поколение корейцев стремится не к конфронтации, а к примирению с Северной Кореей»52. Приход к власти в 2008 г. в Республике Корея консервативного по своим политическим убеждениям президента Ли Мён Бака, сориентированного на сотрудничество с США, сгладил эти «шероховатости». Политика нынешнего (с 25 февраля 2013 г.) президента Республики Корея – Пак Кын Хе, жестко настроенной против северокорейского режима «династии Кимов», не выбивается из проамериканского русла. Ядерная угроза со стороны Северной Кореи, её отказ от программы шестисторонних переговоров в 2009 г., а также провокационные действия Пхеньяна против Южной Кореи, участившиеся с приходом к власти молодого лидера Ким Чен Ына, делают современный союз США и Южной Кореи (равно как союз США и Японии) весьма прочным. Б. Обама, еще будучи кандидатом в президенты, заявлял: «Мы должны значительно улучшить координацию совместной деятельности с нашими партнерами в Японии и Южной Корее, также как в Китае и России, особенно для гарантий достижения результатов, контроля в ядерной сфере. Если Северная Корея откажется разрешить проводить жесткий контроль, мы должны инициировать … возобновление использования санкций, от которых недавно отказались и введения новых ограничений»53. В этом заявлении фактически была намечена американская стратегия в отношении КНДР на второе десятилетие ХХI века, реализуемая сегодня. По мере того, как развивается политическая ситуация в мире и Азиатско-тихоокеанском регионе и новые поколения приходят к власти, оставшаяся со времен холодной войны система региональной безопасности – «система сдержек и противовесов» также будет изменяться. Разумеется, что роль США в новой системе также может стать иной. К подобному заключению подводят высказываемые в азиатском политико-академическом сообществе сомнения, как в целесообразности американского лидерства в регионе, так и необходимости базирования региональной системы безопасности на военном присутствии США. Понятно, что перемены в системе региональной безопасности вряд ли произойдут стремительно, но и исключать их из перспектив развития АТР было бы неправильно. Первая администрация президента Барака Обамы (2009-2013 гг.) официально провозгласила Азиатско-Тихоокеанский регион главным направлением своей внешней политики. Вторая президентская администрация Барака Обамы (2013-2017), сформированная в феврале 2013 г., подтвердила готовность США к активному взаимодействию со странами АТР и «восстановлению» там регионального стратегического баланса. Внешнеполитические приоритеты Америки в Азиатско-Тихоокеанском регионе остаются неизменными, несмотря на некоторое усиление внимания Вашингтона к Евро-Атлантическому и Ближневосточному направлениям. Именно в страны АТР - Таиланд, Мьянму и Камбоджу Барак Обама совершил свои первые визиты и принял участие в саммите Восточной Азии после переизбрания на второй президентский срок в ноябре 2012 г. В «программном» выступлении в Конгрессе 26 февраля 2013 г. Джозефа Юна - заместителя нового госсекретаря Джона Керри, было подтверждено особое значение АТР для внешней политики США. Г-н Юн заметил, что «восстановление нашего стратегического баланса («rebalance») в Азиатско-Тихоокеанском регионе отражает глубокое признание того, что Соединенные Штаты должны существенно увеличить свои политические, экономические и оборонные инвестиции в Азиатско-Тихоокеанский регион, имеющий фундаментальное значение для нашего будущего процветания и безопасности» 54. Тем самым, он фактически повторил тезис бывшего госсекретаря Хиллари Клинтон о том, что «одна из наиболее важных задач американского государственного управления на следующее десятилетие состоит в том, чтобы существенно увеличить инвестиции - дипломатические, экономические, стратегические и иные в Азиатско-Тихоокеанский регион»55. Современная стратегия США в АТР, по словам Дж. Юна, должна быть расширена за счет Южной Азии. «Мы связаны с Азией нашей географией, истории, союзами, экономиками и человеческими отношениями, значение которых будет только возрастать в следующем десятилетии. С учетом географических, исторических и экономических связей, Южная Азия будет играть решающую роль в этом начинании»56. Ключевые направления современной тихоокеанской стратегии США были определены еще в 2010-2011 гг. президентом Бараком Обамой и тогдашним госсекретарем Хиллари Клинтон. Так, в своем выступлении перед слушателями известного аналитического центра «Восток-Запад» в Гонолулу в январе 2010 г. госсекретарь сформулировала тезис об АТР как главном приоритете американской внешней политики в ХХI веке. «Отношения в Азиатско-Тихоокеанском регионе являются приоритетом для Соединенных Штатов. Будущее Америки связано с будущим Азиатско-Тихоокеанского региона и будущее этого региона зависит от Америки»57. В своей концептуальной статье «Тихоокеанский век Америки» (ноябрь 2011 г.), Х. Клинтон обосновала политические и экономические причины «поворота» американской внешней политики в сторону АТР: «Будущее геополитики решается в Азии, а не в Афганистане или Ираке и Соединенные Штаты должны быть прямо в центре событий»58. По её словам, АТР является «домом» для традиционных американских союзников – Японии, Южной Кореи, Австралии и Филиппин, а также важнейших «поднимающихся» держав - Китая и Индии. В АТР сгруппированы и «перспективные» партнеры Америки - Индонезия, Малайзия, Сингапур, Бруней, Новой Зеландия, страны Тихоокеанских островов, и «молодые демократии» - Вьетнам, Монголия. Сотрудничество с этими странами является «частью американской стратегии вовлечения в регионе». США стали ведущим торговым и инвестиционным партнером АТР, источником инноваций, «которые приносят пользу рабочим и бизнесу по обе стороны Тихого океана». Соединенные Штаты – торговый партнер «номер один» для региона и самый крупный или второй по величине партнер каждой из крупнейших экономик АТР - Китая, Японии, Республики Корея, Мексики, Канады, Гонконга. По данным Госдепартамента в 2009 - 2012 гг. страны АТЭС импортировали 60% от общего объема экспорта американских товаров и около 40% экспорта американских частных услуг, поддерживая при этом примерно шесть миллионов американских рабочих мест59. В АТР сосредоточены главные для США вызовы ХХI века – подъем Китая, растущее влияние Индии, региональная нестабильность, в том числе и связанная с ядерной угрозой КНДР. Все эти факторы заставляют Вашингтон не только укреплять свои традиционные политические союзы, но и привлекать новых региональных партнеров. Одним из них могла бы стать и Россия. В свою очередь, статус России в АТР во многом детерминирован внешней политикой Соединенных Штатов Америки - мирового и регионального лидера. Поэтому периодические ухудшения взаимоотношений Москвы и Вашингтона становятся весьма существенным препятствием для продуктивного встраивания России в интеграционные процессы и систему безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. 2.Фактор Китая и России в современной тихоокеанской стратегии США. Китай сегодня является основным объектом внимания Америки и ее главным деловым партнером в Пасифике. Тесное экономическое сотрудничество двух стран на протяжении последних десятилетий сформировало их общие интересы и некую взаимозависимость. Американские инвестиции в Китай составляют свыше 50 млрд. долл., что, по словам Х.Клинтон, «создает прочный фундамент для нового рынка и инвестиционные возможности, которые поддержат глобальную конкуренцию». В настоящее время США являются главным торговым партнером Китая и входят в первую пятерку его ключевых инвесторов. (Для сравнения Россия занимает только 24-е место в списке торговых партнеров Америки и 25-е как инвестор). Китай, в свою очередь, занимает 1-е место среди торговых партнеров Соединенных Штатов. Несмотря на существующие разногласия между двумя странами, США не намерены каким-то образом ограничивать свое сотрудничество с Китаем. Госсекретарь США четко обозначила официальную позицию Вашингтона по данному вопросу: не стоит противопоставлять «поднимающийся» Китай Соединенным Штатам и вносить раскол в их отношения. «На деле, всё, что служит процветанию Америки – также хорошо и для Китая и что служит процветанию Китая – хорошо для Америки». Тем самым, третьим странам, включая Россию, дается понять, что бесполезно пытаться поссорить две страны, Америка будет сотрудничать с Китаем, не боясь его усиления и процветания. Госдепартамент США определил основные направления сотрудничества с Пекином в сфере региональной стабильности и безопасности (нераспространение ядерного оружия, борьба с международным терроризмом, северокорейская ядерная угроза, трансграничное сотрудничество и т.д.). В предстоящие десятилетия интерес к Китаю в Соединенных Штатах, по многим прогнозам, будет только возрастать. Саммит АТЭС в Пекине в ноябре 2014 г. подтвердил взаимную заинтересованность КНР и США в конструктивном экономическом и политическом взаимодействии. Барак Обама и Си Цзиньпин договорились подписать 2 соглашения, не допускающие возможность военных конфликтов между этими странами. Первый документ касается механизма уведомления партнера о крупных военных мероприятиях. Второе соглашение устанавливает правила поведения при столкновении в море и воздухе, хотя его содержание и не раскрывается. Уведомления касаются любого рода учений в АТР, скорее всего, все это будет регламентировано по территории, родам войск и численности. Американцы пытаются договориться с китайцами, чтобы не дать разрастись конфликтам между Китаем и Японией, например, в результате обстрела боевых кораблей друг друга или самолетов. Поэтому, «возможно, речь идет о создании некой линии связи, чтобы вовремя снимать напряжение»60. Китай является важнейшим экономическим и политическим партнером не только Америки, но России. По мнению президента РФ В.Путина, высказанного в ходе его визитов в Пекин в 2012 и Шанхай в 2014 гг., сотрудничество России и Китая в экономике и других сферах является важным фактором экономической и международной стабильности. Подписанное 5 июня 2012 г. российско-китайское «Заявление о дальнейшем углублении отношений всеобъемлющего равноправного доверительного партнерства и стратегического взаимодействия» является наглядным тому подтверждением. В.Путин, как и ранее Х.Клинтон, также старается убедить мировое сообщество в том, что экономический подъем Китая не беспокоит Россию и не угрожает ей. «Процветающий Китай нужен России. В свою очередь, Китаю нужна успешная Россия». Особенно плодотворно развивается диалог двух стран в области энергетики и экспорта углеводородов. Среди уже достигнутых результатов – запуск российско-китайского нефтепровода, по которому в 2011 г. поставлено 15 млн. тонн нефти. Заключен долгосрочный – на 25 лет – контракт на поставку в КНР российской электроэнергии. В 2011 году в Китай экспортировано 10,5 млн. тонн российского угля и намечены планы по совместному освоению угольных месторождений. Китай – главный торгово-экономический партнер РФ в АТР. Новый контракт на поставку из РФ в Китай углеводородов в течение 30 лет, заключенный в мае 2014 г. во время визита президента В.Путина в Шанхай, является фактором усиления взаимодействия двух стран не только в энергетической сфере. На саммите АТЭС в Пекине (ноябрь 2014 г.) Россия и Китай подписали 17 договоров, среди которых ключевыми по-прежнему остаются соглашения в области энергетики. КНР и РФ находят взаимопонимание по многим международным вопросам (восприятие «многополярного мира» без гегемонии США, ситуация вокруг Ирана и Сирии, Северной Кореи), проводят совместные учения в Желтом море в условиях обострившейся региональной конкуренции за морские ресурсы Восточной Азии. Обе страны успешно сотрудничают во многих международных организациях. Все это характеризует их как стабильных стратегических партнеров. На фоне российско-украинского кризиса 2014 г. и усложнения отношений РФ с ЕС и Западом в целом, Китай превращается в главный внешнеполитический приоритет Москвы. Подъем Китая, а также укрепление российско-китайского сотрудничества воспринимается Соединенными Штатами как угроза их национальным интересам. Например, в докладе, представленном правительству США в конце 2011 г., группой известных американских экспертов – ученых, военных, политиков, дается следующая рекомендация: «Принимая крупные решения по международной политике, Соединенные Штаты должны задумываться о том, не дадут ли действия США повод для консолидации российско-китайского сотрудничества в ущерб глобальным целям Америки»61. Глобальной целью США является сохранение своего мирового доминирования на фоне подъема Китая. По прогнозам политического обозревателя Дж. Майкла Коула (The Diplomat), Америка вряд ли сумеет одновременно противостоять усилению Китая в Восточной и Юго-Восточной Азии, а также росту российского присутствия в Арктике и у границ прибалтийских стран. Китай и Россия или будут противостоять ослабленному и неспособному сконцентрироваться противнику, или просто заставят Америку пойти на непосильные затраты и надорваться62. Именно «китайский фактор» стал одной из главных причин перенесения Соединенными Штатами своего внешнеполитического фокуса в Азиатско-Тихоокеанский регион. Соединенным Штатам нужна поддержка других стран, способных оказывать «сдерживающие» влияние на Китай. Американские эксперты прямо указывают при этом на Россию, которую, по их мнению, также должен беспокоить рост влияния Китая. В докладе говорится, что «быстрый экономический рост Китая вмести с его растущим региональным и глобальным политическим влиянием, похоже, является главным вызовом, встающим перед Соединенными Штатами и Россией в ближайшие десятилетия». То есть одной из точек соприкосновения интересов России и США может стать их совместное противодействие конкуренту - Китаю. Главная задача, стоящая сегодня перед Америкой – это формирование таких международных условий, которые бы побудили Китай работать в их рамках и «принять существующий глобальный порядок», разумеется, с мировым лидерством США. Все это заставляет Вашингтон более искать пути сотрудничества с другими главными мировыми державами, не исключая Россию. Однако в силу известных событий на Украине и, как их следствие, дистанцирования России от Запада, привлечь Москву к такому варианту сотрудничества с США вряд ли удастся, по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Очевидно, что Россия в последнее время не является приоритетом и, тем более, фаворитом, американской внешней политике. Последнее весьма наглядно обозначено в «Стратегии национальной безопасности США» (2010 г.). «Мы [Соединенные Штаты] трудимся, чтобы построить более глубокие и эффективные партнерские отношения с другими ключевыми центрами влияния, включая Китай, Индию и Россию, так же как и со всё более и более влиятельными нациями, такими как Бразилия, Южная Африка и Индонезия так, чтобы мы могли сотрудничать по двусторонним и глобальным проблемам» 63. Фактически это означает, что современная Россия занимает в политике Вашингтона некое промежуточное, «пограничное» место, находясь между «ключевыми центрами влияния» в лице Китая и Индии, с одной стороны и странами «второго эшелона», с другой. При этом, её международная роль оценивается преимущественно в связи с участием в решении глобальных проблем. Перспективы России в АТР зависят от многих факторов - ее внутренних ресурсов, сотрудничества с другими тихоокеанскими державами, участия в решении общих проблем. Поэтому периодические ухудшения взаимоотношений Москвы и Вашингтона становятся весьма существенным препятствием для продуктивного встраивания России в интеграционные процессы и систему безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. В настоящее время Россия практически не упоминается в официальных документах США, касающихся АТР, что выглядит парадоксально, поскольку обе страны являются ближайшими тихоокеанскими соседями, участвующими в трансграничном сотрудничестве. Дальний Восток России (Тихоокеанской России) и Западное побережье США поддерживают на протяжении последних 20 лет стабильные, хотя и весьма неровные, экономические, политические и гуманитарные связи. Внимание официального Вашингтона к российскому Дальнему Востоку сегодня минимально и проявляется ситуативно-реактивно, эпизодически и точечно, в ответ на конкретные события. Складывается впечатление, что высшие должностные лица США сознательно избегают упоминать Россию в формате Азиатско-Тихоокеанского региона, воспринимая ее скорее восточноевропейской, нежели тихоокеанской державой. В целом, политика США в отношении Тихоокеанской России является составным элементом государственной политики в отношении Российской Федерации, на которую распространяются все ее подходы и оценки. При этом, многие сюжеты российско-американских межгосударственных отношений непосредственно локализованы или географически «привязаны» к Тихоокеанской России. Это проблемы ядерной безопасности на Корейском полуострове, нераспространение оружия массового уничтожения (ОМУ), сотрудничество в области энергетики и экспорт углеводородов из России в страны АТР, возможности Россия в качестве транзитно-транспортного коридор между Европой, Азией и Америкой и т.д. Интерес США к России в АТР в настоящее время детерминирован, прежде всего, «китайским фактором», под которым понимается экономический и военный «подъем» Китая, усиление его влияния на другие страны и международные отношения в целом. «Китайский фактор» предполагает поиск Америкой союзников в ее конкурентной борьбе с новым потенциальным мировым лидером, а также осознание угрозы усиления Китая за счет возможности «освоения» им российского Дальнего Востока. Политика Соединенных Штатов к Тихоокеанской России также определяется интересами их азиатских союзников – Японии и Республики Корея, одновременно являющихся региональными соседями и приоритетами РФ в АТР, что делает эту политику косвенной и опосредованной по ряду аспектов. Низкий уровень интереса к России в целом, и отдельным ее регионам в частности, характерен сегодня для американской элиты и общества. В феврале 2012 г. в США были опубликованы результаты масштабного исследовательского проекта одного из старейших американских университетов Колледжа Вильяма и Мэри (College of William and Mary), на предмет выявления взглядов американской академической и «практикующей» политической элиты по ряду международных вопросов. Опрос американских «академиков» и «политиков» засвидетельствовал катастрофически низкий интерес к России, поскольку только 3% университетских ученых считают территорию бывшего СССР, включая Россию, регионом, имеющим важное стратегическое значение для Соединенных Шатов. Эти же 3% «академиков» подтвердили сохранение стратегической значимости России и стран СНГ для Америки через 20 лет. Политики-практики в своих оценках России проявили еще больший скептицизм. По их мнению, и сегодня, и через 20 лет, Россия сохранит нулевое (0%) значение для американской внешней политики. Для сравнения, 45% университетских ученых и 50% «политмейкеров» назвали Восточную Азию и Китай важнейшим стратегическим регионом сегодня. В долгосрочной перспективе – через 20 лет, значение Восточной Азии и Китая только возрастет. Это признало подавляющее число «академиков» (72%) и «политиков» (85%)64. В отличие от России, именно Китай является главным приоритетом американской внешней политики. Китай позиционируется важнейшим экономическим партнером США в АТР, от сотрудничества с которым зависит региональное и глобальное будущее. «На экономическом фронте, Соединенным Штатам и Китаю необходимо работать вместе, чтобы обеспечить сильное, устойчивое и сбалансированное будущее глобального роста»65. Отношения США и Китая сегодня - это реальное стратегическое партнерство, сопровождающееся усилением взаимозависимости двух стран. Однако взаимозависимость сторон по некоторым аспектам приобретает ассиметричный характер. Так, Вашингтон фактически признает, что не Соединенные Штаты, а именно Китай способен сегодня повлиять на северокорейский режим и ситуацию вокруг Корейского полуострова, хотя китайская сторона отрицают такую возможность. По словам Чжуан Цзяньчжуна, (Zhuang Jianzhong), заместителя директора Центра национальных стратегических исследований Шанхайского университета Цзяо Тун (Shanghai Jiao Tong University), «в Вашингтоне многие думают, что Пекин в состоянии контролировать Пхеньян. Но Китай никогда не мог контролировать КНДР. Северокорейцы – очень сильный и упрямый народ»66. Особая значимость для США стратегического партнерства с Китаем наглядно проявилась в период очередного обострения ситуации на Корейском полуострове (февраль – апрель 2013 г.). Одной из главных причин отказа Соединенных Штатов нанести по просьбе своих южнокорейских союзников превентивный удар по ядерным целям КНДР, стало нежелание американцев спровоцировать интервенцию китайских вооруженных сил67. Следует понимать, что США не собираются жертвовать своими партнерскими отношениями с Китаем, а тем более конфликтовать с ним, даже если на кону стоят интересы их традиционных союзников. Пока Вашингтону удается поддерживать конструктивные отношения с Пекином даже по самым сложным региональным проблемам, включая северокорейскую. Однако, несмотря на конструктивные партнерские отношения с Китаем, Соединенные Штаты отнюдь не намерены отказываться от своего мирового лидерства в его пользу. Вашингтон готов сохранить свое военно-политическое доминирование в АТР в условиях растущей мощи Китая. Новая военная стратегия США (2012 г.), одобренная президентом Обамой, предусматривает базирование в Тихом океане уже в текущем десятилетии 60% американских ВМС. Планируемое при этом сокращение бюджета «на оборону» не должно повлиять на эффективность американского военного присутствия в регионе. «США будут усиливать свое присутствие в Азиатской Пасифике и сокращение [военного] бюджета не повлияет на расходы в данном, исключительно значимом, регионе»68. В долгосрочной перспективе, новая военная стратегия Пентагона, нацеленная на АТР, может поставить вопрос о более серьезных вызовах, как азиатским союзникам США, так и другим тихоокеанским странам, включая Россию. «С точки зрения конкуренции Америки и Китая на международной арене, потенциальной конфликтности китайско-американских отношений, усилится стратегическая ценность для США не только их традиционных союзников (Японии и Республики Корея), но и других стран СВА»69, в том числе и России. Например, южнокорейские аналитики опасаются, что США могут потребовать от Республики Кореи присоединиться к своей политике «контроля и ограничения» Китая, принять участие в американской программе ПРО, разместив у себя элементы этой системы, а также активизировать трехстороннее военное сотрудничество в формате Южная Корея – США Япония. В связи с этим, перед странами СВА актуализируется задача поддержания «здоровых», партнерских отношений с Соединенными Штатами, не прерывая при этом разностороннего стратегического партнерства с Китаем. В таком контексте излишняя «демонстративность» России в проявлении симпатий к Китаю только усилит напряженность в российско-американских отношениях. Интерес США к России в АТР следует рассматривать через призму китайского фактора в двух аспектах: |
Похожие:
 | Программа предназначена для преподавателей, ведущих данную дисциплину, учебных ассистентов и студентов направления подготовки бакалавра... | | Программа предназначена для преподавателей, ведущих данную дисциплину, учебных ассистентов и студентов 1 курса направления 031900.... |
| Международные отношения и на основании рабочего учебного плана направления 031900. 68 Международные отношения для магистерской программы... |  | Национальная, мировая и региональная валютные системы: связь и различие их основных элементов |
| Московского государственного института международных отношений (университета). Она адресована прежде всего студентам, аспирантам... | | Программа предназначена для преподавателей, ведущих данную дисциплину, учебных ассистентов и студентов направления 031900. 62 -«Международные... |
| Программа предназначена для преподавателей, ведущих данную дисциплину, учебных ассистентов и студентов 3 курса направления 031900.... | | «Внешнеэкономическая деятельность» составляет современное мировое хозяйство (мировая экономика), развивающиеся в его рамках международные... |
| Учебно методическое пособие «Международные валютно-кредитные и финансовые отношения» разработано в соответствии с требованиями Федерального... | | Рабочая программа учебной дисциплины «Международные конфликты в XXI веке». Новороссийск: нф мгэи, 2014. 38 с |