Министерство образования и науки Российской Федерации
Федеральное государственное бюджетное образовательное
учреждение высшего профессионального образования
«Иркутский государственный университет»
ПЯТЫЕ БАЙКАЛЬСКИЕ
МЕЖДУНАРОДНЫЕ
СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНЫЕ ЧТЕНИЯ
В четырех томах
Том 1
Материалы
УДК 009(063)
ББК 94л0
П99
Печатается по решению Совета общеуниверситетских кафедр
Иркутского государственного университета в соответствии с планом
научно-исследовательских работ ИГУ
Р е д а к ц и о н н а я к о л л е г и я:
А. И. Смирнов (гл. ред.), Ю. А. Зуляр (науч. ред.),
И. П. Белоус, Н. С. Коноплёв, Н. С. Малова, В. В. Монжиевская,
Р. Ф. Проходовская, В. Ю. Рабинович, Л. Н. Харченко
П
П99
ятые Байкальские международные социально-гуманитарные чтения. В 4 т. Т. 1 : материалы / ФГБОУ ВПО «ИГУ». – Иркутск : Изд-во ИГУ, 2011. – 299 с.
ISBN 978-5-9624-0540-1
Данное издание включает в себя материалы Пятых Байкальских международных социально-гуманитарных чтений, состоявшихся в г. Иркутске в 2011 г. Опубликованные материалы дают представление об основных направлениях исследований отечественных ученых, исследующих проблемы истории и современного состояния общества и перспективы его развития. В издании представлены работы по истории, географии, философии, лингвистике, юриспруденции, политологии, педагогике, социологии, культурологии, медицине, архивоведению, музееведению, библиотечному делу, теории и практике социальной коммуникации и другим научным дисциплинам.
Настоящее издание адресовано широкому кругу профессиональных исследователей, преподавателям высшей и образовательной школ, аспирантам, магистрам, студентам вузов и колледжей, всем интересующимся состоянием и перспективами развития современного российского общества.
УДК 009(063)
ББК 94л0
ISBN 978-5-9624-0540-1 © ФГБОУ ВПО «ИГУ», 2011
РЕГИОН В СТРАНЕ И В МИРЕ – ТЕНДЕНЦИИ И ДИНАМИКА ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ
Сопредседатели: Дятлов В. И., д-р ист. наук, профессор (Иркутский государственный университет); Зуляр Ю. А., д-р ист. наук, профессор (Иркутский государственный университет)
БУХАНЦОВ В. В.,
КОМАРОВА М. В.
ИМИТАЦИЯ УПРАВЛЕНИЯ КАК ФУНКЦИЯ НЕОЛИБЕРАЛЬНОГО ЭКОНОМОЦЕНТРИЗМА
Современная российская социально-экономическая и политическая система сформировалась в результате антикоммунистического и антисоветского переворота, главной движущей силой которого выступила властвующая номенклатура, сумевшая с помощью наивной диссидентствующей интеллигенции придать своей социально обусловленной эгоистической деятельности видимость народной революции и сохранить при этом политическую власть.
Следовательно, оболочка современной России как страны свободной и демократической, с рыночной экономикой – набор слов, доставшихся в наследство от фактически прекратившей свое институциональное существование интеллигенции, ее извечный социальный заказ любому реальному социальному субъекту. Неосознанно манипулируя сознанием и ожиданиями широких демократических масс, интеллигенция обеспечила легитимацию нового образа и качества хозяев страны из партхозактива и примкнувших к нему теневой буржуазии и «облагороженного» криминалитета.
Сама партийная номенклатура, отряхнув принципы и ценности предаваемого строя, оказалась удивительно прагматичной и циничной по отношению к новому идеологическому обрамлению своей власти. Иного и быть не могло. Главный могильщик СССР Горби (эта американизированная кличка гораздо ближе его политическому и нравственному имиджу, чем русское «Михаил Сергеевич Горбачев»), отрабатывая свои серебреники, такие как 70 тыс. американских долларов гонорара за лекцию в Колумбийском университете, заявлял и о том, что «коммунизм был чистой пропагандой», и о том, что «всю свою жизнь посвятил борьбе с коммунизмом…, и в результате мне удалось коммунизм в России уничтожить» [1]. Парадоксально, но и с «социализмом» отношения у Генсека КПСС не сложились. Полагаем, что у Мэтлока, американского посла в СССР, были основания считать, что «Горбачев изначально отрицал социалистические идеи потому, что они социалистические. И приветствовал капитализм, не осознавая, что в экономически развитых капиталистических странах, где основой является идея частной собственности, в то же время сильны и многие идеи социализма» [2].
Георгий Малинецкий, видный математик, вспоминает: «У СССР была вторая экономика мира, высокий уровень социальных гарантий, эффективные силовые структуры… При Горбачеве в Институте системных исследований академик Виктор Геловани методом компьютерного моделирования рассчитал пути развития СССР. Страна могла выбрать технологический путь, совершить прорыв в постиндустриальное будущее и остаться мировым лидером. В 1985 году благодаря высокому уровню образования перед нами была открыта дверь в сказку… Описывались и самые проигрышные модели, вплоть до распада СССР в 1991 году – страна пошла именно этим худшим путем. Горбачев выбрал «новое мышление» с утопическими представлениями о России» [3].
«Новое мышление» как смесь призывов а-ля «давайте жить дружно», перепева исторически обусловленного Манифеста Рассела – Эйнштейна и универсальных ценностей торжествующего Запада при отрицании собственного опыта и социалистических «иллюзий» демократического социализма и веры в жизненность плановой экономики огромного большинства нормальных и порядочных людей, в том числе того же Эйнштейна, открыли путь оголтелому либерализму по-ставропольски, по-свердловски, по-ленинградски. Впрочем, ничего нового в таком отечественном мышлении (с ударением на Ы) не было и нет. Смесь французского с нижегородским – извечная стилистика российской «образованщины».
Естественно, что выстроить какую-то связную политику, отталкиваясь от умственной (и нравственной) пустоты, невозможно. Поэтому новоявленная Российская Федерация без руля и ветрил двадцать лет стоит в болоте хозяйственного разложения. И поэтому главной политической фигурой последних лет является Алексей Кудрин (и никто иной).
Вся политика сводится к сохранению статус-кво: свои у власти, свои банкиры, свои олигархи, свои в «общественных» палатах, свои в спортивных федерациях. «Свои» не хотят и не будут платить прогрессивный подоходный налог, инвестировать в развитие, тратить деньги в России, а лучше всего пусть свои и живут не здесь, дабы не нарушать свой статус, ведь для огромного большинства остающихся, за неимением выбора, в РФ они «чужие».
Остающиеся здесь должны не мешать стабильности. Они не должны получать высокую, точнее обоснованную, заработную плату, вообще не могут иметь никакого дохода, кроме обеспечивающего элементарное выживание. Отсюда пресловутая тема «инфляции». Именно тема, на которую покупается достаточно большое количество простых сограждан и наивных «экономистов».
Кудринский либеральный бред о «случайных нефтедолларах», их остервенелая стерилизация, т. е. отъем потенциальных инвестиций у реального производства, его неверие в силы и ресурсы своей собственной страны и ожидания – неужели искренние? – мифических иностранных денег в духе бендеровского заклинания для обираемых простаков «Запад нам поможет!», обрекают страну на деградацию, теперь уже системную, от самолетостроения до образования.
Социальная почва у кудринского либерализма – а это настоящий, не картонный каспаровский фантазм о свободе из пробирки, – это тончайший слой сырьевой компрадорской бюрократии и буржуазии, условная первая сотня выводящих нефтедоллары из страны стерилизаторов.
Вся остальная Россия – объективно – заинтересована, по крайней мере, в социально-политическом и социально-экономическом смыслах, в совершенно иных политике, стратегии, модели существования.
Естественно, что историография такого рода проблематики необъятна и внутренне антагонистична. Это марксизм (марксизм-ленинизм и иные варианты), теория (теории) модернизации (антитеза, некая усеченная теория формаций) – теории перехода от «низшего» к «высшему». Очевидно, помимо предмета пафосного оправдания (коммунизм-капитализм), они различаются пониманием степени зависимости общественного устройства, его функций, общественной структуры от изменений в технологиях: непосредственно – опосредованно через общественные отношения в сфере производства. При этом стоит согласиться с тем, что история современного общества имеет мало общего с историей традиционного общества, прошлое в отношении техники было более стабильно.
Для нас самым важным в понимании становления, а тем более изменения современности является их сознательный характер, влекущий вместе с собой централизацию, усиление регулирующей роли государства, установление непосредственной связи между государственным аппаратом и обществом.
Совершенным язычеством в эпоху христианства стало поклонение российской власти и ее интеллектуальной обслуги либерализму в его неоклассической форме в конце ХХ – начале ХХI вв.
Понятно, что неофиты капитализма бросились во все тяжкие, пытаясь быть своими среди хозяев мира. Но странам «мирового центра», добившимся своего уникального положения благодаря технологическому превосходству и распространению диффузионной волны инноваций на периферию, Россия нужна именно как эксплуатируемая часть расширяющейся мир-экономики [4]. Естественно, что идейный застой, наступивший в конце XX в., объективно отражал победу Запада над СССР и был объективно выгоден правящим кругам Запада, да и всему золотому миллиарду, хотя нанес удар и по позициям самого мирового центра перед лицом больших стран, пропустивших моду на либерализм.
Примитивный, догматический, регрессивный экономоцентричный неолиберализм сделал главным субъектом в подготовке и принятии решений на всех этажах власти условных «экономистов» (синоним – «эффективный менеджер», финансовый директор). Если «красные директора» – это инженеры, руководившие созданием нового технико-технологического продукта и уклада в целом, то условные «экономисты» – это те, кто превратил Россию в экономического неудачника с ярко выраженным аргентинским синдромом. Это было предопределено тем, что «Россия действует в рамках классической теории капиталистического рынка. Согласно этой теории, не нужно применять никаких мер, если они не дадут эффект в будущем, а не сейчас. Временной горизонт капиталистического планирования – год-два. В результате, как сказано в одной классической работе по экономике, «все действуют исключительно трезво, но в результате все оказываются в яме”» [5].
Идеология ускоренной индустриализации страны отрицает идеологию неолиберализма, идеологию свободных рынков, неоклассическую экономическую теорию, базирующиеся так или иначе на теории международной торговли Давида Рикардо.
Государственная политика активного индустриального развития страны как практическая реализация идеологии индустриализма имеет варианты, но любое государство развития должно заниматься диверсификацией производства за счет передовых отраслей, т. е. имеющих наибольший потенциал к технологическому переоснащению, понижению стоимости единицы товара, созданию технологических цепей. Так что упор на базовые для модернизации экономики отрасли отвергает ставку на повышение внутренней конкуренции. Идеальная конкуренция для таких отраслей невозможна.
Опыт государства развития от Англии и США до России разных эпох, от социалистической Скандинавии до современных Восточной Азии и Бразилии дает четкое обоснование и фактически универсальный набор инструментов достижения передовых позиций в экономике и качественного улучшения уровня жизни больших масс населения. Это сознательная разработка путей и средств решения стоящих перед страной задач; насаждение новых видов промышленности с использованием патентов, тарифов, лицензий, временного освобождения от налогов и т. д., и т. п.; привлечение иностранных специалистов и воспитание своих.
И, наконец, а кто должен быть инвестором модернизации страны? Первым по времени и главным по финансовой мощи и может и должно быть государство. Страна понемногу стала выходить из жесточайшего кризиса, который ударил по ней сильнее, чем по любой другой из развитых или развивающихся, и вот опять Кудрин взялся за свое любимое занятие обрезания. Он яростно не соглашается с довольно робким предложением Минэкономразвития поддерживать дефицит федерального бюджета на уровне всего-то 2 % в течение 10–15 лет, получая, таким образом, средства для модернизации производства. И, судя по всему, в аппаратной политике Кудрин победит. По крайней мере, Путин «Сценарные условия долгосрочного прогноза социально-экономического развития РФ до 2030 года» («Прогноз-2030»), подготовленные Министерством экономического развития, отправил на доработку [6]. Кто бы еще ответил, чем заменить эти 2–3 % бюджетного дефицита в качестве условия инновационного сценария развития страны?
Очевидно, что существующая властная конструкция исчерпала себя. Идеологически, морально, политически. Стране нужна не игра в тандемократию, а борьба за новое качество. При этом государство развития в качестве образца должно иметь скандинавскую модель общественного устройства, при которой в России наконец-то появится гражданская нация, способная выделить из себя адекватную бюрократию как главный субъект гармоничного и непрерывного развития страны.
Примечания
Цит. по: Зуев В. С. Горбачев – как символ современного предательства [Электронный ресурс]. URL: http: //left. ru /2005/4 /zuev121–2.phtml (дата обращения: 14.03.2011)
Там же.
Цит. по: Лесков С. Станет ли Сибирь 51-м штатом США? [Электронный ресурс]. URL: http://www.izvestia.ru/obshestvo/article3117125/?print (дата обращения: 14.03.2011).
Архив философии истории. И. Валлерстайн. Миро-системный анализ [Электронный ресурс]. URL: http://www.nsu.ru/filf/rpha/papers/geoecon/ waller.htm (дата обращения: 14.03.2011).
Осин А. В России за неделю выросла картошка // Известия. 2011. 1 февр. С. 1, 3.
Чернышев С. Игра по правилам // Эксперт: Сибирь. 2011. № 7–8. C. 15.
ГАНЕЕВА Л. Л.
ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА РУКОВОДСТВА СТРАНЫ В РЕАЛИЗАЦИИ АГРАРНОЙ РЕФОРМЫ
С начала 1980-х гг. в решениях КПСС и постановлениях Правительства СССР используется термин «агропромышленный комплекс». В это понятие были включены отрасли, непосредственно связанные с сельским хозяйством – закупка сельскохозяйственной продукции, ее промышленная переработка, агрохимическое обслуживание сельского хозяйства, снабжение сельскохозяйственной техникой, иногда также торговля сельскохозяйственной продукцией и производство сельскохозяйственной техники [1].
В 1985 г. Был создан Государственный агропромышленный комитет (Госагропром СССР), в республиках, краях и областях – соответствующие госагропромы. Они координировали деятельность всех организационных структур АПК. С распадом СССР они свое существование прекратили, но АПК как таковой остался [2].
Создание Госагропрома означало признание властями СССР того, что нельзя решать проблемы сельского хозяйства отдельно от смежных отраслей, осуществляющих закупку, транспортировку, хранение, продажу, переработку сельскохозяйственной продукции, поставку сельскохозяйственной техники [3]. Однако созданная структура оказалась громоздкой и малоэффективной. Помимо этого, была предпринята попытка объединить сельскохозяйственные, заготовительные, перерабатывающие сельхозпродукцию предприятия каждого административного района в единую структуру, так называемые районные агропромышленные объединения (РАПО), что также привело к разрастанию управленческого аппарата, только на местном уровне [4].
Начиная с середины 1980-х гг., агропромышленный комплекс используется в законодательстве как самостоятельный объект правового регулирования, включающий сельское хозяйство и связанные с ним отрасли, хотя единого понимания или тем более четкого перечня таких «примыкающих» к сельскому хозяйству отраслей не существует.
26 июня 1991 г. был принят Закон РСФСР № 1490-1 «О приоритетном обеспечении агропромышленного комплекса материально-техническими ресурсами», который, с изменениями, действителен до сих пор. Действие Закона распространяется на:
– колхозы, совхозы, межхозяйственные предприятия, арендные коллективы, кооперативы, крестьянские (фермерские), подсобные хозяйства и садово-огородные товарищества, предприятия потребительской кооперации, научные, учебные, проектно-конструкторские (экспериментальные) учреждения, перерабатывающие, машиностроительные, ремонтно-технические, строительные и другие предприятия и организации агропромышленного комплекса;
– предприятия – изготовители продукции, поставляемой в агропромышленный комплекс, находящиеся на территории РСФСР, а также транспортные организации, обеспечивающие перевозки этой продукции;
– предприятия и организации системы материально-технического обеспечения агропромышленного комплекса [5].
Исходя из перечня предприятий и организаций, перечисленных в законе, в нем в качестве агропромышленного комплекса рассматривается довольно широкий круг отраслей, больший, чем, например, в Федеральном законе от 14 июля 1997 г. № 100-ФЗ «О государственном регулировании агропромышленного производства» (утратившем силу с 1 января 2005 г.) [6].
Составной частью аграрной реформы в Российской Федераци является земельная реформа, начатая в 1990 г. с принятием Земельного кодекса РСФСР, законов «О земельной реформе» и «О крестьянском (фермерском) хозяйстве». Вскоре, однако, стало понятно, что земельная реформа не охватывает всего комплекса социально-экономических преобразований в деревне и необходима аграрная реформа. В 1991–1997 гг. был принят ряд постановлений Правительства и указов Президента Российской Федерации – «О регулировании земельных отношений и развитии аграрной реформы в России» (1993 г.), «О реформировании сельскохозяйственных предприятий» (1994 г.), «О реализации конституционных прав граждан на землю» (1996 г.) и др., в которых были определены порядок, принципы и методы аграрных преобразований [7].
Закон РСФСР «О земельной реформе» от 23 ноября 1990 г. [8] сформулировал цели и задачи земельной реформы: «реформа имеет целью перераспределение земли в интересах создания условий для равноправного развития различных форм хозяйствования на земле, формирования многоукладной экономики, рационального использования и охраны земли на территории РСФСР». Замысел этой земельной реформы был несколько расширен Указом Президента СССР «О первоочередных задачах по реализации земельной реформы» от 5 января 1991 г. Этот Указ обязал провести ряд мероприятий «в целях активизации проведения земельной реформы, создания условий для эффективного функционирования различных форм собственности и хозяйствования, устранения монополий на землевладение, перехода к многоукладной экономике в аграрном секторе и достижения на этой основе стабильного наращивания сельскохозяйственной продукции» [9].
В результате принятия этих мер должна была сложиться система мобильных, ориентированных на рынок (базирующихся на частной, коллективной и государственной собственности) производителей сельскохозяйственной продукции. Эти сельскохозяйственные организации и предприятия в свою очередь могли кооперироваться в снабжении, сбыте и переработке своей продукции, в агросервисе, а также создать систему частных и смешанных предприятий агробизнеса, обеспечивающих обслуживание сельского хозяйства, переработку и доведение его продукции до конечного потребителя. Однако в реальной жизни акцент реформ был направлен на реорганизацию колхозов и совхозов [10].
Специфика сельскохозяйственного производства стала тем фактором, который обусловил развитие особой ветви законодательства, регулирующего отношения в данной области. Эта специфика заключается, прежде всего, в использовании земли как основного средства производства; использовании живых организмов для производства продукции; во влиянии погодных, климатических факторов на процесс производства, сезонном характере производственной деятельности, традиционном укладе жизни населения, работающего на селе и связанного с сельским хозяйством. В силу этих, а также ряда других (исторических, политических, экономических) причин правовое регулирование отношений в области сельского хозяйства также имеет некоторые особенности по сравнению с другими отраслями экономики. В частности, приватизация имущества колхозов, совхозов и занимаемых ими земель осуществлялась на основе специальных актов об аграрной реформе, а не общего законодательства о приватизации; одним из результатов реформы явилось то, что земельные участки сельскохозяйственных организаций оказались разделенными на земельные доли, принадлежащие гражданам; в аграрном секторе существуют такие специфические формы организации производства, как крестьянские (фермерские) хозяйства; отдельным законодательством регулируется деятельность сельскохозяйственных производственных и потребительских кооперативов; патентное законодательство не распространяется на отношения в области селекции и т. д. [11].
На этом основании юристы выделяют в качестве комплексной отрасли сельскохозяйственное или, как оно позже стало называться, аграрное право, основным предметом и науки и курса которого является аграрное законодательство. Аграрное законодательство официально упомянуто в Общеправовом классификаторе отраслей законодательства, утвержденном Указом Президента Российской Федерации от 16 декабря 1993 г., обновленном в 1994 г. [12], и представляет собой комплекс нормативных актов разного уровня – законов, указов Президента РФ, постановлений Правительства РФ, приказов и инструкций соответствующих министерств и ведомств, – регулирующих отношения, возникающие в сфере сельскохозяйственной деятельности. Сельскохозяйственная деятельность в данном случае понимается как производство продукции растениеводства и животноводства, ее реализация и первичная переработка самими сельскими товаропроизводителями. Соответственно в сферу регулирования аграрного законодательства не входит деятельность предприятий пищевой промышленности и других перерабатывающих сельхозпродукцию производств; сельскохозяйственного машиностроения, сельского строительства. Здесь можно обратить внимание на то, что аграрное законодательство, в соответствии с его формулировкой, не охватывает весь агропромышленный комплекс, в состав которого, как известно, входит сельское хозяйство совокупно с обслуживающими его производствами, которые осуществляют закупку сельскохозяйственной продукции, ремонт сельскохозяйственной техники. Таким образом, аграрное законодательство регулирует договорные отношения сельских товаропроизводителей с такими обслуживающими организациями, но деятельность всех предприятий АПК шире сферы действия аграрного законодательства [13].
Аграрная реформа в России в 1990-е гг., по мнению некоторых исследователей, проходила в несколько этапов. Первый этап начался с конца 1990 г. и продолжался до принятия Конституции РФ 12 декабря 1993 г. и Указа Президента РФ от 24 декабря 1993 г. «О приведении земельного законодательства Российской Федерации в соответствие с Конституцией Российской Федерации». На этом этапе аграрное реформирование свелось к разделу земельных угодий колхозов и совхозов на паи между постоянными членами. Тем самым им предоставлялась возможность для создания крестьянских (фермерских) хозяйств. Процесс получения земельных участков, порядок владения, пользования и распоряжения ими подробно урегулировался Указами Президента РФ и постановлениями Правительства РФ [14].
Второй этап проведения аграрной реформы ознаменовался принятием 12 декабря 1993 г. Конституции РФ и Гражданского кодекса РФ в 1994 г. На этом этапе Президент и Правительство РФ уже начали согласовывать свои нормативные правовые акты и обосновывать их с положениями новой Конституции и нового Гражданского кодекса РФ. К 1994 г. аграрная реформа в части организационных преобразований сельскохозяйственных предприятий в основном завершилась.
Изменилась организационно-правовая структура сельскохозяйственного производства. Сложились три основные формы хозяйствования – сельскохозяйственные организации (предприятия), крестьянские (фермерские) хозяйства и хозяйства населения. Данные формы представляют собой по существу социально-экономические уклады, отражающие сложившуюся социально-экономическую структуру нашего аграрного сектора, довольно необычную с точки зрения мировой практики. В условиях развала колхозов и совхозов, ослабления государственного регулирования экономики утвердилось представление о спасительности для России фермерского уклада. Поэтому основное содержание политических решений нового этапа (1994–1995 гг.) – поддержка фермерских хозяйств, развитие малого предпринимательства.
Нормативно-правовую основу второго этапа реформ составляет Программа аграрной реформы на 1994–1995 гг., одобренная постановлением Правительства РФ от 6 июля 1994 г. № 791, и Федеральный закон «О государственной поддержке малого предпринимательства в РФ», принятый 12 мая 1995 г. В этих документах отражены первые результаты аграрной реформы и на основе анализа сложившейся социально-экономической обстановки в АПК РФ сделан вывод о необходимости продолжения реорганизации сельского хозяйства на основе формирования производственных сельскохозяйственных кооперативов и организации фермерских хозяйств [15].
С начала 2000-х гг. проводится третий этап аграрной реформы в Российской Федерации. Характерной чертой этого этапа реформирования сельского хозяйства Российской Федерации является то, что в современных условиях частноправовые начала гражданского права все глубже должны проникать в сферу формирования и деятельности новых организационно-правовых форм аграрного предпринимательства. Сельскохозяйственные товаропроизводители сами должны организовать свое производство, а государство должно оказывать им всяческую поддержку [16].
|
