Марченко Михаил Николаевич,
заслуженный деятель науки РФ,
д.ю.н., профессор,
зав. кафедрой теории государства и права
и политологии юридического факультета
МГУ имени М.В. Ломоносова РОМАНО-ГЕРМАНСКОЕ И АНГЛО-САКСОНСКОЕ ПРАВО В ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА:
ОБЩЕЕ И ОСОБЕННОЕ
1. Одной из ключевых особенностей правовой системы Европейского Союза является органическое сочетание в ней элементов различных правовых семей – романо-германского и англосаксонского права.
В зарубежной и отчасти в отечественной литературе рассмотре нию данной особенности европейского права вообще и права Ев ропейского Союза, в частности, уделяется определенное внимание1. Однако многие теоретически, методологически и практически значимые вопросы, касающиеся данной фундаментальной темы и вместе с тем проблемы, остаются в настоящее время без должного ответа.
Среди них вопросы юридической природы и характера взаимосвязи и взаимодействия элементов правовых семей в структуре правовой системы Евросоюза, вопросы механизма и уровней их взаимосвязи и взаимодействия, проблемы определения основных тенденций и перспектив развития элементов искомых правовых семей в правовой системе Союза.
Успешное решение данных и иных подобных им, частных по своей природе, вопросов возможно лишь, как представляется, в контексте более общих проблем, касающихся соотношения романо-германского и англосаксонского права в целом, выявления у них общих черт, которые в значительной мере проявляются на уровне правовой системы Евросоюза, а также с использованием средств и возможно стей сравнительного правоведения.
Вопросы, касающиеся соотношения романо-германского и англосаксонского права, выявления их общих черт безотноситель но европейского или иного региона их проявления и рассмотре ния, стали традиционными для западных исследователей-компа ративистов начиная со времени окончания Второй мировой войны и до наших дней2. Причин постоянного, а в конце XX–начале XXI в. повышенного внимания к ним много; они имеют не только и даже не столько академический, сколько сугубо прагматический, практический характер. Дело прежде всего в следующем. Объеди нение столь многочисленных и разнообразных по уровню своего развития, культуре и другим отличительным особенностям государств, каковыми являются, с одной стороны, «старые демокра тии» (Германия, Франция и др.), а с другой – «новые демократии» (Польша, Латвия, Литва и др.) в единое Европейское сообщество под названием Европейский Союз, а также вхождение в это Сооб щество наряду со странами, правовые системы которых традици онно принадлежат романо-германскому праву, Великобритании, являющейся прародиной англосаксонского права, – все это и мно гое другое потребовало особого внимания западных теоретиков и практиков не только к экономическим, социально-политическим и иным подобным им проблемам, но и к праву. Речь идет в первую очередь о сравнительном анализе национальных правовых систем и правовых семей, выявлении у них общих черт в целях их после дующей (в рамках правовой системы Европейского Союза) гармо низации, унификации и интеграции.
Что касается усилившегося в последние годы внимания и интере са отечественных авторов к проблемам общего и особенного в романо-германском и англосаксонском праве, то они вызваны прежде всего, как представляется, осознанием того непреложного факта, что в условиях глобализации и регионализации, по сути, нет таких ре гиональных или национальных, а тем более межнациональных, меж государственных и межправовых проблем, которые бы в той или иной мере не имели общего или всеобщего характера1.
В научной литературе в связи с этим вполне обоснованно кон статируется, что опыт сравнительного исследования различных правовых систем и семей, так же как и «опыт интеграции госу дарств – членов Европейского Союза, имеет не только региональ ное значение. Изучение его правопорядка полезно также при ана лизе проблем, связанных с интеграцией на территории бывшего СССР»2. Разумеется, считают ученые, это не означает призыва к механическому подражанию, «к применению в иных условиях то го, что уже сделано в странах Западной Европы. Даже слабые по пытки слепого копирования потерпели бы неминуемый провал. Вместе с тем было бы по меньшей мере неразумно не учиться на примерах других стран, каждый раз изобретать собственный вело сипед»3.
2. В контексте происходящих в современном мире процессов гло бализации и регионализации, затрагивающих в той или иной мере практически все правовые семьи и национальные правовые систе мы, при выявлении общих черт и особенностей романо-германского и англосак сонского права теоретически и методологически важным представ ляется исходить из следующих посылок и учитывать следующие обстоятельства.
Во-первых, необходимо иметь в виду, что выделение и рассмот рение общего и особенного у романо-германского и англосаксонского права в рамках правовой системы Евросоюза или на любом ином уровне в плане сравнительного правоведения, востребованность в ко тором многократно возрастает в условиях глобализации и регионализации по сравнению с прежними этапами развития общества и государства, вовсе не означает игнорирования или недооценки роли и значения других правовых семей и систем, находящихся за преде лами романо-германского (континентального) и англосаксонско го (общего) права и в той или иной степени связанных с ними1.
Рассматриваемые правовые семьи, хотя и являются ведущими звеньями в правовой системе Европейского Союза и «юридической географии мира»2, тем не менее не исчерпывают всего его содержания и многообразия всех других правовых семей и систем.
Во-вторых, необходимо учитывать относительный характер классификации национальных правовых систем и отнесения их к той или иной правовой семье, в частности к романо-германскому или англосаксонскому праву. Применительно к рассматриваемой теме это означает, что в рамках правовой системы Евросоюза одни и те же ее элементы могут одновременно относиться, хотя и в разной степени, и к романо-германскому, и к англосаксонскому праву. Это касается, в частности, многих принципов права, таких как rule of law, или источников права, таких как нормативный правовой акт, прецедент и др.
О строго выверенной и в этом смысле «абсолютной» классификации национальных правовых систем, а также любых иных государственно-правовых явлений, институтов и учреждений, как показывает жизненный опыт, можно говорить лишь весьма условно, в теоретическом, но отнюдь не в практическом плане3.
В противном случае довольно трудно будет понять, например, суть традиционных споров относительно того, являются правовые системы Скандинавских стран – Норвегии, Швеции, Дании и Фин ляндии – неотъемлемой частью романо-германского права или они, опираясь на общую, исторически сложившуюся самобытность, образуют самостоятельную («скандинавскую») правовую семью4.
Точно так же весьма затруднительно будет разобраться в ряде других вопросов, касающихся классификации национальных пра вовых систем, если не учитывать при этом известную условность и относительность характера их «разнесения» по тем или иным пра вовым семьям.
В-третьих, важно не упускать из поля зрения при рассмотре нии общего и особенного романо-германского и англосаксонско го права, в том числе в пределах правовой системы Евросоюза, тот факт, что некоторые правовые системы – части этих правовых се мей в силу исторических и иных причин органически сочетают смешанные правовые традиции, свойственные как романо-германскому, так и англосаксонскому праву, которые несомненно находят отражение и в правовой системе Евросоюза.
В качестве примера можно указать на правовую систему Луи зианы – прежней французской колонии, а сейчас одного из шта тов США, где, как свидетельствуют исследователи, в отраслях частного права доминируют традиции, принципы и институты ро мано-германского права, а в публичном праве «отражаются тради ции и принципы общего и американского статутного права»1. При этом, констатируют авторы, несмотря на то, что на территории этого штата функционируют «элементы того же общего права, ко торые всецело доминируют в остальных сорока девяти штатах США», тем не менее для обычных граждан штата Луизианы более важным и предпочтительным являются «компоненты континен тального (цивильного) романо-германского права»2.
Аналогично обстоит дело в некоторых других правовых систе мах, таких, в частности, как правовая система франкоязычной провинции Квебек – одного из субъектов канадской федерации, где на исторически сложившиеся и глубоко укоренившиеся в об щественной жизни традиции романо-германского права около 150 лет назад с приходом англичан – носителей культуры общего права, объявивших в 1867 г. Канаду своим доминионом, наложились институты и традиции англосаксонского права3.
Одним из свидетельств и последствий такого промежуточного (между двумя ведущими правовыми семьями) состояния правовой системы Квебека наряду с другими причинами юридического и социально-политического характера явилось принятие в 1981 г. Гражданского кодекса Квебека, действующего одновременно с принятым еще в 1866 г. Гражданским кодексом Нижней Канады (Civil Code of Lower Canada), а также принятие других, переходных по своему характеру правовых актов4.
Примерами промежуточного состояния правовых систем могут служить также правовая система Южной Африки, подвергаемая влиянию как со стороны традиций романо-германской (через сис тему датского права), так и со стороны англосаксонской правовой семьи (через правовую систему Великобритании); правовая систе ма Шотландии, которую многие исследователи рассматривают как промежуточную, а также правовые системы других государств, в том числе членов Европейского Союза (например, некоторых Скандинавских стран).
И, в-четвертых, при рассмотрении общих черт и особенностей двух ведущих правовых семей во избежание односторонности исследования необходимо иметь в виду то обстоятельство, что романо-германское и англосаксонское право отнюдь не сводятся к со ставляющим их ядро и основу французскому и английскому праву, как это иногда невольно представляется в отечественной литературе. Следовательно, анализ их общих и особых черт не ограничивается анализом признаков, свойственных исключительно данным право вым системам, а должен охватывать и все другие правовые системы, выступающие в качестве структурных элементов более общих по сравнению с ними системных явлений – правовых семей незави симо от того, рассматриваются они в рамках правовой системы Ев росоюза или в пределах правовых систем других регионов1.
Разумеется, в силу того что правовые системы Франции и Ве ликобритании исторически являются центральными звеньями в своих правовых семьях, вполне логично, на первый взгляд, было бы предположить, что только они определяют суть и содержание, а вместе с тем и наиболее характерные признаки, свойственные рассматриваемым правовым семьям, непосредственно и мас штабно взаимодействующим в правовой системе Европейского Союза.
Однако такое предположение оказалось бы неверным, по скольку основывалось бы на заведомо несостоятельном тезисе о том, что частное (единичное), в качестве которого в каждой пра вовой семье выступают соответственно французское и английское право, может заменить общее, или всеобщее, в качестве которого выступают указанные правовые семьи.
Из этого следует, что при анализе общих черт и особенностей, свойственных романо-германскому и англосаксонскому праву, за основу должны браться не частные признаки, присущие лишь от дельным правовым системам, а их общие, родовые и типовые при знаки и черты, характеризующие рассматриваемые правовые се мьи в целом.
Обращая внимание на это обстоятельство, следует между тем оговориться, что речь не идет о некой абстрактной генерализации общих черт и особенностей, присущих той или иной правовой се мье, равно как и не имеется в виду сравнение рассматриваемых правовых систем вообще, без учета их конкретных черт и особен ностей, поскольку такая «генерализация», как справедливо заме тил американский ученый-компаративист Дж. Бэлл, по определе нию не может привести к формированию четкого представления как об особенностях рассматриваемых правовых семей в целом, так и об их общих признаках и чертах2.
Речь идет о таком сравнительном анализе данных правовых се мей, который учитывает все те общие и конкретные черты и осо бенности, которые, с одной стороны, свойственны каждой из составляющих их правовых систем, а с другой – вырабатываются самими правовыми семьями в процессе их существования и функ ционирования как системных образований.
Применительно к правовой системе Европейского Союза это означает необходимость учета, с одной стороны, тех общих особенностей, которые свойственны каждой правовой системе государств – его членов, а с другой – тех общих особенностей, которые изначально присущи романно-германскому и англосаксонскому праву как целостным правовым образованиям или же вырабатыва ются ими в процессе их взаимосвязи и взаимодействия на общеев ропейском уровне.
3. Какова общность элементов романо-германского и англосак сонского права, проявляющаяся на общеевропейском или ином уровне? В чем конкретно выражается сходство этих правовых се мей и какова степень их различия?
Отвечая на эти и другие подобные вопросы, необходимо обра тить внимание прежде всего на сходство фундамента, на котором строятся и функционируют рассматриваемые правовые семьи, на сходство их основ в пределах и за пределами Европейского Союза.
Еще в 80-е г. XX в. западные исследователи указывали на то, что, несмотря на имеющиеся различия между романо-германским (континентальным) и англосаксонским (общим) правом, их объе диняет главным образом то, что они, как и составляющие их национальные правовые системы, строятся на общем фундаменте, каковым является «западная буржуазно-демократическая основа»1.
На фундаментальное сходство рассматриваемых правовых се мей многими западными авторами обращалось внимание и в бо лее поздний период, вплоть до настоящего времени, особенно ко гда ввиду более активного взаимодействия Великобритании – члена Европейского Союза и носительницы традиций общего права – с другими государствами – членами Европейского Союза и носителями традиций континентального права – в полный рост встал вопрос относительно их правовых систем, а на региональ ном уровне – относительно рассматриваемых правовых семей не только в плане их общности и сходства, но и в плане их унифика ции и интеграции.
И хотя по-прежнему в целом ряде научных исследований, по священных проблемам взаимосвязи и взаимодействия романо-германского и англосаксонского права, акцентируется значительное внимание не только, а в некоторых работах даже не столько на их общности и сходстве, сколько на их фундаментальном отличии друг от друга2, тем не менее в западной литературе последних лет все больше преобладает мнение, согласно которому существую щие различия между рассматриваемыми правовыми семьями ка саются скорее их формы, нежели содержания.
«Мой личный академический опыт и мои наблюдения, – отме чал в связи с этим известный английский автор лорд Д. Чиивли в лекции «Будущее общего права», прочитанной в конце 1990-х гг. в Британском институте международного и сравнительного пра ва, – показывают, что основные различия, которые можно найти между нашим общим правом и тем, что в самом широком смысле именуется цивильным (континентальным) правом, лежат прежде всего и скорее всего в форме, нежели в содержании права»1.
Аналогичного мнения относительно сходства и различия рас сматриваемых правовых семей, равно как и всех западных право вых систем, придерживались также, хотя и по другим причи нам – идеологического характера, и советские ученые-юристы, считавшие, что значительные различия и противоречия в содер жании имеют место только в отношениях между социалистиче ским и капиталистическим правом. Что касается различий, суще ствующих внутри самого капиталистического права, то они затра гивают лишь его форму, но отнюдь не сущность2.
Данный, на первый взгляд, довольно идеологизированный вы вод в значительной мере подтверждается многими западными ис следователями, рассуждающими о сходстве исследуемых правовых семей и формирующих их национальных правовых систем в силу их возникновения и развития на базе «весьма близких друг другу типов общества», «общего или весьма сходного процесса их исто рического развития», «общей или весьма сходной религии», а так же других «весьма сходных сторон и аспектов» общественной и го сударственной жизни3.
4. Под «общими или весьма сходными» основами романо-германского и англосаксонского права следует, как представляется, понимать прежде всего однотипную – рыночную, капиталистиче скую экономику, на базе которой возникает и развивается соот ветствующая ей и адекватно отражающая ее не только социаль ная, политическая, идеологическая, но и правовая среда в виде национальных правовых систем и рассматриваемых правовых се мей.
Поскольку термины «капиталистический», «капитализм» и т. д. применительно к рыночной экономике, равно как и в отношении других рыночных явлений, институтов и учреждений, в отечест венной литературе искусственно выводятся из оборота и заменя ются далеко не адекватными им, но более «благозвучными» тер минами типа «цивилизованный», «постиндустриальный» и т. п., необходимо пояснить следующее. В западной политической и со циологической науке под капитализмом понимается система (или строй), при которой, в частности: а) «собственность на землю и на основные средства производства принадлежит отдельным инди видам, акционерным обществам и корпорациям»; б) свободная конкуренция имеет «непосредственной целью получение собст венником прибыли»; в) достигается «высокий уровень специали зации в производстве, а также в финансовой сфере деятельности»; г) имеют место усиление «концентрации капитала» и быстрый рост «мощных национальных и транснациональных корпораций»; д) устанавливается и поддерживается «государственный контроль за деятельностью бизнеса»1.
Наряду с однотипными экономическими основами в качестве общих признаков и черт романо-германского и англосаксонского права в рамках правовой системы Евросоюза и за ее пределами выступают также в значительной части обусловленные ими одно типные социально-политические (однотипный социальный и поли тический строй), идеологические (либеральные и неолиберальные идеи и концепции) и цивилизационные, а конкретнее – культуро логические основы.
Когда мы говорим об общих цивилизационных основах рассмат риваемых правовых семей, то имеем в виду прежде всего ту обще социальную в широком смысле среду, ассоциирующуюся с раз личными компонентами и явлениями общественной жизни, такими как «религия, живопись, архитектура, нравы и обычаи» и др.2, в пределах и под воздействием которой возникли и развивались данные правовые семьи. Это западная цивилизация, которая не только породила сходные в основе своей государственно-право вые системы, но и оказала огромное влияние на другие сущест вующие параллельно с ней цивилизации и возникшие в их рамках государственно-правовые системы.
Применительно к Европейскому Союзу и его правовой системе западная цивилизация явилась той основой, на базе которой воз никают и развиваются не только глобальные, но и региональные ценности, свои относительно самостоятельные региональные ин тересы, а также собственное правовое мышление3.
Не случайно, памятуя об огромном влиянии римского права на последующее развитие западноевропейского права, некоторые за падные авторы сравнивают современное общеевропейское сооб щество и его правовую систему с Римской империей и ее правовой системой как в географическом, так и в «рецепционном» плане4. Тем самым подчеркивается, с одной стороны, глобализм Евро союза и его правовой системы с точки зрения их значительного влияния на окружающую международно-правовую среду, а с другой – их классический в современном его понимании региона лизм, органически сочетающий элементы романо-германского и англосаксонского права.
Наличие последних, возникших и развивающихся на общей цивилизационной основе, позволило отдельным исследователям говорить даже «не о двух относительно самостоятельных правовых семьях – романо-германском и англосаксонском праве, а о еди ной семье под названием правовая система «либерального и демо кратического Запада»1.
Говоря о западной цивилизации как общей основе формирова ния и развития рассматриваемых правовых семей и их элементов в правовой системе Евросоюза, необходимо заметить следующее. В историческом плане данная цивилизация, равно как и иные цивилизации, обусловившие существование и функционирование соответствующих типов государств, а вместе с ними правовых сис тем и правовых семей, возникают задолго до их появления и, как показывает исторический опыт, продолжают существовать дли тельное время после их исчезновения.
Государства, писал по этому поводу А. Тойнби в эссе под на званием «Столкновения цивилизаций», «имеют склонность к ко роткой жизни и внезапным смертям: западная цивилизация, к ко торой мы с вами относимся, может просуществовать столетия по сле того, как с политической карты мира исчезнут Соединенное Королевство и Соединенные Штаты, как прежде исчезли их более старшие современники – Венецианская республика и Австро-Венгерская монархия»2.
Аналогично обстоит дело с порожденными на обшей цивилиза ционной основе и в ее пределах национальными правовыми сис темами и соответствующими – романо-германской и англосак сонской правовыми семьями3.
Говоря об общей для данных правовых семей цивилизацион ной основе как о сложном и многокомпонентном явлении, необ ходимо в первую очередь иметь в виду одну из ее важнейших час тей – культуру общества вообще и правовую культуру в част ности.
Именно правовая культура как часть западной цивилизации является той общей непосредственной базой, на которой возникают и развиваются как соответствующие национальные правовые сис темы, так и формируемые ими правовые семьи, а также их общие элементы, которые существуют и функционируют в пределах пра вовой системы Европейского Союза.
Выступая в виде «совокупности всех позитивных компонентов правовой деятельности в ее реальном функционировании, вопло тившей достижения правовой мысли, юридической техники и практики», правовая культура, по справедливому замечанию В.П. Сальникова, пронизывает все право, правосознание, право отношения, сложившийся в обществе правопорядок, а также пра вотворческую, правоприменительную и всю иную юридическую деятельность1.
Именно правовая культура как часть общей культуры того или иного человеческого сообщества, порождающей определенную му зыкальную, языковую и иную культуру, в решающей степени обу словливает содержание не только различных правовых систем, но и сформированных на их основе правовых семей2, а также общность существующих в пределах правовой системы Евросоюза их элемен тов.
Из этого следует, в частности, что греко-римская или мусуль манская цивилизации, по классификации А. Тойнби3, порождая соответствующую правовую культуру, обусловливают тем самым через нее появление не только сходных по своим основным пара метрам внутригосударственных правовых систем, но и объеди няющих их правовых семей. В полной мере это относится также ко всем иным цивилизационным образованиям и правовым культурам, не исключая в том числе ныне существующие западные феномены.
Разумеется, говоря об общности и обусловленности романо-герман ского и англосаксонского права западной правовой культу рой, данное явление (общность) и процесс (обусловленность) не следует абсолютизировать, а саму западную правовую культуру не стоит рассматривать как некую монокультуру.
Будучи определенным типом правовой культуры, в решающей степени предопределяющим сходство исследуемых правовых фе номенов по сущностным параметрам, западная правовая культу ра как общеродовое явление и понятие по отношению к право вым культурам разных стран, соответственно, входящих в группы стран романо-германского и англосаксонского права, a priori со держит потенциальную возможность их различения как минимум по формальным (второстепенным) признакам.
Признавая, например, по существу и значимости для граждан ского общества свободу слова как проявление общности романо-германского и англосаксонского права, каждая правовая семья в то же время демонстрирует свое особое отношение к данному фе номену по форме.
Это проявляется, в частности, в том, что представители рома но-германского права – европейцы – изначально рассматривали и рассматривают «эту свободу и право», как свидетельствуют на учные источники и общественная практика, «в контексте многих других однопорядковых с ней прав и свобод», в качестве такого атрибута демократии, который может быть ограничен без ущерба для гражданского общества «при самых различных обстоятельст вах»1.
В противоположность восприятию свободы слова как рядового феномена представители англосаксонского права – американ цы – наоборот, придают данному феномену исключительный характер, считая свободу слова и «все непосредственно связанные с ней права» ни в коей мере не подлежащими какому-либо ограничению, т. е. «первичными правами»2.
Сходство и общность романо-германского и англосаксонского пра ва в главном – в их содержании, с одной стороны, и их особенность (различие) во второстепенном – в технико-юридическом и ином формальном (не принципиальном) отношении, с другой, весьма четко проявляются не только в приведенном примере со свободой слова, но и во многих других случаях.
В полной мере это относится, например, к лежащим в основе исследуемых правовых семей либеральным (рыночным) ценностям, их социально-политическим (защита в первую очередь интересов имущих и власть предержащих слоев) и формально-юридическим (регулирование общественных отношений) целевым установкам, к внутренней структуре романо-германского и англосаксонского права и внешним формам их выражения (источникам), к основным задачам и функциям рассматриваемых правовых семей3, проявляю щимся как на глобальном, так и на региональном уровнях, в част ности на уровне Европейского Союза.
Говоря о сходстве и об общности романо-германского и англо саксонского права в главном и их различиях во второстепенном, нельзя не признать состоятельность тезиса, высказанного в запад ной литературе о том, что общее и особенное в рассматриваемых правовых семьях – это не только две стороны одной и той же медали, но и их продолжение и дополнение друг друга4, в том числе в пределах правовой системы Евросоюза.
Общность романо-германского и англосаксонского права са мой логикой их исторического развития одновременно предпола гает и их особенность, поскольку в противном случае трудно объ яснимым было бы их относительно самостоятельное, раздельное существование, а тем более – активное функционирование. Это с одной стороны. А с другой – наличие особенностей рассматри ваемых правовых семей свидетельствует о том, что между ними су ществует лишь общность, сходство, но не единство, что они есть относительно обособленные друг от друга системы, но отнюдь не моносистема, не единая органическая система, что весьма отчет ливо просматривается на всех уровнях взаимосвязи и взаимодей ствия данных правовых семей, включая общеевропейский уро вень. Образование Евросоюза лишь положило начало формиро ванию на этом уровне единой правовой системы – своего рода моносистемы, состоящей из элементов романо-германского и англо саксонского права, но не более того.
Сложность, многогранность и внутренняя противоречивость рассматриваемых правовых семей, равно как и их отношений между собой, порождают различные точки зрения и подходы к анализу их общих черт и особенностей.
Так, в одних случаях в процессе исследования общего и осо бенного у романо-германского и англосаксонского права основ ной акцент делается скорее на их отличительных, чем на общих или сходных чертах и особенностях.
В основе данного подхода лежит тезис-утверждение о том, что в Западной Европе «нет единой европейской культуры, а есть лишь многообразие национальных правовых культур», которое порождает преимущественно различие, а не сходство или общ ность национальных правовых систем и правовых семей1.
В других – при рассмотрении проблем общего и особенного у романо-германского и англосаксонского права основное вни мание концентрируется на «паритете» данных явлений и катего рий2.
При этом утверждается, что, несмотря на существование «тра диционных противоречий между общим и континентальным правом», проявляющихся, в частности, на уровне Европейского Сою за3, с одной стороны, и усиление процесса «европеизации» права и правовой культуры в пределах Европы4 – с другой, в настоящее время между рассматриваемыми правовыми семьями в плане со отношения их общего и особенного сохраняется определенное равновесие.
Наконец, иногда в процессе выявления общего и особенного у романо-германского и англосаксонского права на первый план вы двигаются общие признаки и черты рассматриваемых правовых се мей, а на втором плане остаются их особенности.
Применительно к праву Европейского Союза, где наиболее от четливо проявляются взаимосвязь и взаимодействие романо-гер манского и англосаксонского права, общность данных правовых семей, рассматриваемая иногда как некие «общеевропейские пра вовые стандарты», представляется в виде своеобразного противо веса формирующимся в результате глобализации и регионализа ции «общемировым правовым стандартам»1.
При этом утверждается, что если общеевропейские правовые стандарты – общее исследуемых правовых семей – складываются на общеевропейской базе, т. е. фактически на базе всей западной правовой культуры, то общемировые правовые стандарты – на основе формирующейся глобальной правовой культуры2.
Анализируя данные и подобные подходы к разрешению про блем общего и особенного у романо-германского и англосаксон ского права на общеевропейском, региональном и глобальном уровнях, нельзя не заметить, что в ряде случаев из поля зрения исследователей выпадает следующий факт. Данные правовые се мьи в отличие, например, от мусульманского или индуистского права, имея общие (однотипные) экономические, социально-политические, интеллектуальные и иные основы, а также весьма разные исторические, национальные и другие традиции, оказы вающие значительное влияние как на внутреннее развитие рас сматриваемых правовых семей, так и на характер их взаимоотно шений, по определению не могут, с одной стороны, радикально от личаться друг от друга, а с другой – хотя бы в незначительной степени отождествляться между собой.
|
